Невезучая

Голова болела, когда я раскрыла глаза, тут же сильно зажмуриваясь от слишком яркого света, ударившего прямо в лицо. При попытке повернуться на другой бок, я скривилась из-за сильной боли в каждой мышце и тихонько простонала, стараясь понять, что со мной вообще происходит. Собравшись с силой воли, я раскрыла глаза, осматривая не свою комнату, а повернув лицо в сторону, ахнула, увидев мирно спящего рядом Юнги. Черт побери, мне все это не приснилось, да? Упав на подушки и крепко зажмурившись снова, я беззвучно выматерилась в голове, натягивая одеяло повыше, чтобы скрыть наготу и спрятаться с головой от внешнего мира, в котором натворила слишком много проблем. Можно просто навсегда остаться под одеялом? К сожалению, нет. Я долго думала, что мне делать. Вариантов было немного, но они были. Я могла тихо собрать вещи и уйти отсюда, надеясь не разбудить сладко спящего рядом вампира или же разбудить его, а дальше импровизировать. Голова жутко болела, поэтому я решила, что страдать в одиночестве не вариант, к тому же я не сделала ничего такого, чтобы сбегать. В том, что произошло между нами этой ночью, есть и его вина, причем большая часть вины за случившееся лежит именно на Юнги. Невольно вспомнились его прикосновения и поцелуи, от чего стало дурно. Как я вчера вынесла все это? Толкнув брюнета несколько раз в плечо, я добилась того, чтобы он нахмурился, пряча лицо в подушке. — Который час? — спросила я, даже не догадываясь, где может находиться мой телефон или что-то еще, что может показать мне время. — Время спать, — буркнул парень, закидывая на меня руку, чтобы не двигалась. Такой странный для Шуги жест, если подумать. Своеобразная просьба не уходить. Осмотревшись в просторной комнате, наполненной ярким светом солнечных лучей, я сделала вывод, что время уже перевалило за полдень, а это значит, что мне пора домой. Разбудить владельца квартиры было плохой идеей, следовало просто по-тихому уйти, делая вид, что ничего не произошло. Где мои мозги были раньше? Я убрала руку Мина со своего тела и, встав с кровати, натянула первую попавшуюся под руку вещь, которая оказалась пропитанной насквозь мятой футболкой Шуги. По закону подлости мне должна была подвернуться именно его вещь, как же иначе? Было бы странно, если бы все вышло по-человечески, а не преувеличенно романтично, как показывают в кино, когда после бурной ночи девушка просыпается раньше и надевает мужскую рубашку, бродит по дому, пока не проснется ее любимый, а потом он приходит в восторг от ее обнаженного тела, спрятанного лишь за большой для нее вещью, принадлежащей ему. «Ты такая красивая», — скажет он. Хотя может еще быть что-то вроде: «Она так идет тебе… надевай мои вещи чаще». Это так банально, если подумать. На таких моментах я обычно громко цокала языком или закатывала глаза, возмущаясь Тэхену, что так не бывает. Никогда не понимала, зачем девушки надевают одежду своих парней, что в этом такого? Не понимала, почему именно ее надевают после совместной ночи. Неужели собственные вещи надоели? Или просто таким образом девушки стараются привлечь к себе больше внимания? — Ничего ты не понимаешь, это же романтично! — возмущался Тэхен. — Открываешь глаза, а твоя девушка ходит по дому в твоей футболке, которая слишком велика на нее для футболки, но коротка, чтобы стать домашним платьем. Это же прекрасно! Взгляды пересекаются, на губах расцветают улыбки, и оба вспоминают о прошлой ночи, а потом все происходит снова. Не понимаешь? Надевая чужую вещь, девушка показывает, что она тоже принадлежит тебе, демонстрирует свою красоту и желание. Это намек, который нельзя не понять. Я смотрела на Тэхена, как на дурочка, который втирал мне какую-то дичь. Действительно ли это неотъемлемая часть отношений? На самом ли деле в этом есть что-то романтичное и осмысленное, а не просто глупое и предсказуемое, как я считаю? — На самом деле? — с сомнением переспрашиваю я. — А не может быть, что девушка просто надела первое, что попалось под руку? — Конечно, может, но станет ли? Станешь ли ты надевать свои вещи, если есть возможность подразнить своего парня, надев что-нибудь из его гардероба? — друг смотрел на меня взглядом столетнего мудреца, заставляя обдумать его риторический вопрос. — Ты такой понимающий в этом плане, прошаренный даже, такой якобы романтичный. Так почему у тебя нет девушки, которая будет носить твою одежду и этим дразнить по утрам? — я прищурилась, вопросительно глядя на него, стараясь поставить парня в тупик. Чтобы Ким Тэхен разрешил какой-то своей подружке на ночь надеть что-то из своих вещей, должен случиться апокалипсис, иначе к его Gucci никто никогда не прикоснется. — Зачем мне для этого девушка, если у меня есть ты? — удивленно спросил Тэ, заинтересованно глядя на меня. — Я? — Ну, да. У меня есть ты, чтобы носить мою одежду, мне достаточно. — Да когда я носила твои вещи? — возмутилась я, привставая на диване, чтобы вопросительно взглянуть на него. — Да вот сейчас? — Тэ указал на свою футболку, натянутую мною после того, как я обляпалась кетчупом, пока мы ели картошку фри. — Ты такая красивая… — издевательски протянул парень, придвигаясь ближе и соблазнительно улыбаясь. — Тебе так идет моя одежда… носи ее почаще… — выдыхает практически в мои губы, заставляя цокнуть и отпихнуть эту наглую рожу от себя. — Придурок, — бурчу я, пока Тэ заливается смехом, часто поглядывая на меня. — Это же разное! — Да кто же спорит? — ржал Тэхен, вытирая слезы из уголков глаз. — Это реально романтично. Просто смирись, только ты считаешь это глупым. Я все еще считала это глупым, сколько бы раз мне не говорили, что в этом есть что-то интимное и чудесное, что-то волшебное. Ничего подобного в этом нет. Темно-зеленая футболка просто стала первой вещью, до которой я смогла дотянуться. Я не вкладывала в это никакого смысла, просто натянула ее, потому что она лежала ближе всех остальных вещей. Ничего волшебного нет в том, чтобы надеть чужую футболку. Никаких фейерверков и чего-то еще, это просто одежда. Просто одежда, изумительно пахнущая другим человеком или в моем случае вампиром. Ничего больше. Быстренько собрав свои вещи, я отправилась на поиски ванной. Если я приму душ, моей голове станет легче, да и неплохо было бы смыть с себя последствия гулянки в клубе и ночевки в чужой постели. Надеюсь, Шуга не будет против. Когда нашла ванную комнату, мне пришлось возвращаться назад в спальню, где продолжал спать владелец дома, чтобы найти полотенце. Кто хранит полотенца вне ванной? Я начала тихонечко открывать ящики и осматривать полки шкафа, стараясь не разбудить Юнги. Будет просто прекрасно, если я справлюсь с душем и покину это место до его пробуждения. — Что ты ищешь? — я подпрыгнула на месте от неожиданности, когда голос парня раздался совсем возле моего уха. Я не слышала его шагов или еще каких-то звуков, будучи уверенной, что он все еще спит. — Полотенце, — проговорила я, еле успокоив сошедшее с ума сердце, внезапно сорвавшееся на бег. — Полотенца лежат в ванной, — спокойно проговорил Шуга, щекоча дыханием мою шею. — Там их нет. — Тогда стоит посмотреть здесь. Рука брюнета, проскользнувшая в промежуток между моим телом и рукой, открыла ящик, в котором аккуратно были сложены чистые полотенца. Так вот, где он их прячет… — Спасибо, — я потянулась за полотенцем, поджимая губы от переизбытка ощущений. Каждая клеточка моего тела ныла от приятной боли, не давая забыть насыщенную ночь, выжавшую меня, не знаю даже сколько раз. — Я могу принять душ? — кое-как разогнувшись, поинтересовалась я, все еще чувствуя присутствие другого человека за моей спиной. — Можешь даже принять ванну, если тебе хочется — любезно предложил Шуга. Он так близко, что это мешает мне думать и спокойно дышать. Почему все так явно напоминает о прошлой ночи, почему узел внизу живота снова формируется из теплых потоков мучительной истомы, наполняющей мое тело в такт с дыханием парня позади. — Душа будет достаточно, спасибо, — проговорила я, закрывая ящик и собираясь отправиться в ванную, но остановилась, прикусывая губу. — Могу я… попросить у тебя чистую футболку? Моя кофта воняет клубом, и… — Можешь чувствовать себя здесь как дома и брать все, что тебе нужно. Мягкий грудной голос пробил тело мурашками, звуча на фоне слабой улыбки. Я не была уверенна, все еще стоя к нему спиной, но мне показалось, что губы Юнги позволили себе улыбнуться, перебивая меня. — Только футболку. — Второй ящик сверху. Открыв ящик, который назвал Юнги, я взяла первую попавшуюся футболку. Стоять так было неловко даже для меня, а я не знаю почему. Такого со мной еще не было. Я часто просыпалась с мужчинами, они редко повторялись, если честно, только с одним мужчиной я просыпалась время от времени, но какая между нами может быть неловкость, если это Тэхен, который просто не может спать один, если находится не у себя дома? Ни один из моих партнеров на ночь не заставлял меня чувствовать себя так, как заставляет Шуга. Это проявляется не только в качестве самой ночи, даже сейчас. Мне так хочется поскорее покинуть это место, но не хочется уходить… так странно. Снова он заставляет меня путаться в себе. Собираясь закрыть ящик, я случайно зацепилась взглядом за черную ткань, показавшуюся слишком плотной для ткани футболки, которых здесь предостаточно. Не придав этому огромного значения, я все же принялась закрывать ящик, когда пальцы задели знакомую ткань, заставляя глаза расшириться. — Это… — я в шоке смотрела на свою любимую юбку, которую так долго искала в своем шкафу и в шкафу Мин Ен. Я понимала, что она не могла здесь оказаться, но на сто процентов была уверена, что это моя вещь. Следом за юбкой, я достала из ящика черный топ или точнее сказать то, что от него осталось. — По-почему мои вещи здесь? Голова не могла быстро думать, все еще раскалывалась от сильной боли. Я просто держала свои вещи в руках, глядя на них и стараясь понять, что это может значить. Как они могли оказаться здесь? Он извращенец, похитивший мою одежду, или… Я снова посмотрела на порванный топ, невольно припоминая свой красочный сон после той ночи в клубе, когда мы встретились впервые. Я ведь в тот день в последний раз надевала эти вещи… во сне мы приехали в квартиру и начали раздеваться уже у дверей. Я отчетливо помню соблазнительную ухмылочку Шуги из моего сна, с которой он порвал мой любимый топ. Не может же быть, чтобы все это…? Это самое логичное объяснение. Если я была здесь в ту ночь, это объясняет многое, например то, почему дом показался мне знакомым, почему я узнала лифт, почему даже холод металлической двери был чем-то привычным. Это объясняло наличие здесь моих вещей и то, что каждое прикосновение парня ко мне было до одури родным и знакомым, это даже объясняет ту встречу на кухне в день вечеринки Хосока, когда мое тело отказывалось слушать меня, поддаваясь соблазну прикосновений Шуги. Они казались такими знакомыми и необходимыми, словно кожа, ощутив касание его пальцев один раз, стала зависима от этого вида наркотика. Факт существования той ночи объясняет многое, но вместе с этим образовывается куча непонятных пробелов. Например, в моем сне вся моя кожа была покрыта багрово-красными засосами, которые парень, не стесняясь, оставлял после того, что я оставила на его шее случайно… Это лишь еще больше запутывает все, потому что теперь я понятия не имею, как проснулась дома в пижаме, я не помню, как добиралась домой… несостыковок в этой истории в любом случае было много, но это не имело значения, потому что в квартире Юнги я обнаружила вещи, в которых была в день нашей первой встречи, которая, похоже, закончилась гораздо интересней, чем я привыкла думать. — Это… — начал парень, толком не зная, что хочет сказать. Он не нервничал, не злился, не… не знаю даже, что еще можно испытывать в такой ситуации, но можете быть уверены, что моя находка никак не повлияла на его состояние. Он просто думал, что мне сказать, все так же стоя безумно близко, так что дыхание касалось чувствительной кожи чуть ниже моего уха. — Я здесь не в первый раз, да? — опустив голову, тихо спросила я, уже будучи уверенной в том, что я здесь не впервые. — И эта ночь тоже не первая? Той ночью в клубе… — Да. Это было не в первый раз, — согласился Юнги, заставляя меня развернуться лицом к нему и взглянуть в глаза. — Расстроена? В этой ситуации я не могла должным образом оценить красоту его полуобнаженного тела, не могла восхититься бледностью кожи и подумать о том, что я обязана его нарисовать. Вот таким сонным и растрепанным, таким ленивым и спокойным. Я должна нарисовать его так, чтобы любой, взглянув на мой рисунок, мог понять, что у моей модели только что выдалась нелегкая, но жаркая ночь. — Как? — я сглотнула тысячу вопросов, задавая только один. — Я же проснулась дома, и… Парень внимательно смотрел в мои глаза, о чем-то размышляя. Я не понимала, почему не помнила всего этого, почему была убеждена, что та ночь мне приснилась, почему Юнги не сказал мне о ней, почему вел себя так, словно ее на самом деле не было… я не понимала почему моя кожа была чистой утром, и может ли это значить, что какие-то моменты мне на самом деле приснились…? Я не понимала гораздо больше вещей, чем раньше. — Ты слишком глубоко спала, а потом кое-что произошло, и мне пришлось отвезти тебя домой. — Что? Что могло произойти? Как он узнал, куда меня нужно отвезти? Как попал в мою квартиру? Это он переодел меня? Если мои вещи здесь и в таком состоянии, как же он отвез меня домой? — Ты хотела в душ, разве нет? — переводя тему, спросил парень, поднимая темные брови. Не собирается отвечать на мои вопросы? — Юнги…? — начала я, но была резко перебита злым голосом. — Снова?! — сжимая челюсти, спросил он. — Разве мы не говорили о том, чтобы ты не называла меня так? — Да, почему?! Это же твое имя, и… — Просто прекрати! — прикрикнул парень, тут же сжимая челюсти и напрягаясь. — Я думал, мы уже решили этот вопрос. — Да, ты решил, — так же напрягаясь, заговорила я. Я снова чувствовала себя как раньше, находясь рядом с ним. Снова это ощущение того, что у меня нет права выбора, что нет ничего, что я могу делать сама. — Ты решил его, и, вероятно, я должна просто послушаться тебя, да? Так не будет. Не имеет значения, как я буду звать тебя: Юнги или Шуга, ты все равно будешь чем-то недоволен и продолжишь диктовать мне, что я должна делать. Но я не хочу так. — я правда не хочу и не могу быть просто безвольной куклой. Не могу поверить, что поддалась вчера соблазну, не могу поверить, что позволила себе оказаться в его постели, что допустила мысль, что ошибалась насчет него все это время. — В последнее время ты был не таким, и это… — это пугает меня. Ты был таким нежным и заботливым, был таким… другим. Ты был совсем другим. Я молчала, просто глядя в его черные глаза, и думала о том, как могла так запутаться. Он не может быть нежным и ласковым, это же Шуга. — Я просто… — я просто подумала, что это возможно. Что ты правда был таким, что и дальше будешь. Я просто подумала, что была неправа, что зря мучила себя, находясь так далеко от тебя. Я просто подумала, что у нас все могло бы быть по-другому. — Не важно. Это и правда не имеет значения. Я ошиблась. Снова. — В последнее время я не был другим, — серьезно говорит Мин, не меняясь лицом. — Ты просто видела то, что хотела. Но это не моя проблема, что ты видишь это так. На самом ли деле он не был другим? Был. Он был другим, был! — Тогда, это моя проблема? — закипаю я. — Вижу так, как хочу? Это ложь, потому что ты не был придурком, ты был… — заботливым и внимательным. Ты с интересом слушал меня в баре, с уважением отнесся к моему личному пространству. Ты не был груб со мной даже в постели, хотя тот раз… я все прокручиваю в голове моменты его доброты и слабости, когда Юнги пришел в универ, когда просил прощения и едва коснулся моих губ, когда с улыбкой беседовал со мной за бутылкой вчера в баре, и ни разу не ляпнул ни единой пошлости. Он ни к чему меня не вынуждал, даже дал возможность уйти. Этой ночью он любил меня медленно и осторожно, пьяняще прекрасно. Руки бережно касались кожи, губы покрывали тело нежными поцелуями, пока бедра мучительно медленно двигались навстречу моим… Он был другим. Абсолютно точно был. Но почему продолжает это отрицать? — Да о чем мне вообще с тобой разговаривать?! Психанув, я просто собралась уйти, но чужая рука перекрыла мне путь, заставляя остаться на месте и вопросительно взглянуть на парня, который очень старался оставаться спокойным. — Су Ен, прекрати, только что все было хорошо, что…? — Все не было хорошо! Сам сказал, я просто хотела, чтобы все было хорошо, но ничего не изменилось. Ни после того поцелуя в классе профессора Со, ни после вчерашней ночи. Ты все еще ты, а я все еще я, и между нами все еще пропасть. Ты считаешь, что я принадлежу тебе, а я просто хочу… — просто хочу, чтобы со мной тоже считались. Чтобы ты был со мной таким же, как в последние дни, чтобы я не думала, что тебе нужен просто сам факт того, что я рядом, чтобы тебе нужна была именно я. Но, что поделать, если все это просто глупые желания, которые заполнили мое сердце всего за секунду? Что поделать, им никогда не осуществиться. — Не важно. — Я не считаю, что ты принадлежишь мне, это так и есть, — серьезно но очень спокойно заявил Шуга, вновь останавливая меня. — Ты моя и только моя. Это то, что ни ты, ни я не можем изменить. Как бы сильно ты ни хотела, чтобы все было по-другому, все будет именно так. — Я не хочу так и не могу, — качаю головой, не в силах отвести взгляд от его изумительных глаз. Я не могу просто принадлежать кому-то, кому даже нет до меня дела. Я даже подумать не могу о том, чтобы позволить этому случиться. Я не хочу быть его, не могу. Я ведь не нужна ему, это для него совсем ничего не значит. Я не могу называть его по имени, не могу принимать решений, не могу задавать вопросов… Рядом с ним я вообще бессильна. — Давай теперь закончим? Мне жаль, что встретила тебя вчера. Я вырвала руку из хватки Юнги, а парень не поймал ее снова, позволяя сделать шаг в сторону. — Нет, тебе не жаль, — я обернулась, уставившись на него, а Мин лишь сделал шаг навстречу, наклоняясь к моему лицу. — Я не чертов Пак Чимин, но я знаю, что ты лжешь. Ты можешь говорить все, что хочешь, можешь убеждать в этом всех вокруг: себя, Пака, своих милых друзей, без разницы. Меня ты не обманешь, потому что я тоже был там, и я знаю, что ты чувствуешь. Сколько бы ты ни отрицала, ты хочешь меня, я нужен тебе. — Ты не можешь этого знать. Я и сама не знаю, откуда ему знать, что я чувствую? — Но я знаю, — повышает голос парень, не прерывая зрительного контакта. — Я знаю, потому что я видел твои рисунки. Я знаю, потому что ты целовала меня, ты смотрела на меня, ты касалась меня… этой ночью ты любила меня, — он осекся, облизывая губы, а я сглотнула, теряя дар речи. Я любила его этой ночью, а он любил меня. Это не было сексом, он любил меня. Только Шуга не признает этого, тогда почему я должна признавать? Он не видит разницы в своем поведении, почему я должна? — Я давал тебе возможность уйти, — вновь заговорил Шуга, сжав челюсти и напоминая о своих словах в баре. — Я сказал, что если продолжишь, пути назад не будет. Это ты начала все в этот раз, ты, Су Ен. Может, я действительно был другим вчера или неделю назад и я говорил серьезно. Я отпустил бы тебя, я позволил бы тебе жить так, как ты хочешь, но ты показала мне, что хочешь меня, а это значит, что я не уйду и не оставлю тебя. — Прекрати, ты говоришь это… вчера я была очень пьяна, и… — Да не была ты пьяна! — закипает все больше брюнет. — Ты только делала вид, что продолжаешь пить, я знаю. И ты могла сбежать, когда выходила. Я ведь даже не приставал к тебе вчера, так что… — Да, ты прав! — сдалась я, тоже повышая голос. — Я хочу тебя, я нуждаюсь в тебе! Но это не значит, что я хочу жить как твоя кукла, которая будет делать все, что ты пожелаешь! Я даже не могу называть тебя так, как хочу… — Если бы ты была моей куклой, все было бы по-другому! — кричит Юнги, заставляя дернуться назад от неожиданности. — Ты не понимаешь? Все, о чем я прошу тебя, не называть меня так! — Ты не просишь! Ты приказываешь! Ты постоянно приказываешь мне и угрожаешь, ставишь условия. Думаешь, это очень отличается от того, чтобы быть чьей-то куклой? — Хочешь увидеть разницу?! — вены на шее проступают видимыми синими тяжами, все тело напряжено до предела, лишь придавая Шуге еще большей красоты и величественности. — Я не могу по-другому! Мне больше тысячи лет, я не умею по-другому! И я не научусь этому за минуту, не понимаешь?! В моем мире все не так, как в твоем, и я должен быть таким, если хочу выжить и защитить тех, кто мне дорог! — Я… — я осеклась, почувствовав вину, что требую от него чего-то. Юн ведь ничего мне не должен, мы друг другу никто, случайные знакомые. Я перешла границу, начиная поступать как он. Шуга требует от меня чего-то каждый день, и я стала такой же, считая, что тоже имею право о чем-либо просить. Я совсем забыла, что этого права у меня нет, тем более рядом с ним. Если он не умеет по-другому, с чего взял, что я могу переступить через себя и делать то, к чему не привыкла и чего не хочу? В моем мире все совсем не так, как в его, и если я хочу выжить и защитить тех, кого люблю, я не могу становиться чьей-то куклой без права голоса и желаний. — Это не имеет значения. Наши миры не должны были пересечься. — Вот ты снова делаешь это, а мы ведь могли просто позавтракать и улыбаться друг другу! — раздражается парень, читая мне нотации. — Но, нет, тебе нужно было закатить истерику и рассказать, какой я ужасный. — Улыбаться друг другу?! Издеваешься?! — не сдержалась я, снова начиная кричать. — Кто мы такие друг другу, чтобы улыбаться, сидя за одним столом?! Как я могу улыбаться ему, если он не понимает меня, а я не понимаю его? Как мы можем делать что-то такое обычное, как завтрак? Вампирам вообще нужно завтракать? — Те, кто не сможет без другого. Все еще не понимаешь? — Да что ты хочешь, чтобы я поняла?! — Это! Юнги резко сократил между нами расстояние, требовательно впиваясь поцелуем в мои губы. Ладони ограничили в движении мою голову, заставляя схватиться за них своими, чтобы попробовать выбраться из ловушки, тело придавило к шифоньеру за спиной, наваливаясь своим весом. Это не было ласково, как вчера, не было нежно и аккуратно, это было требовательно и жестко, с демонстрацией силы и власти над миром и надо мной. Я не допустила даже мысли о сопротивлении, не пыталась выбраться, не собиралась игнорировать обжигающие губы и умелый язык, пробравшийся в мой рот. Я просто не могла думать, только тонула в ощущениях, наполнивших до предела. Ток по коже, лава по сосудам, привкус жгучей мяты на языке. Сердце стремительно убегает, но Шуга легко догоняет, сжимая в своих длинных музыкальных пальцах. Я пропала. Я совершила ошибку, касаясь плеч парня. В ответ его руки отпускают мое лицо, спускаясь ниже, при этом прослеживая изгибы тела, касаются обнаженной кожи бедер и поднимаются выше, проникая под мягкий край просторной футболки, принадлежащей не мне. Я сдаюсь, тело трясет от перенапряжения и накатывающего возбуждения, пока руки Юнги хозяйничают под темно-зеленой футболкой, кроме которой на мне ничего нет. Такое странное сочетание: обжигающие резкие поцелуи и мягкие, ленивые прикосновения пальцев. — Перестань, — прошу я, с усилием отстранив Шугу от себя всего на пару миллиметров. Мы не можем продолжить, нельзя. Я снова запутаюсь, снова потеряюсь. — Не в этот раз, — он качает головой, вглядываясь в мои глаза. — Я не умею чувствовать, но даже я это чувствую, а значит ты тоже не можешь просто игнорировать это. Это? Что он имеет ввиду под этим? Неужели Мин тоже чувствует то же, что и я? Откуда ему знать, что я чувствую? — Но… — Будешь кофе? — перебив меня, предлагает Юнги. Его настроение так быстро поменялось: злость куда-то исчезла, напряжение спало. Что это может значить? — Мне надо домой… — Просто оставайся здесь, — парень наклоняется ниже, мягко касаясь моей шеи губами, чем заставляет пропустить вздох. Такое странное и весьма неожиданное предложение, скорее звучащее как что-то само собой разумеющееся. Еще один поцелуй, а руки снова приходят в движение под мужской футболкой, мешком висящей на моих плечах. — Я… не могу. Брюнет замирает, все еще касаясь меня всем своим телом, руками и губами, и медленно выпрямляется, нахмуриваясь. — Ты издеваешься? — Я… — на самом деле очень трудно понять, что я хотела сказать или сделать. Я не хочу сейчас уходить. Что бы ни говорил Юнги, он на самом деле другой, и с ним я хотела бы быть рядом. Не важно, будет ли он доводить меня до оргазма снова и снова, или мы будем стоять вот так, или же на самом деле пойдем пить кофе… я просто хотела быть с ним рядом. Эти мысли пугали меня и вводили в заблуждение. Я не понимала, что происходит со мной и мне нужно было разобраться с этим, а я не смогу сделать этого рядом с ним. — Ты прав, я чувствую что-то, но мне нужно разобраться в этом, хорошо? — Нет, не хорошо, если это значит, что розововолосый гаденыш продолжит крутиться вокруг тебя. — Чимин? — удивилась я, глядя на недовольное выражение лица Шуги. — А что с ним не так? — Кроме того, что ты чувствуешь к этому придурку что-то? — наигранно задумался парень, качая головой. — Да так, совсем ничего. — Да, я чувствую, но… — как же все сложно. К Юнги я, кажется, тоже чувствую что-то. — Можешь дать мне время? — Нет. Я не дам тебе времени, — заявляет Мин, выглядя серьезно настроенным. — И свободы не дам. Можешь ненавидеть меня, но я не стану этого делать. Если надо, ты на самом деле станешь моей куклой, птицей в моей клетке, но будешь только моей, — взгляд лишь немного смягчается, а голос опускается до полушепота. — Я не смогу по-другому и ты тоже. Ты просто должна быть рядом со мной. — Не хочу. Когда ты говоришь так, я тем более не хочу этого. — Хочешь. Ты хочешь, и я покажу тебе это. А может, на самом деле хочу? — Почему ты так думаешь? — Потому что ты не боишься, — так же тихо, с легкой улыбкой на губах, произносит Шуга, поправляя мои светлые волосы и касаясь большим пальцем правой руки моей нижней губы. — Даже сейчас, когда я говорю, что превращу твою жизнь в ад, ты совсем не боишься меня, — пожалуйста, перестань поглаживать мою губу. Умоляю, прекрати так хитро улыбаться, не смотри так. — Ты и сама знаешь, что хочешь быть моей. Это то, чего я больше всего на свете не хочу и боюсь, и одновременно с тем это то, чего я так сильно желаю, чего требует каждая деталь моего существа. — Ты не можешь этого знать, — ломаясь внутри от переполняющих меня противоречивых чувств и сложных мыслей, вздыхаю я, все также глядя в бездонные черные глаза напротив, преследующие меня во сне и наяву. — Я могу очень многое, Су Ен, и это тоже. Я всегда буду знать, чего ты хочешь, и ты получишь абсолютно все, чего бы ни пожелала. Весь мир, Су Ен. Каждую звезду. Я дам тебе все, а взамен попрошу только быть рядом. Обещание звучит так правдоподобно и уверенно, совсем не глупо и ни капли не сопливо. Я не могу дышать, хотя вокруг совсем не жарко, а на мне всего лишь одна единственная вещь. Я не могу дышать, босые ноги еле стоят на прохладном полу, а я не могу дышать, сколько бы раз ни пыталась заставить свои легкие работать. Я уже даже не пыталась… Я задыхалась, стоя так близко к Шуге, который все еще выглядел безумно сонным и уставшим, но вместе с тем таким горячим и уверенным, впрочем как и всегда. Дело не в отсутствии футболки на его теле и не в том, что большой палец его руки продолжал дразнить мои губы, пока волшебные глаза гипнотизировали, лишая дара речи и мысли, лишая смысла существования. Я верила. Я знала, что он не врет, и что в конечном итоге у моих ног может оказаться целый мир, все звезды вселенной. Я не знала, зачем он говорит это и почему собирается дать мне все это, не понимала, что чувствую к нему, и даже не догадывалась, что Шуга чувствует ко мне. Он снова путает меня, снова ломает все устои мира в моей голове. Как он может обещать мне все, если собирается посадить на привязь, как собачку? Как понять его намерения и чувства? Как не позволить себе поддаться искушению просто отдаться ему без остатка? — Мне не нужен весь мир, — качаю головой я, убирая ладонь парня со своего лица. — Мне нужно самой принимать решения, а этого ты не можешь мне дать, судя по всему. Ты говоришь, что я не боюсь тебя, и ты прав, я не боюсь, хоть и сама не понимаю почему. Он ведь чертов вампир, который даже укусил меня однажды. Я оградилась от всех: от Хосока, от Чимина, считая, что они могут быть опасны, но с Юнги я переспала далеко не один раз, хотя если кто и опасен на самом деле, так это он. Я позволила себе кричать на него и вывела из себя бесчисленное количество раз. «Такие как ты, надолго в моем мире не задерживаются…» — как-то сказал мне он. Было ли это угрозой? Был ли это намек на убийство? Я совсем не боялась Юнги, несмотря ни на что, хоть сердце так бешено стучало в груди, а колени подкашивались прямо в этот момент, когда он так смотрит. Я боялась того, что могу чувствовать к нему что-то неправильное, что-то, что заставит меня стать его куклой, птичкой в его клетке. Я не могу так. Не могу, поэтому мне нельзя чувствовать к нему ничего кроме страха, а где его взять? — Люди так часто ошибаются… Шуга снова поцеловал меня. Этот раз был другим по многим причинам, и это было трудно описать. В этот раз, когда я попыталась отстраниться, Юн отпустил меня, даже не стараясь остановить, когда я покинула комнату, закрываясь в ванной. Умывшись холодной водой, я долго смотрела в зеркало, стараясь рассмотреть в привычных чертах лица нечто особенное, что заставило двоих вампиров загнать меня в тупик своим поведением. Что во мне такого? Кожа бледнее обычного, лицо кажется измученным и изнеможенным, безумно уставшим и поникшим. Глубокие тени под глазами, острые скулы и большие уставшие глаза. Блондинистые волосы спутаны и совсем не кажутся чистыми, пропахнув атмосферой клуба… Стянув с себя чужую футболку, я снова взглянула в зеркало, находя удивительным отсутствие отметин на коже. Пусть эта ночь была полна нежности со стороны Юнги, парень все же несдержанно целовал, как казалось, оставляя следы на моем теле. Но засосов не было, ни одного, хотя если подумать, один все же всегда со мной. Убрав волосы назад, я осмотрела шею сбоку, касаясь пальцами места, где, как я знала, стояла странная метка, которую я не могла видеть. Она все еще здесь? Решив обойтись без душа, я натянула джинсы, заправив в них длинную футболку Юнги, и покинула его квартиру. В голове крутились тысячи вопросов, но я знала, что не могу снова видеть Мина сегодня. Лучше не пересекаться в ближайшее время, мне нужно все переварить.

***

Зайдя в собственную гостиную, я приросла к полу, осматривая просторную комнату. Почему здесь столько людей? — Эй, что вы все здесь забыли? — не понимая, почему все мои друзья собрались в моем доме, поинтересовалась я, заставляя ребят повернуться мою сторону. Все до одного уставились на меня так же, как и я на них. Молчание длилось пару секунд, пока я переводила вопросительный взгляд с Мин Ен на Джуна, замершего с телефоном у уха, с него на Джина, который так же как и друг, держал в руках телефон, но не успела я посмотреть на Тэхена, как чуть не оглохла от слишком громкого звука. — ИДИ СЮДА, БЕССТЫЖАЯ ЗАДНИЦА! — заорал Тэ, перепрыгивая через диван и несясь ко мне с далеко не благими намерениями. Что это с ним? — Эй! — закричала я, убегая от друга, когда опомнилась. — Что происходит? — ТЫ ОХРЕНЕЛА, ВОТ ЧТО ПРОИСХОДИТ! — орал друг, практически поймав меня. — СТОЙ, Я СКАЗАЛ! — Да что случилось?! — не понимала я, продолжая уворачиваться от рук злого Тэхена. — Где ты была?! — поднимаясь с дивана, обеспокоенно спрашивает Ен. — Мы думали, что-то случилось! — недовольно осматривая меня, заявляет Джун. — Тот стремный парень… — начинает Джин. — СТОЙ, КОМУ СКАЗАЛ?! — Тэхен все продолжал гоняться за мной, зло стискивая челюсти. Если этот блондинистый демон поймает меня, мне конец… — Вы чего? Я в порядке, — не могу поверить, что они устроили здесь штаб-квартиру и переживали о том, что я пропала без вести. Может, Джин и мог переживать из-за Чима, но остальные почему так резко сошли с ума? — Джун, я же была у тебя вечером… Чужая нога ударила меня по пятой точке, заставляя обиженно взглянуть на Тэ, прежде чем спрятаться за Джином, надеясь, что парень окажется моим спасением. — ДЛЯ ЧЕГО ТЕБЕ ТЕЛЕФОН, ИДИОТКА?! — не унимался Тэхен, стараясь достать до меня своими ручищами, но Джин мешал парню задеть меня, сдерживая его наклонности садиста. — Ты можешь успокоиться? — прошу я, выглядывая из-за спины своего соседа, и виновато смотрю на светловолосого друга, который не сдается, надеясь достать меня из-под земли. — Конечно, сначала прикончу тебя и сразу успокоюсь!!! — Тэхен… — вздохнул Джун, устало потирая переносицу. — Оппа, спаси меня! — взмолилась я, сильнее хватаясь за рубашку соседа и крутя его в разные стороны, чтобы младший Ким не смог добраться до меня. — Нуна, ты в порядке! — я уставилась на Чонгука, вбежавшего в гостиную и облегченно вздыхающего, осматривая меня на наличие повреждений, и в этот момент меня поймали. — Я поседел за эту ночь! — шипел Тэхен, скручивая меня своими сильными руками. — Все больницы обзвонил! Придурошная, где ты была?! — Ну, Тэ-э-э, успокойся! — умоляла я, прежде чем воскликнуть от сильного удара по заднице. — Ай! Я снова обиженно уставилась на друга, занявшегося рукоприкладством. — Твой конец пришел слишком быстро… — многообещающе заметил парень, заставляя сглотнуть от испуга. Никто не пугает меня больше чем Ким Тэхен. Клянусь, вампиры просто милые зайчики по сравнению с разгневанным Тэ. — Кто-нибудь, помогите, — взмолилась я, стараясь вырваться из рук друга. — Ты заслужила… — заметил Джун, заставив обиженно зыркнуть в его сторону. Бессердечный парень… — Хен, перестань, нуна же не виновата… — на помощь мне бросился Чонгук, стараясь убедить Тэхена оставить меня в покое. — Не виновата?! — еще больше завелся Тэ. — Да я ее сейчас…! — Ну, Тэхе-е-ен. Ребята не оставляли меня целый день, а потом еще и решили провести со мной ночь, но я вытолкала всех за дверь, желая побыть в одиночестве. Мне нужно так много всего обдумать. Стрелка часов перевалила за полночь, а я все сидела на кухне, жуя чипсы и продолжая рисовать. Я не думала, что мне рисовать, просто размышляла о произошедшем за последние сутки, начиная с прихода в мой дом Чимина, кажется, сошедшего с ума, заканчивая утренним разговором с Юнги. Просто думала обо всем, стараясь разобраться в себе и своих чувствах, и даже не заметила, как чистая страница заполнилась рисунком полуобнаженного парня с растрепанными волосами, бледной кожей и небольшими тенями под глазами, в низко сидящих на бедрах домашних штанах и пронизывающего своим завораживающим взглядом до мозга костей. Я снова тонула в черных глазах, глядящих на меня с желтой страницы моего блокнота. Почему взгляд Юнги всегда получается настолько живым? Даже если все остальное передано недостаточно точно, хотя внешне нельзя найти отличий, эмоций кажется недостаточно. Я не могу передать всю силу, наполняющую каждую клеточку его идеального тела, не могу передать всю власть и лень, наполняющую парня до краев. Мой рисунок не может передать все это в полной мере, но почему взгляд такой живой и настоящий? Кусая губу, я рассматривала собственный рисунок. Почему именно он? Почему всегда он? — Я видел твои рисунки… — слова Шуги снова всплыли в памяти. Он считает это аргументом того, что я хочу быть рядом с ним? Разве рисунки могут значить нечто подобное? Я определенно запуталась, и кто-то должен помочь мне прийти в себя. Захлопнув блокнот, я накинула куртку и быстро покинула квартиру. Выбежав на улицу, легко оседлала своего железного коня, направляясь к единственной подруге. Бутылка коньяка, пакет шоколадок — именно так проходят наши полуночные посиделки. — Су Ен? — Ен удивлена, открывая мне дверь, но радостно пропускает внутрь, немного нервно кусая губу. Какое-то странное поведение у подруги. Хоть она меня не прогоняет, кажется, ей неловко. — Я очень надеюсь, что я не помешала тебе, и сейчас из твоей ванной не выйдет какой-нибудь полураздетый мачо, заставляя меня чувствовать неловкость, — посмеялась я, разуваясь и проходя в гостиную, одновременно с этим ставя пакет на журнальный столик. — На самом деле… — странно хмурясь, тянет девушка. — Нуна? Я медленно повернулась в сторону коридора из ванной, где стоял Чонгук с влажными волосами и полотенцем перекинутым через обнаженное плечо. Осмотрев его, я перевела вопросительный взгляд на подругу, которая зажмурилась, кусая губу. Неловко ей? Снова взглянув на Гука, счастливо улыбнувшегося мне, я убедилась в том, что мне не показалось, и это действительно Чон. Собственно, что странного, просто очень красивый Чонгук, у которого, оказывается, просто великолепное телосложение, выходит полуголый из ванной комнаты моей подруги глубокой ночью. Чему я удивляюсь? — Эм, я зайду позже… — предложила я, разворачиваясь в сторону двери и надеясь как можно скорее избавиться от этой неловкости. Если бы я знала, что Ен не одна, я бы не пришла! Почему эта ненормальная так дружелюбно пропустила меня внутрь? Не могла просто прогнать? Идиотина. — Нет, оставайся! — улыбнулся Гук, качая головой. — Хочешь кушать? Мы еще не ели. Не думая о том, что сейчас уже больше двух часов ночи, я на самом деле поела бы чего-то. — Э-э-эм… — я взглянула на Ен, которая кивнула, приглашая остаться. Ну да, теперь-то скрывать уже нечего. — Оставайся, тем более, что ты же не просто так приехала в такой час. Я молча наблюдала за парочкой друзей, ковыряясь палочками в своей тарелке рамена. Чонгук светился от счастья, не прекращая болтать и улыбаться. Мин Ен тоже улыбалась, пусть и не так часто, как это делал парень. — Господи, ешь аккуратнее… — возмущалась девушка, вытирая заляпанный подбородок Гука, пока он ухмылялся, как идиот. Все это очень-очень странно… — Где ты была? — спросила Ен, когда Гук отправился в комнату, а мы расположились на диване, открыв бутылку, которую я принесла. — Я была в клубе, а потом… — я осеклась, прикусывая губу, а затем закрыла глаза, выпаливая правду. — Я переспала с другом Хосока. — Что?! — воскликнула Ен, хотя тут же успокоилась, покосившись в сторону двери в свою комнату, где находился Гук. Опустив голос до полушепота, подруга снова взглянула на меня. — Тот, который играл с нами на вечеринке в выпивке на скорость? — Ага… — согласилась я, делая глоток обжигающей жидкости. Мне просто нужно высказаться, тогда станет легче. Мин Ен расставит все на свои места. — Сама не знаю, как это вышло… Мы с Чимином сильно поссорились, а потом… все так запутано… — И что мой братец натворил? Глядя на Ен, я думала о том, знает ли она о сущности Чимина. Может ли Мин Ен знать, что Чимин вампир? Знает ли она о том, что парень может заявиться в чужой дом и попытаться убить кого-нибудь? — Что ты знаешь о нем? — Не многое, — пожала плечами девушка, задумываясь. — Я знаю, что он сын маминой двоюродной сестры. Мы впервые встретились, когда мне было пятнадцать или четырнадцать… Они просто приехали в гости на день или два. Мы не особо общались. Мне не нужен был брат, а ему не нужна была сестра, так что мы не поддерживали связь после их отъезда. Просто примерно раз в год пересекались на праздниках и здоровались ради приличия. А потом его семья гостевала у нас, и родители уехали, а Чимина оставили за старшего и ответственного за меня. Он закатил в доме вечеринку с алкоголем и наркотой в честь своего дня рождения, и… — девушка замялась, прежде чем продолжить. — В общем, я перепила, а потом… утром проснулась в его кровати. С тех пор мы не особо ладим. Но плюс наших отношений в том, что нам не нужно их поддерживать. Мы из тех родственников, которые скорее подходят под описание случайных знакомых. Но из того, что я знаю о нем, он хороший. — Да уж, хороший, — вздохнула я, припоминая его психи и попытку убийства Джина. Мы продолжили пить, меняя тему. Прошло достаточно времени, выпита уже половину бутылки, а сонный Чонгук выходит в гостиную, направляясь на кухню, чтобы попить. Парень удивлен, что мы все еще не спим, и пытается отправить по кроватям, но все заканчивается его поцелуем в макушку Ен и вялым маханием мне рукой, прежде чем снова скрыться за дверью спальни. — Так вы теперь встречаетесь? — ухмыляясь, интересуюсь я, поднося стакан к губам снова. Мин Ен вздыхает, качая головой. — Ты же знаешь, что я не встречаюсь ни с кем… — Тогда, что? — поднимаю брови, испытывающее глядя на подругу. — Снова используешь его? Это же Чонгук, Ен, не какой-то парень из клуба. Он же на самом деле чувствует что-то к тебе, не видишь? Как ты можешь с ним так поступать? Я не понимала ее, правда не понимала. В мире есть человек, который так много всего к ней чувствует, а она так жестоко с ним поступает. Еще ужаснее все из-за того, что это не какой-то мимо проходящий парень, а наш Гуки, этот милый и чистый ребенок, который однозначно не заслуживает к себе такого отношения. — Не капай мне на мозги, ладно? — вздыхает Ен, наполняя свой стакан виски, и делает глоток. — Я знаю, что это неправильно, но… я не могу по-другому. — Это все отговорки. То, что случилось, не вернешь и не исправишь, но прошло столько времени. Не все мужики козлы, и не все хотят навредить тебе. — Ты не понимаешь… — Я понимаю, что ты больна, — перебиваю я, заставляя взглянуть на меня. — Когда в последний раз ты ходила на прием? — Перестань, я больше не нуждаюсь в приемах психотерапевта, — снова глоток и опущенные глаза. — Да что ты? Нет никакой проблемы? Не кидаешься на всех симпатичных парней? — издеваясь, спрашиваю я, заставляя подругу недовольно смотреть на меня. — Это психическое расстройство, Ен. Не понимаешь, что нездорова? — Да знаю я! — сдается Ен, повышая голос. — Я знаю, спасибо, что напомнила, подруга. Ты так говоришь, как будто сама святая. Морочишь голову Чимину, а сама спишь с другим парнем. Не думаешь, что ведешь себя как настоящая стерва? Это, конечно, правда, но звучит как-то грубо… — Мин Ен… — начинаю я, еле опомнившись от такой пощечины. — Что? — удивляется подруга. — Я не права? Определись! — Я не… — зачем она говорит это, если знает, что я не хотела, чтобы так вышло. Она же знает, что я не такая. — Ты же знаешь, что я не стала бы… — Су Ен, которую я знаю, не стала бы играть с людьми, а ты этим и занимаешься. Ты водишь за нос Чимина и развлекаешься с другим парнем, — продолжает девушка, тыча меня носом в мой проступок, которым я с ней поделилась, чтобы разобраться в себе. — Мин Ен… — Неприятно? — удивляется Ен, демонстративно поднимая брови, и осушает стакан разом, даже не кривясь. — Поэтому я просила тебя не лезть в мои отношения с Гуком… — Он мой друг! — не выдерживаю я, раздражаясь такой странной аналогией, которую провела подруга. Наши случаи совершенно разные, и, пусть я и виновата перед Чимином, я понимаю свою ошибку, и это не отменяет факта того, что Мин Ен поступает ужасно, нагло играя с чувствами Чонгука. — И ты мой друг, я хочу, чтобы вы были счастливы. — Чимин мой брат! — замечает девушка, совсем не беспокоясь о громкости своего голоса. — Может, я люблю тебя больше, чем его, но я не буду молча смотреть, как ты морочишь ему голову.  — Эй, у вас все хорошо? — вмешался Чонгук, с беспокойством глядя на нас по очереди. Мы с Ен продолжали сверлить друг друга взглядом, пока я не встала с дивана, понимая, что мы пришли в тупик. — Я, пожалуй, пойду. — Вот не надо из меня злодейку делать! — закатывает глаза девушка, недовольно цокая языком. Я не собираюсь делать из нее злодейку, я просто хочу, чтобы ей стало лучше. — Я свяжусь с доктором Ко и сообщу тебе время, — схватив куртку, бросаю я, направляясь к двери. — Не смей, — сквозь зубы шипит девушка. — Я напишу утром. — Я серьезно, не смей снова ввязывать меня в это! Разберись со своей жизнью, прежде чем копаться в моей! Хлопнув дверью, я помчалась вниз по лестнице, мечтая как можно скорее оказаться на свежем воздухе. Мне нужно освежить мысли, нужно прийти в себя. Наплевав на то, что пьяна, я завела мотоцикл, разгоняясь до нечеловеческой скорости, в надежде, что это поможет мне хоть капельку забыться. Домой не хотелось, так что я направилась к реке Хан. Довольно часто я просто стояла на берегу и смотрела на черную воду, думая о своих проблемах. Я могла высказаться молчаливой реке, даже зная, что мне не дадут совета, я была уверена, что она сохранит мой секрет. Холодный ветер трепал светлые волосы, пробираясь под одежду и остужая не только разум, но и тело. В одиночестве встретив рассвет на реке Хан, я, замерзшая, но немного остывшая эмоционально, отправилась домой. У своего дома я встретила Чимина, но просто прошла мимо, проигнорировав факт его существования. Я сталкивалась с ним в универе, в кафе, на улице, выйдя за продуктами, но по прежнему не знала, что сказать. Я не хотела с ним разговаривать по нескольким причинам. Одной из них было то, что я не поняла еще себя до конца, а пока я не сделаю этого, я не могу видеться с ним или с Шугой. Это мое решение, которое должно облегчить поставленную передо мной задачу понять, чего я хочу и кто мне нужен. Второй причиной было то, что при виде парня я снова оказывалась в коридоре своей квартиры, отчетливо видя перед глазами, как Чимин душит Джина. Я до жути боялась, что это может повториться. Я не была уверена, был ли Чимин нормальным или на самом деле был полным психом, способным на убийство. Я боялась его. Это путало меня еще больше, потому что слова Юнги пару дней назад были правдой. Я не боялась его, ни капельки, несмотря на все его угрозы и даже тот болезненный укус в день, когда я узнала о существовании вампиров. Я не боялась его совсем. Но при виде Чимина, который не сделал даже половины того, что натворил Шуга, мое сердце уходило в пятки. Я боялась. Очень сильно боялась его…