***
Солнечные лучи с трудом пробирались в лесную чащу, густые кроны деревьев закрывали свет, и казалось, что близится вечер, хотя время только перевалило за полдень. Зойсайт медленно шёл к домику, который они арендовали для отдыха, и временами оглядывался по сторонам, в поиске незнакомки. Все было тихо, и белое платье не мелькало между деревьев. Раньше запах травы и земли, шелест листьев помогли бы Зойсайту успокоиться — на природе он всегда забывал обо всем на свете, но не сейчас. Он вспомнил лицо девушки — круглое, с большими, глубоко посаженными глазами. Глазами, которые не имели зрачка… По телу побежали мурашки. Зой видел где-то эту девушку, но тогда ее глаза были обычными. Как ни пытался он вспомнить, память отказывалась выдавать ему хоть что-то. Деревья стали реже, и между ними показался небольшой домик, послышался звук гитарных переборов. Зой постарался прогнать мысли о незнакомке и настроиться на отдых, они ведь так долго этого ждали. — Мы уже успели тебя потерять. Как твоя картина? — спросила Мако, выходя из дома. Она держала в руках тарелку со своим фирменным вишневым пирогом. Зой пожал плечами и протянул руку к пирогу: — Не идёт что-то. — Потому что тебе нужно было поесть перед этим, — Мако тепло улыбнулась, наблюдая за его действиями. — Пойдём, мы уже все накрыли, Нефрит достал гитару. Зойсайт кивнул и подошёл к друзьям, сидящим на большом пледе. Нефрит настраивал гитару, Минако и Усаги о чём-то шептались, Кунсайт и Мамору бурно обсуждали что-то, судя по азарту и эмоциональности Мамору — работу. Зой присел на край пледа возле Усаги и положил голову ей на плечо. — Покажешь, что нарисовал? — спросила она, повернув к нему голову. — Нечего показывать. Зойсайт почувствовал, что Усаги вздохнула. Он представил каким печальным сейчас выглядит ее лицо, ведь она никогда не умела скрывать эмоции. — Может пейзаж не подходящий, — сказала Минако, подсаживаясь по другую сторону от Зойсайта. — О-о-о, Зой, ты как в саду! — Неф отложил гитару. — Пока они спорят, — он кивнул в сторону Мамору и Кунсайта, — всех девчонок увёл. — Не всех, — усмехнулся Зой и бросил взгляд на Макото. Нефрит улыбнулся. Он был рад, что Зой стал хоть немного походить на себя прежнего, но все равно это была лишь бледная копия их прежнего друга. — Ешьте, не то все остынет, — Макото тоже села на плед и Нефрит обнял ее за талию, положив одну руку на уже заметный живот. Зойсайт улыбнулся, он помнил, сколько Нефрит добивался расположения Макото, ведь часто помогал другу в его свиданиях и сюрпризах. Задумавшись, Зой не услышал вопроса, он понял, что обращались к нему, когда за «столом» повисла тишина, а взгляды устремились в его сторону. — Что? — он чуть было не подавился огурцом. — Как там озеро? Можно купаться? — спросила Усаги. — Вода ещё холодная. — Ну вот… — А я говорил. — Как всегда мы… Друзья оживленно стали обсуждать возможность купания, но Зойсайт уже не слушал их. Он снова подумал о незнакомке. Откуда в лесу взяться девушке? — Вы не знаете, здесь есть еще домики для отдыха? — Вроде нет, — ответил Кунсайт, который организовал отдых друзей. — А что такое? — Я видел в лесу девушку, подумал, что она могла бы быть одной из отдыхающих, — ответил Зой, стараясь не показывать, как взбудоражила его эта встреча. — Вот значит как ты «рисовать» ходил, это теперь так называется, — Нефрит улыбнулся и приподнял бровь, за что заработал тычок в ребра от Макото. — А что? У Зойя давно не было девушки. Хочешь познакомлю тебя с Юки? — вызвалась помочь Минако. — Не надо с Юки, Зойю нужна хорошая девушка, — включилась в разговор Мако. — А чем Юки плоха? — спросила Усаги. Все снова переключились на обсуждение, пока Минако не сказала: — Говорят, в этих местах видели красивую девушку, она выходит ночами на дорогу и пугает водителей. — Это детские сказки, — сказал Кунсайт. — А вот и нет. Зойсайт задумался. Могла ли эта девушка быть той, о ком говорит Минако? И кто она тогда? Лесной дух? Ведьма? Призрак?***
Зойсайт вошёл в пустую квартиру и закрыл дверь. Не включая свет, он разулся, положил ключи на комод и прошёл в ванную. Включив там свет, Зой снял с рук металлические и кожаные браслеты, распустил волосы, собранные в низкий хвост. Принимать душ не хотелось, так же как и рисовать, есть или заниматься ещё чём-то. Хотелось просто лечь и уснуть надолго. Встреча с друзьями встряхнула его, помогла немного развеяться, но возвращение в пустую квартиру вернуло гнетущее чувство одиночества. Зойсайт расстегнул рубашку и бросил ее — красно-чёрная клечатая ткань волной упала на пол. Зазвонил телефон. На ходу снимая футболку, Зой прошёл в коридор. — Алло. — Алло, сынок, ты добрался? Как погуляли? У тебя все хорошо? — засыпала сына вопросами миссис Симидзу. — Все хорошо, мам. Все передавали тебе большой привет, особенно Макото, я даже немного порисовал, — Зой намеренно врал матери, он знал, как она переживает из-за отсутствия у сына вдохновения. — Вот и здорово, друзья по тебе скучают, надо чаще видеться с ними, — миссис Симидзу то ли вздохнула, то ли всхлипнула. — Да, мам. Как ты? — Зой оперся спиной о стену, она приятно холодила обнаженную кожу. — Все хорошо, завтра иду на прием к мистеру Томо. — Позвони мне, как выйдешь. — Хорошо, спокойной ночи, сынок. — Спокойной ночи, мам. В трубке послышались короткие гудки. Зойсайт положил ее на место и прошёл в ванную. Мама переживала за него, она считала, что ему пора двигаться дальше, смирившись с прошлым. Зой долго стоял под душем, наслаждаясь прикосновениями горячих потоков воды, уносящих с собой усталость и ненужные мысли. Он выключил воду только когда подушечки пальцев стали морщинистыми от воды. Холодные капли падали с длинных волос на спину и бежали вниз, оставляя мокрую дорожку на коже. Зойсайт ещё раз прошёлся по волосам полотенцем и повесил его на сушилку. Когда он только начал отращивать волосы, то не думал, что не захочет расставаться с ними. Но за два года Зой уже привык к такой прическе. Часы показывали полночь, но спать не хотелось. Зойсайт распахнул тяжелые шторы, которые он редко открывал в дневное время. Ночной Токио не спал — жизнь бурлила в его сердце, а машины, что мчались по магистрали, напоминали кровь, бегущую по венам. Город сиял желто-белыми огнями, вызывая у Зойя желание спуститься вниз и слиться с потоком света. Что за глупые стремления? Отец бы сказал, что он снова думает о глупостях. Зой отошел от окна и перевел взгляд на фото в рамке — он и Нару стояли обнявшись под сенью раскидистого дерева. Нару улыбалась, глядя в камеру, а Зойсайт был хмур, он тогда поссорился с отцом и меньше всего хотел позировать для фото. Зой погладил фото, чувствуя холодную поверхность стекла, и снова подошел к окну. За два года следствие так ни к чему и не пришло, смерть Нару осталась безнаказанной. В тот год пропало немало молодых девушек, кого-то находили на свалках, в оврагах, реках; кто-то просто исчез и не вернулся. Полиция не видела связи в исчезновениях, да и на след преступника выйти не смогла, а может не хотела. Зой тогда проводил собственное расследование, но найти необходимую информацию не сумел. Неожиданно Зойсайта словно током ударило. Он стремительно раскрыл шкафчик и начал вытаскивать папки, альбомы, бумаги. Он перерыл все книжные полки и перетряхнул каждую папку, пока не наткнулся на черный скоросшиватель с множеством файлов, раскрыв его, Зой понял, что нашел необходимое. Он сел на кровать и раскрыл папку с вырезками из газет, отчетами и письмами. Зойсайт листал страницу за страницей, им овладело странное волнение, казалось, еще немного и откроется нечто важное. Открыв предпоследнюю страницу, Зой застыл, не веря своим глазам — с черно-белого фото на него смотрела незнакомка, встреченная в лесу. «Ами Мизуно, подающий надежды гений Токийского университета, без вести пропала» гласил заголовок статьи. Зойсайт погрузился в чтение, припоминая эту историю. Одна из самых гениальных студенток Японии исчезла три года назад, за год до смерти Нару. Но Ами тоже не вернулась домой из университета. Зойсайт отложил папку и вновь подошел к окну, запустив руку в влажные волосы. Как такое могло быть? Могла ли девушка выжить и как-то оказаться в лесу? Но где она была три года? Связано ли ее исчезновение с другими? Вопросы, один за другим возникали в голове, но ни одного разумного ответа не находилось. Только сама Ами могла рассказать о том, что с ней произошло, но стоили ли знания того, чтобы снова искать встречи?