Ошибки прошлого

Чья-то тяжелая рука легла ей на плечо. Она будто вышла из «транса» после этого прикосновения. - Что ты наделал? – выдавила она из себя, не оборачиваясь. Скотт понял, о чем она говорит, и нервно закусил губу. Девушка снова подошла к машине и сняла с неё длинную ткань. Она тяжело вздохнула после увиденного под ней и закрыла лицо руками. Зрелище действительно было ужасным: лобовое стекло было полностью разбито, а на капоте была ужасная вмятина и пару царапин. Вероятнее всего, от осколков стекла. – Как ты мог так поступить с ним?! - Если ты все знаешь, почему ты спрашиваешь? - Потому что в кои-то веки я хочу услышать правду! Что произошло? Почему ты сделал это? Парня начала бесить эта ситуация. Он не знал, что ответить. Сказать ей правду? Нет, он подведет невиновного человека. Он не хотел никого убивать. Стайлз сам вывел его из себя. Да, он сам напросился. Он сам виноват. А Скотт виноват лишь в том, что его разум был затуманен. «Я не виноват. Никто не виноват в случившемся», - думал он, но вместо этого сказал другое: - Что бы я не сказал, ты будешь ненавидеть меня. Так какой в этом смысл? Лидия поняла, что не добьется от оборотня ответов на свои вопросы. И, понимая безвыходность этой ситуации, Она подошла к стене и, опершись об неё, медленно сползла на пол. В её голове было столько мыслей. Девушка не могла их удержать. Она хотела кричать. МакКолл смотрел на неё и слышал её сердцебиение. Он чувствовал её ненависть, злобу, боль. Как он мог быть таким уверенным в том, что Лидия никогда не узнает об этом? - Он сказал мне, что меня больше ничего не связывает с этим миром. С вами. Он будто, нагло смотря мне в глаза, сказал, что мы больше не друзья. Что я ничего не значу. И что последняя частичка человека во мне умерла. В этом… - …он был прав, - закончила она за него фразу. По её щекам текли слезы, и она не могла остановить это. - В тебе тоже. Разве я не прав? – самоуверенно посмотрел он девушке в глаза. – Я лишился этого после смерти Эллисон, а ты – после его смерти. Ты больше не человек, Мартин. Ты существо. Ты не живешь, а существуешь. Как и я. И как я говорил, мы не можем любить. И даже те, кто любят нас после смерти, не могут исправить этого. Не могут исправить нас. - Если ты… мы не умеем любить, почему ты говорил, что любишь меня? – без всякого интереса спросила Лидия. - Стайлз был прав и в этом. Я просто добиваю себя. Я не знаю, что я чувствую к тебе. И никогда не узнаю, - облокотившись о стену, он продолжил: - А ты? Почему ты говорила, что любишь его? Это ведь не так, Мартин, и ты сама это знаешь. Она не выдержала этих слов. Она не могла терпеть столько гнили и фальши в нем. Скотт будто открыл в ней ту самую запертую дверь, которую никто не мог открыть, потому что не хватало смелости. Она больше не могла себя сдерживать. И она закричала. Так громко, отчаянно, как никогда. Её горло будто сдавило все происходящее, и вырвало из неё этот крик. Когда девушка открыла глаза, она увидела подступающую к ней лужу крови. Посмотрев дальше, она ужаснулась: на полу лежал Скотт. Из его ушей текла кровь. Много крови. Лидия медленно встала и судорожно подошла к нему. Его глаза были открыты. Они были безжизненными и пустыми. Она присела на корточки рядом с ним и, посмотрев прямо в них, тихо произнесла: - Ты не заслуживал Эллисон. Никогда. Такая мразь, как ты, заслуживает разве что гореть в Аду. Мартин дотронулась своими холодными, трясущимися пальцами к его векам и закрыла их. По её щеке скатилась слеза и упала прямо ему на лицо. После этого она встала, вытерла слезы со своих глаз и, потушив свет, вышла из гаража, а после из дома. А на следующее утро Лидию Мартин видели последний раз в маленьком городке.