Абьюз

— О, Макимачи-тян, какой сюрприз! Впрочем, восхищалась Теши недолго, иначе попала бы под действие способности. Левой рукой Королева отрезала руку Мисао, а после подхватила, прижав к стене. Пальцы передвинулись на примерную середину конечности, разрывая её ещё сильнее. — Руку уже не прирастишь. — хохотнула Харунакара, отряхивая пальцы от крови, кожи и мяса. Макимачи такой расклад не устроил. Она применила способность на вторую, левую руку, намереваясь напасть снова. Теши даже не сомневалась в её действиях и вовремя отпрыгнула, а Мисао, пролетев чуть дальше, схватилась за шторы, которые мгновенно окаменели, став слишком тяжёлыми для карниза, и полетели вниз. Самая верхушка разбилась вдребезги, та часть, что была пониже, лишь треснула. Пришедшая только сильнее разозлилась, пока Харунакара, закрываясь руками, отходила к книжным шкафам. Хотя Теши тоже не церемонилась, одним идеально точным движением ноги смахнула книги с полок, как пыль, заодно и деревянную перегородку. Всё это полетело в Макимачи, но деревяшку она сразу превратила в камень, а книги раскидала рукой. — Ох, а у тебя действительно проблемная способность.

Макимачи Мисао. Возраст: 55 лет. Раса: чистокровный вампир. Способность: Горгона. Наследница рода Мисао.

— Заткнись. — Думаю, не тебе здесь отдавать приказы. — сощурилась Харунакара. — Заткнись! Уже каменная перегородка полетела в Теши, попадая прямо в шею. Королева схватилась за горло, падая на колени. — Королева, значит? Ты ещё слабее, чем я ожидала. — Ой, так ты готовила нападение на меня? — прохрипела Теши, ухмыляясь. — Хах, закройся. Ты убила Леику! — Мисао замахнулась ногой, ударив Харунакару по лицу. Тихое шипение от боли разлетелось по комнате мгновенно, заставляя уши черноволосой довольствоваться прекрасным звуком. — Макимачи-тян… Ты сильна. Только вот незадача… Я сильнее. — Хах, да что ты! — это раззадорило Мисао, она снова замахнулась для удара, но её ногу словно вверх подняли, так чтобы она пролетела прямо над головой Королевы, почувствовав чужое тело, но так его и не коснувшись. Харунакара усмехнулась. — Понятно. — черноволосая поджала губы. — Ты просто управляешь другими с помощью способности. Долго сможешь так? Мисао резко поставила ногу ей на плечо, прижимая к стене. Теши гхыкнула снова достовляя удовольствие пришедшей. — Наследница семейства Мисао… Одного из сильнейших и древних родов. Наряду с родом Озаки или родом Мори. Твоё семейство — самое могущественное, если честно. Сразу после рода Сакуноске. — Мы поднялись за счёт погибшего рода Накахары. Ты приложила к этому руку, я права? — Макимачи ещё сильнее вдавила Теши в стену, отчего последняя скрипнула зубами. — Семейство Накахары было уничтожено по прихоти старого короля. Я лишь исполняла приказ. — Ух ты, сколько информации. — Макимачи-тян, я, конечно, не хочу уничтожать и твой род, но ты уже сама знаешь, что Леика мертва, а ты последняя наследница. Будешь продолжать так себя вести и семейство Мисао я уничтожу по собственной воле. — Думаешь, я боюсь? — А стоило бы. Я ведь одна уничтожила род Накахары. На какие-то мгновения Макимачи будто выпала из жизни. Глаза просто не верили, что вот эта хрупкая девушка, пусть и вампирша, может уничтожить несколько вампиров, которые, на тот момент, были куда сильнее, чем она сама. Уши словно пропустили слово о страхе, а его стоило бы показать, но Макимачи не привыкла так делать. Нога впилась в плечо до хруста кости и вскрика Харунакары. *** Чуя уже несколько минут осматривал дворец. Разбитое окно он нашёл и складывалось не очень хорошее впечатление. Скорее всего это просто отвлечение внимания, а сам преступник проник в замок другим путём. Только зачем. Накахара ускорил шаг, осознавая, что в эту крепость есть смысл проникать только из-за Теши. Рыжий перешёл на бег, направляясь к её кабинету, но из-за угла, как утопленник из-под воды, вылез Фриц. Столкновение оказалось просто неизбежно и оба полетели на пол, впрочем, кота за хвост не тянули и сразу встали. — Ты! Это ты всё подстроил! — тут же крикнул Чуя. — О чём ты вообще? Ты просто подставить меня хочешь! Спор мог продолжаться до бесконечности, если бы не грохот, раздавшийся в короткую паузу между этим диалогом. Они как раз были у поворота к комнате Королевы, только шли с разных сторон, и звук услышать не было проблемой. — Теши! Хоть когда-то, но их мнения сошлись, а действия были одинаковы. Оба Лорда ринулись к двери, всячески пытаясь перегнать друг друга. У самого входа Фриц остановил рыжего. — Стой… — Что? Да какого… — Надо пройти незаметно. Так у нас больше шансов застать врага врасплох. Накахара запнулся, вдохнул воздух, полный возмущения, но, подумав, спорить не стал, ведь идея вампира была не так уж и плоха. Рыжий уверенно пошёл в следующую комнату, открывая дверь и запрыгивая на подоконник. — Что ты делаешь? — спросил зашедший следом брюнет. — Я зайду через окно с помощью гравитации и подам знак, когда ты сможешь зайти. — Какой знак? — Выбью к чёрту дверь. *** — Мне плевать. Просто плевать. — наконец-то выдавила Макимачи. — Уничтожь хоть всех вампиров, но… Ты замахнулась на мой род. Ты убила Леику! — Леика была на сверхсекретном и сверхважном задании. Если тебя не устраивает даже тот факт, что без неё операция была бы невозможна, мне жаль род Мисао, который достанется такой дурочке. Нога отпустила её плечо, но сразу ударила в щёку. Теши даже не поняла, что произошло, лишь почувствовала боль, вскрикнув, падая на пол. Макимачи, казалось, была совсем не удовлетворена даже прекрасным вскриком, активируя способность на руку. — Род Мисао будет править вампирами, потому что ты умрёшь. Харунакара никак не отреагировала, даже когда Макимачи хотела коснуться её. Просто она видела Чую у окна. Эти рыжие волосы сложно перепутать с кем-то ещё. А мелькнувшие холодом глаза, единственные голубые, были действительно особенные. Рука прикоснулась к чему-то холодному, но при этом знакомому и даже родному. Черноволосая не сразу поняла, что это был камень — воплощение её дара. Правда он слегка подсвечивался красным из-за способности Чуи. Гравитацией он выдрал из стены кусок камня и закрыл им Королеву. Накахара перепрыгнул через подоконник в комнату, открывая дверь. Харунакара видела, что зашёл Фриц. Неплохая поддержка, только слегка запоздалая. Чуя поднял Теши на руки, а она, как побитая собака, прижалась плотнее, обхватывая его шею. Раймонд лишь фыркнул, хотя наблюдение за Макимачи было куда интереснее. От камня шло слабое свечение, но по руке Мисао уже ползла каменная корка. Черноволосая отчаянно вырывалась, но против собственного дара не попрёшь. Всё-таки Чуя смилостивился, хмыкая и изрекая: — Извинись, Мисао Макимачи, тогда, возможно, я помилую тебя, убрав камень с твоей руки. Мисао молчала. Такое унижение она ещё не испытывала. Ну и конечно же, извиниться нужно перед Теши, перед той, что сейчас висит на руках у своего подчинённого, строя из себя глубоко оскорбленную и слишком зверски избитую, хотя всё уже зажило. Такой удар по гордости слишком неожиданный и сильный. Фактически, ниже пояса. Способность безжалостно торопила, обращая в камень тело. Рука по плечо превратилась в каменное изваяние, пока Макимачи думала, как бы выйти из этой ситуации. — Извини… — как можно тише сказала Мисао. — Не забывай, с кем говоришь. Обращайся на «Вы». — Накахара заставлял вампиршу пересилить себя. Теши нравилось это, но даже она не рискнула бы так издеваться над Макимачи. Хотя… Её способность будет послабее, чем дар Чуи. — Извините… — всё так же тихо произнесла черноволосая. — Тебя никто не слышит. — вздохнул рыжий, будто ему надоело каждую мелочь объяснять. — Извините. — чуть громче повторила вампирша. — Макимачи-тян! — Харунакара от неожиданности спрыгнула с рук Чуи, подходя ближе. — Ты действительно извинилась? Вот это да! Можешь повторить? — Извините. — скрипнула зубами Мисао, а камень подбирался всё ближе и куда быстрее заволакивал спину, нежели грудь. — Ну ничего себе! — всё умилялась Королева. — Макимачи-тян, от тебя ожидала меньше всего! А давай погромче? Теши наклонилась поближе, не желая пропустить эти слова, никогда прежде не вылетающие из уст старшей дочери семейства Мисао. А та уж совсем отчаялась, вскрикнув на весь кабинет: — Извините, Харунакара-сан! Теши дёрнулась подальше от громкого звука прямо на ухо. Прошипев тысячи проклятий и зажимая ухо, она подошла к Чуе, как бы успокаивая его. — Отпусти. Камень, придерживаемый гравитацией, рухнул на землю, а каменная кора, покрывшая Макимачи почти наполовину, ушла в её собственную руку, исчезая совсем. Вампирша выдохнула, падая на колени, упираясь рукой в пол, тяжело дыша. Харунакара подошла к ней, беря за подбородок, заставив обратить на себя внимание. — Макимачи… Я отправила Леику на очень важное задание. И она с ним справилась. Я не знаю, почему она там и погибла. Ты не дала мне дочитать, но… Макимачи? Теши удивлённо приподняла бровь, видя замешательство и горечь на лице Мисао. Казалось, если бы вампиры умели плакать, черноволосая уже бы ревела. Харунакара запнулась, понимая, что вряд ли здесь понадобятся слова. — Фриц, найди, пожалуйста, Мори-сана. Скажи, что я хотела бы его видеть. — Королева поднялась, раздавая указания. — Чуя, позови кого-нибудь, чтобы убрали этот бардак. А после, продолжи задание, которое я дала тебе ранее. Макимачи… Теши снова обернулась на вампиршу, которая так и сидела, угасшая и грустная. Харунакара протянула руку старшей Мисао. — Пойдём. Я расскажу в подробностях о цели её миссии. А о ходе операции доложит доктор Мори. *** Лёгкий, непринуждённый и медленный топот, такой равномерный и постоянный, как тиканье часов. Невыносимо громкий в жуткой тишине. Женские каблуки, что тут скажешь… Женщина находилась в абсолютно другой части дворца, что заметно отличалась. Одна оживлённая, а в другой такая тишина, что хоть под нос себе бубни, лишь бы не слышать удушающей тиши. Лёгкая ткань кимоно протирала пол от лишней пыли, которой, впрочем, было не так много. Слуги исправно выполняли свою работу, ведь мотивировать их не составляло труда. Припугнуть, или заплатить, или и то, и другое. Одежда сшита явно из тонкой ткани, пора бы уже сменить прикид — осень на дворе. Женщина зашла в одну из сотен дверей, разбросанных по коридору, прикрывая её также быстро, как и открывая. Чего она боялась — непонятно, но медленный темп шага вернулся, стоило дверям закрыться. Подошла вампирша к кровати девочки с иссиня-чёрными волосами. Она всё ещё дремала, скрывая по-лунному прекрасные глазки. Хотя… После того, что сделала Коё, вся прелесть очей а-ля, небесное светило, просто пропала. Озаки не сильно расстраивалась по этому поводу, ведь куда важнее — эта девочка теперь всегда будет с ней. Противный скрежет до того напугал Ане-сан, что та подорвалась с кровати, на которую присела, не иначе. Хотя, когда она рассмотрела вошедшего и убедилась, что опасности нет, упала обратно в объятия мягких простынь. — Ода-кун. Редко тебя встретишь в этой части дворца. — А Вас ещё реже, Озаки-сан. — Сакуноске сохранял своё обычное хлоднокровие. Это так приелось, что Коё даже внимания не обратила. — Вы хотели что-то конкретное? — Вы уже получили разрешение на обращение? — Нет? — чуть ухмыльнулась Озаки, прикрывая недобрую улыбку рукавом кимоно. Ода нахмурился. — Не думаете, что стоит поговорить с Харунакарой? — Нет? — снова улыбнулась женщина. В этот раз даже хихикнула, явно не рассматривая такую идею, как вариант избавления от скуки. — Как зовут девочку? — неожиданно сменил тему разговора Сакуноске. Пожалуй, даже слишком неожиданно… Озаки посмотрела на него, не совсем понимая вопрос. Это казалось таким очевидным, девочку просто не могли назвать иначе. Но в мире сотни имён и как зовут одну единственную, Лорд знать не мог. — Её зовут Кёка. Она так убивалась из-за смерти друзей. Но всех их она убила собственными руками. Ода не ответил. Просто нечего. Коё и правда кое-что знала об этой девочке. Хотя бы имя, да и ещё немного из жизни. — Слышали о смерти старшей дочери семейства Мисао? — Леика мертва? Ох, быстро же. — снова ухмыльнулась Коё. — Знали всё-таки. — Ода подвинул ближайший стул, усаживаясь на него. — Совсем недавно разговаривала с Огаем Мори. Он и поведал историю её трагичной смерти. Вкратце, конечно же. Потом его отвлёк Фриц. — Третий Лорд? Зачем? — Королева звала Седьмого! — воскликнула Озаки со странной улыбкой, будто издевательски усмехаясь. Чёрт знает, как это понимать. — С каких пор Фриц на побегушках у Харунакары? — Не знаю. Я тоже удивилась, почему не Чуя. Может, у него другая работа? — И её так много, что за Мори отправили Фрица? Что-то тут не так. — И всё же, есть ли причины для подозрений? -… Нет. — после короткого молчания ответил Ода. — Ни для подозрений, ни для паники. Нет никаких причин для волнения. — Славно. — Озаки расплылась в лучезарной улыбке, но явно намекала на конец беседы. Впрочем, Ода тоже не самый болтливый, так что поставив стул на место, Лорд вышел, оставляя Коё одну. Ну, как одну… Если девочку, а теперь уже вампиршу, можно считать за живую, то не одна… *** Фриц внимательно следил за произошедшим, пока ему не выдали поручение. Откланявшись, он вышел, хоть и явно против воли. Но, возможно, у него ещё будет шанс, когда он приведёт Мори. Интересно, как тогда отреагирует Харунакара на выполненное задание? Несмотря на обоюдную неприязнь, ему нравилось удивлять эту девушку. Никогда не понимаешь её мыслей, а уж если навяжется в её голову какая-то идея — проще помочь ей в исполнении, чем отговаривать. Никто не знал, черта характера это или она от кого-то подцепила подобную привычку. Фриц нашёл Мори довольно быстро, недалеко от кабинета врача, где он переговаривался с Ане-сан. Суть разговора Раймонд уловил. Говорили о Леике. Кажется, в ближайшее время это будет самая популярная тема для обсуждения. Как же жаль, что он не дочитал отчёты… Стоп, а ведь можно рассказать Теши о том, что он успел прочесть. Лишний повод облегчить ей работу. Это не может не порадовать её. Фриц с лёгкой улыбкой подошёл к говорившем о Мисао младшей, отрывая от диалога Огая, который на прощание с Озаки бросил что-то на подобии «обсудим пару деталей позже». Стало ещё интереснее: что происходит между этими двумя? И что они скрывают? Или это просто фраза, чтобы заинтересовать его персону? Учитывая, что дело он имеет с Мори, всё может быть. Путь обратно казался вечностью. Сама аура этого вампира говорила о всём его семействе — беспощадном, холодном, расчётливом. Род Огая не отличался физической силой или головокружительными способностями, но склад ума у членов этой семьи просто невероятен. — Я не буду участвовать. — резко сказал Фриц, останавливаясь. Мори обернулся, состроив удивлённую мордашку. — Не будешь? Почему ты изменил своё мнение? — Я… — он не нашёлся, что ответить, просто опустив голову. Сомнения поедали изнутри, а самые лакомые кусочки обгладывали, как кости, в первую очередь. — Ну, я надеюсь на твоё благоразумие. Ты ведь не разболтаешь об этом направо и налево? А ведь он хотел рассказать обо всём Теши, только теперь, выдав однозначный ответ, будет проблематично даже намекнуть на происходящее. — Я ещё могу передумать и присоединиться вновь. — Конечно. Будем рады видеть тебя среди нас. — Огай улыбнулся. Эта улыбка пробрала до самых костей, до мурашек по коже, до волос, как наэлектризованных, так они встопорщились. Фриц, с наиболее безразличным лицом, кивнул, но Огай наверняка раскусил искуссную игру. Проклятье. Поистине ужасный, но уникальный в своём роде, вампир. Как можно им восхищаться? Или как его ненавидеть? Двоякие чувства постоянно боролись между собой, стараясь победить друг друга и доказать… А что они доказывают своей дракой? Этот вампир может стать неплохим правителем, но Теши… Словом, Фриц быстро довёл Мори до нужной комнаты, где уже ждала Теши, отчаянно подбадривая Макимачи. *** Чуя же быстро перепоручил уборку на первого попавшегося слугу, даже не придав значения личности. Его куда больше интересовал тот пленник. Теши не забыла напомнить о нём, даже после покушения на её жизнь. Как помнил Накахара, пленников она не то, что недолюбливала, а в принципе не брала. Но если уж так случалось, то последние выли от боли и молили о смерти. Сейчас всё было по-другому. Казалось, она думала о пленнике каждую секунду, ну так, на всякий случай, чтобы не запамятовать, ведь у неё ещё столько дел. Любопытство Чуя всячески в себе искоренил, только вот эта зараза упорно вылазит и сует свой нос, куда не просят. И рыжий, по воле этого чувства, поступает так же. Впрочем, задание у него есть, до полусмерти извести некоего Дазая, выведать как можно больше информации. А если это ещё и тот Дазай, который остановил Порчу и Асуку, по рассказам самого демона и сплетням дворцовых слуг, то тем более стоило бы повидаться. Спокойно шёл он, правда, не долго. К горлу подступил ком, а ноги подкосились, не дав и шанса остаться стоять. Накахара вальнулся на колени, держась одной рукой за стену, а второй стискивая одежду на груди, готовый её разорвать — так сильно стиснуло грудь, так сильно спёрло дыхание. Чуя и не представлял, что может быть так больно. Когда-нибудь тебе понадобится человеческая кровь. Твоя способность и без того буйствует. Понемногу боль утихла, отпуская грудную клетку, мышцы, возвращая отнятые силы, давая возможность подняться, но ощущение прошедшей бури осталось, впечаталось глубоким следом, без лишних способов избавиться от него. Стена, оказывается, хороший друг — и поговорить можно, если совсем скучно, и поддержит, не отодвинется куда-то в сторону. Накахара хмыкнул бы, да только шутить не настроен. Подземелья черны и безлюдны, холодны. Дежурить здесь — наверняка самая нежеланная работа для солдат. Но кто-то должен её делать, вот и сейчас Чуя увидел ни кого иного, как Рюноске. Старого приятеля, главнокомандующего основными силами здесь, в Йокогаме, да и в Японии в целом. Сидел он, правда, не один, а с каким-то бедолагой, просто серьёзно дрожащим, хуже осинового листа, и играл в кости. Не ясно, на что играли, и рыжий несомненно присоединился бы, но… — Акутагава, Акутагава! — Чуя похлопал вампира по плечу, отчего тот зашёлся в приступе кашля. — Ой, извини. — быстро добавил он. — Вам ключи, Накахара-сан? — Да. Пойду пытать этого Дазая. Что можешь сказать о нём? — спросил рыжий кроме прочего, подхватывая связку всего-то с двумя ключами. — Странный тип. Но как-то связан с Королевой… — Это я и сам знаю. -… И довёл её до слёз. — Вот это подробности. — Чуя слегка не ожидал такого завершения фразы, хоть и быстро нашёл, что ответить. Ну он и козёл. Какой бы стервой не была Теши, но чтоб вот так. Накахара шикнул, отгоняя лишние мысли, возясь с замочной скважиной. Уж кто, кто, а Чуя медлить не любил и раздражала его эта возня. Зачем вообще два ключа? Один запасной? Ещё бы десять навешали… Дверь с лёгким скрипом — пора смазывать петли, Накахаре самому не в кайф слушать столь противный звук — открылась, слабый свет свечи со столика, где сидели Акутагава и кто-то из рядовых, проникал внутрь, давая слабое представление о внешности этого Дазая. Слабое для человека. Вампиры хорошо видят в темноте, а если ещё и источник света есть… Пиши пропало, слеп тут только ты, человек. Человек оказался шатеном, хотя Чуя даже с нормальным зрением не стал бы утверждать, голова опущена, но, если судить в целом, у него выгодная форма лица. Даже согнув ноги в коленях, Дазай был куда выше Накахары. Господи, как Теши с этим шкафом разговаривала… Она же ещё меньше, чем он. Королевский костюм, некогда почти полностью белый, сейчас покрыт пылью и местами даже грязью. Из-под фрака выглядывала синяя рубашка. Впрочем, за излишнее любопытство, скорее всего, она была разорвана, да и в целом, у юноши сейчас не было какого-то королевского вида. Обычный человек, только одежда вычурная. Ни осанка, ни манеры, ни лёгкость и плавность движений — просто ничего, ничего от королевских кровей. Чуя свистнул, в попытке обратить на себя внимание, только кто ж на него посмотрел. Накахара уже понял, что Дазай специально будет его злить. Вот же ж, чёртов мазохист. — Так ты и есть тот самый Дазай? Теши передавала привет. Чуя прыгнул, активируя гравитацию. Ноги упёрлись в стену прямо над Дазаем. Только сейчас, когда лучше бы склониться перед повелителем гравитации, Осаму поднял голову, вглядываясь в темноту, с которой Чуя сливался, оставляя лишь контур собственной фигуры. Накахара, недовольный таким своевольничеством, поставил ногу на голову шатена, носком упираясь в лоб. Дазай попытался скинуть чужую ступню, но кто ж ему дал. — Говори, что люди планируют делать? Осаму хмыкнул, натягивая улыбку. Нет, конечно же, он будет молчать. Чуя цокнул, отпуская Дазая, но сразу замахнувшись и ударив справа. Чёткое попадание в нос, а вытекшая кровь лишь очередное подтверждение. Накахара поджал губы, отметив, что у него действительно особенная кровь. Даже несмотря на сытость он не отказался бы выпить снова, только было одно «но» в виде его принципа. Шатен снова хмыкнул. Странно, как ещё желание не отбило улыбаться. Чуя, конечно, исправит это, только его способность может создать проблему. — Если верить Асуке, твой дар — нейтрализация других способностей? Осаму поднял взгляд удивлённых глаз. Нет, он не собирался говорить хоть с кем-то из этих вампиров. Только, если глаза не врали, это был тот самый рыжий, что приглянулся Дазаю с самого начала. Осознав этот факт, в голове созрел не лучший план, но почему-то сейчас он об этом и не задумывался. — Не молчи! — на очередную затянувшуюся тишину Чуя отреагировал ещё более агрессивно, чем в первые разы. Он прыгнул прямо на плечи Осаму, заставив того сильно выгнуться в шее и шипеть на тушку вампира, но сделать толком ничего не мог. Накахара, тем временем, заставил Дазая поднять голову, глядя глаза в глаза, приподняв чужую голову за подбородок. Его взору представились чудные глаза медных оттенков, такие же мёртвые, как у него самого. На мгновение Чуя забыл, зачем пришёл сюда, но быстро избавился от наваждения, отметив «+» в пользу шатена. — Продолжишь молчать — я сверну тебе шею. — грозно проговорил Чуя, приблизившись слишком близко к лицу пленника. Если бы вампиры дышали, его дыхание наверняка было бы таким горячим… Дазай снова улыбнулся. Какие странные мысли лезут в его голову в последнее время. Накахара совсем не настроен шутить. Это задание и так бесило его одним своим существованием, а уж от мысли, что его выполнять придётся, тем более тошно становилось. Он легко сорвал цепи с рук Осаму, оставляя их биться об стенку, грустно позвякивая. Дазай ещё более удивлённо распахнул глаза, сохраняя молчание. Чуя спрыгнул с его плеч, становясь на землю обеими ногами. Его фигура сразу подсветилась красным, а сам он, ухмыльнувшись, сказал: — Не хочешь, тогда я точно убью тебя. Шатен не совсем понимал, какой смысл отпускать его, если убить можно и скованного. Так даже безопаснее и проще будет, пожалуй. Действия этого Чуи ввели его в лёгкое замешательство, но не более, ведь кое-что о его характере Дазай уже мог сказать. Сейчас столько догадок можно с лёгкостью откинуть просто потому что они не вяжутся с этим самым характером. Когда Накахара обернулся и их взгляды снова встретились, каждый подумал о безоговорочной схожести с друг другом, обоим это не понравилось. Чуя любой ценой решил доказать, что он сильнее, что отличается от этого недовампира. Дазай всеми силами пытался показать собственный склад ума, ведь главное отнюдь не сила и расчётом можно вытянуть любой бой. Только взгляд обоих мёртв и потерян в кромешной тьме, куда завела их одна и та же девушка. — За что тебя выбрали королём? Что ты из себя представляешь? Накахара уже и не надеялся услышать ответ. Дазай снова улыбнулся. Рассказывать о себе он мог и любил, только откуда рыжему это известно? Вампир очень удивился, получив ответ: — Чуя, у меня есть просьба. Накахара изогнул бровь в полнейшем недоумении, а Осаму, пользуясь лёгким замешательством, продолжал говорить: — Можешь убить меня?

ВСЁ ПРОСТО ВСЁ

Мало того, что человек знал его имя, так ещё и суицидник. Что Накахара просто терпеть не мог, так это нежелание жить. Те, кто считают жизнь слишком жалкой для своей царской особы — нелюбимый Чуин тип людей. Надевают тут короны на головы… Повисшая тишина постоянно прерывалась кашлем Акутагавы, звуком катящихся костяшек и падающих капель, что уже успели образовать лужу. При чём откуда текла вода — непонятно. — Идиот. Человек, что не ценит жизнь, никогда не найдёт упоение смерти. — Ну, дык я и не человек. Ну да, сложно ведь поспорить. Он полукровка, а значит вне закона. Как Теши вообще в живых его оставила, уж не то, чтобы информацию выпытывать. Вся правда заключалась в том, что полукровки куда сильнее обычных или даже чистокровных вампиров. Может не по физической силе, но голова у них варит, способности самые разнообразные и, чаще всего, самые сильные, а ловкость и выносливость на высоте. Всем этим обладал Дазай, но род Накахары был ничуть не хуже. Чуя — сильнейший вампир во всей Японии, а дар удваивает утраивает его физические данные. В бою он всегда находит единственно верное решение за считанные секунды. Скорость и ловкость просто неоспоримы, а с выносливостью проблемы только из-за собственных принципов. — Так что, убьёшь? — нарушил молчание Осаму. Накахара вздрогнул. Конечно же, он убьёт его. Во-первых шатен — полукровка. Во-вторых единственная причина, по которой он здесь, — большой объём полезной информации. В-третьих, если Теши отправляла на пытки рыжего, то должна знать, что это закончится смертью пленника. И, самое важное, четвёртое — Чуя и не собирался оставлять его в живых. — Я подумаю. — для пафоса ответил Чуя, растягивая гласные. Его отвращение к этому недовампиру перечеловеку всё росло и вряд ли его уже можно остановить. Осаму хмыкнул, доставая нож. Накахара удивлённо застыл, вглядываясь в темноту. Это его собственный нож, всегда находящийся под рукой и сейчас он… У пленника? Да ладно, это как понимать? — Верни. — рыкнул Чуя, угрожающе подходя ближе. — Да пожалуйста. — Дазай небрежно метнул нож прямо в руки рыжего. Выставив руку, Чуя словил его точно за ручку, идеально подгадав момент, когда лезвие не порежет его руку. Шатен присвистнул: не каждый так идеально словит свою вещь. *** Стоило Фрицу открыть дверь, как к нему моментально подскочила Теши, оставив Макимачи сидеть на диванчике, хватая брюнета за руку, затаскивая в комнату и усадив в кресло, где сидела до этого сама. Раймонд даже рот не успел открыть, а Харунакара уже усадила Мори, при чём рядом с Мисао. — Извините, но продолжить придётся без меня. К нам попался интересный пленник, кроме того у меня дело к Графине. Фриц, поприсутствуешь здесь, а потом расскажешь о произошедшем диалоге. Мори, объясните, пожалуйста, Макимачи, как погибла её сестра, Леика. Макимачи, после ещё раз обсудим твоё положение при дворе. Закончив свой монолог, Королевы вылетела, не иначе, из помещения, хлопнув дверью. Оставшиеся в комнате были не совсем в ступоре, но, кажется, лица весьма знакомы друг другу и им явно есть, что обсудить. Раймонд понял, что ловушка захлопнулась и ему не уйти от того, во что он ввязался. Огай явно доволен такому удачному стечению обстоятельств, ведь он только-только хотел собрать образовавшуюся троицу, включая себя самого. Макимачи преобразилась из умирающей девы печального образа в свой обычный дерзкий и вызывающий вид. Такие перемены столь заметны, особенно, если всматриваться. — Как умерла Леика? Начнём с этого. — Мисао, гордо вздёрнув подбородок, закинула ногу на ногу. Властный тон может и заставил подчиниться, только из неё правитель вышел бы средненький. — Я убил её. — коротко ответил Мори. — Она хотела сдать нас Харунакаре. — Ты ошалел? — Макимачи взвилась, активируя способность на недавно выращенную руку. Фриц встал между ними. — Так, остынь. Как мы объясним очередной бардак? Твоя вспышка гнева? Из-за чего на этот раз? Мисао сняла дар, падая обратно на диванчик, но презрительный взгляд никуда не ушёл и продолжал буровить Огая. — Что ты писал в отчётах, Мори? — повернулся Раймонд. Как никак, ему отчитываться о разговорах в этой комнате, а Макимачи ещё и разговаривать с Теши нужно будет, правда, чуть позже. «Когда у неё будет минутка». — Сочини красивую сказочку, она и поверит. — Огай развёл руками, не видя потенциальной проблемы в ситуации. — Она читала часть твоей писанины. Вспоминай, что ты там чирикал! — занервничал Фриц. Уличи Теши его во вранье — полетит не только его голова, но и, возможно, Огая, да и Макимачи заодно. — Что-то о засаде русских. Рецепт я раздобыл, но маленькой Мисао пробили голову, а после ещё и сердце, так что теперь она умирает. — Какое удачное стечение обстоятельств. — подчеркнула Макимачи, фыркая. — Ну, раз уж Леика пошла против нас, её действительно нужно было устранить. — Куда вас вообще отправляли? — спросил брюнет, усаживаясь обратно в кресло, ведь всё это время стоял между главами семейств — мало ли. — На встречу с послами. Из России. Говорят, они там изобрели противоядие от вербены. Это довольно важно стратегически. Только никак не пойму, с чего вдруг россияне так поступили. — Ты о чём? — Макимачи сдвинула брови, наматывая на палец чёрную прядь. — На нас действительно напали. Только мы получили противоядие и даже рецепт. А потом Леика попыталась меня убить. Но вернёмся к делу. Макимачи, как договаривались? — Да, я отказываюсь от места при дворе. А ты пытаешься вернуть способность Леики роду Мисао. — Это всё, что вы запланировали? — фыркнул Фриц. — Катастрофически мало. — Это лишь начало. В целом у нас ещё куча времени, как минимум из-за одного слуха… — Огай наклонился чуть ближе к собеседникам, переходя на шёпот. — Теши собралась провести совет королей. — Что?! — в один голос воскликнули вампиры. Мори самодовольно улыбнулся, как сытый кот. — Именно, и это не самая плохая мысль, учитывая обстоятельства. Насколько информация просачивается, я понял, что никто не видел великого короля России. — Это значит… — Мисао напряжённо закусила ноготь. — Именно. — продолжил Мори. — Возможно, он так скрывается. Но от чего? Зачем? Всё ещё остаются вопросы. Фриц скосил глаза на Макимачи. Девушка не сводила взгляда с Огая, в то время, как он сам сидел, откинувшись на спинку, скрестив ноги, с закрытыми глазами. Хотя сидел он так не долго, может, размышлял, поэтому остался на подольше. — Итак, друзья мои, желаю вам успехов, ведь всем здесь присутствующим, кроме меня, суждено говорить с нашей великой Королевой. За сим откланяюсь, оставляя вас в полнейшем одиночестве. Огай действительно поклонился, хотя не слишком низко, направляясь к выходу. Что у Фрица, что у Макимачи было, о чём подумать, так что никто не подумал останавливать врача. Раймонд ещё обдумать полученную информацию о Леике должен, ведь пересказ не может быть не идеальным. Тогда Харунакара заподозрит неладное и станет тщательнее следить за выполнением заданий и прочая, прочая, что явно не нужно их маленькому сообществу. Мисао думала о сестре и её предательстве. Если пофилософствовать, то кто кого ещё предал, ведь теперь их род точно запятнан трудноотираемым пятном предательства. Таким ярко-чёрным, что хоть умирай. Тишина спокойно колыхалась между ними, не досаждая, не мешая и отдав всю себя на размышления.