Абьюз

Чуя дотронулся до ручки двери. Если Теши очнулась… Он задаст ей много вопросов. Очень много. А если нет… Дождётся и задаст ещё больше. Невольно улыбнувшись, он открыл дверь. Комната встретила его необычным спокойствием. Кто бы мог подумать, что покои Фрица такие… Цепляющие. Чуя мысленно позавидовал, но не слишком сильно. Своей комнатой он, в принципе, тоже доволен. Хозяин сидел в небольшом кресле у стены и неотрывно смотрел на вошедших, больше всего — на Дазая. Хотя гостья этих покоев тоже завораживала своим сном. Вообще, это был не сон, но не суть. — Чем обязан? — лениво и уставше спросил Фриц. — Навещаем Королеву. — весело откликнулся Осаму, за что чуть не получил удар от Чуи. Благо, успел увернуться. — В целом он правильно сказал, но это мои слова. — сразу пояснил Накахара. Фриц улыбнулся, поднимаясь. — Теперь ты караулишь? — Вообще, хотел просто проведать, но да. У меня к ней вопросы, так что я остаюсь. — Значит я могу пойти разобраться с работами в её комнате. Чуя коротко кивнул, усаживаясь на стул, что уже успел притащить от стола. Он, конечно, оседлал его неправильно, опираясь руками о спинку. Третий Лорд покинул комнату, оставляя полукровку и Накахару наедине со спящей Королевой. Да, всё же сном это назвать проще и… Безопаснее. Не очень хотелось верить в её смерть хотя бы потому, что она слишком много знает и церемониться Чуя больше не хотел. Однако наглость Дазая, как показалось вампиру, переходила все границы. Он, совсем не стесняясь, уселся на край кровати. Чёрт, да даже Накахара на стул сел. — Ты чё творишь? — рявкнул Чуя. Любой мог бы подорваться, только Осаму уже понял, какой же проблемный у рыжего характер и подобного ожидал, так что ни одна мышца не дёрнулась. — Сижу возле СЕСТРЫ. — он самодовольно ухмыльнулся на перекосившееся от злобы лицо Накахары. Кажется, вампира сейчас конкретно разнесёт. Правда, даже шатен иногда не мог понять его действий, как сейчас, например, ведь он поднялся, отбрасывая стул и тоже сел на кровать, ещё и за руку взял. — Тебе она сестра. Сводная. — тут же добавил Чуя на отвали, но не ошибся. — А мне мать… — Названная. — тут же закончил за него Дазай. — Я тебе так скажу: херовая из неё мать. — Не жалуюсь. — отрезал Чуя. — Ну это пока. — Заткнись, чёртов Дазай. В груди слегка кольнуло, непонятно из-за чего. Накахара наконец-то назвал его по имени, пусть и с оскорблением, но, чёрт, это слишком приятно, хоть и больно. — О, уже по имени называешь? — очень зря, но решил подколоть его Осаму. — Да заткнись, тупая ты скумбрия. Шатен замолчал. Не потому, что так сказал вампир, а потому что активно пытался понять, какого, собственно, хера? Какая скумбрия? Можно сказать, что он удивлён, в то время как Чуя даже не придал этому значения. Ждать оставалось недолго, но этот кусочек времени они просидели в тишине. Накахара даже нашёл в этом какой-то шарм, а Осаму, занятый своими мыслями, вообще за этим временем не уследил. Когда Теши слабо заворочалась, оба дёрнулись, неотрывно вперившись в неё взглядами. — Чуя? — первый, кого она увидела, и о ком беспокоилась, пока разговаривала с Джиро. — Дазай? — второй, но не менее важный в её жизни человек полукровка. — Как всё прошло? — тут же спросил Накахара. Конечно, он знал о её обещании вернуться и поговорить с Джиро. — Ах, ну… — неуверенно и уставше начала она. — Он согласился. И не только на сожительство, но и на подчинение мне полностью. — Подожди… Сожительство? — Ах, ну… — она чуть отвернулась, но от ответа не убежишь. — В смысле сожительство? — упёрся Чуя. — Сожительство, ладно. На сожительство с Канторэ. Доволен? Кажется, в голове у Накахары было всего два слова: «какого хрена?». То есть, получается, у неё две способности, а она молчала. Не, ну это не дела. — Канторэ? — заинтересовался Дазай. — Да, моя вторая способность… — Вторая?! — кажется, теперь Осаму понял, почему рыжий в ахуе. -… Без ног и левой руки… Накахара будто проснулся. Он снова невинно и излишне по-детски посмотрел ей в глаза с немым вопросом «почему?». Королева вздохнула. Придётся объяснять, раз уж начала. — В общем… Эта способность мне досталась после… Прошлого короля. — чёрт, да она по имени не рискует лишний раз его называть. Там была иллюзия и как-то проще, что ли. — Я не знаю, почему она так искалечена, но сам он сказал, что когда-то слишком надолго ушёл во тьму, и мрак забрал её ноги и руку. — То же самое могло случиться с Асукой… — шепнул Чуя, хватаясь за голову. — Что-то с Асукой? — мигом подорвалась Теши. — Да, он был ранен, но сказал, что всё хорошо. — Ладно, раз он так сказал… — Харунакара упала обратно на подушки. Продолжать рассказ не хотелось, только она уже по лицу шатена прочитала, что он всё вызнает. — Так вот, это мой второй дар. И пользуюсь я им очень редко, потому что… Он, считайте, сломан. И без аппаратуры им очень сложно пользоваться. И… Именно эта способность засунула в меня Джиро… Тут уже с непониманием посмотрели оба. Королева это подметила, но смолчала. А почему нет? Она и так довольно много рассказала, особенно того, о чём хотела бы молчать до конца жизни. Накахара стал переживать за свой дар и даже не отказался бы от комы, лишь бы поговорить с ним. Да пусть даже Дазай лапает, чего уж. Осаму это было чуждо. Он не понимал волнения за свои дары. Да, он имел свой, но не общался с ним. Или с ней. Не общался, в общем. — Так… Вы уже познакомились? — чуть веселее начала Харунакара. Вампир обернулся. Полукровка смотрел прямо на него с лёгкой, лукавой улыбкой. Да, конечно, они познакомились. Довольно близко познакомились, поцеловались и успели попрепираться. — Нет, ещё нет. — ответил Дазай. — Не так, как хотелось бы. — Ясно. Чуя-кун, это Осаму Дазай. Мой сводный брат, который дорог для меня, но по-своему, так что не убивай его, пожалуйста. — со стороны шатена послышался разочарованный вздох. — А это Накахара Чуя, моя правая рука, подкласс, который я вырастила, как собственного сына. Результат, кстати: он сильнейший вампир Японии. У полукровки глаза на лоб полезли. Так вот в чём дело. Вот почему Чуя считает её хорошей матерью. Обучение, и, видно, не слишком жестокое, но дисциплинированное, что сделало его лучшим из лучших… Псов. Осаму только так это видел. Рыжий слишком идеально выполнял любой приказ «матери»-хозяйки. В то же время, шатену показался странным этот… Вампир-брюнет, имени которого он пока не знает. Словно его что-то тяготит, даже не что-то, а выбор. И судя по тому, как он смотрел на них, выбор касается Королевы. — Ну перестань! — донеслось вдруг до него. Кажется, он слишком сильно задумался, а беседа ведь продолжалась. Хотя это был спор: сильнейший Чуя или нет. Конечно, Накахара скромничал, но Теши пыталась его переубедить. — Так, ладно. Мне ещё с Леикой нужно разобраться. — А, точно… — вспомнив о бывшей Графине, рыжий даже немного пожалел, что так мало с ней общался. — Вы со мной? — Я да. — со своей фирменной улыбкой подтвердил Осаму. — Я тоже. — не спешил отставать Чуя. — Тогда пошли. *** Ацуши бежал сломя голову. Чёрт, ну как можно было опоздать и продолжать спать даже под колокольный звон? Из-за этого все проблемы. Наверняка, рабы уже собрались и отдельно никто его ждать не будет. А если они уже начали… Чёрт, полетит его голова. Не сказать, что жизнь раба чем-то слишком уж отличалась от жизни аристократа, разве что они беспрекословно должны выполнять приказы, которые им выдают. Для Накаджимы это не было чем-то унизительным, ведь и у людей он делал то же самое, пусть и находился по правую руку… Ну, ладно, перебор, но по левую руку точно. Признаться, у вампиров даже условия лучше. Когда он добежал, став в строй, заметил, что главнокомандующий лично пришёл на сбор. По спине пробежали мурашки. Если заметят его волнение и сбитое дыхание сразу поймут, что он опоздал. Ацуши невольно задрожал, когда этот до жути пугающий вампир в чёрном плаще, иногда покашливая, прошёл мимо него, одарив холодным, презрительным взглядом, но, внезапно, остановился, хотя, казалось, опасность миновала и он прошёл мимо. Накаджима напрягся, пока Рюноске поворачивался, ещё раз оглядывая его. — Почему опоздал? Этот леденящий душу голос Ацуши явно ближайшие пару лет будет видеть в самых страшных кошмарах. Под взглядом вампира каждый чувствовал страх и его превосходство над ними. Каждое его слово было колючим, как мороз в середине зимы. Постоянно мрачный вид, кашель и чёрная расцветка одежды тоже блестяще играли свои роли, навевая дикий ужас. — Ну что же ты, Акутагава? Не пугай так людей. — этот всем известный ангельский, певучий голосок, по-своему уникальный, отдающий нотками детства, но при этом абсолютно взрослый. Люди пали на одно колено, а сам Рюноске, увидев Королеву, да ещё и в окружении Чуи и недавно освобождённого пленника, согнулся в поклоне, образовав угол в 90°. — Харунакара-сан… Я… Понимаете… — Да я пошутила. — весело отмахнулась девушка, спускаясь по ступенькам. Накахара неотрывно следовал за ней, а вот Дазай остановился, вперившись взглядом в бедного Ацуши, что сейчас тоже преклонил колено. — Дазай, что-то случилось? — окликнула его Теши, оборачиваясь. — Возьми его. — одними губами шептал он. Чёрт, кто бы мог подумать, что этот неуклюжий паренёк всё-таки выживет. И пусть шатен отбросил свою прошлую жизнь, посчитав себя полукровкой, хоть какая-то ниточка с его прошлым должна остаться, правда? Ведь так правильно? Или он накручивает себя? Королева намёк поняла, слегка улыбнувшись. Чуя смотрел на это с отвращением, снова Осаму что-то сходит с рук. Рюноске заметно напряжён с самого появления этого трио. Теши подошла к Накаджиме, легко подхватывая его подбородок и поднимая лицо, заставив посмотреть на себя. — Как тебя зовут? — Накаджима Ацуши. На лице девушки заиграла странная улыбка. Какая-то помесь доброжелательности с предвкушением чего-то недоброго. — Что ж, Накаджима Ацуши, тебе посчастливилось улучшить свою жизнь. В каком-то смысле. По дороге к заднему двору, Чуя рассказал много интересного, как, например, то, что Макимачи отказалась от роли Пятой Графини и спешно покинула дворец, Фриц активно занимается ремонтом в её комнате, некоторые документы всё же удалось восстановить, Асука в порядке и спрашивал о ней, хотя Накахара не понимал, почему; демон, оказывается, засунул ему лишние воспоминания и притворялся его семьёй, а Мори согласился переписать уничтоженные в нет документы, касательно дела Леики. Рюноске вытаращил глаза, явно не понимая, как так и что происходит. Почему сама Королева выбрала этого неудачника, да ещё и, походу, собралась обратить его и выдать способность. Зависти Акутагавы не было предела, но он продолжил молча смотреть, как Накаджиму уводят во дворец, а Дазай хлопает его по плечу. А вот Осаму радовался, как ребёнок. Он-то считал именно Ацуши своей правой рукой, а Федю — скорее занозой в заднице, при чём как в прямом, так и в переносном смысле. Да, возможно, его сделают вампиром, даже не «возможно», а точно. Зато он всегда будет рядом. И всё встанет на свои места. Ну, почти… Раньше у шатена не было Чуи. Достоевский постоянно бесил своим присутствием, но спать это им не мешало. Свою сестру, пусть и сводную, Дазай считал мёртвой, а вампиров — потенциальными врагами, а сейчас… Сейчас он может любоваться Накахарой, Фёдор, похоже, мёртв, Теши, как оказалось, жива, а вампиры уже не кажутся такими кровожадными и жестокими. Всё изменилось, и, кстати, только к лучшему. — Послушай, Ацуши. — проходя очередной коридор, обратилась к нему Королева. — Мне нужен от тебя стопроцентный ответ. Как ты смотришь на то, чтобы стать вампиром? Вампиром со способностью. — А? — не понял юноша. — Видишь ли, обращённые могут получить способность только убив своего хозяина. А я предлагаю тебе стать вампиром сразу со способностью. Это довольно выгодное предложение, но… До этого все мои попытки не были удачными. Поэтому я и спрашиваю… — Соглашайся. — тут же подпихнул его Чуя. Дазай молчал, хотя его слово Накаджима бы принял ближе и, возможно, даже последовал бы ему. Только Осаму не сказал ничего. — Итак, Ацуши? Волнение шумными волнами исходило от юноши, так он не решался отказаться, но боялся согласиться. Раз последствия неизвестны, но, скорее всего, — это смерть, то как-то очень уж жить захотелось, и просто сказать «да», как он делает обычно, не получится. Но, отказав, что он потеряет? Да, неприятно резко оказаться в немилости у Королевы, возможно, его засмеют остальные люди, ну и что с того? На его плечо упала мягкая рука, как бы выражающая поддержку. Эти костлявые пальцы, что уже успели показаться в его поле зрения, выглядывающие бинты от случайных и нарочных порезов, Ацуши узнает везде и всегда. — Дазай-сан… — Я, конечно, не заставляю тебя идти на поводу у вампиров… — начал Осаму со слишком спокойным выражением лица. — Но Кёку ведь тоже схватили. — А, та милая девочка? — снова вмешалась Теши. — У неё очень красивые волосы, заплетённые в два хвоста. Её совсем недавно обратили окончательно. Что-то сломалось внутри Накаджимы. Глаза хаотично дёргались из-за налетевших слёз, кажется, сердце сейчас выскочит из груди, так больно ему биться. Да Ацуши и сам с радостью бы куда-нибудь выпрыгнул, в окно, например, только от него требовали ответа. Рука Осаму уже не поддерживала парня за плечо, а значит теперь помощи ждать действительно неоткуда. — Ладно… — тихо, но отчётливо сказал юноша. — Я… — начала Теши, оставаясь серьёзной, хотя его согласие заставляло чувствовать тепло. — Я хочу услышать точный ответ. Ты уверен? — Да, я согласен. — Хорошо. — Королева обернулась, открывая дверь. Дверь, ведущую Ацуши в новую жизнь, лишённую всякой человечности. Там, где его обратят, а после ещё и одарят способностью. Хорошо это или плохо — неясно, но Накаджима уже понял, что не уйдёт человеком, если согласится. Хотя, если подумать, может, лучше остаться человеком? Ну, или вампиром стать, но без дара? А то страшно уж слишком. Но после того, как ему сказали о королевской крови и коротко разъяснили о подклассах, парню стало легче. Действительно легче, будто он освежиться в прохладном душе в летний день. Уже без особого страха он сдался в лапы Королевы, что начала первичное обращение. *** — Что это значит?! — человек, сидящий во главе недовольно и существенно ударил гладкое покрытие дубового стола, заставляя мурашки щекотать и нервировать его собеседников. — Всё верно, Канси-сан, короля Японии, Дазая Осаму, схватили вампиры. — Чёрт. Не сиделось же ему в столице, упёрся, уехал в проклятую Йокогаму. — Канси-сан, последний оборонительный замок пал и уже после Осаму взяли в плен. — Прекрасно! — хлопнул мужчина по неповинному ни в чём столу, снова вызывая дрожь у подчинённых. — Просто замечательно! — опять последовал удар. — Мы ведь именно этого и добивались, да?! Всё собрание погрузилось в тягучую, невыносимую тишину. Стрелки напольных часов мерзко тикали, а через несколько мгновений начали бить ровное число: три часа дня. Канси напряжённо потёр переносицу, предварительно сняв очки, вздыхая. Ему абсолютно не нужна была эта война на старость лет, а предложение сдаться добровольно не казалось таким безумием. Они в меньшинстве, без стратега, запасы еды, воды и оружия заканчиваются и сделать с этим сейчас ничего не получится. Хотя, возможно, и есть какой-то выход, Дазай обязательно нашёл бы его, но вот сам Канси… Нет. Он считал себя слепым во всех смыслах, и не видел решения поставленных задач. И это… Самое ужасное чувство — когда на тебе лежит ответственность, с которой ты не справляешься. — Канси-сан, разведчики также доложили, что вампиры отложили наступление на Токио. Причины не ясны, но, по предположению и сплетням, их правителю нужен был наш король. — О, камисама… — буркнул управляющий, поднимаясь с места. — Раз у нас есть время на подготовку, воспользуемся им! Укрепите стены, проверьте оружие, экономьте еду! Пошлите больше разведчиков, лишние смерти нежелательны. — Есть. — остальные вассалы поднялись со своих мест, отправляясь выполнять поручения. Канси выдохнул, упираясь руками в стол. Да, чёрт возьми. Они подготовятся и достойно встретят своих соперников. Лёгкой победы не будет. Они смогут отстоять свою столицу. Мужчина подошёл к шкафу, вытаскивая книгу. На обложку и название он уже даже не обращал внимания, кажется, это было «Родовое дерево», причём вампирское, а переплёт практически сыпался в руках, настолько стал непрочен. Управляющий открыл её на выученной странице, доставая наотмашь нарисованный портрет мужчины, куда старше самого Канси. Снова вздох. «Всё ли я делаю правильно, отец?» Мужчина никогда не говорил вслух. Всегда держал эмоции в себе, мысленно общаясь со своим отцом. Он понимал, что, как бы не обратился к нему, он не услышит. А если и услышит — промолчит. Мёртвые, к сожалению, не любят разговаривать, но по-особенному кайфуют от тишины. «У нас настолько сложное положение… Мне кажется, даже выжав все силы из себя и своих людей, я не смогу перевернуть ход войны и защитить хотя бы этот город. Ты даже не представляешь, как я боюсь. Хотя, представляешь, наверное. Это ведь ты сражался с этими проклятыми кровососами… Ты стал вампиром по чужой воле… Мне очень больно, но я не смог бы ничего изменить. Прости, отец…» Каждый такой «разговор» с «отцом» пробивал его на слёзы, поэтому Канси поспешно спрятал портрет в книгу, а книгу — в полку. Выходя из кабинета он в очередной раз подумал, что ему не помешает ремонт и, улыбаясь собственным мыслям, вышел. *** Помещение казалось большим подвалом, наверное, потому что не было окон, и вся комната погребена в полумрак. Тем не менее это довольно приятная тьма, а единственную дорогу, вперёд, освещали множество факелов. У Ацуши уже мурашки бегали пока он шёл, рассматривая каждую крупицу пламени. Становилось интересно, ведь он мог сравнить «до» и «после» способности, да и вампиризм уже можно сравнивать с прежней человеческой жизнью, решить, когда было лучше. А что, если лучше сейчас? Вот из-за этой неизвестности у Накаджимы каша в голове и нерешительность на виду. Чуя видел, что Харунакара нервничает не меньше самого парня, но выдавать её не было смысла. Хотя бы объяснять происходящее начала, может, когда-нибудь дойдут и до рассказа о его роде. Несколько раз рыжий косился в сторону Дазая, но тот оставался нечитаем, и, пусть Накахара и не знал этого, но прекрасно ловил и чувствовал эти взгляды, после каждого расплываясь в довольной ухмылке. Осаму не слишком волновался из-за Ацуши, но и волнения Теши не мог понять. Нехорошие воспоминания постоянно болезненно отдавались в голове Харунакары, но никто об этом даже не догадывался. У стены стояло что-то наподобие гроба, только вот слишком шикарного — стеклянного. Через стекло можно было увидеть лежащую внутри девушку вампиршу. Светлые волосы обрамляли круглое личико с острым носом и тонкими губами. Девушке не хватало чёлки, как подметил про себя Дазай, ведь тогда образ был бы завершён и мёртвая даже замахнулась бы на звание «красавицы». Правда, ещё понаблюдав, Осаму заметил чёрную прядь волос, которую сразу не заметишь, только если детально рассматривать. — Дазай, Ацуши, это… — Теши запнулась, кажется, ей больно об этом говорить. — Леика Мисао… Бывшая Пятая Графиня, а ныне… Вот это. Накаджима боялся смотреть. Он знал, как выглядят трупы, и лучше бы за стеклом был труп. Девушка казалась такой же бледной, как остальные вампиры, но вербена пожирала её внутренности изнутри и совсем скоро она рассыпется в пыль. Ацуши передёрнуло от одной мысли об этом. Дазай остался спокойным, а Чуя вообще отошёл в другую сторону зала, нервно разминая пальцы. Непривычно и неприятно ему видеть умирающую подругу. Даже поговорить с ней не может. — Дазай, для этого дела мне изначально нужен был ты. Силы, которую я могу контролировать, будет недостаточно и мне придётся использовать дар на максимум. Из-за того, что их два, я ни один не могу нормально контролировать. Так что… Ты должен меня остановить, иначе я заберу способность Чуи. Рыжего передёрнуло, стоило только представить, что Асуку куда-то «транспортируют». Дазаю такого чувства не понять, пока что, но он начал разбираться в этих дарах и способностях. Пожалуй, с этого вообще следовало начинать при встрече с вампирами. Начать разбор этой магии и узнать всё в подробностях. У шатена даже возник план, как уничтожить примерно половину армии вампиров без способностей и, если повезёт, даже нескольких чистокровных с дарами. Ацуши постоянно прошибало в холодный пот, хотя парень не совсем понимал, чего боится: того, что при нём разговаривают о каких-то вампирских штучках, с которыми ему, видимо, предстоит столкнуться, предстоящей пытки в виде дара или просто всей ситуации. Но, когда Теши вновь обратилась к нему, чтобы удостовериться, что он не передумал, Накаджима смело ответил, что решения не поменял. Конечно, Осаму видел нерешительность, ровно как и Харунакара, но та вздохнула, принимая его ответ. — Ладно, но помни, что ты сам согласился. Дазай, не останавливай меня, пока дело не будет сделано. На этом моменте Ацуши стало особенно страшно и он уже собрался закричать, что передумал, но не успел. Яркое свечение ударило по глазам, ослепляя, уши заложило, хотя звука не было. Из ниоткуда подул ветер, пришлось жмуриться ещё и от колышущегося воздуха. Дазай прикрыл глаза рукой, но так, чтобы видеть происходящее. Почему-то только сейчас его посетила мысль о том, что он не умеет пользоваться способностью и она может не сработать. Чуя подошёл ближе, несмотря на происходящий вокруг пиздец, подталкивая Ацуши ближе. — Иди, не бойся. — Что?! — не услышал Ацуши из-за ветра-шалуна, всё ещё гуляющего, где вздумается. — Иди, говорю! Этой способностью нереально убить. А ей очень тяжело управляться с даром. — заорал прямо на ухо парню Накахара. Ветер разом стих и теперь можно было рассмотреть Теши. По рукам поплыли яркие жёлтые узоры, как красные у Чуи. Волосы взъерошены и сбиты, что и неудивительно: очнувшись, она так и не взялась за гребень. Как в воду глядела, что волосам плохо будет. Медленно поднеся два пальца к стеклу, которое сразу начало трескаться, будто под давлением, она начала выуживать способность из Леики. Лицо вампирши исказилось в гримасе боли, но очнуться она так и не смогла. Накахара заметно напрягся с первой кровью, пока только из носа. Шатен слегка сощурился, всё ещё находясь в своих собственных мыслях. Чуя подпихнул дрожащего Накаджиму, но вот Харунакара обернулась. Стекло хрустнуло слишком громко, резко, разлетаясь на сотни осколков. Многие впились в кожу Теши, но сейчас ею управляла способность, а им, как известно, плевать на то, что станет с телом, в каких бы отношениях не находились дар и хозяин. Ацуши невольно закрыл уши руками, ведь был ближе всех и этот звук сразу сдавил голову стальным обручем. Но сейчас Накаджима чувствовал себя сильнее, ведь его обратили и, чёрт возьми, что может быть хуже? Это ощущение, что ты бессмертен, но, тем не менее, существуют предметы, способные оборвать белую нить твоей бесконечной жизни. Юноша попытался приблизиться, но видел движущийся туман, исходящий от умирающей вампирши. Кажется, это и есть способность. Так это просто туман? Всё кажется не так плохо, чем есть на самом деле. Только этим туманом управляла Канторэ, сейчас способная на что угодно. Крови стало раза в два больше, чем было в начале. — Ацуши, я убью тебя, если она умрёт! — пригрозил ему Накахара. Совсем не радовала такая перспектива, поэтому он почти вплотную подошёл к Канторэ, опустив голову. Кажется, будто хоть как-то, но Теши пытается управлять своим даром, что не очень-то получается. Туман медленно, по малейшему движению пальцев, подлетел к Ацуши, но внедрился слишком резко, отчего пришлось шумно выдохнуть. Будь у него дыхание, он непременно бы задохнулся. Всё тело просто сломало пополам, так что Накаджима не сдерживался и просто ляпнулся на пол, где его караулил рыжий. Дазай понял, что дело сделано и достаточно. Как сказала сама Королева: она может украсть способность Чуи. И почему-то оба они не хотели говорить, что в этом плохого, кроме того, что Накахара останется без способности, а Харунакара будет чувствовать вину, а ведь это было что-то кроме и Осаму до жути интересно, что. Шатен преодолел то небольшое расстояние между ними, хватая сводную сестру за руку. Сейчас он искренне надеялся, что его дар будет умничкой, заинькой, не станет лениться или упрямиться и аннулирует этот сломанный дар. Даже Дазай видел, как плохо Теши, но он может помочь ей только одним способом, который сейчас, кстати, не работает. Осаму уже не на шутку перепугался и в момент, когда Харунакара Канторэ оторвала взгляд от него, поворачиваясь на Чую, который напрягся из-за этого ещё больше, его способность всё же смилостивилась, активировалась и нейтрализовала угрозу. Харунакара практически сразу обмякла, если бы не цепкая рука брата, она отправилась бы на свидание. С полом. Самое романтичное место и собеседник неплохой. Просто мало кто это понимает и ценят только избранные. Тем не менее, шатен не желал сестре такую встречу. Накахара забрал Ацуши. Бедный паренёк не то, что на ногах не держался — он банально руку поднять не мог. Кажется, Теши не зря беспокоилась и Осаму понял это, в надежде, что Накаджима справится и выживет, став сильнее. — Кстати, а какая у него теперь способность? — Зверь… Лунного… Света… — прохрипела Королева. Дазай подсек её под ноги, подхватывая. Сама она ни за что бы не повисла на руках. Или, только не на его руках? Однако, Харунакара молчала, не смотря на то, что под коленом теперь немного саднит. — И что она делает? — продолжил расспросы шатен, разворачиваясь к выходу. — Позволяет превращаться в белого тигра. — ответил за «мать» Накахара. — Ух ты, неплохо. Отдали бы мне. — Ты полукровка, обойдёшься. — тут же взъерепенился рыжий. Дазай только посмеялся его вспыльчивости. — Какой жадный Чуя~. Может, ты тогда дашь мне кое-что другое? — Что, например? — Свою задницу. Не неси шатен Королеву — осталось бы от него мокрое место, которое быстренько бы высохло на солнышке, уж Чуя бы об этом позаботился. Так кому-то въебать ему уже давно не хотелось. Умеет же он вывести из себя, испортив всё настроение. Прям моментом. Их спор прервала Теши, вдруг захрипевшая, притянув Осаму к себе за ворот рубашки. Господи, как же хорошо, что он снял пиджак, иначе она бы точно его задушила неизвестным доселе способом. Накахара сразу отвернулся, и только поэтому шатен понял, что она так спонтанно захотела пить. — Ну что ж с тобой поделать. Пей. — он поставил её на ноги и пригнулся, чтобы было хоть немного удобнее. Не ему, конечно, но они неплохо ладили в прошлом, даже не смотрели, что она, в общем-то, из другой семьи. Возможно, какую-то роль сыграли чувства наподобие родственных. Осаму уже успел возненавидеть свою роль «донора», а как сказала Теши, так у него ещё и кровь слаще из-за смешения. Ну так не пить же его теперь постоянно? Ему-то как восполнять? Тоже кровь сосать? Не, помилуйте. Хотя пила она немного. Два-три глотка — максимум и как бы не хотелось ещё, Харунакара это желание сдерживала. Чуя уже ушёл вперёд, и был почти у двери, когда Королева отлипла от Осаму и, плюсом, отказалась от его дальнейшей помощи. Без аргументов. Просто так. И потому что и так многим ему обязана. Теши видела эту странную ревность Накахары, но только улыбалась. Ведь она знала, что скоро всё будет совсем наоборот. *** Бывшая комната Леики слегка тесновата для королевского дворца, где любая комната, будь то спальня или кухня, отличалась огромными размерами. Нет, конечно, здесь реально провернуться, но в сравнении с остальными помещениями это — самое маленькое. Ацуши положили на кровать, ранее принадлежавшую Леике. Чуе больно вспоминать о ней даже сейчас, когда казалось, что он смирился. Слишком уж она выделялась среди других вампиров своей доброжелательностью, искренностью и открытым сердцем. Она всегда могла утешить, понимала любого с полуслова, а Макимачи так вообще души в ней не чаяла. Они познакомились, когда Накахара впервые оказался в этом месте. Тогда, Мисао, вроде, защитила его от короля, ведь он «гулял, где не положено». Так началась их дружба, и хоть Чуя смутно помнил моменты своей относительной молодости, но такую встречу не забудешь. Дазаю было откровенно всё равно, да и Теши толком ничего не объяснила, бросив только: «Скоро буду» и «Дазай, ты здесь понадобишься. Останься с Чуей». Нет, ему, безусловно, нравился вариант остаться с этим рыжим практически наедине, но он ничего не сделает вампиру, банально потому, что слабее, намного. Ловчее, но слабее. Такая разница не радовала, но и сделать с ней ничего нельзя. — Слушай, Чуя. — Что? — нехотя ответил тот. Рыжий был очень занят тем, что сидел на полу, спиной прислонившись к кровати. — Один дар Теши — это Канторэ, а второй? — Канторэ — это имя воплощения способности. — Что? — Ох, как бы такому увальню попроще объяснить? — Накахара шумно выдохнул, откидывая рыжие пряди с лица. — Ну, понимаешь, вампиров можно считать психами. Я про тех, у кого есть способности. — Ха, какое совпадение, а ты, получается, рыжий, бездушный псих. — У вампиров в принципе нет души, идиотина. — В любом случае, продолжай. Чуя снова вымученно вздохнул. Ну как, как его, такое солнышко, можно оставлять с этим забинтованным ублюдком? Пришлось продолжить, а то шатен ещё выкинет чего, например, подойдёт, прижмёт к кровати, поцелует или… Так, продолжать, надо продолжать… — В общем, у одарённых в голове есть живая личность. — Вторая? — Да. Мы можем с ними общаться. Мы даже переспать можем, всё как у обычных людей и вампиров. Только не вздумай спать со способностью — убьёт. — Всё так серьёзно? — Очень. Дары постоянно пытаются убить хозяина. Это — их истинная сущность. Какое-то время Дазай помолчал, но после снова начал задавать вопросы. — А Канторэ? — Думаю, такая же. К тому же она инвалид, а они куда более жестокие и управлять ими сложно. А, стой. — Чуя потёр переносицу, это слишком сложно объяснить, но как-то нужно, наверное, раз Теши смолчала. — В общем у всех этих воплощений есть имена. Как я понял, каждый сам даёт имя своей способности. — А ты? — Не знаю. Как только я увидел в своём сознании парня, он сразу назвал себя по имени. Возможно, так будет и с ним. — он кивнул на мирно спящего Ацуши. — Потому что до этого никто не перетаскивал способности. Хотя, постой, Теши… — Да, надо у неё спросить. Понял. А что у неё за вторая способность? — Вторая позволяет манипулировать людьми и вампирами, если она пробовала их кровь или её кровь пили. Я, как подкласс, полностью от неё зависим и она может управлять не только способностью, но и телом. — Подожди-подожди. — ошалело остановил его Осаму. — То есть как? — Она может управлять только чем-то одним. Либо телом, либо даром. По-моему, больше ничем, хотя она не злоупотребляет этим. Вроде бы. — А тобой она управляет целиком? — Да. Губы шатена разъехались в похотливой улыбке. Чуя насторожился. Не сболтнул ли он лишнего? Или не совсем правильно объяснил? А Дазай всё сверлил его взглядом, становилось неуютно, хотелось скукожиться в маленький комочек, лишь бы спастись от этого коршуна, что нашёл наконец себе добычу. — Понятно, спасибо. — с улыбкой продолжил Осаму. — А почему у всех вампиров глаза красные, а у тебя голубые? «Под цвет ориентации, что ли? Как удачно» не удержался от мысленного комментария шатен. — Я… Это… — Накахара замялся, почесывая шею, пытаясь понять стоит ли полукровке знать это и можно ли ему доверять. — Ну… Я не знаю, в общем. — честно признался Чуя. Его самого глодал этот вопрос, но Теши вечно отмазывалась, говоря, что он особенный, хотя рыжий понимал, что далеко не в этом дело. И теперь он наконец-то выбьет эту информацию. С Дазаем или без, но выбьет. А также информацию о семье, об Асуке, о ней самой, ведь, по сути, он ничего о ней не знает. — Пойду пройдусь. — бросил Чуя, поднимаясь. Осаму разочарованно вздохнул, но у него появился план, как всё-таки трахнуть Накахару.