***
- Ну, время уже полночь, а тебе ещё нужно вернуться домой, да так чтобы тебя не хватились. – Матерь величественно поднялась со своего кресла, обращаясь к Диане. – Ты же не хотела, чтобы тебя увидели здесь? Ведь так? А город скоро начнёт просыпаться. Девушка дважды моргнула, не понимая, что от неё хотят, а потом подорвалась, осознав, как много времени она отняла у Трёхликой Богини. Воительница и Дева с тем же изяществом и грацией, что и Матерь, поднялись со своих мест. Дева взмахнула руками, и круглый резной столик с посудой на нём исчезли, растворились в воздухе. Точно также она поступила и с мягкими удобными креслами, обитыми бордовым бархатом. Принцесса, по старой привычке попыталась классифицировать увиденную магию, но у неё ничего не получилось. Стол, посуда, чай, и кресла были вполне себе настоящими, это не иллюзия, тогда бы они не смогли сидеть и пить, это заклинание также не относилось к школе преображения, вокруг не было предметов, которые появились, когда мебель исчезла. Неужели Богиня настолько могущественна, что способна создать, что-то из ничего, все знания Дианы о мироздании и магии говорили о невозможности таких действий. Диана тряхнула головой и осмотрелась, она словно бы вернулась из забытья. Вокруг располагался всё тот же храм Трёхликой Богини, по центру стоял пустой пьедестал без статуй, три массивные двери ведущие на север, юго-восток и юго-запад, ещё одна дверь поменьше, ведущая на юг. Ряды стульев, перила, ограждающие доступ к движущимся фресками на стенах, небольшие лавчонки с миниатюрными фигурками Ликов. Всё словно бы вернулось на свои места, всё это опять окружало Диану, она вновь начала слышать окружающие звуки, чувствовать запах благовоний курившихся в храме. Она вернулась сюда, или она никуда не уходила, а вернулось только сознание из далёкого волшебного путешествия? Но нет, это не было игрой воображения, Богиня была по-прежнему здесь. Значит, под впечатлением она – Диана, просто перестала замечать окружающую действительность. Для неё на всё время беседы с Ликами вокруг не осталось ничего, кроме маленького пространства ограниченного кругом стола. Принцесса уже неуверенно направилась к выходу, предполагая, раз разговор окончен, то она должна удалиться, как вдруг Матерь окликнула её. - Ну куда же ты так быстро собралась, деточка? – голос её был мягок и приветственен. – Мы не можем отпустить тебя вот так просто. Богиня лукаво прищурилась, а мысли в голове Дианы побежали стремительнее горного потока. Она не понимала, что же означают эти двоякие слова Матери, они сотрут ей память, чтобы никто не узнал о сегодняшней ночи? Или может даже… Размышления принцессы прервал звонкий смех Девы. - Без даров! – пояснила она. – Мы не можем отпустить тебя без даров! Диана, расслабилась и опустила глаза. Наверное, её мысли отразились у неё на лице, поэтому-то Дева так и отреагировала. Меж тем, не переставая заливисто смеяться, молодая Богиня легким, воздушным шагом двинулась к лавчонке возле входа в Приют. Она заигрывающе покачивала бёдрами, а движения её были столь обворожительны, что Диана на миг задумалась, как же хорошо она не мужчина и не может поддаться на эту магию тела, по крайней мере, полностью. Дева же грациозным мановением руки взяла со столика самую маленькую медную миниатюру самой себя, поднесла её к губам и начала что-то шептать. Закончив, она в мгновение ока очутилась подле принцессы, протягивая её статуэтку. Другие Лики проделали тоже самое со своими статуэтками. Матерь вручила Диане малахитовую, а Воительница – ониксовую. Фигурки были тёплыми, со следами только что наложенных чар, они едва заметно переливались золотистым сиянием, если их покрутить в руках, словно отполированный алмаз на солнечном свету. - Если окажешься в трудной ситуации, из которой не будет выхода, обратись к одной из нас через эти статуэтки. – произнесла Матерь напутствующим тоном. – И та которую ты призвала явится и поможет тебе.***
В дверь негромко, но твёрдо постучали и, не дожидаясь ответа, вошли. - Хорошо, ты не спишь. – бесцветный и безэмоциональный голос Луция заставил Диану вздрогнуть. – Ты отошла от вчерашнего? Хотя впрочем, неважно. Во что это ты одета? Хм. Тоже неважно. За прошедшую ночь скопилось много новостей, к сожалению, большинство из них плохие. Пойдём, через двадцать минут состоится совет, сенаторы уже собираются, также будут присутствовать губернаторы, Голос, старшие легаты и ещё несколько крупных политических деятелей. Луций говорил, так твёрдо и сурово, что Диана даже не подумала перечить ему, на миг, забыв кто, здесь является Будущей Императрицей. Девушка вскочила с кровати, подбежала к столику у окна и небрежно смахнула на пол статуэтки Богини, что стояли там и, с куда большим почтением водрузила на их место новые.Потом быстро вернулась к кровати, намотала портянки на ноги и побежала к сапогам, брошенным у порога. По пути она чуть было опять не споткнулась о моргенштерн, но вовремя его заметила, благо в комнате светло. Ловко натянув мягкие охотничьи сапоги, она вернулась и подхватила злополучную булаву, прицепив её к поясу, она решила пусть уж лучше побудет с ней, пока никто больше не споткнулся об эту штуку. Луций смотрел на принцессу с непроницаемым лицом. - Я готова! – объявила она. Не сказав ни слова, Луций вышел из комнаты, жестом позвав Диану следовать за ним. Только тут до девушки дошло, что и сон и завтрак откладываются до неопределённого времени. Первый советник шёл абсолютно тихо, лишь складки его тоги иногда шуршали, выдавая в нём человека, а не бесплотную иллюзию. Принцесса несколько раз пыталась с ним заговорить, расспросить или самой что-либо рассказать, но он казалось, просто игнорировал её. Но вот подходя к Тронному Залу, в котором должен был состояться совет, предназначенный для этого зал, ещё не отремонтировали, Луций повернулся к Диане и тихо, так чтобы услышала только она, сказал: - О Даре Богини в Империи знают немногие, но сегодня, в какой-то момент, соберётся большая часть людей, посвящённая в эту тайну. Естественно они захотят узнать, почему Будущая Императрица ещё не прибегла к его силе. Подумай что ответить.- он помолчал, и добавил. – Или как их заткнуть. И не обронив больше ни звука, он развернулся и повёл Диану к дверям Тронного Зала. Стоило только принцессе усесться на высокий трон украшенный золотом и серебром, с ножками напоминающие лапы льва, как двери распахнулись и быстрым шагом с гордо поднятой головой вошёл немалых размеров мужчина. Он был широк в плечах, высок, но величественный вид портил изрядный животик, а плотная тёмно-лиловая мантия, больше похожая на рясу с богатой вышивкой золотой нитью, придавала ему дополнительные объёмы. Время уже оставило свои безжалостные следы на его лице в виде глубоких морщин, которые, впрочем, удивительным образом придавали ему некоторое очарование. Макушка мужчины была полностью лысой, волосы оставались лишь на затылке и висках, годы тоже обошлись с ними жестоко, по большей части согнав красивый золотистый цвет, и сменив его молочно-белым. Профиль у него был истинно имперским, длинный острый нос с высокой горбинкой, но это была единственная черта имперца, которым он являлся по праву, но не по рождению. В бездонно голубых глазах читалась гордость. В руке он держал увесистый посох, на две головы выше его самого, из слоновой кости, низ которого был обит железом, а верх украшала резная фигурка. Во время ходьбы мужчина, словно отмеряя расстояние, высоко отрывал посох от земли и сделав два шага с громким звоном опускал его на мраморную плитку. - Аурелиус! – - Обрадовалась Диана, но вовремя спохватилась, что они с Первым Прекарием не наедине и нужно соблюдать формальности этикета, более сдержанно поприветствовала старого друга. – - - Господин Прекарий. – она сделала небольшой кивок. - Что привело тебя в столь поздний час? Подойдя на приличествующее, расстояние Аурелиус звонко ударил посохом об пол и столь же звонко стукнул друг об друга каблуками массивных сапог с металлическими набойками. Затем низко раскланялся на манер рыцарей Вольной Ганзы, откуда собственно и был родом. - Приветствую тебя госпожа моя, Будущая Императрица! Диана Небесное Дитя! – красивый мелодичный бас разлился по Залу, наполняя сердце радостью. – Привели меня к тебе свои прямые обязанности. – Он лукаво подмигнул и перешёл на не столь помпезную речь, попутно подходя ближе и вставая, справа и немного позади принцессы. – Это же твоё первое заседание сената? Так вот знай, я всегда присутствую на них. - Что-то до этого тебя не было видно! – язвительно заметила Диана, пытаясь устроиться поудобнее на троне и борясь с искушением подвернуть ноги под себя. – На всех заседаниях и советах что я провела до этого, ты не появился. - В этих крошечных сборищах я не участвую. К тому же, по чьей милости на меня в последние несколько дней свалилось столько работы? – столь же язвительно вернул шпильку Аурелиус. В Зал стали входить сенаторы, делали они это не столь эффектно как Прэкарий, да и гордости в их взглядах было поменьше, у некоторых на лицах прямо читалось беспокойство. - И какой же такой работой я тебя обременила? Не помню, чтоб я хоть раз тебе что-то приказывала или просила о чём-то. - Лично, ты этого не делала, но твою волю необходимо донести до народных масс и затолкать в уши отдельным гостям. А воли от тебя исходило много - Прэкарий стал загибать пальцы. - из города не выходить, в город не заходить, за соседями следить и прочее, и прочее. – он небрежно махнул рукой. Диана успела переброситься с Аурелиусом ещё буквально несколькими фразами, когда чуть позади и слева от принцессы донеслось тихое, но отчётливо слышаемое «кхе-кхе». Это был Луций который напоминал, что необходимо начинать. Тогда Первый Прэкарий вновь напустил важный официальный вид и своим чарующим зычным голосом стал призывать присутствующих к тишине и вниманию. В зал, словно пурпурные тени, лишь слегка шурша длинными мантиями с капюшонами, скрывающими лица, вошло четыре чародея. Как только последний миновал порог, дверь с глухим стуком захлопнулась, на неё тут же были наложены различные чары. Такие же чары были наложены на стены, пол и потолок. Это было сделано, с целью оградить помещение от лишних ушей и глаз, коим не следовало знать того что будет обсуждаться в нём. Пока Прэкарий приветствовал собравшихся от имени Будущей Императрицы, Диана осмотрела Зал. Перед ней стояло, в Тронном Зале сидячих мест было предусмотрено крайне мало, а сейчас и подавно, все стулья и кресла, которые всё-таки были вынесли, стояло около двух сотен человек. Они едва ли заняли треть помещения, все стояли довольно плотно друг к другу. Плотно, да не совсем, даже невооруженным глазом можно было рассмотреть, что присутствующие разделились на несколько групп, две самые больше группы людей являлись непримиримыми соперниками в стенах Зала Совета – сенаторы от патрициев и плебеев с торговцами. Но даже в этих двух собраниях нашлось место своим маленьким группкам – представители различных фракций и прочих политических объединений, каждая со своими целями. Чуть дальше от сенаторов стояли прочие представители исполнительной власти Кордеи и Империи, так же рядом с ними находился верховный понтифик с помощниками. Обособленно от всех стоял Генри, ему пришлось окончательно сбрить свою козлиную бородку, после вчерашнего инцидента, поэтому выглядел он более серьёзно, чем обычно. Так же на высоких подставках слуги расположили зеркала, а чародеи активировали их и теперь из них на принцессу взирали тридцать шесть губернаторов из самых разных провинций, а также двадцать три легата, трое представители специальных легионов. Когда Аурелиус закончил приветствие собравшихся, вперёд вышел Луций и, повернувшись лицом к Диане стал вести доклад. Он предварительно наложил на себя знак, поэтому его тихий, бесцветный голос был хорошо слышен даже дальним рядам. За ещё непрошедшие сутки случилось много крайне важных событий: по мимо двухсот шестидесяти четырех человек погибших в Кордее, по всей Империи также были убиты столь жутким способом ещё сто пятнадцать граждан, тринадцать рабов и четыре иностранца, все в одно и тоже время. Эльф совместно с целителями и эскулапиями вскрыл около полусотни трупов, и у всех имели место быть одинаковые изменения в телах, прямо, как и у эльфов, пытавшихся убить Императора, правда, не в таких количествах. Далее слово взял один из квесторов-инквизиторов, находившихся в зале. Он рассказал, что его следователи, совместно с представителями Пятьдесят Первого легиона спустились в канализацию города и полностью обыскали её. Там они обнаружили двадцать четыре трупа в разных стадиях разложения. Эта новость поразила присутствующих - Какой ужас! – не выдержала Диана, закрывая рот и нос тыльной стороной руки. – Надеюсь, последствия ещё не проявились? - Нет, Будущая Императрица! – квестор, невысокий мужчина с темными вьющимися волосами, которые вскоре угрожали покинуть его, держался спокойно и уверенно, но голос его иногда подрагивал, когда он рассказывал о страшных находках своих подчинённых. Он теребил края серебристо-серого плаща, что куда более явно свидетельствовало о его волнении. – Тела были найдены в разных частях канализации, и они никак не взаимодействовали друг с другом. Отряд чародеев, специализирующихся на некромантии незамедлительно прибыл на место. Они провели всестороннее расследование и заверили меня, как я сейчас заверяю тебя, госпожа, что уровень некротической энергии был слегка завышен, но до критической отметки ещё не добрался. Опасности удалось избежать. Признаюсь, в эти части канализации мои люди не заглядывали никогда и неизвестно, сколько трупы могли там ещё находиться, по словам чародеев, ещё год-полтора и мы могли бы столкнуться с большой проблемой. Будущая Императрица поблагодарила квестора-инквизитора за выполненную работу и велела ему продолжать отчёт. Отчёт был нерадостным для Дианы: найденные тела были убиты в разное время, иным было больше пяти лет, три ребёнка мужского пола, лет десяти, девушка двенадцати лет, двенадцать мужчин в возрасте от шестнадцати до шестидесяти и восемь женщин двадцати пяти, сорока лет. У всех были одинаковые посмертные травмы: раздавленная, в буквальном смысле слова шея, словно жертв хватали сзади и одним мощным движением ломали позвонки, превращая их в некое подобие каши. Для этого нужна была просто-таки чудовищная сила. И уже после того как жертва была убита ей срезали кожу с головы и отрывали правую руку. - Мы н-не с-смогли прийти к однозначному мнению, что же такое убийца хотел сделать. – запинающимся голосом проговорил квестор. Он уже даже не скрывал, что ему неприятны воспоминания о мертвецах. – Пурпурная Мантия утверждает, что это какой-то долгосрочный ритуал, некоторые из жрецов с ними согласны, целители говорят, будто это сделал человек с больным разумом, мои же ребята говорят, и я склонен с ними согласиться, что это не дело рук человека. – он резко замолчал, едва сдерживаясь, чтобы в голос не разрыдаться. – Я больше двадцати лет работал следователем и уже семь лет как их возглавляю, я ни разу не видел и не слышал ни о чём подобном. А уж, сколько тёмных ритуалов мне довелось сорвать, сколько больных отморозков я лично казнил, ни одна из этих тварей не делала ничего подобного. Их шеи были раздавлены, перемолоты как зёрна в жернове. - Благодарю тебя! – ответила Диана. – Сейчас ты можешь идти и какое-то время отдохнуть. Но ты и твои люди мне ещё понадобятся, расследование не завершено и виновный ещё не наказан. Квестор низко поклонился и пошёл к выходу, по пути он попытался взять себя в руки, снова выпрямиться и сделать холодное бесстрастное лицо, но тут до его ушей долетели шепотки, обвиняющие его в трусости и недостойном поведении перед сенаторами и Будущей Императрицей. Тогда он сильнее ссутулился и ещё быстрее двинулся к выходу. Хоть Будущая Императрица и сказала, что он будет ей нужен, но над слухами она была не властна, уже к вечеру вся Кордея будет знать о его слабости и бесчестии. И даже он сможет завершить расследование, его дни на этой должности, да и на какой бы то ни было ещё сочтены. Вполне вероятно, что его собственное семейство добьётся, его отставки, дабы его позор не пятнал лицо семьи. Гай Флавий Соф знал, что от него потребуется, чтобы сохранить свою честь. Диана готова была закончить совет, чтобы в тишине обдумать полученную информацию, но звучный голос Прэкария возвестил о следующем этапе совета. Из доклада губернатора Нарбоники Квинта Марция Криспа выяснилось, что к границам Империи приближается объединённое войско барона Жирара-де-Сукантона, маркиза Сегюра и графа Дампьера. Они пока не предпринимали никаких действий и находятся на расстоянии шестичасового перехода. Тут один из легатов взял слово и сказал, что его легион уже выдвинулся к приграничной крепости, для усиления гарнизона, а если понадобится для превентивного удара. Как утверждал Луций, слух о блокировки Кордеи не мог ещё достигнуть ни Аквитании, никакой либо другой страны. Телепатией они не пользуются, поэтому возможные соглядатаи, находящиеся сейчас в столице, не смогли бы передать вести, кроме как с гонцом или письмом с птицей. Ни тех, ни других в последнее время замечено не было. - Поэтому я вижу здесь один возможный вариант. – сказал первый советник. – Могу предположить, что эта акция носит заранее спланированный характер. Диана откинулась на троне и начала поглаживать подбородок, так как если бы там была борода. Этот жест постоянно проделывал Бьёр, когда размышлял о чём-то, и девушка неосознанно переняла его. Губернатор и легат что-то ещё говорили, Луций отвечал, а Аурелиус представлял тех, кто брал слово, но Диана их уже не слушала, мысли её витали далеко. Что-то в этой ситуации ей не нравилось, она уже видела нечто подобное. - Точно! – вдруг вскрикнула Будущая Императрица, выйдя из состояния задумчивости, чем заставила замолчать одного из легатов, планировавшего сделать вылазку в Брестонию. – Я уже видела это! Они ждут! - Будущая Императрица. – тихий, но настойчивый голос Луция заставил Диану успокоиться и обратить на него внимание. – Прошу прощения что речи наши тебя утомили, и ты отвлеклась, но тебе нужно поучаствовать в совете, ведь от твоего решения будет зависеть дальнейшее развитие событий. Диана села поудобнее, расправив спину, сделала невозмутимое лицо и, стараясь не выдавать своего волнения, обдумывая каждое слово заговорила. - Ты не виноват, первый советник. Да, я действительно отвлеклась, но не потому, что считаю сбор войск сопредельной державы у наших границ чем-то скучным и нестоящим моего внимания. Напротив, я обдумывала данную ситуацию. Поскольку иные из собравшихся не в курсе, я объясню: вчера у меня состоялась встреча с ПрисцианомАвгуром, последним кто сохраняет традиции этого ушедшего ордена. В результате этой встречи я видела возможные варианты будущего, которые, впрочем, не наступили, и в этом будущем через полторы недели Грейстоун нападёт на Империю. Его поддержит объединённая Аквитания. Так что, да, как ты и сказал, первый советник, эта акция спланирована. Они ждут действий короля Брейвстока, а пока договариваются об объединении. - Прошу прощения, Ваша Светлость! – голос принца Генри был взволнованным, а лицо, избавленное от растительности, выглядело по детски глуповатым. – Почему мой отец должен напасть на Империю? Он вскоре должен получить моё письмо о событиях в Кордеи, которое вы сами велели мне написать. - Но Жирар-де-Сукантон, Сегюр и Дампьер не знают об этом. Единственная информация коей они располагают, это видения из Нитей. А Нити утверждают, что ты дорогой мой Генри четыре дня назад победил на Арене, а спустя некоторое время погибнешь во время восстания, под этим-то предлогом твой отец и нападёт на Империю. - Я. Я ничего не знаю об этом варианте. – заикаясь проговорил Генри. – Нити предвещали пять вариантов, и описанного вами не было. - А вот почему все видели только пять вариантов, не знаю я. – пожала плечами Диана. Будущая Императрица на миг задумалась, а затем обратилась к Луцию. - Нужно как-то быстро связаться с Долиной Серых Камней и попросить их отговорить знать Аквитании от необдуманных и преждевременных действий. - Будущая Императрица! – к Диане обратился один из сенаторов патрицианской ложи, ранее он уже выступал и Прэкарий называл его имя, но в тот момент девушка была погружена в свои мысли и не услышала его. – Не пойми меня неправильно, я не сомневаюсь в твоих словах. Многие уже слышали о визите к тебе Авгура. – это слово сенатор произнёс с явной издёвкой. – Но откуда тебе знать, что увиденное тобой было правдой, если ещё твой отец убедился в лживости учения Нитей? И даже если твои утверждения верны, то может не стоит обращаться к Брейвстоку с такой деликатной просьбой? Может напротив, воспользуемся ситуацией и дестабилизируем союз аквитанцев. В конце концов, объединённая Аквитания принесёт нам больше хлопот, чем пользы. Вначале Диана хотела обрушиться на сенатора с обвинениями в недоверии к её словам, но сделав над собой героическое усилие, она всё же дослушала его до конца. Ей не очень нравилась идея препятствовать объединению кучи раздробленных кусочков, погрязших в междоусобной войне в целое государство. Она быстро прокрутила в голове сложившуюся ситуацию: если Аквитания сейчас объединится, то сделает это не для предотвращения внутреннего кризиса, а с целью вторжения в Империю, к которому тут же присоединится целый ворох стран. Тогда под столь многочисленным натиском даже такому мощному государству как Империя не устоять. Диана слышала об этом с самого детства, поодиночке никто не может соперничать с Империей, но если соседи накинутся всем скопом, то крайне большая протяженность границ и громадные расстояния сыграют с её страной злую шутку. И хотя призвать в армию, можно буквально каждого второго гражданина, кто-то должен будет остаться в полях, а не то нашествие врагов будет казаться крайне малой проблемой перед лицом надвигающегося голода. Перед внутренним взором Дианы предстали картины, виденные ею в Паутине: сожжённые поля, разрушенные города, миллионы мёртвых на погребальных кострах и гигантский кратер на месте Кордеи. Что ж в конце концов, это, наверное, и есть политическая математика, не дать аквитанцам объединиться, тем самым, нисколько не улучшив их жизнь и в обмен на жизни граждан Империи, коих может полечь несчётное множество. - Что же ты предлагаешь? – с величественным видом изрекла принцесса. - Как ты знаешь, Будущая Императрица, знатные рода Аквитании постоянно соперничают друг с другом, а их странная система вассалитета, только добавляет остроту их конкуренции. – оживился сенатор. – Подобный союз не первый и не последний, попомни моё слово. Он распадётся и закончится резнёй раньше, чем твой посланник доберётся до границ Грейстоуна, особенно если мы обострим претензии, которые испытывают благородные. - Пожалуйста, будь добр, многоуважаемый сенатор, перейти ближе к сути, я не очень люблю пустословия. – Диана не назвала сенатора ни по имени, ни по имени рода, что было, по сути, проявлением неуважения, но она решила пренебречь этикетом и не опозориться ещё больше спросив, как того зовут. - Эм, да… Будущая Императрица. – сбитый с безудержного полёта мысли сенатор тем не менее не упустил из вида, что его имя не было произнесено. – Я вот к чему веду, в рядах свиты маркиза Валуа, есть мой старый добрый друг и в обмен на пару услуг, я думаю, он согласится распустить кое-какие слухи и стравить своего сюзерена с маркизом Сегюром, а может и с графом Дампьером. - Но маркиз Валуа не входит в этот союз. – заметила Диана. - Пока не входит! Но Валуа и Сегюр – это два главных претендента на корону Аквитании! Один не будет стоять в стороне, пока другой участвует хоть в чём-то важнее подстригания ногтей. – сенатор звонко рассмеялся, шутка показалась ему удачной, вслед за ним расхохотались и его сторонники, человек пять-шесть. – Пока они будут состоять в этом «союзе», они не будут открыто вставлять палки друг другу в колёса, но мой друг знает за какие струнки нужно дёргать, чтобы подковёрные интриги и злобные взгляды превратились в погребальный костёр. - Очёнь хорошо. – наконец ответила Диана, после того как некоторое время обдумывала сказанное и взвешивая все за и против. – Свяжись со своим другом и попроси его помочь нам. Естественно его труды будут соответствующим образом вознаграждены, а опасность, которой он себя подвергнет – будет компенсирована. - Всенепременно, Будущая Императрица! – сенатор раскланялся, всем своим видом показывая безграничную преданность, и уже собирался вернуться на своё место, как остановился и глазами полного сожаления и мольбы спросил. – Будущая Императрица, а будут ли как-то возмещены мои хлопоты? Диана на мгновение застыла, не понимая, чего от неё хочет этот человек. - Что ты имеешь в виду? – спросила она. То, что произошло дальше на долгое время застряло в памяти принцессы: сенатор, всячески избегая прямых слов, стал выпрашивать поблажки для себя и своей семьи в самых разных вопросах. Он не брезговал и угрозами, намекая, что если его просьбы не будут выполнены, то его друг в окружении маркиза Валуа может что-то напутать и вместо ссор укрепить отношения в стане аквитанцев. Диана думала, что размахи коррупции, накрывшие Империю от самых низов, до верхов не смогут больше впечатлить её, но от того что сейчас творилось в стенах Тронного Зала у неё волосы на затылке зашевелились. Сенатор, почти в открытую, требовал преференций для себя и своей семьи, угрожая напустить на страну войну, да не абы кому, а Будущей Императрице. Это возмутило её до глубины души. Пытаясь отвлечься от наглого сенатора Диана попыталась сосредоточиться на почтительной тишине, обычно довлеющей в этом величественном помещении. Но острый слух развеял идеалистические грёзы принцессы, тишины, а уж тем более почтительной вокруг не оказалось: собравшиеся сенаторы и политики отчаянно перешептывались, то и дело повышая голос, прямо здесь они торговались, как базарные бабки, покупая и продавая всё, начиная от поместья и заканчивая голосами на различных собраниях. Губернаторы прямо через зеркала переговаривались друг с другом. Золотые динары позвякивая перетекали из одного кармана в другой. Пальцы Дианы сжались на бронзовых головах орлов, венчавших подлокотники трона. Она вдруг начала хватать ртом воздух, задыхаясь от возмущения и охватившего всё её существо гнева. Глаза налились кровью, а алые радужки и без того почти светящиеся, словно по-настоящему вспыхнули. Ещё минута и с уст Будущей Императрицы могли сорваться слова, о которых она вскоре пожалела бы. - Многоуважаемый сенатор По́нтийАтти́к! – бесцветный, невыразительный и в какой-то мере нудный голос Луция вырвал Диану из этого странного состояния гнева, кровавый туман отхлынул, и она снова стала видеть и слышать окружающий её мир. – Твоё предложение весьма заманчивое. – меж тем продолжал первый советник. – Будущая Императрица его обязательно рассмотрит, но несколько позже и в обстановке более подходящей. Пока же я рекомендую тебе подготовить послание для твоего друга. – Затем он стал обращаться к другим сенаторам, и некоторое время посвятил общению с ними. Первый советник так ловко общался со всеми, и при этом казалось, что он разговаривает с каждым лично. Он каким-то чудом умудрялся получать согласия на совершенно немыслимые просьбы, при этом напрямую ничего не обещая и не гарантируя. Диана впервые увидела своего названного дядю в его среде обитания. Она попыталась вслушиваться в эти хитрые переговоры между Луцием и сенаторами, но тут её отвлёк мягкий шёпот Аурелиуса. - Девочка моя, ты хорошо себя чувствуешь? Диана с недоумением покосилась на Прэкария, слегка повернув голову вправо. Тот в свою очередь вышел из-за спинки и поравнялся с принцессой, после чего выразительно посмотрел на её руки. Девушка, проследив за взглядом старого друга, тоже опустила глаза. Её пальцы продолжали с силой сжимать головы орлов. Её понадобилось ещё несколько секунд, чтобы осознать, что она делает, после чего расслабила руки и положила их себе на колени. На бронзе подлокотников остались неглубокие, но хорошо различимые следы. - Так что же всё-таки случилось? – мягко спросил Аурелиус, демонстративно наводя купол тишины. Мягкий слегка переливающийся всеми цветами радуги, словно мыльный пузырь купол накрыл Диану и Первого Прэкария. В последнюю секунду, прежде чем мягкая тишина и цветные переливы накрыли её, сделав всё происходящее за пределами заклинания каким-то нереальным, принцесса успела заметить, как Луций и Аурелиус обменялись быстрыми выразительными взглядами. После этого Прэкарий встал прямо перед Будущей Императрицей, отгораживая своим большим телом от неё весь этот мир. Его лицо просто-таки лучилось добротой и какой-то неземной мудростью, он повторил свой вопрос. - Много чего. – невнятно бросила Диана, пожимая плечами. - Я и твой дядя видели, что ты готова была, даже не отдать приказ, а лично разорвать этого тугодума Аттика на куски. – голос Аурелиуса был добр, но в нём присутствовала стальная нотка. – Раньше я не видел у тебя такого взгляда, ты не была способна убивать. - Я по-прежнему не способна. – снова пожала плечами принцесса. – Я бы сломала ему пару костей и успокоилась. - Диана! – взгляд друга был полон ужаса. – Ты Будущая Императрица! Ты не можешь ломать кости своим сенаторам, если тебе не нравятся их речи! - Будущая Императрица! – фыркнула девушка с явным презрением. – Большую часть недели только и слышу это словосочетание. Каждый только и стремиться выполнить любой мой каприз, но почему-то на выполнении капризов их энтузиазм и кончается. - Просто ты хочешь действовать слишком радикально. – Аурелиус улыбнулся и мягко посмотрел на принцессу. – Я вижу, что за огонь играет в твоём сердце, девочка моя. Ох уж этот… - Юношеский максимализм! – в одни голос с ним произнесла Диана. – Это не юношеский максимализм, я уже давно переросла этот возраст. И хоть многое мне неизвестно, как оказалось, о моём собственном городе, я быстро учусь. И я многое могу понять. – она на некоторое время замолчала, сцепила двумя пальцами переносицу и закрыла глаза. – Но вот рабство и вот это – Диана открытой ладонью указала на зал позади Прэкария. – мне не понятно. - На счёт рабства спроси у своего отца. Видит Богиня, - в эту секунду, девушка непроизвольно фыркнула, но Аурелиус этого не заметил и продолжил. – я много раз говорил на эту тему с Октавианом. Но единственное что я смог от него добиться – это «мне это не по силам, надеюсь, что дочь будет сильнее меня». Диана вопросительно посмотрела на друга, но перебивать не стала. - А по поводу повальной коррупции… - он замялся. – то это вопрос более деликатный. - Чем же он деликатный? – прыснула девушка. – Боишься, что если я начну наказывать всех взяточников, то в конце концов, я одна останусь без кандалов на руках? Дядя мне на это намекал, но тогда я этого не поняла. - Нет, девочка моя. – устало покачал головой Аурелиус. – Это связано с Даром Богини. - Ах, вот ты о чём. – помрачнела Диана. На некоторое время купол тишины в полной мере оправдал своё название: Первый Прэкарий и Будущая Императрица молча смотрели друг на друга, она мрачно и насуплено, он – с надежной. - Чего ты от меня хочешь?! – не выдержала Диана. – Я не желаю им пользоваться! Из объяснений Луция я поняла, что он лишит воли всю страну, а я буду что-то навроде матки в пчелином улье. Не хочу брать на себя такую ответственность. - Значит ты неправильно поняла. – мягко произнёс Аурелиус. –Дар не лишает воли. Воля каждого человека останется при нём. Дар – объединяет разумы каждого гражданина Империи, связывает их, связывает нас, мы, почти что, становимся единым целом. Октавиан не пользовался им почти тридцать лет – это долгий срок. Люди отдалились друг от друга, мы стали забывать какого это быть едиными. - И почему же отец не хотел им пользоваться, если от этого столько плюсов? - Дело в его недуге. – Аурелиус помрачнел. – Его разум стал слабеть, им начало овладевать безумие. Он знал это и не хотел, чтобы Империя разделила эту болезнь вместе с ним. Как однажды это уже случилось. - Луций говорил, что Дар укрепляет разум. - Да, сила разума того, кто пользуется Даром, становится больше, но если он поражён подобным недугом, то и болезнь становится многократно сильнее. Но ты сильна и в тебе нет слабости твоего отца! Ты выполнила ритуал – победила на Арене, Дар принял тебя! Это значит сама Трёхликая Богиня хочет, чтобы ты его использовала! - Не уверена, что она вообще о нём в курсе. – вполголоса пробормотала Диана. - Что? – переспросил Прэкарий, видя шевеление губ принцессы, но не слыша слова. - Я говорю, и как же это должно избавить Империю от коррупции? - Полностью не избавит, но рухнут стены разума, отделяющие людей друг от друга. Диана хотела что-то возразить, но тут в купол вступил Луций и осведомился в состоянии ли Будущая Императрица продолжать заседание. Она ответила утвердительно, и Прэкарий развеял своё заклинание. Заседание продолжилось.***
Совет длился ещё очень долго. Тёмные предрассветные часы сменились медленным рассветом и наступлением нового дня. Кордея начала оживать после очередной тёмной осенней ночи. Квартал за кварталом наполнялись людьми, зажигались кузни, воздух наполнялся ароматами свежего хлеба, форумы один за другим открывали свои двери. Мрачная ночная стража в чёрных пластинчатых доспехах, сменилась приветливыми лицами синих плащей, Бешеные Собаки меж тем никуда не делись. Во время совета было обговорено ещё много тем, закончив обсуждения с сенаторами и губернаторами, Диана призвала множество легатов для проверки боеготовности имперских легионов. В Тронный Зал было внесено так много зеркал, что в какой-то момент помещение утонуло в бесконечности отражений самого себя. Но вот были совершены необходимые заклинания и в серебре стёкол начали появляться люди. Никто не ожидал, что сегодня будет проходить нечто подобное, поэтому военачальники, в большинстве своём, выглядели ошарашенными, с безумными взглядами. По отражениям в зеркалах можно было судить, насколько громадна Империя, ибо если за спинами легатов из провинций на востоке вовсю сияло утреннее солнце, то в самых западных регионах на небе ещё даже не показалась бледная полоска рассвета. Вопреки опасению многих, Будущая Императрица никого не наказала и не лишила своего поста. Но случилось и то чего никто, ну или почти никто всерьёз не ожидал: Диана раздавала указания о приведении легионов в состояние полной готовности, легаты приграничных провинций должны были проверить все крепости, разослать дозорных, командирам вспомогательных подразделений было велено начать выпекать походный хлеб и поставлять его основным силам в количестве, которого хватило бы на три дня. Присутствующие с каждой минутой всё отчетливей понимали, Империя готовиться к войне, невероятных масштабов. После того, как все вопросы, касающиеся обороны были решены, в Тронный Зал потянулись различные трибуны [Трибун - в др Риме должностное лицо, посланник сената, Здесь, аналог министра], с огромным количеством собственных вопросов, требующих срочного вмешательства Императора или в данном случае Будущей Императрицы. И если с ситуацией в стране всё было под контролем, то в дела Кордеи были весьма и весьма печальны. Во главе угла стояло продовольствие, вернее его ограниченное количество, собственных запасов хватало едва-едва на установленный Дианой срок блокады. А поставки из-за стен были затруднительны, так как за территорией города находилось мало чародеев владеющих магией левитации, да и те что были быстро теряли силы от того что им приходилось переправлять за стены несколько сот килограммов продуктов в день. И не смотря на то, что народ верил в своё Небесное Дитя, прилавки, выбор на которых становился всё скуднее день ото дня, заставляли людей перешёптываться и ждать завершения расследования с всё большим нетерпением. Маны в огонь добавляли Бешеные Собаки, так рьяно стремившиеся выполнять приказы Будущей Императрицы, что подчас в темницу попадали те, кто просто косо смотрел на Дворец. Диана долго разбиралась в этих вопросах, но наконец, и они были решены, если не все и не полностью то, во всяком случае, большей частью. И вот когда Будущая Императрица позволила себе мысленно вздохнуть с облегчением, в связи с окончанием этого внепланового совета, её окружили все те люди, посвящённые в тайну Дара Богини, их было тринадцать. Помимо Луция и Аурелиуса здесь присутствовали легат преторианской гвардии, по представителю двух самых знатных семей города – Мании и Юлии, троюродный брат Императора, а заодно нынешний глава семьи Антониев, великий понтифик, три верховных жреца Трёхликой Богини и старший магистр Пурпурной Мантии. Так же из зеркал на Диану смотрели легаты Первого и Одиннадцатого легионов. Принцесса ярко представила что её ждёт: ещё целый час, а может и того больше, бессмысленных разговоров про ответственность перед Империей. Этого ей хватило и в первый раз, когда Луций устроил самую настоящую лекцию. А поскольку решение она приняла ещё во время беседы с Аурелиусом, а ночь без сна и эмоциональное потрясение выдавили из неё все силы без остатка, то стоило этим посвящённым приблизиться к подножию трона, как Диана вскочила и громко объявила: - Спасибо всем вам за то, что собрались сегодня! Я хочу выразить вам свою признательность, вы беспокоитесь об Империи, о её людях и о будущем страны! Но, к сожалению, вы все напрасно сегодня побеспокоились и приложили столько усилий, чтобы прийти ко мне. И упреждая ваши вопросы и сомнения, хочу вас заверить, что я готова выполнить свой долг перед Империей! Но! Не раньше, чем я посплю хотя бы несколько часов. Первый советник! На тебе все дела. Надеюсь, что к моменту моего пробуждения мы ещё не погрязнем в войне. После этого Диана покинула Зал с гордо поднятой головой, а собравшиеся провожали её молчаливыми, ошарашенными взглядами. Как она добралась до своей комнаты, Диана не помнила. Кто-то к ней подходил, что-то спрашивал, она даже что-то отвечала. Глаза с остервенелым рвением слипались, сознание того и гляди норовило покинуть эту бренную оболочку. И хоть она понимала, что вчера днём она вроде как не находилась в состоянии бодрствования, но это точно не было сном, это было состояние туманного забытья, такое количество потрясений произошедших накануне необходимо было уместить в голове. А с этим мог справиться только сон, здоровый, крепкий, очищающий разум сон. Добравшись до комнаты принцесса, не раздеваясь, лишь страшным усилием воли она успела стряхнуть с себя сапоги, рухнула на кровать, словно подкошенное дерево. По пути она даже вроде опять споткнулась обо что-то, но даже если она почувствовала боль, то это отвлекло ей лишь на долю мгновения, наваливающаяся со всех сторон темнота оказалась сильнее.***
- …Ты справишься с этим бременем. - С каким бременем? – вдруг удивилась Диана, речь явно шла не об управлении страной. - Пойдём, я покажу тебе величайший секрет Империи. – Луций повлёк её за собой. - Но я должна хотя бы узнать, что произошло тут, я должна увидеть отца. – Диана сделала попытку задержаться, но Советник вёл её словно капризного ребёнка и она подчинялась. - Отца ты увидишь, по меньшей мере, через неделю, ему нужно восстановить силы. А сюда ты вернёшься совсем скоро. Я уже распорядился: лучшие следователи столицы уже идут, чтобы во всём разобраться. Они доложат тебе о результатах. Идём. Луций повёл её по бесчисленным коридорам дворца во внутренний двор, а там, в сторону Главного Направляющего Шпиля. Дорога показалась девушке бесконечной, в голове роилась целая куча вопросов. Ей даже не дали взглянуть на отца, что там с ним. По словам Луция она сможет его увидеть, по меньшей мере через неделю? Но это так долго, почему целители не могут его поставить на ноги уже сегодня? Первый советник тянул Будущую Императрицу за руку словно маленького ребёнка, за всё время пути он не проронил не слово, даже вид его остался неизменным, надменный отстранённый, как у мраморной статуи. А ещё эта дурацкая залысина, типичная для многих чистокровных имперских мужчин, которая с детства раздражала Диану. Впрочем, она смогла разглядеть на краешке белоснежной тоги Луция алые капельки, которые пытались оттереть, область чуть ниже колен, тоже была в чём-то измазана. Он что ползал на коленях? - Будущая Императрица! Сухой, бесстрастный голос первого советника вырвал Диану из состояния задумчивости. Она крутанула головой пытаясь осознать, где находится. Они стояли возле Главного Направляющего Шпиля – небольшого здания, много веков назад являвшегося основанием магической башни. Когда-то подобные сооружения стояли во всех городах Империи, как и ныне, стоят по всему населённому людьми миру. Посредством башен магическая энергия может собираться и концентрироваться и поэтому в этих строениях и рядом с ними становится проще творить даже самую сложную магию. Но около тысячи лет назад чародеями Империи, а тогда ещё Республики был открыт метод передачи мыслей и образов на расстоянии. К сожалению, пользоваться этим открытием было проблематично, так как концентрированные магические потоки в окрестностях башен искажали поле телепатии и об этом методе забыли. Забыли до тех пор, пока у власти не пришёл далёкий предок Октавиана Полибий Антоний, он увидел большую перспективу в телепатии. Под его руководством было решено развивать это направление. Нужно было лишь уничтожить магические башни, но имперцы, будучи прагматичными людьми, не стали разбрасываться ценными строениями, поэтому везде, где это было возможным, были снесены только верхние этажи, оставив фундамент и основание неприкосновенными. Так было положено начало Направляющим шпилям – сооружениям, чья основная задача усиливать и перенаправлять телепатические сигналы. В архитектурном плане шпили представляют собой: основание (первые один-два этажа бывших магических башен), в котором располагался обслуживающий персонал или маги-исследователи, разрабатывающие новые способы использования телепатии, и собственно шпиля – тонкий, около двух метров в диаметре и высокий, от десяти до сорока метров, столб. Сделан он из нескольких сплавов различных металлов, которые особым образом могут взаимодействовать с телепатическим полем. Как точно действуют, из каких металлов выполнены и многие другие вопросы, касательно технической стороны, как шпилей, так и телепатии Диана не знала. Но если бы и знала, то в эту секунду все её знания вылетели из головы при виде громады Главного Направляющего Шпиля. Основанием ему служили три этажа Старшей Башни, обычно от магических башен использовали один-два этажа, а сам столб был высотой сто пятьдесят метров. - Будущая Императрица! – повторил Луций, обращая внимание Дианы на себя. – Сегодня ты узнаешь главный секрет Империи, с позволения сказать источник нашего могущества. Голова принцессы по-прежнему была забита переживаниями за отца, но слова первого советника заставили её сосредоточиться и внимать каждому его слову. Но казалось Луций не собирался продолжать, вместо того чтобы объяснить, что имеет ввиду, и что это за секрет, он просто подошёл к массивным дверям из красного дерева, украшенных затейливой резьбой, и лёгким толчком приоткрыл одну створку. Заглянув внутрь и в чём-то удостоверившись, первый советник поманил за собой Будущую Императрицу. Диана вздохнула в предвкушении и пошла за ним. Но вопреки ожиданиям принцессы Луций не повёл ее, ни на верхний этаж, ни в центральный зал, а вместо этого они пошли узким, плохо освещённым боковым коридорам. После нескольких минут блуждания, наконец, они остановились перед старой невысокой дверью, с ржавым замком. Опытным глазом Диана, всё детство проведшая в тайных ходах дворца, почти моментально определила обманку, а спустя мгновение увидела, куда нужно нажать, чтобы запустить механизм, открывающий секретную тропку. И когда Луций легонько надавил на один камень в кладке стены, потянул за держатель факела, и толкнул другой, после чего раздался негромкий щелчок, говоривший о правильности действий, девушка ехидно улыбнулась правой стороной рта. В левой стене показалась щель, фальшстена беззвучно отъехала чуть назад и открыла узкий и низкий проход, в коридоре стояла кромешная тьма, было видно лишь первую ступень, ведущую вниз. «Не коридор» - мысленно поправила себя Диана – «лестница». Луций ловким отточенным движением сотворил два небольших шарика из чистого света, один оставил у себя, другой передал принцессе. Та подставила руку под невесомый сгусток белого света, и немного подумав, поместила его у себя над головой. Они двинулись по лестнице вниз. С обеих сторон были стены из плотного тёмного камня. Потолок свисал настолько низко, что Диане пришлось сильно пригнуться. Через несколько шагов принцесса поняла, что лестница винтовая, хоть и имеет большой угол поворота. - Будущая Императрица. – бесцветный голос Луция почти не создавал эхо. – Напомни мне что ты знаешь о телепатии и почему пользуемся ей только мы, Империя? - Это проверка домашнего задания? – Диана скептически изогнула правую бровь. - Да. - Телепатия, слово элинского происхождения, состоит из двух частей τῆλε – далеко и πάθος – чувство… - начала принцесса бубнить монотонным голосом словно зачитывая определение из книжки. - Будущая Императрица, прошу, не паясничай. Мне нужно знать на сколько хорошо тебя подготовили и что придётся тебе разъяснять с нуля. - Телепатия известна с незапамятных времён, но активного распространения не имела, так как любое постороннее вмешательство в разум из вне моментально обнаруживается, человеческое сознание слишком сильно, чтобы кто-то мог просто так залезть в голову и прочитать или внушить мысли. В Империи ситуация несколько отличается, мы «заключаем друг с другом некого рода контракт», для того что бы использовать телепатическую энергию друг друга для передачи собственных мыслей на расстоянии. Диана замолчала и на некоторое время воцарилась тишина, лишь тени метались по стенам, да праздничная тога Луция едва слышно шелестела по ступеням. Первый советник уже было собрался что-то уточнить, как вдруг принцесса взорвалась: - Ну это же бред! Почему другие народы не заключат такой «контракт» друг с другом?! Из-за того, что нужно будет сломать магические башни? Это не большая цена, ну упадёт магическая мощь у них в половину, за то они получат возможность к мгновенному обмену информацией на расстоянии. А в военном плане? Сколько возможностей открывает телепатия для управления армией?! Наши легаты способны брать под контроль каждого бойца своего легиона, видеть их глазами, слышать их ушами! Наши солдаты способны реагировать любые изменения действий противника и координировать свои действия, так словно это один человек, а не десять тысяч! - Ты не единственная кто сейчас стал задавать подобные вопросы. – на лице первого советника не дрогнул ни одни мускул, а лицо осталось столь же непроницаемым. – уже выросло целое поколение и уже подрастает второе при котором Дар Богини не применялся ни разу. Они пользуются возможностями Дара, но не понимают, как такое возможно. Аурелиус поведал тебе почему Император не желал пользоваться им? -Да. – с глубоким вздохом ответила Диана. – Его разум болен. - Верно. Он побоялся разделить свой недуг с Империей. Но у тебя таких проблем нет. - Так ты мне расскажешь, что же это за Дар то такой? - Терпение. Я к этому подвожу. Дар – это могущественный артефакт, дарованный нам самой Трёхликой Богиней. - Ты в этом уверен? – скепсис буквально сочился из Дианы. - В чём? – Луций даже остановился и недоумённо посмотрел на девушку. - В том, что именно Богиня подарила его нам? - Несомненно! – ответил он и пошёл дальше. – Его обнаружил Квинт Антоний, предок Полибия и твоего отца. По записям, сохранившимся до наших дней ясно, что после победы на арене Цирка он услышал голос, звавший его. Как он утверждает, это был голос Богини, да и кто другой в этом мире способен создать нечто подобное. Квинт стал изучать Дар и понял, что он усиливает его телепатические способности. После некоторого времени Дар попал к Полибию, причём ни один из потомков квинта не мог взаимодействовать с ним пока не проходил особый ритуал – победу на арене. - Тогда почему каждый месяц у нас не меняется император, ведь игры проводятся постоянно, а гладиаторов пруд пруди? - Этого я не знаю. Но как бы то ни было, ритуал сегодня был свершён, ты может этого и не заметила, но зато я и твой отец отчетливо видели знаки. Тебя окружило едва заметное синие сияние. - Синие сияние? – удивлённо повторила Диана. – Да на мне были доспехи из небесного льда! Я была буквально вся синяя! - Так на чём я остановился? – Луций не позволил внести сомнения в свой разум. – Ах да! Когда Полибий победил на арене он тоже, как и его предки получил доступ к Дару. Некоторое время спустя сенат назначил его диктатором, в связи начавшейся гражданской войной. Он проигрывал бой за боем, пока не воспользовался Даром! Тогда он и его солдаты испытали небывалое единение. После победы над восставшими, он сам начал гражданскую войну, с целью объединить страну, сделать всех счастливыми. Как ты понимаешь его затея удалась. Ещё несколько долгих минут они спускались по этой, казалось бы, бесконечной лестнице в полной тишине. Но вот впереди забрезжил свет магических светильников. Диана оказалась в довольно просторной комнате с высокими потолками. Наконец-то она смогла разогнуться и выпрямиться во всю высоту своего недюжинного роста. Спина ныла, но девушка смогла себя пересилить и осмотреться: помещение было похоже на центральный зал Главного Направляющего Шпиля. По кругу комнаты стояли громоздкие стеллажи,уставленные стопками свитков из толстого пергамента и папируса, увесистых книг в кожаных переплётах. Центральная часть была пустой и отгорожена мощной стальной решёткой, прутья которой упирались прямо в потолок, у решётки не было двери. А в самом центре комнаты на массивном постаменте находилось нечто по форме напоминающее яйцо, яйцо дракона. Об этом свидетельствовали его размеры, около полутора метров в высоту и полуметра в ширину, по всей поверхности Дара, а это был именно он, располагались чешуйки. Но что нехарактерно для яиц драконов так это свечение, Дар излучал мягкий синеватый свет. Диана приблизилась на шаг и до её слуха донёсся негромкий гул, словно внутри яйца находился улей с пчёлами. - Так вот ты какой Дар Богини. – пробормотала принцесса, приближаясь и рассматривая его, она не заметила, что её шёпот многократно отражается от стен комнаты и слышен в каждом её углу. - Да. – мечтательно протянул Луций. – величественное зрелище. Ну же, воспользуйся им! -Как? – Диана повернулась к дяде лицом. Внешне невозмутимый и как бы отрешённый от мира, тем не менее девушка умудрилась заметить в глазах первого советника алчно пляшущие искорки. - Я не знаю, как это делают Императоры. Твой отец просто подходил к нему, прикасался и свершалось чудо! Будущая Императрица приблизилась к решётке, ища в ней проход, и дверь сама собой появилась, отворившись с душераздирающим скрипом. Стоило сделать ещё шаг как яйцо на постаменте загудело с удвоенной силой, а сияние сделалось неровным, пульсирующим. - Он признал тебя! Дар признал тебя! – закричал Луций пытаясь совладать с нарастающим гулом. - Так что должно произойти, когда я им воспользуюсь? – Диана сделала два шага назад, шум стих, а сияние вернулось к изначальному. - Разумы всех граждан Империи объединятся, и ты будешь управлять всеми нами, как собственными руками или ногами. – произнёс Луций с тенью благоговейного трепета в голосе. После некоторых раздумий Диана сделала несколько шагов вперед. Яйцо вновь загудело, свет лившийся из него запульсировал. Она ещё некоторое время смотрела на Дар, казалось, он звал её, из его глубины что-то взывало, манило. - Нет! Я не хочу лишать их всех воли! – проговорила девушка про себя, и развернувшись направилась к выходу целеустремлённым шагом. Луций смотрел на неё потрясёнными глазами. Но Диана даже не обернулась. И вот когда она сделала первый шаг на ступень до её разума донёсся гул, гул исходивший из Дара. Он нарастал с каждой секундой пока не превратился в оглушающую какофонию. Диана схватилась за уши с громким взвизгом рухнув на колени. А гул всё нарастал, и в какой-то момент Будущей Императрице показалось, что это не просто гул – это голоса, тысячи, десятки тысяч голосов, говоривших что-то одновременно. Она могла разобрать лишь отдельные слова, но в них не было смысла. Вдруг кто-то дернул её с силой. В поле зрения попало обеспокоенное лицо Луция. А потом Диана непроизвольно посмотрела на яйцо – свет, изливавшийся из него, пульсировал, синий оттенок сменялся ярко зелёным и возвращался обратно. Сам Дар вибрировал с бешенной скоростью. А затем Диана почувствовала, что начинает падать. Паника охватила всё её существо, она знала, что за этим последует и не ошиблась. Опять! Опять это ужасающее падение длинною в целую вечность. Она закричала от боли, когда каждую частичку её тела начало рвать с чудовищной силой во все стороны разом…***
Сильная тупая боль разлилась по всей голове, а кромешная тьма вокруг сменилась бесчисленными всполохами мгновенно вспыхнувших и тут же погасших звёзд, после чего тьма вернулась. Потребовалась вся воля чтобы прорваться через завесу боли, которая в отличии от звёзд никуда не делась, и открыть глаза. Потолок упирался прямо в лоб, в ушах шумело, а всё тело ныло от непривычной позы. Как же так случилось что она упала вверх, и какой идиот додумался приклеить к потолку ковёр! Пару секунд спустя, когда сознание прояснилось, она стала осознавать, что это не потолок, а пол, она просто упала во сне, хоть и не вся. Диана аккуратно подтянулась на руках и закинула верхнюю часть себя на кровать. Голова продолжала болеть, но кровь уже отхлынула от ушей. В дверь постучали. - Будущая Императрица? С тобой всё хорошо? – в крохотную щёлочку заглянула Пульхерия. – Я слышала крик. - Да, - с вымученным вздохом сказала Диана. – я рухнула с кровати во сне, вот и всё. Пульхерия уже готова была закрыть дверь, как принцесса окликнула её. - Будь добра, найди Луция Юлия, первого советника. Скажи ему что через час я буду ждать его. - Где? – неуверенно пискнула служанка. - Там, где в прошлый раз я не смогла выполнить свой долг. – туманно ответила Диана, и взмахом руки отослала Пульхерию. Сорок минут спустя Диана стояла в той самой комнате под Главным Направляющим Шпилем, что и несколько дней назад, там же где она только что была во сне. Скрестив руки на груди, она смотрела немигающим взором, на чешуйчатое яйцо источающее синий свет. Оно всё так же находилось на пьедестале, за сплошной решёткой. Эта штуковина не давала Диане покоя, почему её называют Даром Богини, если сама Богиня ни сном, ни духом не знает про этот самый Дар. В этом Диана была уверена, иначе Мать или Воительница не преминули бы спросить: «А чего это ты нашим подарком не пользуешься, раз ты вся из себя такая Будущая Императрица?». Принцесса приблизилась на несколько шагов к решётке. В воздухе раздался уже знакомый гул, теперь Диана знала, что это, голоса тысячи и тысячи разом говорящих голосов и если прислушаться, то можно разобрать отдельные слова. Она сделала ещё шаг, гул стал громче, голоса разборчивее, а яйцо перестало светиться ровно и начало пульсировать. Ещё шаг – перед Дианой в решётке появилась дверь и с душераздирающим скрипом открылась. Шаг – гул становится не выносимым, голоса уже почти кричат, если прислушиваться можно разобрать целые предложения, но смысла в этой какофонии по-прежнему не наблюдается. Наконец, собрав всю волю в кулак Диана быстро пересекла границу решётки и вплотную приблизилась к постаменту. Перед глазами вспыхнули видения из Паутины, толпа разрывает Генри на части, когда Дар не признал его. В Империи всего несколько человек ведают о нём, но если он кого-то не признает, то на этого человека обрушится гнев толпы, удивительно! Помедлив ещё немного, Диана вздрогнула всем телом и буквально расплела руки, которые всё это время скрещивала на груди, инстинктивно ограждая себя от воздействия этой штуки. Только сейчас она заметила, как болят бицепсы, на протяжении всего маршрута от лестницы до постамента она только сильнее впивалась пальцами в собственные мышцы. Будущая Императрица поднесла руки к дару, но пока не отваживалась возложить их. Страх и смятение охватили её, в ушах кричали тысячи голосов, не давая сосредоточиться. Яйцо бешено пульсировало, источая всполохи синего и зеленого света, оно всё вибрировало, а постамент под ним дрожал. Сделав глубокий вдох Диана положила ладони на поверхность Дара. В первые мгновения ничего не произошло, лишь вибрация сошла на нет, гул стих, словно его и не было, только пульсирующий яркий свет остался и даже стал ярче. Ей даже пришлось зажмуриться. В наступившей тишине принцесса смогла прислушаться к своим ощущениям: поверхность яйца была приятной на ощупь, чуть шершавой, как камень продуваемый всеми ветрами в чистом поле. Из него исходило тепло, лёгкое, обволакивающее, дарящее умиротворение тепло, оно не было странным и потусторонним, как сперва показалось Диане, напротив теперь девушка себя чувствовала чуждой, неестественной не реальной. И тут случилось что-то странное: руки с невиданной силой притянуло к поверхности яйца, было не пошевелиться. Легкое тепло превратилось в непереносимый жар, огромная мощь хлынула из Дара, через руки прямо в голову Дианы. Острая боль резанула сознание. Девушка открыла глаза и чуть не задохнулась от неожиданно охватившего её экстаза. Знания, знания всего мира хлынули в неё, разум мгновенно прояснился, стал кристально чистым. На любой вопрос, который она только могла вообразить тут же находился ответ. Мысль её пронзала тысячелетия, она видела, сотворение мира, слышала первые взмахи могучих крыльев под тенью которых зарождалась жизнь, возникала душа, пробивалась воля, просыпался разум, трепетала сила, вспыхивала магия и начинало свой бег время. Древняя тайна, сокрытая толщей лет и бесконечным коварством, открылась перед взором, и в тот же миг исчезла, оставив после себя лишь ноющую боль в подкорке, словно сон, который пытаешься вспомнить, но с каждой попыткой лишь сильнее забываешь. И тут Диана ощутила их. Всех их. Мужчин, женщин, детей и стариков. Вся империя каждый из её жителей был перед ней, она могла заглянуть в разум каждого, увидеть его глазами. Она почувствовала их одиночество, каждый из них был одинок, одинокая душа, запертая в одиноком теле, они могли любить и быть любимыми, но никто из них по-настоящему не был рядом. Она почувствовала, что может разрушить эти барьеры, объединить всех, отныне никто не будет одинок. Диана направила всю свою волю чтобы связать невидимой нитью каждого жителя Империи, она почувствовала, как сердца людей наполняются благодатью. Ещё немного усилий, ещё чуть-чуть и они все станут одним целым. Но что-то мешает, ей не хватает сил завершить задуманное, полного единения не происходит, силы оставляют её, тьма накрывает сознание. Диана опять почувствовала это ужасающее состояние. О нет, только не это, не опять. Она падает, падает в эту ужасающую пустоту где её тело будет разрывать на части целую вечность пока она окончательно не рухнет наземь. Она закричала. Но в последнюю секунду, когда она уже почти улетела в эту бездонную пропасть сильные руки, подхватили обмякшее тело. В тот же миг видения исчезли, бесконечные знания, заполнившие мозг до отказа, моментально испарились, лица людей стёрлись из памяти. Лишь крепкое чувство ещё не единства, но присутствия сохранилось. Диана открыла глаза, перед ней стоял Луций, он держал её на руках, видно было как ему тяжело, как побагровело лицо, но тем не мене, он не дал ей упасть. - Дядя… - неуверенно простонала Диана. – Прости, кажется у меня не получилось. Я не смогла объединить всех… - Нет, дитя, что-ты у тебя получилось! – на глазах первого советника проступили слёзы. – Я их чувствую, я чувствую! Ты гораздо сильнее своего отца. Одиночество ещё никогда не было так далеко от меня как сегодня.