***
На первый взгляд, "переговоры" прошли успешно - беременная магичка разрешила Акено и Россвайсе остаться в Коллегии, и поселила их в отдельную комнату, на втором этаже преподавательского крыла, вместе с преподавательницами школ Восстановления и Разрушения, благо режимность ввиду гендерных различий тут блюлась. О "студенческом общежитии" ничего сказать не могу, ибо там не был и тем более не жил. Но догадываюсь, что хитрые и горячие головы всегда найдут дорогу к сладкому и запретному плоду, пройдя через массу приключений и неприятностей. В любом случае, Тор девчат в обиду не даст. Акено будет персонально заниматься с ним, то бишь спарринговать, сливаться со стихией (в процессе был немного изменен ландшафт ледяных пустошей на северо-западных берегах провинции, недалеко от Саартала, но это уже совсем другая история), а валькирия будет заниматься любимым делом - сидением в библиотеке и постижением новых знаний. Тамошний библиотекарь, почтенный орк Ураг гро-Шуб, поначалу скептически встретивший молодую деву в своих владениях, впоследствии отрыл ей доступ к самым ценным собранием своей библиотеки, что ясно показывает доверие и уважение седого хранителя знаний к скандинавской деве войны. Но все это было после, а тот день, когда я переговорил с супружеской четой, я надеялся на то, что все сложится хорошо. Я убедился в том, что Иллия, в целом, хорошо отнеслась к прибывшим, сохраняя, впрочем, некоторую отчужденность ввиду солидарности с подругами-эльфийками, не приняв полностью мою любвеобильность по ту сторону границы. Ту же Изиру и ее права на меня она приняла спокойно, будто бы зная, что так и случится, и никак иначе. Быть может, общение и время сумеют их примирить - так я тогда думал. Хех... лучше бы прислушивался к окружающей среде, к своему чутью, малейшим колебаниям... но увы, мои мысли была заняты подбором мест и проведением проверок для тех, кто мирное ожидание за крепкими стенами древнего оплота решил поменять на сражение плечом к плечу со всей нашей дружной семьей. И черт меня дернул отправиться в темные глубины брошенных городов, да еще в не самой маленькой компании? Впрочем, это не черт, это явно дело рук даэдра, и не одного. - Х-холод-ня, - проворчала Курока, закутавшись по самую макушку в меховой плащ, едва спустилась со спины преобразившейся Изиры. Мы прилетели к руинам Альфтанда, на следующий день после визита в Коллегию. В этом месте располагался известный мне еще по прошлому визиту вход в Черный Предел - легендарный городище двемеров, тянущийся на многие километры под землей чуть ли не на всю территорию провинции Скайрим. Просто огромная, по местным меркам, городская агломерация, оккупированная теперь фалмерами и их питомцами - корусами. Там же располагались и рабы, похищенные с поверхности жители, а многие и вовсе не видели солнечного света, будучи рожденными в полутьме покинутого двемерами города. - Вскоре станет жарко, так что не расслабляйтесь, - осмотревшись, я двинулся в сторону наполовину занесенной башни, бывшей подъемником, ведущим в башню Мзарк, где я некогда добыл Древний Свиток. - ... что мы забыли здесь? - спросила Конеко, куда более стойко переносившая превратности погоды, в отличие от старшей сестры-некоматы. - А мне нравится! - Серафолл широко улыбаясь, танцуя на снегу. Кажется, ее манипулирование льдом достигло такого мастерства, что позволяло игнорировать подобные особенности климата. Можно было только завидовать той открытой и честность радости и окрыленности, которую испытывала Владыка от открывающихся пейзажей, которые совершенно не портили остатки лагеря копателей, все еще выглядывающие местами из-под снежных наносов. - Здесь, а точнее там, - остановившись около полузакрытых ворот-решеток, я ткнул большим пальцем левой руки вниз, - вам предстоит продемонстрировать все свое мастерство и умение, а после, по итогам, и определится ваше место в грядущей войне. Так было с эльфийками, так... - А почяму "первая" и валькири-ня не участвовали? - проворчала темноволосая некомата, едва сдержавшая рвущийся наружу чих, спускаясь по небольшой лестнице на площадку лифта. - Для них сразу удалось определить программу тренировок, и место подвернулось весьма подходящее, - пришлось силком затаскивать в лифт демоницу, поскольку ледяной пейзаж пленил ее внимание, и явно надолго. Ручка механизма шла немного туго, однако лифт все еще работал, хотя и медленнее своих собратьев из другого мира, так что за время спуска Курока сумела немного согреться, а я несколько раз перепроверить свое снаряжение. Даже если этим лифтом никто не пользовался, то уж башню Мзарка твари все равно оккупировали. Едва лифт достиг нижней точки, как на нас бросилась пара слепых, серокожих тварей, обряженных в хитиновые нагрудники и сапоги, сопровождаемая двумя "песиками"-корусами. Ожидая подобное, я четырьмя выстрелами утихомирил тварей, после чего опустил на лицо забрало шлема. На звуки работы лифта и грохот выстрелов уже спешила орава слепых и яростных потомков угнетаемого сородичами народа (сейчас бы отправить к двемерам всех фалмеров с хорусами, снабдив их артефактами даэдра, чтобы по ту сторону реальности у "гномов" припекло конкретно и разорвало пуканы! Вот была бы достойная месть за угнетение), сопровождаемая боевыми питомцами, в том числе и морозными пауками. - Ну что, девочки, ваш... ХРЯСЬ! ШМЯК! Мимо меня мелькнула смазанная, серебристая, тень, а спустя мгновение ближайший фалмер, не скрывающий шлемом свою кошмарную рожу, рухнул на каменный пол, заваленный костями, объедками и прочим мусором, лишившись лица, превратившегося в кашу из плоти и костей после сокрушительного выпада Конеко, которая неожиданно выросла, сровнявшись размерами со своей сестрой и отрастив ушки с хвостиками. Немалых размеров корус, раскрывающий жвала для атаки, получил пинок в челюсть, и полетел в сторону со свернутой головой. От увиденного я немного охренел (еще бы - привык видеть маленькую малышку, а тут она так мгновенно переменилась, что... слов нет), и не заметил, как ее старшая сестра так же атаковала своими силами, накрыв узкий коридор, исключая прилегающее к дверному проему пространство, ядовитым туманом столь концентрированным, что прямо на наших глазах кровожадные остроухие твари и их звери падали на землю, корчась в судорогах и блюя кровавой пеной изо рта, смешивающейся с ихором, текущим из ушей и ноздрей. "Тебе не кажется теперь глупой мысль о том, что они могут не принять жестокость грядущей кампании, партнер?" - Ехидна-Драйг веселился, глядя на то, как некоматы расправились с ночными кошмарами местного населения, особенно отдаленных, мелких деревень и хуторов. Может быть, и в самом деле нет ничего такого в привлечении настолько эффективных кадров? Конечно, на поле боя будет трудно использовать умения Куроки в части массового отравления (дружественный огонь никто не отменял), но вот наводить иллюзии, или же выкуривать альтмеров из местных аналогов бункеров или укрепрайонов, а то и просто превращая их в склепы она явно умеет. Что же касается Конеко - трудно говорить определенно, но, как минимум, она сумеет защищать свою сестру, пока та орудует своим сенджуцу. "Ты еще забываешь, что развратная кошка умеет читать ауры, усиливает собственные чувства и много чего еще. Она и в разведку сходить может" "Мысль хорошая, но у меня и так будут отличные разведчики" - Марк? - Марк-тян, вернись к нам! - хрупкая ручка Серафолл постучала по шлему с грацией пудовой кувалды, я чуть было не присел прямо на труп фалмера, почти разорванного надвое попавшей в него пулей. - Господин, вы в порядке? - Да-да, я с вами, не волнуйтесь. Курока, убери туман, неприятель помер, мир их душам. - Какие они мярзкие, - поморщилась некомата, рассматривая дюжего остроухого в полной тяжелой броне, с которого при падении слетел шлем, напоминающий голову коруса, пнув того ногой, обутой в крепкий кожаный сапог, отороченный мехом. - Последствия жизни под землей, без возможности увидеть дневной свет. Когда-то они были племенем снежных эльфов, которых норды практически уничтожили. Они попросили помощи у своих собратьев, двемеров, которые и построили многочисленные города по всему Тамриэлю... а те их обманули и поработили, выколов глаза. - За что? Что они им сделали!? - спросила Серафолл, в глазах которой я увидел проблеск жалости пополам все с тем же отвращением к трупам и обстановке вокруг - загаженной, смердящей кровью, гнилью, потом и дерьмом. - Увы, но этого я не помню. Быть может, книги из библиотеки Храма или Коллегии смогут дать ответ на этот вопрос, - пройдя коридор, я остановился около высоких, массивных, двухстворчатых дверей, ведущих прямиком в Черный Предел. В голове стали возникать картины прошлого - как я оказался здесь, как пробирался через патрули и порядки тварей, как пытался спасти неизвестную мне рабыню, как бежал, стрелял и снова бежал... - Ух ты... - в глазах Конеко, не спешившей принимать прежний облик, отражался блеск искусственного солнца и потустороннее сияние огромных грибов, которые усеивали территорию древнего града двемеров. Согласен, открывающийся с порога вид потрясал воображение и смотрелся намного лучше, чем в игре или в моих воспоминаниях об этом месте. Если бы еще не было этого запаха... - Как тут красиво! Напоминает пещеры Мерглуна, что находятся на территории Баэлов! Как все сияет! А что там, Марк-тян? А там? А там? - прыгала зайчиком демонесса, тыкая пальчиком то в одну, то в другую сторону. В конце-концов мне пришлось придержать ее, чтобы она не сверзлась с моста в бурный, ледяной поток, оканчивающийся небольшим водопадом. Схватив ее за руку, я прижал ее спиной к себе, после чего обвил ее пояс левой рукой, заключая в плен, а правой поднял забрало: - Успокойся, милая. Видишь наверху, под сводом пещеры, над огромной ареной, шар? Это местное светило. Когда-то там был заперт дракон, чье имя я так же забыл... А вон там, внизу, у окаменевших грибов? Небольшая площадка с аркой-держателем? - Д-да, - ее голосок дрогнул, вместе с телом, от шепота, вливающегося в ее ушко. - Там содержится один из сильнейших стражей двемеров - механический центурион. И он может активироваться и напасть, атакуя паром или же своим... молотом. Понимаешь? - Я... я не... - Все просто, Леви-чан - здесь находится сердце, сосредоточие мерзких фалмеров, бывших некогда благородными снежными эльфами. И я прошу всех вас уничтожить их, тем самым мы спасем множество жизней жителей Скайрима. Конечно, твари еще останутся, в больших количествах, в разных руинах и пещерах, и все же... - Господин, отпустите леди Левиафан, - раздался за спиной размеренный и холодный голос Мирак, - сейчас не время заниматься непристойностями. Уверена, ваша подруга не оценит занятие любовью на грязном, смердящем полу, тем более это может быть вредно для здоровья. Под оглушительный рев-хохот Драйга я отпустил покрасневшую демоницу, наткнувшись на серьезный взгляд помощницы и суровый от Конеко, в то время как Курока тихо посмеивалась в сторонке, наблюдая за нами. Изира же просто тяжело вздохнула, качая головой. Опустив на лицо забрало, я пробормотал, что мы с дова и жрицей будем идти сзади, пока остальные проходятся по местным достопримечательностям и несут очищение в черствые сердца жестоких монстров (как будто мы сильно лучше них самих всегда и везде, но сейчас не об этом). Для удобства я врубил фонари на броне на полную мощность, став ходячим прожектором, а Мирак то и дело запускала в воздух магические шары света. На светопреставление сбегались и слетались твари со всей округи, гремя доспехами и наполняя воздух шелестом сотен крыльев и щелканьем тысяч жвал. В какой-то момент я увидел, как с холма, в дальней от нас, видимой части Предела стекает живая река ониксовых корусов-жрецов, за которыми выстраивались неровными рядами фалмеры-лучники, окружающие десятки жрецов. Население Черного Предела было готово встретить незваных гостей, и вскоре воздух заполнился сотнями плохо сработанных стрел, которые, тем не менее, не уступали в смертоносности более качественным аналогам. А если вспомнить любовь слепышей к ядам и отравам... Однако... - Девочка-волшебница Леви-тян спешит на помощь! - взмах игрушечным (и бесполезным, я проверял!) посохом воздвиг огромную стену льда с острыми вершинами, об которую отрикошетили, с легким шелестом, напоминающим стук капель воды по асфальту, все стрелы, выпущенные противником. Высота стены превышала сходные показатели построек двемеров, почти достигая свода пещеры, в которой расположился титанический город, и повергла в оторопь всю нашу компанию (вряд ли слепые твари в полной мере смогут оценить подобное волшебство). "И зачем тебе армия, дружище? С тремя роковыми красотками - Мирак, Изирой и Серафолл - ты на уши весь Тамриэль поставишь, что уж говорить о каком-то там Доминионе! С ними можно и за планы Обливиона браться, или хотя бы пробиваться в аэдрический пантеон". "Склероз в последнее время меня доканывает - постоянно забываю, что сплю с богиней из Ада... ну, или девушкой, очень близкой по силам к этому рангу" - Так нячесня! - крикнула старшая некомата, вскрывая нарыв тишины, образовавшийся после возведения ледяного монумента. - Мы тоже хотим показать себя-ня! - Леди Курока, слева от вас, рядом с тремя кристаллами голубого цвета, - Мирак махнула рукой в сторону небольшой площадки загадочного происхождения, из которой вывалилась чертова дюжина фалмеров, ведомые худощавым дылдой, вооруженным двумя топорами, в одном из которых, если оттереть запекшуюся кровь и грязь, можно было узнать изделие двемеров. Сама жрица присела на гриб, доходящий ей до пояса, свесив ноги и прикладываясь к фляжке с водой. - Леди Конеко, справа от вас, у дверей полуразрушенного дома, - оторвавшись от сосуда, женщина указала на другую угрозу, состоящую из пяти лучников и трех корусов, плюющихся едкой жижей из своих жвалистых челюстей. - А она... хорошо устроилась, - пробормотала Изира перед тем, как плюнуть волной холода в левую оконечность ледяной стены, которую обогнула пятерка слепышей, почти лишенная брони, верещащая своими ломкими голосками и размахивающая оружием над головами, превращая их в обмороженные и катающиеся по земле куски плоти, вскоре затихнувшие. - Мирак, что ты... - Господин, вы же сами сказали, что мы только прикрываем, - спокойно пояснила жрица, продолжая сидеть на грибе-стуле. - Как видите, моя помощь совершенно не требуется. Не хотите отведать яблочного пирога? Я захватила с кухни несколько кусков. Между прочим, готовила леди Акено перед отъездом в Коллегию. Она отличная кухарка, и чрезвычайно умная особа, не зря вы выбрали ее первой... Я стоял на вымощенной камнем дорожке, недалеко от продолжающего работать двемерского светильника, горящего ядовито-зеленоватым огнем, круча головой, а то и всем телом, наблюдая за тем, как поднявшаяся в воздух Серафолл обрушивает ледяной дождь из сосулек (каждая размером с гладиус), который дырявил, словно папиросную бумагу, кожу, плоть, и броню фалмеров, пригвождая их агонизирующие тела к земле, круша черепа и ломая их хитиновое оружие, учиняя страшное опустошение во всей огромной орде, которая все пребывала и пребывала с возвышающейся части города. В тоже время Курока заволокла пеленой алого тумана западную часть кварталов, где, кажется, располагались двемерские казармы, окружив себя с сестрой барьером то ли из тоуки, то ли из сенджуцу, то ли из всего сразу, который отражал как магию шаманов, которым туман был не помеха, в отличие от пехоты, которая погибала десятками, едва им удавалось сделать пару шагов через кровавое марево - их кожа отслаивалась от плоти, отходящей от костей; глаза лопались и вытекали из глазниц, а хрипы слились в одну кошмарную мелодию мучительной смерти. Конеко была "более милосердной" - она подбиралась на близкую дистанцию к противнику, легко уходя от выпадов холодным оружием, парируя защищенными перчатками, обшитыми зачарованными металлическими пластинами, руками стрелы и метательные ножи, ударами кулаков проламывая шлема, черепа, нагрудники и грудные клетки, переламывая, словно сухие прутья, конечности врагов, одним-двумя ударами отправляя каждого на тот свет еще до того, как тело достигало земли. "Твои отстроухие прелестницы и рядом с этими красотками не стояли, трибун. Такая разница в боевом потенциале уж точно не будет способствовать их сближению. До сих пор не понимаю, на кой черт ты вообще с ними со всеми связался?" "Не твоего ума дело, дядя. Кто тебе мешал самому строить отношения-то?" "Спрашиваешь кто? Уже забыл историю моего падения, смертный?" - ехидство в голосе Гая стало меняться на холодную ярость. "Дражайший папаша лишил меня всего, в том числе и любви! А в том Аду, где мы были, светлых чувств не сыскать, только похоть и удовольствие. Как видишь, мне было некогда и не с кем крутить лубофф" За время моего нахождения в прострации четверть местного населения была отравлена, чуть меньше забита до смерти кулаками, а оставшаяся, большая, часть нашла свою кончину на земле, будучи прибитой или раздавленной ледяными массами, обрушенными с небес веселой и ласковой девочкой-волшебницей, которая прыгала рядом, прося награды и признания ее заслуг. Каждая девушка заслуживала награды и признания, а моя теория-надежда о возможности держать их во втором-третьем эшелоне рассыпалась в прах...... равно как и надежда на спокойное окончание дня. Беда, как водится, пришла оттуда, откуда не ждали.
***
Свои записи я часто делаю вразнобой, вспоминая разные моменты из своей жизни, перескакивая с одного временного промежутка на другой, потом обратно, затем на три-четыре "шага" вперед... Воспоминания о кровавой бане в Черном Пределе отошли на второй план, оттесненные впечатлениями от кампании против Доминиона. Сидя в палатке за чашкой супа, или под открытым небом у костра, пялясь в пламя, я думал о битвах, осадах, плюнув на дипломатию, оставив его имперцам, ведущих свои боевые действия далеко-далеко от моего местонахождения. Вспоминая схожие случаи, касающиеся разных персоналий, я приходил к выводу, что моя связь с другим, еще более мрачным миром была не случайной; она обладала крепостью, привязкой к моей душе столь сильной, что даже полное перерождение не могло бы его искоренить. Возможно, я, как и миллиарды других живых существ, оставил след в варпе, в котором, как и в Интернете, есть все, и из которого ничего нельзя "стереть" насовсем. Если ты не Император-Анафема со своими имба-клинком конечно. Но речь не о нем, а о тех созданиях, что породили загадочные Древние, сгинувшие в галактике до того, как сумели осознать весь кошмар своего биологического проекта. Я не о пожирающей всех и вся тиранидах, пришедших невесть откуда. Я об орках, Кхорн их всех подери. Такое ощущение, что Горк и Морк наблюдают за "ынтиресным чилавеком", посылая мне разного рода испытания, поскольку появление банд зеленокожих в мирах, где я оказывался, носили чисто локальный характер и сходили на нет после моего вмешательства. Я не считаю себя всесильным существом, способным остановить Waagh! в одиночку, предотвращающим появление из спор новых бойзов, гретчинов и всяких иных сквигов. Однако... К чему это все я? Ах да, в тот день орки напомнили о себе. Громко, как они любят. Захватив с собой тяжляк, памятуя об итогах нашей прошлой встречи. Орки не тупые берсерки, охочие лишь до крови, нет. Если бы они все могли контролировать свои инстинкты...Галактика бы давно уже оказалась покрашенной в красный и разлинована шашечками, а Горк и Морк в варпе играли в футбол всей четверкой ТБ.
Еще не успели последние фалмеры рухнуть на землю, чьи изломанные или отравленные тела лишились всякой жизни, как волосы на загривке встали дыбом под оглушительный треск пространства, разрываемого на части чем-то могущественным и невидимым. В воздухе зависла дыра с неровными краями, приманивающая к себе взгляды своим фиолетовым свечением, закручивающимся в спираль. Грохот и лязг с той стороны становились все ближе и громче, пока нарыв на покрове границы не взорвался, исторгая из себя истошно вопящее, рычащее, гогочущее и ревущее нечто, оказавшееся орочьим багги, набитым под завязку зеленокожими. - WAAAAAAGH! - ревели ксеносы, стреляя в воздух и улюлюкая... ровно до того момента, как водила не отправил транспорт в прямиком в невысокий бортик, огораживающий небольшую площадку с фонтаном. Передок транспортного средства, выкрашенного в красный, смяло точно бумагу, морда водилы расплющилась о джостик руля, держащиеся за кенгурятник бойзы в монотонным ревом полетели в разные стороны. Один из них, с перетянутой бандольерами грудью, врезался в постамент, держащий двемерского центуриона, и выбил его из держателей, валясь вместе с ним на мощеную камнем дорогу, а пяток верещащих гретчиков сдвинул рычаг держателя, хотя в том не было никакой необходимости. - За стены, быстро! - схватив в охапку ближайших девчат, коими оказались Конеко и Курока, я прыгнул в укрытие, прижимая некомат к себе и зажимая им рты. Мирак последовала моему примеру, первым прыжком настигая Серафолл, а вторым, держа за руку демоницу, скрываясь за высоким валуном, покрытым инеем и льдом, оставшимся после магии Владыки. Своды пещеры сотрясались от рева "движитылей", заставляющих ехать технику орков: стайки матациклав сменялись звеньями багги, за которыми переваливались, круша монстроуозными колесами, обвитыми самодельной колючей проволокой, валуны и превращая в кровавую кашу трупы фалмеров и корусов, тачилы, в кузовах которых бесновались десятки бойзов, среди которых выделялись нобы в более-менее полных доспехах всех видов и обвесов, оглашающих округу своим ревом. - Твоютрибогадушуматьтоблять, только веселых и злобных грибов, охочих до пастука, мне не хватало! - опустив девчат на землю и приказав тем не высовываться, я перекатился ближе к арке ворот, выглядывая на ту сторону, где разворачивался форменный беспредел. Спешившиеся орки ворвались, словно ураган, в и без того разграбленные казармы и дома, вынося двери, пережившие оккупацию фалмеров, словно те были из фанеры, отрывая многочисленные лики из металла, что, казалось, были намертво прибиты-встроены в стены. Ожившие центурионы и выкатившиеся сферы, не говоря уже о малышах-пауках, повалившие из многочисленных ниш сработавшей, наконец, системы безопасности Черного Предела, которые дремали даже после исчезновения своих хозяев, собирали кровавую жатву: пауки жалили электрическими разрядами гретчинов, которые с воплями ужаса удирали от сфер, превращавших их в лепешки, пробегая прямо под ногами центурионов, которые окатывали горячим паром передовые порядки бойзов, которые, желая развалить "драчливаи жилизяки" мешали друг другу уничтожать угрозу, уничтожая по нескольку за раз ударами конечностей-молотов. Однако технический гений двемеров явно не был рассчитан на кровожадную толпу, не считающую потери, и вскоре помятые и разбитые останки автоматонов стали предметом ожесточенного торга между предприимчивыми зеленокожими, собирались выжившими коротышками для прибывших на собственных транспортах умников-меков или же были причинами вспыхивающих спорадических драк, в которых лилась кровь ксеносов и вылетали жубы из пастей вторженцев. - Это же... это же те самые! - воскликнула удивленно-радостно Серафолл, которая явно помнила отчеты об орочьем вторжении на территорию Агарес, пытаясь подняться на стену и как следует рассмотреть творящийся бардак, однако Мирак крепко удерживала ее в укрытии. Пока что удерживала. - Да-да, те самые, только сидите смирно! Этим ребятам еще больше плевать на вашу магию, а от рикошетов их слагг даже барьеры могут не спасти. М-мать, им тут грыбным пывом намазано? Не удивлюсь, если там еще и Узздод... - я осекся, наблюдая, как из портала вразвалочку выходит десяток крепких зеленокожих, перемазанных фиолетовой краской с ног до головы, которых вел упомянутый каммандас, держащий в расслабленных руках огромную дуру-снайперку, напоминающую КСВК в масштабе 3:1. Но не это повергло меня в шок, а то, что ревело движками и крошило тумбами-ногами все, что попадалось на их пути, в том числе незадачливых зеленокожих и их технику. Куполообразные корпуса, утыканные шипами, две конечности по бокам: левая представляла из себя колоссальное оружие ближнего боя, а правая - пушку с калибром большим, чем у "Бейнблейндов", на которую сверху приваривали по два гатлинка, или даже плазмо-пушку, над которой в башенке за чем-то крупнокалиберным сидел вмурованный гретчин. Вершину "купола" венчала тумба-голова, выполненная в виде алой, скалящейся головы титанического орка, а на "пузе" шагателя были намалеваны эмблемы в виде скрещенных алых топоров за стилизованным белым орочьим черепом или же злобного месяца на фоне шипастого солнца. - Стомпы... "Аж целых три! Твой визави серьезно подготовился!" На ближайшую, с обезьяньей ловкостью, стал взбираться каммандос, закинув снайперку за спину. Добравшись до верхней части купола-башенки, он оторвал с держателя, пнув верещавшего гретчина вниз, где тот сгинул под пятой остановившейся махины, рупор и заорал, оглашая округу синтезированным голосом, прекращая громогласный шум толпы собратьев: - Мы вирнулись, чилавек! Вирбойзы сказали, шта сигодня ты будишь здесь! Я чую тваю силу! В этат раз тибе не уйти, ымпериц! Мы пастукаим тибя ва славу Горка и Морка! - Господин, вы его знаете? - Дольше, чем мне бы того хотелось, - приняв решение, я повернулся к некоматам, повысив голос так, чтобы меня слушали все, направляя течение силы в руки, выпустившие АГК. - Внимание, план меняется! Я попробую навести хаос в порядках зеленокожих. Выставляйте барьеры и держите их до тех пор, пока я не дам команду. Затем - НЕ ПОКИДАЯ УКРЫТИЯ (я это тебе говорю, Леви-тян)! - вы прикроете меня, пока я буду готовить завершающий удар. Никакого наступления или драки в порядках противника, иначе поляжете, если не от шквала дакки, то от дружественного огня. - Но... - Никаких "но"! Претензии не принимаются, ибо ваше участие в бою никто не отменяет, а для ликвидации появления здесь орков из грибниц так и так придется спалить здесь все к Нургловой бабушке! - Впиред, бойзы! - взревел матюгальнок еще раз, ему вторил рокот сотен моторов. Я выпрыгнул в центр арки, наблюдая, как матациклы и багги вырвались вперед, стреляя перед собой из вмонтированных в корпуса пушек разных калибров. Прямо на глазах два водилы, не справившись со своими конями из хлама, врезались в препятствия, ломая транспорт и кости, однако большинство единой массой летело вперед. Прямо на волну магического пламени, восставшего стеной, подобной цунами, которая устремилась к ним навстречу. С громогласным ревом орки влетели в подожженную область, в которой пылал даже камень, даже воздух сгорал без остатка, втягивая в себя воздушные массы. Твари горели. Твари хрипели, катаясь по пылающей земле, недолго и конвульсивно. Волна легкого транспорта разлилась о волну драконьего пламени, которая устремилась дальше, вобрав в себя еще пяток тячил, оплывших до состояния бесформенных остовов и превратив кабину баивой фуры, застрявшей в проходе между стенами, в кучку пепла. Двинувшие вперед стомпы раздавили препятствие, словно оно было сделано из картона, попутно добив фуру, из которой посыпались ревущие бойзы, лишенные возможности с ветерком добраться до цели. Гулко ухнуло орудие на левом шагоходе, и я перекатился вперед, получив пинка под пятую точку от взрыва, превратившего верхушку арки и добрые пять метров дороги в глубокую воронку. Прокатившись кубарем еще несколько метров, я затормозил задницей об чудом уцелевшую часть рамы, едва не застряв в патронном ящике сдетонировавшей пушки. - АААААААААААААГРААААААААА! DAKKA-DAKKA-DAKKA! - взревела воодушевленная толпа, паля куда угодно, во всех направлениях, устремляясь вперед. Едва выбравшись из остова транспортного средства, я выстрелил слабо подготовленным импульсом энергии, который не мог остановить всех, лишь пробил ряды орков по центру на десять рядов в глубину, испепелив многих, а от некоторых оставив лишь куски конечностей, продолжающих нажимать на спусковой крючок. Над головами ксеносов повисло алое марево, и вскоре зеленокожие стали харкать ихором, который тек у них из ушей, обрубков-носов и рта, однако прыти это неудобство им не убавило, а лишь раззадоривало. - Ышити иво чудил! Ани спраталысь ат нас, на им ита ни паможит! - взревел рупор где-то в середине орочьей толпы, когда я поднялся на ноги, призывая тяжелую броню вместе с крупнокалиберным пулеметом, стискивая его в руках. Из щиколоток выстрелило упорами, которые вгрызлись в землю, а вместе с ними в дорожное покрытие врос и патронный ящик. Таким образом, я стал импровизированным ДОТом. "Ты дебил?! Тебя же снесут! Выкорчуют с корнем и раздавят!" - взревел дракон, когда я положил палец на спусковой крючок, а от первых рядов орков, за которыми неслась вперед, плюя на дорогу и препятствия, даже в виде собственных сородичей, оставшаяся техника. "Вместо того, чтобы орать на меня, попробовал бы давно, хотя бы временно, воплощаться в материальном мире и вместе со мной валить врагов, Драйг! У тебя энергии вагон, плюс частичка сил Великого Красного и Офис! Или ты не хочешь ощутить себя снова живым, красная шизанутая ящерица!? И вообще, Император защищает!" "Да твой Император..." Рык дракона потонул в заливистом лае оружия в моих руках, выплевывающего из своего ствола раскаленные и напитанные силой пули калибра 12,7 мм, которые под дробное и звонкое стакатто падающих на землю гильз косил пехоту противника словно сочную траву. Передние ряды смело так, словно бы их не было вовсе, а тех, кто был немного дальше, разрывало на куски. В воздух поднимались головы как погибших зеленокожих, так и не успевших осознать свою смерть ксеносов, продолжающих орать вместе со всеми, а так же куски торсов, рук, ног, брони и оружие, некоторые образцы которого, даже лишенные большей части ствольной коробки, продолжали опустошать грубые магазины. "ТЫ ДОЛГО НЕ ПРОДЕРЖИШЬСЯ!" - взревел белугой Горыныч, когда рядом взорвался снаряд, выпущенный из вмонтированного прямо в баивую фуру артиллерийского орудия, напоминающего старый, ржавый-прержавый "Сотрясатель", залутанный орками у имперцев, который после выстрела взорвался вместе с платформой и тачкой. Взрыв боеприпаса же едва не вырвал из рук пулемет, голову мотнуло так, что кости позвоночника хрустнули, однако опоры продолжали удерживать меня на месте. На пули из слагг, шут и прочих дакк стрелкового калибра я не обращал внимания, отодвигая вспышки боли, приходящие вместе с импульсами ударов ураганно-смертельного града, которые броня была не в силах погасить полностью. Я поднял немного ствол раскаленного оружия, обрушивая огонь на баивые фуры, разрывая тачилы на куски и превращая их в смесь из металла и плоти зеленокожих, погибающих в их кабинах и кузовах. Порядки пехоты смешались - многие нобы оказались в первых рядах, чуть позади самых отмороженный бойзов - большинство командиров погибло, а кандидаты на высокие должности даже под огнем умудрялись грызться друг с другом, выясняя, чья чоппа круче, а слагга громче и смертоноснее. От гретчинов осталось лишь одно название, мелкие гады бросались под ноги своим старшим братьям и технике, даже под опоры стомп, лишь бы убраться подальше. Их верещание тонуло в реве пулемета, двигателей и рева зеленокожих, которых творящийся бардак только лишь раззадорил. "Отлично, теперь пора..." "Ты смерти своей хочешь, кретин!? Тебя же с того света бабы достанут! Почему ты не выжег все своей..." "Заткнись нахер, ящерка красножопая, у этого придурка план", - охладил пыл дракона Гай почти одновременно с тем, как целый сонм ракет вырвал меня, словно ураган древесный ствол, опрокидывая на землю и протаскивая по дороге, выкорчевывая обработанные куски гранита и прорубая вместительную траншею, едва я вернул патронному ящику прежние размеры и перенес огонь на крайнюю справа стомпу, вырвавшуюся вперед и смешающую всех и вся на своем пути, превращая ее корпус в друшлаг и практически разорвав ее надвое. Попавшуюся на пути тачилу шагатель снес ударом своей конечности с цепным плинком, отправляя и без того раздолбанную машину перекатываться, вместе с экипажем, считая телами камни на дороге, а так же бордюры, валуны... - Девчата, ваш выход! - крича по связи и через динамики шлема, я поспешил откатиться в сторону, с линии огня пробившихся через хлипкие преграды стомп, "переодевшись" в прежний комплект брони, получив в ногу ряд попаданий из чего-то крупнокалиберного - голень и коленную чашечку обожгло, тело развернуло прямо на бегу, и в падении я умудрился удариться правым виском об чудом уцелевший обломок двемерской каменной скамьи, раскрошив ее окончательно.... ... кажется, я отключился на пару мгновений, или же меня перенесло в другой мир... однако когда взгляд прояснился, и я поднял голову, то не поверил своим глазам. Все вокруг преобразилось, побелело, словно бы Черный Предел перенесло в в самый расцвет земного ледникового периода. Все - здания, камни, вода, остовы техники, тела, даже злоебучие стомпы - оказалось затянуто льдом. Чистым и прозрачным, словно слеза младенца; настолько, что через его едва видимые контуры можно было без труда различить застывших орков, промерзших до костей. Нет, это нельзя было определить на глаз, это мне сказала та, кто использовал колоссальную по мощности магию льда. "Тебя сделали, трибун", - хмыканье Гая совпало с тем, как рядом со мной опустилась, опустившись сначала на носочки, а потом и на полную стопу, чуть расставив руки в стороны, непривычно молчаливая и серьезная Серафолл, в чьих глазах плескалась мощь, способная заморозить насмерть орду зеленокожих вместе с техникой. Окинув внимательным взглядом ледяную равнину, на которой отчетливо выделялись пики-шагатели орков, она опустила голову, глядя на меня, распластавшегося на земле: - Может быть, теперь ты осознаешь всю полноту своих глупых помыслов и желаний уберечь нас от кровопролития? - Тепло улыбнувшись, она протянула руку, перехватив другой свой посох. - Нужно было атаковать вместе с самого начала. Оши... - откинув забрало и сплюнув кровь (кажется, разбил себе губу и повредил десна при падении), я поднялся на ноги, краем глаза отмечая, как девчата покидают жалкие остатки укрытия, некогда бывшие, пусть и не слишком высокой, но крепкой стеной, разделявшей пространство на кварталы. В ледяной пустоши я почуял затылком движение. Ощутил холодный оскал ствола, готового выплюнуть раскаленную смерть из своего чрева. Осознал бесчувственный, методично изучивший свою цель взгляд оптического прицела. Услышал выдох и касание плеча старухи, вечно ошивающейся за спиной. Однако в этот раз она нагрянула не с очередным визитом смертельной вежливости. По крайней мере, не ко мне.Отблеск-блик, краткий миг жажды убийства. Холодная уверенность, неотвратимость движения пальцем. Ответное движение тела, еще не успевшего толком осознать происходящее. Щелчок, удар бойка, воспламенение. Мертвая хватка сдавливает запястье демоницы, в чьих глазах только-только начинает формироваться реакция на действия проклятого солдата. БАНГ! БАНГ! Рывок на себя, смещение корпуса девушки в сторону и замещение его собственным. Удар в область между позвоночником и ключицей, отдающий болью в теле. Смещение корпуса из-за импульса удара, нарушающий рефлекторное движение, открытие пути для летящего следом смертоносного подарка. Свист у самого уха, холодный ветерок пробирает даже сквозь бронепластины и чешую покрытия, даром что в этот раз старуха пришла не за мной. Уже не успеть, не остановить. Влажное трение, сдирающее кожу, разрывающее напряженные мышцы, рвущее трубки сосудов, выпускающие алую жидкость, текущую под давлением, наружу. Шок в ее глазах. Треск лопающегося камня где-то в отдалении.