- Прекрасно выглядишь, - мы остановились в паре шагов друг напротив друга. Границей послужил обломок силовой клешни шагохода, чей остов продолжал дымить следи обломанных стволов березок неподалеку. В ответ она одарила меня ироничной улыбкой, сложив руки на животе, покручивая тело из стороны в сторону, словно бы двигалась под деревенский мотив средней полосы бывшего Союза.
- Добровольный и искренний комплимент... не ожидала, ты приятно удивил меня.
- Ты тоже умеешь удивлять, - жестом я предложил ей прогуляться, дабы оказаться подальше от любопытствующих дам. Дело не в том, что мне было чего опасаться или скрывать, нет! Скорее, мне хотелось формально соблюсти приличия... а-а-а, ладно, кого я обманываю? Сам себя? Глупо ведь... я просто хотел убрать источник раздражения, поскольку спинным мозгом ощущал волнение со стороны девчат, которое могло бы вылиться в проблемы. Они и так будут - некогда наш враг является ко мне в облике, который ну никак нельзя назвать боевым, и ведет себя в духе настроенной на романтику девушки. А вдруг кто-то не выдержит, и начнет язвить в ее адрес? Зона (а кто же еще это мог быть, верно?) уж точно бы не смогла молчать, а там слово за слово, и начнется очередная драка.
- Чем же? - я не стал предлагать ей руку, как полагается джентльмену - да и обстановка не располагала к подобному. Поранит ноги - ее проблемы, тут не мой луг из подсознания, где даже кочку сложно отыскать в зеленом травяном море; тут же в округе помимо корней, камней и земляных наростов было в изобилии обломков металла и даже орочьих зубов, которые вполне бы сгодились для зубьев допотопной пилы. Но сейчас не о них.
- Тихо-мирно появилась, не заявила ничего двусмысленного, не стала ничего требовать или еще как-либо накалять ситуацию, - я поудобнее закрепил шлем на поясе. - Кстати, спасибо.
- Должен же ты был хотя бы раз взять ситуацию в свои руки без чужих подталкиваний и подсказок, - она тихо рассмеялась, бесстрашно ступая на рваный край куска лобового бронирования баивой фуры, с которого скалилась большая часть рожи Горки (или Морки, я их вечно путаю), сминая металл и не зарабатывая даже малейшей раны.
- Что тебе нужно? Стратег повержен, его армии разбиты, Монолит едва-едва сводит концы с концами, - остановившись неподалеку от подожженной кучи орочьих тел, в стороне от дыма и запахов паленных "грибов", я развернулся к аватаре, продолжая улыбаться. - Они потеряли много технологий, "похищенные" у тебя "дети" - мутанты были перебиты, лаборатории уничтожены... ты могла бы вернуться домой, попробовать вновь взять под контроль группировку, снова попытаться расширить свои земли...
- Без Сердца? - она рассмеялась звонким смехом, серебристо резонирующим с треском и шипением сгорающих плоти и древесины. Жирный черным дым вился над кострами, поднимаясь вверх, расстилаясь над кронами. - Мои силы весьма ограниченны без него, и ты это прекрасно знаешь. Старушка-Земля и так упорно сопротивлялась, а с потерей части меня она и вовсе намерена отвоевать потерянные земли.
- Что, мутанты больше не добираются до окрестностей Киевской области? - пошутил я, в ответ получив неожиданно серьезный и прямой взгляд. Зона сделала два шага вперед, практически упершись грудью в мой нагрудник; воздух вокруг наэлектризовался, словно бы мы оказались поблизости от ЛЭП... или рядом с "электрой".
- Тебе смешно, да? Радуешься тому, что планета-старушка перешла в наступление, и недалек тот час, когда она уничтожит меня? Ненавидишь!? Как и все другие, пришедшие найти счастье, забрать частичку меня в другой, враждебный мир, убивающие моих детей и плюющие на мою любовь!?
- Эй-эй, чего ты начинаешь? Хочешь и здесь Зону Отчуждения породить!? - подняв руки, я отступил на пару шагов, запнувшись о толстенную ногу одного из нобов, зарытого по самую макушку в земле. Как его проглядели легионеры - непонятно. Я повернулся в сторону подруг и братьев, ощутимо напрягшихся от криков в разговоре, показывая, что все в порядке. Время, пока я извлекал тушу и бросал ее в костер, было потрачено с пользой: я попытался найти более нейтральные ответы, аватара попробовала взять себя в руки и успокоиться.
- Постарайся спокойно выслушать, хорошо? При всей твоей силе и мощи... - я помотал головой, - черт, ты же просто поговорить пришла, а не драться, верно?
- Все зависит от того, что я услышу... - недовольно пробубнила аватара, скрестив руки на груди и надув щеки, словно маленькая девочка.
- Ладно... неужели ты в самом деле надеялась, что я стану тебя жалеть? Тем более рваться в защитники!? Я не могу грустить или радоваться по поводу того, что старушка-планета пытается вернуть себе утраченные территории. Ты, вообще-то, есть паразит-захватчик на ее теле!
- Ах, ты мерзкий... !
- Я не договорил! Давай обойдемся без рукоприкладства, в противном случае никто не уйдет обиженным - сначала схватимся мы, потом подвалят легионеры и девчата, следом заглянут аэдра с даэдра, а после всем налупит над-сущность! - мы вновь перешли на повышенные тона, и снова мне пришлось убеждать - жестами да знаками - своих союзников в том, что я контролирую ситуацию.
- М-да, когда мы нормально вообще разговаривали... ах да, когда ты вероломно влезала в мою голову, - простонал я, приложив ладонь к лицу.
- Или когда ты пригласил меня на свидание до самого утра, - неожиданно хихикнув, с улыбкой ответила аватара. Сначала я не понял, о чем речь, а потом вспомнил бар, побег оттуда, лав-отель, кровать и чрезвычайно горячую ночь. Теперь, спустя год с того дня, мои решения и поступки кажутся чрезвычайно глупыми и опрометчивыми...
- И этот день тоже, да. Вернемся к нашим баранам: поведение Земли полностью оправдано, равно как и желание множества связанных с ЧЗО людей уничтожить тебя. Сама подумай, что ты для них? Вредитель, прямой противник для Земли, и убийца, разрушитель судеб, уничтожитель семей для простых людей. Да, множество мужчин, и даже женщины переступают Периметр в надежде спасти кого-то близкого для себя, найти место в жизни... но многие приходят для того, чтобы вернуть своих близких, вырвать их из твоих цепких лап. Чаще всего они опаздывают, некоторые и вовсе остаются, вступая в ряды сталкеров... я хочу сказать, что ты явно неглупая девочка, и должна понимать, что на каждое действие найдется противодействие, тем более в таких делах.
- И... и что мне теперь делать? - очередная резкая смена настроения, и вот руки аватары опускаются, ее голова печально падает на грудь, а в глазах накапливаются блестящие бриллианты слез, готовых проложить дорожки по нежной коже ее щек. Я остался на месте, но и не подался назад.
- Ты у меня спрашиваешь? У существа, которого в любой момент момент могут лишить всего нажитого, добытого, кровью и потом заработанного? - я рассмеялся, глядя в глаза Зоне, понимая, что, в той или иной степени, она играет на публику. Эта сущность давно распространяет свое влияние через артефакты, которые уже давно разлетелись по всем уголкам Земли, так что семена будущих Зон Отчуждения давно посеяны на всех материках, где есть серьезные научные центры. Она не пропадет, в ближайшее время уж точно.
- Но... как же наше...
- Что наше? Прошлое? Далеко не самое радужное. Меня, проклятого ветерана боев с демонами, твои детишки едва на тот свет не отправили, некоторые чуть было остатки разума не выжгли. Ты уничтожила десятки моих знакомых и друзей среди бродяг; ты распространяешь свое влияние через артефакты, временно вылечивая счастливчиков кусками породы, смешанной с плотью, что заряжены аномальной энергией и политы кровью сталкеров, сложивших свои головы в попытках добыть их. А сколько людей сложило головы в первые дни, недели, месяцы, даже годы с момента твоего рождения? - я шагнул ближе к аватаре, которая инстинктивно отшатнулась на пару шагов. - Я до сих пор помню фотографии, которые хранятся в потертом альбоме у Бармена в "100 рентген", которые он показывает всякому перспективному новичку, что добирается к Бару через Свалку с Кордона - сотни деревянных самодельных крестов вдоль бетонки, ведущей к Складам, Агропрому, в болотистых низинах Темной Долины; ошметки разорванных на части мутантами и аномалиями, сошедших с ума от шока, стресса или пси-ударов.
- Никто не звал их, не заставлял...
- О да, люди сами виноваты - любопытство, жажда познания, алчность, или же попытка избежать наказания - все находят в твоих пределах убежище. Они разносят частички тебя самой - пресловутые артефакты - по всем уголкам Земли, не догадываясь, что тем самым делают тебя сильнее и обрекают свои дома на уничтожение в не столь далеком будущем, а саму сущность планеты на смерть и перерождение под твоей эгидой.
- Стой, ты соглашаешься со мной? - нахмурилась Зона, делая еще один шаг назад, всматриваясь прищуренным взглядом в мое лицо. - Но почему мне кажется...
- Я не закончил. Ты посягаешь на чужое - власть, имущество, даже на чувства и разум людей. Вот в чем твои ошибка и непростительный грех. Земля не хочет умирать, у нее куда больше опыта, ресурсов... а уж лишать возможности сталкеров думать о чем-либо еще, кроме тебя, прививать физическую и психическую невозможность обходиться вне тебя сколь-либо долго... - я ощутил, как губы кривятся в усмешке, кожа ссыхается и раздается сетью мелких, и не очень, шрамов, превращаясь в чешуйки. - Твои игры пересекли черту, за которой они перестают быть сколь-либо невинной забавой.
- Ты смеешь обвинять меня в смертях!? Да как...
- У меня язык повернулся? О да, я убийца, мясник, потрошитель, губитель городов и народов! - крикнул я, раскинув руки в стороны. - Но я не играю с чужими судьбами, не лишаю людей возможности любить, не привязываю к себе! Я убиваю, калечу, но не души и судьбы! Я вырываю их из тел, пожираю, но не ломаю, не скручиваю, словно игрушку неразумное дитя!
Она отшатнулась, в шоке прикрывая приоткрывшийся ротик ладонью. Она так сильно была похожа на обычную девушку, пришедшую в поисках поддержки и утешения... но стоит мне взглянуть в ее глаза, ощутить едва заметные вибрирующие нотки в нежном девичьем голосе, как кожу обдает ознобом, в нос ударяет запах сырости, затхлости, коими пропитана вечная осень ЧЗО; в ушах звенит вой псов, рев кровососа и псевдогиганта, рык химеры, уханье снорков, топот бюреров и визг тушканов, треск "электр", гудение "жарок"... автоматные очереди, маты, тяжелое дыхание, вонь пота, страх и отчаяние...
- ... если ты пришла за поддержкой, помощью, то ты ее здесь не найдешь, - вздохнув, я сжал кулаки, разжал, после чего открыл глаза. - Если просишь уйти с тобой, то я отказываюсь. Если хочешь убедить меня в своих искренних чувствах, то я не поверю тебе. Шухов, Семецкий, Проводник, Доктор... твое милосердие смердит черным юмором и адской иронией. Мне хватает выходок Игрока, так что я пас.
- Я... - она схватила меня за рукав, но я рывком вырвался, едва не сбив ее в грязь. Тело сработало автоматически, и спустя мгновение я уже прижимал ее к груди, уткнувшись носом в макушку черных, как вороново крыло, волос. Я чувствовал через броню биение ее сердца, что звучало так, словно работало за двоих, что внутри нее есть нечто родное и важное... меня захлестнул с головой ее пьянящий, сладкий аромат, захотелось плюнуть на прошлое и поверить в ее слова, открыть сердце... но вместе со сладостью обоняния коснулась горечь полыни, железистый аромат крови, вонь книги и мокрой собачьей шерсти. Наваждение спало, и я мягко оттолкнул ее от себя.
Развернувшись на пятках, меся истерзанную землю, я последовал к своим товарищам по легиону и возлюбленным, что молча смотрели на нас. Их лица пестрели гаммой эмоций, которую без глубоких познаний психологии и бутылки было невозможно даже пытаться разгадать. Чеканя шаг с прямой, одеревеневшей спиной, я услышал, как с тихим шелестом и шипением раскрывается портал, через который ушла Зона, и как что-то неведомое и важное с едва ощутимым треском лопающегося стекла взрывается осколками...
***
Скучать и предаваться скуке легионеру нет времени. Коль ты не стоишь в дозоре на стенах и не патрулируешь местность, то изволь тренироваться в навыках владения оружием, выполнению маневров, а то и даже в плавании, чтоб, упаси Юпитер, не утонуть во время переправы. Легионер не просто профессиональный вояка, он еще и строитель, дорожный рабочий, столяр, плотник, кашевар. В общем, если повезет отслужить четверть века и не погибнуть в процессе отстаивания интересов империи, то тебя ждала отличная единовременная пенсия, которой хватит на строительство дома, заведение семьи, если вдруг ты не сделал этого раньше, а так же еще на вино с мясом останется.
Конечно, бывали случаи, когда чинуши кидали ветеранов, предоставляя такие земельные наделы, где даже сорная трава отказывалась вырастать, но в целом власти Римской империи следили за тем, чтобы солдаты были сыты, здоровы, обеспечены снаряжением и транспортом. Черт подери, у нас даже были аналоги санитарных частей, госпитали и даже контроль продуктов, поступавших на кухню, не говоря уже о наличии маркитанского обоза, обеспечивающего солдатню зрелищами, я уже молчу о турнирах в азартные игры, которые часто проводились в лагерях, нередко с ведома и под крылом высшего офицерства.
Многие из привычек, ежедневных ритуалом мы, проклятые мертвецы, пронесли через века сражений - сбор десятками и манипулами у костров, распитие вина под грубоватые и простецкие легионерские песенки, плоские шуточки... возможно, то было мелочами, на которых, в нашей ситуации, не стоило обращать внимания вообще, но именно такие вещи и не давали нам лишиться остатков человечности. Мы профессиональные убийцы и палачи, сгубившие не один десяток жизней воинов, обрекшие на тяготы рабство множество представителей народов античного мира, перебившие сотни тысяч адских тварей, но мы хотели остаться, хотя бы немного, людьми.
Многие заботы - о пище или гигиене - отошли на второй план, хотя редко кто когда отказывал себе в удовольствии отведать жареного мяса, запивая оное вином, что уж говорить о купании. Поэтому, пока легион, выбравшись за пределы загаженной зоны распространения орочьей заразы (которую мы преследовали не один день, в результате превратив земли вокруг Клоудреста, вплоть до южного и северного побережья острова в аналог ЧЗО, только без аномалий и мутантов), я занялся обустройством купальни для девушек, чье недовольство выросло в геометрической прогрессии после визита Зоны, а ведь они и без того были не в самом добром расположении духа.
Было заикнувшись о помощи со стороны братьев, получил от ворот поворот. Мол, возвести лагерь, построить мост, проложить дорогу - всегда пожалуйста, но вот работать на этих мы не будем, не проси! Их понять можно - большинство демоны, другие тоже не от мира сего... подобные представительницы противоположного пола обычно для нас значили смертельную угрозу, потому все отряды суккубов, которых одно время против нас слали генералы Ада, рассчитывая на легкую победу, находили нелегкую смерть через четвертование (в лучшем случае), колосажание и распятие на крестовинах (римляне вообще крепко такой вид казни уважали). Вот и пришлось одному трудиться, в том числе и импровизированным водонагревателем под котлами. Не, я не жалуюсь - оказалось, что такая физическая нагрузка здорово разгружает мозги, вводит в некое медитативное состояние, когда тревоги не то чтобы отходят на второй план, но ощущаются уже не столь остро.
Поэтому категоричное: "Не
лезь, оно тебя сожрет подглядывай! И не подслушивай!" я воспринял в пофигистичной манере: а чего я там еще не видел? Последнее, правда, противоречило с уточнением, что воды им понадобится много, чтобы избавиться от липкого пота и орочьего ихора (всякого мыла и прочей косметики у девушек было в достатке. Вот только где они ее хранили? В особом подпространстве что ли...), то есть мне придется их слушать, а позже и увидеть, когда понесу "добавить горяченькой".
"Не боишься, что отвергнутая принесет тебе еще больше проблем, а?"
"А их раньше мало было что ли? Одно молчание Игрока говорит о многом - впереди еще куча испытаний. Но, пока у меня есть время, я намерен ликвидировать угрозу полномасштабного уничтожения людских рас кретинами-альтмерами и сделать их счастливыми, покончив, на какое-то время с войнами и убийствами вообще".
"И начнешь это с завтрашнего дня, как обычно говорят в твоем мире, да?"
"Очень смешно, Гай! Ты ведь знаешь, что ни завтра, ни послезавтра это не получится..."
К примеру, разведка доложила, что со стороны Шиммерена идет внушительное войско, щедро укомплектованное кавалерийскими частями и отрядами магов. Кроме того, там мелькали знамена и штандарты еще одного города, Даска, расположившегося на юго-восточном побережье острова. То ли два короля/королевы решили объединить силы, прослышав о катастрофе, постигшей Лиландрилл и/или Клоудрест, то ли они спешат на помощь столице, Алинору, следуя зову правительницы Доминиона.
Как бы там ни было, максимум к завтрашнему вечеру, если выдвинемся вперед, мы встретимся на поле брани. Ничего особенно сложного не предвидится - едва на горизонте покажутся сияющие шлемы и щиты альтмеров, как девушки завалят их магией по самую макушку, хоть жопой жри, нам останется только догнать беглецов и закончить дело... что уже не нравится офицерам легиона, о чем мне прямо было сказано во время подготовки дам к купанию, когда меня, занятого кипячением, вместе с разведчиком нашли старшие центурионы.
На вопрос, мол, какая разница кто и как прибьет ушастых зазнаек, мне ответили, что народ жаждет зрелищ, то есть честного кумите... тьфу ты, то есть нормального боя. Все как мы привыкли - стены щитов, залпы лучников и велитов, поманипулярное построение в три линии - манипулы гастатов и принципов, в тылу триарии, на случай полного пиздеца, между ними лучники, на флангах эквиты, велиты - впереди, а после - везде где понадобятся. Давненько мы не бились по правилам, а забывать воинскую науку, переданную, впитанную вместе с потом и кровью братьев по V и другим легионам, из остатков которых собрали наш, XIII, не следовало. Опять же, посмотрим, насколько эта тактика актуальна в мире, что пропитан магией, где обыденное и сверхъестественное уживаются друг с другом. Хотя, кому я это рассказываю...
- Пожалуйста, не подкрадывайся так в следующий раз. Я старый, нервный, могу и ударить, а после начать разбираться, - буркнул я глядя вполглаза, как пламя пляшет по моей руке, засунутой под закопченный котел, полный исходящей паром воды. Я не слышал хруст веток или шелеста травы (тем более семь с лишним тысяч рыл ее порядочно примяли, и пусть радуется, что не уничтожили своими сапожищами да сандалиями! Мда, я уже с травой разговариваю...), но ощутил ее присутствие.
- Я уверена, что ты бы смог себя сдержать, - тихо ответила Ирина, выглядящая крайне очаровательно с замотанным вокруг головы полотенцем, облаченная в легкие майку и шортики, что липли к ее разгоряченному, от купания, молодому телу.
- Поторопить с нагревом воды можно было бы и криком, что проще и быстрее. Или тебе по жребию выпало тащиться сюда по узкой тропинке через заросли?
- Я не за... тебе не нравится, что я пришла? - неожиданно обиделась девушка, а я чертыхнулся, проклиная свой длинный язык и непредсказуемость женской натуры, которую мужчинам практически невозможно понять (да и понимают ли себя сами женщины - тоже вопрос).
- У меня сложилось впечатление, что вся ваша компания не желаем меня видеть, как минимум, в течении пары часов, а то и вообще до утра. Ну, или я неправильно понял ваш эмоциональный посыл, выражающий желание уединиться во время проведения гигиенических процедур, - вперившись взглядом в пламя, я рисовал в воображении, по памяти, карту Саммерсетских островов.
Конечно, делить шкуру не убитого медведя всегда чревато, но я имел наглость полагать, что успеха в грядущем бою нам не миновать. Таким образом, на повестку дня, в ближайшей перспективе, вставал вопрос, а куда податься дальше? Конечно, допрос пленников и сведения от групп велитов, посланных на юг и восток, обязательно внесут свои коррективы, но общее направление можно будет выбрать и сейчас.
- Нет, мы... я...
Можно двинуться на Шиммерен и Даск, разделяя тем самым остров на две части. Северную отдать приглашенным легионам, как тот, что мы оставили в Лиландриле, а после двинуться на юг, к столице. Или можно взять Алинор, пленить/казнить королеву, а после разбираться с "брошенными" в хаос оставшимися городами. Что так придется много резать и много бить, что так, разницы, на мой взгляд, вообще никакой. А после передадим дела имперской администрации, задержимся ненадолго для поддержания порядка и помощи союзникам, а там и об уходе на покой можно будет задуматься... Хотя стоп, есть еще Валенвуд и Эльсвейр! Или им хватит того бардака, что мы устроили перед прибытием сюда?
"Резню солдат Доминиона ты теперь называешь просто бардаком, да? А как же сожженные города и деревни? И ты еще меня называешь монстром? А-ха-ха-ха-ха!" - залился смехом Гай, вмешиваясь в стройное течение собственных мыслей. Да какая резня? Так, перегибы ввиду увлеченности дела, слишком ретивое исполнение взятых на себя обязательств... опять же, смерть для многих, я уверен, будет куда предпочтительнее плена, ибо мы как пленители весьма страшны и опасны, особенно для душ. Плоть же бренный материал, всяко износится со временем.
- Ты меня вообще слушаешь!?
- Конечно слушаю, - погасив пламя, я развернулся к надвинувшейся с грозной миной на лице, скрестившей руки Ирине, от которой явно не укрылся моя прогулка по закоулкам сознания и серфинг по волнам разума. Тем более, что тему разговора я и так прекрасно знаю, - недовольство моими действиями рано или поздно достигло бы критической точки...
- Хочешь сказать, что я истеричка?! - ожидаемо-негативная реакция не заставила себя ждать, хоть прям часы сверяй, с точностью до секунды. Кажется, мой друг по универу еще говорил - или же это было в книгах Белянина? - что разум женщины вычленяет в речи собеседника лишь то, что ему нужно, в результате чего и возникает недопонимание, мягко говоря, чреватое эмоциональным напряжением для "виновника".
- Не желал и не желаю, не придумывай, - в ответ я покачал головой, ибо, кажется, в тех же книгах пусть и не давался идеальный рецепт выхода из словесной ловушки, но все же рекомендовалось не врать напропалую, а мне, честно говоря, и отпираться не хотелось, и уж тем более я не хотел больше им врать, тем более ангелу. - Я же предупреждал всех вас, что военный поход, тем более в тылу противника, в сердце его территорий, без поддержки со стороны союзных сил, учитывая постоянные проблемы и неожиданности, приходящие из других миров... - вздохнув, я провел горячей от использования пламени ладонью по лицу, - Черт, пора бы уже привыкнуть к такому, но не выходит. Мало было орков, еще и Зона свалилась на голову! Была одна ночь в лав-отеле, когда я позволил себе очароваться красотой ее физического воплощения, пойди на поводу у гормонов и заняться сексом. И эта самая ночь вдруг решила свалить на меня последствия в виде непонятно откуда ребенка, который вот-вот родится, хотя прошло больше года после секса...
- Т-ты...
- Что, хочешь ударить меня? Или только наорать? - я усмехнулся, откинувшись спиной на ствол дерева, наблюдая, как вокруг раскаленного котла вьется дымка пара, поднимающегося над горячей водой. - Мне только интересно, за что? За измену, которой не было, или за то, что я отказался строить семью с монстром, хоть и сам являюсь таковым, выбрав при этом всех вас? За то, что мало уделяю вам внимания, уже более двух недель сплю где придется, но не в нашей шатре, обделяю теплым взглядом и лаской, погрузившись в заботы по ликвидации орочьей угрозы? Или за все сразу? - я повысил голос, приподняв голову и бросив взгляд в сторону зарослей. - Не притворяйтесь, что вас там нет! Я не настолько оглох, чтобы не услышать тишину в купальне!
Пару мгновений ничего не происходило, но я продолжал ждать, сверля взглядом покрытые мраком зеленые насаждения, слыша только приглушенный шум лагеря легиона и отдаленную "жизнь" природы, которая поспешила отдалиться от столь буйных и опасных визитеров в свое царство. Впрочем, это не мешало некоторым птицам расположиться неподалеку и выводить на разные лады свои мелодичные ночные трели. Но вот зашуршали отодвигаемые в стороны ветки, и в отсветах костра показались все еще красные от горячей воды девушки, что явно одевались в спешке, что было видно по криво сидящей на них одежде.
- Тоже пилить будете? Требовать отпуска на берегу теплого моря, в прибрежном курорте или, как минимум, поместье рядом с пляжем? - если бы до них дошло, как меня достали эти типично-женские обидки, претензии и недовольство! Я понимаю, что им тяжело находиться в такой недружественной обстановке, но и мне непросто! Черт подери, из-за них я тороплюсь как могу!
Впрочем, могло быть и хуже, выражай они свои желания в туманно-непонятной манере большинства представительниц противоположного пола. Как вспомню поведение своих сокурсниц (боже, сколько веков назад это было...) и некоторых подруг сестры, так озноб пробирает - хуже для нервов будет только путевка скоростным экспрессом в Ад. Нет, я и сам хорош, нет смысла отрицать, столько дерьма сотворил, глупостей наговорил, и вообще... но все же...
Быть может, мысли мои ярко читались на лице, или же пресловутая женская интуиция сыграла свою роль так как надо, в нужный момент, но... Серафолл вытащила из кармана шорт резинки для волос, и ступила вперед, заплетая себе хвостики, становясь чуть похожей на Ирину, отступившую (или даже оттесненную другими) назад, с тонкой, "тихой" улыбкой. Остановившись напротив, она смотрела на меня, не говоря ни слова, пока занималась своими волосами, просто продолжая улыбаться, а когда закончила, то просто наклонилась... и чмокнула в нос, едва коснувшись губами моей кожи.
- Глупый ты, - Владыка Демонов, сбежавшая от своих обязанностей, скорчила озорную рожицу и показала мне язык, - ты ведь уже все объяснил, четко и доходчиво, верно?
- Именно так... - я продолжал смотреть на демоницу, пытаясь понять, к чему она на самом деле ведет, привычно ожидая найти в ее словах второй, а то и третий смысл.
"Только думается мне, что сейчас не тот случай, мой сомневающийся друг"
"Много ты понимаешь в отношениях, чешуйчатая громадина!" - насмешливо отозвался Гай, пытаясь уязвить Драйга, но дракон остался невозмутимым:
"Явно побольше тебя, мой язвительный и злобный сосед".
- Твои действия со стороны были даже красноречивее слов, - Серафолл уселась рядом, положив голову мне на плечо и обвивая мою руку своими. - Разумеется, есть шанс, что ты нас просто обманул, как обманывал до этого... но симпатия со стороны этой женщины, ее чувства не были тайной для нас, равно как и то, что она небезразлична тебе...
- Я не...
- Ара-ара, - по другую руку от меня присела Акено, щелкая пальцем по носу, на ее губах играла привычная улыбка. - Марк-кун, ты слушаешь, но не слышишь. Она сказала "небезразлична", а не "дорога сердцу", верно?
- Ага. Она вызывает в твоей душе массу чувств, и, кроме того, с такой внешность... трудно не проявить интерес. Хотя я явно лучше всех!
- Ара, ты опять начинаешь говорить глупости, - улыбка Акено словно бы застыла, и стала выглядеть куда менее теплой и дружелюбной.
- Мы понимаем... убедились на своем примере, и не раз, - Изира стрельнула взглядом в сторону молчаливо кивающих эльфиек, лица которых в полумраке выглядели особенно мрачными. Полагаю, тот бой в гробнице одного из жрецов, когда орки впервые появились в Тамриэле, они запомнили надолго: огромные, дурно воняющие зеленокожие, вооруженные грохочущим огнестрелом и здоровенным холодным оружием, жадные до боя, пьянеющие от пастуков не могут не произвести впечатления.
- Д-думаю, они хотят сказать, - на другой стороне, прямо напротив меня, присела Россвайсе, - что мы должны верить, и мы верим - твоим словам и твоим поступкам. Ты так много взваливал и продолжаешь взваливать на свои плечи... поэтому...
- ... иногда стоит промолчать, подавить в себе надуманные обиды и просто быть рядом, словом и делом поддерживая тебя. А уж после, когда все устаканится, мы возьмем свое, - подошедшая сзади Тень уселась за моей спиной, чуть потеснив Акено, обвивая шею руками и прижимаясь всем телом, кладя голову на плечо и шепча прямо на ухо, обдавая огрубевшую, обветренную кожу старого, отказавшегося умирать и сдаваться, легионера теплом своего разгоряченного тела, едва не касаясь губами мочки уха.
- А ничего, что вы мне тут свои женские секреты раскрываете, а? - повернувшись лицом к эльфийке, я коротко чмокнул ее в губы, а после прижался к ее лбу своим, так, что между нашими глазами осталась всего лишь пара сантиметров. И вновь я убедился, что несмотря на кардинально отличающуюся внешность, она не боялась того, что я из себя представляю. То ли дело в том, что она не представляет отчетливо масштабы моей личности, то ли все дело в том, что ей на это плевать... как и всем им. А они снова сумели удивить меня, на этот раз в лучшую сторону!
- Какой же ты иногда глупенький, Марк-тян, - вытянув губы трубочкой, Серафолл ухватилась за мои щеки и принялась их растягивать, сюсюкая, - Это уже давным давно не должно быть для тебя секретом.
- Думаю, нам всем нужно-о-о-о-о... - Зеновия потянулась, выпячивая грудь вперед и прикрывая глаза, сладко и широко зевая... - выспаться. День был долгим, так что... но перед сном... - она очертила круг ладонью по своему животу, однако ее перебила сияющая улыбкой Владыка демонов:
- Хорошенько вымыть Марка, с головы до пяточек, нашего неугомонного грязнулю, которому только дай волю - вымажется в грязюке по самую макушечку! - она в мгновение ока вскочила на ноги и потащила меня за руку в сторону затянутого паром прохода в купальню.
- Я и сам справиться смогу...
- А нам тоже помыться нужно, ты ведь такой грязный и неопрятный. А еще кто потрет тебе спинку!?
- Но... - едва зародившееся возражение Анариэль и примкнувшей к ней, молчаливо-согласной, Ирины тут же стала подавлять Акено, подталкивающая сомневающихся девушек в ту же сторону:
- Одно из главных правил образцовой супруги гласит, что она должна во всем помогать своему супругу, особенно когда они наедине, особенно в ванной или спальне. Так вы укрепляете и углубляете связь между собой и поддерживаете пламя любви, пылающее в ваших сердцах...
***
Во время купания я, признаться, не удержался и... отключился. Прямо в тот момент, как ощутил обнаженное тело Акено, прижавшееся ко мне сзади, чувствуя затылком мягкость и упругость ее груди, пока мой тускнеющий взгляд тонул в ложбинках холмов Зеновии и Ирины, которые обрабатывали мои руки, сидя передо мной...
***
Серыми тучами небо затянуто, стелется низко туманами рваными... хочется верить, что все вскоре кончится, только не дают покоя ужасные слухи, разносимые беженцами среди Саммерсетских островов, звучащие в унисон с трагичными вестями, приносимыми с той стороны моря, с материка, куда уже были брошены тысячи и тысячи солдат Доминиона, жаждущие покарать наглых, вероломных имперцев, посмевших вновь ступить на исконные земли эльфов. Страх и ужасная истина о начатой не эльфами войне еще не подавила всплеск патриотическо-националистических чувств и воодушевление, охватившее народные массы; власти не спешили раскрывать всех деталей о войне, которая до недавнего времени бушевала где-то там, за много-много морских миль и сухопутных лиг...
В это мрачное утро генерал объединенного войска из двух городов, встревоженных слухами и вестями, принесенными беженцами взятых или разрушенных поселений, лорд Нимдерол, ветеран Великой войны и множества стычек зябко передернул плечами и запахнул плотнее воротник своего плаща, покачиваясь в седле верного скакуна, окруженный телохранителями, вестовыми и советниками по штабу, стоя на некотором возвышении неподалеку от мощенной камнем дороги, по которой гремела доспехами и оружием эльфийская армия.
Прошлым вечером разведка столкнулась с передовыми порядками имперских сил, вторгшихся в сердце Доминиона и уже взявших Лиландрил всего за несколько часов, о чем говорили не только беженцы, выпущенные нести весть об этом во все уголки острова, но так же и королева города, бежавшая через тайные ходы под дворцом и городом. Но перед этим Нимдерол потерял несколько отрядов в боях с ужасными, огромными зеленокожими тварями, общающимися друг с другом на неизвестном, грубом наречии и сражающиеся примитивнейшим оружием... как казалось на первый взгляд. Эти монстры обладали колоссальными силой и живучестью, хотя встречались и мелкие, трусливые прихвостни, норовившие удрать при первых признаках опасности.
Промозглый ветер норовил забраться под плащ и пройтись по старой, покрывшейся шрамами коже военачальника, чьи волосы вот уже как пару десятков лет тронула седина, но который сохранял мужество, остроту ума и точность движений вплоть до последних недель, которые пробудили в нем старые, казавшиеся растворившимися в омуте памяти, воспоминания, возвращавшие его в те адские дни сражений с обезумевшими от потерь, отчаяния и гнева легионерами на руинах Имперского города: редгарды, бретонцы и сиродильцы сражались за каждую улицу, за каждый дом, бросаясь на куда более опытных и сильных солдат Доминиона, побеждая в, казалось, бесперспективных для них боях.
Он вспомнил лицо капитана Дремилиона, виртуозного фехтовальщика, отмеченного наградами самой королевы Алинора, которому выдавил глаза лишенный ног и правого уха, тщедушный бретонец, не умиравший от клинков и копий, пробивавших его нагрудник и торс до тех пор, пока он не убил офицера; в его ушах эхом отдавался боевой клич легионеров, сбивавшихся плотной стеной щитов, покрытых кровью, своих и чужих, видел, как блестят под изрубленными шлемами, или на обнаженных, израненных лицах налитые кровью глаза, горящие гневом и отвагой; видел, как раз за разом разбиваются, словно волны о скалы, продуманные и выверенные гением самого Наарифина атакующие порядки солдат Доминиона, которые не могли ничего поделать с отвагой обреченных на смерть солдат.
- А я ведь еще тогда... - тихо прошептал он, едва двигая губами. Сидящий на соседней лошади магистр Кладорин, глава магов Даска, доверенный короля Сильмариона повернул к нему голову, покрытую сиреневой тканью капюшона расшитой рунами мантии:
- Вы что-то сказали, милорд? - с его тонких губ сорвались слова, пропитанные неожиданно густым баритоном мужчины среднего возраста, который резко контрастировал с тонкой, насыщено-зеленой кожей мага, покрытой морщинами, которые даже волшебство было не в силах более прятать.
- Я вспомнил бои за Имперский город, мастер Кладорин, - чуть громче добавил Нимдерол, уставившись невидящим взглядом куда-то в сторону горизонта, где, за бледной дымкой-завесой дождя скрывалась кромка леса, который там, далеко-далеко впереди, почти упирался в береговую линию крупнейшего из Саммерсетских островов.
- Они, кажется, принесли вам славу, почет и должность командующего армии Шиммерена после окончания войны?
- А еще многие годы, полные ночных кошмаров, которые теперь претворяются в реальности.
- Думаете, все рассказы...
- Мы уже не раз обсуждали это, мастер. Вы же знаете о визите Инквизитора верхом на драконе в Алинор, а всего спустя несколько часов он вытащил всю свою Инквизицию из портала и захватил Лиландрил изнутри! Тот факт, что разведка ничего не знает о тех одаренных воительницах, не означает ничего! Но даже если их нет, даже если слухи о силе, непобедимости легионеров с орлом на знамени выдумка...
- Лорд Нимдерол, при всем уважении...
***
- ... мы должны перегруппироваться! - крикнул Кладорин, воздев руки к небу. С кончиков пальцев сорвались ветвистые молнии, поразившие ближайших легионеров, отделяемых от командования войска эльфов всего лишь десятком рядов пехоты и стеной из генеральских телохранителей. Магические разряды угодили точно в покрытые кровью и царапинами умбоны, впиваясь в рукояти по ту сторону защиты и поражая сразу пять солдат противника, которые, отшатнувшись, рухнули на колени, создавая брешь в подрагивающей, постоянно вгибающейся и выгибающейся линии щитов врага.
-
Prope est (Сомкнуть)! - раздалась отрывистая команда от офицера с поперечным алым гребнем на шлеме, и передний ряд поредел на пару мгновений; в тоже время упавших воинов оттащила вторая линия, часть солдат которой выдвинулась на позиции на флангах построения, закрывая брешь в едином построении. Пытавшиеся воспользоваться возможностью воины в золотистой броне поплатились за свою спешку: двое повисли копьях, чьи каплевидные наконечники вышли из их спин через зазоры в пластинах, еще один почти лишился головы, "проглотив" чей-то дротик, наполовину выкованный из металла, после чего рухнул на товарищей позади себя, погашая остатки атакующего импульса.
- Лучники! Цельсь! - в десятке шагов впереди светловолосые лучники в легкой пластинчатой броне отточенными движениями извлекли из колчанов оперенные легкие стрелы, кладя их на туго натягиваемые тетивы.
- Scuta! (Щиты), - кричали легионеры одновременно с тем, как вторая и третья линии их подразделений, выстроившихся в неизвестном (для Тамриэля - шахматном) порядке, приближались к передним бойцам, поднимая свои прямоугольные щиты, становясь похожей на ощетинившегося иглами деревянно-стального монстра, который не отступал, но и не бросался вперед.
Взмах руки - и с тихим свистом тонкие стрелы взвиваются в воздух, накрывая ряды пехоты легионеров, с легким шуршанием и стуком отскакивая от потрепанных, покрытых царапинами и выбоинами щитов, не нанося никакого урона. Некоторые, впрочем, застревали в выбоинах и кавернах, только для того чтобы быть сломанными коротким ударом древком копья. В ответ скрывающиеся за темными плащами, с вышитыми на плече белоснежной птицей, лучники противника, снующие группами по десять человек среди порядков тяжелой пехоты, выпускали собственные стрелы, с серыми стержнями и черным, как смоль, оперением. На глазах Нимдерола одна из них сорвала правый нащечник одного из его телохранителей, и тускло-стальной наконечник вскрыл кожу, словно раскаленный нож масло, выбивая часть зубов из верхней челюсти и разрывая лицевые мышцы. Мечник резко мотнул головой и, выпустив поводья взвившейся на дыбы лошади, рухнул на землю, шипя и плеская кровью из страшной раны. Впрочем, он будет жить... возможно, не очень долго.
А ведь изначально бой начинался как нельзя лучше: разведка обнаружила выстроившееся войско врага, численностью чуть менее легиона, на широкой равнине, подпираемой в дальней части, на севере, кромкой древнего леса, а на юге почти доходящем до древнего оврага, где еще сохранились остатки каменоломни, в которой добывали мрамор. Центр войска, вместе с высоко выставленным символом подразделения - раскинувшим крылья на насесте из неизвестных символов орлом - находился на вершине возвышения, в окружении крупного отряда тяжелой пехоты в пластинчатой броне и музыкантов; правый фланг выстроился, держа за своей спиной каменную арку-ворота, под которой еще виднелись остатки дороги к карьеру, левый вытаптывал молодую поросль древнего леса.
Впереди всего войска, в свободном порядке, были рассеяны воины в кожаной броне, с волчьими шкурами за спинами, вооруженные дротиками, позади порядков пехоты, перед группами лучников, гарцевали, нетерпеливо постукивая копытами, лошади немногочисленной кавалерии, чьи шлемы и хвосты волос, продетые через макушку защиты, ловили на себе едва пробивающиеся через серые, свинцовые тучи, лучи солнца. Поначалу многочисленная кавалерия, закаленная в сражениях на полях Великой войны, быстро и без особых потерь разогнала легкую пехоту, которая на удивление быстро и сосредоточенно удирала на своих двоих от крепких боевых коней... пока им на перехват не выступили разразившиеся свистом и гиканьем кавалеристы легиона, двигающиеся не единым построением, а группами из десяти всадников, разбивая множеством раскоординированных ударов слитную массу кавалерии эльфов... в единоборствах верные дочери и сыны Доминиона терпели одно поражение за другим, обагряя доспехи, свои и противника, ярко-алой кровью уже после десятка ударов.
Подоспевшая пехота заставила, как казалось штабу командующего, отступить наглых кавалеристов и дала возможность перегруппироваться расстроенной, понесшей крупные потери, кавалерии альтмеров, после чего, обрушив дождь из стрел и магии на порядки легиона, а затем ударила и пехота, лишившаяся большей части передовых бойцов, когда солдаты в алых туниках под броней бросили в них свои дротики, пробивающие навылет и щиты, и доспехи, и плоть с костями.
Легионеры двигались едиными стенами в пределах подразделений, маневрируя, поддаваясь вперед, назад и в стороны, но сохраняя при этом общую протяженность оборонительных порядков... по крайней мере по центру. Короткий возглас на неизвестном наречии, и первая линия стала организованно отходить вперед, рассредоточившись, чтобы свежие бойцы второй переместились вперед. И так повторялось раз за разом, раз за разом...
Внимание главнокомандующего привлек один из центурионов "коробочки" по левую руку от него - то был рослый мужчина с красным гребнем на шлеме, синеглазый, с черной бородой, забранной в ряд косичек, на редгарский манер. Его обнаженные руки, защищаемые лишь наручами, блестели от пота и крови, а орудовал он двумя метательными топориками. Он вонзил левое оружие в верхнюю кромку щита ближайшего солдата, резко потянул на себя, одновременно вбивая правое оружие между нижней кромкой шлема и воротником нагрудника, отделяя голову эльфа от тела, которое он пинком толкнул на порядки солдат позади него, опрокидывая нескольких и смешивая общий боевой порядок. Выдвинувшегося вперед офицера едва не настигло возмездие, но выдвинувшиеся вперед легионеры закрыли центуриона своими скутумами, насаживая самых неосторожных на свои копья.
Подразделение офицера с топорами выдвинулось немного вперед, образуя таким образом атакующий наконечник. Стена щитов с грохотом врезалась в эльфийские порядки: некоторые опрокинулись навзничь, но громкие окрики молодого наследника рода Линдерел, чей отец был командующим городской стражи столицы Доминиона, сумел удержать своих людей. Подхватив с земли одного из упавших, он поднял того на ноги, перехватил его щит и сам встал рядом, парируя выпад копьем, отбивая удар вверх и переходя в атаку, заставляя обидчика самого пошатнуться. Лезвие клинка молодого лорда тускло синело в рассеянном свете, едва пробивающимся сквозь серые облака, когда он пытался пробиться через стену из скуттумов.
- Барра! - кто-то взревел за спинами имперцев, и бородач с топорами, перепрыгивая через головы подчиненных и приземляясь на соседа эльфиского офицера, сбивая того с ног и втаптывая в землю, одновременно вбивая лезвия топоров в стоящего позади него солдата, вскрывая пластины брони так, словно они были из бумаги, а затем толкая голым плечом в щит Гелькиора Линдерелла, заставляя того отступить на два шага.
- Ха! - правый топорик вонзился в верхнюю часть щита, разрезая стальное покрытие и застревая в древесине; одновременно с этим центурион стал разворачиваться, выдирая щит из рук лорда, который, выпустив защиту, отошел в сторону, давая возможность солдатам позади себя атаковать, но их удары обрушились на труп погибшего товарища, за который все еще цеплялся правый топор центуриона, коим он защитился от выпадов врага. Удар ногой отправил тело в полет, опрокидывая ближайших эльфов, пока имперец, упав на колени, подрубал правым топором колено Гелькиора, а затем вбивая левый над левой глазницей молодого Линдерелла, падающего на землю.
Еще не успевший осознать собственную судьбу офицер отправился в полет, тем самым расталкивая спешащих отомстить альтмеров, после чего бородач парой прыжков оказался за спинами своих солдат, которые, пользуясь замешательством эльфов, вклинивались и расширяли брешь, образованную авантюрным броском их командира, все дальше пробираясь в золотисто-зеленые порядки остроухих и еще больше отдаляясь от своих.
- Милорд! Разрешите закрыть брешь и отбросить противника! - перед Нимдеролом на лошади развернулся один из офицеров, обнаживший свой инкрустированный сапфирами клинок, переливающийся электрическими разрядами.
- Нет, капитан Сильф, - покачал головой главнокомандующий. - Найдите командира Дарэмиона и передайте ему приказ: отобрать две тысячи лучших всадников и ударить правее этой наглой группы легионеров, намеревающихся прорваться к нам, разваливая собственные боевые порядки и открывая огромную дыру в собственной обороне, - лицо Нимдерола впервые за этот день осветила кроткая улыбка. - Мастер Кладорин, не согласитесь ли помочь племяннику главы Талмора добыть легионное знамя и пленить их наглого легата?
- Почту за честь, лорд Нимдерол. Я оставлю с вами Нинэль, свою ученицу, она поможет сдержать этих... сумасшедших, - магистр коротко кивнул и, тронув поводья, бросился догонять отбывшего офицера, поведшего своих людей на правый фланг людей, где разозленная кавалерия терзала и вжимала легионеров в арку, ведущую в каменоломню, игнорируя комариные укусы-удары мелких группок малочисленной имперской кавалерии. Левый фланг топтался у подлеска, уничтожая лесные насаждения и едва удерживая свои позиции. Командующий объединенной армией не сомневался в грядущем успехе сражения.
Землю сотрясала дробная поступь сотен всадников, за которыми спешила пехота, направлявшиеся в брешь, открывшуюся из-за глупого маневра наглого офицера и его солдат, решивших в одиночку добраться до эльфийского командующего. Губы Нимдерола кривила торжествующая усмешка: он не верил, что этот самоуверенный имперец успеет пробиться к нему. Его внимание почти тут же привлек протяжный трубный глас горна, раздавшийся из центра вражеского построения. Мысли о победе и триумфе смазались на миг, сердце кольнуло холодное предчувствие, побудившее его отозвать войско и повернуть назад, чтобы укрыться за стенами древних твердынь...
... однако он отбросил эти пустые сомнения и вновь воззрился на легионного орла, которое уже видел в своих руках
