***
– Хоби, как думаешь, позвонить ему? – Джин скидывает паршивый рюкзак квадратной формы, в которой доставляет пиццу. – Кому? – нервно дёргается Чон, раскладывая коробки. – Твоему бате, блин! Намджуну, – нервно тараторит Ким. – Не знаю я, как у вас голубых это принято, – буркает Хосок, продолжая работать. – Не голубой я! – Сокджин возмущался мило и забавно, даже если был серьезен. – Тебе нравится парень, но при этом ты не голубой? – Би. Я би, – твердо сказал Джин, кивая головой. – Ты любишь хуи, – безразлично бросает Чон, закидывая на самый верх последнюю коробку. – Что ты говоришь такое? – Да и так всё понятно, Джин. Кого ты обманываешь? Тебе нравится Намджун. Так позвони ему. Назначь свиданку. Все будет супер, – Чон и сам не особо верил в то, что говорит. – Легко сказать, – фыркает Джин. – Сам себе проблемы создаёшь, как всегда, – пожимает плечами Хосок и устало трёт глаза. – Сварачиваем удочки, я задолбался и хочу домой. – Надо искать другую работу, – осмотрев пиццерию, говорит Джин. – Меня всё устраивает, – недовольно замечает Хосок, закрывая дверь на ключ. – Ну да, конечно. И не высыпаться из-за ночных смен тоже? – Ким, блять, Сокджин, – Чон нервно поправляет кепку, поворачиваясь к другу, – еби на все четыре стороны, если тебя так не устраивает твоя жизнь. Ты серьезно надоел, Джин. Сколько можно? Ты каждый день говоришь, что надо что-то менять, но торчишь в этой сраной пиццерии, как сыч. Хочешь что-то менять? Так меняй! Вон, хоть к своему богатенькому парню переезжай, – рявкает Чон и толкнув плечом друга идёт в сторону метро. Чон Хосок солнышко, но и солнце заходит за тучи. – Ну пиздец теперь, – под нос говорит себе Джин, наблюдая за уходящим другом и поежившись от внеззапно накативших неприятных чувств, идёт к автобусу.***
– Ебала какая-то, – заключает Юнги, швыряя очередной листок с текстом в мусорку. Обычно идеи приходили к нему без усилий, и вот сейчас было так же, но текст получался до ужаса пошлый, что Юнги не нравилось совершенно. – Это недотрах, – заключает Намджун, который после работы приехал в студию друга. – Поэтому и всякая пошлятина в голову лезет. – Нет у меня этого, – он крутит рукой в воздухе, – недотраха. – Ага. – Господи, как же я хочу спать, – Мин трёт переносицу, подняв очки. – Поехали домой. Ты опять не вылезаешь из студии несколько суток. – Не хочу отсюда вылезать. Лучше я буду писать музыку, чем торчать среди этих паршивых людей, которые мне совсем не симпатизируют, – Юнги поморщился, посмотрев на Намджуна, а он осуждающе приподнял брови. – Не, ну ты их видел? Угрюмая серая масса, плывущая, как говно по канализации. – Поехали домой, – Намджун хлопает друга по плечу. – А как там твой голубок? – резко переключается Юнги, поиграв бровями. – Чё? Голубок? – Ну парень из клуба, – закатывает глаза Мин. – А, – Ким скрещивает руки на груди, – гордая птица. – Да? – Считает, видимо, что я слишком высокого статуса и он будет чувствовать себя ущербно рядом. Юнги лениво выключает компьютер и собирает вещи. – Поехали домой. – Ты не хочешь поговорить со мной об этом? – недовольно замечает Намджун, поднимаясь с дивана. – Пригласи его на свидание, он оттает спустя какое-то время, как и все, – Мин пожимает плечами. – Он не такой простой. – Блять, мы все сложные. Просто сделай что-нибудь, а не страдай тут у меня на диване, – Юнги закрывает студию и устало плетется на парковку.***
Сокджин снова пялился на номер Намджуна, прожигая его взглядом. Наконец, телефон беспощадно завибрировал, заставляя хозяина дёрнуться. Звонил Намджун. – Да? – голос Джина предательски дрогнул – Сокджин? Это Намджун. – Я понял. – Помнишь ты говорил, что я могу попросить тебя что-нибудь приготовить? Ты можешь приехать завтра вечером и приготовить ужин? – Приготовить ужин? – Джин не знал, радоваться приглашению или злиться приглашению готовить.– Хорошо. Буду к шести, – Ким решил, что надо действовать. – Отлично! Спасибо. Джин смотрел на телефон ещё минут десять, не понимая, что произошло. Наконец отдышавшись, он радостно пискнул и завалился спать. Завтра обещало быть интересным.***
– ГОСПОДИ, СВЯТЫЕ ПЕППЕРОНИ, МОЦАРЕЛЛУ МНЕ В ДУШУ... – Хён, ты дебил? – Хосок смотрел на сияющего Джина и хотел спрятаться подальше, чтобы тот не задавил его своим счастьем. Он так ярко светился и был настолько эмоционален, что было ощущение, словно пространство сейчас сгорит от его света. – Я уже понял, что ты счастлив, давай работать. – Ты правда останешься работать за меня? – если бы Джин был нарисованный, его глаза бы сейчас напоминали звёздочки. – Да, правда, надоел, – Чон кинул в Джина тряпкой. – Домой посуду и вали. – Ох, будь счастлив, Чон Хосок, – радостно заявил Джин, домывая посуду. – Ага... Поторопись, тебе скоро уходить.***
Коленки Сокджина тряслись, как у школьницы на первом свидании. Он не был уверен, что сделал правильное решение, но вот он уже у квартиры Намджуна и не может позвонить в звонок. – Тряпка, давай, – Джин наконец нажимает и ждёт. – Привет, – Намджун сладко улыбается, стоя в домашней одежде. Сокджин уже готов хвататься за сердце, – проходи. – Я купил то, что буду готовить, – сглотнув, с порога начал Джин. – Будет кимбап. – Вау, – как-то наигранно ответил Ким, проходя за гостем. Напряжение в воздухе можно было, кажется, нащупать руками, но оба парня пытались сделать вид, что всё хорошо. Джин активно нарезал продукты, пока Намджун прожигал его широкую спину. – Ты так красиво смотришься за готовкой, – удар пришел, откуда не ждали. Джин чуть не порезался от такого. На кухне повисла тишина, только звук ножа, бьющегося об доску. Джин отложил нож, чтобы достать водоросли из пакета, как до его руки дотронулась чужая и аккуратно прошлась от запястья к плечу. – Что ты... – Джин уже хотел возразить, но был резко придавлен к столешнице и заткнут требовательным поцелуем. Руки Намджуна перешли на талию Сокджина, беспардонно её сжимая. Кажется, ужин откладывается, и Ким Намджун сразу решил приступить к десерту. – Я... – Ким напрасно старался сопротивляться. – Просто помолчи, – рявкнул в губы блондина Джун, усаживая его на столешницу. Языки сплетались вместе, то ускоряя, то замедляя темп, Намджун разорвал поцелуй, от которого тянулась тонкая блестящая ниточка слюны, что выглядело очень пошло на фоне раскрасневшихся парней, а потом впился с новой силой в пухлые губы Джина. Сокджин исследовал плечи и грудь Намджуна, то впиваясь, то просто поглаживая их, а его ноги уже сжимали бёдра парня, словно надеясь на продолжение, хотя сам он был не уверен в своей готовности. Футболки улетели на кафельный пол и двое уже спокойно прижимались разгоряченными телами друг к другу. Намджун поцеловал Джина в шею, оставляя фиолетовые отметки, а потом оставил мокрую дорожку до самой пряжки джинс парня. Намджун остановился там, мягко поцеловав живот парня, а потом хищно сверкнул глазами, расстегивая джинсы. – Ты чего? – приступ паники внезапно охватил блондина, от чего ему захотелось отодвинуться от Джуна, но тот ловко стянул с него джинсы прямо вместе с боксерами, открывая вид на все непристойности. – Джун... – Ким уже не знал, куда прятать своё красное лицо. – Расслабься, – довольно заявил Намджун, снова целуя парня в живот и медленно спускаясь ниже. Его губы оказались на стволе Джина, от чего того словно ударило током. Намджун провел по нему языком, медленно, специально распаляя, а потом так же медленно он стал целовать его от головки до основания. Тем временем рука Джуна поглаживала наступающими движениями бёдра парня, не давая расслабиться от слова совсем, хотя именно это и должен был делать Сокджин. Наконец, закончив медленные пытки, Джун взял член в рот не глубоко, немного поводя вверх-вниз губами, а потом почти до основания, и снова вернулся к головке. После нескольких раз таких манипуляций, Сокджин, перестав себя контролировать, впился в волосы Намджуна, надавливая на его затылок и заставляя взять глубже. Парень повиновался, но потом взял инициативу на себя, не давая старшему кончить. – Играй по моим правилам, Джинни, – усмехнулся Намджун, поднимаясь и целуя пылающего пожаром Сокджина. Наконец и штаны Кима были сняты. Намджун дёрнул за бедра Джина на себя. – Подожди, – он достал откуда-то из верхних полок банку лубриканта, но что она там делала, Сокджина волновало меньше всего сейчас. Последовал глубокий поцелуй и резкий толчок, от которого у Джина перед глазами появились звёзды. Намджун не жалел своих сил и своего партнёра, делая толчки глубокими, чувственными и резкими настолько, чтобы не причинять боль, но чтобы Джин чувствовал всё. Движения в такт сменялись, Джин крепко прижимался к Джуну, старался помочь себе рукой, на что получил недовольный рык Кима, и вот наконец оба достигли разрядки, обмякнув на кухонном столе. – Отложим ужин, – устало говорит Намджун, собирая свои вещи по полу. – Пойду в душ, – спрыгнув со столешницы говорит Джин и ловит себя на мысли, что колени подгибаются. Голова Джина сейчас работала плохо, справляясь с новыми эмоциями, а тело не особо подчинялось приказам нервной системы, мышцы слегка свело. – Черт, – буркнул Джин, умыв лицо, – мы опять переспали. Просто переспали... – мысли у Сокджина почему-то были не о самом хорошем исходе этого вечера, но ему совершенно не хотелось жалеть о случившемся. – Все в порядке? – Намджун сидел на диване в халате с бокалом белого вина и что-то смотрел в телефоне. – Да, отлично, – кивнул Сокджин, подходя к кухонной стойке. – Доделаю ужин, – спокойно сказал он, активно протирая место на столешнице, где недавно красовался его голый зад. – Кошмар какой, – тихо вырвалось у Кима, когда он вспоминал, как его только что жарили здесь, вместо яичницы к кимбапу. – Приятного аппетита, – разрушает мертвую тишину блондин, ставя тарелку на стол. – Спасибо, Джинни, – Джун оголяет свои ямочки, за которые можно продать душу, но Джин не уверен, что готов сейчас на такое...