= XV =
Махбе, Альшая, Сук II оккупационная зона Клана Волка 16 ноября 3056 года Сутки на Сук II короче стандартных на четыре часа, поэтому календарное 16 ноября наступило, когда солнце над Махбе уже подползало к зениту. За прошедшие дни волки успели-таки перебросить с горы Аттих в Рюстенбург десяток мехов и несколько обозных машин, включая два тяжёлых мехоэвакуатора. Ближе к вечеру прошедшего дня они выступили в поход. Семьсот километров до Махбе волки прошли форсированным маршем, держа скорость в полсотни километров в час. Многим их мехам пришлось ради этого бежать бегом; когда наступила ночь – шли под прожекторами бóльшую её часть, остановившись на привал лишь в двухстах километрах от города. То есть, для воинов это был привал: на переданных «Вольпертингером» снимках было чётко видно, как техники хлопочут вокруг машин при свете прожекторов и переносных фонарей. -- Они даже не догадались позаботиться о светомаскировке, олухи, – хмыкнул генерал Дуглас. -- Или просто не сочли нужным, – сказал Кирсанов. – Поняли что нас им не обмануть, и решили не париться: темп важнее. -- Хм... возможно. Поутру, едва солнце поднялось над горизонтом, своими лучами рассеяв предрассветный сумрак, волчья колонна двинулась в путь. Десятичасовой марш-бросок, явно, не прошёл даром: «вархаммер IIC», ранее принадлежавший Сельме Уорд, а сейчас топающий в строю следом за «тхагом» Виккерса, захромал к исходу второго часа пути, когда до дроп-порта Махбе оставалось уже менее сотни километров. Пройдя ещё немного, клановцы остановились на привал. Какое-то время, должно быть, и совещались, после чего командир принял решение: оставить обоз на месте, ремонтировать невезучий мех, а девяти оставшимся – вперёд! «Тхаг» Виккерса снова бежал впереди, за ним, стараясь не отставать – 50-55 км/ч были его пределом – 85-тонный «крокетт», ещё одна машина Звёздной Лиги, и два клановских «галахэда». Следом пылили «гоблины» вспомогательного отряда, в десантных отделениях которых – его же пехота; на переданных «Вольпертингером» снимках было видно, как бойцы рассаживаются по машинам после привала. Только один пойнт был клановским, второй – строго говоря, не пойнт, а взвод – был прыгунами-ракетомётчиками планетарной милиции. Герцог демонстрировал свою лояльность, а его бойцы, наверняка, готовы были посчитаться с налётчиками, которых считали пособниками покушения на герцога. -- Надеюсь, ни у кого не возникнет проблем морального плана, – проворчал, откладывая голоснимок с экипированной в типовые лиранские броники пехотой, Кирсанов. -- Не у нас, – жёстко сказал Джон Зиблер. Дуглас смолчал. По всей видимости, партизанам уже доводилось воевать с лоялистской – коллаборационистской – милицией. Сейчас они могли выставить на поле боя единственный «мародёр» самого подполковника и два пехотных взвода, вооружённых штурмовыми винтовками ТК и переносными установками ракет малой дальности. Вдобавок, среди них нашлось двое квалифицированных мехвоинов, которым Дуглас доверил отремонтированные за эти дни «бомбардир» и «сентинел». Третий трофейный мех, «вайпер», пока оставался в ремзоне базы «Лобо». Вторая звезда волков состояла из ещё двух машин Звёздной Лиги – «блэк найта» и «экстерминатора» – ещё одного «галахэда», «вайпера» и «шэдоу хока IIC». -- Модифицированного «блэк найта», – уточнил Кирсанов. – Если это та самая машина. Звёздный коммандер Пайпер. Отличилась в боях против нефритовых соколов в этом году. Клановские дальнобойные лазеры, большие и средние, клановский же большой импульсный лазер заместо пипсы. Теперь картинка с орбиты шла онлайн. «Вольпертингер» проходил в трёхстах километрах от поверхности, и его оптика видела всё отлично. Волчий обоз съехал на обочину магистрали Махбе – Рюстенбург, стал лагерем. В охране остались два похожих на бронированные фуры колёсных танка, опознанные по базе данных как «туран» – 50-тонные машины на термоядерном ходу. Правда, стволы в башнях у этих выглядели разнотипными: вместо пары больших лазеров – только один, и рядом что-то похожее на крупнокалиберную автопушку. Какая-то новая модификация, не иначе. Хромоногий «вархаммер» с помощью двух «бастеров» – индастриалмехов, оборудованных подъёмными кранами – уложили на платформу одного из мехоэвакуаторов. Дуглас отправил против них ударный лэнс и отделение пехотинцев-партизан Зиблера на лёгком ховере-БТР, единственном, имевшемся у того. Бегом на скорости под сотню километров в час, они и добраться до цели должны были за час с небольшим, с учётом крюка, который сделают, заходя на цель со стороны лесистой долины, а не хорошо просматривающегося на километры магистрального шоссе. Клановцы, меж тем, сбавили ход до тридцати с небольшим километров, подстроившись под скорость «крокетта» – самой медленной машины отряда. Это оставляло келенфолдцам и наёмникам достаточно времени приготовиться к бою. Во всяком случае, так им казалось – пока с базы «Лобо» не раздалось паническое: «Жабы! Нас атакуют жабы!»* * *
«Сфероиды хитры и коварны, – говорил Адольф Виккерс, ставя задачу воинам, – но привыкли считать коварство и хитрость своей прерогативой, поэтому вряд ли ждут, что мы способны сыграть с ними на этом поле. И мы ещё убедим их в этом, проведя основные силы от Рюстенбурна до Махбе в открытую: пусть всё внимание сфероидов будет сосредоточено на них, тогда они не заметят нашего обходного манёвра». А ещё, у сфероидов было слишком мало людей, чтобы зачистить и взять под контроль, хотя бы, дроп-порт, не говоря о городе. Поэтому два пойнта элементалов, пробравшиеся в Махбе ещё вчера вечером в контейнерах на одном из гражданских маглев-поездов – те продолжали ходить по расписанию – смогли под покровом ночи вплотную подобраться к бастиону. Встречу и сопровождение обеспечили сохранившие лояльность люди из планетарной милиции: их подразделение так и оставалось в городе, рейдеры его игнорировали. Высоты стены как раз хватало, чтобы элементалы могли на неё запрыгнуть. А потом... Один пойнт экипирован по варианту «хед-хантер»: дополнительные топливные баки, улучшенные сенсоры, пулемёт и противопехотное оружие, в качестве которого выступили лёгкие огнемёты. Другой вооружён тяжёлыми пехотными огнемётами и пусковыми РМД в заплечных ранцевых блоках; ручные противопехотные лазеры в довесок. Оба спрыгивают с гребня стены, ещё в воздухе открывая огонь по мечущимся внизу людям. Павел Кирсанов, в это время уже сидящий в кабине своего «цербера», ориентируется в ситуации первым: -- Уланы – на бастион! Атака жаб, разберитесь с ними!* * *
50-тонные колёсные танки «ку», ошибочно принятые лиранцами за свои прародители – «тураны» – официально именовались штурмовыми; семи тонн ферроволоконной брони «магнум» хватало им, чтобы выдержать единичное попадание восьмидюймового снаряда куда угодно или пару попаданий гаусс-винтовки в лоб. Основной арсенал составляли дальнобойный большой лазер и скорострельная 75-миллиметровая автопушка «тип 9», дополняли его малый лазер в башне и четырёхтрубная установка самонаводящихся РМД над кабиной водителя. Им бы ещё экипажи соответствующего класса, не вольняг-неумех, стреляющих всем этим добром хорошо, если раз в месяц на полигоне... Но в том и заключался план звёздного капитана Виккерса, что осведомлённые о низких боевых качествах волчьих танкистов сфероиды купятся на эту приманку. Так и вышло: на транслируемой ему картинке с танковых камер звёздный капитан видел четыре стремительно приближающихся вражеских меха. В центре и во главе строя незнакомый средний – должно быть, новая модель, сутуловатая фигура тонн на полсотни с топором в правой руке и большим лазером в левой. Справа от него 35-тонный «вольфхаунд», слева широко распространённый у лиранцев «коммандо» и ещё один 35-тонник, «найт хок». Приближаются. Обмениваются залпами с обоими «ку»; вольняги промахиваются чаще. Вот неуклюже вильнул, получив по колёсам, номер второй – экипаж мехвоина Стейси. Зато пойнт-коммандеру Филиппу удалось достать «вольфхаунд» очередью автопушки в левую ногу и борт. Нелепо взмахнув руками в попытке удержать равновесие, мех сфероида падает, но тут же начинает попытки встать. Хищно, по-волчьи, оскалясь звёздный капитан Адольф Виккерс тянет на себя рычаг управления, и «вархаммер IIC», лишь прикидывающийся неисправным, легко встаёт с платформы эвакуатора. Не утруждая себя формальными вызовами, Виккерс наводит метатели частиц на самый тяжёлый из вражеских мехов и делает первый залп. По части владения этим оружием он ничем не уступал звёздному полковнику Сельме Уорд, и оба выстрела поразили цель. Один в левый борт, второй в центр торса; мех сфероида явственно повело в сторону – повреждён гироскоп? Вот, он и упал; Виккерс, меж тем, делает первые шаги ему навстречу. Выцеливает и бьёт новым залпом ближайшего сфероида – это «коммандо», самый лёгкий из них. Дурной тон – начинать второй бой, не завершив первого, но сейчас он так и так один против четверых; чуть раньше, чуть позже, он сразится с каждым из них, а они вольны атаковать его как порознь, так и вместе, числом нивелируя его превосходство на два весовых класса. Всё честно. Насколько вообще может быть честным бой волчьего воина со сфероидами. Потоки заряженных частиц дробят правую руку и сдирают тонкую броню правого борта, добираясь до боеукладки; десятки боеголовок взрываются разом, разнося в клочья мех вместе с его воином. Луч большого лазера впивается в ногу. Кто это у нас? Ага, «найт хок»; заходит справа – и звёздный капитан на ходу доворачивает торс, добавляет к залпу метателей частиц ещё три импульсных лазера, оба с правого борта и головной. В кабине становится жарче, но самую малость, и ниже, в технических отсеках, тоже. Даже сократительная способность миомеров не изменилась. А лёгкий мех противника получает попадания в правую руку и борт, ещё по одному в грудь и ногу; бортовая броня снесена; пилоту удаётся сохранить равновесие машины, но кожух вынесенной в правую секцию торса части громоздкого сверхлёгкого двигателя повреждён – это видно по резко увеличившемуся выделению тепла. -- Бейте «вольфхаунд»! – приказывает Виккерс танкистам. – Не дайте ему уйти! Он даже готов поступиться толикой своей славы: полностью уничтожить вражеский лэнс сейчас важнее. Средний мех с топором, тем временем, поднимается на ноги. Шатаясь, как пьяный – точно, повреждён гироскоп. Виккерс наводит метатели частиц на него, берёт прицел по верхней части силуэта – это сложнее, и даже с его навыками волчьего воина один выстрел проходит мимо. Зато второй поражает врага точно в грудь, и его мех опрокидывается на спину, недвижим. Теперь можно вернуться к «найт хоку».* * *
Лейтенант Герман Ширра, пилотировавший «найтскай» – тот самый 50-тонный мех с топором, новейшую разработку «Дифайенс Индастриз», сведений о которой не было в базе данных волков – потерял сознание не так уж надолго, всего на пятнадцать или двадцать секунд. Второе попадание ПМЧ разбило его гироскоп, зацепило реактор – не сильно, но это уже не имело значения: вместе с гироскопом, «найтскай» утратил возможность стоять и ходить. В голове шумело; понадобилось ещё несколько секунд, чтобы лейтенант понял это, окончательно придя в себя. Он нигде больше не видел «найт хока» Энтони Гормана и помнил, как Марта Рикенбахер погибла в пламени взрыва боеприпасов своего «коммандо». А два волчьих танка насели на «вольфхаунд» Кристины Штейнхофф. -- Я катапультируюсь! – выкрикнула та; значок её меха на вспомогательном мониторе погас. Монструозный волчий «вархаммер» повернул от упавшего «вольфхаунда» обратно к «найтскаю». На пульте замигал огонёк вызова. -- Воин Внутренней Сферы! Я, звёздный капитан Адольф Виккерс, предлагаю тебе сдаться. -- Сдаюсь, – согласился лейтенант. А что ещё оставалось делать?* * *
В момент нападения на базе «Лобо» находились Джон Зиблер с двумя своими мехвоинами, три десятка его же солдат и около семидесяти волков из низших каст, почти половину которых, к тому же, составляли дети и старики – члены семей. При штурме базы наёмниками Кирсанова и келенфолдцами четыре дня тому назад, к счастью, обошлось без жертв, хоть несколько раненых и имелось. И первое, чем занялся подполковник Зиблер, получив базу в своё распоряжение – это план экстренной эвакуации. И когда на гребне стены появились «жабы» (как в Сфере прозвали клановских элементалов, за внешний вид их доспехов и передвижение прыжками по полю боя), охраняющее жилые бараки отделение привело его в действие. Три других отделения защищали одно – ангары, другое – узел связи и командный пункт, от которых шёл проход к упрятанному под землю энергоблоку, и третье – склады боеприпасов. Эти последние вместе с ангарами и стали первоочередными целями клановцев. Две ручных пусковых РМД да полдесятка ТК на семерых – слабый аргумент против клановской бронепехоты; будь мехвоины наготове в кабинах мехов – всё могло бы пойти иначе, но их там не было, и они уже не успевали. Ангар мехов атаковал пойнт «хед-хантеров»; их крупнокалиберные пулемёты сразу же хлестнули очередями по солдатам и техникам. Джону Зиблеру повезло: он находился на улице, когда нападение началось; успел добраться до командного пункта. Тут-то и задрожала земля под ногами: сметя отделение охраны, элементалы-огнемётчики прорвались к складу боеприпасов и подорвали его. В бараках на доброй половине базы повылетали стёкла; по спине Зиблера пробежал холодок – что, если от этого взрыва детонируют заложенные под завод заряды? Но обошлось. Уцелевшие бойцы его поредевшего взвода организовали, наконец, движение гражданских клановцев к проходу наружу. Элементалы не препятствовали: по-видимому, лить лишнюю кровь не хотелось и им. А может быть, они продолжали считать этих людей имуществом своего клана, каковое имущество надлежало беречь – где потом брать новое? Подполковник сжал кулаки. Да будь у него верный «мародёр»!.. Но пойнт огнемётчиков уже соединился с «хед-хантерами» в ангарах. Между делом, заняли и танковый, где сиротливо торчал одинокий «роммель». Его тоже успели отремонтировать, а теперь машина вернулась клановцам в руки. Экипаж Зиблер сформировал из своих людей; в преддверии боя, они как раз снаряжали магазины пушки и ракетной установки тяжёлой машины. -- Уходим! – мрачно бросил подполковник оставшимся у него людям. – До подхода мехов нам тут делать нечего. Разумеется, элементалы не стали ждать, пока контратака пехоты с поддержкою мехов выбьет их из ангара. Они подожгли его, подорвали «роммель» на собственных боеприпасах и отошли к уцелевшим баракам в северной части укрепления. Прорваться на завод не вышло: основные ворота были сделаны на совесть, тяжёлого оружия, чтобы снести их, элементалы не имели, а взламывать замки не умели, не входил сей навык в программу их подготовки. Всё же, они были линейной пехотой, а не штурмовиками-диверсантами. Используя свои реактивные ранцы, они вновь перебрались через стену, а оттуда ушли на дно ущелья прыжками с уступа на уступ. -- Первый раунд остался за волками, – мрачно прокомментировал это Дуглас. – Даже два раунда, – поправился он, когда «Вольпертингер» передал кадры гибели ударного лэнса Ширры, и выругался в сердцах.