Потерянный рай

Рай... В представлении людей - роскошный, бескрайний сад, где каждая отливающая чистейшим изумрудом травинка напоена алмазной росой и обласкана одновременно сотней сияющих солнц, обитель вечной гармонии и любви, столь дивная и прекрасная, что в земном мире многими воспринимается всего лишь как сказка, которой нет. Тяжёлая печаль охватывает меня, когда я вынужден наблюдать такое. Люди расстаются с душевной чистотой с невероятной скоростью, забывая о том, кто они и кто их Отец. Часто забытию способствуют приспешники Тёмного, а порой человек выбирает для себя духовную пустоту сознательно, заменяя её на мимолётные, далёкие от истинных чудес блага скоротечной земной жизни. Впрочем, не всё так печально. Моему сердцу отрадно видеть многих, не утративших веры в чудо здесь, в Эдеме, который действительно существует. Я призван вести его летопись. На первый взгляд такое занятие кажется очень странным - какие могут быть хроники там, где для обозначения времени есть лишь Вечность? Никаких разрезов на эпохи, тысячелетия, века... Но это не отменяет идущих своим чередом событий, Рай - не застывшее на одном месте творение, но место, наполненное жизнью. Я - Рутений, по-земному - учёный, а здесь - вечный невидимый зритель, веду тонкую серебряную нить рассказа, которому нет конца, но каждая книга - это одна жизнь, одно дыхание, события крупные и не очень, истории печальные и смешные, длинные и короткие, но главное - никогда не теряющие своих героев и тех, кому они интересны... В Раю нет не только понятия времени. Здесь нет также болезней, старости, притворства, злых намерений. Каждый ангел, живущий здесь, Божие дитя, выбирает себе возраст сам. Кто-то хочет оставаться вечным ребёнком - эти добродушные, но неугомонные сорванцы достойны, пожалуй, отдельной книги, чего стоят только их полёты на фейерверках, которые смертные принимают в разные времена то за звездопады, за молнии некоего Зевса, то за кометы то (вот уж истинный абсурд) за визиты "внеземных" цивилизаций. И ещё много поводов для местного юмора. Кто-то решает остаться юным, кто-то - взрослым и зрелым, есть и те, кто выбирает нечто, близкое к старости, но особой, ложащейся на душу не тяжким грузом, а спокойной, словно Малая Райская Река, мудростью. О находящихся здесь чудесах можно говорить бесконечно. Вечное лето, не изнуряющее жарой, цветы с разноцветными лепестками или растущие причудливыми пирамидами прямо друг на друге, бабочки, способные перенимать окрас любимых растений, птицы, никогда не устающие дарить чудные мелодии голосами, подобными хрусталю, деревья с синими и белыми листьями, плоды с невероятными вкусами... Здесь и голубые яблоки со вкусом мятной конфеты, и алые груши со вкусом шоколада... Этот список неисчерпаем, но ничто не впечатляет так, как день, соединённый с ночью. Полутёмное небо, осыпанное мириадами звёзд и яркая Луна, мирно соседствующая с апельсиновым солнцем, освящающим половину неба с плывущими по нему воздушными облаками. Это зрелище всегда предстаёт перед каждым, словно впервые, не уставая поражать своей красотой и особым, чуждым гордыне истинным величием Творения. Моя слабость к земным поговоркам пустила довольно глубокие корни. Люди, несмотря на дичайшую путаницу в собственных душах, порой говорят весьма мудрые вещи. Вот и сейчас, пока вьётся нить этого повествования, я невольно вспоминаю знаменитое: "Как небо и земля". Чистая, светлая, пронизанная любовью и гармонией атмосфера Эдема и хаотичная, пропитанная эгоизмом и ненавистью земля, где вместо прекрасных цветочных ароматов тут и там витает убивающий всё живое смрад греха - самый поразительный из всех существующих контрастов. Покой и хаос, белое и чёрное, радость и печаль - об очевидности выбора не стоит даже говорить. Но, поскольку в Раю всё, что кажется невозможным, дело вполне обычное, стоит ли удивляться, что был тот, кто не находил себе покоя даже в Эдеме? Никакой из миров доселе не знал такой души. Вейдж, Лучезарный Ангел, больше, чем Хранитель, выше, чем Воин, светлее, чем Первая Звезда, обласканный Небесным Отцом, как никто другой... Никто не мог понять, чего ему не хватает, откуда эта Нота Печали в душе, выдающая мелодии с завидной регулярностью... Не знал и он сам, лишь чувствовал, что все ответы там, в мире земном. Как непросто было искать их среди стойкого, горького запаха горя и боли, проникающего хозяином в миллионы судеб... Любовь вместо ненависти - главная, вечная истина, которой Вейдж следовал неотступно и не мог не уйти в пучину печали, видя, что к этой простой, очевидной правде люди слепы сердцем… Но на этот раз его поразило другое: не люди и их отступничество, не реки крови, бегущие по Земле тут и там, не подгоняющее их эхо войн, не разрушающий всё на своём пути ветер гнева, а странное смятение, которого Вейдж не мог объяснить. Словно кто-то звал его туда, в земной мир, звал так отчаянно, что сжималось сердце. Почему? Зачем? Ответа не было. Вейдж застыл у берега Большой Райской Реки, словно изваяние. Ясно-голубые глаза ангела будто помутнели, а его длинные белоснежные волосы, что развивались на ветру, поседели, словно у старика. Покой никак не желал возвращаться в его мысли. - Сын мой, почему же тебя так сильно тянет в это опасное место? Да, я позволяю тебе опускаться на Землю при крайних ситуациях, но сейчас там вполне мирно, так что планета не нуждается в твоей помощи. Прошло не так много веков, как она начала своё существование и... так будет не всегда, ты ведь знаешь, - услышал Вейдж голос Небесного Отца. От этого ласкового, убаюкивающего звука, подобного песне набежавших с моря волн тревожные мысли Лучезарного разлетелись прочь, как испуганные птички. - Но жёсткость и жажда власти по прежнему правят разумом людей и травят их жизни Мой Господин, - ответил Ангел. - Я не могу спокойно смотреть на вражду между собратьями, и этот казалось бы "тихий беспорядок". Из-за этих страшных войн, гибнут невинные дети и женщины, мужчины настолько ослеплены своими амбициями и жаждой крови, что не видят очевидных вещей! Это не может оставить меня равнодушным, но... - Дитя… - прошептал Создатель, касаясь своей изящной ладонью мраморного лица друга. - Пойми одну простую вещь: мир смертных - не Эдем, там нет идеалов, невозможно чтобы всё было безупречно. Люди мало что ценят, к сожалению… Я и сам не смог до них достучаться, но и не сужу их за это, они уникальны тем, что имеют свою волю и выбор, даже если не каждый из них ведёт праведную жизнь. Пойми, Рай в этом мире обречен... - И все же... - не сдавался рыцарь. - Может это прозвучит оскорбительно по отношению к вам… С искренней теплотой в глазах, Вейдж снова поклонился своему Создателю. – Клянусь вам всем сердцем, я всегда считал Эдем своим родным домом, однако… запнувшись, страж поразмыслил немного и добавил: – Я всегда ощущал себя странником в этом месте, как постоянный гость, которого вечно тянет туда где его место. Я хочу найти себя… Сейчас меня волнуют не проблемы всех людей, а… Я впервые не умею объяснить, но ведь это и не нужно, Вам ведь всё ведомо. Я должен идти… Позвольте мне идти... Повисла долгая тишина. Ничего больше не говоря, Создатель лишь тяжело вздохнул и крепко обняв своего стража, затем отстранился от него и, улыбнувшись напоследок, не спеша удалился, оставив своего подопечного в одиночестве. Вейдж понял этот жест. На следующее утро, перед самым рассветом, Лучезарный ангел покинул Эдем и спустился на Землю. Остальные жители Рая узнали об этом лишь на рассвете, но никто не посмел высказать своё беспокойство Создателю. Что-то подсказывало, что не нужно произносить об этом ни слова. «Иди же… Ты должен успеть...» Вейдж прибыл в мир смертных. Как всегда приземление оказалось удачным. Осталось только замаскироваться, чтобы люди не поняли, кто он такой. Сложив свои крылья и спрятав их внутри лопаток, юноша глубоко вздохнул и закрыл глаза. Солнечные лучи заиграли вокруг ангела, изображая одному ему понятный танец, а затем сияние погасло. Чтобы убедиться, что превращение завершено, Вейдж подошёл к ближайшей реке, находившейся неподалёку в лесной чаще. Взглянув на своё отражение, появившееся на чистой, как слеза, водной глади, ангел улыбнулся. Теперь его не должны раскрыть. Облик парня изменился. Длинные белоснежные волосы потемнели и стали короче, на гладком бледном лице появилась небольшая щетина, кожа посмуглела, фигура изменилась, стала более мужественной и статной, плечи также возмужали и стали крепче. Хотя при истинном облике Вейдж хоть и казался хрупким, от него так и веяло неземной силой. Сейчас же он был похож на обычного парня со здоровым боевым телом, и только глаза сохранили прежний блеск синевы. Он уже много раз бывал на Земле и принимал множество обликов, этот он принял в первые. В ту же секунду юноша осознал, что эта внешность подходит ему больше всего. Пожалуй, если бы ему пришлось переродиться, он выглядел бы именно так. Вейдж ещё раз удовлетворённо улыбнулся. Это место очень напоминало ему Вешний Райский Сад, на редкость сказочный уголок, где уединение превращалось в лекарство от любого как физического, так и душевного недуга. Вейдж закрыл глаза и попытался поймать мелодию тишины, но вместо неё в сердце неожиданно ворвался парализующий дух тревоги. Не помня себя, Лучезарный Ангел, ведомый неизведанным доселе ужасом, перешёл на бег. У самого широкого месте реки, где вовсю веселилось сильное течение, а мост давно оставлял желать лучшего, Вейдж заметил силуэт женщины. Ужас накатил с новой силой и ангел бросился к мосту. - Не делай этого! Нет! - закричал он, хватая незнакомку за руку. Девушка, секунду назад готовая расстаться с жизнью, осела на землю и прорезала пространство громким, безнадёжным рыданием. - Зачем?! Зачем ты спас меня, зачем пришёл?! Я не хочу... Мне здесь не место... Она подняла на Вейджа глаза, полные слёз, и он едва не задохнулся от отчаяния и безнадёжности, что сочились из каждого уголка её души. Никогда раньше он не чувствовал физической боли, а теперь она хлестала его беспощадным огненным кнутом, проникая в каждую клетку, парализуя и не давая сосредоточиться. Это была боль за неё, неизвестную и разбитую. Он за секунды прочитал всю её жизнь и, открыв мотивы безумного шага, с трудом удержался от горького крика. - Я знаю, что ты не хотела этого, - тихо произнёс он, с трудом подавив отчаяние и взял девушку за руку. Кисть была холодной, словно мёртвая плоть. От неожиданности несчастная даже забыла вырваться и подняла на Ангела огромные, даже в слезах прекрасные глаза... На секунду на её бледном лице отразилось негодование, а затем снова безразличное отчаяние. - Ты не знаешь, о чём говоришь, - едва слышно ответила девушка и отняла, наконец, руку. - То, что происходит, нельзя понять здравым умом... - Я понимаю лишь то, что тебе не всё равно. И, если тебе не чуждо раскаяние, значит, потеряно далеко не всё. На лице незнакомки мелькнула тень удивления. Слёзы неожиданно высохли, и теперь Вейдж смог рассмотреть её. Удивительно, но бледность очень шла её лицу с безукоризненно правильными, аристократическими чертами, длинные тёмные волосы спускались ниже пояса, губы нежно - персикового оттенка были в меру пухлыми, а сиреневое платье до пят, идеально сидящее на стройной фигуре, делало её похожей на принцессу из волшебной сказки. - Зачем ты говоришь это? - спросила она уже обычным голосом, оказавшимся на удивление мягким и мелодичным. - Никакие утешения мне уже не помогут. Никакие слова не спасут... Лучезарный Ангел взглянул на неё ещё раз и снова едва подавил безумный крик от сковавшей душу боли. Какими красивыми были когда-то её крылья! Она не была ангелом, но умела летать, даже не зная об этом. Теперь на их месте остались лишь невидимые человеческому глазу горстки пепла. - Я не утешаю тебя. Я лишь говорю то, что очевидно, но для тебя скрыто отчаянием. - Отчаяние давно стало моим вторым именем... - А первое? Как тебя зовут? - Ирида... Вместе с этим словом из сердца Вейджа, наконец, ушли печаль и боль. Душа, много веков остававшаяся неприкаянной увидела, наконец, то, к чему так стремилась. Вернуть крылья этому хрупкому созданию - вот что звало его сюда столько времени. Он увидел, как серебряные нити двух душ навечно сплетаются в знак бесконечности, порождая всепоглощающую любовь. - Пообещай мне, что я увижу тебя снова... Живой... Она не думала ни секунды. - Я не прыгну... Если для тебя это важно... С этими словами Ирида быстро исчезла в изумрудной дали. "Она хотела исчезнуть, так и не узнав, что внутри у неё - целые миры... Как мне исцелить её? Я влюбился в смертную... Почему Ты дал мне это? Почему?"