Взаимность

POV Салли

      Я всегда веду счёт, ведь я знаю, когда должен прилететь сильный удар от отца. Чтобы сосредоточиться на моём замутнённом силуэте, он тоже считает до трёх и замахивается, чаще всего попадая прямо в керамический протез. Именно сейчас мне даётся три секунды на подготовку, но собраться с мыслями никак не получается. Какое-то непонятное чувство не даёт мне смириться с тем, что мой собственный отец готов избить меня и со спокойной душой так же уйти, забыв о моём, покрытым синяками теле. Складывается впечатление, что папа совсем равнодушен к моему состоянию, а если я умру от большой потери крови, то ему станет только легче. Один. Отец делает шаг вперёд, перекрывая мне путь в коридор. Мои руки незамедлительно тянутся к заднему карману собственных джинс, аккуратно вынимая какой-то предмет. Однако, я до сих пор прожигаю взглядом свои острые коленки, ещё ближе прижимаясь к холодной стенке. Два. Отец сосредотачивается на мне, будто отмечая мой силуэт у себя в памяти красным маркером. Я ещё крепче сжимаю ту самую вещь и поднимаю глаза на папу, выбирая подходящий момент. Смешанные чувства играют во мне, не давая покоя, выедая остатки трезвости, и меня охватывает волна адреналина. «Нужно отомстить, » — в голове слышен знакомый жуткий голос той самой безумной девочки из детства, но я будто под гипнозом и готов подчиниться ей. Три. Я выставляю прямо перед отцом острый канцелярский ножик, но на глаза постепенно наворачиваются слёзы. Внезапно дверь открывается, и на пороге стоит Ларри, что держит мой рюкзак. –Сал, ты забыл рю… ОТОЙДИТЕ ОТ НЕГО! — шатен подбегает к папе, а отец из-за слабости с грохотом падает на пол. Металлист хватает меня за локоть, тем самым помогая встать, и мы выбегаем в коридор, заходя в лифт. Здравый разум моментально вернулся ко мне, а от осознания того, что я чуть не убил своего отца, слёзы начали скатываться по щекам. В протезе мне не хватало воздуха, из-за чего дыхание становилось тяжелее, а голова закружилась. Заметив моё состояния, Ларри с беспокойным видом начал откреплять ремешки фиксации друг от друга, и когда керамическое лицо было снято, я жадно заглотнул свежего воздуха, а сердце уже не так быстро билось, как несколькими минутами ранее. Дыхание налаживалось, а в это время шатен решил заговорить первым: –Ты правда хотел уби… –Да, — перебил его я. — Я знаю, что ты хочешь сказать. Может то, что нам надо расстаться? Или ты хочешь меня оскорбить? –Нет, Сал, не на… –Надо, — ком в горле подступал, и я, нажав на кнопку остановки, выбежал в коридор первого этажа. Я не хочу больше слышать упрёки. Не хочу видеть суровые взгляды. Не хочу, чтобы мы с Ларри расставались. Наверное, будет легче, если я умру…

Если я умру…

Я бежал по ночной улице Нокфилла. Точнее, я был далеко от города, но казалось, что я пролетел целый марафон. Я был близок скорее к апартаментам, чем к городу. Ноющая боль в районе поджелудочного не давала покоя, ведь целый день я ничего не ел помимо завтрака. Под ногами что-то хрустнуло. Я посмотрел вниз и заметил тёмно-зелёные раскрошенные осколочки от какой-то стеклянной бутылки. Я присел на корточки, внимательно рассматривая их. Вспомнив, что в заднем кармане джинс есть канцелярский ножик, я отбросил затею зарезать себя этими осколками и достал острый предмет. Немного погодя, я, засучив рукава свитера, провёл сверкающим лезвием по запястью правой руки, а из-под него просочились алые бусинки тёмной крови. Бордовая жидкость манила своим цветом, стекала по ладони и спадала красными каплями на тратуар. В глазах начинало темнеть, ведь порез оказался намного глубже, чем я думал. В ушах звенело, а сознание покидало меня. Я почувствовал, как ноги больше не держат меня, и я без сил свалился на асфальт, медленно погружаясь в сон…