***
Ким Тэхен — это имя неизменно вызывает в душе Гука смятение. Поначалу их общение было просто дружеским. Тэ, как яркий представитель народа экстравертов, быстро и умело нашёл подход к такому неловкому и от всего смущающемуся Чонгуку. И хотя все без исключения хёны проявляли заботу в отношении к младшему, именно Тэхен стал тем самым близким по духу и образу жизни собратом. Чонгук, благодаря старшему, становился всё более раскованным и смелым. Он уже не так боялся проявлять себя на шоу или интервью и даже научился придавать своему лицу довольно обольстительное выражение на выступлениях, что безмерно радовало их фанатов. Тэхену удаётся играть роль «горячего парня» намного легче, актёрская игра у него в крови. И восхищённые крики взбудораженных девчонок — тому подтверждение. Да и парни-айдолы не прочь подружиться с таким общительным Тэ, воруя у Гука столь необходимое для него внимание хёна. И то, что парень сначала принимал за дружескую ревность (он интроверт, друзей у него мало, поэтому да — ревность), со временем переросло в стойкую убеждённость что она далеко не дружеская. Чонгук мучился, переживал, но всё больше влюблялся в Тэхена. Тот менялся, становился всё красивее, и Гук уже не раз ловил себя на том, что безбожно залипает на своём хёне, не в силах отвести от того глаз. Тот словно и не замечал ничего: как Чонгук смущается, стоит старшему прикоснуться к его руке, как, не отрываясь, смотрит во все глаза, когда тот что-то рассказывает, как норовит сфотографировать втихаря, чтобы потом тайком полюбоваться своим симпатичным хёном. Да, Чон и раньше подозревал, что неровно дышит именно к парням. Девчонки не интересовали от слова «совсем» — они казались слишком надоедливыми и капризными, не то, что парни: те понятнее, проще и… гораздо привлекательнее. Самое тяжёлое испытание для младшего было, когда Тэхен заваливался к нему в кровать и засыпал. С одной стороны, Чонгука безумно радовала такая близость, но с другой — ему было ужасно стыдно и неловко от одной мысли, что рядом спит тот, при виде которого все мысли путаются и возникает одно желание — поцеловать. Мысль о поцелуе преследует парня постоянно. Желание растёт с каждым днём, становясь навязчивой идеей. Чонгук держится на одной силе воли, которая оказывается у него просто стальной. Но, к своему великому стыду, один раз он всё же даёт слабину, когда в очередной раз лежит в одной кровати со старшим. Гук долго смотрит на заснувшего Тэ, стараясь усмирить гулко бьющееся сердце, без стеснения любуясь красотой старшего, будучи уверенным, что никто его не заметит. И дремлющее давнее желание начинает просыпаться, требуя воплотить его в жизнь. Чонгук сдаётся и прикасается осторожно к губам спящего Тэхена: очень нежно, едва касаясь. Но и это мимолётное касание такое сладкое для младшего, что он на миг забывает, как дышать. Даже глаза прикрывает от охватившего чувства удовольствия, но тут же, испугавшись, что может быть застуканным за таким «неподобающим занятием» проснувшимся Тэхеном, быстро отползает как можно дальше и затихает, притворяясь спящим. Зато теперь мысль получить «настоящий» поцелуй завладевает Чонгуком полностью. Он продумывает множество вариантов, как урвать столь желаемое и запретное. Почему запретное — спросите вы? Да потому, что Гук не уверен, что Тэхен желает того же. Чон видит, с каким неподдельным интересом Тэхен смотрит на девчонок, что абсолютно не нравится младшему. Правда, и на парней Тэ тоже иногда посматривает, чем даёт небольшую надежду душевно измученному Гуку. Старший всё также время от времени беспечно засыпает в кровати у мелкого, даже не подозревая, какие фантазии будит своим близким присутствием в голове Чона. А мелкий глаз не может сомкнуть, борясь со своими желаниями, молясь всем богам дать ему сил и не выдать себя. И всё же однажды Чонгук срывается. Это было в один из тех дней, когда старшие хёны устроили себе отдых с распитием спиртного, а заодно подпоили и младшеньких, чтобы те немного расслабились от бесконечных тренировок. Тэхен быстро опьянел и был совершенно бесшабашным, постоянно вис на Чонгуке и шептал всякий бред в ухо краснеющему мелкому. Тогда-то они и сделали ту самую селку, пьяные и счастливые, не думающие о завтрашнем дне. Тэ уже шёл спать, а Гук просто увязался следом, желая проверить, что его любимый хён (да-да, его любимый), дойдёт в целости и сохранности до комнаты. И вот здесь всё и случилось. Что нашло тогда на Чонгука, он и сам не толком до сих пор не объяснит. Тэ по своей привычке обнял его за плечи, притягивая к себе ближе, и, сделав пару шагов, пошатнулся, едва не падая. Гук перехватил расслабленное тело старшего за талию и прижал к стене, чтобы удержать. Тэхен пьяно захихикал и, выдохнув что-то неразборчивое, устало ткнулся носом в шею младшего. Чонгук замер, сердце отбивало какой-то немыслимый бит, отдаваясь гулкой пульсацией в висках. Он чувствовал тепло тела Тэхена, его дыхание на своей шее, запах слабого парфюма хёна будоражил сознание, и Чон не выдержал. Прижав сильнее Тэхена к стене, он приподнял лицо старшего за подбородок и бесстрашно (спасибо алкоголю), глядя в глаза удивленного Тэ, поцеловал. Пусть неумело, пусть неуверенно, но поцеловал эти мягкие и соблазнительные губы, которые так часто преследовали его в грёзах. Решительность пропала, как только до него дошло, что он сейчас натворил. Но всё равно Чонгук упрямо смотрел в глаза Тэхена, ожидая приговора. Возможно, теперь Тэ не захочет больше с ним общаться, с таким неправильным. Возможно, начнёт его презирать и обходить стороной, но запретить Чону любить он не сможет. Сердце сжалось в предчувствии плохого, но старший удивил. Долгую минуту он внимательно и почти трезво смотрел на Чонгука, следя за тем, как меняется выражение лица младшего от посещающих его голову мыслей, а затем выдал: — Ты совсем не умеешь целоваться, Гук-и. Но ты не переживай, я тебя научу… — с этими словами Тэхен притянул к себе за талию опешившего Чона и взял инициативу в свои руки. Мир вспыхнул яркими красками, заставляя зажмурить глаза. Таких ощущений Чонгук не представлял даже в самых смелых своих фантазиях… Сладко, сумасшедше и невероятно приятно… Хотелось продолжать до бесконечности, но Тэ думал иначе. Отстранившись от Чонгука, который невольно потянулся следом, он тихо проговорил, расплываясь в довольной улыбке: — Как же долго ты решался, мой милый… — Не понял, — Чонгук насторожился. — Ты что, обо всём догадывался? — Угу, — хмыкнул Тэ, продолжая удерживать за талию младшего. — Думал, я ничего не замечаю? — Надеялся, что так… — смущённо подтвердил Гук и с надеждой в глазах спросил: — Значит, ты не презираешь меня? — Нет… Скажу больше, ты мне нравишься, — Тэхен ласково взъерошил волосы на голове парня. — И я совсем не против того, чтобы и дальше учить тебя целоваться. — Я быстро учусь, хён… — светя счастливой улыбкой, заверил Гук. — Так что, может, в скором времени тебе самому придется брать у меня уроки. А я весьма строг и настойчив и буду требовать отличного знания материала. Тэхен на это лишь ухмыльнулся и вновь, обхватив лицо Гука ладонями, притянул к себе для очередного поцелуя.***
Чонгук с улыбкой на лице выныривает из воспоминаний. А ведь, как потом на поверку оказалось, Тэхен довольно быстро просёк интерес младшего к своей персоне. И специально провоцировал того на раскрытие своей сущности. Ему, видите ли, было интересно, сколько продержится мелкий. Вредный, но такой любимый Тэ… Парень мечтательно вздыхает, жалея лишь об одном, что любимого нет рядом. Чонгук тянется к телефону, быстро печатает несколько слов в чат. Тэхен улыбается, читая сообщение от Гука: «Я очень сильно тебя люблю. Возвращайся поскорее». Чонгук, ставя на беззвучный, откладывает телефон в сторону и засыпает, чувствуя себя совершенно счастливым. Дисплей телефона загорается спустя несколько минут: «Я тоже очень люблю тебя, мой moon child».