***
На кухне стояла Линдси, набирая воду из-под крана в прозрачный, длинный стакан. Я съёжилась, но потом выпрямила спину и легко перешагнула порог. Женщина помахала мне рукой. — Приготовь-ка завтрак, — приказной тон заставлял просыпаться злость, которая последнее время так и норовила выскочить. — Может, яичницу или омлет. — Хорошо, — тихо соглашаюсь, избегая хоть каких-нибудь скандалов. Уж очень много их было за последнее время. — Всем доброе утро! — радостный, отдохнувший голос мистера Уорнера испугал. Яйцо, которое я доставала из холодильника, хлюпнулось на пол с чавкающим звуком. Молчание душило, а удивлённый взгляд Линдси пробуждал новую порцию страха. Удивлённый взгляд одной Линдси, но не мистера Уорнера, который и бровью не повёл (бровей у него, к счастью, и не было). — Поэтому у тебя нет парня? Им страшно находится рядом, когда ты яйца разбиваешь? — он пошутил, разряжая обстановку, а я, как конченная дура, захихикала. Ведь обещала же вести себя как будто ничего не было. — Какой парень, Брайан, когда она безвылазно сидит в доме? Вот сегодня придут гости, тогда, может быть, и найдёт себе жертву. Что скажешь, красавица? — Линдси проявила несвойственное ей добродушие, предлагая мне насладиться обществом каких-то там гостей. Стоп, что? — Какие ещё гости? — я спросила так, будто это мой дом, а они — эта парочка влюблённых — мои дети, устраивающие вечеринку без моего согласия. Мистер Уорнер улыбнулся — широко, с одобрением моего тона, а вот его подружка странно сморщила симпатичный носик. — Сегодня мы с Брайном устраиваем что-то вроде вечеринки. Ты приглашена! — восторженно пискнула Линдси. — Думаю, у мисс Беккер есть занятия поинтересней, — вместо меня ответил босс и где-то глубоко меня кольнуло знакомое, мерзкое чувство. Хотелось сопротивляться ему, сказать, что я хочу пойти вместе с ними. Но глупое, бессознательное подчинение его глазам, его голосу сыграли знакомую шутку и я приняла его условия. Его, а не свои. — Давно хотела посмотреть новые серии любимого сериала, — я отвернулась обратно к холодильнику. — Через десять минут будет готов завтрак, я позову вас. — Раньше местоимение «вас» касалось его одного и мне было приятно произносить эти три буквы. Сейчас «вас» относилось к двоим, которые выбешивали своим присутствием не только на кухне, но и на планете Земля. — Постой, Пат, — мистер Уорнер остановил меня. — Моей девушки не было неделю. Думаю, она сама хочет приготовить своему мужчине вкусный завтрак. — Конечно, любимый, — Линдси, злая от такого отношения, отодвинула меня от холодильника и стала доставать яйца, овощи и прочие продукты. Я решительно направилась к двери, когда рука Брайана остановила, схватила за запястье, точно в том месте, где виднелись синяки. От страха, что рассекретят, что выведут на чистую воду, я поспешила отцепиться от слабой (в этот раз) хватки, не поднимая головы. Быстрым шагом спряталась у себя, закрыла дверь, прислоняясь дрожащей спиной к прохладному дереву. В какой-то момент, секунду, мгновение, промелькнула мысль, что ничего не было. Что это был обычный сон, эротический сон, одна сплошная фантазия. Но я чересчур хорошо помнила свои чувства, этот бурлящий поток, его тёмные, стеклянные глаза, эти стоны не/меня, а другой, той, что не должно было быть. Кто-то толкнул дверь и я инстинктивно отпрянула. Мистер Уорнер вошёл тихо, захлопнул за собой, рассматривая меня как в первый раз. — Всё хорошо, малышка? — его голос пронизывал каждую клеточку мозга, отключал важные и необходимые рычажки, топил в горячей крови, смешанной с зелённым абсентом. У Мэгги зелёные глаза, а у меня грязные, потому что я уже запачкана в нём. Это ведь не влюблённость, не любовь, нечто, что свято чтится людьми. Это гниль, порок, соблазн, переходящий в безумие. А как известно, безумие любит исключительно грешных. — Да, мистер… — мне бы договорить фразу до конца, но голос дрожит, как лист на ветру в настоящую бурю. Вот-вот и он сорвётся. Или уже сорвался, а я не заметила? Секунда! Ровно секунда, за которую я успела сойти с ума. — Я… Он быстро подходит ко мне, впиваясь губами в меня, словно я желанная бутылка виски. Проводит носом по щеке, будто я дорожка кокса. Сильные руки сжимают талию, рваными движениями цепляют задницу, лопатки, голову. Я поддаюсь на каждое его прикосновение, постанывая в рот, перевожу дыхание, и с новой силой выпиваю его. Он толкает меня в сторону ванной, открывает и закрывает дверь. Здесь мало места, всё создаёт лишний шум. Все чувства подогревает присутствие Линдси, которая готовит завтрак чуть ли не в соседней комнате. Сейчас мне глубоко плевать на это, даже если она ворвётся к нам. Я знаю, что не остановлюсь и не позволю этого сделать ему. Ночью была репетиция. Сейчас сам концерт. Не разрывая грубого, страстного поцелуя, он стягивает с меня спортивные штаны, трусики, проводит горячей ладонью там, где вчера я управляла куда умелей. Я не позволяю ему совершить ошибку, хватаюсь за его предплечье, ногтями оставляю следы на коже, чтобы помнил, двигаю его рукой так, как сама этого хочу. Он не сопротивляется, исследую своим мокрым языком шею, кусает там, где бьётся яремная вена, опускает голову ниже, к груди, зубами пробуя меня на прочность. Стонать запрещено. Всё уходит в утиль — в мой кулак. Там, где его пальцы старательно наигрывают мелодию страсти, становится совсем влажно. Мистер Уорнер переходит к кульминации, к акту, в котором всё решится. Я помогаю ему спускать брюки, и когда он входит, понимаю, что не смогу сдержаться. — Не смей! — приказывает он. Движения быстрые, с нарастающей скоростью, вдалбливающие меня в кафельную стену ванной. Понимаю, что сама себе такого не устроила бы. Может, он в очередной раз доказывает мне, что я никчёмна? Что я ничего непонимающее существо, живущее только подчинением? От злости на свои же мысли с силой, которая существует в моём теле, сжимаю его плечо, втыкаю в него когти. Теперь не сдерживается он, отчего к оргазму физическому подступает оргазм душевный. — А сейчас…сомневаешься во…мне? — переводя через каждое слово дыхание, спрашиваю. — Я никогда в тебе не сомневался, — наши взгляды пересекаются, на мгновение перед пиком. Влажный поцелуй перекрывает стон. Я чувствую, что кончила. Через секунду он высовывает член из меня, и липкая жижа попадает мне на внутреннюю сторону бедра. — Ночью…я хочу знать, — он медлит перед уходом. — Мне ведь не показалось? — Что, тоже думал, что это глюк? — с ехидной улыбкой задаю вопрос, вытираясь полотенцем. Он надевает штаны, застёгивает ремень. — Иногда ты кажешься мне другой, — серьёзным тоном начал Брайан. — От тебя нельзя ожидать очевидного, но при этом ты боишься признаться самой себе. — В чём? — где-то опять колет. Достало! — Не знаю, малышка. В последнее время я мало что понимаю, — собираясь уходить, он застыл в дверном проёме. — Не выходи сегодня вечером. — Знаешь, ведь на секунду… — он не дал мне повозмущаться. — У нас будет не совсем безопасно. Я бы предложил тебе уехать на вечер, но знаю твой ответ. Цербер ведь не покинет своего заложника? — улыбка коснулась покрасневшего лица. — Цербер на цепи? — Нет, он давно её снял. Но последняя твоя вылазка кончилась плохо. — Это угроза? — я отвернулась от босса, рассматривая своё лицо в зеркало. — Просто сиди в комнате! — меня не переспоришь, надо просто смириться. Что он и сделал, оставляя меня одну со своими страхами, мыслями и ноющим чувством внутри.***
Из головы не выходил этот спонтанный секс. Я анализировала каждый штрих воспоминаний, пока в гостиной творился ад. Орала музыка, перекрикивая мои наушники. Смех и ругань превращались в один поток. После этой вечеринки что-то будет. Я ощущала приближение опасности каждым нервом. И всё-таки этого мне не хватало. Однозначно. Ворох эмоций, скопившихся в душе, в голове разлетался от дуновения ветерка новизны. Мне было хорошо и плохо одновременно. От испытанного по крови тёк кайф. От последствий сводило челюсть, клубок тревоги сжимал грудную клетку. Что-то внутри разрасталось, выпускало в мягкую плоть острые шипы. Если это то, о чём я думаю — как мне справиться? Ведь такого не должно быть, это ненормально. И главное — не взаимно. Послышался женский визг. Стало безумно интересно, поэтому я слезла с кровати, тихонько прошлась по полу босыми ногами, приоткрыла дверку и наблюдала, как босс нарушает правило договора. Он был вмазан. На стеклянном столике виднелись белые полосы того, из-за чего я чуть не попала за решётку. Он так легко справился со мной, со своим Цербером, что рука сама ударила по дверному косяку, расцарапывая костяшки. Защипало. Но не кожу. Цветущая тревога лепестками прошлась по лёгким, стала вытеснять их из грудной клетки. Вот-вот и рёбра лопнут. Линдси уселась Брайану на колени, поцеловала широкими, красными губами его улыбку, расхохоталась. Ей весело, а меня ждёт наказание, настоящая пытка. Чёртова сука! Ненавижу! Он обернулся, как будто почувствовал мой взгляд. Закрыть дверь оказалось испытанием, борьбой с самой собой. Это проявление слабости. Спрячусь — значит проиграла. Ухмыльнулась ему, помахала рукой. — Кто это? — спросил мужской голос, возникая передо мной словно клоун из шкатулки. — Моя нянька, — произнёс Брайан и отвернулся. Говорящий — высокий и худой мужчина чуть младше босса, — схватил меня за руку и затащил в гостиную. Все вокруг уставились на мою скромную, недовольную персону. — Как тебя зовут, детка? — У тебя симпатичные ножки! Какой диапазон их раздвигания? — Пусть идёт, она всего лишь домработница! Голоса сливались в один общий поток. Я злилась, и это чувство не было похоже не прежнюю злобу. Нечто, что распирало меня, вылезало через глотку, уши, нос. Вот-вот и оно затопит весь дом. Никому не спастись. Тем лучше. — Хочешь? А? Попробуй, тебе понравится! — Я могу помочь тебе, давай, чего ты, решайся, киска! Терпение лопнуло, как лопается надувной шарик в руках у ребёнка. Я схватила вазу с тумбочки и пульнула ею в стену напротив. Приятная тишина приняла борозды правления у оглушительного ора. Все смотрели, ждали, размышляли. Чтобы меня лучше было видно, я залезла на свободное кресло. — Послушайте сюда! — крикнула, придавая голосу сталь. Копировала того, кто сейчас молчал. — Сейчас вы все поднимите свои задницы и уберётесь к чёртовой матери! — Слышь… — Заткнулись! — завизжала. — Иначе я вызову копов и они повяжут вас с поличным. С некоторых пор у меня там есть знакомые, так что…проваливайте нахуй! Эффект был неожиданным и приятным. С испорченным настроением гости мистера Уорнера стали собираться, косо глядя на его спокойное лицо. Линдси суетилась, объясняя ситуацию, иногда злобно шипела в мою сторону, но я знала, что делаю. — У нас с вами договор, вы помните? — превратилась в прежнюю, старую Пат, которую связывают только деловые отношение с несчастным наркоманом. Он кивнул, улыбаясь. Дебильной, холодной улыбкой. — Сейчас вы подниметесь к себе и ляжете спать, ясно? Мистер Уорнер, как послушный мальчик, встал с дивана, прошёл мимо меня, медленно поднимаясь по ступенькам. — Какого чёрта! — Линдси кинулась на меня, но я вовремя отошла в сторону, вытягиваю вперёд правую руку. — Кто ты такая? — Цербер вашего мужчины, — мой тон выдавал ревность. Линдси сверкнула глазками. — Отлично, собачка, а теперь иди к себе в будку. Выспись. Завтра тебя ждёт много работы. — Обязательно, но мне нужно дождаться, пока все не уйдут. — Я внимательно уткнулась глазами в её наглую персону. — Все, Линдси. — Это переходит все границы! Завтра же соберёшь вещи и уйдёшь отсюда, поняла? — её голос вызывал эйфорию. Я понимала, что поступаю плохо, отвратительно, но раз дерьмо лезло, освобождая мой духовный мир, то какого я должна его останавливать? — Если не уйдешь, завтра будет только хуже, — превращалась в змею. Яд брызгал на лицо бедняге. — Что ты мне сделаешь? Сметёшь веником? — смех уколол. — С некоторых пор мистер Уорнер старается завязать с пагубными привычками. Завтра утром он придёт в себя, и вспомнит, что любимая девушка рассыпала дорожки кокаина. Он будет зол, поверь, я знаю, как он выглядит в такие моменты. И, судя по твоей реакции, ты тоже. Когда он кинется на тебя — а он кинется, — я не стану вмешиваться. Так что выбирай? — я играла роль своего босса, предлагая два пути пьяной Линдси. Она сморщила личико с размазанной помадой. Недовольно хмыкнула, развернулась и быстро выскочила из дома, оставляя после себя приторные духи. Мне предстояла новая ночь уборки, заметание следов преступления. Завтра наступит через час, а у меня уже подкашиваются ноги. Мистер Уорнер, если придумаете наказание, вспомните, что однажды я старалась спасти вас. Старалась…