Счастливая жизнь, но не для нас

12 a.m. Элизабет просыпается от накатывающейся истерики, а перед глазами мельтешат, как назойливые мушки, лица всех, кого она потеряла: Пи Ти, Зеке, Терран, Барс, Боб. К горлу подходит тошнота и девушка около часа сидит в уборной, негромко всхлипывая и искренне пытаясь не удушить себя своими же дрожащими бледными руками. Страх неудачи миссии кажется чуть ли не реальностью, когда в отражении грязного зеркала Элизабет видит за собой Аканде. Девушка вскрикивает, кидая в зеркало первую попавшуюся вещь, оставляя на поверхности сотню трещин. 2:00 a.m. Джесси осторожно интересуется состоянием Каледонии, но та лишь отшучивается, что это просто нервы и всё хорошо. Шатен лишь качает головой, обнимая девушку и прижимая к себе. Элизабет считает минуты, проведённые с ним, не признавая себе, что как только покинет этот мотель, будет чувствовать себя уязвимой. Максимильен наверняка уже знает о её связи с Маккри. Страх вернуться и увидеть лишь окровавленное тело ложится рядом с крахом её собственной жизни, усиливая панику. Потерять единственного человека, что стал важнее собственной жизни — кажется девушке страшнее. 5:30 a.m. Элизабет выходит на балкон и звонит Коломар, уточняя куда именно нужно будет подойти и каков их план. — Эш, ты точно готова к миссии? — в голосе недовольной мексиканки слышится тревога и недоверие, от чего американка тихо смеётся, выкуривая вторую сигарету. — Нет, — шепчет Каледония, вытирая тыльной стороной ладони слёзы. — Я нихрена не готова. Но если не сейчас, то никогда. Я не смогу спокойно жить, чувствуя долг перед своей семьёй. Они погибли из-за меня. Это я привела их в Коготь. Это я была их целью две недели назад на банкете. Нужно было дать себе выстрелить в голову и дело с концом. — Ты совсем чокнулась? — Сомбра ругается на испанском, но девушка лишь смеётся. Ей чертовски смешно и одновременно страшно, что в конечном счёте она так и останется никому ненужной сучкой. И это будет только её виной. — Со мной всё хорошо. Увидимся. 7:00 a.m. следующего дня Штаб пуст. Тишина коридоров и лишь тихое постукивание электронной клавиатуры. Эш смотрит хмуро на экран компьютера, пока Оливия молча взламывает камеры и открывает доступ к подземным этажам. — На нижних этажах самое интересное и секретное, — вполголоса говорит мексиканка, ожидая загрузки базы. — Комнаты пыток для особо крепких психикой конкурентов Когтя. Там и лаборатория Мойры, в которой она меняла Амели. Жуткое зрелище короче. Недавно шли разговоры о заключённом, сумевшим покорить чёрную дыру или типа того. Но не суть, нам нужен всего лишь минус первый. Там Максимильен сегодня разбирает документы, что потребовал разобрать к одиннадцати часам Огундиму. Как он сказал, кто-то взломал систему и нужно переместить самые важные в другое хранилище. — Как же ты его ненавидишь, Оливия, что так желаешь его смерти, — прохрипела Элизабет, качая головой. — У меня хотя бы есть веская причина. — Если ты чего-то не знаешь, значит не стоит и пытаться выведать эту информацию у меня. У меня есть причина, которая касается моего прошлого. И этого знать Максимильену не стоило. Вот и весь секрет. Каледония молча кивнула, крепко сжимая ствол Гадюки. — Пошли. 7:30 a.m. — Элизабет Каледония Эш, — всё тот же идеально выглаженный костюм. Максимильен встретил её спокойно, лишь отодвинул большую папку документов. — Не ожидал вас увидеть вновь в штабе Когтя. Какими судьбами? — Теми же, что вы привёли близнецов в белую комнату, закрыв перед ними металлическую дверь, — американка подошла к его столу, глядя в бездушные красные глаза. — Зачем вы их убили? Ради чего был весь этот цирк? Неужели только ради меня? Чем я, мать вашу, отличилась, что вы убираете двух агентов словно назойливых мух? — Они провалили своё задание и показали свою некомпетентность, а также… — Неужели в вашей организации поступают так с каждым вторым, кто делает малейшую ошибку на задании? Огундиму настолько неадекватен и опасен для общества? — Коготь — организация, включающая в себя лучших из лучших, мисс Эш. Я надеялся, что вы это понимали, когда получили приглашение о вступлении в Коготь. Не разочаровывайте меня окончательно, Элизабет. — Вы не ответили мне на вопрос, — девушка посмотрела на часы, висящие за спиной совершенно спокойного омника. 7:45 a.m. Нужно заканчивать. — Ради чего был весь этот цирк? — Сомбра, — с лёгким раздражением, неестественным живому механизму, произнёс робот. — Оливия Коломар. Максимильен замолчал, ожидая реакции. Эш молча кивнула, приставляя Гадюку ко лбу омника. — Думаю, Аканде не очень расстроится потерей такого сотрудника, как вы. Добрых снов. Пуля прошла на вылет, едва слышимо ударяясь об стену багрового цвета. Тело омника покачнулось и упало на спинку дорогого кожаного кресла. — Слишком долго с ним говорила, — недовольно заметила Оливия, заходя в кабинет и подходя к телу главного помощника Главы. Элизабет хмуро посмотрела на мексиканку, убирая Гадюку в сумку: — Сомбра, объясни. — Что объяснить? — девушка осторожно достала карту памяти и убрала в карман пальто. — Не притворяйся дурочкой, ты прекрасно знаешь о чём я. — Честно, не очень. Как захочешь уточнить, что я должна тебе объяснить — позвонишь. У тебя двадцать минут на то, чтобы уйти отсюда, потом включится тревога. Nos vemos. Коломар исчезла, оставив Эш одну в кабинете Максимильена.