Одержимый

Хината чувствовала себя странно. Она не помнила, как пришла домой, но понимала, что находится в своей комнате. Еë тело было очень горячим, и это раздражало настолько, что девушка сняла с себя всю одежду и направилась в ванную. Ей был нужен холодный душ. Её лицо было красным, между ног очень влажно, а кожа так и требовала прикосновений. Она встала под холодный душ в надежде смыть с себя это ощущение, но оно так и не прошло. Её руки тряслись от холода, но чувство, будто она находилась в тумане, не проходило. Неужели в школе ей что-то подсыпали? Это был её выпускной, она нарядилась в красивое дорогое платье, подаренное отцом, и хотела оторваться от всей души, пока Саске строил из себя хорошего мужа и работал сутки напролёт. Его отец не давал ему поблажек в компании, и это чувство свободы дома и в школе очень нравилось девушке. Видимо, она потеряла бдительность. Хината не верила, что кто-то из её одноклассников был способен на такое. Она вытерла влажное тело и обнажëнной упала на кровать. Девушка чувствовала, как температура снова начала подниматься. Ей нужно кому-то позвонить, ей нужна помощь. Затем в голове пробежала мысль: «А вдруг я сейчас не одна, вдруг в этом странном бреду привела кого-то домой?» От этого по спине девушки пробежался холодок страха. Но кому она может позвонить? С каждой минутой думать становилось всё сложнее… Девушка не помнила, сколько пролежала в кровати, её руки спустились вниз, растирая влагу между бёдер и лаская центр своей женственности. Она не могла найти телефон, похоть становилась безумной. Она потянулась к телефону и не помня себя позвонила единственному пришедшему на ум — своему мужу. Что было дальше, девушка помнила очень смутно. Когда она увидела перед собой лицо Саске, сразу успокоилась и отдалась этому сильному возбуждению. Ведь в том, чтобы заниматься этим с супругом нет ничего неправильного! Его поцелуи были нежные, грубые, было много ощутимых укусов, но Хината не уверена, было ли ей больно от этого? Он массировал её грудь, целовал живот и губы. Он целовал её так, словно она десерт, очень сладкий десерт, и такие мысли почему-то возбуждали её сильнее. Стоило его языку всего-то коснуться её набухшего в неестественном возбуждении клитора, как волна оргазма накрыла девушку, но это не стало для мужчины поводом остановиться. Он продолжал ласкать жену языком, удерживая её дрожащие ноги открытыми для себя. В его голове не осталось ни единой лишней мысли. Саске хотел сделать приятно, хотел получить её, сделать ребёнка. Что может привязать женщину крепче к мужчине чем ребёнок? О, он приложит все усилия, чтобы Хината как можно чаще была беременной. Саске Учиха никогда не позволит ей уйти от себя! Девушка ощутила вспышку боли, что немного привело её в чувство. Её взгляд наконец-то прояснился, и первое, что она увидела, — лицо Саске. Дикое, злое, возбужденное; наверное, он как-то понял, что девушка смотрит на него и наклонился к её лицу, оставляя лёгкие поцелуи на мокрых от слез щеках, спускаясь к ушку девушки. — Скоро боль пройдёт, не думай, — тихо сказал он, покрывая чувствительную шею девушки успокаивающими поцелуями. Внизу все ещё было больно, но то каким нежным был муж… Успокаивало.

***

Дейдара резко проснулся. Чужие прикосновение быстро разбудили его, — таков итог жизни с психопатом — но блондин не спешил показывать, что проснулся. Итачи кончиками пальцев нежно гладил небольшие следы на его кистях. Скорее всего там, появятся новые шрамы. Чего только Дейдара не делал с собой, пока был в чужом доме в ошейнике и с вибратором в заднице. Этот секс марафон был бы намного лучше, находись он там по своей воле. Когда чужие губы начали целовать его кисти, парень понял, что пора вставать, пока это всё плавно не перешло в секс. Он открыл глаза и зло посмотрел в счастливое лицо брюнета: — Меня бесит твоя физиономия по утрам, Вали к себе домой. Итачи поднял руку к лицу возлюбленного, нежно гладя того по волосам: — Только вместе с тобой, Дейдара. Блондин резко встал и ушёл в ванную. Ему нужно было прийти в себя. Нет ничего хуже, чем когда Итачи ведёт себя так. В такие моменты нужно вспоминать все, что было, все наказания, которые он придумывал, нужно помнить. Такие моменты нежностей, каждый момент удовольствия нужно забыть. Дейдара не позволит себе поддаться на всю эту Стокго́льмскую хрень. Нет, ни за что. Блондин встал под тёплый душ в надежде смыть с себя чужие прикосновения, ненужные мысли и начать этот день чистым. Хотя бы телом. Итачи же стоял под дверью, слушая, как шумит вода. Его терпение было на исходе. Невозможно измениться так быстро, не получая даже малейшей награды. Он изголодался по телу любимого человека и не знал, когда желание одержит победу над разумом.