***
— Я на такое не подписывался! — заныл пожилой боевой маг, прижав руки к груди. Трупы вивернов после бойни оттащили к базилике, после чего Магурус распорядился, чтобы маги их осмотрели. Я чуть с ума не сошла от счастья — шутка ли, мне дали, наконец, задание, соответствовавшее моим способностям. Мои коллеги, однако, не разделяли моих эмоций. Люди так боятся мертвечины, будто уверены, что их нутро пахнет приятнее, а посмертное окоченение не осквернит их природной грации. — А этой, похоже, нравится, — с отвращением заметил молодой солдатик, стоявший позади меня. Тащить трупы заставили призывников последней волны, и, похоже, они не так представляли себе срочную службу. — Я просто готова всю себя отдать во благо нашего народа, — елейно ответила я. — Ну да. Конечно, — он сплюнул на землю и отвернулся. Несчастного передёрнуло так, что шлем сполз по самые надбровные дуги. Или так и должно было быть в идеале? Вот тебе и дочь военного жреца. Между тем, замечание я учла. Сдержать восторг было действительно трудно, дай волю, я бы всех этих чудищ растащила бы на органы и насобирала бы кучу новых, пропитанных моей магией. Я с неудержимым любопытством разглядывала экспонат, доставшийся мне; очевидно, особь была молодой — кератиновые пластины, покрывавшие хвост, почти не слоились, чешуя была эластичной, а когти — довольно короткими, хоть и острыми. Всё это, конечно, меркло в сравнении с мышцами твари — ветви волокон густо оплетали тело под чешуёй, отчего мне в голову пришла мысль, что, де, да и ладно, что маги — бойцы дальнего расстояния. Не хотела бы я бегать по полю от этого конгломерата физической силы. Ах, и вишенка на торте — хитиновый шип, который прошивал выводной проток железы, выделявшей яд. Как там раньше шутили? Один укол — и вы расслабитесь. — Я не понимаю, что мы вообще должны здесь найти?! — маг, сидевший с соседним трупом, всё-таки не выдержал. Остальные волшебники загундели в поддержку, но вяло. — Да всё, что угодно! — рассвирепел офицер, контролировавший наш тяжкий труд. — Артефакты, ну… Ну или какой-нибудь там магический фон. Или что вы там чувствуете? — Жезл, которым ракшас управлял вивернами, вам уже передали, — поддакнул другой маг, помоложе. — Какой может быть магический фон у трупов?! Плетение напитывает живые материи, с мертвяками могут взаимодействовать только некроманты, работая, как энергетическая перемычка. Тоже мне, высказался. Так меня ещё никто не обзывал. Перемычка — нерв, соединяющий уши таких вот деятелей, уф. Некроманты — мастера, диктующие волю, а не мостик между тем и этим миром. Чтобы погасить в себе негодование, я тихо прочла молитву, чтобы вызвать к себе дух виверна. Или хотя бы присосаться к последним картинкам памяти, пока головной мозг убиенного не сдался аутолизу. Я помню, как в храме Тсанда вместе с некромантами провернула это перед ритуалом дальнего ментального подавления. Увы, то ли мне не хватило опыта, то ли наши враги продумали и такой вариант развития событий — память твари осталась закрытой для меня. Я попыталась ещё раз — глухо. И ещё раз — тишина. — У тебя что, припадок? — ласково поинтересовался всё тот же солдатик. — То глаза выпучиваешь, то воздух ртом хватаешь. — Нет. Просто от кого-то сильно несёт потом, меня подташнивает, — съязвила я. — Белоручка, — фыркнул обиженный служивый, хотя не смог удержаться и втянул воздух. — Под кирасой проверь, — ласково подсказала я. — А, чтоб вас всех, — терпение офицера лопнуло. — Вы свободны. Собрание сегодня на закате. И не опаздывать! Два раза нас просить не пришлось.***
— И всё-таки я не понимаю. «Перст смерти»? Как? Чародеи же должны влезать в чужой разум! До чего я люблю умных мужчин. Но вот конкретно этого умного мужчину мне хотелось убить. Нико всё ещё плохо себя чувствовал после энергетической перегрузки и избежал трупной провинности. Он то и дело кашлял, отхаркивая кровяные сгустки, и кряхтел, когда надо было встать с кровати. — Да ты меня-то чего спрашиваешь. Всё же есть божий промысел, — меланхолично ответила я. — О-о-о, сразу видно — дочь жреца, — улыбнулся он. Я откинулась в кресле, уставившись глазами в окно. А у Нико, однако, висели миленькие занавески — розовенькие, как слизистая матки на секции. — Слушай, я не хотел тебя обидеть, — дикий маг виновато опустил взгляд, — просто… Я мало что знаю о таких, как ты. И теперь вижу, что зря. Как ты поняла, что вообще можешь читать такое? Насколько я знаю, вы имеете сродство только к одной школе магии, остальные заклинания — единичные исключения. Удар ниже пояса. Я сделала вид, что разглядываю какое-то пятнышко на занавеске, чтобы не выдать растерянности. Когда-нибудь он узнает, что единичные случайности в моём случае — как раз, чтоб их, стрелы да снаряды. — Ну-у-у… Мама баловалась некромантией. В детстве я особо не проявляла способностей, хотя плетение на меня реагировало, и она пробовала со мной все заклятия подряд. Позже выяснилось, что я — обычный чародей… Ну, тот самый, что ползает в чужие головы и чувствует магическую эманацию. А «Перст смерти» сработал случайно. То самое единичное исключение. — Н-да, — вздохнул Нико. — Извини, но… На чём вы его пробовали? — На живой курице. Купили на базаре. И я почти не вру. Почти… Дикий маг, кажется, удовлетворился. Ну, или просто устал думать. Он растянулся на своей кровати, вновь закашлявшись. — Слушай, — я решила всё-таки ткнуть лопатой могильную землю. — Ведь есть же, наверное, чародеи, которым не повезло уродиться чистыми некромантами. Представляешь, как несладко им живётся? Всю жизнь быть грязью из-за дара, который ты не выбирал. Судьба хуже смерти, хотя в их случае, кажется, это — неуместный каламбур. — Химонас, — Нико посерьёзнел, — ты же сама сказала: всё есть божий промысел. Мистра не просто так метит шельму. Если их тело способно трансформировать силу только ради того, чтобы ворошить сгнившие останки, то что в их сердце может быть светлого? Физиологию не обманешь! — Да? — я разозлилась. — И чем же ты не угодил Мистре, коли она сотворила с тобой такое? Дроу считают дикую магию подарком самой Ллос. А уж они-то знают толк в скверне. — Это… Это — не подарок. Это — болезнь. Ты же сама видела, что стало с твоей мамой. Боюсь, я когда-нибудь закончу так же. Единственное, чего мне хочется, — прожить отведённые годы достойно. Вот и всё. Мне стало вдруг нестерпимо стыдно. Да, его максимализм всколыхнул мои потаённые обиды, но… Мы оба были уродами. Браком, над которым посмеялась Мистра, Ао, демоны всех кругов Бездны. Но оба нашли в себе силы работать с тем, что досталось, а не роптать на судьбу и пускаться во все тяжкие хаотичной ненависти. — Солнце садится, — заметил Нико, поёжившись. — Надо идти на собрание. — Извини, — выдавила из себя я. — Теперь, кажется, меня занесло. Мне просто хочется, чтобы каждого мага судили по его поступкам, а не по его способностям. — Значит, в одном мы точно солидарны, — он ласково улыбнулся мне. Может, когда-нибудь он и поймёт.***
— Господа, — Магурус хлопнул ладонью по столу, призывая к порядку. Давно он не являлся к нам лично. Дело, видать, приняло серьёзный оборот. — Ещё раз отправите нас ковыряться в трупах — дальше разбираться будете сами! — выкрикнул всё тот же несчастный боевой маг. Сильно, видимо, прибило действительностью. Я нахально уложила голову на плечо Нико. Собрания меня жутко утомляли, из раза в раз — одно и то же. — Я хочу выразить вам признательность за вашу отвагу в схватке, — генерал сложил руки перед собой. — Без вас мы бы не справились. Вы доказываете, что Совет Шестерых сделал правильный выбор, доверившись вам. — Да неужели поняли, — раздался другой голос, из самых недр комнаты. Теперь повозмущаться захотелось одному из отрицателей. — Стоило давно прекратить нас преследовать и предоставить места на государственной службе. А то непонятно, что вы раздраконили бюджет, выделявшийся когда-то на деятельность сутанников, и не хотите потерять его! — Правда его! — стройный хор голосов волшебников ударил солидарностью по отработанной системе. — Сейчас Магурус передумает, — хихикнул Нико. — Мы им как кость поперёк горла, вояки еле сдерживаются. — А гражданские — наоборот. Мне утром предложили лучших яблок в фруктовой лавке, — шепнула я в ответ. — Лишь бы убралась поскорее. — Я понимаю, вы устали, нервы на пределе, — гремел военачальник, стараясь игнорировать беспредел. — Конечно, устали, — опять выкрикнул нахальный стервец, — столько гулять без дела по городу, где по вечерам не продают эль. Грянул дружный хохот. Магурус сделался из румяного пунцовым. Выждав, пока мы вдоволь нагогочемся, он вновь хлопнул по столу ладонью. — Я внимательно изучил доклады наших многоуважаемых чародеев, — генерал шумно отдувался, борясь с желанием, видимо, пустить нас всех под трибунал одним громким приказом. — Если верить сводкам, самый сильный магический очаг находится за северной границей Муранна, у дороги, ведущей к перевалу Малые Зубья. Завтра утром в город прибудет отряд прорицателей, вечером же мы направимся к точке наивысшей силы, где они проведут ритуал поиска. — Плохо дело, — заметил Нико. — Если вы читали об этих землях, то должны знать, что в горах находятся Двойные Башни Вечного Затмения — церемониальные строения церкви Сирика. Вряд ли их жрецы войдут в положение и дадут нам спокойно работать. — Я хорошо осведомлён об этом, юноша, — отрезал Магурус. — Поэтому завтра вы соберётесь и отправитесь с ними. Защищать вас будет рота мураннских пехотинцев. На месте вы должны будете организовать кольцо вокруг прорицателей, обеспечив им магическую поддержку, остальное сделают мои солдаты. Повисло молчание. Я бывала на той дороге и лично подавала отчёт, посему знала, что Магурус не врёт — от энергетических вихрей там кружит голову. И чем ближе к подножию гор — тем больше. Но я до последнего надеялась, что найдётся точка безопасней. Последователи Сирика безжалостны в своей всепоглощающей ненависти, и единственное, что служит их великой целью, — убийство ради потехи собственного повелителя. И эти люди говорят, что Велшарун — злой бог. — Итак, мы должны сунуть голову в горящий котёл, — грустно заметил присмиревший отрицатель. — Идёт война, если вы не заметили, — рявкнул Магурус. — Вы знали о наших планах. — У меня вопрос, — я встрепенулась и махнула рукой, чуть не угодив Нико по носу. — Вот найдём мы вам этот штаб. И? — Что и, миледи? — генерал уставился на меня. — Что дальше? — Дальше я созову своих советников для разработки плана атаки. Когда всё будет готово, я соберу вас и выдам нужные инструкции. — Интересно, — я нахмурилась, — то есть вы хотите спланировать план операции, где маги схлестнутся с магами, не советуясь с магами, да простят меня мои друзья за столь кривое выражение мыслей. — Девка права, — поддержал меня другой волшебник. — Мы знаем свои способности, знаем, как здесь работает плетение, знаем, какие заклинания применять в тех или иных условиях. Вот вы, уважаемый служивый, можете точно сказать, как расположить атакующих магов в пещере так, чтобы не убить ваших драгоценных солдатиков? — Позади, — прошипел Магурус. — Чтобы кто-нибудь поджарил их сзади огненным шаром в узком туннеле, — развеселился Нико. — А если отстать, можно добить недожарков вонючим облаком, — хохотнул кто-то ещё. — И что вы хотите от меня услышать? — генерал шумно выдохнул. — Мы требуем допустить нас до военного совета перед операцией по атаке штаба, — отчеканила я. Отчеканила, а потом сама удивилась своей смелости. Нет, нас точно отправят под трибунал. Ещё до того, как мне припомнят «Перст смерти». Нико осторожно погладил меня по спине, еле сдерживая улыбку. Остальные маги оглядывали меня с нескрываемым уважением — до этого момента им, кажется, думалось, что я — просто платье с волосами. — Будь по-вашему, — вдруг сдался генерал. — Но учтите, если вы приведёте солдат к гибели, я лично отдам вас всех под суд за произвол. — Произвол — это то, что вы чинили над нами годами, — уверенно поддержал меня Нико. Возражения Магуруса утонули в одобрительных возгласах волшебников.