Искусство любить

 «— Рози, я…богат. Светловолосая коротко рассмеялась. — Это и есть твоя сенсационная новость? — Нет, не совсем, — тоже не удержался от смешка Тэхён, принявшись задумчиво накручивать на палец один из её светлых локонов — не знаю, как правильно это объяснить… Может, помнишь, некоторое время по академии ходили разные слухи о том, что я — наследник огромного состояния? Ча Ён молча кивнула, всё ещё не понимая, что пытается сказать парень. Понадобилась пара секунд, прежде чем девушка рискнула предположить: — И, ты хочешь сказать, что… — Они были не беспочвенны. Моя семья действительно была очень богата и влиятельна. Слово «была» холодной резью прошлось по сердцу девушки, заставив всё внутри сжаться от осознания. — Сейчас у меня не осталось ни одного живого родственника. — подтвердил её самые страшные опасения Ким, и на лице его не отразилось ни одной эмоции — Мою маму воспитывала только бабушка, и она ушла из жизни ещё задолго до того, как мама познакомилась с моим отцом. Мой единственный дед умер, когда мне было пять, а об остальном… Я полагаю, ты в курсе. Рози повторно кивнула головой, будучи не в силах произнести ни слова из-за подступившего к горлу кома. — Соответственно, ни братьев, ни сестёр у моих родителей не было, — тем временем продолжил темноволосый — а что касается дальних родственных связей, то о них мне практически ничего не известно — знаю только, что мой дедушка не очень ладил со своими родными. Видимо, по этой причине они никогда не пытались со мной связаться. На самом деле, я даже не уверен, что они знают о моём существовании. Рози, не удержавшись, мягко провела ладонью по щеке парня, заставив того на мгновение прикрыть глаза и насладиться этим маленьким, но таким нужным жестом. Этим прикосновением девушка словно говорила: «Зато я знаю. Ты не один, я здесь, с тобой. И я не собираюсь уходить». И это касание говорило больше, чем любые слова признания, которые она могла бы произнести. Потому что в этом прикосновении было всё то, что не выразить даже самыми красивыми фразами. В нём было всё. — Найти их самостоятельно у меня не получилось, — после небольшой паузы вновь заговорил Тэхён — слишком мало осталось сведений о семье моего деда, а контактов и вовсе никаких. Поэтому уже четыре года я считаюсь единственным живым представителем своего рода. И, соответственно, наследником… приличного состояния, скопленного моими предками за десятилетия. — Что-то мне подсказывает, что ты сильно приуменьшаешь, называя своё наследие просто «приличным». — заметила Ча Ён, от внимания которой не укрылась заминка, с которой парень произнёс данное слово. Он усмехнулся, но в этой усмешке не было ни капли веселья. — Родители моего отца были потомственными бизнесменами и имели большое влияние в обществе, сам он являлся крупным акционером и владельцем семейного бизнеса. Моя мама…думаю, Чимин уже успел рассказать тебе, чей я сын. Так что да, моё состояние более, чем прилично. Оно пугающе огромно. — Тэхён сделал паузу, давая светловолосой возможность осознать услышанное — Рози, я мультимиллионер*. Глаза девушки в изумлении расширились, а губы слегка приоткрылись в выражении немого шока, но она тут же постаралась взять себя в руки. Подсознательно она, наверное, даже ожидала услышать нечто подобное, и всё же догадываться о положении дел и получить подтверждение своих догадок — это совсем не одно и то же. На такие новости сложно спокойно реагировать, даже если мысленно быть к этому готовой. Ча Ён, продолжая невесомо поглаживать пальцами скулу Кима, взглянула в его серьёзные глаза цвета чёрного оникса. И, если каких-то два месяца назад она считала, что по голосу человека можно понять его сущность, то сейчас девушка, пожалуй, впервые с полной ясностью осознала непреклонную истину — ничто не расскажет вам историю человека более правдиво, чем это могут сделать его глаза. И те, что сейчас находились напротив, говорили ей многое. А именно — отражали в себе всю боль, тоску, одиночество и смирение с суровой реальностью, которые пришлось познать их хозяину, когда тот был ещё ребёнком. Рози казалось, что в этих тёмных омутах она способна увидеть кадры из прошлого Тэхёна, мелькающие кинолентой в бликах его радужек: десятилетний мальчик, в одно мгновение лишившейся семьи. Потерянный юноша, с трудом переживший смерть самого дорогого и последнего родного человека, вырастившего его под своей опекой. Не по годам мудрый молодой мужчина, прошедший через такие испытания судьбы, что их с лихвой бы хватило на всю оставшуюся жизнь. А ведь он едва ли прожил её четверть. — Это, должно быть, невероятно тяжело. — еле слышно проговорила Ча Ён, нарушая затянувшееся молчание. К горлу подступил ком. Видимо, что-то в лице девушки выдало её состояние, потому как Тэхён, мгновенно натянув на себя уже такую знакомую маску беззаботного весельчака, попытался отшутиться: — Быть молодым и богатым? Многие бы рискнули с тобой поспорить. «Эти «многие» не оставались в восемнадцать лет совершенно одни с таким огромным грузом ответственности на плечах.» — мысленно возразила она, а вслух спросила: — Как ты справился с этим в одиночку? — В одиночку я бы и не справился, — невозмутимо отозвался Тэхён, продолжая играть с волосами девушки — но мне повезло иметь рядом аж двух людей, которые были готовы помочь мне любой ценой, хоть я и не просил их об этом. — Чимин… — …И господин Гон. Он был секретарём моей бабушки на протяжении десяти лет, и после её смерти стал моим попечителем. Если бы не он — мои счета были бы заморожены до достижения мною совершеннолетнего возраста*, а сам бы я оказался в детском доме. По спине девушке пробежал холодок, и она ощутимо вздрогнула, сильнее прижавшись к Тэхёну. Одна мысль о том, какое ещё испытание могло свалиться на плечи восемнадцатилетнего, убитого горем парня, заставляло всё внутри покрываться льдом ужаса. Ей было страшно даже думать о том, как Ким пережил всё это. Ей так хотелось верить, что несвойственная его возрасту зрелость мыслей связана лишь с его широким кругозором и любознательностью, а не является следствием пережитого им ада. — На данный момент господин Гон является моим секретарём и поверенным лицом. Именно он последние четыре года помогает мне во всех делах, связанных с ведением бизнеса, акционированием и прочими аспектами, касающимися наследства. Но, честно говоря, я уже давно считаю его таким же полноценным членом своей семьи, каким всегда был для меня Чимин. То есть, считал бы, если бы эта семья у меня была. Во многом именно благодаря стараниям господина Гона мне удавалось столько лет игнорировать свою принадлежность к Высшим кругам общества и просто-напросто избегать его, это самое общество. К моменту, когда новость о кончине моей бабушки перестала быть предметом всеобщего обсуждения, господин Гон успел настолько упрятать меня в тень, что все и думать забыли о том, что у династии Кимов в живых остался ещё наследник. Выпускной класс старшей школы я окончил экстерном, будучи переведённым на домашнее обучение, после чего принялся в интенсивном режиме познавать тонкости ведения бизнеса и владения, как ты верно заметила, отнюдь не приличным состоянием. И, если с первым я справлялся более-менее сносно, то с последним дела обстояли куда плачевнее. В свободное от частных бизнес — уроков время я занимался тем, что упорно пытался себя обанкротить. Не то, чтобы это было моей целью, просто я…совсем не заботился о деньгах. Отдыхал, что называется «на широкую ногу», умудряясь потратить за одну ночь несколько тысяч долларов, иногда достигавших миллионов в сумме. Иногда мог неделю пропадать в клубах, двери которых любезно открывались перед несовершеннолетним богатеем, стоило лишь помахать золотой картой перед лицом охранников, после чего просыпался в абсолютно измождённом состоянии в какой-нибудь частной больнице, лёжа под капельницей, мучась от алкогольного отравления, снося на себе нотации перепуганного Чимина, находившего меня в таком состоянии, и разочарованный взгляд господина Гона. Но и это долгое время меня не останавливало. Пак, не сумев убедить меня взять себя в руки, стал участвовать в этом процессе самоуничтожения вместе со мной, надеясь хоть таким образом привести в чувства. Не буду отрицать, что отчасти этот отчаянный шаг помог мне остановиться и взглянуть на себя со стороны. Именно осознание того факта, что, закапывая себя на самое дно существования, я утягиваю следом единственных оставшихся у меня близких людей, однажды утром, после очередного пьяного угара, заставило меня «проснуться». В тот момент уже Чимин нуждался в моей помощи, и я просто не мог продолжать игнорировать реальность. Я не могу сказать точно, сколько времени мне понадобилось, чтобы вернуться к относительно нормальному существованию. Возможно, несколько месяцев, может, год… Но по ощущениям, я будто успел умереть и возродиться несколько десятков раз. В какой-то момент просто устал постоянно вспоминать о том, что я потерял, и решил сосредоточиться на том, что у меня осталось. Поддержка господина Гона, Чимина и остальных — Джина, Мина, Намджуна, Чонгука. Обязательства перед своей семьей, как единственного наследника рода. Обещание, данное бабушке… — …Обещание быть счастливым. — закончила за него Ча Ён, вспоминая один из их первых откровенных разговоров, состоявшихся на набережной у реки Хан почти два месяца назад. Тогда Тэхён рассказал ей, почему уехал в Европу, и почему фотография так много для него значит. Ким, улыбнувшись одними лишь уголками губ, крепче прижал к себе девушку, уткнувшуюся носом ему в грудь. — Да. Быть счастливым, быть хорошим человеком, а не озлобленным на весь мир мальчишкой, зациклившимся на своей боли. Смотреть на жизнь как на удивительное приключение, а не тяжёлое бремя… Всему этому я начал учиться совсем недавно. Но уже сейчас многие вещи кажутся мне совсем в ином свете. И идея продолжать прятаться и отрицать собственное существование в светских кругах, дабы избежать дурацких вопросов, косых взглядов и пустых сплетен о моей семье, уже не кажется разумной. В конце-концов, я и так слишком долго это делал. Пора что-то менять. — И ты действительно готов к тому, что послезавтра во всех новостях и журналах будет мелькать твоя фотография с подписью: «Единственный наследник семьи Ким, один из самых молодых богачей страны, наконец, показался на публике»? — осторожно уточнила Ча Ён, чуть отстранившись от парня, чтобы иметь возможность смотреть ему в глаза. — Ну, — задумчиво протянул Тэхён, отводя взгляд и картинно почесывая затылок — моё имя в любом случае будет мелькать в новостях, посвящённых благотворительному вечеру многоуважаемой госпожи Ким, поэтому будет даже лучше убить двух зайцев одним выстрелом. Глаза девушки подозрительно прищурились: — Ким Тэхён, есть ещё что-то, о чём мне следует знать в преддверии завтрашнего безумного вечера.?» — …Значит, ты и есть тот самый «неожиданно щедрый» спонсор, отправивший самое большое пожертвование в фонд госпожи Ким. — вынесла вердикт Джису, выслушав краткий рассказ о личности Тэхёна, невозмутимо расхаживающего по веранде, которую они с подругами оккупировали для проведения «серьёзного разговора» сразу после того, как парню удалось отделаться от внимания особо настырных журналистов, неведомым образом сумевших пробраться в самый эпицентр светского раута. — М-да…- в свою очередь прокомментировала Лиса, медленно опускаясь в одно из плетёных кресел, имеющихся на веранде. Принявшись задумчиво постукивать пальчиками по подлокотнику, с любопытством уточнила: — И что, не будет никакого интересного рассказа про дела с итальянской мафией, незаконный бизнес заграницей или чего-то вроде того? Ким, напустив на себя обречённый вид, будто сам досадовал о таком упущении, картинно развёл руками: — Увы. — Эх, жаль, — призналась блондинка и, несмотря на веселье в голосе, взгляд её оставался задумчивым и серьёзным — а я так надеялась найти новый повод к тебе придраться! Значит, ты, вроде как, большая шишка на этом вечере? — Не более, чем прочие гости этой вечеринки. — Ха, вовремя в тебе скромность проснулась! Не многие здесь могут похвастаться званием мультимиллионера в двадцать с небольшим, знаешь ли… — Это не моя заслуга, так что тут нечем хвастаться. — возразил Тэхён, перестав мерить шагами пространство и остановившись около белоснежных перил. Подперев спиной одну из высоких колонн, перевёл серьёзный взгляд на удивлённую его выпадом Лису — Я пожертвовал столько, сколько посчитал нужным. В любом случае, благотворительный фонд найдёт этим деньгам более достойное применение, чем я мог бы придумать. — М-да…– спустя некоторое время вновь протянула Лиса, обращая на себя внимание их небольшой компании — Ты прямо не Сеульский принц, а Питер Пен — только тот отбирал деньги у богатых, а ты — у самого себя. — повернувшись лицом к стоявшей у дверей Пак, громким шёпотом добавила: — А я говорила тебе, что он странный! — Лиса. — уже привычно возмутилась лучшая подруга, закатив глаза. Но Манобан, небрежно махнув в её сторону рукой, вновь переключила своё внимание на ухмыляющегося парня, которого явно позабавило сравнение с героем детской сказки. — А вообще, знаешь, я теперь тебя даже манекенщиком называть не смогу. — Придумаешь что-то более оригинальное? — полюбопытствовал Тэхён, иронично вздёрнув одну бровь. Блондинка фыркнула: — При первой же удачной возможности. Но пока твоя личность уже не кажется мне такой уж сомнительной. Джису с Ча Ён обменялись удивлёнными взглядами. Темноволосый, заметив молчаливый диалог подруг, вкрадчиво обратился к своей девушке: — Рози, мне сейчас показалось, или твоя вредная блондинистая подружка таким изощренным образом пытается выказать мне своё уважение? — Нет, я передумала. — тут же буркнула Манобан, упрямо сложив руки на груди — Забудь, что я сказала, наглый певун — затейник. Веранду огласил весёлый дружный смех, немного разрядивший напряжение, которое царило в воздухе с того самого момента, как компания начала этот нелёгкий разговор. Каждый внутренне понимал, что лучший способ закрыть тему — это перевести всё в шутку. Так было проще. Привычнее. Легче. Гораздо легче, чем вдаваться в подробности или задумываться о том, насколько эта правда тяжела. В каком-то смысле Лиса действительно была искренна, когда говорила о том, что ей жаль знать настоящую причину высокого статуса Тэхёна. Что хуже — по собственной воле быть богатым преступником, или являться законным наследником, которого, не спрашивая, лишили самого важного — семьи? Неожиданно дверь за спиной Ча Ён открылась, впустив на веранду звуки классической музыки и приглушённый гул множества голосов, заставив светловолосую вздрогнуть от неожиданности и машинально отступить в сторону, чудом не запнувшись о подол собственного платья. — Прошу прощения, Ча Ён, я не хотел напуга…- виновато начал было Намджун, ставший причиной прерванного напускного веселья, однако, заметив остальных присутствующих, прервался на полуслове. Остановив взгляд на устроившейся в соседнем от Лисы кресле Джису, спокойно поинтересовался: — Что здесь происходит? Брюнетка, глаза которой буквально засияли в вечерних сумерках при виде любимого мужчины, невозмутимо пожала плечами, но ответить на вопрос не успела — вместо неё это сделала Лиса: — Да так, сплетничаем о том, о сём, выясняем, кто спускает больше денег на брендовые шмотки, Тэхён пока выигрывает. — беззаботно поведала блондинка и, послав мужчине самую невинную улыбку из своего арсенала, от души предложила: — Оппа, присоединяйся! Мужчина, переведя взгляд на невозмутимого друга, подпирающего спиной колонну, понятливо хмыкнул. — Не могу не отметить заманчивость данного предложения, но, боюсь, что не смогу его принять. Тебя там журналисты ищут. Снова. — последнее было адресовано уже Киму, который, тут же бросив взгляд в сторону зала и мысленно посчитав снующих по помпезному помещению репортёров с камерами в руках, задумчиво кивнул. Лениво оттолкнувшись от перил, парень приблизился к Ча Ён, кутавшейся в его пиджак и хмуро поглядывающей в сторону зала. Не смущаясь присутствия посторонних, легко коснулся губами её холодной щеки и заметил: — Думаю, вам тоже стоит вернуться к гостям, пока никто не хватился. — Уже, — внезапно сообщил Намджун и, поймав на себе удивлённый взгляд возлюбленной, с улыбкой пояснил: — хозяйка вечера заметила пропажу своей внучки и трёх её подруг, теперь подозревает, что вы вновь затеяли «какой-то вздор». Друзья Ким обменялись понимающими взглядами, а весёлая троица обречённо вздохнула. — Айгу, — обиженно протянула Лиса, поднимаясь — можно подумать, будто мы только и делаем, что строим коварные планы по разрушению всего и вся в радиусе пятидесяти метров! — А, так ты говоришь, вы это не специально? — насмешливо поинтересовался Тэхён, за что был удостоен возмущённого взгляда от Пак и убийственного — от Манобан. — Ха-ха. Не советую тебе блистать своим остроумием перед журналистами, иначе они будут чувствовать себя обманутыми собственными ожиданиями, возложенными на сенсацию в твоём смазливом лице. — пробормотала в ответ блондинка и, расправив несуществующие складки на собственном платье, весомо добавила: — И вообще, ты почему ещё здесь? В ответ темноволосый, усмехнувшись, галантно открыл перед девушкой стеклянную дверь, не забыв при том указать рукой направление, чтобы наверняка. — Только после Вас, леди. — почти пропел он, когда Лиса, едва ли не пузырясь от возмущения и важно задрав подбородок, гордо прошла к выходу. За ней, старательно сдерживая улыбку, проследовала Ча Ён, напоследок одарив возлюбленного внимательным взглядом. — Я, кхм, немного задержусь. — уведомила Джису продолжавшего держать дверь Тэхёна. Тот, бросив короткий взгляд на хёна, понимающе кивнул и тактично скрылся за дверью. — Чу, ты уверена, что наш «секрет» всё ещё таковым является? — прокомментировал ситуацию Намджун, бросив красноречивый взгляд в сторону выхода. Брюнетка, подойдя к мужчине, тяжело вздохнула и нравоучительно заметила: — Главное, чтобы он оставался таковым для моей семьи, Джун…до поры до времени, естественно. — поправилась она, заметив, как недобро сощурились глаза мужчины. — Тогда Вы, юная леди, ставите себя в довольно опасное положение, — парировал Ким, лукаво взирая на девушку с высоты своего роста — находясь здесь наедине со мной. У людей, знаете ли, могут возникнуть вопросы. Джису, понимая, что мужчина пытается таким образом развеселить её, попыталась выдавить из себя улыбку, но, судя по внимательному взгляду ореховых глаз, получилось из рук вон плохо. — Ты расстроена. — ласково коснувшись её щеки, произнёс Намджун. Он не спрашивал, а лишь констатировал очевидное. Брюнетка покачала головой: — Всё нормально, я просто… Пытаюсь осмыслить услышанное. Ты знал? — внезапно спросила она, подняв на мужчину задумчивый взгляд. И он, без лишних объяснений, тут же понял, о чём его спрашивали. — Тэхён не любит без надобности делиться подробностями своей жизни, но того, что мне известно, уже достаточно, чтобы понять причину этого нежелания. Ким младшая, устало вздохнув, молча прижалась к мужчине, пряча лицо на его груди. Тот мгновенно обнял её, заботливо поправив небрежно накинутый на плечи девушки плащ. — Чужая душа — потёмки, не правда ли? — чутко заметил мужчина, и Джису слабо кивнула. Действительно, потёмки. И не каждому дано выдержать то, что порой скрывается в сумраке души другого человека. *** — Признайся, у тебя явно какой-то фетиш, — бурчала Дженни, пока парень, держа её на руках так, будто она весила не больше грамма, легко подымался вверх по золочённой лестнице, ведущей на жилой этаж особняка — что за нездоровая тяга к тасканию людей по лестницам? Это такой новый вид силовых тренировок? Чонгук одарил её снисходительным взглядом: — При твоей комплекции, Красотка, это, скорее, эстафета с флажком, а не тренировка. — Если это был комплимент, то очень сомнительный. — Всего лишь факты. — хмыкнул в ответ шатен и, преодолев последнюю ступеньку, остановился, с интересом оглядывая просторный коридор, отделанный красным бархатом и ведущий, судя по количеству дверей, как минимум, в семь разных комнат. — Поставь меня. — в очередной раз упрямо потребовала Ким, сложив руки на груди и принципиально отказываясь держаться за парня. Тот устало вздохнул: — Просто скажи, какая дверь. Или нет, подожди, я сам угадаю. — с этими словами Чон, перехватив девушку поудобнее, двинулся вглубь коридора, внимательно изучая каждую встречающуюся им дверь. Что именно он искал, для Дженни оставалось загадкой — все двери в этом коридоре были идентичны друг другу. Однако, к её огромнейшему изумлению, спустя пару минут раздумий шатен остановился около четвёртой двери справа и уверено заявил: — Эта. Я прав? Дженни поджала губы, силясь скрыть своё удивление, но любопытство всё-таки взяло верх: — Как ты понял, что это моя комната? В глазах парня загорелся уже знакомый озорной блеск, и девушка неожиданно осознала, как же сильно ей не хватало этого нахально — лукавого выражения его лица все эти недели. — Вот здесь, — шатен кивком головы указал на нижнюю, еле заметно отполированную часть двери — слишком явный след чьего-то ботинка, указывающий на тот факт, что дверь не единожды открывали с ноги. Сомневаюсь, что кто-либо из работников особняка позволяет себе такую вольность. Твоя бабушка тоже не попадает в круг подозреваемых, так что… — Заходи уже, Шерлок недоделанный. — фыркнула Ким, и сама толкнула рукой дверь, заставляя ту отвориться. — Как же я скучал по твоим язвительным комментариям. — неожиданно серьёзно произнёс Чон, делая шаг внутрь. Там он, наконец, поставил девушку на пол, позволив той, за неимением костылей под рукой, уверенно допрыгать до выключателя и обессиленно упасть на ближайший бежевый пуф. Чонгук, проследив за её махинациями скептическим взглядом, лишь покачал головой. — Здесь всё такое…не твоё. — прокомментировал он, оглядывая просторное помещение в стиле барокко, выдержанное в пастельных тонах и позолоте. Память парня услужливо подкинула ему воспоминания о современном интерьере квартиры девушки, в которой явно преобладал минимализм, и которая являлась полной противоположностью этих «королевских покоев». Фраза Чона резью прошлась по сердцу Ким, но она быстро взяла себя в руки, невозмутимо ответив: — Это дом бабушки, соответственно, и интерьер в каждой комнате организован, согласно её вкусам и предпочтениям. Я не так много времени провожу здесь, чтобы настаивать на косметическом ремонте. Шатен хмыкнул, но промолчал, продолжая ходить по комнате и рассматривать детали, которые, в отличие от обстановки, действительно могли рассказать о том, кем является хозяйка комнаты. На широкой светло-бежевой кровати, расположенной почти в центре комнаты, небрежно лежала забытая кожаная куртка, рядом с которой, контрастом, возвышалась стопка из аккуратно сложенных тёмных штанов и водолазки. На тумбе у кровати стоял светильник в форме Луны, казавшейся чем-то совсем инородным в столь помпезной обстановке. Рядом с ним лежала пара серебряных браслетов, которые Чон до этого не раз замечал на запястье Джен. Туалетный столик, тождественно тому, что парень успел заметить всё в той же квартире девушки, был заставлен всевозможными косметическими средствами, а вот письменный — и это было действительно неожиданно — оказался завален стопками всевозможных авто — и мотожурналов, каталогами автомобильных компаний, в числе которых парень легко узнал и каталог фирмы своего отца. Чуть поодаль от бумажной волокиты на столе стояла небольшая красная рамка с фотографией. С неё на шатена взирали четыре смеющиеся девушки — выпускницы старшей школы, радостно демонстрирующие камере свои аттестаты. Чон обернулся, чтобы воочию взглянуть на одну из них, лицо которой сейчас не выражало и малой доли веселья. — Экскурсия окончена? — язвительно поинтересовалась у него Дженни, всё это время молча наблюдавшая за перемещениями парня. Вместо ответа Чон легко хлопнул ладонью по одной из стопок журналов. — И как госпожа Ким ещё не лишила тебя этого «богатства»? Она наверняка не в восторге от твоего увлечения. На лицо шатенки опустилась тень, заставив парня почувствовать что-то неладное. — Бабушка их ещё не видела. И не увидит — я приготовила всё это на выброс.- мрачно отозвалась она, нервно сжав пальцами ткань своего шикарного платья. Брови шатена свились к переносице. — Почему? — Потому что я больше никогда не сяду за руль. — глухо ответила шатенка, отводя взгляд. И эта тихая фраза, казалось, оглушила парня, на мгновение пригвоздив к полу. — Что значит «не сядешь»? — напряжённо переспросил Чонгук, делая шаг к поникшей девушке. Оказавшись совсем рядом, он опустился на корточки, стараясь заглянуть в её глаза — Джен, ты… — …Кажется, это ты собирался мне что-то рассказать, а не я обещала делиться своими проблемами. — резко перебила его Ким, напомнив о причине их нахождения в её комнате в самый разгар благотворительного вечера. С минуту шатен внимательно вглядывался в её бесстрастное лицо, после чего, сделав глубокий вдох, всё-таки поднялся, чтобы занять место на соседнем пуфе. Уперевшись локтями в колени и сцепив руки в замок, Чон мысленно сделал себе пометку разобраться с этой «проблемой» позже, после чего спокойно спросил: — Что именно ты хочешь услышать? — Оу, ну, даже не знаю, — фыркнула шатенка, сложив руки на груди и бросив на парня цепкий взгляд кошачьих глаз — может быть, правду? Желательно, истинную и полную в своём изложении, потому что в известных мне версиях она имеет значительные сюжетные расхождения. Чон нахмурился. — Теперь мне интересно, какие же её «версии» тебе известны? От кого ты их услышала спрашивать не буду — ответ и так очевиден. — Меня больше интересует та версия, которую расскажешь мне ты. — серьёзно произнесла Дженни, встречаясь с ним взглядом — Я устала постоянно жить в недомолвках, гадать о том, что из произошедшего между нами было обманом, а что — правдой. — она тяжело вздохнула — Если то, что я уже знаю, является истиной…то я хочу услышать именно от тебя. А, если нет — расскажи мне, как всё было на самом деле. Чонгук смотрел на неё. Такую красивую, сильную, всегда уверенную в себе, гордую девушку… Которая сейчас сидела перед ним, нараспашку открыв свою душу. Не скрывая своей усталости, ранимости и боли, она, наступив на горло всем своим принципам и обидам, всё-таки решила довериться ему. Согласилась выслушать, несмотря на то, что — он видел это — одно его присутствие было для неё невыносимо. Как ножом по не затянувшейся ране. И всё же она решила ему поверить, потому что… Что? Какой бы ни была причина дарованного ему шанса, он не собирался его упускать. Он уже видел, к чему может привести недосказанность, и не простил бы себе, если бы позволил этому повториться. Поэтому, продолжая неотрывно смотреть в её грустные глаза, уверено произнёс: — Я не знаю, что именно рассказал тебе Йонг и откуда ты взяла эту абсолютно бредовую информацию про связь гонок со спором, но я, как уже обещал, действительно собираюсь рассказать тебе всё до последней детали. Даже если ты больше не посмотришь на меня после этого разговора. Я просто хочу, чтобы ты знала. Всё началось ещё в нашу с тобой первую встречу, на одном из очередных приёмов твоей бабушки. Иронично, не правда? — невесело усмехнулся шатен — Я, конечно, и до нашего знакомства слышал о тебе — только ленивый в наших кругах, наверное, не обсуждал внучку одной из самых влиятельных женщин Сеула, несравненную Дженни Ким, которая ещё в школьные годы успела разбить не один десяток сердец и новости о выходках которой стали появляться на страницах жёлтой прессы раньше, чем та успела официально выйти в свет. В общем, информация, которую я о тебе знал, подводила меня к единому с обществом мнению о том, что ты очередная избалованная, стервозная девчонка из богатой семьи, считающая всех остальных презренной массой, мелькающей перед её царским взглядом. И, увидев тебя воочию, я действительно утвердился в этом мнении, и слепо верил в его правдивость. До нашего первого разговора. Йонг тогда тоже был на этом вечере и, кажется, в очередной раз пытался подбивать к тебе клинья. И ты, конечно же, отправила его пытать удачу в другом месте. Мы с ним тогда почти одновременно узнали об организации за городом нелегальных гонок, и на этой почве иногда обменивались парой фраз при встрече. Вот и тогда, получив от тебя от ворот поворот, он заявил, что будет искренне удивлён, если кто-то в принципе сможет найти к тебе подход с таким «сложным и стервозным нравом». И, как ты могла уже догадаться, я воспринял эти слова как вызов. — Поэтому ты подошёл познакомиться. — пробормотала Дженни, невидяще глядя куда-то за его спину. Чон согласно кивнул. — Тогда-то между нами и завязалось некое подобие спора. Я в шутку заявил, что, если у меня получится пригласить тебя на свидание, то Йонгу придётся официально признать себя неудачником. Его это, видимо, подстегнуло, и он, уверенный в том, что меня ждёт такая же незавидная участь, как и остальных, пообещал, что отдаст мне свой новенький «Bentley», ключи от которого ему только вручили на днях в честь окончания старшей школы. Не знаю, зачем, но я согласился. Мне и тачка-то его была не нужна особо, роль сыграло, скорее, дело принципа — доказать, что я могу. «Доказал.» — горько усмехнулась про себя Ким, а парень продолжал: — Хоть и не с первого раза, но у меня получилось взять твой номер, а после и договориться о встрече, что означало мою «победу». — Чон изобразил в воздухе кавычки — Йонг тогда знатно взбесился, но слово своё сдержал. Я получил авто, и именно на нём отвёз тебя на наше первое свидание. Дженни на секунду прикрыла глаза, стараясь взять себя в руки. — Сначала я надеялся просто провести с тобой пару приятных вечеров, не больше, но… В тот вечер, в ресторане, я неожиданно для самого себя увидел тебя с совершенно другой стороны. — голос парня сделался совсем глухим — Сидя в том дорогом заведении, в роскошном платье, буквально сражая меня своей красотой, ты, тем не менее, показала, насколько отличаешься от всего того, что о тебе говорили. Помню, как ты искренне рассмеялась над какой-то моей очередной шуткой, совершенно не беспокоясь о косых взглядах, бросаемых на тебя с соседних столиков из-за слишком бурного для столь чопорного места выражения веселья. Ты легко поддерживала любую тему для разговора, не пыталась строить из себя светскую, неприступную даму и вела себя так уверенно и в то же время непринуждённо, что я… Действительно был впечатлён. — Чонгук на мгновение замолчал, вынуждая шатенку вновь встретиться с ним взглядом — За один вечер ты умудрилась разрушить с десяток стереотипов о себе, не прикладывая к этому никаких усилий, Дженни Ким. Ты просто была собой — настоящей собой, а не той, которой ты всегда пытаешься казаться на публике — и я влюбился. Тогда я этого ещё не понимал, но сейчас, возвращаясь мысленно в то время, я осознаю, что это случилось именно в тот вечер. По этой же причине я, получив от тебя на прощание один поцелуй, просто уехал, чувствуя себя последним придурком. В тот же вечер я вернул Йонгу его машину, тем самым аннулировав этот глупый спор и посоветовал завязать с подобными играми. Потом он, кажется, сказал что-то про якобы более приятный приз, который я, должно быть, получил, раз решил вернуть авто…- руки парня непроизвольно сжались в кулак — Не помню уже точно, но, вроде бы, я вмазал ему пару раз по лицу, на этом мы и разошлись. После я несколько раз порывался вновь с тобой встретиться, но каждый раз меня будто что-то останавливало. Чувство вины, или, может, я просто не хотел признавать, что моя к тебе симпатия слишком быстро переросла во что-то большее. Спустя пару недель, проведённых в постоянных метаниях и сомнениях, я вдруг решил, что ты, должно быть, и думать уже про меня забыла, и сам стал пытаться отвлечься любыми возможными способами. Потом были мои первые пробы участия в стритрейсинге — про существование мото-соревнований я тогда ещё не знал — и первая авария… На особо крутом повороте я не справился с управлением, меня закрутило, и следовавшая за мной машина на полной скорости влетела в заднюю часть авто. Нас обоих снесло с трассы. Дженни вздрогнула, крепко схватившись за край пушистого пуфа и осознавая услышанное. — Ты мне не рассказывал. — прошептала она, чувствуя, как нервная дрожь пробирает всё тело. — Ты как-то спрашивала меня, знает ли ещё кто-то о моём увлечении, — вдруг напомнил шатен — и я сказал, что кроме тебя знает лишь один Тэхён, потому что однажды мне понадобилась его помощь. Девушка повторно дёрнулась, вспоминая тот утренний разговор на кухне её квартиры и те слова, поразившие её в самое сердце: «– Что, даже не будешь просить меня бросить эту затею? — А ты что, стал бы меня слушать? — Стал бы. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась из-за меня…» — И мне, и тому парню, что улетел в кювет вместе со мной, невероятно повезло отделаться парой переломов и сотрясением мозга, — продолжал тем временем рассказывать Чонгук, рассматривая свои руки, всё ещё сцепленные в замок — правда, удар на мою голову пришёлся нехилый, и в сознание я пришёл только уже будучи в больнице. Врач попросил меня назвать данные родственников, с которыми можно связаться, но я, не знаю, почему, назвал контакты Тэхёна. Думаю, это связано с тем, что я виделся с ним вечером перед самыми гонками, а, так как мой череп знатно пострадал, то мозг смог выдать лишь последнюю усвоенную им информацию. Следующие три дня я провалялся в отключке, а, когда пришёл в себя, узнал, что Ким решил ситуацию с полицией, сумев скрыть факт того, что авария произошла в результате нелегальных ночных гонок, и, тем самым, избавив меня и мою семью от проблем, которые могли бы возникнуть — новость о том, что сын владельца сети автосалонов едва не разбился в результате ночных гонок, безусловно, ударила бы по бизнесу отца. В общем, благодаря связям Кима ситуация разрешилась благополучно, не считая одного «но» — травма головы спровоцировала у меня временную амнезию. Не то, чтобы я забыл своё имя, или собственных родителей, однако, некоторые отрывки последних месяцев просто-напросто стёрлись из моей головы, будто кто-то произвёл неудачное форматирование. И одним из утерянных файлов было воспоминание о нашем с тобой знакомстве. Дженни приложила дрожащие пальцы к вискам, потерянно глядя перед собой. В голове билась только одна мысль: «О, Господи…». — Через полмесяца память постепенно начала ко мне возвращаться, заполняя те лакуны, что образовались в моих воспоминаниях. Однако к моменту начала учебного года в академии я всё ещё не мог похвастаться полным восстановлением. — шатен осторожно коснулся колена девушки, скрытого под тяжёлой тканью вечернего платья — Джен, к моменту нашей встречи в стенах аудитории, я просто-напросто не помнил о том, что произошло между нами летом. Подсознательно, конечно, увидел знакомое лицо в толпе и подошёл поздороваться…но причину твоей, кхм, бурной реакции я смог понять лишь спустя пару недель, когда память окончательно ко мне вернулась. Сама новость о том, что я попал в аварию, нигде не афишировалась по понятным причинам, потому я и не стал рассказывать тебе об этом. К тому же, несмотря на это, я действительно был перед тобой виноват, потому у тебя было полное право злиться на меня и моё поведение. Мне просто хотелось начать всё с чистого листа, честным путём добиваться твоего внимания, потому что вся правда заключается в том, что я влюбился в тебя с первого нашего разговора. Знаю, что скрыл от тебя многое из того, о чём ты имела право знать, но…готов поклясться всем, что имею — ни одно моё слово, сказанное тебе, не было ложью. Я люблю тебя, Дженни Ким, такой, какая ты есть. Сильной или ранимой, уверенной или сомневающейся, смелой или напуганной — я люблю тебя любой. И этого ничто не изменит. Амнезия не смогла, и ты не сможешь, Джен, каким бы ни было твоё решение. Вот она, та правда, которую ты должна знать. На какое-то время комната погрузилась в тягостное молчание. Чонгук продолжал сидеть неподвижно, сцепив руки в замок и выжидающе глядя на девушку, давая ей возможность побыть наедине с собственными мыслями. Насколько это вообще было возможно, находясь в закрытом помещении с парнем. А Ким… Она тоже продолжала сидеть в прежней позе, приложив холодные пальцы к горячим, пульсирующим вискам и прикрыв глаза, однако, в отличие от шатена, делала это не потому, что боялась спугнуть возникшую тишину. А просто потому, что это было выше её сил. Всё это. Вы когда-нибудь чувствовали одновременно долгожданное облегчение и удовлетворение от того, что узнали всю правду, и вместе с тем тягучую безысходность от необратимости прошлого? Дженни чувствовала. И эта дикая смесь эмоций, вкупе с давно накопившейся усталостью, грозила вылиться в настоящую истерику. Шатенка издала приглушённый смешок. Ну вот, кажется, это она. Истерика. — Джен? — осторожно позвал её Чон, встревоженный её странной реакцией. — Значит…значит ты просто не помнил, а я думала…- пробормотала девушка, словно в бреду и, в очередной раз нервно усмехнувшись, перевела покрасневший взгляд на парня — Ты должен был сказать мне. — Знаю, — спокойно отозвался парень и, улыбнувшись одним лишь уголком губ, добавил: — но разве ты бы стала тогда меня слушать? — Не стала бы. — вынуждена была признать Дженни. В глазах девушки предательски защипало — Я ведь столько гадостей тебе наговорила в своё время. — Это было больше забавно, чем обидно. — отмахнулся Чон. — Ещё и в глаз зарядила. Ты потом неделю с синяком ходил. Теперь усмехнулся уже он. — В какой-то мере это было заслужено. Зато теперь я знаю, что у тебя отличный удар левой. Шатенка покачала головой, пряча лицо в ладонях. — Эй, эй, — парень в мгновение ока оказался перед ней, мягко убирая её ладони и утирая большими пальцами две слезинки, успевшие одиноко скатиться по её щекам — Джен, посмотри на меня. Ким попыталась сфокусировать на лице парня затуманенный взгляд. Он ласково провёл пальцем по её влажной щеке. — Это всё уже прошло, слышишь? И я рассказал тебе об этом не для того, чтобы ты переживала или винила себя в чём-то. Если уж кто и виноват во всём произошедшем, так это я. — Нет, Чон, — Ким активно замотала головой, вынуждая пару выбившихся из причёски прядей упасть ей на лоб — дело даже не в том, кто виноват больше, кто меньше, а в том, что мы в принципе позволили этому абсурду достигнуть пика. И вот, к чему мы пришли — сидим в особняке, полном самых уважаемых и влиятельных людей города, в этой дурацкой комнате, я с гипсом, а ты… — шатенка подняла влажные глаза на лицо парня и, остановив взгляд на еле заметном шраме, тянущимся вдоль его щеки, осторожно провела по нему тонкими пальцами. Лицо шатена заметно помрачнело. Опустив голову, он остановил немигающий взгляд на ноге девушки, выглядывающей из-под слоёв тяжёлого подола платья и затянутой в разрисованный красным блестящим маркером гипс. Наткнулся на обличительную надпись, адресованную ему, и почему-то даже не захотелось усмехнуться. Из всех совершённых им ошибок это определённо была та самая, которую он никогда себе не простит. Та, которая привела к этой злосчастной аварии и чуть не лишила обоих самого дорогого. Её — жизни, его — её жизни… — Этого всего могло бы и не быть, — сипло пробормотала Ким, бессильно опуская ладонь вдоль туловища — если бы… Если бы я умела слушать, а не рубить с плеча. Это было настолько неожиданным заявлением, что Чонгук, опешив, резко вскинул голову, вглядываясь в печальное, осунувшееся лицо шатенки. Ему не нравилось видеть её такой. Ещё хуже становилось наблюдать за таким её состоянием от осознания того факта, что именно он является причиной печали, поселившейся в глубине её некогда озорных глаз. — Этого всего не было бы, если бы не моя дурацкая привычка говорить полуправдами. — без смеха парировал парень, аккуратно проведя ладонью по гипсу, обрисовывая пальцем выведенные на нём узоры. На секунду шатенка замерла, полностью сбитая с толку не столько его словами, сколько таким необычным, даже интимным проявлением нежности, а затем неожиданно улыбнулась. — Мы с тобой такие…не идеальные. — Вот это новость, не правда ли? — поддержал ход её мыслей Чонгук, вновь встречаясь со взглядом кошачьих, прищуренных глаз — Готов поспорить, ранее мы оба были уверены в обратном. — Ну, ты так точно. — не упустила возможности подколоть шатена Ким, беззлобно фыркнув. — В том, что ты идеальна? Я до сих пор свято в это верю, — в своей привычной манере откликнулся Чон, сделав вид, что не уловил вложенного девушкой подтекста в её замечании — Более того, сейчас я убеждён в этом, как никогда ранее. Ты совершенна в своей неидеальности, Дженни Ким. — Ты такой подхалим..! — Это тоже внесём в список моих недостатков? Дженни с улыбкой покачала головой. — Не хочу больше ничего и никуда вносить. — призналась она, впервые за долгое время рассматривая черты любимого лица без чувства потери и жгучей боли в груди. — Я тоже. — Чонгук лукаво улыбнулся — И, что будем делать? Шатенка молча взяла его за ворот белоснежной рубашки и притянула к себе. *** Вечер продолжал набирать обороты… Настолько, насколько в принципе подобное, лишённое динамики мероприятие могло это делать. Гости уже гораздо оживлённее общались между собой, и было непонятно — причина того заключается в их искреннем наслаждении банкетной обстановкой, или же истина, как известно, была в вине, которое они распивали, периодически чередуя виноградный напиток с шампанским. Впрочем, каким бы ни был их мотив, Лисе это было не особо интересно. Сама она за весь вечер практически не притронулась ни к напиткам, ни к предлагаемым фуршетом дорогим закускам — все её мысли находились далеко за границами этого особняка, вместившего этим вечером в себя, казалось, всех самых важных людей Высшего общества. Всех, кроме того, кого девушка желала увидеть больше всех. Конечно, она знала, что Чимин не придёт. Во-первых, он и сам как-то упоминал о своём, мягко говоря, негативном отношении к подобного вида мероприятиям, а во-вторых — хоть и урывками, но, будучи в курсе непростых отношений парня с отцом, девушке не составило труда сопоставить в голове очевидные факты: младший Пак ни за что не появится там, где существует даже малая возможность столкновения с Паком старшим. Это почти такая же писанная истина, как и та, которую снующие повсюду гости пытались отыскать на дне своих хрустальных бокалов. Когда мимо, шелестя тяжёлыми юбками вечернего платья, прошла очередная мадам, одарив облокотившуюся о перила лестницы девушку дежурной улыбкой, больше похожей на акулий оскал, Манобан не смогла сдержать тяжёлого вздоха. Вся это показательная любезность, сплошь пропитанная лицемерием, начинала ей порядком надоедать и, наверное, если бы не присутствие подруг и уважение к госпоже Ким, она бы уже давно вызвала такси и уехала восвояси. «Интересно, как брюнетик раньше вёл себя на таких «вечеринках»? — шальная мысль невольно возникла в её светловолосой голове, вызывав ехидное хихиканье мозгожителей — «Наверняка он не пытался строить из себя этакого аристократа с безупречными манерами. Максимум — изгибал свои губы в презрительной усмешке. Интересно, а в зал он как входил? Парадную дверь с пинка выбивал?» Собственные абсурдные мысли вызвали у Лисы лёгкий смешок и привлекли внимание какого-то мужчины с золотыми запонками, проходящего мимо. Но Манобан ничуть не смутилась, подарив ему в ответ на напряжённый взгляд ослепительную улыбку и приподняв брови, словно бы интересуясь, мол: «что такое? Разве происходит что-то странное? Подумаешь, леди смеётся над собственной шуткой, озвученной в голове, пф! Большое дело…» Чимин бы явно смерил её ещё более красноречивым взглядом, не забыв сказать, что он давно подозревал у неё наличие проблем психического характера. Или бы нарочито-испуганно уточнил, какую ещё очередную гениальную пакость она успела сгенерировать в своей голове. Правда, всё это звучало бы куда более беззлобно и даже весело, в отличие от этих колючих взглядов, которые цеплялись к ней просто потому, что она выбивалась из норм поведения, установленных данным обществом. И, если раньше она умело абстрагировалась от этой чопорности благодаря присутствию родителей и увлечённостью их с подругами проделками, то сейчас она, пожалуй, как никогда понимала, почему Пак не горит желанием посещать подобные вечера… — Айщ, почему я вообще так много о нём думаю? — пробурчала себе под нос Лиса, встрепенувшись — Он, вообще-то, даже не удосужился сегодня на звонки ответить, ёж брюнетистый… — Правда? Тогда он совершает огромную ошибку. — внезапно раздался голос рядом с блондинкой, заставив ту вздрогнуть от неожиданности — Простите, я не собирался подслушивать, просто Вы так эмоционально о чём-то рассуждали, что я невольно прислушался. Источником звука оказался невысокий, стройный парень, примерно её ровесник, одетый в шикарный тёмно-серый костюм, идеально подчёркивающий цвет его колючих глаз. Жгуче-чёрные густые волосы были искусно уложены гелем, а пухлые губы, подозрительно напоминающие чьи-то, изогнулись в полу-виноватой улыбке. Которая, тем не менее, не произвела на девушку должного впечатления. — Эм, ничего, — в замешательстве пробормотала блондинка, с интересом разглядывая лицо парня, кажущееся ей смутно знакомым — со мной такое бывает иногда. Как только обстановка вокруг становится достаточно скучной — начинаю думать вслух. Это, знаете ли, расслабляет. — Что-то Вы не выглядите сильно расслабленной, — с усмешкой заметил парень — кажется, что-то или, точнее сказать, кто-то Вас сильно разозлил. — Есть такое, — не стала отрицать Лиса, вновь облокачиваясь одной рукой о позолоченные перила — но мне бы не хотелось обсуждать свою личную жизнь с незнакомцем, даже если он выглядит довольно безобидно. Надеюсь, Вы не обиделись? В этот момент мимо молодых людей почти пронёсся официант с полным подносом напитков. Почти, это потому что незнакомый брюнет, жестом вынудив того остановиться, забрал с подноса два бокала с золотистой пузырящейся жидкостью и вручил один из них девушке. — Нисколько, — ответил он, слегка пригубив из своего бокала — хотя, смею заметить, Вы довольно прямолинейная. Напоминаете мне одного человека. Брови девушки в удивлении взметнулись вверх: — Правда? Кого же, если не секрет? — Моего брата, — спокойно отозвался парень, однако, губы его искривились в неприязненной ухмылке — он тоже не особо уважал принятые в нашем обществе правила этикета. — Стало быть, и Вы не особо их чтите, раз позволяете себе подслушивать чужие мысли? — парировала девушка. Для Лисы семья была самой святой вещью на свете, и она абсолютно не понимала тех, кто мог позволить себе негативно высказываться о родных людях. Вот и этого парня ей понимать совсем не хотелось. Несмотря на дерзость её слов, незнакомец неожиданно рассмеялся. — Напротив. Но Ваше замечание, безусловно, приму к сведению на будущее. Манобан чуть наклонила голову вправо, наблюдая за парнем. — Извините, но мы раньше нигде не встречались? — озвучила она мысль, которая вот уже несколько минут не давала ей покоя. — Не думаю, — парень обвёл её фигуру, затянутую в золотисто — жёлтое платье, слишком внимательным взглядом, от которого всё её маломальское к нему дружелюбие испарилось в одно мгновение — Вас я бы точно запомнил. — Странно, — протянула Лиса, сложив руки на груди в защитном жесте — а мне Ваше лицо кажется знакомым. Брюнет задумчиво покрутил в руке бокал. — Может, Вы видели меня в новостях? — предположил парень почти невинно — Или в журнале. Недавно вышло моё интервью для… — Хм, нет, видимо, я ошиблась, — поспешно прервала его речь блондинка — подобным чтивом я не очень-то увлекаюсь. Парень как-то странно усмехнулся, лишившись ещё пары очков одобрения на воображаемом счётчике девушки. Неприятная, однако, улыбка. Словно ему сложно было поверить, что кто-то осмеливается так открыто уязвлять его превосходство. — Интересно, — протянул брюнет, не сводя с Лисы задумчивого взгляда — что же Вас тогда увлекает? Манобан, вторя движениям парня, со скучающим видом повертела в руке нетронутый бокал. — Да многое, на самом деле. Учёба, искусство, мода, путешествия… Но никак не бизнес и не сплетни «Золотого общества». Брюнет повторно хмыкнул. — Занятно… Что же Вы тогда здесь делаете? — О, мне уйти? — с искренним энтузиазмом откликнулась Лиса — Поверьте, я бы и сама этого хотела. Но я, скажем так, являюсь одним из соорганизаторов данного мероприятия, поэтому не могу — увы и ах — покинуть вечер в самый его разгар. Лицо брюнета заметно вытянулось, выражая его изумление, однако, прокомментировать услышанное он не успел, потому как к их небольшой компании неожиданно присоединилось третье лицо. Точнее, лица. — Лиса? — осторожно обратилась к подруге Ча Ён, бросив короткий взгляд в сторону незнакомца — Всё нормально? За спиной девушки почти сразу выросла фигура Тэхёна. — Да, всё просто отлично, — отозвалась блондинка, окончательно потеряв интерес к малознакомому брюнету — просто ведём с молодым человеком непринуждённую светскую беседу. Здесь, вроде, так принято. Но мы уже закончили. — Нгуен. — неожиданно произнёс Ким, обращаясь к замершему парню. Тот ответил ему сдержанным кивком головы, однако, забегавший по сторонам взгляд выдавал его нервозность. — Тэхён. Девушки удивлённо переглянулись. — Вы знакомы? — прямо спросила Манобан, повернувшись к отчего-то хмурому парню подруги. — К сожалению. — недобро усмехнулся тот, окончательно введя девушек в ступор — Как поживает твой отец? Брюнет поджал губы, но на вопрос ответил: — Ему…несколько нездоровится, поэтому сегодня я представляю нашу семью на этом вечере. Лиса заметила, что парень специально сделал акцент на слове «семья», но не придала этому особое значение. Как оказалось, зря. Глаза Тэхёна недобро сверкнули в ответ на реплику парня, однако, голос его продолжал звучать размеренно и спокойно: — Тренируешься быть наследником? Похвально. Теперь уже лицо брюнета вспыхнуло румянцем злости. — Я и есть наследник, — с раздражением произнёс он, с силой сжимая в руке полупустой бокал — официальный, если верить газетным заголовкам. Или ты тоже не интересуешься «подобным чтивом»? — последнюю фразу он добавил, бросив при этом короткий взгляд в сторону недоумевающей Лисы. — Если бы я верил всему, что пишут в этих газетах, то выставил бы себя последним идиотом, — парировал Ким, повышая градус напряжения, которое, казалось, и без того уже буквально искрило в воздухе — вряд ли тогда мог бы с таким пафосом называть себя истинным наследником большого дела. Из ушей брюнета едва ли пар не повалил от гнева, однако, он явно старался совладать со своими эмоциями. Судя по втянутой в плечи шее и нервозности в жестах, парень опасался Тэхёна, и эта боязливость была сильнее его чувства собственного превосходства. Оно и не мудрено — будь блондинка на его месте, тоже чувствовала бы себя кроликом, пытающимся злобно шевелить ушами в сторону клыкастого лиса. — Навряд ли завтрашний уголовник может позволить себе подобный пафос. — пространно ответил парень, однако, это возымело больший эффект, чем все его предыдущие фразы. Ким сделал уверенный шаг вперёд, вынудив брюнета испуганно попятиться, но был остановлен встревоженным: — Тэхён, не надо. — Ча Ён, на плечах которой по-прежнему красовался мужской пиджак, вцепилась в рукав пудровой шёлковой рубашки парня, останавливая. Манобан, в свою очередь, оглянулась, проверяя, не привлекла ли их беседа лишнего внимания. К счастью, журналисты давно были выпровожены за двери банкетного зала, а остальные гости оказались настолько увлечены своими делами, что не обращали абсолютно никакого внимания на беседующую компанию молодых людей. — Ты, малолетний придурок, должен быть по гроб жизни брату благодарен за то, что живёшь припеваючи. — тем временем произнёс Тэхён, и его голос, казалось, был способен заморозить воздух — Вот только если будешь много молоть языком, то меня ваше родство уже не остановит: когда встанешь у руля компании, я познакомлю тебя с такими «прелестями» мира бизнеса, что ты ещё умолять его будешь о помощи. Так что лучше держи рот на замке и просто будь послушной марионеткой своего отца. Кажется, это то, что получается у тебя лучше всего. Парень, бросив последний раздражённый взгляд в сторону Кима, удалился, не прощаясь. И вот когда он развернулся, чуть тряхнув при этом чёрными, зачёсанными назад волосами, Лису осенила неожиданная догадка. Ошеломлённая возникшей в голове мыслью, она вновь повернулась к провожающему тяжёлым взглядом фигуру незнакомца Тэхёну и требовательно подёргала того за рукав, привлекая внимание. Дождавшись, когда темноволосый повернётся в её сторону, осипшим голосом произнесла: — Эй, мультимиллионер, только не говори, что это был… — Пак Нгуен, — закончил за неё темноволосый, задумчиво глядя на побледневшее лицо Манобан — младший брат Чимина. Занавес. Лиса безвольно опустила руку, чудом удержав во второй нетронутый бокал игристого напитка. Черты лица, губы, волосы… Чёрт возьми, жгуче-чёрные волосы! Как она сразу не догадалась? Она ведь даже видела новости о его объявлении официальным наследником! Это просто не укладывалось в голове. -Погоди, это он брюнетика уголовником назвал? — осенила девушку очередная догадка, заставив на этот раз покраснеть. От злости. Ким, наблюдавший за стремительной сменой эмоций на лице девушки, утвердительно кивнул. — Вот же…сволочь! — возмущённо воскликнула Манобан, за что была удостоена укоризненного взгляда близ стоявшей женщины с высокой причёской — Как можно говорить подобное о собственном брате? Да если бы я знала… — …То мне бы пришлось удерживать ещё и тебя? — фыркнула Ча Ён, смерив лучшую подругу предостерегающим взглядом. — Не пришлось бы, — отмахнулась от неё Лиса и, вернув пробегающей мимо официантке многострадальный бокал, добавила: — я от твоего жалостливого тона, как мороженка по асфальту, не растекаюсь, в отличие от некоторых. От меня бы этот нарцисс без увечий не уполз… Ким одобрительно хмыкнул, ничуть не обидевшись на сравнение с мороженкой. Он явно разделял боевой настрой блондинки. — Что он тебе говорил до того, как мы подошли? — в свою очередь поинтересовалась Ча Ён, обладающая более пацифистской натурой — У тебя такое лицо было, будто ты собираешься ему на голову свой бокал вылить. — Была у меня такая мысль, — не стала скрывать Манобан, злобно глядя в том направлении, в котором минутой ранее скрылся Пак младший — теперь даже жалею, что не осуществила её. Этот парень — тот ещё засранец. — Он с детства такой, — поведал Тэхён, переплетая свои пальцы с ладонью Ча Ён — никогда мне не нравился. У них с Чимином всегда были натянутые отношения, и не по воле последнего. — Это заметно… — задумчиво протянула Манобан, мысленно прокручивая состоявшийся с парнем неприятный диалог. Затем, решив стереть этот эпизод из своей памяти, полюбопытствовала: — Кстати, о последнем: ты, случайно, не знаешь, где сегодня брюнетик пропадает? — А что, соскучилась? — усмехнулся Тэхён, поиграв бровями. Блондинка шутку не оценила, поэтому ему не оставалось ничего другого, кроме как, тяжело вздохнув, признаться: — Увы, Пак мне не отчитывается о своих передвижениях. Дай знать, если начнёт рассказывать об этом тебе — я буду искренне впечатлён. — Чем ты там собрался впечатляться, хён? — весело полюбопытствовали откуда-то сверху и, оглянувшись, троица с интересом воззрилась на спускающегося с лестницы Чонгука, бережно удерживающего на руках умиротворённую шатенку. — Твоим здравомыслием, естественно. — сходу ответил Ким, одарив друга ироничным взглядом. — О, так вот, где вы были всё это время! — воскликнула Лиса, отодвигаясь от перил и давая Чону возможность поставить девушку на ноги — А мы уже было подумали, что вы сбежали. — Я предложила через окно, но стало жалко портить платье. — поведала Дженни, устраивая свою руку на локте Гука, создавая таким образом себе опору. Манобан одарила скептическим взглядом гипс подруги, выглядывающий из- под подола. — Хочешь сказать, это единственное, что вас остановило? Шатенка неопределённо пожала плечами. — Ну, и ещё перспектива наслать на себя бабушкин гнев, пожалуй. Я обещала ей всё-таки дождаться конца вечера. — Кстати, о госпоже Ким, — присоединилась к беседе Ча Ён, бросая взгляд в сторону фуршетных столов, около которых стояла хозяйка вечера в компании родителей шатенки и семьи Чон — она тебя искала. Брови Ким в удивлении взметнулись вверх: — Серьёзно? Я, вроде, ещё ничего противозаконного не сделала. — Думаю, именно это её и напугало. — заметил Чонгук, хмыкнув, за что получил лёгкий тычок в бок, но даже не сдвинулся с места. — А вы, значит, помирились, — задумчиво протянула Лиса, обведя парочку лукавым взглядом — что ж, очень вовремя. Двоица одарила блондинку непонимающими взглядами. — Ну, судя по идиллии, творящейся сейчас во-о-он у тех столов, вас там уже друг другу сватают. — пояснила Манобан, хихикнув. Чон, бросив короткий взгляд в сторону их семей, задумчиво хмыкнул, в то время как Дженни заметно побледнела, тут же возмущённо пробормотав: — Манобан, что за шутки такие? Не замечала за тобой до этого тяги к чёрному юмору. — Не понял, — тут же нахмурился шатен, переведя взгляд на девушку — Красотка, ты что, не хочешь за меня замуж? После всего, через что мы прошли? Ким, хитро сощурившись, одарила парня почти нежной улыбкой, нараспев ответив: — Кто тебе вообще сказал, что я когда-либо собираюсь замуж? Тем более за тебя? — Эй, …- обиженно принялся ворчать шатен, и между парой вновь завязалась тихая перебранка, к которой троица единогласна предпочла не прислушиваться. Одарив примирившуюся парочку насмешливыми взглядами, ребята уже собирались было уйти в более укромный угол большого зала, дабы не привлекать к себе ещё больше внимания, однако, и этому свершится было не суждено. — Дорогие мои, что здесь за столпотворение? — поинтересовалась у молодёжи госпожа Ким, которая, судя по всему, решила оставить общество двух семей и присоединиться к компании их детей. Увидев некогда пропавшую внучку, удерживаемую за талию что-то говорившем ей юношей, обвела эту картину оценивающим взглядом — Юная леди, где ты была? Дженни, тут же прекратив ворковать с парнем, перевела растерянный взгляд на бабушку. — Я? Э-эм… В комнате сидела, отдыхала… — В компании этого молодого человека? — строго уточнила женщина, переведя взгляд на вытянувшегося по струнке шатенка — Чон Чонгук, если я не ошибаюсь? — Всё верно, госпожа Ким, — парень поспешно отвесил хозяйке особняка низкий поклон — прошу простить меня за то, что не представился ранее лично — мне нужно было обсудить с Вашей внучкой нечто очень важное. Госпожа Ким, видимо, уже успевшая проникнуться симпатией как к парню, спасшему её единственную внучку, так и к его семье, заметно подобрела и бросила лукавый взгляд в сторону стремительно краснеющей Дженни. — Ну, раз это было важно… — Бабуль, а ты просто поболтать подошла, или у тебя к нам какое-то поручение? — как бы между прочим поинтересовалась шатенка, отправляя злобные взгляды в сторону посмеивающихся подруг, с неприкрытым весельем наблюдающих за разворачивающейся перед ними картиной. — У меня, скорее, просьба, — невозмутимо ответила госпожа Ким и, повернувшись в сторону Пак, добавила: — к тебе, Розанна. — Ко мне? — на автомате переспросила Ча Ён, растеряно глядя на женщину. Та благосклонно кивнула и, ласково улыбнувшись девушке, пояснила: — Я всё ещё помню о твоих прекрасных вокальных данных, может, ты окажешь мне честь и споёшь для нас что-нибудь? Мои музыканты с радостью будут тебе аккомпанировать. Светловолосая заметно побледнела. — Но, госпожа Ким, Вы же знаете, я не… — Бабушка, Рози не поёт на публике. — закончила за неё Дженни, бросив ободряющий взгляд в сторону подруги — Не нужно её заставлять. — У меня и в мыслях не было, — заверила её старшая представительница семьи Ким, мягко коснувшись руки Ча Ён — дорогая моя, если ты не захочешь, я, конечно же, не буду настаивать. Мне просто показалось, что это прекрасная возможность показать себя. Здесь сегодня присутствует много уважаемых людей, имеющих непосредственное отношение к миру музыкального искусства. Я уверена, их заинтересует твой талант. — Скажете тоже…- сконфуженно пробормотала Ча Ён, и, хоть лицо её по-прежнему и отражало лёгкую степень испуга, после слов госпожи Ким на нём появилось кое-что ещё. Что-то, очень похожее на сомнение. Наверное, именно эта эмоция, не укрывшаяся от взгляда всегда внимательного Тэхёна, побудила его к тому, чтобы сказать: — Вообще-то, с недавних пор Розанна активно практикует публичные выступления, — поймав на себе шокированный и вместе с тем возмущённый взгляд возлюбленной, легко подмигнул ей и добавил: — поэтому мне кажется, что Ваше предложение, госпожа Ким, очень уместно в данной ситуации. — Кажется, Розанна, твой молодой человек знает о тебе больше, чем верные подруги. — не без лукавства заметила госпожа Ким, вызвав у Лисы возмущённое фырканье. — Знал бы — не болтал бы чепухи. — пробормотала она, так тихо, что расслышать её мог лишь Тэхён, стоявший между ней и лучшей подругой. Однако парень благополучно проигнорировал её высказывание, продолжив убеждать любимую девушку в заманчивости предложения госпожи Ким. — Я могу быть твоим аккомпаниатором, если захочешь. — произнёс он, не сводя с явно задумавшейся Ча Ён внимательного взгляда чёрных глаз. Лиса назвала это про себя «запрещённым приёмом», против которого у её подруги не было шансов выстоять. Так и оказалось. — Хорошо, — на выдохе ответила она и, будто сама не поверив своим словам, увереннее повторила: — хорошо, госпожа Ким, я выступлю… Вместе с Тэхёном, если Вы не возражаете. — Напротив, я приятно удивлена, — отозвалась хозяйка вечера, одарив темноволосого одобрительным и заинтересованным взглядом — не знала, что молодым бизнесменам есть дело до мира искусства. Парень неопределённо пожал плечами: — Думаю, я и Ким Сокджин являемся красноречивыми примерами обратного. — Да-да, старший брат нашей дорогой Джису, — задумчиво протянула женщина — он сегодня запаздывает. Должно быть, это трудно — совмещать работу в двух абсолютно разных сферах. — Думаю, бабуль, там сложности немного другого характера, — обменявшись насмешливыми взглядами с подругами, хмыкнула Дженни — но об этом тебе лучше спросить Джису. Госпожа Ким обвела компанию подозрительным взглядом мудрых глаз. — У вас, молодые люди, явно есть какие-то общие секреты. Но я, как ни странно, не испытываю особого желания их узнавать. — И правильно, — хихикнула Дженни — боюсь, ответ будет более волнующим, чем ты того бы хотела. — И что это значит, юная леди? — Кажется, гости слегка заскучали, — вступил в диалог Чонгук, ловко переводя щепетильную тему на более безопасную — друзья, думаю, пора вашему дуэту их взбодрить. Последняя фраза была адресована Тэхёну и Рози, которые, впрочем, и сами были рады поскорее завершить этот разговор. — Вы совершенно правы, молодой человек, — поддержала слова шатена госпожа Ким — прошу, мои дорогие, музыканты вот-вот закончат свой этюд. Ча Ён с новой силой засуетилась, принявшись нервно дёргать рукава мужского пиджака. Ким, заметив это, мягко снял собственную вещь с её плечей и, вручив опешившей Лисе с бесцеремонным «Подержи», повёл возлюбленную в сторону ранее упомянутых музыкантов. — И как это понимать? — возмутилась в пустоту Манобан, удерживая шикарный брендовый пиджак на вытянутой руке, разве что только палочкой его не тыкая — Этот менестрель* совсем офонарел? Я ему что, дворецкий?! Дженни, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться в голос, ободряюще похлопала блондинку по плечу: — Ты можешь выставить его на аукцион в академии, большая часть студенток с руками оторвут. Особенно, когда прочитают новости о сегодняшнем вечере. — Ты сейчас про пиджак говоришь или про его обладателя? Потому что второго я бы охотнее отправила на растерзание одержимым девицам! — сквозь зубы процедила Лиса, гневно взирая на тёмную дорогую ткань в своей руке, словно та была в чём-то виновата. Чон коротко хохотнул, за что был удостоен лёгкого тычка локтём от шатенки, которая, тем не менее, тоже не удержалась от смешка. — Боюсь, Рози тебе этого не простит. — А я сделаю это быстро и незаметно, — многообещающе протянула Манобан — для неё. Тэхён же испытает все прелести долгой и мучительной смерти. Чонгук успел уже мысленно порадоваться тому, что блондинка не имеет к нему личных претензий, как та, бросив в его сторону грозный взгляд, резко припечатала: — Тебя это, кстати, тоже касается! Если ещё раз вздумаешь обидеть Джендыки. Гук растерялся только в первое мгновение, однако, переведя взгляд на опешившую от столь неожиданной атаки Дженни, со всей серьёзностью заявил: — Если такое случится, я сам приду за заслуженной расправой, не сомневайся. Лисе ничего не оставалось, кроме как удовлетворённо кивнуть. Парочка, вновь занятая лишь друг другом, растворилась в толпе гостей, уже начавших собираться в другой стороне зала, и блондинка, проводив их взглядом, вдруг ощутила себя самой одинокой во всём помещении. Щемящая тоска сдавила грудь и, кажется, в этот момент она впервые осознала, что означает фраза «мне его не хватает». Наверное, это было странно — скучать по тому, кого не видела меньше суток. В особенности, если этот «кто-то» и вовсе твоим не являлся. Вот только чувство одиночества не становилось от этого меньше. Лиса не любила это чувство больше всего на свете.