Искусство любить

Ча Ён думала, что больше, чем наличие двух здоровых бугаев, каменными изваяниями замерших у палаты Чимина, её уже ничего не удивит. Однако картина, открывшаяся ей в самом помещении, заставила её пару раз оторопело моргнуть и с сомнением поинтересоваться у рядом замершего Тэхёна: — Ты тоже это видишь? Темноволосый, в отличие от девушки, совсем не выглядящий изумлённым, спокойно пробормотал: — К сожалению, вчера в машине я видел и не такое. — поймав на себе любопытный взгляд Рози, уже серьёзно добавил: — Надеюсь, блондиночке хватит здравого смысла тебе об этом не рассказывать. Ча Ён вздрогнула, представив, что именно могло происходить вчера, если Ким решился на столь строгие меры безопасности, а Чимин, лежащий на больничной койке, выглядел так, словно его с головой окунули в багрово-синюю краску минувшим вечером. Однако внимание её в данный момент привлекло совсем не это. На кровати, рядом с Паком, сидела Лиса. Одетая всё в то же золотисто-жёлтое платье из струящегося шёлка, со спутавшимися, всё ещё волнистыми волосами, с залёгшими под глазами тенями и…сияющей на губах улыбкой. Одна её рука осторожно перебирала жгуче-чёрные волосы на макушке парня, а вторая — была накрыта его широкой ладонью. Манобан смотрела на экран, висевший напротив кровати, и хихикала над какой-то дурацкой дневной программой, пока брюнет, не сводя затуманенного взгляда с её профиля, осторожно поглаживал её пальцы. Казалось бы, в этой простой, тихой идиллии не было ничего особенного. Просто двое, наслаждающиеся присутствием друг друга. Уставшие, измученные, но такие… Влюблённые. И именно это чувство наконец обретённого счастья, витающее в терпком воздухе больничной палаты, придавало данной сцене что-то настолько личное, хрупкое и сокровенное, что заставляло Ча Ён чувствовать себя наблюдателем, беспардонно приоткрывшим ширму той «магии», которая определённо принадлежала только двум людям в этом помещении. И это были явно не они с Тэхёном. Последний, судя по всему, устав от роли невидимки, хмыкнул, привлекая внимание парочки: — Кажется, вам обоим уже намного лучше. Лиса, тут же оторвав взгляд от экрана, но не отодвинувшись от брюнета даже на миллиметр, посмотрела на лучшую подругу опухшими и покрасневшими после беспокойной ночи глазами. Однако лицо её изнутри светилось такой безграничной радостью, что Рози и сама невольно растянула губы в ободряющей улыбке. — Судя по твоему мнимому спокойствию, чувствовать себя лучше мне осталось совсем недолго. — прохрипел Чимин, слегка приподнимаясь на подушках. Затем, бросив короткий взгляд на светловолосую, добавил: — Привет, Ча Ён. Надеюсь, мой умопомрачительный вид не сильно тебя пугает. Пак, переведя взгляд с подруги на брюнета и, наконец, в полной мере оценив полученные им повреждения, с сочувствующим вздохом ответила: — В любом случае, вчера ты напугал нас всех гораздо сильнее, — девушка на секунду запнулась — я рада, что всё обошлось. Надеюсь, ты быстро пойдёшь на поправку. И это было сказано совершенно искренне. Рози до сих пор не знала, как именно ей относиться к Чимину, но одно понимала совершенно точно — если бы с ним что-то случилось, это сломало бы двух самых дорогих ей людей. Она этого не хотела. Как и не хотела бы, чтобы потерявшийся в пучине жизненных невзгод и в самом себе человек, который на самом деле этого не заслужил, погиб так нелепо из-за собственного безрассудства. Поэтому у неё, как и у всех присутствующих в палате, были свои причины радоваться тому, что Чимин в порядке… Настолько, насколько он мог в нём быть, имея различные оттенки синего на каждом сантиметре своего лица и тела. Брюнет вдруг растянул губы в слабой улыбке, и что-то в его лице дало Ча Ён понять, что он действительно правильно расценил её слова, которые были не просто формальной вежливостью, а шли искренне, от самого сердца. — Спасибо, Ча Ён. — пробормотал он и, переведя взгляд на лучшего друга, а затем снова на Лису, не сводящей с него взволнованного взгляда, глухо добавил: — Спасибо вам всем. — Только не думай, что обмен любезностями и ужасный видок спасут тебя от серьёзного разговора с глазу на глаз, — вновь нарушил идиллию Тэхён, смерив лучшего друга многозначительным взглядом. — Даже и не надеялся, — безрадостно хмыкнул Пак и, правильно интерпретировав жест Кима, обратился к Лисе: — Обезьянка, ты не хочешь прогуляться с Ча Ён до больничного кафетерия? Готов поспорить, ты ничего не ела со вчерашнего дня. — К тому же, я принесла тебе сменную одежду и всё, необходимое для того, чтобы привести себя в порядок, — Рози потрясла большим белоснежным пакетом, который всё это время держала в руках — ты же не хочешь и дальше разгуливать по больнице в… — …В виде зарёванной, уставшей, не спавшей и не евшей почти сутки вредины? — подначил брюнет, заслужив в ответ возмущённый взгляд той самой «вредины» — Манобан, правда, хватит упрямиться. Иди, меня никто убивать не собирается, — Пак бросил короткий взгляд в сторону Тэхёна — ну, разве что устроят плановую промывку мозга. — Было бы ещё, что промывать. — не сдержался Ким. Манобан ещё с минуту вглядывалась в отёкшее лицо парня, прежде, чем со вздохом произнести: — Ладно, уходим мы, — напоследок осторожно сжав ладонь Чимина, она спрыгнула с кровати и направилась к подруге, ожидающей её у двери — обсуждайте тут свои секретные мужские делишки, которыми, естественно, не хотите делиться с нами, а мы как обычно сделаем вид, что ничего не понимаем. Пойдём, Рози. — подхватив лучшую подругу под локоть, Манобан, вдруг что-то вспомнив, вновь обернулась в сторону опешивших от её уничижительной тирады парней: — Брюнетик, не вздумай вставать с кровати! Доктор Ын сказал — никакой нагрузки ближайшие два дня! Дождавшись, когда за девушками закроется дверь, Тэхён со смешком повернулся к лучшему другу: — Знаешь, за последние сутки твоя «Обезьянка» открылась для меня с совершенно новой стороны. — Да уж, — Чимин тяжело вздохнул — для меня тоже. — Во всяком случае, ума у неё явно поболее твоего будет. — Ох, началось. — О, это я ещё даже не начал, — многообещающе протянул Тэхён, который, наконец, сорвал с себя маску холодного спокойствия, давая понять лучшему другу, насколько он на самом деле зол — а всего лишь констатировал факт того, что сумасбродная девчонка, которую ты считал ребёнком, оказалась способна мыслить разумно там, где ты предпочёл промолчать о том, что оказался в полной заднице. — Разумно? — возмутился Пак — Ты хочешь сказать, что это было разумно — тащить её в «Райдер»? Тэхён устало потёр переносицу: — Я уже задолбался повторять тебе всё то, что ещё вчера сто раз объяснил Хоупу… — О, так Хоуп тоже был там? Прекрасно. — буркнул Чимин, помрачнев — И никто из вас, значит, не смог остановить её? — Да ты хоть понимаешь, что, если бы не Хосок, мы бы нашли только твой остывший труп этим утром?! — не выдержал Тэхён, впившись в разбитое лицо лучшего друга злым взглядом — И если бы Манобан, которая, узнав, что с тобой произошло, тут же не подняла на уши всех и вся, чуть не сорвав благотворительный вечер? Пак, да она была готова мне в глотку вцепиться, когда я пытался её отговорить! Или ты думаешь, что девчонку, которая устроила перед Донгом и его людьми истерику, смогли бы вразумить наши с Хоупом слова? — Что? — Чимин дёрнулся, порываясь сесть, но тут же поморщился от дикой боли, пронзившей каждый сантиметр его тела — Донг… Видел её? Тэхён мрачно кивнул, уже спокойнее ответив: — Более того, он определённо понял, что Манобан тебе больше, чем «просто подружка». А также просил передать, что ещё найдёт способ поквитаться с тобой «за твой косяк». Брюнет с силой сжал кулаки: — Старый ублюдок..! — И, знаешь, я более, чем уверен, что он вполне мог добить тебя вчера, если бы хотел поквитаться ценой твоей жизни, — тем временем продолжал Ким сбрасывать на Пака жестокую правду — но, кажется, в планах у него нечто другое… Скорее всего, он хочет сделать то же, что сделал с ним твой проигрыш — отобрать у тебя самое дорогое. Пак оперся ладонью на прикроватную тумбу, порываясь встать. — Что ты творишь? — устало поинтересовался у него темноволосый. — Мне нужно к Ыну, — прохрипел Чимин, морщась от очередного приступа боли — пусть выпишет меня сегодня же, я… — Что «ты»? — скептически переспросил Ким, подходя к лучшему другу и силой заставляя его вернуться в первоначальное положение — Себя видел? Как ты в таком состоянии собираешься разбираться с Донгом или защищать Манобан? От твоей жертвенности ей точно лучше не станет. — Она теперь в опасности из-за меня, — проговорил Чимин, сцепив зубы — а я валяюсь на этой чертовой койке, как недобитый кусок мяса. Это всё было ошибкой с самого начала… Моей очередной шибкой, Тэхён. Мне не следовало втягивать её… Ким, продолжая слушать причитания лучшего друга, подошёл к расположенному около его кровати креслу и опустился в него, спокойно заметив: — А тебе не кажется, что всё это произошло как раз-таки потому, что ты столько времени упорно отказывался впускать её в свою жизнь? И, если бы ты вовремя осознал, что у тебя есть люди, которым ты дорог, которые не осуждают тебя за ошибки прошлого и настоящего, а готовы принять и любить тебя вопреки всему, то сейчас ты бы не валялся здесь, а сидел в каком-нибудь кафе со своей блондинкой и радовался жизни? — заметив опустившуюся на лицо друга тень горького осознания, Тэхён, уже без капли злости, а лишь с искренней тревогой, спросил: — Чимин, просто скажи мне: какого чёрта? Зачем ты согласился на этот бой? — У меня не было выбора. — нехотя признался брюнет, глядя исключительно перед собой — Донг уже давно сделал меня козырем в своей игре, который в любой момент мог стать ненужной пешкой, но я слишком поздно это осознал. Считал, что, заручившись его уважением, смогу до поры — до времени просто выходить на ринг, зарабатывать деньги, пока не улажу дела с учёбой и получением стипендии. Считал, что мне удастся не впутываться в его незаконные дела. А в итоге сам вырыл себе могилу. — Пак бросил взгляд на молчаливого друга — Можешь начинать говорить, какой я самонадеянный и сумасбродный придурок. Ким, невесело усмехнувшись, покачал головой: — Кажется, ты и сам это прекрасно осознаёшь. Но я здесь не для того, чтобы осуждать тебя. Чёрт, Пак, неужели ты думаешь, что я бы стал винить тебя за то, в какой ситуации ты оказался, если бы ты обратился ко мне за помощью? Или что я не помог бы? Мы полжизни вытаскивали друг друга из таких передряг, что… — Вот именно. — перебил его Чимин, фыркнув — Поэтому и не обратился. Думаешь, я не знаю, что ты меня и из-под земли достанешь? Что, если бы я умер, ты бы обязательно нашёл способ меня воскресить, а после придушил бы собственными руками за то, что я тебя не послушал? Ты прав, мы и не через такое проходили сообща. Но поставь себя на моё место. Хочешь сказать, что ты бы побежал ко мне, прося вновь рискнуть всем ради нашей дружбы, зная, что мне теперь есть, что терять? Точнее сказать, «кого»? — Ты прав, — легко согласился Тэхён — я бы, наверное, поступил так же. Только ты, Пак, не учёл одного — ты, придурок, тоже относишься к той категории людей, которых я не хочу потерять. — темноволосый сделал глубокий вдох, успокаиваясь — Рози…она моё всё. Моя душа, моё сердце, моя жизнь. Моё настоящее и будущее. А ты — мой лучший друг, с которым мы плечом к плечу прошли через такое дерьмо, которое многим даже не снилось. Ты мне как брат, Пак. Вы оба — моя семья. Всё, что у меня осталось. И за свою семью я убью, не задумываясь и, если придётся, умру сам. Из-под земли достану, в лепёшку разобьюсь, но не потеряю. Понял? Чимин с минуту смотрел на друга, который — сомнений не возникало — говорил абсолютно серьёзно и искренне. После чего, хлопнув его по плечу, насколько позволяли оставшиеся силы, глухо произнёс: — Знаю. Спасибо, брат. За всё. Ты же в курсе, что для тебя я сделаю то же самое? — Иди ты в… — Разве что с тобой за компанию. — уже привычно отозвался брюнет и, усмехнувшись, добавил: — Ты только Ча Ён свою вдохновенную речь не повторяй, а то она подумает, что ты окончательно свихнулся. Темноволосый фыркнул: — Во всяком случае, спятил я не больше, чем одна блондинистая особа, которая вздумала ругаться с гангстерами, надеясь, что таким образом сможет выведать у них твоё местоположение. Пак шумно выдохнул: — Ну, Манобан… — К слову, каков твой дальнейший план действий? — поинтересовался темноволосый, вальяжно откидываясь на спинку кресла — Судя по тому, что мы с Рози увидели, зайдя в палату, ты явно многое переосмыслил за прошедшую ночь. — Да, очевидно, меня не хило приложили головой об пол ринга, — хмыкнул Чимин — это не могло пройти бесследно. Ну, а, если серьёзно… — брюнет выдержал паузу, прежде, чем сказать это: — Я, вроде как, решил дать себе шанс на исправление. Точнее, принял тот шанс, который мне дала одна очень упёртая и вредная особа. Тэхён иронично вскинул одну бровь: — «Так вот, что с людьми делает любовь»? — насмешливо произнёс он, припоминая другу его собственные слова — Кажется, теперь и ты «серьёзно влип», мужик. — Айщ, заткнись. — прошипел тот и, бросив взгляд на дверь, за которой несколько минут назад скрылась блондинка, неожиданно добавил: — Она поверила в меня, Тэхён, даже тогда, когда я сам на себе крест поставил. И после того, что произошло, не отвернулась. Да я сам себя прибить хотел, когда очнулся и понял, что натворил и во что втянул вас обоих, а она… Знаешь, что она сделала? Обнять меня захотела. — Пак коротко хохотнул, но в этом смехе не были ни капли веселья — Обнять, представляешь? Вот это опухшее синее месиво, которое сейчас лежит перед тобой и даже руку нормально поднять не может. И это после всего, что я сделал. После всех тех ужасных фраз, которые ей наговорил буквально днём ранее… Если бы ты только знал, как мне хочется вернуться и прибить того себя за всё, что происходило.! Потому что теперь все мои идиотские попытки оттолкнуть её и, тем самым, обезопасить, не имеют смысла. Они все были напрасны, как и те обиды, которые я ей нанёс. — Ты защищал её по-своему, как мог, — произнёс Тэхён, внимательно глядя на Пака — хоть я и не поддерживал твои методы, но сейчас, зная полную картину, вполне могу понять твои мотивы. Думаю, и Манобан тоже. Брюнет слабо кивнул. — В том-то и дело — она всегда понимала больше, чем нужно. Даже меня понимала лучше, чем я сам. И я просто не представляю, чем мог её заслужить. Наверное, спас человечество от неминуемой гибели в прошлой жизни, не иначе. Потому что такой «я» не достоин её. Но хочу им быть. И, возвращаясь к твоему вопросу по поводу моих дальнейших планов — я собираюсь стать кем-то, кто действительно будет заслуживать того счастья, которое на него упало, тогда, несколько месяцев назад, в клубе. Буквально прилетело в руки…- брюнет вновь усмехнулся, вспоминая обстоятельства, при которых он впервые увидел девушку — Она делает меня лучшим человеком, Тэхён. И я стану им. Для неё. В палате на какое-то время воцарилась тишина, нарушаемая лишь неуместным смехом, льющимся из забытого включённого телевизора, продолжающего показывать какое-то глупое тривиальное шоу, до которого никому не было дела. Тэхён тактично молчал, давая словам Пака в полной мере обрести осознанность и форму, пока тот, в свою очередь, окончательно погрузился в собственные, явно не самые весёлые мысли. Уставившись в сторону окна, он какое-то время задумчиво наблюдал за переливами солнечных лучей, освещающих белоснежную поверхность широкого подоконника, прежде, чем внезапно заявить: — У меня будет к тебе одна просьба, Тэ. — Манобан будет в безопасности, можешь не беспокоиться на этот счёт, — сходу поняв, что имеет ввиду друг, ответил Ким — Донг к ней не подберётся. Чимин благодарно кивнул: — Хорошо. Вряд ли эта вредина согласится на личную охрану, но, пусть, пока я валяюсь здесь и не имею возможности разобраться с этим престарелым мстителем — психопатом, она не остаётся одна. Теперь пришла очередь хмуриться Тэхёну: — Ты опять за своё? Собираешься разбираться с этим делом в одиночку? Каким образом? — Успокойся, трабл-шутер*, — поспешно прерывал его Пак, поняв, что друг вновь начинает злиться — вообще-то, я собирался предварительно обсудить с тобой свои планы касательно Донга, раз уж ты и так влез в эту кашу по моей вине. — Ну, так давай, — мгновенно сменив гнев на милость, отозвался темноволосый — выкладывай. Чем быстрее ты это сделаешь, тем раньше я позову Ына, чтобы он вколол тебе двойную дозу обезболивающего. Пак, в этот момент как раз схватившийся за ноющий бок, удивлённо фыркнул, пробормотав: — Что так заметно? — Что ты сейчас загнёшься от боли? Ещё как. — хмыкнул Ким но, чуть подумав, сжалился и, привстав, нажал кнопку вызова, расположенную над изголовьем больничной койки — Однако, должен признать, что в присутствии дам ты держался очень даже неплохо, актёр недобитый. — А вот это сейчас было обидно. — раздался весёлый голос от входа и, обернувшись, Тэхён окинул насмешливым взглядом Чонгука, замершего на пороге. — Ничего личного к твоей специальности не имею, Чон, только к этому неудачливому номинанту на премию «Оскар». — Кто тебя сюда пустил? — в свою очередь поинтересовался Пак, проигнорировав очередную колкость лучшего друга. Шатен, пройдя к стулу, расположенному у изножья кровати, по-хозяйски расположился на нём, лениво поинтересовавшись: — Ты имеешь в виду территорию больницы в целом или свою палату в частности? Потому что если второе, то я оскорблён до глубины души тем, что ты считаешь меня неспособным справиться с двумя разодетыми в лучших традициях «Людей в чёрном» здоровяками. Брюнет, одарив младшего скептическим взглядом, повернулся к посмеивающемуся Тэхёну, ожидая объяснений. — Мы столкнулись с этим Халком и его Ларой Крофт в лифте, так что я предупредил охрану заранее о его возможном визите. — пояснил Ким и, одарив раздосадовано вздохнувшего Гука весёлым взглядом, поинтересовался: — Кстати, где ты потерял свою боевую подругу? — Джен снимают гипс, так что я решил не терять это время зря и узнать подробности произошедшего из, так сказать, первых уст. — Чонгук скосил взгляд на зажмурившегося от болезненных ощущений Пака — Правда, что-то мне подсказывает, что главный участник печально известных событий на ближайшее время исчерпал свои способности говорить. Брюнет в ответ похрипел что-то несвязное, тем самым только подтвердив догадки друга. — Кажется, у него заканчивается действие морфина, — нахмурившись, сообщил Тэхён, вновь нажимая кнопку вызова — без обезбола он ближайшие несколько дней вряд ли будет способен хотя бы пальцами пошевелить. — М-да, вот так люди нариками и становятся… — задумчиво протянул Чон, однако, поймав на себе злобный взгляд Пака, поднял руки в примирительном жесте: — Ладно, согласен, не самая удачная шутка. — И что ещё ты успел ему рассказать? — сквозь зубы произнёс Чимин, обращаясь к лучшему другу. — Вообще-то, это был не он, а Хоуп, — вмешался Чон — к слову, тот тоже сбирался заглянуть к тебе, после работы. — Ну, класс, — не без сарказма прошипел Чимин себе под нос — мы снова почти полным составом тусуемся в больничке. Там за дверью, случайно, Джин со своей остроумной сестричкой не прячется? А Мин с Джуном, небось, уже пьют кофе у стойки регистрации. — Да, хён, уж что-что, а отпускать язвительные комментарии тебе всегда сил хватает. — со смешком заметил Чонгук. — Хотя они не так уж и далеки от правды, — невозмутимо добавил Тэхён ¬– учитывая, что в общих чертах все действительно уже осведомлены о том, что вчера тебя знатно отпинали, предварительно накачав какой-то дрянью. Ответить что-либо Чимину не позволила вновь распахнувшаяся дверь палаты, из-за которой показался взъерошенный доктор Ын. — Пак, если ты не находишься при смерти и нажимаешь на кнопку вызова чисто из желания погонять меня по этажу, то спешу напомнить тебе — я могу одним уколом заморозить твои конечности до самой выписки. — раздражённо проворчал врач, подходя к больному. Однако, окинув его скрючившуюся фигуру оценивающим взглядом, тут же изменил своё мнение: — А нет, кажется, дело действительно плохо. Тогда живи. — Сейчас это делать несколько проблематично, если ты не заметил. — прохрипел Чимин, пока доктор взялся обновлять его капельницу. — А ты чего такой взвинченный? — поинтересовался у врача Тэхён, от внимания которого не укрылся потрёпанный вид приятеля. — Ты ещё спрашиваешь? — возмутился в свою очередь Ын, сосредоточенно вводя обезболивающее в трубку — Главный вход больницы атаковали сумасшедшие фанатики, которых в двадцать первом веке принято называть прессой. Некоторые даже умудрились пробраться в холл и напугать мне пациентов в приёмном покое. И все, как один, твердят, что хотят задать «господину Киму» «пару уточняющих вопросов». Тот самый господин Ким приглушённо выругался, запустив ладонь в тёмные волосы. — Хм, да, это как раз ещё одна новость, которую я собирался тебе сообщить. — пробормотал Чон, наблюдая за помрачневшим Тэхёном.  — Сдаётся мне, вчера натворить дел успел не только я. — хмыкнул Чимин, но тут же поморщился: — ауч, док..! — Ын, вколи ему что-нибудь усыпляющее, — попросил Тэхён, поднимаясь — а то он опять становится слишком разговорчивым. — Ты хотел сказать «раздражающим»? — понимающе хмыкнул врач. — В его случае это одно и то же. — согласился темноволосый, и с крылся за дверью. — Какие же прекрасные люди меня окружают…- саркастично проворчал Пак, однако, вопреки недовольной интонации, губы его расплылись в весёлой полуулыбке. *** — …Ух! Да здравствует чистота! — воскликнула Лиса, выходя из больничной душевой и блаженно потягиваясь — Никогда не думала, что буду так радоваться простым черным джинсам и толстовке. Ча Ён, всё это время ожидавшая подругу в коридоре, смерила ту внимательным взглядом и понимающе улыбнулась: — Во всяком случае, теперь ты привлекаешь гораздо меньше внимания, когда не разгуливаешь по коридорам в платье, перепачканном запёкшейся кровью. Блондинка, передёрнувшись от жутких воспоминаний, бросила мрачный взгляд на пакет в своих руках, в котором и находился её некогда шикарный вечерний наряд. — Пожалуй, его стоит сжечь. Не думаю, что когда-либо смогу вновь надеть это. — Да уж, не самые лучшие ассоциации, — согласилась светловолосая и, переведя взгляд на лицо Манобан, всё ещё уставшее и изнурённое, но уже лишённое последствий ночных истерик, тихо добавила: — боюсь представить, что тебе пришлось пережить этой ночью. Лиса, остановившись напротив подруги, восседающей на пустой скамье ожидания, в задумчивости пожевала и без того искусанную губу. — А мне вот интересно, что именно успел рассказать тебе Тэхён о…произошедшем? — Ну, мне известно, что Чимин принимал участие в подпольных боях без правил, и вчера кто-то решил поквитаться с ним прямо на ринге, предварительно опоив наркотиками. — невозмутимо отозвалась Пак, однако, заметив на себе напряжённый взгляд подруги, осторожно поинтересовалась: — Есть ещё что-то, о чём мне стоит знать? «Кроме того, что твой парень пользуется популярностью в криминальных кругах, носит во внутреннем кармане пиджака пистолет и разговаривает на «ты» с главой мафии?» — нервно хохотнули мозгожители блондинки. — М-м, нет, — произнесла она вслух, встряхнув влажными после душа волосами — ничего такого. Твой богач Ким рассказал самое основное. Но на твоём месте я бы всё-таки поинтересовалась у него, как часто они с брюнетиком вместе посещали этот подпольный бойцовский клуб. Ча Ён нахмурилась: — Лиса, что ты имеешь ввиду? Манобан тяжело вздохнула: — Ничего, просто мысли вслух. И всё-таки, если ты вдруг захочешь узнать подробнее о том, что случилось вчера, то спрашивай со своего ненаглядного, ладно? Возможно, у него найдется, что тебе поведать. — А, кажется, я поняла. Ты таким завуалированным образом пытаешься намекнуть мне на то, что всё, произошедшее вчера, каким-то образом связано с преступной деятельностью? — внезапно спросила Пак, заставив Лису в изумлении вскинуть брови. — Как ты…?! Ча Ён, поднимаясь, одарила подругу снисходительным взглядом: — Лиса, я что, по твоему мнению, живу сахарном замке, ношу розовые очки и не понимаю, каким образом организуются подпольные бои? — Ну, надеялась на это, если быть честной. — А как я, в таком случае, должна была интерпретировать наличие охраны у палаты Чимина? — Ты про те два человекоподобных шкафа? Ох, ну, надо же… — Лиса-а-а… — Ладно-ладно, — сдалась Манобан, устало выдохнув — признаю, это была глупая попытка. Но у меня есть оправдание — я пережила сильнейший стресс в своей жизни. Светловолосая ободряюще сжала её плечо в знак поддержки, словно говоря: «Я понимаю». — И что же, — в свою очередь поинтересовалась блондинка, нервно сминая пакет в руках — ты совсем не переживаешь по поводу того, что твой рыцарь замешан в столь неблагородных для его облика делах? — Аналогичный вопрос могу задать тебе. — с лукавой улыбкой заметила Рози, и голос её веял невероятным спокойствием. Лиса протестующе фыркнула: — Ну, моя ситуация всё-таки от твоей отличается: я изначально подозревала, что влюбилась в бандита! А ты… — …А я уже очень давно перестала верить в сказки. — полушутя отозвалась Ча Ён, однако, эти слова горечью отозвались где-то в сердце блондинки — К тому же, Тэхён много рассказывал мне о своём, скажем так, «непростом подростковом периоде»…подозреваю, что ещё больше фактов утаил, но не мне его судить. В любом случае, подсознательно я всё время догадывалась, о какой именно «темной полосе» прошлого он говорил. — И тебя это нисколько не пугает? — с сомнением переспросила Лиса, сделав шаг в сторону, чтобы пропустить тучную даму, торопливо семенящую по коридору в сторону лифтов. Ча Ён одарила Манобан долгим, внимательным взглядом. — Знаю, что это может звучать абсурдно, учитывая ситуацию и тот факт, что с Тэхёном мы знакомы всего несколько месяцев, но… Я доверяю ему. Действительно доверяю, а не рисую себе некий идеал, которому захочется верить. Тэхён рассказывал мне о некоторых вещах, которые происходили с ним в прошлом, о том, кем он был и что делал. Этот образ далек от того идеала, который можно себе представить, когда видишь его впервые, и, тем не менее, я люблю этот образ. Потому что это всё тот же Ким Тэхён — парень, который позволил нетрезвой, апатичной незнакомке уснуть на его плече и не предпринял ни единой попытки её побеспокоить. Парень, который на следующий же день подсел к этой незнакомке во время занятия по вокалу, тогда как все остальные сторонились её, как прокаженную. Парень, который сводил меня в парк аттракционов и заново научил радоваться мелочам жизни. Парень, который всеми силами старается помочь мне преодолеть мои собственные страхи. Парень, голос которого до сих пор дрожит, когда он говорит о своей семье… Парень, который, несмотря на все испытания судьбы, сумел сохранить в себе хорошего человека, верного друга, надёжного мужчину, готового на всё ради близких ему людей. Парень, рядом с которым я чувствую себя защищённой, уважаемой, любимой. Всё, что он когда-либо делал, всё, через что он прошёл, сделало его таким, каким я встретила его и полюбила. А любить — значит, принимать всего человека, со всеми его скелетами. И я принимаю его прошлое и настоящее, каким бы оно ни было. — заметив, как изумлённо вытянулось лицо блондинки, Ча Ён с полуулыбкой добавила: — Разве ты не сделала то же самое по отношению к Чимину, просидев всю ночь у его кровати после того, что узнала? Перед мысленным взором Лисы вдруг предстали картинки минувшей ночи: затхлый запах пота и сигарет, витающий в клубе, сырость бетонных подвальных стен, кровь. Очень много крови. И бессознательное тело Чимина, окрашенное кровоподтёками. Его слабое дыхание… Девушка крепко зажмурилась, отгоняя от себя сюжет, который ещё долго будет преследовать её в ночных кошмарах. — Да, наверное… Наверное, так и есть. — тихо произнесла она, разглядывая носки собственных кроссовок — Честно говоря, я даже ни разу не задумалась о том, что может быть как-то по-другому. Из того, что мне вчера удалось увидеть, я поняла главное — и Чимин, и Тэхён совсем не одобряют то, чем занимаются их криминальные «приятели», однако, по какой-то причине пользуются уважением у этого престарелого мафиозника… И я даже не знаю, что пугает меня больше во всей этой ситуации. Мимо девушек торопливо пробежала медсестра, и, очевидно, услышав слова «криминальные» и «мафиозник», окинула Лису настороженным взглядом. Подруги переглянулись. — Кажется, сейчас не лучшее время и место для подобных разговоров. — выразила их общую мысль Ча Ён, взяв Лису под руку и ведя дальше по коридору — С учетом тех фактов, что около палаты твоего парня по-прежнему стоит охрана, а в твоих руках до сих пор находится пакет с окровавленным вечернем платьем, нас могут не так понять. Манобан устало вздохнула: — Айгу, чувствую себя героиней фильма «Однажды в Америке»! * И не могу сказать, что мне это нравится… Словно вторя её словам, в конце коридора неожиданно показалась внушительная высокая фигура в чёрном костюме, один из тех «шкафов», как ласково окрестила их блондинка, которые работали на Тэхёна и охраняли палату Пака на протяжении всей прошедшей ночи. Охранник обвёл сканирующим взглядом помещение и, завидев девушек, в два шага оказался около них. — Мисс Пак, Мисс Манобан, прошу вас следовать за мной. — Что случилось? — взволнованно поинтересовалась Рози, непроизвольно делая шаг назад — Почему вы…здесь? — Господин Ким отдал распоряжение проследить за тем, чтобы вы беспрепятственно добрались до кафетерия и так же вернулись в палату господина Пака. — отрапортовал мужчина, продолжая возвышаться мощной фигурой над двоицей, переводящей растерянные взгляды с него друг на друга и обратно. — Эм, пардон, уважаемый, — обратилась к нему блондинка, нахмурившись — а с чего вообще этот «господин» вдруг вздумал раздавать такие распоряжения? Ответ был всё таким же бесстрастным и лаконичным: — Журналисты прознали о местонахождении господина Кима и оккупировали главный вход здания больницы, а также первый этаж. Господин Ким велел проследить, чтобы представители прессы вас не побеспокоили. — Айщ, мало нам было приключений за последние сутки…- устало проворчала Манобан, приложив ладонь ко лбу. Ча Ён, в свою очередь, внезапно напрягшись, вновь обратилась к охраннику, и голос её сочился неподдельной тревогой: — Извините, а где сейчас находится сам Тэхён? — Господин Ким занят организацией безопасного выезда с территории больницы через запасной выход, мисс. Позже я сопровожу вас к машине. — Лучше проводите меня к самому господину Киму прямо сейчас, пожалуйста. — решительно заявила Пак, быстро оправившись от неприятного известия. Охранник был непреклонен: — Не положено, мисс. — Он прав, Рози, — вмешалась в диалог блондинка — чем ты сможешь помочь? Наверняка твой Ким Всемогущий гораздо быстрее сможет решить проблему, если будет уверен, что ты находишься в безопасности, а не носишься по больнице, рискуя засветиться на чьей-нибудь «желтой» фотоплёнке. Светловолосая перевела взгляд в сторону лифтов, расположенных в паре метров от них, судорожно соображая, как поступить. — Ладно, — наконец выдохнула она — наверное, так будет лучше. — Что за постоянные неуверенные нотки проскакивают в твоём голосе, когда речь идёт о моих словах? — насупилась Лиса, окончательно придя в себя — Я, может, и пережила накануне истерику и последовавший за ней нервный срыв, но здравого смысла ещё не лишилась! — Меня больше интересует, когда ты успела его приобрести. — пробормотала себе под нос светловолосая. — Чего?! Откуда-то издалека послышался шум голосов, смешавшийся в один сплошной гамм, и увещевательный голос, очевидно, одного из работников больницы, пытающегося остановить этот балаган. Охранник, имя которого для подруг по-прежнему оставалось секретом, ощутимо напрягся. — Кажется, обеденный перерыв отменяется…- заметила Манобан, с опаской оглянувшись в сторону лестниц, откуда и доносился шум. Их личный телохранитель вдруг достал из кармана небольшой прибор, подозрительно напоминавший рацию и, глухо отрапортовав что-то своему собеседнику, убрал обратно, взглянув на внимательно наблюдающих за его манипуляциями девушками. — Репортёры сумели прорваться в отделение, — произнёс он, подтвердив их худшие догадки — мне придётся сопроводить вас к запасному выходу прямо сейчас. Ча Ён понятливо кивнула и, потянувшись к сумочке, которая всё это время висела на её плече, выудила из неё солнцезащитные очки. Лиса, проследив за действиями подруги, накинула на влажные волосы капюшон своей черной бесформенной толстовки. — Знаешь, Рози, — обратилась она к светловолосой, крадясь вслед за охранником в сторону пожарного выхода — твой Тэхён, конечно, крутой и, как выяснилось, влиятельный парень… Но на твоём месте я бы в следующий раз сто раз подумала, прежде, чем появляться с ним на людях! — Сказала та, которая умудрилась засветиться перед преступниками, желающими испортить жизнь влюбленному в неё парню любыми доступными способами. — парировала Пак, идущая чуть впереди. Лиса за её спиной проворчала что-то неразборчивое, но явно ругательное. — Святые ёжики, во что мы вляпались… *** — Джису, открой. — в который раз раздался за дверью комнаты усталый голос старшего брата. Брюнетка, не прекращая методично закидывать в чемодан всё, что ей попадалось под руку, пожалуй, в сотый раз за последние несколько минут повторила: — Нет! — Нам надо поговорить, — продолжал настаивать Джин — и я в любом случае не уйду, пока мы этого не сделаем. Так что в твоих интересах прислушаться к моим словам. — В этом доме мне не с кем разговаривать о чём-либо, — ответила Ким младшая, кидая поверх сваленных в беспорядке вещей планшет и закрывая крышку фиолетового чемодана — так что можешь передать маме, которая «не может больше меня видеть», и потому подослала тебя, что я смиренно выполняю её просьбу, как самая примерная дочь, о которой она так мечтала! — Да никто меня не подсылал! — не выдержал брюнет и, судя по звуку, ударил по двери кулаком — Я сам хочу поговорить с тобой, так что открой эту чертову дверь, пока я её не выбил! Джису одним рывком застегнула молнию своего багажа и глубоко вдохнула — угроза брата была вполне реальной, как и вероятность того, что требуемый им разговор может закончиться весьма плачевно. Плачевно для Джису, естественно. А она всё-таки хотела ещё немного пожить. Дверь вновь затрещала под кулаками брата, заставив Ким младшую вздрогнуть от неожиданности и с надеждой бросить взгляд в сторону окна — насколько велик шанс того, что она не переломает себе все конечности, если попробует сбежать из комнаты подобным образом? — Ким Джису, я считаю до трёх! — раздалось решительное снаружи — Один… Брюнетка сделала ещё один глубокий вдох, собирая в себе остатки смелости. — Два… И, шагнув к двери, осторожно повернула замок. — Тр… — начал было Джин, однако, прервался на полуслове, как только из-за двери показалась заплаканная, настороженная физиономия младшей сестры. Бросив короткий взгляд за её спину и, увидев на кровати едва не лопающийся чемодан, устало поинтересовался: — Джису, что ты делаешь? — Я не могу больше здесь оставаться, — всхлипнула Ким младшая, шире открывая дверь и позволяя брюнету войти в комнату — не после того, как она… Брюнетка замолчала, не желая вновь озвучивать всё то, что ей пришлось выслушать от родительницы каких-то полчаса назад, когда правда о том, с кем она провела большую часть минувшего вечера, всплыла наружу так резко и неожиданно, что едва не заставила Джису потерять сознание от испуга посреди столовой в тот самый миг, когда три пары глаз буквально впились в неё, ожидая ответа. «— Ты не будешь встречаться с Намджуном! — Что..? — С Намджуном? — недоуменно переспросил отец семейства, переведя взгляд на побледневшую дочь — С тем Намджуном, который… — Да, дорогой, наша дочь якшается с тем самым сыном учителя — переводчика, который, по какому-то абсурдному стечению обстоятельств, уже несколько лет дружит с нашим сыном! — воскликнула госпожа Ким излишне эмоционально, что для неё являлось большой редкостью — Но, кажется, ему понадобились более тесные связи с нашей семьей, и он решил… — Мама…— предупредительно начал было Джин, но Ким младшая его опередила: — Что за бред ты несёшь? — не своим голосом обратилась брюнетка к родительнице — Джун за всё время ни разу не обратился за какой-либо помощью к нашей семье, даже когда действительно в ней нуждался! А сейчас ты смеешь обесценивать их с Джином многолетнюю дружбу, выдавая её за личную выгоду?! Женщина неприязненно усмехнулась: — А не ты ли, моя дорогая, первая обесценила её, поведясь на уловки этого искусного манипулятора? Джису, открой же, наконец, глаза! Этот человек — бастард в кругах нашего общества, от которого отказалась собственная мать и которая, тем не менее, вынуждена жить с этим клеймом позора! Он зарабатывает гроши, и даже в твою элитную академию попал на стажировку только благодаря Джину! Ты всё ещё думаешь, что ему от тебя, наивной, влюблённой дурочки, которая младше него на несколько лет, ничего не нужно? — Манипулятор? Бастард? — Джису нервно хмыкнула — Маменька, в каком веке вы живете? Мы при дворе Английской королевы? О каком таком «нашем обществе» ты говоришь? Это не аристократия, не элита, а просто сборище людей, у которых есть много денег и власти! Но эти два аспекта ещё не ставят их выше других людей, лишь дают возможность мнить себя богами и вершителями судеб! И это — твоё общество, мама, но никак не «наше»! Значит, ты жалеешь мать Джуна, эту бесстыжую женщину, бросившую собственного ребёнка на произвол судьбы? Да ты хоть знаешь, что он сам отказался от любой материальной помощи с её стороны, потому что никакими деньгами нельзя искупить то, что она сделала? Ты хоть понимаешь, насколько сама похожа на неё? — Ким Джису! — гаркнул отец, чувствуя, что градус напряжения в столовой в секунду возрос до максимума. Но девушку, которой уже нечего терять, было не остановить, и потому она продолжала: — Ты всю жизнь печешься о своей репутации больше, чем о собственных детях! Хоть раз ты спросила, что на самом деле интересно мне или Джина? Чем мы живём, о чем мечтаем, кого любим? Тебе никогда это не было важно, потому что ты заранее расписала наши жизни по собственному проекту, а сейчас злишься, потому что все твои планы стали идти под откос! И ты всё равно всеми силами пытаешься повлиять на наши решения, что приводит к выводу, что самый главный манипулятор в моей жизни — это ты! — Джису на мгновение прервалась, переводя дыхание — Я столько лет старалась делать всё так, как ты хотела: прилежно училась, посещала курсы, которые выбирала для меня ты, общалась с людьми, которых одобряла ты, строила из себя ту, кого ты хотела видеть во мне! А потом появилась Дженни, Намджун, девочки… Люди, которые показали мне, что у меня есть собственное мнение, заставили понять, что я — живой человек и имею право быть собой, а не чьим-то многомиллионным проектом! Но что делаешь ты? Вновь пытаешься отобрать у меня это! Пытаешься отобрать мою личность, потому что это то, что когда-то сделали с тобой бабушка с дедушкой! Отобрали у тебя право выбора и расписали твою жизнь по пунктам, а ты оказалась недостаточно сильной, чтобы им противостоять..! Гулкий звон пощечины эхом разнёсся по помещению, чтобы после погрузить столовую в оглушительную тишину. Джису замерла, приоткрыв губы от изумления, и глядя на покрасневшее от ярости лицо матери. Затем потянулась к собственной щеке, которая буквально пылала после удара, и осознание произошедшего накрыло её с новой силой. На неё никогда в жизни не поднимали руку. Никто и никогда. До этого момента. — Мам…— поражённо пробормотал Джин, делая шаг в их сторону, но был остановлен жестом отца, с опаской взирающего на собственную жену. — Я запрещаю тебе говорить со мной в подобном тоне. — ледяным голосом произнесла госпожа Ким, не сводя с дочери стеклянного, ничего не выражающего взгляда — Что бы ты там ни думала, я по-прежнему остаюсь твоей матерью, и ты обязана проявлять ко мне уважение, тем более, пока живёшь под моей крышей. Что же касается моего влияния на твою жизнь, на которое я, к твоему сведению, имею полное право — очевидно, его было недостаточно, раз моя дочь всё равно пытается испортить собственное будущее всеми возможными способами. И ты права, моя вина действительно здесь есть — не надо было с самого начала позволять тебе общаться с этими легкомысленными девицами и пускать на порог нашего дома этого…— Женщина выдержала многозначительную паузу, очевидно, будучи не в силах подобрать слово, которое ясно выражало бы её отношение к Намджуну — Данное окружение испортило тебя, Ким Джису. И я не хочу ни видеть тебя, ни разговаривать, пока ты не признаешь свою ошибку. И ещё, — госпожа Ким почти вплотную подошла к дочери — если я узнаю, что ты по-прежнему продолжаешь видеться с Намджуном — можешь считать, что у тебя больше нет дома. — Милая…! — возмутился отец семейства, не выдержав — Что ты такое говоришь? Губы Джису растянулись в жуткой, безжизненной улыбке: — Прекрасно, — почти прошептала она, с вывозов продолжая смотреть в глаза матери — значит, я ничего не теряю. Потому что дома у меня не было никогда. Буквально выплюнув последнюю фразу, брюнетка лихо развернулась и покинула столовую, прежде, чем кто-либо смог сказать что-то в ответ.» Эта картина за долю секунды пронеслась перед мысленным взором девушки, оседая комом в горле и отзываясь острой болью где-то глубоко внутри. Слова матери ранили её сильнее, чем она могла подумать. Сильнее, чем она надеялась. Но черта с два она скажет об этом ей. — Мама явно перегнула палку в этот раз, согласен, — внезапно произнёс Джин, возвращая сестру в реальность и заставляя в удивлении вскинуть брови — но и ты… — Что «я», оппа? В чём состоит моя вина? В том, что я влюбилась в твоего лучшего друга? Уж прости, что забыла спросить у вас всех разрешение! — воскликнула Джису, решив «напасть» раньше, чем это начнёт делать брат: она всегда так делала, когда боялась — Или вина Джуна в том, что его отец — не один из присутствующих вчера на приеме инвесторов? Что такого ужасного в том, чтобы любить человека? Почему из-за этого родная мать заявляет, что не хочет меня видеть, что я позорю семью и перестану быть её частью, если сейчас же не оборву любые контакты с Джуном? — Брюнетка невесело усмехнулась — И, главное, почему она решила, что между человеком, который любит меня всем сердцем и ею, я должна выбрать последнее? Оставшиеся слова горечью застыли на языке, а к горлу внезапно подступил ком, мешающий сделать вздох. Вместо него из груди брюнетки вырвался какой-то рваный всхлип, и она не сразу осознала, что по щекам заструились горячие слёзы обиды и страха. Джин сделал шаг в её сторону, но брюнетка тут же попятилась назад, заставив его замереть в замешательстве. — Ты ведь пришёл…чтобы повторить её слова, да? — глухо прошептала она, глядя на старшего брата сквозь пелену непрекращающихся слёз — Поставишь мне ультиматум между тобой и Джуном? Скажешь, что я разрушила вашу дружбу… — Что..? — недоуменно переспросил Джин, растерянно глядя на младшую сестру — Джису, ты…как ты…черт… В следующую секунду он просто шагнул вперёд, рывком притянув брюнетку к себе, и это было настолько неожиданно, что Джису на мгновение перестала всхлипывать, почувствовав, как ладонь брата ласково гладит её по затылку, успокаивая, совсем как в детстве. — Чу, ты что, действительно думала, что я возненавижу тебя за это? — догадался брюнет, продолжая крепко обнимать Ким младшую. — А разве нет? — раздался хриплый голос брюнетки, звучавший приглушённо, так как она продолжала утыкаться носом ему в грудь. Джин тяжело вздохнул: — Дурёха, — резюмировал он, покачав головой — какой была в детстве, таковой и осталась. — Оппа… — Чу, назови мне хоть одну причину, почему конкретно я должен быть против ваших с Намджуном отношений? — Ну, может, хотя бы потому, что он — твой лучший друг, а я — нерадивая младшая сестра? — фыркнула брюнетка, чуть отстранившись, чтобы иметь возможность видеть лицо брата. Джин скептически вскинул бровь: — И? Джису недоуменно нахмурилась: — Тебя правда это совсем не смущает? — Ну, это, определённо, не то, чего я мог ожидать, — задумчиво отозвался брюнет — так как всё это время был свято уверен в том, что Джун воспринимает тебя исключительно как мою капризную младшую сестру…айщ! — шикнул он, когда Джису возмущённо ущипнула его за бок — Но, думаю, я вполне могу смириться с тем, что ошибался в своих суждениях. — Но как… Ты всю жизнь гонял моих ухажеров, а теперь так спокойно принимаешь тот факт, что я встречаюсь с твоим лучшим другом? — всё ещё не могла поверить Ким младшая, косясь на брата с подозрением. — Потому что все твои «ухажеры» были мелковозрастными идиотами с атрофированным мозгом и бушующими гормонами. — фыркнул Джин и, чуть подумав, добавил: — И, знаешь… В каком-то смысле я даже рад, что ты выбрала Намджуна, а не кого-то из них. По крайней мере, в его личности сомневаться не приходится, и, в отличие от мамы, я точно знаю, что он ни за что тебя не обидит. Ким младшая согласно кивнула, подтверждая слова брата, однако, происходящее всё ещё казалось ей настолько нереальным, что впору было ущипнуть себя за локоть. — Не понимаю…— в который раз пробормотала она, тыльной стороной ладони утирая со щёк оставшиеся солёные дорожки влаги — Ты, правда, не злишься на меня? Джин ободряюще щёлкнул младшую сестру по кончику носа: — Ну, разве что немного, — заметив, как напряглась брюнетка, тут же пояснил: — за то, что ты не рассказала мне об этом раньше. Но теперь я понимаю, что у тебя была своя причина для этого. А вот чем думал Джун… — Это я попросила его держать всё в секрете, — со вздохом призналась Джису — он хотел сразу сказать тебе, предупреждал, что тайны ни к чему хорошему не приведут… И оказался прав. Джин молча смерил зареванную брюнетку снисходительным взглядом. Что тут можно было сказать? Поучать этого нерадивого ребёнка, только что услышавшего от родной матери едва ли не слова отречения, и искренне верившего в то, что брат убьёт её за отношения с его лучшим другом, он точно не собирался. По крайне мере, не сейчас. Что же касалось произошедшего тридцатью минутами ранее семейного раскола… — Ты же понимаешь, что мама наговорила тебе все те вещи сгоряча и не всерьёз? — осторожно начал он, убедившись, что Джису больше не дрожит, как осиновый лист, ожидая его реакции на свои слова. Та устало покачала головой: — Мне всё равно, думает она так на самом деле или нет, — слукавила Ким младшая — я в любом случае больше не собираюсь оставаться с ней под одной крышей. — И куда ты пойдёшь? — со вздохом поинтересовался брюнет. Джису беззаботно пожала плечами: — Пока поживу у Джен, наверное. Только позвоню и узнаю, дома ли она…- брюнетка уже было сделала шаг в сторону кровати, на которой, рядом с собранным чемоданом, лежал её телефон, однако, была остановлена голосом брата: — Не надо никому звонить, — заявил он, огибая замершую фигуру сестры и забирая с постели её багаж — поживёшь пока в моей квартире. — Ты серьёзно? — Серьёзнее некуда. И чему ты так удивляешься? — обиделся мужчина, взглянув на изумленное лицо брюнетки — В конце концов, я, как твой брат, не могу позволить, чтобы ты ушла из дома и скиталась по всему Сеулу, как бродяжка. Золотистые глаза, идентичные его собственным, озарились искренней радостью: — Оппа! — девушка с визгом повисла на шее старшего брата, чуть не сбив его с ног — Спасибо… — Не за что. — мягко похлопав её по спине, ответил Джин — И на будущее запомни, что ты всегда можешь ко мне обратиться. Я — последний, кто будет тебя осуждать. Понятно? — Даже если я случайно ограблю банк, когда мама заблокирует все мои карты? — невинно поинтересовалась Джису, возвращаясь к своей стандартной манере общения. — Ну, уж нет, — отрезал брат, отстраняясь — я не настолько лоялен. — Хотя бы поможешь найти хорошего адвоката? — Поговорим об этом, когда доберёмся до твоего нового места жительства, — отозвался Джин, неся чемодан к выходу — жду тебя у машины через пять минут. — Джин, а мама… — …О ней можешь не беспокоиться — отец пытается вести с ней нравоучительную беседу в южном крыле дома, так что вряд ли она заметит наш побег. Но лучше тебе всё-таки не задерживаться. — Я мигом. — пообещала Джису, скрываясь за дверью собственной ванной комнаты. Джин, в свою очередь, покинув пределы девичьей комнаты, достал из кармана пиджака смартфон и принялся набирать сообщение: «Нужно поговорить. Встречаемся через час около моего офиса.» Нажав кнопку «отправить», мужчина убрал гаджет обратно, сквозь зубы пробормотав: — Ну, Джун… С ним разговор намечался куда более серьёзный. И Джин не был уверен, что обойдется одними лишь словами. *** Серебристый «Range rover» плавно остановился около подъезда элитного высотного здания, вызвав у Лисы, сидевшей на заднем сидении, облегченный вздох: — Ну, надо же, мы добрались до дома! И за нами даже не плелась толпа твоих обезумевших фанатов! — последнее было адресовано Тэхёну, занимавшему место с противоположной от неё стороны. Тот смерил её скептическим взглядом: — Рад, что тебя так повеселила облава журналистов, чудом не закончившаяся для нас очередным ярким заголовком в желтой прессе, но я был бы очень признателен, если бы ты ещё пару минут побыла в том новом для себя состоянии, которое открылось тебе прошлым вечером, и помолчала. — Рози, ты слышала? Твой парень мне рот затыкает! — Не преувеличивай, это была лишь просьба! Ча Ён, сидящая меж двух огней и играющая роль своеобразного рефери, тяжело вздохнула: — Айгу, а я-то уже надеялась, что вы подружились… Двоица обменялась мрачными взглядами, прежде, чем хором произнести: — Не в этой жизни. — Ладно, — вдруг задумчиво протянула Манобан — было, конечно, безумно весело под конвоем охранников убегать из оккупированной ходячими фотовспышками больницы, но меня больше интересует, что делать тем, кто там остался? — Я вызвал подкрепление для больничной охраны, на данный момент в здании, скорее всего, уже не осталось ни одного журналиста, — невозмутимо отозвался Ким — ещё минут тридцать они потопчутся около главного входа, а, когда поймут, что нас там нет — разбегутся по своим офисам ни с чем. Чонгук и ваша подруга спокойно уедут в закат, а Чимин в принципе ближайшие дня три будет валяться в палате. Ещё вопросы? — Я могу вечером вернуться в больницу? — Сегодня точно нет. Но завтра утром Ван может тебя отвезти. — темноволосый кивнул в сторону молчаливого водителя, сосредоточенно рассматривающего местность через окно автомобиля. Блондинка недовольно поморщилась: — Я теперь что, и шагу одна ступить не смогу? Как насчёт такси? — После того, что ты вчера устроила, я бы на твоем месте вообще с месяц бы из дома не выходил, — заявил Тэхён, на что Лиса лишь обиженно фыркнула — так что да, до выписки Пака я несу ответственность за твою безопасность, и ни на каком такси ты не поедешь. — Айщ… Знаешь, ты мне больше нравился, когда был просто подозрительным типом с внешностью манекенщика, а не сеульским Крестным отцом*. — Не страшно, — уже в своей привычной, бесстрастной манере отозвался Ким — ты мне вообще нравишься только тогда, когда молчишь. А, так как делаешь ты это довольно редко… — Всё, с меня хватит, — не выдержала Лиса, рывком открывая дверь авто и выбираясь на улицу — Рози, будь добра, вернись домой одна! Я устала, проголодалась, и жуть, как хочу спать! А ещё, моя нервная система сейчас до ужаса нестабильная, так что я не ручаюсь за то, что могу «случайно» запустить в твоего рыцаря…ну, скажем, тапком! — Иногда, Манобан, достаточно простого «Спасибо за помощь»! — язвительно хмыкнул ей вслед Тэхён, пока Ча Ён провожала рассерженную подругу снисходительным взглядом. — Только не говори, что ожидал, будто я кинусь тебе на шею и буду сыпать благодарностями! — парировала Манобан — О! И вот ещё что: передай брюнетику, если увидишь его раньше меня, что ежесекундный надзор мне не нужен и, что бы вы оба там ни думали, я вполне способна сама позаботиться о своей безопасности! Сказав это, девушка захлопнула дверь машины и стремительно направилась к подъездной двери. Водитель, перехватив взгляд Тэхёна в зеркале заднего вида, последовал примеру блондинки, покинув салон автомобиля. — Чимин предупреждал, что реакция будет примерно такой. — с ухмылкой прокомментировал в свою очередь Ким, поймав на себе скептический взгляд светловолосой. Ча Ён с полуулыбкой покачала головой: — Вам ещё не надоело друг к другу цепляться? Я думала, что общая беда объединяет. — Да уж, «беда» — это самое точное обозначение, которое можно было подобрать Паку, — парировал Ким, заставив девушку хихикнуть — но, увы, не в его силах заставить меня проникнуться симпатией к твоей до жути раздражающей подружке. — Ага, Лиса про тебя сказала то же самое. — поведала Ча Ён, лукаво заглядывая в ониксовые глаза напротив. — Ну, ещё бы она упустила шанс сказать про меня очередную гадость… — проворчал Тэхён, наклоняясь к губам светловолосой и целуя её улыбку. Пак уже привычно обвила шею парня руками, отвечая на поцелуй и позволяя себе раствориться в этом моменте минутного покоя и счастья, которых в ближайшее время им обоим будет определённо не хватать. Однако она и подумать не могла, насколько был верен ход её мыслей, пока Тэхён, прервав поцелуй, не прижался к её лбу своим, на мгновение прикрыв глаза. — Рози, мне нужно будет уехать. — Надолго? — осторожно поинтересовалась она, чувствуя, что ответ ей совсем не понравится. — На несколько дней. — выдохнул темноволосый, и Рози ощутила, как её сердце ухнуло куда-то в пропасть, а по спине пробежал холодок липкой паники. С самого первого дня их знакомства они ещё ни разу не расставались дольше, чем на сутки. Даже когда у Тэхёна были какие-то загадочные дела в соседнем городе. Даже когда они не были ещё настолько близки. Что бы ни происходило за эти два месяца, ни одно событие не вынудило их расстаться даже на короткий срок. А это могло значить только одно… — То, что произошло вчера… Настолько серьёзно? — почти прошептала Ча Ён ему в губы, чувствуя, как руки страха начинают сдавливать горло, мешая говорить. Очевидно, охватившая её паника не укрылась от Тэхёна, который слегка отстранился, чтобы иметь возможность взглянуть в её глаза. — Не настолько, чтобы ты волновалась об этом. — уверено произнёс он, успокаивающе погладив её по щеке. Ча Ён перехватила его руку, прижавшись к ней, и прикрыла глаза: — Я волнуюсь не за дело, Тэхён. — Знаю. — Ты не расскажешь мне, что будешь делать? — поняла она, вновь встречаясь взглядом с чёрными ониксами, неотрывно смотрящими на неё. Ким покачал головой: — Не хочу тебя в это впутывать. Это была единственная фраза, произнесённая им вслух, но между строк и интонаций Ча Ён разобрала ещё одну — «Не хочу, чтобы ты меня боялась». Она поддалась вперёд, обхватив руками напряжённое лицо парня. — Тэхён, мне не нужно знать полуправду, чтобы верить в то, что ты хороший человек. Я просто знаю это. Ты — не тот, кто стал бы совершать зло намеренно и, если и делал когда-то что-то, о чём жалеешь, то твоё раскаяние только подтверждает мои слова. Порой нам всем приходится делать выбор в пользу того, что мы совсем не одобряем, потому что иначе всё может стать только хуже. И я знаю, что, будь у тебя возможность разрешить проблему мирным путём, ты всегда ею воспользуешься. Но также я понимаю, что иногда жесткие меры — единственный возможный вариант, особенно, когда принимаешь их в ответ на ещё большую жестокость и безнаказанность. Так что делай то, что считаешь нужным, с одним только условием: пообещай, что с тобой всё будет в порядке. С минуту Тэхён молча смотрел на неё, впитывая черты любимого лица, исполненного тревогой, граничащей с настоящей паникой, словно они расставались не до конца недели, а, как минимум, на год. Бесконечно долгий, невыносимый год, как тот, который он уже проживал, когда узнал о том, что его единственный родной человек смертельно болен. Но сейчас другой, не менее дорогой человек сидел перед ним, целый и невредимый, но до ужаса переживающий уже за него самого. — Тэхён, обещай мне. — дрогнувшим голосом повторила Ча Ён, неверно расценив затянувшееся молчание парня. Темноволосый притянул её к себе: — Обещаю. — ответил он, целуя прильнувшую к нему девушку в висок — Однако, сдается мне, что ты успела нафантазировать себе, будто я собираюсь на какой-то бандитский съезд, где в списке развлечений ожидается мордобой, перестрелка и наряд омоновцев. Рози непроизвольно вздрогнула, во всех красках представив себе нарисованную парнем картину. — Пожалуйста, скажи, что это только моя фантазия. Тэхён тихо рассмеялся: — Рози, я всего лишь собираюсь выяснить, кто подставил моего лучшего друга, и поверь, для этого мне будет достаточно встретиться с парой проверенных людей, разобрать с десяток документов и выйти на нужные улики. Всё в рамках закона и безопасности. С губ девушки сорвался облегченный вздох: — Этот план звучит успокаивающе. — Как я уже сказал, тебе абсолютно не о чем волноваться, — повторил Ким — я разберусь со всеми делами и уже в четверг буду снова здесь, с тобой. «В четверг? Через пять дней? Что такого можно искать целых пять дней?!» — мысленно ужаснулась Ча Ён, но вслух лишь грустно выдохнула: — Хорошо. — Я каждый день буду с тобой на связи, — ободряюще прошептал Тэхён, гладя прижавшуюся к нему девушку по спине — кроме того, если тебе что-то понадобится, ты в любой момент можешь позвонить господину Гону. Я вбил его номер в твой сотовый ещё утром. Ча Ён удивлённо вскинула голову: — К чему такие серьёзные меры предосторожности? — Мне будет спокойнее, если я буду точно знать, что ты находишься под защитой даже в моё отсутствие, — признался Ким — особенно сейчас, когда все журнальные заголовки пестрят нашими фотографиями, а жаждущие сенсации репортеры прячутся за каждым вторым кустом. — Значит, по наши с Лисой души будет вызван конвой телохранителей? — иронично уточнила Ча Ён, которая, хоть и понимала правоту слов парня, абсолютно не горела желанием находиться под ежесекундным наблюдением каких-то незнакомых ей людей. — Что ты, какой конвой? Всего лишь пара десятков агентов спецподразделения. — хмыкнул темноволосый, однако, заметив, как сузились глаза девушки, поспешно добавил: — ну, а если серьёзно, то охрана будет сопровождать вас обеих в основном только на улице и в общественных местах. Рози, мысленно взвесив все «за» и «против», смиренно кивнула, принимая информацию и понимая, что в данной ситуации лучше не спорить. В конце концов, сегодняшняя вылазка в больницу достаточно сумела убедить её в том, что подобные меры являются для них необходимостью. По крайней мере, пока. Воцарившуюся в салоне автомобиля тишину внезапно разорвал телефонный звонок, раздавшийся из глубин кожаной куртки парня и вынудивший Ча Ён слегка отстраниться. Пронаблюдав за тем, как Тэхён достал из кармана смартфон, посмотрел на имя абонента и нахмурился, девушка пришла к печальному выводу: — Тебе нужно ехать прямо сейчас, да? Темноволосый вновь перевёл мгновенно потеплевший взгляд на погрустневшую девушку: — Рози, если ты продолжишь смотреть на меня так, то я точно никуда не поеду. Вообще. — Правда? — с надеждой переспросила Пак, внутренне понимая, что, так или иначе, ей всё же придется выйти из этой машины и позволить парню уехать. Как бы им обоим не хотелось обратного. Девушка сделала глубокий вдох, беря себя в руки, и разжала ладони, всё это время сжимавшие плечи парня. — Значит, пять дней. Тэхён кивнул, напоследок крепко сжимая женскую ладонь, безвольно опустившуюся на сиденье: — Всего пять дней, и я вернусь. Ты даже не заметишь, как пролетит это время. Рози заставила себя растянуть губы в слабой улыбке и, дождавшись, когда парень отпустит её руку, дернула ручку двери. Водитель, всё это время карауливший на улице, любезно помог ей выбраться на улицу, захлопнув за девушкой дверь авто, и вернулся в салон. На негнущихся ногах Ча Ён дошла до подъездной двери, спиной ощущая на себе внимание ониксовых глаз парня, и принялась вводить код домофона. Через пару секунд дверь торжественно запищала, открываясь, а Пак, услышав звук загудевшего мотора, всё же не выдержала и обернулась, провожая тоскливым взглядом удаляющийся серебристый «Range rover». Это будут самые долгие пять дней в её жизни. *** Только получив сообщение от лучшего друга с требованием о встрече, Намджун сразу понял — случилось что-то серьёзное. Однако, он и подумать не мог, насколько неприятной может оказаться для него эта встреча, пока не прочитал короткое сообщение: «Джун, Джин всё знает о нас». Это смс от Джису он получил, будучи уже на полпути к офису «Kim’s Temple», и попытался набрать номер девушки, чтобы уточнить подробности произошедшего. Однако ответом для него стали короткие гудки и безжизненный голос, возвестивший о том, что «абонент находится вне зоны действия сети». Тот факт, что Ким младшая в очередной раз оказалась недоступна для сотовой связи, нисколько не прибавлял мужчине спокойствия, заставив сильнее давить на педаль газа в желании поскорее выяснить обстоятельства случившегося и последствия, которыми оно обернулось, прежде всего, для самой Джису. Добравшись до главного офиса строительной кампании за пятнадцать минут, Намджун ловко вырулил в сторону парковки и почти сразу увидел лучшего друга. Тот стоял, опершись о капот собственного, блестящего в свете дневных лучей авто, скрестив руки на груди и задумчиво глядя куда-то в сторону. Услышав скрежет тормозящих шин, Джин обернулся, и лицо его тут же переменилось. Джун подумал, что ещё никогда не удостаивался столь колючего взгляда от собственного друга. Кое-как припарковав автомобиль, мужчина выбрался из салона и стремительно зашагал в его сторону, старательно игнорируя враждебность, исходящую от напряжённой фигуры Кима. В данный момент его не особо заботил столь холодный прием. Единственное, что имело значение — это Джису и её состояние. — Что произошло? — сходу спросил он, подойдя к Джину. — И тебе привет, друг, — холодно отозвался тот, выделив интонацией последнее слово — или уже называть тебя «свояк»? Джун вздохнул: — Джису написала мне, что ты уже в курсе наших с ней отношений, нет нужды паясничать, я и так всё тебе объясню. Только скажи, как она? И что случилось? Ким старший смерил лучшего друга мрачным взглядом. — А случился, друг мой, грандиозный семейный скандал, — спустя некоторое время произнёс он, оттолкнувшись от капота и подходя ближе — в ходе которого матушка с Джису так разругались, что одна впервые в жизни ударила собственную дочь, а другая, в свою очередь, решила сбежать из дома. Повисла напряжённая пауза. — Где она сейчас? — глухо спросил Джун, непроизвольно сжав кулаки при словах «ударила» и «дочь». — А что, моя сестра тебе об этом не сообщила? — язвительно поинтересовался Джин, вздёрнув бровь. — Судя по всему, у неё снова сел телефон, — сквозь зубы пояснил мужчина — так что нет, не сообщила. Надеялся, что ты прояснишь ситуацию. — Так же, как ты прояснил для меня тот факт, что уже некоторое время встречаешься с моей младшей сестрой? — парировал Джин, начиная выходить из себя — Кстати, как давно это продолжается? Полгода, год? — Месяц, — осадил друга Намджун — если под «этим» ты подразумеваешь официальные отношения. — Айгу, а есть ещё и «не официальные» отношения? — зацепился за слова Ким старший, наступая на лучшего друга — Ну-ка просвети меня, как это понимать? — Пожалуйста, если тебе нужно объяснять настолько очевидные вещи. — невозмутимо отозвался Намджун, собрав воедино оставшиеся в нём крупицы спокойствия — идиотское поведение друга начинало его раздражать — Да, я люблю твою сестру, Джин. Дольше, чем ты можешь себе представить. На самом деле, я понял, что влюблён в неё ещё тогда, когда Чу училась в старших классах, но запрещал себе даже думать об этом. Потому что не знал, как ты отреагируешь на подобное. Не хотел подрывать нашу дружбу. Джин хмыкнул: — Неужели? И что же изменилось? — Как оказалось, мои чувства к твоей сестре были взаимны, — просто ответил Намджун — и именно это изменило всё. Так что можешь думать что угодно: если хочешь, можешь даже меня ударить, отвечать не стану. Но ничто и никто не заставит меня отказаться от Джису. Я потерял добрых четыре года, мучаясь сомнениями и идя на поводу у общественного мнения, тогда как мог быть просто счастлив с любимой девушкой. И сейчас, когда это, наконец, происходит, не собираюсь от всего отказываться. И, если ты действительно мне друг, то, надеюсь, найдешь в себе силы понять и принять моё решение. На какое-то время парковку элитного офиса накрыла тишина, прерываемая лишь шумом улицы, да шелестом весеннего ветра, беззаботно трепавшего ветви ещё не успевших зацвести деревьев. Намджун молчал, невозмутимо глядя на друга и больше не торопясь выведать у того всю интересующую его информацию, а лишь терпеливо ожидая его ответа. Тот факт, что Джин находился сейчас здесь, а не рыскал по всему городу в поисках сбежавшей из дома сестры, немного успокаивал Намджуна и давал повод думать, что девушка цела и находится в безопасном месте. Об остальном он успеет узнать потом. — Ну, Джун, — спустя некоторое время заговорил Джин и, совершенно неожиданно изменившись в лице, резво хлопнул опешившего Кима по плечу — какой же ты засранец! Нельзя было сразу всё это мне сказать? — Ну, даже не знаю, — придя в себя, с ухмылкой отозвался Намджун, осознав, что его попросту разыграли — пару минут назад ты явно был настроен начистить мне физиономию. Памятуя об университетских временах, сомневаюсь, что моё красноречие остановило бы тебя несколькими годами ранее. Джин, сделав пару шагов назад, невозмутимо пожал плечами: — Считай, что это была проверка на прочность. Я передумал бить тебе морду ещё полчаса назад, когда Джису раз в десятый повторила, что идея скрыть ваши отношения принадлежит ей и «Джун ни в чём не виноват!». — Актер недоделанный, — фыркнул Джун, и тут же, без перехода, произнёс: — ты сказал, она сбежала из дома. Куда… — Всё в порядке, я уговорил её остаться у меня на некоторое время, — успокоил его Ким старший — она сильно расстроена, но в остальном — в норме. Подозреваю, что эта засранка забыла зарядку для телефона дома и теперь в панике бегает по моей квартире, ища спасительное устройство. Боюсь представить, какой бардак я увижу по возвращении. Намджун с облегчением выдохнул. — Ну, а что касается родителей, — тем временем добавил Джин, помрачнев — то не советую тебе в ближайшее время появляться в поле зрения нашей матери. Она была просто в ярости, когда рассказывала о том, что видела вас вместе на приёме, отец еле её успокоил. — Как бы то ни было, я собираюсь настоять на личном разговоре с вашими родителями, — решительно произнёс Джун, сложив руки на груди — не сейчас, так позже. — Ну, естественно, мистер Ответственность. — фыркнул Джин, смерив друга насмешливым взглядом золотистых глаз, в глубине которых, несмотря на пренебрежительный тон, плескалось уважение — Поступай, как знаешь. Моё дело — предупредить. Джун понимающе кивнул. — И знаешь, что ещё, — вдруг произнес Джин, когда молчание вновь начало затягиваться –ведь я бы никогда не выступил против ваших с Чу отношений. Не сказать, что я этого ожидал, — поспешно добавил он, заметив, как в удивлении взметнулись брови Джуна — но… Я действительно думаю, что ты — не самый плохой вариант для неё. — Ну, спасибо. — В общем, — брюнет протянул вперёд правую руку — даю вам своё благословение и всё такое. Намджун, пожимая в ответ руку лучшего друга, со смехом поинтересовался: — И это всё? А как же стандартное «Обидишь мою сестру — убью»? Ким хмыкнул, смерив Намджуна насмешливым взглядом: — Думаю, ты и так это знаешь. К тому же, насколько известно мне, ты, скорее, в лепешку разобьешься, чем обидишь Чу. — фыркнул он. — Рад, что ты в курсе. — со всей присущей ему серьёзностью ответил Намджун и, чуть помолчав, добавил: — Я хочу её увидеть. — Ну, ты совсем обнаглел, брат, — искренне возмутился Джин — подождал хотя бы до завтра, когда я окончательно успокоюсь и смирюсь с данной новостью. — Смиряйся, кто тебе мешает? А я пока увижусь с любимой девушкой. — невозмутимо парировал Джун, со смехом наблюдая за тем, как скривилось лицо лучшего друга при слове «любимой». — Засранец, всё-таки надо было врезать тебе для профилактики! — прошипел мужчина, слегка толкнув друга кулаком в плечо и заставив того пошатнуться. Наверное, со стороны это выглядело донельзя абсурдно: двое молодых мужчин, одетых в строгие классические костюмы, пихают друг друга кулаками и хохочут, как подростки, грозясь устроить шумную драку. Однако для них, казалось, это было самой правильной вещью в данный момент. Ведь их многолетняя дружба в очередной раз выдержала серьёзное испытание. — Спасибо, Джин, — внезапно произнёс Намджун, прерывая их шутливую перепалку — за всё. Знаешь, где-то в глубине души я всегда был уверен, что ты поймешь меня и Чу. — И всё равно пошёл на поводу у этой мелочи, не поставив меня в известность. — буркнул Джин, которого, очевидно, сильнее всего задел именно факт скрытности. — Она была просто в ужасе, когда я заявил, что собираюсь серьёзно с тобой поговорить, — не выдержал Джун — что мне ещё оставалось делать? И, кстати, ты сам в этом виноват. — Я? — опешил брюнет. — Ты всю жизнь гоняешь от неё парней, причем буквально: насколько я помню, ещё не один не ушёл после разговора с тобой без подбитого глаза. Джин хмыкнул: — Ну, знаешь, если бы на твоём месте сейчас было кто-то другой, то одним лишь подбитым глазом я не ограничился. — Если бы на моём месте был кто-то другой, я бы и сам в этом «разговоре» поучаствовал. — парировал Джун. Перед мысленным взором мужчины тут же всплыла раздражающая физиономия Мен Хо, не сводящего восхищённого взгляда с Джису, сидевшей на верхнем ряду полупустой экзаменационной аудитории, и руки его сами собой сжались в кулаки. Джин, от внимания которого не укрылся этот жест, мысленно усмехнулся, а вслух искренне заявил: — Ну, теперь я точно спокоен. — напоследок хлопнув лучшего друга по многострадальному плечу, брюнет направился в сторону офиса — Ладно, поезжай, проведай эту вредину, а то она итак половину утра провела, заливаясь слезами. Дважды Намджуну повторять не пришлось. — Только без глупостей там! — предупредительно крикнул ему Ким старший, наблюдая за тем, как белый автомобиль круто разворачивается посреди парковки, выруливая в сторону трассы.