Чистая Душа

      Холод пронзал до костей. Звучание струнных инструментов было умиротворяющим, но в тоже время сеющим странную тревогу где-то в подкорке мозга. Через силу разомкнув глаза, Зик увидел ночное небо, плотно закрытое облаками. В нос ударил знакомый запах лилий.       Тело словно залили свинцом. Оно было тяжелым, и практически не слушалось. Голова не болела, но отказывалась трезво мыслить. Кое-как заставив себя двигаться, охотник поднялся и коснулся своего лица. Место, в котором он оказался было до боли знакомым.       Он вновь во Сне Охотника.       Поляна белоснежных лилий окрашенных в алый от пролитой крови пробуждала не самые приятные воспоминания. Кое-как пересилив себя, Зик поднялся и осмотрелся уже более ясными глазами.       — А вот и ты! — послышался знакомый голос. — Опаздываешь. Куда же делась твоя пунктуальность.       Нечеловечески мягкий, вкрадчивый голос доносился из-под корней огромного дуба. Сейчас там находился круглый красный столик, за которым сидел хорошо одетый мужчина. Его окружал крайне дружественная, тёплая аура. При взгляде на него, появлялось пьянящее чувство, словно ты встретил старого товарища, с которым вы прошли огонь, воду и медные трубы. Словно с ним ты можешь поделиться всеми тяготами жизни. И откуда-то бралась святая уверенность, что он точно сможет тебе помочь. Пожалуй, единственное, что могло смутить неподготовленного собеседника — белоснежная маска, с зашитой по бокам улыбкой. Трикстер, могущественный демон Желания, который организовал это безумную игру, ожидающе смотрел на гостя.       — А… Только тебя тут нахватало. — недовольно пробурчал Зик. — Прикажи своим теням заткнуться. Голова и так раскалывается.       — Хо… Денёк не задался, как погляжу? — с лёгкой издёвкой в голосе ответил демон. Но взмах его руки заставил теней растворится. — Вроде и выспался в коим то веке, а стал ещё более раздражительным.       Зик скорчил непонятную гримасу и грохнулся на свободный стул, потирая лоб. Демон сочувственно покачал головой, и налил ему чашечку свежего зеленого чая.       — Позволь спросить, с чего в этот раз мы встречаемся тут?       Зик непонимающе приподнял бровь.       — Я имею ввиду, что обстановка твоего кабинета в Марселе пришлась мне весьма по вкусу. — пояснил Трикстер. — А тут внезапно Сон Охотника. Никак на ностальгию пробило?       — Вообще не понимаю, что ты несешь.       Трикстер несколько удивлённо наклонил голову. Пожав плечами, он бесшумно хлопнул в ладоши, и на столе появилась шахматная доска.       — Что ж, раз уж ты не настроен на диалог, предлагаю устроить небольшой матч-реванш. — он налил себе ещё одну чашку чая и пригласил собеседника сделать первый ход. — Признаю, прошлый раз тебе удалось меня обыграть, но на сей раз я подготовился.       Зик вновь в недоумении приподнял бровь, но отвечать ничего не стал. Не в настоянии спорить, он молча принял предложение сыграть партию. Менее десяти ходов спустя, он получил уверенный шах и мат от соперника.       — Хм… Я, конечно, ожидал победить, но не настолько легко. — голос Трикстера звучал одновременно удивлённо и разочарованно.       — Как скажешь. — безынтересно ответил Зик, продолжая тщательно осматривая Сон.       Благодаря чаю, голова потихоньку начинала возвращаться в норму. И вместе с прояснением, начали возникать вопросы. Он понимал, что это место никак не может быть тем самым Сном Охотника. Но характерные кровавые разводы, сожжённая мастерская Германа и гвозди, на которых распяли Виктора были на месте. Почесав подбородок, Зик посмотрел на Трикстера.       — Слушай… А мы, собственно, где?       Трикстер удивленно склонил голову.       — Мы внутри твоей души. — последовал ответ, с нотками обеспокоенности. — Только не говори, что тот бессмысленный марафон смерти задел и твою память.       — Наверное… — он потёр лоб. — Последнее, что я помню — как Комедия в очередной раз попытался свести меня с ума. А потом мрак.       Трикстер потёр подбородок своей маски. Потом мягко поднялся и приблизился к Зику, нежно коснувшись руками его лица. От касания демона, тело словно обратилось в камень. Он не то, что пальцем пошевелить не мог, даже моргнуть не удавалось. Пустые глазницы маски внимательно вглядывались в золотисто-карие глаза.       Отпустив лицо Зика, Трикстер сделал пару шагов назад, прикрыв рот.       — Изумительно… Я ожидал, что мои подчинённые могут повестись… Но, чтобы даже мне понадобилось столько времени… — последовал лёгкий смешок. — Вынужден призвать, гений этого человека не перестаёт меня поражать.       Демон вернулся на свое место, закинув ногу на ногу. Подперев голову руками, он начал с неподдельным восхищением наблюдать за удивлённым, и даже немного напуганным Зиком. Трикстер выглядел словно молодой скульптор, который впервые вживую увидел произведения мастера своего дела, и никак не мог налюбоваться. Но заметив напряжение на лице собеседника, он всё же взял себя в руки.       — Так… Твоё имя вроде… Зак? Хотя нет, там было сокращение... Зиг, если не ошибаюсь?       — Зик. В конце "К".       — Но разве твое прозвище не сокращение от «Зигфрида»?       — Вообще да, но каждый раз, когда Инес обращалась ко мне, Виктора здорово передёргивало и он хватался за револьвер. Дошло до того, что в один из своих запоев он чуть не прострелил Инес колено.       Демон наклонил голову. Мгновение спустя, вновь послышался его приятный смех.       — Ах да, точно. Он же… Впрочем, сейчас это не важно.       Он хлопнул в ладоши. На столике появились небольшие чашки кофе и несколько блюдец с десертами.       — В целом, я был настроен на несколько иную беседу, но готов посвятить сей чудный вечер тебе. У тебя наверняка куча вопросов.       — Эм… Спасибо? Наверное. — Зик чувствовал себя не в своей тарелке. — Ты сказал, что мы внутри моей души.       — Верно.       — Но ведь у меня её быть не должно. — вдруг охотник напрягся. — Только не говори, что я переродился.       — Верно, у вас её не было. И нет, это не моя работа. Амнезия тому прямое доказательство. — Он растягивал свои слова, и в целом звучал несколько сонливо. — Ты не помнишь, как появилась душа?       Зик отрицательно покачал головой.       — Обычно душа принимает облик места, которое человек считает самым безопасным. Я заподозрил неладное, когда она стала Сном, но… — Он вновь слабо засмеялся. — Но вообще, я мог бы догадаться по отсутствию мешков под глазами.       Зик поднял голову. Несмотря на то, что небо было затянуто тучами, над ними чётко виднелась чёрная воронка, чем-то напоминающий проклятую метку. Он вновь потёр лоб.       — Что вообще произошло?       — Ты проиграл. Что же ещё.       Парень удивлённо уставился на демона, который мирно пил кофе.       — Что-то не так?       — В каком смысле проиграл?!       — В самом что ни на есть прямом. Ты потерял контроль над кровью, и она тебя поглотила. — улыбка на маске Трикстера стала немного шире. — Вернее, должна была поглотить. Но этого не произошло, благодаря своевременной помощи «Императора».       — Так. А теперь по порядку.       Он не мог этого видеть, но сразу понял, что Трикстер закатил глаза.       — Ты ведь не думал, что можешь умирать раз за разом, и при этом ничего не терять?       — Но я ведь не подвластен проклятию нежити.       — Ну... Я бы не был так в это уверен. Впрочем, сейчас ты страдаешь от собственного проклятия — Трикстер стал серьёзным. — Может пока ты и не изменяешься внешне, но разум твой постепенно ослабевает, словно скала, которую постоянно подтачивают волны прибоя.       — Безумие Ярнама… -прошептал Зик. — Я-то надеялся это позади.       — Не только. После прохода через разрыв, твоя неокрепшая душа разбилась на множество осколков, словно зеркало. И каждая смерть усугубляет и так скверное положение.       — Звучит плохо, но не критично. — он выдохнул и отпил из своей кружки. — Несколько потерянных воспоминаний, ради спасения нескольких жизней. Вполне неплохой размен.       — Умом ты явно не в «Императора». — тяжело вздохнул демон. — Ты помнишь, скольких ты поглотил в Ярнаме? Их было далеко не десять, и даже не сто.       — И к чему это?       — К тому, что теперь каждый из твоих жертв — часть тебя. Их опыт, знания и воспоминания теперь в тебе. — Трикстер поднялся, подойдя к Зику впритык. — Проще понять на примере. Попытайся вспомнить младшенькую Гаскойна.       Зик уже хотел начать спорить, но странное беспокойство медленно закралось в его разум. Он откровенно не хотел тревожить старую рану. Образ невинной девочки, обращенной в ужасное чудище, вызвало острый приступ вины, отчего во Сне охотника резко похолодало и поднялся сильный ветер.       — Вспомнил? Отлично. А теперь попытайся вспомнить свою беседу с Инес на эту тему.       Охотник тяжело вздохнул, и погрузился в пучины своей памяти. ЧТО-ТО НЕ ТАК…       Большая часть воспоминаний всё ещё была в тумане. Образы были размыты. Двое теней стояли над свежей могилой. Послышались всхлипы. Тень постепенно становилась чётче, и в ней узнавалась девушка. Она, закрыв лицо, рыдала, и стоя на коленях, вымаливала прощение. Он стоял возле нее. Его разум был чист. Ни печали, ни сожаления. Он понимал, что это была трагедия, но при этом… Ему было абсолютно все равно. Однако, созерцание разбитой от горя напарницы вызывало в нем очень странное, давно забытое чувство. Ему было… неприятно? Сама мысль о том, что он всё ещё мог испытывать эмпатию к чужому горю, вызывала невольный приступ смеха. Тяжело вздохнув, он опустился на колено и приобнял её, нашептывая успокаивающие слова на ухо. Она не виновата. Она сделала всё правильно. Она… ЧТО-ТО…       Глаза Зика расширились от удивления. Не говоря ни слова, он просто открывал и закрывал рот, словно рыба, выброшенная на берег.       — Заметил-таки. — Трикстер звучал на удивление холодно.       Зик, не обращая внимания на слова демона, всё глубже погружался в свои воспоминания. Чем дольше он анализировал свою память, тем больше противоречий находил. Даже те воспоминания, которые он искренне считал своими, начали рушиться один за одним, словно карточный домик. Он схватился за голову. Боль было просто неимоверной. Словно внутри черепа поезд сошел с рельс. Для окружения это так же не прошло бесследно. Над Сном назрела настоящая буря. Небо почернело, разразился гром, тучи начало засасывать в чёрную воронку. Сад, дерево и пепелище мастерской начали медленно поглощаться синим пламенем. Страшный холод царапал горло при каждом вдохе.       И вдруг все стихло.       Разум стал кристально чистым. Назревающая буря прекратилась. Зик удивленно потёр лоб, по которому Трикстер прописал легкий щелбан.       — Хм… А ты на удивление хрупкий.       — Ч-что…       — Последствия твоих безрассудных действий, вот что. — всё так же холодно ответил Трикстер. — При подобных обстоятельствах, мозг отчаянно пытается создать воспоминания на местах, где оные отсутствуют. В твоём же случае… Зачем создавать новые, если можно одолжить?       Зик резко встал, и так же резко сел. Пусть разум и стабилизировался, тело всё еще дрожало и не слушалось. Он глубоко вздохнул.       — Хех… Паршиво. — охотник потёр переносицу. — Видимо, я действительно уж слишком легкомысленно относился к своему бессмертию.       — Это уж точно. — демон вернулся на свое место. — Раз уж ты всё понял… Как на счёт небольшого пари?       Зик поднял уставший взгляд на собеседника.       — Условия просты: ты проходишь испытание в Лордране ни разу не умерев с момента соглашения на пари, а взамен, я обязуюсь дать «Влюблённым» второй шанс.       — Что?! — Зик вновь подскочил, и на сей раз удержался на ногах. — Ты воскресишь Инес?       — «Воскрешу» это слишком громко сказано, да и неправильно сформулировано. — демон расслаблено подпёр голову рукой. — У меня нет власти над мёртвыми. Да и не то, чтобы эта власть была нужна в нашем случае.       — Хочешь сказать…       — Нет, она не мертва, хотя и очень близка к этому. Если победишь в нашем маленьком пари — я дам ей шанс. Она вновь примет участие в игре, но призом на сей раз будет не Абсолютное Желание, а её жизнь. — Трикстер с упоением наблюдал как лицо Зика меняется с каждым его словом. — Кто знает, возможно, если она себя хорошо покажет, я даже излечу её недуг.       — Так она жива… — на его лице отразился шок, который постепенно перетекал в нелепую улыбку. На краях его глаз появилась влага, непослушными руками, он попытался её вытереть, но потеряв опору, вновь упал на стул. Глубоко вздохнув, он вернул себе толику прежнего самообладания. — Абсолютное желание… Это ведь приз за твою игру, верно?       Трикстер кивнул.       — Значит, даже если я проиграю пари, я смогу пожелать её воскрешения?       — Гипотетически — да. Но чтобы получить приз, тебе для начала необходимо иметь пробуждённую Аркану. А учитывая характер «Императора» … Шанс на это нелепое желание крайне мал.       — Для тебя воскрешение кого-то — это нелепое желание? — фыркнул Зик.       — Естественно. — без малейшей задержки ответил демон. — Полученное желание абсолютно. Вместо того, чтобы пожелать воскресить кого-то одного, можно пожелать получить силу воскрешать кого угодно. Или, к примеру — пожелать мир для вас двоих, где вы, словно Адам и Ева, наслаждались жизнью в райском саду.       От его слов Зик впал в ступор.       — Желания нужно продумывать, и продумывать тщательно. Если каким-то чудом ты получишь и пробудишь Аркану, а твоим желанием в итоге окажется просто «Воскреси Инес» — я естественно его исполню. Но вот только она всё ещё будет смертельно больна, и продержится ещё год, максимум два.       Демон был абсолютно прав. Что, впрочем, не было удивительным, учитывая, что желания — это как раз его профиль. Зик не мог этого отрицать. Он глубоко задумался.       — Ладно. Допустим я согласен на пари. Что на счёт скриптовых смертей? Как при первой встрече с Ситом?       — Дружеское напоминание: тут нет системы. А значит и скриптов нет.       — Что будет, если я всё-таки умру?       — Для тебя — ничего. Это просто дружеское пари, которое никак не повлияет на игру. Для Инес же… Ну-с, скажем так. Участвовать в игре она больше никак не сможет.       Зик почесал подбородок, поднявшись, он несколько раз обошел огромный дуб, возле которого они сидели. Трикстер же продолжал сидеть и пить кофе. В скором времени, охотник вернулся на свое место.       — Надейся на лучшее, но готовься к худшему. — он тяжело вздохнул. — Я согласен на твоё пари, но всё же уточню, как мне получить и пробудить Аркану?       — Обычно Аркана выдается при подписании контракта, а пробуждается во время испытания, когда судьба человека висит на волоске. — Трикстер поднялся и приблизился к Зику, вновь мягко коснувшись его лица. — Твой случай особенный, я бы даже сказал исключительный.       Его мягкий голос действовал словно наркотик. Его слова мёдом лились в уши, ослабляя бдительность. Мягкое касание его тёплой ладони казалось было наполнено, искренней заботой, и невольно расслабляло. Но у Зика было словно врождённое сопротивление, позволяющее ему сохранять спокойствие. Пустые глазницы его маски внимательно всматривались в глаза охотника. В какой-то момент, в абсолютной темноте, Зик разглядел слабые зелёные огоньки.       — Да… Шанс мизерный, но есть. — он мягко засмеялся. — Я сомневался, но у тебя действительно есть потенциал на обладание Арканы. Исключительная работа…       — Так…       — Даже если ты проиграешь в пари, у тебя всё же есть до нелепости маленький шанс на участие в игре.       Зик облегченно вздохнув, вновь позволив себе улыбнулся. Тучи медленно расползлись. На ясном ночном небе взошла огромная алая луна. Трикстер тяжело вздохнул и явно собирался уходить.       — Это был крайне занимательный вечер. Но, боюсь, мне уже пора.       — Уже уходишь?       — Я занятой демон, знаешь ли. — в голосе чувствовалась улыбка. — Как думаешь разбираться в ситуации снаружи?       — Ах да… Квилег. Ну-с, после стольких смертей глупо отступать, но пари есть пари. — он недовольно сморщился, после чего ехидно улыбнулся. — Впрочем ладно, как говорил мой товарищ — самые эффективные планы получаться тогда, когда вы налажали по всем фронтам, и думаете, как спихнуть ответственность на другого.       — Ах да, слышал что-то подобное. Кажется, называется «Слабоумие и отвага». Очень самонадеянно.       — В точку. Ладно, спасибо за всё. — Зик улыбнулся и протянул ладонь. — Я думал ты тот ещё чертила, но вроде сердце у тебя на месте.       — Не стоит, Зик. — он серьезно посмотрел на собеседника. — На своем веку я повидал многих игроков, подобных тебе. В итоге, все без исключения пали жертвой своей самонадеянности. И сейчас ты наступаешь на их грабли. На те же грабли, на которые в свое время наступила Инес.       Охотник медленно опустил руку. Его лицо стало серьезным.       — Это верно, самонадеянности мне не занимать. Но что в этом плохого? В конце концов, за благое дело не жаль и голову сложить. — он замолчал, но призадумавшись, продолжил. — Впрочем, при нынешних обстоятельствах, надо бы как-то оптимизировать этот процесс. Всё-таки, я хочу и рыбку съесть, и…       Многозначительная пауза, сопровождалась очередной ехидной ухмылкой.       — Как иронично… — голос Трикстера звучал на удивление меланхолично. — В итоге, самым человечным оказался ты.       — Эм… Мы о человечности в смысле о предмете, или…       — Я имел ввиду гуманность.       Трикстер громко хлопнул в ладоши. Столик исчез, как и его убранство, исчезло, а в дубе появился чёрно-белая дверь. Прямо у дверей демон остановился и обернулся.       — Ты напоминаешь кое-кого, заслужившего мое уважение в прошлом, потому дам тебе совет напоследок. При нынешних обстоятельствах, рано, или поздно, ты окажешься у обрыва. И когда выбора не будет, и вся надежда будет утеряна, попытайся вспомнить двадцать пятое августа две тысячи пятого года.       — К чему бы это?       Трикстер ничего не ответил. Он молча развернулся и на прощание помахал рукой. Зик остался на едине со своими мыслями. Туман медленно окутывал землю, что значило он вот-вот проснётся. Обдумав всю добытую информацию, и оценив нынешнюю ситуацию, он пришёл к единственному выводу.       — Что ж… Пиздец.