Потерянный рай

«Ни жизнь, ни смерть не имеют значения, только любовь делает из нас героев. В забрызганных кровью доспехах рыцарь становится героем только во имя любви». Этот завет всегда был высечен золотыми буквами на моём сердце. Я следовал ему преданно и не изменно, не позволяя яду жестокости, что видел вокруг, отравить мою веру в гармонию. Я наблюдал сотни войн между Раем и Адом, в некоторых даже участвовал и сражался, но никогда не предавал себя и то, что считал правильным. Эдем был моим домом, хранителем моих мыслей, молчаливым другом, единственным местом, где царили добро и справедливость. Знания о земном мире я черпал в основном из книг, но интереснее всего были рассказы Небесного Отца. Здесь всё было просто – в ангелах заложено добро, в демонах – зло, а третьего не дано. С людьми было совсем иначе. Тысячи эмоций разных граней и силы, множество оттенков чувств, яркая палитра качеств, подчас противоположных, так, что даже не верится, что они могут ужиться в одном живом существе. Вот человек совершает зло, и тут же удивляет великодушием. Поразительно. Порой я ловил себя на мысли, что и сам не прочь побывать смертным в мире людей, понять, как они чувствуют, как думают, что называют любовью, а что – ненавистью… Однако, было то, что всегда останавливало полёт моих мыслей в эту сторону. Небесный Отец говорил, что люди часто подаются искушению или, что ещё хуже, впадают в отчаяние, и совершают поступки непоправимые, о которых после горько жалеют. Я не хотел бы принимать на себя такой груз, и Всевышний как мог, старался уберечь меня от подобного. «Ан, нельзя позволять гневу овладеть тобой. Не позволяй отчаянию заполонить твоё сердце болью, которая заставит совершить ошибки, которые ты потом не сможешь себе простить. Ты должен научиться контролировать себя и смотреть вперёд. То, что разрывает изнутри сейчас, позже может оказаться вовсе не таким, важным и определяющим, каким казалось сначала. Никогда не забывай этого. Так твой дух не ослабнет и устоит перед отчаянием». Конечно же, я ничего не забыл. Уроки Небесного Отца всегда были для меня высшей ценностью. Имя Ан означает «Мир». Так назвала меня матушка, Ангел – Хранитель слепых. Она часто бывала в мире земном, но не любила говорить о своей миссии. Повторяла лишь, что важно на самом деле не то, что мы видим, а то, что чувствуем. Она научила меня величайшему из искусств – видеть сердцем. Что касается моего отца, то он был главным стражем Лиги Избранных и неотлучно находился рядом с Всевышним. Увы, даже наше бессмертие не абсолютно. Шанс оправиться от ран, нанесённых лично Тёмным Лордом, очень мал. Если честно, я не помню ни одного случая исцеления. Мой отец пал. Матушка приняла удар стойко, полюбила меня ещё горячее, я всегда мог рассчитывать на её поддержку и понимание, знал и доброй и строгой, хранил её заветы и образ у самого сердца. Ей стало гораздо спокойнее, когда опеку надо мной взял сам Небесный Отец. Годы шли, а место главного стража так и оставалось пустым. Позже я узнал, что оно ждёт именно меня. Всевышний относился ко мне по-особенному тепло, дал редчайшее и прекраснейшее из сокровищ, о котором только можно мечтать – своё доверие. На вопрос: «Почему избран именно я?» он отвечал, что всё дело в трёх Великих Дарах. В каждом ангеле по природе его заложен либо Дар Любви, либо дар Веры, либо Дар Надежды. Каждый даёт то, чем владеет. Я же соединил в себе все три способности. С самого детства Небесный Отец лично обучал меня боевым искусствам, воспитал во мне дух истинного воина. Одного владения мечом для победы недостаточно. Главный урок я сделал своим щитом: «Когда идёшь в бой, в первую очередь очисти свой разум, дай ему покой, не сей внутри зёрна мести. Бой - это искусство, а не ярое желание кого-то убить. Запомни, мы не убийцы, а воины вершащие правосудие». Когда я достиг совершеннолетия, место в Лиге Избранных стало моим. Это осчастливило меня, ведь теперь я был полезен и мог отплатить Небесному Отцу за его доброту, заботу и ценные уроки. С этого момента я больше не мог стареть. Я любил всё, что меня окружает, берёг дружбу между своими товарищами и собратьями, восхищался магией природы, был заботлив с детьми и вежлив с остальными жителями Рая. Мои помыслы были чисты, а сердце открыто, однако, ни одна из известных мне девушек так и не смогла оставить в нём свой след, но это меня не огорчало. Я отдал всего себя службе на месте правой руки Небесного отца и не желал ничего иного. Мой разум постоянно просил пищи, поэтому я проводил много времени в Библиотеке Познания, что находилась в храме Тайных Знаний и была доступна только для семерых Избранных, мудрейших и справедливейших из всех, что когда-либо видели оба мира. Кроме Всевышнего было ещё шесть имён, одно из которых – моё. Храм представлял собой довольно запутанный лабиринт из комнат, однако я всегда шёл по одной и той же дороге, неизменно приводящей меня к цели. Всегда, кроме сегодняшнего дня. Я собирался изучить сегодня Книгу Небытия, единственную общую и у Всевышнего, и у Тёмного Господина, труд, доступ к которому имели до сего момента только эти двое, и так волновался по поводу того, что же за великую тайну должен увидеть, что не заметил, как забрёл не туда. Изучив не один десяток комнат, я понял, что заблудился окончательно и хотел уже предоставить дело Силе Мысли, как вдруг заметил необычную дверь. Она была угольно-чёрной и соткана вовсе не из света. Я видел такое впервые и долго сомневался, открывать её или нет. Дело решил шелест страниц и чей-то тяжкий вздох оттуда, из неизвестности. Я смело открыл. Увиденное заставило меня замереть. Девушка невероятной красоты предстала передо мной. Белоснежная кожа и глаза цвета закатного солнца, в полумраке единственной свечи, казавшиеся почти чёрными, роскошные волосы распущенные и прикрывающие её хрупкую фигурку почти до колен… Я никогда не видел ничего подобного и наверняка простоял бы ещё долго, если бы она не вскрикнула испуганно и не уронила книгу, что была у неё в руках. - Кто Вы? Как Вы сюда попали? Зачем Вы здесь? – она говорила быстро, сбивчиво, тревожно, однако я успел заметить необыкновенную ласковую певучесть её голоса. - Прости, я не хотел тебя напугать… Меня зовут Ан, я направлялся в Библиотеку Познания, но заблудился, сюда забрёл совершенно случайно… - Ан? Но в списке избранных кроме Небесного отца всего пять имён и такого там нет… Вам лучше уйти, Вы не должны быть здесь! – голос её из недоверчивого снова стал робким и задрожал. - Теперь шесть, - поспешил пояснить я. – Не бойся, я не причиню тебе вреда! Теперь она смотрела иначе. Оценивающе и… с любопытством, что ли. Да, пожалуй, так. - Вы не должны быть здесь, - настойчиво повторила незнакомка, опуская глаза. Разумом я понимал, что мне и правда стоит уйти, однако я не мог сдвинуться с места, мои ноги будто приросли к мраморному полу. В голове роились сотни вопросов, ответы на которые я не мог даже предположить. Почему она сидит здесь, в этой комнате, за такой необычной дверью? Откуда этот страх, будто перед казнью? Навещает ли её кто-то? Что за печаль в её голосе, взгляде, глазах, даже движениях, нервных, но не утративших грациозности? Мною овладело необъяснимое желание утешить её, обнять… Не было никакого желания покидать эту странного, но довольно милого ангела. Она и правда была похожа на ангела, пусть девушку и терзала некая грусть, от неё веяло теплом и нежностью. В ней было столько тайны, загадочности, словно она - редкий вид цветка, неизвестный мне. Я начал лихорадочно искать повод задержаться ещё хоть немного и вспомнил о книге. Подняв довольно увесистый том, я осторожно погладил золотую обложку, а затем прочёл: «История Вейджа, Лучезарного Ангела». До боли знакомое имя заставило меня на некоторое время забыть, где я нахожусь. Память живо развернула передо мной картину из далекого прошлого. Мне был всего год, но я помню это так отчётливо, словно это произошло вчера. Матушка качала меня на руках, когда отец вернулся в тот вечер домой. Он был мрачен, лицо одето завесой печали, а в глазах плескалось отчаяние, от которого меня так предостерегал Всевышний ещё мальчишкой. - Вейдж погиб, - произнёс папа едва слышно. Матушка охнула и зажала рот рукой, чтобы не закричать. - Грядёт большая война, - продолжал отец всё тем же надтреснутым, бесцветным голосом. – Тёмный Лорд не упустит такого шанса, мы потеряли лучшего из лучших, но и Всевышний не захочет оставить смерть друга безнаказанной. На него сейчас просто больно смотреть, я никогда не видел его таким разбитым… По иерархии на месте Вейджа теперь я. У меня нет и половины его сил и знаний. Я не вернусь с этой войны. Матушка тогда всё же вскрикнула. Мне никогда не забыть этот звук, режущий, болезненный, словно из адских глубин. Отец оказался прав. Он не вернулся. - Откуда это у тебя? – спросил я, с трудом проглотив тяжёлый ком в горле. - Это моя любимая книга, - пояснила она уже спокойно, без тени страха, видимо, удивлённая моей реакцией. – Мне подарил её Небесный Отец. Я шагнул вперёд и протянул ей книгу. Наши пальцы соприкоснулись, но лишь на миг. У меня всё затрепетало внутри, а тяжесть на сердце мгновенно растворилась. - Как тебя зовут? - Нуйинг, - робко ответила она, прижав книгу к груди, словно драгоценность. «Нуйинг… «Цветок девочки», девочка-цветок… Я угадал…» Эта мысль согрела меня и заставила улыбнуться. - Был рад встрече, Нуйинг, - ответил я уже обычным голосом. – Я обязательно приду снова. Сказав это, я обернулся и поспешно вышел, не дождавшись ответа. Я не мог дать ей шанса на попытку отказать мне в этом. Встречая рассвет, я чувствовал, что новый день сулит мне нечто неведанное, но до боли знакомое и родное. Кто бы мог подумать, что эти глаза похитят мою душу... Любовь. Неужели я, наконец, нашёл ту единственную, что предназначена мне судьбой?