1
Предположим, чисто гипотетически, что вам понадобился некий участок земли. Но, к несчастью, на нем уже кто-то живет. Но вам непременно нужно заполучить этот участок. Что же вы предпримете? Приложите все усилия, будь то законные или нет, чтобы выжить жильцов и заполучить искомое. Именно это и происходило, по мнению многих умников. Непонятная напасть рухнула на нас с неба и теперь всеми силами пыталась извести нас. Ученые прозвали эту напасть "мимики". Уж не знаю, что и как они там копировали, но название прилипло само собой. Всего было несколько метеоритов, принесших невесть откуда эту гадость. Какие-то из них рухнули на сушу на радость яйцеголовым любителям пришельцев. А вот парочка плюхнулась прямиком в океан. Откуда это гадость и полезла. Первыми под удар попали Южная и Северная Америка. А мы сидели дома и попивая пивко смотрели новости по телевизору. "Нас это не касается", думали мы тогда. "Пусть сами разбираются". А Америка казалась такой далекой. Но то, что нацелилось на то, чтобы выжить тебя со свету не признает такой мелочи, как расстояния. Мимики расползались подобно чуме, захватывая все новые и новые территории и оставляя после себя только безжизненную пустыню. Я никогда не признавал войн. Да, у человечества есть темная сторона. Мы убиваем без причины, разве не так? Мы сжигали людей на кострах во имя Господа. Мы уничтожали самих себя; мы уничтожали жизнь на этой планете; мы губили Землю... Но, должен признать, в этой войне все-таки был небольшой плюс: человечество, наконец, объединилось против общего врага. Врага не признающего никаких границ. - Чем занят? - ко мне подошел Серега. - Херней страдаю, - пожав плечами, ответил я, откладывая нож в сторону. - Вот, - я показал ему аккуратно вырезанное из дерева кольцо. - Уж неужто?! - присвистнул Серега. - Ты все-таки решился. - Отвали, - усмехнулся я и достал из кармана пачку сигарет. - Ну, удачи, - Серега хлопнул меня по плечу. - А эта гадость, - он покосился на пачку в моих руках, - тебя погубит. - Давай, не вздумай отъехать в первую же минуту, - я закурил. Он только развел руками и поспешил в ангар. До вылета оставалось всего несколько часов. Я затянулся. От сигарет или нет, я все равно рано или поздно помру. Мимики доползли и до просторов нашей необъятной Родины. Поэтому большинство вступило в UDF. Или по-простому "Объединенные Силы Обороны". По воле случая я попал в пехоту. Получил новенький силовой костюм и стал гордо именоваться "оператором". И вот после "долгих" тренировок мне выпала "честь" вступить в свой первый бой с мимиками. Счастья было через край. Стряхнув пепел, я еще раз критически осмотрел кольцо. С Тамарой я познакомился всего несколько дней назад. И, должен признать, мне несказанно повезло. Да, среди операторов были и девушки, но большинство из них больше походили на горилл, нежели на представительниц прекрасного пола. А те, что были симпатичными молодыми девушками, были неприступны как крутые горные вершины. Одну из которых я собирался сегодня покорить. Вздохнув, я убрал кольцо в карман. - Пора, - я встал с табурета и поспешил в ангар. Перед вылетом следовало как следует проверить свой Доспех.2
Страх. Холодные липкие пальцы хватают тебя за горло, выдавливая весь воздух из легких. Он запускает свои щупальца тебе под кожу, выжигая все ледяным холодом. Сковывает движения и парализует. Холодный пот сбегает по спине, и промокшая рубашка прилипает к телу. Страх. Ты сжимаешься в комок. Забиваешься в угол, подальше от всего и с трудом пытаешься отдышаться. Страх всегда настигнет любого солдата. Страх и смерть. Костлявая приходит быстро и ей абсолютно все равно кого забирать. Серега погиб в первые же секунды боя. Длинное копье со свистом вспороло воздух. И врезалось в него. Всего какое-то мгновенье, и он лишился головы. Только облачко алых брызг напоминало о том, что когда-то у Сереги была голова. Он даже не понял, что с ним случилось. Те, что погибают первыми настоящие счастливчики... Треск помех в коммуникаторе вывел меня из оцепенения. Кинув взгляд на один из экранов, мельтешивших перед глазами, я попытался выйти на связь хоть с кем-то. Ответом мне послужил лишь треск помех. И предупреждающий писк радара. Я тут же скосил на него глаза и легче мне от этого не стало. Весь экран пестрел от красных точек. Мимики устроили нам славную западню. - Сука, - проговорил я пересохшими губами и вскинул винтовку. Я не собирался просто сидеть в этой яме и ждать когда же Костлявая придет за мной. Если уж не помер сразу, то еще подергаюсь. Во рту пересохло, распухший язык прилипал к небу. Облизнув губы, я осторожно выглянул из своего укрытия. Камера, заляпанная грязью, не давала вообще никакого обзора. Что ж, будем работать "по приборам". Вспоминая все, что нам вдалбливали на тренировках, я покрепче сжал в руках свою винтовку. - Бывай, братуха, - я бросил последний взгляд на тело Сереги и выскочил из своего укрытия. Сдохните все! Стряхивая с себя оцепенение, я жал на спусковой крючок, поливая противника градом двадцатимиллиметровых пуль. Умрите твари! Держа винтовку трясущимися руками, я продолжал поливать врага градом огненных пуль. Щелк, щелк, щелк. Затвор пляшет, выплевывая стрелянные гильзы. Они зловеще блестят в лучах полуденного солнца и с тихим звоном падают на землю. Щелк, щелк, щелк. Приклад винтовки бьет в плечо. Отдача ощущается даже сквозь Доспех. Мимо меня со звонким свистом пролетело одно из копий, которые так метко выстреливают мимики. Но я даже не обратил на него внимания. Обойма опустела. Не меняя положения, я ловко отщелкнул ее. Опустевший магазин упал в кучу стрелянных гильз и, скатившись по ним, уткнулся в мою подошву. Неловким движением я перезарядил винтовку и снова нажал на курок. Щелк, щелк, щелк. Этот ритм ровнее, чем биение сердца. Щелк, щелк, щелк. Затвор выплевывает блестящие гильзы, а звук выстрелов успокаивает. Одеревеневшие пальцы продолжают сжимать поливающую врагов смертоносным огнем винтовку. На поле боя нет никого, кроме меня и моего врага, которого я должен уничтожить. Стереть с лица Земли. Любой ценой. Я сделал неловкий шаг вперед. Потом еще один. А потом побежал. Прямо навстречу скоплению красных точек, которое мне услужливо показывал радар. Душа солдата не в его теле, а в его оружии. Ствол винтовки раскаляется до красна, а поднимающийся от него жар выжигает страх, превращая его в ярость. Ярость, которая толкает тебя в спину. Ярости, которая несет тебя вперед. Ярость, которая подобно лавине сметет все на своем пути. И в голове остается только одна мысль: "я должен убить их всех. До единого!". Еще несколько метров и обойма опустела. Я на мгновенье остановился, чтобы перезарядить винтовку и тут меня подбросило в воздух. Секунда и удар. Доспех тряхнуло так, что в глазах потемнело, а во рту появился неприятный медный привкус крови. - Твою мать, - попытался сказать я, но из распухших губ вырвался только тихий стон. В нос ударил запах гари. Крови. И смерти. Прохладный ветерок взъерошил волосы. И тут я понял, что он шлема осталась только половина. Кряхтя я попытался подняться на ноги. Перед глазами плыли разноцветные круги, а лицо заливало теплой кровью, которая быстро остывала на ветру. Винтовка отлетела в сторону и затерялась в куче искореженных Доспехов. - Твою мать, - повторил я, медленно поднимаясь на ноги. А в низу живота казалось, разлили пару чашек горячей воды. Что-то липкое струилось по немеющим ногам. Пытаясь не смотреть вниз, я сплюнул кровавый сгусток и огляделся. Все вокруг было усыпано телами в искореженным и вывернутых наизнанку Доспехах, которые валялись тут и там вперемежку с бочкообразными телами мимиков. Значит эту пакость можно убить... Я попытался сделать шаг, но едва устоял на ватных ногах. А внутри меня будто что-то лопнуло, заливая все жаром. Я снова сплюнул и потянулся за мотом-пробойником. - Помирать, так с музыкой, - просипел я, пытаясь вытереть кровь с лица. И вот тут-то я и заметил его. Одного единственного мимика, который словно что-то выискивал на поле боя. Я даже улыбнулся. - А ну иди сюда, паскуда, - кое-как ковыляя на ватных ногах, я бросился к нему. А тварь, заметив меня, открыла одно из отверстий на своем бочкообразном теле. Мгновенье. Копье, со свистом прошивая воздух, врезается в меня. А карбид-вольфрамовый болт молота-пробойника с громким хрустом пробивает мимика насквозь. Я лежал на земле, пропитанной кровью, и смотрел в серо-стальное небо. Вокруг царила тишина. Звуки боя давно стихли. Все было кончено, и мимики отвалили восвояси. Я моргнул. Левый глаз покрывала корка запекшейся крови. В легких что-то клокотало и булькало при каждом вздохе. И я то и дело сплевывал кровавые сгустки. Умирать было совсем нестрашно. Даже боль куда-то ушла. Осталось только гнетущее чувство одиночества. Мы приходим в этот мир одинокими, одинокими и покидаем его. Воистину, если Рай существует, то там холодно. Темно. И одиноко. Я закрыл глаза и вдохнул в последний раз.3
- Чем занят? - ко мне подошел Серега. - Херней страдаю, - на автомате ответил я, глядя на аккуратно вырезанное из дерева кольцо в своих руках. - Уж неужто?! - присвистнул Серега от удивления. - Ты все-таки решился! И вот тут я рывком вскочил со стула и судорожно огляделся по сторонам. Казарма, в которой мы провели ночь перед вылетом. Серега, который недоуменно смотрел на меня... - Ты живой... - проговорил я. - Разумеется, я живой, - усмехнулся он. - Че это с тобой? - Походу сон хреновый увидел, - кисло усмехнулся я. Точно. Сон. Вот самое рациональное объяснение произошедшему: это все был глупый сон, навеянный предстоящим вылетом. - Херня всякая снится, - проговорил я вслух и машинально достал пачку сигарет. - Эт перед боевым всегда так, - Серега хлопнул меня по плечу. - Ну, удачи тебе, а это, - он покосился на сигареты, - тебя погубит. Я, только молча, кивнул и чиркнул зажигалкой. Серега направился к ангару, в котором хранились силовые костюмы, а я затянулся и снова сел на табурет. Если это был просто глупый сон, то все было очень уж реально. Я невольно расстегнул рубашку и старательно изучил собственный живот. Разумеется, никаких шрамов или следов от попадания копья мимиков я не обнаружил. - Бред какой-то, - я затушил недокуренную сигарету в карманной пепельнице. - Полный бред, - достав из кармана кольцо, я поспешил в ангар. Перед вылетом надо как следует подготовить свой Доспех. Серега погиб, вытаскивая меня из-под копья мимика. В последний момент он оттолкнул меня, и я остался жив. А от него осталась только куча мертвого мяса. Бой явно шел не совсем так, как было запланировано. Еще на подлете несколько вертушек были сбиты меткими попаданиями копий. Я даже видел, как десантный отсек одной из них утонул в огненном вихре, сожравшем всех, кто был внутри. Остается надеяться, что их смерть была такой же быстрой, как и смерть Сереги. Расстреляв весь свой боезапас невесть куда и выбросив бесполезную винтовку, носился по полю боя с одной единственной целью: найти Тамару. Если уж помирать, то хоть сделаю ей предложение на последок. Безумные решения приходят в безумные времена: в покрытом вмятинами Доспехе я ползал по залитому кровью и усыпанному телами полю боя в поисках девушки. Которую и знал-то всего пару месяцев... В ушах зазвенело, и я машинально упал на землю. И как раз вовремя. В том месте, где всего мгновенье назад была моя голова, просвистело копье и врезалось в землю в нескольких метрах от меня, поднимая в воздух комья грязи и кровавых брызг. Приподняв голову, я огляделся. Это была не война. Это было истребление. Тотальное уничтожение рода человеческого. Я поднял голову и, сквозь объектив заляпанной грязью камеры, посмотрел на серо-стальное небо. "Где же, сука, четыре всадника?", усмехнулся я про себя и пополз вперед. Ощущение страха стало настолько привычным, что я уже не замечал его. Ярость тоже утихла. А чувство безнадежности начинало медленно расти. Я прополз на пузе из одного конца поля боя в другой. И... В объективе камеры мелькнула роза, нарисованная на наплечнике одного из доспехов. Женское отделение операторов таким образом пометило свои Доспехи. Многие недоумевали зачем? Ведь Доспех подгонялся индивидуально под каждого бойца. И перепутать их попросту было невозможно. Но девушки считали, что это романтично... Романтика посреди пропахшего смертью и кровью поля боя. Я усмехнулся, продолжая пробираться к Доспеху с розой на наплечнике. А где-то глубоко внутри засело неприятное чувство. Я как мог, отгонял его прочь, загоняя поглубже, пытаясь не дать ему вырваться, но... Я медленно перевернул доспех. Из разбитого шлема на меня смотрели остекленевшие глаза Тамары. Что-то внутри меня оборвалось, и безнадежность и пустота накрыли меня с головой. Я хотел закричать, но не успел. Земля рядом со мной вздулась взрываясь, комья грязи полетели в разные стороны и последнее, что я увидел, лапа мимика, несущаяся мне в лицо. "Вот и хорошо", успел подумать я.4
- Чем занят? - ко мне подошел Серега. Нож в моих руках дрогнул и остро наточенное лезвие вспороло кожу на указательном пальце. Я вскочил с табурета и огляделся. Казарма, в которой мы провели ночь перед вылетом. Деревянное кольцо, перепачканное моей кровью. И Серега, с недоумением смотревший на меня. - Что за херня тут происходит? - выдохнул я. - Это я у тебя должен спросить, - Серега, скрестив руки на груди, смотрел на меня. - Ты... - я указал на него ножом, - ты же... - Что я? - он продолжал с непониманием смотреть на меня. "Умер", хотел было сказать я, но передумал. Что все это значит? Сон? Но это уже второй раз, когда я вижу практически одно и тоже... - Дежа-вю, - усмехнулся я. - Что ты сказал? - Серега подошел ко мне. - Кажется, это уже было, - я снова усмехнулся. - Да тут каждый день похож на другой, - усмехнулся он в ответ. - Постоянно одно и то же. Как бы я был рад, если бы все было именно так. Я посмотрел на нож в своих руках. И тут мне пришла в голову совершенно дикая мысль. - Вот и проверим, - я посмотрел на Серегу. - Бывай, братуха, до скорых встреч, - вздохнул я и перерезал себе горло. - Чем занят? - я дернулся как от удара и, вскочив со стула, принялся судорожно глотать ртом воздух. - Что случилось? - Серега недоуменно смотрел на меня. - Вскочил как ошпаренный... Моя рука машинально потянулась к горлу, но пальцы не нащупали ничего похожего на шрам. - Какой сегодня день? - поинтересовался я у Сереги, глядя на деревянное кольцо, которое крутил в руке. - Четверг... - он на мгновенье задумался, - или пятница... Но завтра у нас точно боевой вылет. Я только глупо усмехнулся.5
Именно тогда я и угодил в "петлю". Один и тот же день повторялся раз за разом, а моя смерть служила "кнопкой перезагрузки". И не важно, как и когда я умирал: на поле боя ли или по нелепым случайностям. День всегда перезагружался. И все начиналось сначала. И тогда мне в голову пришло две "замечательные" мысли. Я должен спасти Тамару. И если уж я не знаю, как мне прервать эту "петлю", я должен не умирать.6
День сто пятьдесят второй. Человеческая глупость поистине не знает границ. Я сидел, прислонившись спиной к дереву, а у меня на коленях лежало бездыханное тело Тамары. Я уже столько раз видел, как она умирает. Убить тех, кого любишь, это не самое страшное. Есть вещи страшнее. Например, безучастно стоять в сторонке, пока их убивает мир. Сто пятьдесят два раза. Именно столько я пытался ее спасти. И все бесполезно. Что бы я ни делал, я всегда оставался единственным выжившим...7
День двести двадцатый. Люди привыкают практически ко всему. Полагаю, это главный закон нашей жизни. И, конечно же, главный кошмар. Я уже столько раз умирал и видел, как умирают мои друзья и любимые, что должен был давно сойти с ума. Но я продолжал перезапускать "петлю". Снова и снова. Раз, за разом пытаясь изменить хоть что-то. В итоге я, все-таки, нашел способ "разорвать петлю". Ну, или мне так казалось. Столько раз, пережив этот день, я заметил одного необычного мимика. У этого был странный нарост. Некое подобие антенны. Именно такого я убил тогда, когда попал в "петлю". Значит, если я убью его снова, это возможно ее разорвет. Вот я и начал охоту за этой тварью. Попутно став ангелом-хранителем Тамары. Раз за разом я прикрывал ее и убивал тварь с антенной. Но петля не прерывалась. Я потратил еще несколько "дней" чтобы определить, что у мимика с антенной есть двойники. Видимо эти твари передают какой-то сигнал. Или что-то вроде того. А значит нужно разорвать сеть...8
День трехсотый. Сегодня я вырвусь из этой чертовой петли повторений. И все закончится. Я точно смогу. Ведь я почти год занимался тем, что убивал и убивал этих тварей. И умирал. Пусть тренировать тело было бессмысленно, ведь перезагружалось только мое сознание, но натренировать свои навыки и разум я был в состоянии. Но только глупцы верят в то, что все будет так, как они задумали. И именно таким глупцам жизнь отвешивает хорошего пинка под зад. Бой был закончен. Я отбросил в сторону опустевший молот-пробойник. У меня ушли все двадцать зарядов на то, чтобы уничтожить этот "ретранслятор" и его двойников. Устало вздохнув, я окинул поле боя взглядом. Показания приборов показывали, что в живых осталось довольно много наших ребят. - Живой? - прохрипел сквозь помехи голос Сереги. - Живой, - ответил я. - Ну, ты дал жару, - усмехнулся Серега и закашлялся. Я ничего не ответил. Я искал среди выживших Тамару. Не зря говорят: "Хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах на завтра". Я разорвал свою "петлю", но вот спасти ее не смог. Отвлекся всего на мгновенье и... Я сделал глоток из бутылки. Спиртное горячей волной провалилось в желудок. Вздохнув, я достал из кобуры пистолет. Я уже столько раз должен был умереть... - Давно пора, - я прижал ствол к виску и нажал на курок.9
- Чем занят? - ко мне подошел Серега. - Херней страдаю, - безжизненным голосом ответил я. Аккуратно вырезанное из дерева кольцо выпало из ослабевших пальцев и, с тихим стуком ударившись о пол, закатилось под кровать.