Абьюз

Обволакивающая и приятная прохлада остужала жар собственного тела. Это приятно. Настолько, что, кажется, можно вечно лежать с закрытыми глазами, мечтать и фантазировать о лучшей жизни и выкинуть из головы всё самое плохое, что только произошло в жизни. В такие моменты вырваться из сна или дрёмы очень сложно, даже практически невозможно, ведь отделаться от отдыха и лени нет мотивации. И как бы Ацуши не хотелось продолжать бездельничать, но он понимал, что скоро ему вставать. В очередной раз получить выговор от Акутагавы не хотелось. Парень разлепил глаза и замер, вжимаясь в холодный пол. Вокруг не было привычной ему коморки с чёрным, прогнившим потолком и скрипучими досками вместо пола. Хорошо хоть не просто земля. Не было приевшегося одеяла, которое служило ещё и простынёй, и подушкой. Вместо всего этого Накаджиму окружала пустота, поддёрнутая туманом. Сказать, что Ацуши в шоке, — ничего не сказать. Он пребывал в таком удивлении, в каком, наверное, и не будет уже никогда. Мало того, что здесь не было ничего, так ещё и, поднявшись, он заметил справа от себя высокий и длинный столб, на самой верхушке которого, к нему спиной, на корточках сидела девушка. Как ни странно, а ноги умещались. Длинные, серые, как и пустота вокруг, волосы завязаны в высокий хвост и всё равно доходят до бёдер. Одета девушка в лёгкое тёмно-синее платье, близкое к чёрному, с большим вырезом на спине. На руках длинные перчатки, скрывающие руки, что небольшим золочёным кольцом цеплялись за средний палец. Обуви нет. Ацуши дёрнулся, пока поднимался, кряхтя и охая, ведь голова готова была треснуть, как случайно уроненный на землю арбуз*. Девушка, кажется, чуть повернулась на звуки с его стороны, но лица Накаджима так и не увидел. Это уже начинало напрягать и парень начал раздумывать, как, собственно, начать разговор, но этого не потребовалось. Она обернулась. Его встретили жёлтые глаза, стреляющие холодом, царапая душу. Черты лица в принципе острые и такой взгляд сделал её только суровее. Ацуши хотел было отползти, пугаясь этого взгляда, но она спрыгнула со столба, рукой приказывая ему остановиться. Противиться не хотелось. Девушка мягко и бесшумно подошла к нему, глядя с ещё большим высокомерием, которое и прежде мелькало во взгляде, но Накаджима, кажется, слишком уж был ею очарован, чтобы заметить. Парень смотрел, не отрываясь, но вот она расплылась и исчезла, как дивный сон ранним утром. Ацуши похлопал глазами, протирая их ладонями, будто хотел убедиться, что незнакомка действительно пропала, только кто тогда дотронулся до его плеч, заставляя кожу покрыться мурашками от ощущения невероятного холода? — Не мельтешись. Не показалось. О, что за чудесный голос, холодный, острый, но такой живой, страстный, соблазнительный, будто у неё и задней мысли об убийстве нет. Она казалась хитрой, коварной и беспринципной, но безумно красивой. Красивее Кёки, красивее Теши. Кажется, будто она прекрасна, и лебедь — единственное существо, способное повторить, пусть и хуже, её грацию. — Кто ты? — «прекрасная незнакомка» тут же мысленно добавил Накаджима, но губы дрожали уже на том, что он сказал, и просто не смогли бы выдавить комплимент. — Меня зовут Рио́ка. — начала девушка, отпуская плечи парня и выходя вперёд, позволяя рассмотреть лицо и фигуру. — Я уже думала освободиться от этого плена, но нет. В последние мгновения оказалась подле тебя. Ненавижу Канторэ за это. — Канторэ? Последние мгновения? Ты о чём, Риока-сан? — Во имя Богов, не называй меня сан. — Извини… Те… — всё же не удержался Ацуши. Способность закатила глаза. — На «ты» переходим. Канторэ — это та ещё заноза в заднице. Не в моей, конечно, но эта безногая прошмандовка успела подгадить мне бытие. Накаджима сидел в полном ступоре из-за её манеры разговора. Такой контраст более философских слов с откровенной бранью вызывал замешательство. По крайней мере у беловолосого. — Эм?.. — Что ты вылупился, библиотекарь? — Библиотекарь? — Да ты словно из мира книг только что вылез. Что с тобой не так? — Эм?.. — снова неуверенно начал Ацуши, и снова Риока перебила. — Ладно, ты ведь не против, если я воспользуюсь твоим телом? — Ч-что?! В каком плане? — Ну, ты же сейчас в отключке. — способность быстро смекнула, что Накаджима — новичок в этом деле и активно этим пользовалась. — А значит моя очередь управлять тобой… *** Дазай, с момента ухода Чуи, успел сделать решительно всё: от прочтения книг до полудрёмы и сейчас бывший король решил бессовестно поспать. По сути у него даже задания от начальства, ныне именуемого Королевой, не было. А может и было, но объяснили его просто ужасно, мол, нужен он тут и всё. Осаму такого не любил, он всегда чётко объяснял малейшие детали и, возможно, его «сводная» сестра забыла об этой любви к тонкостям работы. Как считал шатен — если уж работать, то по точному плану. Хотя никто не говорил, что даже с чёткими указаниями Дазай начнёт действовать. Какие сны только не появляются в больной любовью голове. От самых развратных до совсем нежных, но от этого не менее пошлых. Конечно, разнообразие проявляется не только в этом направлении. Как, например, сейчас Осаму видел девушку. Честно говоря, кажется, он где-то её уже видел, а может и не видел, но создавалось впечатление, что он всегда с ней знаком. Был, есть и будет. Он не смог бы описать всю её красоту, если бы его попросили, но было в ней и что-то такое… Пугающее. Отталкивающее. Нечеловеческое. Впрочем, это не мешало шатену смотреть на девушку, созданную воображением, но думать только о рыжем вампире. Кажется, её передёрнуло, так что Дазай понял, что она вполне живая. Ну, хотя бы двигаться может. Она обернулась. Осаму задумался и не заметил, а девушка хохотнула. — Чего смеёшься? — спросил шатен с лукавой улыбкой. — Вспомнила, как ты умрёшь. — О, так я всё-таки умру? — Кто знает… — отозвалась девушка, будто сболтнула лишнего. Кажется, вот и всё, разговор окончен, но у Дазая появились иного рода мысли и догадки. — Я… Стану вампиром? Она посмотрела на него, как на идиота и снисходительно ответила. — Откуда мне знать? Никто, правда, не предупредил Осаму, что разбудит его звериный рык и вместо Ацуши — более-менее нормального и мирно спящего в чужой кровати — увидит живого (!), белого тигра. Сон как рукой сняло. Мало того, пришлось подорваться, отпрыгивая в сторону, иначе его бы просто разорвало на части острыми когтями зверя. — Уууу, Ацуши-кун, мог бы и предупредить, что… — договорить ему не дали из-за очередного прыжка. «Чёрт…» Зверь снова попытался достать его, но Дазай ловко проскочил прямо над его головой и сразу поплатился за это. Крутанувшись, тигр всё же ранил его, оставив глубокие порезы на груди. Шатен упал на пол, хватаясь рукой за раны, а животное, сотворившее с ним такое, перевоплотилось обратно в Ацуши. Точнее, не совсем. Его глаза больше не сияли алым, налитые кровью. Наоборот, к ним вернулся жёлтый. Но не как раньше, с фиолетовым, а чистый, змеиный, хитрый жёлтый. Дазай не видел этого изменения из-за стоявших в глазах слёз и боли, очень хорошо ощущаемой и разливающейся по всему телу. Сейчас не лучший момент, чтобы сдохнуть, но, кажется, выбора ему не предоставили. Накаджима очень довольно улыбался, проехавшись пальцами по свежей ране. Осаму шикнул, пытаясь убрать чужую руку. Однако парень тут же сел на раненого, заставив его сдавленно хрипнуть от боли. Пальцы оказались у губ беловолосого, смазывая их кровью, а язык одним изворотливым движением слизал липкую субстанцию. — А… Цу… Ши… — пытался вразумить парня шатен, хотя подсознательно уже понимал, что одними словами его не вернуть. К тому же, Дазай чувствовал ужасную слабость из-за раны, что, постепенно, но лишала его крови. Накаджима, а если вернее Риока, всё не унимался, пока что лишь довольствуясь кровью, но, ещё перед отключкой Осаму, «заменил» человеческие конечности на тигриные, забрав шатена с собой. При чём закинули его наглейшим способом на плечо, будто он совсем дрыщ и не весил ничего. Дазай видел, как Ацуши идёт к окну, но к моменту прыжка отключился в надежде, что хоть сегодня уснёт и не проснётся. *** Вы когда-нибудь бывали в королевских банях? Ах, секундочку, сейчас всё будет. Для начала: банями их называют только из-за большого количества пара от горячей воды. И действительно, паришься, как в современных саунах. Пусть само помещение и предполагало ванны. Следующее: углублений для ванн несколько, в этом замке их три, в других уже n-ное количество. Обычно от двух до пяти, хотя, угораздило же кого-то сделать целых шесть углублений. Последующее: материал так и не распознали, но, для читателей, очень он похож на мрамор. Впрочем, почему нет. Сейчас всё помещение заволакивало приятным паром. Пока Чуя шёл к ваннам слышал одинокий плеск воды. Нашёл, чёрт возьми. Как он и думал, его брезгливая «мать» решила отмыться от крови, пыли и прошедших трудностей. Всё-таки, «впереди ещё долгий путь» — так она сказала. И, похоже, снова права. — Так и знал, что ты здесь. — А где ещё мне быть? — девушка ловко вылила ещё немного жидкости из маленькой бутылочки, которая и так уже кончалась. Жидкость сразу применили по назначению, растирая по ногам. — Ты могла уйти к Фрицу. Вообще довольно часто ходишь с ним. Или в библиотеку. Или, может, даже в хранилище крови. — Ладно, ладно, ищейка, лучше скажи, почему ты оставил Дазая? — Да он… Странный какой-то. — Уж тебе ли о странностях говорить. Вампир, который отличался от людей только физической силой, выносливостью и ловкостью. — Да не перебивай! — Ладно, ладно. Ну, допустим, он странный. Аргументы? — Он выспрашивал у меня о твоих способностях. — Это нормально. Он же полукровка и до этого понятия не имел о втором существе в собственной голове. — Теши даже перестала усердно, но для вида, намыливать ноги, теперь уже просто сидя на краю и разговаривая с Накахарой. — Да, а почему он вдруг заинтересовался твоей способностью управлять мной полностью? Королева буквально замерла на месте, спустя две-три секунды ухмыльнулась, начиная смывать гель с ног. — Ну, не то, чтобы полностью. — всё-таки выдавила Харунакара через улыбку, буквально растягивающую её губы. — Только тело и способность одновременно. Но, обычно, этого хватает, хотя очень уж затратно. А на счёт Дазая… — Подожди, подожди, тормози. То есть, ты можешь управлять чем-то кроме? — Мыслями и чувствами, например. Или ощущениями. Чуя впал в лёгкий громаднейший ступор. Получается, что с ним вообще могут сделать что угодно. От этого становилось, не то, чтобы неуютно, просто до жути страшно. Слишком много берёт на себя эта женщина. — Кстати… Джиро ведь пересадили в тебя с помощью Канторэ? Как вы познакомились? — О, ну… На самом деле, я просто увидела этого мальца, он сказал своё имя, я своё. Ну, не сладили мы с ним, потому что… Э, честно, не знаю, почему мы вдруг… А, стой, стой, вспомнила. Кажется, он сразу же использовал меня и пришлось спасать стражников, ибо Джиро в бешенстве — это Ад и смерть каждому встречному. Хуже только Гравитация. — А почему не Асука? Кстати, расскажи о нём. — О, Асука… Ну… Знаешь, я очень хорошо с ним… Стой, слышишь? Пришлось отвлечься, вслушиваясь в звуки на улице. Изоляция, признаться, что надо. Ни черта не слышно, а если и слышно, то только звуки боя, криков и… Тигриного рычания? — О, Господи… Только не говорите, что это Риока… Чуя! Накахаре снова стало плохо. Кровь хлестала уже не только изо рта, прорываясь через горло, будто тошнота, но и из носа, что заставляло Чую задыхаться. Харунакара, хоть и перепугалась, но уверено потянула его за руку, к воде. Зачерпнув немного, поставила перед ним. — Сполосни. Рыжий не стал сопротивляться, хотя бы потому, что не мог. Он собрал в руки немного горячей воды, бросая в собственное лицо. Неприятно. Была бы она ещё холодная, может, хоть терпимо, но горячая… Кровь решила, что на сегодня хватит побегов и больше не текла. Осталось только умыться от незначительных капель. — Ты как? — почти сразу, как он закончил с умыванием, спросила Теши. — Терпимо. — Иди проверь, что происходит снаружи. — А ты? — Ополоснусь и выйду. Иди. Накахара кивнул, поднимаясь. Харунакара слегка улыбнулась, снова смывая мыло с ног. В голове — полнейшая неразбериха из незаконченных дел и догадок, что сейчас происходит снаружи. Кстати, о делах. Мало того, что есть пара недописанных документов, так ещё и отчёт о Канторэ писать. Получилось же снова менять носителей даров. Леике нужны подобающие похороны, иначе род Мисао её заживо закопает. Совсем скоро к ним приедет один важный человек вампир, а после его приезда будет ещё одно важное событие, из-за которого стоило переживать. Там её задницу никто не прикроет. А Чуе уже давно пора узнать о семье. И, видно, придётся так же рассказать об Асуке, как бы больно не было вспоминать. После разговора с Дазаем, Накахара стал очень много спрашивать и то, что он заподозрил её в мутках с Фрицем, прям как удар ниже пояса. Да и вообще, нужно объяснить им троим о способностях. Троим, потому что: Дазаю, Чуе и Ацуши. А вот Осаму и Накахаре уже можно знать больше. Как, например, почему у всех вампиров красные глаза, а у рыжего — голубые? Или что связывает всех вампиров, полукровок и обращённых, со способностями? Или… Нет, о её прошлой жизни им знать ни к чему. Только панику рассыплют, как горох из порванного мешка. И всё-таки…

Что ж делать тогда?

*** Чуя чувствует неладное. Так всегда: обязательно пойдёт кровь перед важным событием. Важным или опасным. Пока что оно смешивалось, ведь кардинально меняло его жизнь. Даже перед чёртовой атакой на последнюю оборонительную крепость у него вытекло много крови. Не сказать, что это смертельно, но неприятно и… Утомительно. Ведь Накахара знал причину, знал, как это исправить и избавиться от постоянного дискомфорта, пусть это и разрушит всю его прочную стену принципов. Со стороны он казался мазохистом и в какой-то степени это было так. Нет, боль не нравилась рыжему вампиру, просто отказаться от неё страшно. Действительно страшно, особенно потерять родной цвет глаз. Сейчас он бродил по коридорам, а уши улавливали звуки боя на поверхности. Ну, не совсем на поверхности, скорее уж на улице. Что там ляпнула Теши? Риока… Чуя не до конца разобрался с информацией о способностях, но, если он правильно понял, то это имя дара Леики. Бывшего дара Леики. Сейчас способность принадлежала Ацуши, хотя, честное слово, Накахара начал сомневаться, что он с ней справится. Если даже чистокровный не может, то почему у обращённого получится? Правда, кое-что он не учёл. Несмотря на всю свою чистокровность у него изначально не было дара. В коридорах он наткнулся на Коё. Она казалась раза в три бледнее обычного, да и из руки обильно текла кровь. Кажется, будто она вышла лишь чтобы убедиться, что опасность не так близко, как ей слышно. Да и выглядела женщина отстранённо. Словно найдя смысл жизни, она в нём разочаровалась. Чуя насторожился, но прошёл мимо. Дальше — хуже. У выхода в дверном проёме, оперевшись на косяк, стоял их нынешний врач, абсолютно не заинтересованный происходящим, в то время как Фриц и Акутагава пытались что-то сделать с диким тигром, агрессивно защищающим того самого Дазая, который, вроде, должен был нейтрализовать способность? Отлично! Просто прекрасно! — Что здесь происходит? — процедил Чуя, пытаясь найти хоть какое-нибудь логичное объяснение происходящему. — Тигр утащил полукровку. Откуда он тут взялся — непонятно. — Неужели не узнаёшь способность? — съязвил Накахара. Как никак, а Мори отправлялся на задание с Леикой, так что вероятность, что он видел её дар, очень высока. — Леика мертва. И как это произошло? — вдруг перевёл стрелки Огай. У Чуи мурашки по коже пробежали. Где-то он уже видел этот взгляд, полный чистейшего безумства, такой сумасшедший, но пленительный, меткий и острый, куда ж без этого. Рыжий ни за что не проведёт параллель с Осаму, но так оно и есть. Такой цепляющий, мёртвый, холодный, но хитрый взгляд, высказывающий ненормальную любовь был только у шатена. И только к Чуе. — Что́ произошло? — якобы не понял Накахара. — Её дар теперь служит другому. Кто это? И как вы это провернули? — А тебе всё знать нужно. — огрызнулся рыжий. Мори только ухмыльнулся, скрываясь в тени здания, а Чуя, наоборот, — на улицу, помогать Фрицу и Рюноске. Тигр свирепел, для этого не нужно быть гением. С каждой новой попыткой подобраться ближе, он всё дальше отходил от окровавленного Дазая. Накахара мысленно отметил, что запах разносится очень далеко, и не так уж он плох. Хотя вампир ни за что не выпьет человеческой крови. Как не проси. Это — его устоявшийся принцип, нарушив который, Чуя уже не будет собой. Акутагава успешно держал зверя на одном расстоянии, не давая выйти или подойти к стенам замка слишком близко. Надо признать, получалось просто шикарно. Несмотря на всю свою агрессивность и энергичность, тигр всё же не рисковал идти прямо на Расёмон вампира. Фриц отвлекал внимание на себя, но получалось немного хуже, ведь даже так зверь пытался скрыться, на пару с Осаму. Накахара представлял, как важен шатен для Теши, и понимал, что просто отдать его нельзя. Ну, допустим, его НЕМНОГО волновали раны на груди полукровки, но, конечно же, вампир об этом не скажет. Своей силой Чуя выдрал несколько кусков земли, запуская их в зверя. Попал он или нет — чёрт его знает. «Снаряды» только подняли пыль, а что происходит видел только Акутагава. Рыжий не обладал всеми вампирскими качествами, это и по цвету глаз видно, а Фриц — обращённый и не видит через такую завесу. Рюноске всматривался в эту пелену, после чего бросился вперёд, выкрикивая на ходу: — Он уходит с полукровкой! — Чёрт! — выпалил Чуя и увязался следом, жестом показывая Фрицу, что его помощь не понадобится. Конечно, Третий был обижен до глубины души… Нутра? О, Господи, вы поняли. Но в целом, у него ещё есть дела, а теперь их прибавилось, ведь Накахара ещё и двор разъебал. Нервно вздохнув, Раймонд вернулся в крепость. Мори, впрочем-то, не спешил его пропускать, хотя, казалось, что он уже давно ушёл заниматься чем-нибудь не слишком утомительным. Фриц всячески пытался обойти настойчивого врача, но последний стоял на своём. — Что? — не выдержал Третий. — Что ты решил по поводу заговора? Ты же понимаешь, что умрёшь, если откажешься? — Вполне. Но ещё ничего не решил, потому что завален работой. — Чем выше должность — тем больше дел? — усмехнулся Огай. Он стоял с таким спокойным видом, хотя, на самом деле хотел рассказать последние слухи, максимально правдивые. — Говорят, Анго приезжает. — Что?! — выпалил Раймонд, не заботясь, что его кто-то услышит. — Потише. — Мори остался таким же спокойным. — Знаешь, что это значит? — Собрание… — Именно. Скорее всего, своей «правой руке» она поручит следить за раненым полукровкой. А на совещание возьмёт тебя. Так что, времени у тебя не осталось. Ты должен либо согласиться участвовать, либо внести с собой нашу маленькую тайну в могилу. В ближайшее время. Раймонд молчал. Если приезжает сам Сакагучи, то со связью действительно жуткие проблемы. Прошлое собрание было почти полгода назад, практически в полном составе, как ему сказал Чуя. Только русский король снова не показал лица. Мало того, у него существенно изменился голос, хотя, сложно понять, он почти не говорил. Только слушал. Как доложил всё тот же Накахара, короли вполне спокойно к этому относились, будто то — обычное дело. К чему они тогда пришли Второй умолчал, но Харунакара казалась уже не такой подавленной, оправилась и начала действовать. Вспомнив об этом, он слегка улыбнулся, но тут же стёр улыбку с лица, ведь за ним наблюдает Огай. — Ты заставляешь меня решить прямо сейчас? — на всякий случай решил уточнить Фриц. — Да. — Тогда я согласен. Что ты задумал? — Ты подставишь её на этом совете. Как угодно, но девочка заигралась, так что не сразу к жестоким методам. Может, она ещё исправится. Фриц не ответил. От самого себя было противно, но у него был шанс исправить ситуацию, обсудить всё с нужными людьми вампирами, принять правильное решение и, наконец, сделать всё, как распланировал. Мори больше не мешал пройти, так что ничего не мешало и Раймонд отправился по своим делам. *** Акутагава быстро преодолел стену с помощью Расёмона. Достаточно было лишь подняться в воздух и вовремя прыгнуть. Чуя не отставал — с гравитацией он пошёл прямо по стене. Оба оказались за пределами дворца, так же, как и тигр с Осаму, которого животное куда-то тащило. — Основная цель: вернуть полукровку. — процедил Накахара. — Понял. Тигра можно убить? — Нежелательно. Постарайся лишь обезвредить его. Рюноске действовал быстро. Расстояния между ними оставалось всё меньше и вскоре, приблизившись, Акутагава смог преградить дорогу зверю. Мало того, он ещё и оцепил приличную территорию так, чтобы взбесившийся Ацуши не вырвался. Дазая беспощадно бросили на землю в попытках вырваться из получившейся клетки с открытым верхом. В единственный «вход» и запрыгнул Чуя. — Что ты себе позволяешь? — выкрикнув это, Накахара подбежал к разъярённому тигру и с размаху заехал ему в морду. Зверь зарычал, приходя в себя, и бросился на вампира. Рыжий вовремя отпрыгнул, хотя и гравитация дала свои плюсы. Получилось отпихнуть тигра и, заодно, отправить его в короткий полёт, вплоть до барьера из Расёмона. Зверь оклемался не так быстро. К тому же, Акутагава связал его даром, но животное продемонстрировало когти, которые даже смогли порвать способность Рюноске, к удивлению обоих вампиров. В ярости тигр бросился на Накахару, замахиваясь лапой с выпущенными «лезвиями». Чуя уворачивался от ударов, которые продолжали сыпаться на него, и в какой-то момент снова заехал в морду зверя. Тот ещё больше взбесился, а рыжий перепрыгнул его, пропуская к барьеру. И к Осаму… — Чёрт, стой! — крикнул Накахара, но тигр не слушал. Дазай слабо прокряхтел, подавая признаки жизни. Кажется, зверь его уже не пугал, раз он через силу протянул руку к нему. И только сейчас Чуя вспомнил, что шатен — чёртов полукровка ещё и со способностью обнуления. Вампир остановился, но оставался начеку. Тигр не боялся Осаму, а очень зря. Едва он добежал до полукровки, а рука последнего коснулась мягкой белой в чёрную полоску шерсти, дар нейтрализации всё же соизволил работать, превращая смертоносного зверя в обыкновенного подростка. Рюноске тут же распустил дар, падая на колени с каким-то облегчением. В очередной раз он понял, что силён, но этого снова никто не видел. Хотя… Может, Накахара не будет сволочью и всё же шепнёт Теши на ушко о его участии в этой потасовке. Чуя подбежал к раненому и новообращённому, на ходу начиная говорить: — Получилось? А что за рана? Работа тигра? Когда успел? — Волнуешься?.. — прохрипел Дазай, едва держа глаза открытыми. Видеть такое обеспокоенное лицо рыжего было непривычно, особенно, когда знаешь, что волнуется он о тебе. — Так, ты на вопросы отвечай. — По… Медленнее… — Откуда рана? — начал Чуя с самого шатена. — Когда он успел тебя цапнуть? — Как ты ушёл… Проснулся из-за звериного… Рыка и… Агрх… — Осаму закрыл рану, жмурясь от боли, и не видел, как же хищно облизнулся Накахара, подавляя вампирские инстинкты, зато слышал, как он шумно сглотнул. — И он цапнул меня… — Кто для тебя этот малец? — сменил тему вампир. — Не лучшее время… Об этом… Говорить… — всё хрипел шатен. — Дазай! Женский, пронзительный голос донёсся откуда-то из-за спины рыжего. Чуя обернулся, Осаму дёргаться не решался. Конечно же, это Теши. Чуть дальше стоял Фриц, видимо, это он подкинул её сюда так быстро. Акутагава подошёл к бывшему некогда тигру, теперь же — мальчишке в бессознательном состоянии. Он пока не предпринимал попыток поговорить с Королевой, но сам себе обещал выкрасть минутку. — Что тут… Господи, Дазай! — Теши подошла вплотную и увидела раны на груди. Ни секунды больше не медлив, девушка чуть приподняла голову «брата», оголяя клыки из-под губ… Но ей закрыли рот. Внаглую и без промедления. Скосив глаза, Харунакара удивилась ещё сильнее. — Как ты смеешь? — тут же разъюшился Фриц, отдергивая руку Чуи от её лица. — Это ты думай, что делаешь. — Накахара выдрал руку, собираясь врезать ею уже по наглому лицу, но вмешалась Теши. — Тихо, тихо, тихо, тихо, тшшш… Забудем об этом. Чуя, почему ты так сделал? — Ты никого больше не обратишь, слышишь?! — вне себя от ярости вскрикнул рыжий. Харунакара сделала шаг назад, пугаясь такой решительности, отходя под защиту Фрица. — Тише, Чуя… — Тебе меня мало? Вон, ещё и левого человека, подручного Дазая, обратила! Может, хватит? Или для тебя и названный брат уже ничего не значит? — А как ты иначе спасёшь его? Он теряет кровь. — ответила девушка. — Если он станет вампиром — мигом исцелится… — Но он НЕ станет вампиром. — грозно навис над ней Накахара. Она смело выдерживала этот взгляд, хотя внутри всё крутило от странного ощущения предательства. — И что ты тогда… *** Дазая беспощадно забинтовали, хотя Харунакара и психовала, что он умрёт так. И очень скоро. Чуя прям чувствовал пятой точкой, что всё будет хорошо, да и всегда можно привлечь к лечению Мори, который… И отравить, в общем-то, может… Ну, всё зависит от Королевы, которая сейчас сидела на успокоительном, которая и решит, стоит ли идти на риск. Накахара не отходил от постели пострадавшего по личной инициативе: в какой-то степени он ощущал вину за то, что оставил его. Теши ведь всё рассчитала и если бы он не ушёл, ничего такого с ним бы не было. Не понятно лишь, как он ещё не умер, но рыжий наоборот этому радовался. Иначе он точно себя не простит и лучше бы уж шатена обратили. Эх, а ведь Чуе так понравился цвет его глаз… Так, стоп, о чём он думает? Фриц мигом домчал Дазая и Теши в замок. Акутагава с Чуей остались позади, захватив с собой оборотня. Рюноске спрашивал у Второго, можно ли ему обучать беловолосого. Накахара не дал точного ответа и всячески ссылался на то, что не у него спрашивать надо. Кажется, черноволосый задумался, но не слишком, иначе бы отстал. Ближе ко входу их встретил Ода, который доложил, что происходит полнейшая неразбериха. Коё подозрительно затихла со своей обращённой, а Мори так вообще заинтересовался слугами и одного уже успел отлупить лошадиным хлыстом. — Ах да, Харунакара-сан, связь с оператором налажена. — Хорошо. — устало ответила Теши, скорее на отвали, ей ведь ещё Дазаем заниматься. Потом проведать Озаки, скорее всего наказать Огая за своевольность. Встретить «оператора» и сходить на ночную встречу. А она так давно не спала… Видимо, ей и не дадут. Сейчас, пока она шла по коридору и раздумывала над незаконченными делами, находясь под успокоительным, всё было более менее нормально. Мимо прошёл Рюноске. Он остановился, выпрашивая минутку и что-то рассказывал о своей помощи в спасении Осаму, а Теши, кажется, похвалила его… Всё будто в каком-то тумане, будто ненастоящее… Когда она снова вернулась в реальность, то лежала на полу. Ноги подкосились, а из глаз брызнули слёзы, особенно, когда щека прижалась к махровому ковру. Так можно назвать одиночество? Чуя занят Дазаем, да и она не станет рушить их идиллию; Фриц руководит уборкой комнаты, а это в другом крыле; Ода проверяет и пересчитывает финансы и кровь; Ацуши валяется в отключке, как и Осаму, но в менее плачевном состоянии; Акутагава только что прошёл мимо; Коё сидит со своей обращённой; Мори явно ей не поможет, ну, а вот где он? Чёрт его знает. Может, Макимачи вернётся? У неё сильная способность, пока никто не знает о её нюансе. Скоро Анго приезжает. Скоро совет. Документов гора, большинство не заполнены. Против неё готовят заговор. Чуя накричал. Мысли абсолютно не связаны друг с другом. Та нить, которая могла соединить их воедино, безвозвратно порвалась на время действия успокоительного. Или оно тут не при чём? — Теши, ты чего? Этот знакомый голос. В бесконечном потоке слёз блеснула улыбка. — Фриц… — шепнула вампирша себе под нос. Это действительно единственное спасение. Он понимал и поддерживал её, хотя на людях они разыгрывали грандиозный спектакль, где оба ненавидели друг друга. — А ну-ка, вставай. — сильные руки подхватили её и поставили ногами на пол. Чужие пальцы мягко стёрли капающие без конца слёзы, а губы чмокнули в лоб. — Ну, что случилось? — А… Ты о слезах? — Нет, я о настроении. — А… Да так… Иногда, мне кажется, что я совсем не подхожу для роли Королевы. — Ну, тише. Если ты только из-за этого… — он заключил её в мягкие объятия, утешая. — Могу привести несколько весомых аргументов, почему ты ошибаешься. — Не нужно… — А я вижу, что нужно. Смотри, во-первых, ты взялась за правление в наиболее сложное время. Где были все эти Лорды, когда трон стал свободен? М? Их не было, ведь как раз война и управлять страной неудобно. И, конечно же, не выгодно, ведь продолжать чьё-то дело — это сложно. Я серьёзно. Харунакара улыбнулась, обнимая Раймонда в ответ. — Второе: ты сплотила вампиров. Да, возможно, против себя самой, но зато они держатся вместе. С Ку… С прошлым королём… — Фриц знал, что Теши немного неправильно реагирует на имя мёртвого. — такого и в помине не было. Мы думали лишь о том, как бы перегрызть друг другу глотки за место повыше. В-третьих, ты уважаешь и не тиранишь людей. Да, они находятся в рабстве, да, мы ещё не обустроили их тут как надо, не перестроили некоторые здания, но им живётся лучше. Постоянно кормят, дают прилично времени на отдых, денег не спрашивают, берут совсем немного крови. В-четвёртых ты пытаешься поддерживать хорошие отношения со всеми подчинёнными. Иногда ты грубишь или унижаешь, но это мотивирует. В-пятых, ты думаешь о родных, даже, если они твои враги. Это действительно о многом говорит. В-шестых… — Фриц… Он замолчал, глядя на неё сверху вниз. Кажется, настроение её действительно улучшилось. Она улыбалась, а слёзы, кажется, были от радости, а не из-за печали. — Спасибо… — Рад помочь. — Раймонд улыбнулся в ответ. — Как и всегда…