Невезучая

Су Ен вдохнула поглубже, и уголки ее губ подскочили в слабой улыбке, когда девушка ощутила, как холодяще-сладкий аромат мяты наполнил ее легкие. Сейчас девушка понимала, как давно ей не хватало этого запаха во время ее пробуждений. Только сейчас очевидным стало, как вокруг ее тела не хватало Су Ен его рук или груди под ее головой… Столько прекрасных вечеров она потеряла, зацикливаясь на обидах и злости, столько великолепных утр… от этого в груди неприятно щемит. Су нехотя открыла глаза и несколько раз моргнула, чтобы привыкнуть к яркому свету, наполнившему ее спальню, затем повернула голову, чтобы взглянуть на спящего совсем рядом Юнги. Она поморщилась от тянущей боли, которая наполняла собой каждую мышцу ее тела, и сначала задумалась, почему вдруг не может пошевелиться, не испытывая дискомфорта. А ведь это вчерашний день дает знать о себе крепатурой. Было бы странно, если бы после размахиваний битой и всего остального Су Ен чувствовала себя отлично сегодня. Но именно так она себя и чувствует, несмотря на боль во всем теле и синяки на коже. Потому что в легких мята, а под головой грудь Юнги. Ен не знала, как могла пойти к нему посреди ночи, как решилась на то, чтобы просить остаться с ней, но сейчас благодарна самой себе за странный поступок и за то, что оставила в стороне гордость и страхи. Глядя на умиротворенное лицо вампира, молча последовавшего за ней этой ночью и не сказавшего ни слова, даже когда Су Ен уложила голову на его грудь и закрыла глаза, девушка не могла представить, что между ними произошло столько всего. Что она могла избегать его, потом так глупо влюбиться, расколоться на части и раскрошиться в пыль, а потом почти умереть… Невозможно представить сейчас, что Юнги мог бы ей изменить или угрожать жизням ее друзей, что мог бы взять ее силой или диктовать ей, что делать. А еще невозможно представить, что он мог бы просто согласиться умереть вместе с ней. Если она так хочет… Блондинка думает, что эта жизнь — слишком странная штука. Люди, вампиры… чувства. Все слишком запутанно и невероятно сложно. Но… правда ли нужно во всем разбираться и все понимать? Или, может, иногда нужно просто… ни о чем не думать? И, возможно, стоит давать людям еще один шанс? Прощать ошибки, даже если те причинили боль… ведь и сам не идеален. Потому что не бывает в мире безгрешных и совершенных. Ни людей, ни вампиров. Су Ен очень хотелось Шуги коснуться… бледной кожи его лица, темных прядей волос, длинных пальцев рук… каждой детали, которой исписаны и изрисованы страницы ее блокнота, что совсем скоро подойдет к концу. Но позволить себе подобного девушка не решилась. Потому что не знала, каким станет это прекрасное утро, стоит Мину открыть глаза. Потому что не знала, каким станет то, что между ними… неопределенность пугает. Сбивает с толку. Су резко закрыла глаза всего за мгновение до того, как Юнги распахнул свои и немного пошевелился, меняя положение головы, чтобы взглянуть на Ен, ни на секунду этой ночью не оставляющей его объятий. Брюнет лениво улыбнулся, осмотрев умиротворенное лицо девушки, и осторожно уложил Су Ен на подушки, зависая на какое-то время над ней. Ухмыльнувшись шире, через несколько ее размеренных вдохов, парень осторожно поправил светлые волосы Ен и приблизился к ее лицу. — Я знаю, что ты не спишь. Хватит притворяться. Удрученно вздохнув, Су Ен распахнула глаза, чтобы столкнуться взглядом с другими — красивыми, темными… полными глубины и множества секретов. Немного неловко быть вот так просто пойманной, но только совсем немного. — Я не притворялась. — Конечно, нет, — понимающе согласился Мин, тихо хмыкнув. — Просто не хотела лишать тебя возможности… — начала было Су, но осеклась за долю секунды до того, как сказала то, что вернуть не получится. Хорошо, что запнулась вовремя, ведь и правда не знает, что между ними сейчас, когда он проснулся. Могут ли они позволить друг другу и себе сделать вид, что все хорошо и между ними не происходило того, что случилось? Или же… теперь все стало намного сложнее? — Не важно, — так и не заканчивает свою мысль девушка и отводит свой взгляд, прочищая горло. Ей не следовало вообще ничего говорить. И не стоило просить его с ней остаться сегодня. — Почему же? Очень важно, — не лукавя ни капли, поправляет Мин, внимательно и как-то необъяснимо нежно рассматривая Су Ен, взгляд которой в него буквально вонзился, стоило вампиру заговорить. — Какой возможности ты не хотела меня лишать? Может быть… возможности разбудить тебя поцелуем? Конечно, он знает ответ. Знал его еще до того, как раскрыл глаза, и до того, как сказал Су Ен перестать притворяться. И сейчас он его знает тоже… зачем тогда спрашивает? Улыбку, что так и просится растянуться на губах вампира, ему сдержать очень сложно, особенно когда Су Ен ощутимо смущается и немного злится из-за того, что попалась с поличным. Мин снова думает, что она чертовски милая, особенно когда злится и дуется… жаль, что понял он это только вчера, на краю обрыва, глядя на ее белый носочек с зайчиком, пока Су решительно шагала в сторону города. Ему правда жаль, ведь Су Ен такой была всегда… но почему он никогда не замечал этого раньше? Думать об этом мешает сама Ен, вновь подающая голос: — Мне показалось, ты хотел меня поцеловать. Я просто предположила. — Самую малость больше, чем поцеловать тебя сейчас, мне хотелось бы тебя не злить, поэтому мне нужно сначала спросить тебя, могу ли я это сделать. Она могла бы спросить, с каких пор его интересует ее мнение. Или могла бы пошутить о том, что он никогда не просит разрешения, прежде чем сделать что-то, так что сейчас все выглядит максимально странно. Еще могла бы спросить, не знает ли он разве, хочет она этого поцелуя или нет. У Су Ен так много вопросов, бесконечное множество поводов для сарказма, но… она и правда так сильно изменилась всего за пару секунд? Вместо издевок и сарказма, девушка слабо улыбнулась и прикусила губу. — Давай начнем заново? — предложила она, не скрывая того, как взгляд заискрился совсем непонятной радостью, понимать которую Мин и не хотел особо, ведь причина не так важна. Ему просто нравятся этот блеск и тепло в ее голосе, очень сильно нравятся. Настолько сильно, что губы сами улыбаются, не отдавая в этом никому отчета. — Я притворюсь, что сплю, а ты разбудишь меня так, как планировал… — предложила Су, вынуждая Юнги хмыкнуть вполне одобрительно, но намного более радостно. — И потом я не получу по лицу? — спросил он из вежливости, а не потому что данный вопрос его сильно заботит. — Зависит от того, насколько мне понравится… — не раздумывая, ответила девушка, уже закрыв глаза. Ухмыльнувшись, Юн еще несколько секунд полюбовался той, что старательно притворялась спящей, но сердцебиение которой выдавало ее с потрохами, выкладывая перед вампиром все подробности ее взволнованности и нетерпения, и медленно наклонился к ее лицу, чтобы мягко прикоснуться к губам «спящей» красавцы своими. Ен, конечно же, не ответила. Она ведь слишком хороша в актерском мастерстве, Шуга знал об этом уже не понаслышке, поэтому не удивился даже тому, что не получил ответа. Не спеша обижаться, тысячелетний вампир только ухмыльнулся в миллиметре от губ Су и прикоснулся к тем так же нежно, но совершенно не так невесомо, неспеша принимаясь перебирать ее расслабленные уста… Ей так хотелось ему ответить… он слишком хорошо это чувствовал, слишком хорошо знал. А Ен продержалась еще секунду или две и только после, крайне «нехотя» выбираясь из теплых объятий ненастоящего сна, позволила себе ответить, блаженно выдыхая в уста вампира. Вместо «доброе утро» его поцелуи, вместо ее ответа — руки обвиваются вокруг его шеи, придвигая ближе, а губы распахиваются шире, приглашая в свою ротовую полость чужой язык. Су Ен чертовски скучала по нему вот такому… по его поцелуям тягуче сладким с терпкими нотками восхищения. Она скучала по его рукам, которые только ее касаются мягко и бережно, и только ее кожу обжигают эклектическими разрядами. А он безумно скучал по ней. Вот такой мягкой и сонной, по тянущейся к нему и не желающей выпускать из своих объятий… он скучал по ней любящей и доверчивой, ценящей его и каждый момент, что они проводят вместе. Сейчас он особенно сильно и крайне заслуженно ощущает себя идиотом. Сейчас ему особенно сильно жаль… Она себя снова ощущает самой настоящей дурой и ненавидит их обоих за то, что так долго играли в гордость, друг друга воспитывая. Это ведь никому не было нужно… никому. Сейчас она знает — он никого вот так не целует, ни с кем вот так не просыпается по утрам. Ошибка прошлого не повторится больше, он не разобьет ее сердце снова. Он знает сейчас, что она не была с Чимином такой же… что причиной всему эмоции, которых в ней всегда слишком много и которые всегда без контроля, всему виной боль, которую он причинил ей сам. Между мягкими поцелуями полными нежности, слышно шелест страниц их истории. С них ничего невозможно стереть, но возможно перелистнуть, наконец, страницы с теми событиями, что портят их настоящее. Как и сказала Су Ен, им нужно просто начать заново. Не только это утро… их. Все утро они провели в постели. Не могли перестать целоваться, хотя ни Юн, ни Су Ен никогда не были поклонниками поцелуев. Как элемент прелюдии или часть полового акта — да, обычная вещь. Но чтобы само по себе что-то интимное и удовольствие приносящее…? Это только друг с другом. И впервые за жизнь. У кого-то через тысячу лет впервые, у кого-то всего за двадцать с небольшим. — Ты больше не злишься на меня? — интересуется он осторожно, когда снова лежит рядом с Ен, позволяя себе нежно гладить девичьи плечи и играть с ее волосами. Ей нравится использовать Юнги вместо подушки. Он теплый в ее объятиях, несмотря на то, что вампир и что пахнет холодом. Он теплый, несмотря на сложный и жесткий характер и его совершенно непривлекательные черты. И еще он чертовски бережный и ласковый, если с ней, даже если упертый и вспыльчивый. Су Ен так хорошо у него под боком… возможно, так, как этим утром, ей не было хорошо никогда. — Я… не знаю, — тянет девушка, рисуя указательным пальцем ладошки, лежащей на груди брюнета, небольшой кружок, олицетворяющий ее задумчивость. Она правда больше не злится на него? Или же злится все еще? Как среди множества чувств, переполняющих Ен, ей найти те самые и в них разобраться? И… стоит ли их искать? — Знаю только, что мне очень сильно не хватало… тебя. Это «тебя» такое робкое… как и во взгляде Ен, которым она смотрит на Юна, не поднимая с его груди своей головы. И это откровенное «тебя» заставляет пальцы Мина замереть в чужих волосах. Ей и правда его не хватало? Так же сильно, как и ему не хватало ее? Тысячелетнее сердце сжимается в холодной груди и застывает, по сосудам грозясь разослать чувства, над которыми Юну придется не одну долгую ночь поломать свою умную голову. Но сейчас по секрету парню внутренний голос шепчет о том, что так ощущается счастье. А Су Ен почему-то решила сегодня быть честной. Наверное, потому что слишком многое пережила вчера и слишком многое осознала. Потому что больше нет смысла убеждать себя в отсутствии чувств к древнему вампиру, вроде как лишенному человечности, просто потому, что так было бы всем удобнее. — Я не хочу больше злиться или обижаться. Не хочу ненавидеть тебя, — признается она едва слышно и только в конце слегка улыбается, — хотя не то, чтобы у меня это хоть когда-нибудь хорошо получалось… После всего, что он сделал, она не хотела его ненавидеть. И никогда не ненавидела. Разве просто в такое поверить? Но Мин Юнги верить в это хочется очень сильно. Возможно, это единственная вещь, в которую он способен поверить. — И мы теперь…? — Снова вместе? — продолжила Су и прикусила губу, слабо кивая. Если их будни будут такими же, как это утро, или хотя бы такими же, как были до появления Ло Ра, Ен согласна. Это то, что ей и правда нужно, ведь без него… девушка не уверена, что хочет жить в реальности, в которой нет Юна. Она не хочет, чтобы такая реальность вообще существовала. Поэтому вчера отпустила газ. Мин резко меняет положение тела, чтобы снова нависнуть над блондинкой и взглянуть на нее внимательно, слегка прищурившись и с огромными усилиями сдерживая довольную улыбку на своих губах. — То есть, чтобы вернуть твою благосклонность, нужно было просто скинуть с обрыва автомобиль? — он снова такой привычный… он снова такой родной. Как тем утром в ее квартире, как каждый день, когда все было хорошо. Снова едкие комментарии, которые Ен так любила и на которые никогда не скупилась сарказмом ответить. Снова этот расслабленный тон. Все снова, как раньше. — Я должен был узнать этот секрет раньше. — Хочешь снова поругаться? — выгнув темную бровь, поинтересовалась блондинка, в ответ получая только качок головой. — Нет… мы еще даже помириться не успели нормально.

***

С инцидента с автомобилем прошло несколько дней. В день после того прекрасного утра Су Ен и Юнги много о чем говорили. Например, обсудили нормальным тоном его «это можно» и «это нельзя», которым не суждено было покинуть пока что их жизнь. Точнее жизнь Ен. Причина так и не озвучена, но раз уж они начинают свои отношения заново и решают проблемы дипломатическим путем — используя переговоры, то есть, это уже прогресс. Если коротко, то каждая сторона пошла на какие-то уступки. Так Су Ен обещала следовать тем «можно» и «нельзя», которые в ходе переговоров были приняты за вменяемые, а Юнги обещал, что ни при каких обстоятельствах не тронет ее близких и перестанет пытаться угрожать им или ей. Юн даже пообещал, что не причинит им вреда, если Су Ен сделает что-то не так и выйдет за рамки оговоренного. Она, конечно же, была впечатлена, но проверять на практике, сдержит ли Мин свое обещание, не планировала. Девушка понятия не имела, что на него нашло, но это… было все еще странно, куда уж без этого, но в то же время… совсем по-другому, а значит… круто. Даже внешне было отчетливо видно, что некоторые пункты их нового соглашения давались Мину с трудом. Со значительным усилием. Но под удивленным и даже шокированным взглядом Хосока Юн продолжал удивлять и его, и Су Ен какими-то совершенно непривычными для него и ему не свойственными уступчивостью и лояльностью. И Чон, и Су несомненно интересным переменам в парне были рады. С чего вдруг Мин стал таким добрым и щедрым, девушка понятия не имела, но была счастлива тому, что за весь вечер они ни разу не поругались и даже не вспылили. Парень сдерживал негатив, даже когда тот на него находил, и не позволял себе прежних резкостей и ультиматумов. Конечно, было непросто, а для Ен немного смешно выглядело то, как Шуга пытался не реагировать на некоторые вещи и сдерживать себя от возмущений, но парень справился с этим, в конце получая порцию несдержанных счастливых объятий, которые могли бы его задушить, если бы только он и правда нуждался в воздухе. В этот момент вампир даже почему-то ощутил что-то очень похожее на то, что обычные люди величают смущением. Наверное, Су Ен просто застигла его врасплох, что в целом — очень сложная задача. Но девушка справилась, вгоняя Юнги в ступор своим эмоциональным порывом. Он даже растерялся и на несколько секунд завис, стараясь понять, что происходит и почему все напряжение, что он испытывал, контролируя себя и вынуждая идти на уступки, вдруг испарилось. Хосок не смог сдержать слабой улыбки, поймав друга в растерянности и незнакомой ему неловкости, а еще уязвимости, и подумал о том, как, все-таки, жизнь хороша. Даже для таких, как они, она может быть прекрасна. Для тех, кто уже очень давно не живет, а существует… Стоит подчеркнуть, насколько невероятным был тот вечер и невозможным все, что произошло. Кроме всего прочего, Су Ен разрешили снова встречаться с друзьями. Правда в постоянном обществе Хосока или самого Юнги, либо же у них дома. Наверное, это удивило больше всего… то, что Юнги разрешил (уже своей) девушке даже ночевки устраивать, если только это будет происходить под его крышей. А ведь еще совсем недавно не то, что не горел желанием даже знакомиться с ее приятелями, даже смысла не видел в этом. А теперь говорит, чтобы в любое время приглашала их в его дом? И как удивляться потом ее такой широкой улыбке и нескончаемому желанию целовать? Он уже и забыл, насколько она может быть эмоциональна… хотя только вчера Су Ен под наплывом эмоций уничтожила два автомобиля и чуть не убила их обоих. Здесь, вероятно, нужна поправка. Он забыл, что ее эмоциональность может выражаться как-то кроме истерики. А может быть, он лишь сейчас узнал об этом? На самом деле, это не так уж и важно. Важна только ее широкая улыбка и громкий быстрый стук скачущего от радости сердца, важно только тепло, которое рождается в его груди лишь из-за нее… Казалось, все наладилось. Даже не так… их обоих не покидало ощущение того, что все стало слишком хорошо. А следовательно, Су Ен все ждала и ждала подвохов. Несмотря на свою радость, она, вероятно, не до конца поверила во все происходящее, что вполне имело смысл после всего, через что они прошли. Шугу тоже не покидали сомнения насчет того, что Ен, такая вся спонтанная и иррациональная, сможет на пике эмоций помнить обо всех своих обещаниях. Так что… им обоим еще предстояло это — поверить друг другу и доказать, что они могут доверять, что не придадут доверия. Честно говоря, это все казалось слишком нереальным. Потому что случилось в один момент, словно по щелчку пальцев стало хорошо. Кто-то мог бы даже сказать, что от всего этого язык свело от приторности всех этих положительных изменений в них обоих, сговорчивости и желании все наладить. Но трудно сказать, что все эти изменения случились одномоментно. Уж слишком многое было пережито, слишком многое произошло. Сутью их нового «соглашения» и договоренности было нечто важное. В основе «контракта» лежало доверие, которого раньше у Юнги и Су Ен особо и не было. Пусть и поздно, но они дошли до того, что должны доверять друг другу, если на самом деле хотят построить хоть что-то большее, чем совместное сожительство. А, судя по всему, они оба хотели. Во избежание недопониманий, в этот раз был оговорен статус их отношений. Может, глупо и крайне по-детски, но Су Ен, вероятно, все еще задевали и обижали слова, сказанные Юном тогда в коридоре, когда он переспал с Ло Ра. Слова о том, что они друг другу никто, и тот факт, что они проводили вместе какое-то время или спали — их не делало парой. Су Ен старалась забыть об этом, очень старалась, но раз тема была поднята, значит, у нее не совсем получается. Неловкий и в то же время требовательный вопрос Шугу удивил, ведь «очевидно», что они теперь вместе, но… парень должен был признать, что именно по его вине этот вопрос поднят и был. Точно так же очевидно это было для Су Ен намного раньше. Наверное, это один из тех важных жизненных уроков, которые Мин Юнги выучил только сейчас, спустя тысячу лет скитаний по земле. С людьми нужно говорить. Обсуждать даже самые банальные и простые вещи, потому что взгляды на одну и ту же ситуацию слишком часто разнятся у разных людей. Проще проговорить что-то очевидное и двигаться дальше, чем понадеяться, что кому-то что-то понятно так же, как и тебе, а потом столкнуться с проблемой в отношениях. И ему приходится, перетянув девушку к себе на колени, поправить ее волосы слишком бережным для него движением, и, серьезно глядя в глаза, уверить, что они — настоящая пара. И теперь он принадлежит ей целиком и полностью, даже если ни разу за тысячу лет не принадлежал никому. Все, как она хотела. Все, как он не мог допустить, но допустил. А она ему всецело и безгранично принадлежит ему… только ему.