подошва кед была уже настолько тонкой, чтобы, каждый раз наступая на камень, кривиться от боли. я в который раз споткнулась, чуть не врезаясь головой в стеклянные двери. оправившись от кратковременной потери равновесия, я выпрямилась, запрокидывая голову и подставляя бледное лицо лунному свету, устало выдыхая.
ситуация выбивала из меня весь воздух.
не так давно я почувствовала, что моя жизнь зациклилась, превратилась в бесконечную череду повторяющихся действий. некий фильм о дне сурка с безликими актёрами, модернистическими декорациями, малой цветовой палитрой, запахом пыли и чёрно-белыми крупными титрами в конце. будни стали серыми и незаметными, выходные и вовсе превратились в царство скуки и однообразности. я ходила из дома на работу и обратно на протяжении месяцев, выходные казались настоящим адом, потому что бездействие давило на меня тяжёлым прессом одиночества.
кеды изменили это.
неожиданно мир вокруг обрёл краски, стал лавандово-розовым, зап
ах весенней свежестью и грозой, а звуки превратились в мелодию незамысловатой песни. захотелось гулять в парках по утрам, ночевать на подоконниках библиотек в дождливые ночи и улыбаться прохожим.
и это пугало.
мне нечасто делали подарки. мама любила радовать меня неожиданной шоколадкой или новым платьем, купленным в секондхэнде. но это была мама. я помню, как в старших классах мне подарили мою первую(и единственную) валентинку. тот парень был достаточно милым, чтобы я пошла с ним на свидание. мы провели вместе около двух лет, но так и не стали достаточно крепкой парой, сразу после выпускного потеряв друг к другу интерес.
этот же подарок казался мне даже слишком крутым. первоначальная радость быстро сменилась буйством мыслей. а что если это не
он подарил? а что если это не мне? а что если это даже не подарок? я теперь ему должна? а как отдать долг?
когда мысли уходили совсем в другую плоскость, приходилось собирать их заново, одновременно остужая воображение холодным зелёным чаем.
приходилось взывать к рациональной, научной стороне моей личности. это определённо подарил
он. этот подарок был предназначен мне. и я точно не должна была возвращать никакие долги человеку с миллионными доходами.
шли дни. к концу рабочей недели я устало уселась на мягкий, покрытый заплатками диван, поставив коробку с так и не тронутыми кедами на стол перед собой. как бы не был приятен подарок, его, определённо, стоило вернуть. чувство собственного достоинства гордо поднялось во мне, твердя, что подарки мне не были нужны. тем более такие дорогие.
я независима.
не выглядела ли я глупо, заявляясь с коробкой вансов в час ночи в пустой офис? не выглядела ли я ещё глупее, возвращая подарок только спустя неделю? не выглядела ли я глупо, думая об этом лишь сейчас, стоя перед зданием?
соберись.
поправила на себе платье, которое во время несостоявшегося падения безбожно задралось, подняла с земли коробку и уверенно застучала в двери. после двух минут продолжительного стука, когда звон стекла стал подозрительно громким и я уже хотела развернуться и уйти, с той стороны, наконец, показалась тень.
несколько секунд возни с ключами, и дверь отворилась, а на пороге появился хмурый охранник со следом от стола на щеке. он взглянул на меня и тут же нахмурился ещё сильнее.
- опять.
он не спрашивал. я часто бегала по ночам в здание компании, чтобы провести некоторые эксперименты, не боясь быть застуканной вездесущими наблюдателями. охранниками работали всего трое человек. их дневные и ночные смены чередовались, и я молилась всем богам, чтобы не попасть на смену Пинк, и, похоже, мои молитвы были услышаны.
- Перри, обещаю, это в последний раз.
мужчина устало выдохнул, складывая руки на груди и вперившись в меня долгим, тяжёлым взглядом. его рубашка сильно натянулась на плечах, ткань вот-вот должна была лопнуть, и моё одинокое сердце немного нервно стукнуло от этого зрелища, но я сосредоточилась на ситуации, состроив самую печальную мордашку из всех, какие суровый охранник только мог видеть в инстаграмме.
- что на этот раз?
- хочу восстановить свою независимость.
он опустил взгляд на цветастую коробку в моих руках. полуухмылка тронула его лицо.
- это те самые кеды, которые свели с ума половину офиса от зависти?
я залилась краской по самые уши, смущённо потирая щёки и вцепившись в картон холодными пальцами. он со смешком отступил, впуская меня внутрь.
- был бы здесь Пинк, ты бы даже близко к зданию не смогла подойти, ты же понимаешь, да?
я кивнула, наблюдая за тем, как его спина красивой скульптурой замерла над столом секретаря. темнота выключенного на ночь эллектричества обступила меня со всех сторон, я сжалась, прижимая коробку к груди от волнения.
соберись.
он включил фонарик, разрезая темноту холла, и, направив на меня ослепляющий свет, кивнул. мы пошли к лифту, что работал на независимом генераторе. внутри кабины было так светло, что даже Перри зажмурился, отчего в уголках его глаз собралась россыпь морщинок. очаровательно.
- а я уж думал, когда же ты решишься это сделать.
я непонимающе нахмурилась, стискивая коробку. мы не были с Перри знакомы настолько хорошо. я, может, даже не знала бы его имени, если бы не мои ночные вылазки. он только казался смешливым и мягкодушным. его физической форме могли позавидовать многие, а холодный расчёт в работе подкупал сердце мистера Флинна. он был строг, и ничем в обычной рабочей жизни от того же Пинк не отличался, но по какой-то причине я нравилась ему. в каком бы состоянии я его не встречала ночами у входа в здание, он всегда впускал меня. сначала долго пялился, отчитывая за нарушение графика, наслаждаясь моим смущением, а потом впускал.
и всё же он был не настолько близок мне, чтобы знать о всех моих внутренних спорах. никто не был так близок мне.
соберись.
- я просто мог предположить, что ты не одна из тех девушек, что могут спокойно терпеть статус сладкой девочки, присвоенный коллегами.
я поражённо выдохнула, смотря шокированным взглядом на Перри через зеркальное стекло.
- ох, прости. ты не знала?
- это не важно.
лифт звякнул, открывая двери. мы прошли в холл кабинета директоров.
- меня не сильно волнует мнение коллег по этому поводу. просто я чувствую, что это неправильно...
- что в этом неправильного?
он гремел ключами, отпирая двери холла и выпуская прохладный ночной воздух. кабинеты проветривались ночью, и этой свежести так не хватало мне порой за столом на нижнем этаже. я глубоко вдохнула, стараясь запомнить запах высотного ветра и сохранить ощущение эйфории.
- мистеру Флинну не за чем дарить мне подарки. я ведь не являюсь кем-то важным в компании.
- ты милая.
я резко вскинула голову, упираясь взглядом в ухмылку охранника. он вальяжно шагнул к столу секретаря, схватил блюдо с карамельными конфетами и прошёл дальше, направляясь к главным дверям.
- ты выглядишь настолько очаровательно и мило, что тебе так и хочется помочь. и я правда не вижу ничего плохого в том, что
мистер Флинн решил проявить к тебе
отцовскую заботу.
- Перри!
- я это к тому, что наш босс не тот тип людей, что так просто отказываются от какой-то идеи.
отцовские инстинкты не так уж и легко подавить.
он искренне рассмеялся. обернувшись, одарил меня лучезарной улыбкой, и толкнул дверь, отпирая её. я улыбнулась в ответ. впервые за очень долгое время я почувствовала уют в компании человека. я завела друга?
соберись.
***
рабочий день был особенно скучен и тягуч. только сейчас я смогла заметить, как много взглядов было устремлено на меня. завистливых взглядов. презрительных взглядов. заинтересованных взглядов. мне это не нравилось. как и не нравилось томительное ожидание. я оставила коробку вансов прямо на столе мистера Флинна, рабочий день подходил к концу, а он так и не отреагировал.
печаль и очередной удар одиночества накрыли меня плотной пеленой. хотелось избавиться от этого давления, пойти домой, снять туфли и костюм, завалиться в одной футболке на подоконник маленькой кухни и, попивая чай, понаблюдать за закатом.
сегодня был один из тех дней, когда я с нетерпением сорвалась с рабочего места, стоило часовой стрелке пересечь цифру шесть.
в дневной смене была Ванесса. милая и приветливая девушка хрупкой комплекции. она была, безусловно, выше и крупнее меня, но не внушала страх своими физическими данными. её пронизывающего, холодного взгляда боялись все, а от голоса, в моменты ярости отдававшего металлическими оттенками звука, вздрагивали даже коллеги по вахте.
Перри уже стоял рядом с ней, весело о чём-то щебеча. я улыбнулась воспоминаниям о прошлой ночи, но, посмотрев в зеркальные отражения стёкол дверей, поняла, что даже эта искренняя улыбка выглядела вымучено.
пора домой.
- о, Изабелла!
Ванесса неожиданно появилась передо мной, чуть не сшибая с ног. я заторможенно моргнула, всё ещё грезя о мягкой подушке и розовом закате и сжимая руками лямку портфеля.
- мистер Флинн просил тебя зайти к нему.
внутри всё ухнуло, и я уже даже не помнила, как оказалась перед дверьми кабинета директоров. помнила наполненный весельем взгляд Перри, помнила недоумение Ванессы, когда я резко побледнела от её слов, помнила собственные дрожь и волнение, растущие каждую секунду. но совсем-совсем не помнила, как оказалась уже внутри кабинета.
днём здесь было гораздо приветливее. белые стены, высокие потолки и панорамные окна позволяли свету беспрепятственно проникать в помещение, освежая. ветер, протиснувшийся через открытую форточку, колыхал стопку бумаг на столе, создавая мягкий фоновый шум. длинные предзакатные тени лизали ноги, помогая вернуться из мира грёз в реальность.
в реальности мистер Флинн уже несколько минут прожигал меня нахмуренным взглядом. я нервно прокашлялась, привлекая его внимание и давая понять, что готова к разговору.
- вызывали, сэр?
он нахмурился ещё сильнее. ветер всколыхнул его отросшие волосы и подол белого халата. устало выдохнув, Флинн потёр ладонью свою щетину, откинувшись в кресле.
- мне казалось, тебе понравились кеды.
это прозвучало полувопросительно, будто он не был уверен в том, что делал. его голос снова выбил из меня весь воинственный настрой. глубокий и чуть хриплый, от него коленки подгибались, и я ещё крепче вцепилась в лямку рюкзака.
- д-да, сэр, п-пон-понравились, но...
- тогда почему ты их вернула?
его тон был несколько резок, я даже немного отшатнулась, будто получив удар звуковой волной. он, поняв это, несколько смягчился, встал с кресла и отвернулся к окну, за которым уже начался закат.
- я просто не считаю, что заслужила такой подарок, сэр.
слова дались мне тяжело. я смотрела на исцарапанные носки своих лаковых туфель, от смущения и стыда уже не чувствуя, как сильно пульсировали от боли и усталости ноги.
- тем более от Вас.
мои щёки залило красным, когда, подняв взгляд, уткнулась на совершенно ошарашенный и недовольный прищур босса. он стоял в рубиновом свете заката и казался таким грозным и божественным, что я совершенно не способна была опустить глаза. я наслаждалась его видом, как наслаждалась каждый вечер закатом.
- я не делаю подарки просто так, Изабелла.
его возмущение можно было почувствовать физически. оно обволакивало, подавляло, заставляло принять чужую точку зрения. пугало. завораживало.
- сядь.
я рухнула в кресло, ведомая чужими сильными руками, сжавшими плечи, ещё больше краснея от такого контакта и ощущения горячих, широких ладоней на коже, пусть и скрытой слоями ткани. теперь я ненавидела костюмы ещё сильнее, сжимая плотный пиджак дрожащими ладонями.
- если я вижу достойного человека, нуждающегося в помощи - помогаю. это не должно тебя волновать, мои подарки не являются демонстрацией моего превосходства или издёвкой. я просто хочу тебя поддержать.
он стоял напротив меня, держа в руках треклятую коробку с вансами, облокотившись задом о край стола. он улыбался. солнечно и искренне. но измученно. как и я несколько минут назад.
розовые и фиолетовые оттенки заката наполнили кабинет. стены отразили лучи заходящего солнца, рассеивая закат в воздухе, которым мы дышали. ветер носил с собой запахи улицы и приближающейся прохладной ночи.
мне так хотелось остаться здесь, в этом кабинете, навечно. снять с себя костюм и туфли, сесть возле панорамного окна и смотреть на закат, вдыхая свежий воздух и слушая галдёж вечернего города. это желание пришлось подавить.
- н-нет, сэр, простите. я не могу это принять.
его лицо исказилось возмущением и разочарованием. он с громким стуком поставил коробку на стол рядом с собой, складывая руки на груди и сверля меня недовольным взглядом.
- тогда так. не примешь мой подарок - уволю.
я шокировано уставилась на босса, не веря своим ушам. ладошки вспотели, влага с них мгновенно впитывалась в плотную, тёмную ткань костюма. сердце бешено заколотилось, требуя немедленно удалиться из залитого фиолетовым светом помещения, но тело онемело, и я могла только беспомощно открывать и закрывать рот в попытках что-либо сказать.
- и ты не выйдешь из этого кабинета, пока не наденешь эти кеды при мне.
он был более чем доволен оказанным на меня влиянием. ямочки на его щеках проступили, выдавая хозяина в подавлении улыбки. он наклонил голову на бок, роняя к моим ногам коробку и прищуриваясь.
- не заставляй меня ждать.
***
спускаясь вниз на лифте, я не знала, куда деть взгляд. смотреть на босса было слишком стыдно, все стены давали его чёткое отражение, а новые кеды, так мягко и уютно обхватившие мои уставшие ноги, заставляли ещё сильнее смущаться, вспоминая те долгие минуты в кабинете директоров, когда я надевала вансы под строгим и внимательным взглядом объекта обожания.
лифт пискнул, и я рванула из кабины раненным воробушком. пробежав длинный холл, толкнула дверь и оказалась на улице, окружённая прохладой вечера. вдохнув ночной воздух как можно глубже, я прикрыла глаза, расслабляясь и позволяя небольшой, блаженной улыбке скользнуть на лицо.
рядом послышался рваный выдох, и я чуть позорно не пискнула от неожиданности. это был Перри. он с загадочной полуулыбкой смотрел на
мои новые фиолетовые кеды, выдыхая сигаретный дым. подняв на меня взгляд и теперь улыбаясь шире, охранник разглядывал моё всё ещё красное от смущения лицо.
- я же говорил.
я лишь улыбнулась в ответ, сжимая дрожащие пальцы в кулак. да, моя жизнь теперь не была похожа на день сурка, но это, безусловно, только к лучшему.
