Железные игрушки

      — А что у вас тут творится? — Питер плюхнулся рядом с маленьким Эриком, с вопросительным выражением лица наблюдая, как за каким-то парнем, бегающего то кругами, то зигзагами, летает маленькая тучка. Раз в несколько секунд из тучки вылетела маленькая молния и прилетала в «подвижную мишень». Это, судя по вздохам и аханиям, было не смертельно, но в какой-то степени болезненно.       — Тот парень, — Эрик ткнул пальцем в сторону скачущего, — грубо пригласил Ороро на свидание. Теперь расплачивается.       — Он и правда попал, — присвистнул Максимофф, — с Ороро шутки плохи, — а ты сам чем занят? — деловито поинтересовался Питер.       — Будешь удивлен, но полезным делом, — ответил Эрик, шевеля пальцами, превращая металлический шарик в несколько острых шипов, отправляя их на скорости в деревянную мишень, которой служил средней толщины деревянный брусок в нескольких метрах от него.       — Ты вообще отдыхаешь, парень? — Максимофф ради забавы выстроил железные шипы, пока они находились в полёте, в виде первой буквы своего имени. Снаряды достигли своей цели. И теперь буква П гордо красовалась посередине. — Круто вышло, — констатировал спидстер, подняв большой палец вверх.       — Спасибо, — уголком губ улыбнулся Эрик, с досадой отмечая про себя, что даже не заметил вмешательства в траекторию шипов (что опять же посчитал своим недочетом, который нужно устранить).       — Мы тут порешали командой Икс, что у нас должны быть кодовые имена, а то не как-то несолидно. Так и в супер герои не запишут, — сменил тему Питер, вспоминая, какими соображениями хотел поделиться, — Курт у нас теперь Ночной змей, хотя он больше на Синего ящера смахивает. Или Черничного чёрта. Ему бы пошло, — беззлобно накидывал спидстер варианты.       — А ты как решил себя назвать? — полюбопытствовал Эрик, примагнитив шипы из мишени обратно, снова соединяя их в шарик. Максимофф, конечно, заговорил бы о себе и без наводящего вопроса, но так было гораздо приятнее.       — Ну я пока в процессе. Я думаю, может … Мгновенный? Сверхскоростной? Неподражаемый мастер?       — Ты серьёзно? — скепсис на лице Эрика вызывал умиление и желание его потискать. Но Максимофф сдержался.       — У тебя есть идеи получше, магнитный гений? Леншерр задумался, придавая при помощи силы металлический шар так. словно он из пластилина.       — Когда ты не мельтешишь, то цветом, как металл. Думаю, как серебро.       — Если серебро, то какое-то абсолютно нестабильное, не желающее все время быть в одной форме, — к парням подошла Ороро, подхватив нить разговора. За её спиной лежал тяжело дыша неудачливый кавалер. Маленькая агрессивная тучка рассеялась словно дымка, послушная воле своей создательницы.       — Ну абалдеть теперь! Для одного из вас я ассоциация с куском металла, а для другой — с сумбуром и беспорядком. А я то думал, что для вас хоть что-то значу! — в притворной обиде возмутился Максимофф, отворачиваясь в сторону. На самом деле от Эрика, как Питеру хотелось думать, сравнение с любимым металлом было сродни хорошему комплименту. Тем же вечером Питер не удержался от того, чтобы переговорить с Хэнком на тему агрегатного состояния серебра. Поход увенчался успехом. Из лаборатории Максимофф вышел со старо-новым словом в словарном запасе и новым прозвищем: Ртуть.

***

Во время очередного «патрулирования территории» Питер увидел, как Эрик, находят в шести метрах от земли, летит вниз. Секунда и спидстер уже бережно обнимает мальчика, твердо стоя на ногах. Ещё секунда и они уже оказались в особняке, в комнате юного металлокинетика.       — Ты не ранен? Тебя отвести к медсестре? Почему падал? Что произошло? — обрушил шквал вопросов испугавшийся Питер, параллельно осматривая свою «добычу» на предмет травм.       — Медленнее, я же понять ничего даже не успеваю, а ты требуешь внятных ответов, — поморщился Эрик, — я просто учился. Не о чём волноваться.       — Просто что делал? — Максимофф решил, что ему послышалось, — Учился? Чему? Падать с большой высоты? Мне не о чем волноваться? Да если бы не я, ты бы разбился там к чертям собачьим! — в порыве гнева спидстер даже не стал пренебрегать ругательными словами.       — У нас разные способности, поэтому не вижу необходимости расписывать тебе, что конкретно я делал, — высокомерно заявил Леншерр, отходя от спидстера на несколько шагов. На всякий случай.       — Маленький ты ещё для подобных фокусов, — сердито бросил Питер, удивляясь, как у отца получается смотреть на всех свысока даже при отсутствии былого роста и закалки. Ланшерр нахмурился, а железные предметы в комнате начали ощутимо подрагивать.       — Вот только пугать меня не надо, — ощетинился Максимофф, — ты больше этим заниматься не станешь. По крайней мере в одиночку. Мальчик демонстративно отвернулся к окну, намекая, что разговор окончен. Металл перестал подавать признаки жизни, зато весьма недвусмысленно открылась входная дверь, намекая быстроногому мутанту на то, чтобы он покинул данные владения. Но отделаться от себя спидстер так легко не позволил, а потому, с грохотом захлопнул дверь, прошелся по комнате и сел на подоконник у окна, где стоял Эрик.       — Слушай, ты считаешь, что лучше всех всё знаешь, но иногда лучше попросить кого-то о помощи. Или хотя бы о подстраховке, — добавил Питер более миролюбиво, — ладно я. У меня не было никого рядом, когда я узнал о своей силе. Учиться ею управлять пришлось в одиночку. Это давалось мне с трудом. Однажды вообще врезался в деревянный забор на полном ходу. Повезло ещё, что он был старым и прогнившим. Отделался занозами и синяком на лбу. Но ты не один. И тебе не обязательно подвергать себя опасности ради развития новых навыков. Ты в семье, Эрик. Помнишь ли ты что-то о прошлом или нет, но сейчас эта жизнь и есть твое настоящее, где ты не один. И ты всегда можешь на меня рассчитывать. И на других в этом особняке. Мальчик сел рядом с Питером так, чтобы их спины соприкасались.       — Ты все спрашиваешь, почему я так много занимаюсь развитием способностей. Меня успокаивает, когда я контактирую с металлом. Не знаю почему, но мне кажется, что в любой момент может прийти опасность. Я просто хочу уметь защищать себя Такой текст вполне укладывался в мировоззрение взрослого, но из уст ребенка он звучал как-то неправильно. Питер чувствовал жалость. Ведь даже представить сложно, какие страдания мог испытал тот, кто даже при полном отсутствии памяти о прошлых событиях, продолжает видеть кругом опасность.       — Эй, чтобы ни случилось, я защищу тебя, понял? — Максимофф говорил абсолютно серьёзно. Хотя в глубине души он и надеялся на то, что никому не придет в голову совершать нападения. И без того пострадавшее, даже искалеченное чувство безопасности отца совершенно не нуждалось в новом стрессе.       —  Я сам смогу о себе позаботиться, — вдернул нос мальчик, — но ты действительно сильный мутант. Твоя скорость завораживает, — признался Леншерр.       — Спасибо за сильного. Я рад такой высокой оценке, — Питер не удержался и потрепал маленькую версию отца по голове. А тот, на удивление, даже не пискнул в знак протеста. Взгляд Максимоффа случайно упал на место рядом кроватью, где не очень аккуратной стопкой лежали газеты.       — Что это?       — Когда ты последний раз что-то читал что-то помимо счета на экране со своими играми? — с беззлобным смешком ответил Эрик, — газеты.       — Почему тебя интересует Магнето? — Питер за считанные секунды успел просмотреть газеты и обнаружил, что почти в каждой из них есть закладка на статье, касающейся «угрозы человечеству».       — Он тоже металлокинетик, как и я, — пояснил Леншерр, — и может летать. Следовательно, я могу этому тоже научиться. Если пойму, как он это делает.       — Поэтому я сегодня наблюдал, как ты падаешь? — сложил Питер в голове пазл.       — Я учился летать.       — Ага, помнится в греческой мифологии был похожий персонаж, — проворчал Максимофф, прикидывая, что делать с этим открытием и сколько ещё газет со статьями о Магнето есть в особняке, до которых его отец еще не добрался, — только он разбился.       — Он мало практиковался, — Эрика совершенно не смутил мрачный тон услышанной реплики, — со мной этого не случится.       — Конечно не случится, — прошептал Питер, уходя мыслями куда-то вглубь себя, — я не позволю.