Твоё настоящее

Утро выдалось насыщенным. Мартин поднялся сам ни свет ни заря, и также рано поднял свою дочь. Она была вовсе не против, так как множество странных и не особо прельщающих вопросов всю ночь крутились в голове юной дамы. Позавтракав, семья направилась в место под названием Косой переулок. И хотя Амелия была всё ещё не в восторге от происходящей вокруг магии, но это место попросту лишило её дара речи. Разнообразнейшая вереница витрин, состоящих из таких диковин, которые девочке даже в голову прийти не могли. Кружащие около этих магазинчиков люди в ярких мантиях о чём-то постоянно разглагольствовали, что-то рассматривали, смеялись и обсуждали, дети, почти такого возраста как Амелия, прижимались носами к самым интересным и выразительным витринам. Пару мальчишек прилипли к стеклу, за которым находилась метла. Может, пока у Амелии другое представление о мире, но чем может привлечь метла? Майклсон ожидала, что сейчас они зайдут в какой-нибудь магазинчик, где не протолкнуться и будут рассматривать всяких смешного вида зверушек, приборы и тому подобное. Но Мартин первым делом увёл девочку в более тихий магазин, витрины которого не сияли чем-то постоянно прыгающим и шумящим. Напротив, в этом магазине царил полумрак. Коробочки, окутанные теплым светом солнца с улицы, заполняли всё пространство от пола до потолка. Посреди стоял массивный стол с некоторым количеством бумаг. Всё было в относительно порядке, но только не хозяин магазина. Немного растрепанные белесые волосы стоят в некоторых местах торчком, одежда была в еле заметном слое пыли, а глаза при виде девочки загорелись задорным огнём. — Добро пожаловать! — Весёлый голос заставил Амелию скованно улыбнуться, и с вопросом посмотреть на отца. Тот, в свою очередь, кивнул дочери и чуть подтолкнул вперёд. — Думается, Вы направляетесь в школу, юная леди. Как же приятно даровать юным талантам мои произведения, — Олливандер мечтательно закатил глаза и тут же нырнул в складки своей мантии. — Прошу, мне нужно снять с Вас мерки. Он показал руками вверх и девочка охотно подняла руки. Ей нравилась перспектива получения чего-то, что поможет ей понять о этих палочках, которые есть у всех. На столе у Олливандера лежала открытая коробочка, похожая на те, что сгруппированы на стеллажах, так что девочка быстро догадалась, что за произведение дарует ей этот мужчина. Сняв с Амелии мерки, Олливандер нырнул между стеллажами, и стал там копаться. Первая коробка распахнулась перед Майклсон и та победно взялась за неё, как палочку тут же выхватили из рук. — Не то, — серьезно резюмировал продавец и всунул ей другую коробочку. Эта палочка задержалась у девочки чуть более двадцати секунд. Мужчина осмотрел её вместе с Амелией и вновь воскликнул «нет!». Палочка за палочкой улетали из рук юной волшебницы, какие-то и пары секунд не задерживались, какими-то продавец просил взмахнуть. Она уже даже усомнилась в своей принадлежности к волшебному миру, списывая вчерашний случай на галлюцинации, и косо смотрела на Мартина, который в свою очередь находился в прекрасном расположении духа. Перепробовав десяток палочек, на одиннадцатой Амелия почувствовала что-то. Другим словом этого было не описать, особенно в первые мгновения. Что-то эфемерно ласковое коснулось руки девочки и быстро распространилось по всему телу. Это будто вспышка тёплого воздуха, что приятно накрыла маленькое тело. Недолго думая, Амелия сделала неопределённый жест рукой и вокруг неё стали витать маленькие белоснежные бабочки, что переливались в застигнувших их солнечных лучах. Олливандер радостно пожал руку Мартину и схватился за Амелию. — Палочка очень хорошая, но довольно привередлива, — его сладкий радостный голос тут же посуровел. — Дашь слабину, и она может воспротивиться, так что будь аккуратнее, — продавец вновь повернулся к довольствующемуся отцу: — Вишня с сердечной жилой дракона, 12 дюймов. Сочетание довольно опасное, но потому мощное. Думаю, ваша дочурка справится. Палочка крайне довольна владелицей. Поблагодарив Олливандера, пара пошла дальше по списку. В основном, все покупал Мартин, кроме палочки и одежд. Амелия же ворочала головой и старалась рассмотреть все, что было на её пути и не только. Когда дело дошло до одежды, юная леди поняла, почему все ходят в разношёрстных мантиях, оказывается — это повседневная одежда. Они были как будничными, так и нарядными. Разных цветов, фасонов и материалов. Папа подобрал дочери пару нарядов и форму для школы. Женщина очень аккуратно снимала с девочки мерки, хотя и порхала над посетителями в распрекрасном расположении духа. Во «Флориш и Блоттс» Амелия попрощалась со своей челюстью. Такое разнообразие книг она даже представить не могла. Там были гигантские фолианты в кожаных переплётах, каждый весом с огромный булыжник, и книги размером с почтовую марку и в шёлковых обложках, и испещрённые непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы. Всё было таким захватывающим и необычным, что девочка проворонила момент, когда папа вопрошающе смотрел на дочь с купленными книгами в руках. Пообедав в какой-то приятно обставленной кафешке, где веяло душком свежезаваренного кофе и французских булочек, Амелия осталась безмерно счастливой, несмотря на все свои сомнения по поводу нового тела и мира, и вовсю извещала о своих открытиях отцу. По нему видно было, что тот был безгранично рад возможности сделать свою дочь немного счастливее. Уже к вечеру следующего дня Амелия тщательно собирала свои вещи в чемодан, стараясь ничего не забыть. Мартин сейчас пребывал на работе и должен был вернуться не раньше, чем через полтора часа. Сложив все принадлежности и одежды, девочка закрыла чемодан и отставила его в сторону. Повернув голову налево, та застыла, рассматривая свое отражение в зеркале. Она была похожа на отца, однако цвет волос и глаза исключительно мамины. Такие-то волосы действительно были чем-то волшебным. Амелия не могла представить у себя таких густых и насыщенных волос. И потому никак не могла ими налюбоваться. Мартин говорил дочери, что её волосы и глаза так сильно напоминают ему её мать. И при каждом упоминании матери его яркие голубые тускнели, и девочка никак не решалась спросить о судьбе её «матери».

***

Крайне подозрительный взгляд получил мужчина, когда сказал дочери, что им сейчас предстоит. — Не смотри на меня так, вот, наблюдай за теми тремя и поймешь, о чем я говорю, — Мартин указал на молодую пару и их ребёнка, возраста немного старше Амелии. И девочка всё также недоверчиво уставилась на них. Как бы невзначай, мальчик остановился около каменной стены вместе со своим багажом, чтобы поправить шнурки, но через мгновение исчез. Глаза девочки поползли на лоб, когда и его родители также растворились в воздухе. И самое главное, что этого беспредела никто не заметил, все снующие люди, как суетились, переговариваясь друг с другом, и что-то постоянно уточняя у проводников, так и продолжали игнорировать факт исчезновения людей прямо у них под носом. — Пойдём, — теперь уже твёрдо произнёс Мартин, беря дочь за руку. Амелия не могла противиться, после того, что увидела, а потому поплелась за отцом, стараясь не отставать. Вот они вплотную подошли к стене и девочка, боясь, что останется одна на перроне, зажмурилась. — И снова это недоверчивое выражение лица, маленькая леди. — Бархатный голос Мартина так успокаивал, что девочка сразу же распахнула глаза и, натянуто улыбнувшись папе, проследовала за ним к дверям положенного ей вагона. Отец по пути с кем-то здоровался, кто-то и вовсе ему чуть кланялся, на что папа отвечал легкой и добродушной улыбкой, призывая не делать так. Как поняла Амелия, её отец был какой-то важной шишкой на своей работе, от того его много знает и уважает. Подойдя к своему вагону, девочка серьёзно обернулась к Мартину. — Пиши мне, каждую неделю, если нужно, то чаще, — суровый взгляд не дал папе усмехнуться такому деловитому тону маленькой дочурки. — Не забывайся на работе, отдых необходим всем, и, самое главное! — она вскинула указательный палец вверх. — Если станет одиноко — обязательно напиши мне об этом. Майклсон присел перед девочкой на одно колено и она, схватив его за щеки, поцеловала отца в лоб. — Обещаю, — ласково чмокнув дочь в руки, он отпустил хрупкие запястья. Синхронно кивнув в знак понимания друг друга, Амелия помахала отцу рукой и удалилась с вещами внутрь вагона. Почти везде уже сидели ученики группами. Не хотелось садиться в купе, где уже сидели больше двух, а потому девочка проходила всё дальше и дальше, пока не нашла то, где сидел всего один мальчик. Но, как оказалось, один мальчик произвел на нее, куда большее впечатление, чем все предыдущие группы первокурсников. Определённо красивый брюнет с волнистыми волосами уже с минуту буравил незнакомку своими тёмными глазами, в его взгляде постепенно стало проявляться раздражение от столь пристального изучения. — О, прости, меня зовут Амелия Майклсон, тебя как величать? — Юная особа ожила и протянула ему руку для знакомства. Чуть подумав, мальчик тоже протянул руку и легко пожал её, протянув своим, не мужским конечно, но тоже крайне завораживающим голосом: — Том Реддл. — Приятно познакомиться, мистер Реддл. — Чуть более наглым тоном произнесла девочка и, отпустив прохладную ладонь, присела напротив. После этого раздался гудок, и поезд тронулся с лёгким толчком. Путь обещал быть долгим, так что юная особа прихватила с собой заинтересовавшую её книгу и, достав из своей сумки ту самую, она аккуратно раскрыла её и провела тонкими пальцами по шершавым страницам, после чего принялась за чтение. Тому было не особо интересно, чем там занимается его соседка, да и это «мистер» было ни к чему, но вот книга в её руках определенно притягивала взгляд. За окном мелькали прекрасные виды. Только что они проехали довольно интересную деревушку, небольшую, но с красивыми домами, что притягивали взгляд. Сейчас поезд проезжал величественные поля и луга. Где-то вдалеке трудились люди, они сеяли урожай пшеницы. Невероятных размеров луга же были насыщенного зелёного цвета, а высоченные леса доставляли какое-то неописуемое удовольствие. Девочке всегда нравились леса по непонятной ей самой причине. Они вселяли спокойствие и ощущение легкости. Хотелось просто гулять меж высоких деревьев, вдыхая их аромат кружащий голову. А тёплое солнышко, которое пробивалось через густую листву и окрашивало лес в приятные тона, дарило некую романтику этим местам. Ночью, конечно, в лесу было не так прекрасно, но девочка не брезговала и этими умиротворяющими видами. Она уже отвлеклась от книги и с каким-то удовлетворением рассматривала то, что предоставляла ей Британия. Когда луга уже как-то поднадоели, ибо простилались уже достаточно долго, Амелия чуть повернула голову в сторону спутника. Сейчас, когда он также как она смотрел в окно, она могла рассмотреть его детально. Он действительно был красив. Черные волосы казались в меру мягкими и жёсткими одновременно, они аккуратно ложились на его голове чуть кудрявыми прядями. У него была довольно бледная кожа, но она была более аристократично-бледной, чем болезненной. Тонкие черты лица, впалые щеки, с прекрасными скулами и, конечно, осанка — дополняли образ аристократа. А его глаза, темные с поблескивающей синевой, были похожи на бездонное море от которого веяло опасными мотивами. Он сидел, закинув ногу на ногу, и его левая рука придерживала подбородок, правая же лежала на колене. У него были тонкие и длинные пальцы, что неосознанно притягивали взгляд янтарных глаз. Оторваться было более, чем сложно. Почувствовав, что на него смотрят, Том повернул голову в сторону своей случайной спутницы. Она и не пыталась скрыть то, что рассматривает его, лишь подняла глаза и чуть наклонила голову. Реддл никак не мог понять откуда в этой девчонке так много наглости, она ведь совсем его не знает, так чего такая навязчиво странная. Амелия, вежливо улыбнувшись, вернула внимание своей книге на коленях, стараясь больше не смотреть на мальчика. И хотя она не подала виду, это был очень неловкий момент, вгоняющий в жар. Сейчас юной наглости хотелось оказаться в том самом шумном купе непринятой в компанию, чем сидеть напротив незнакомца, которого она только что рассматривала. — Ты в курсе, что вот так глазеть на людей некрасиво? — Он не был недоволен или раздражён, просто стало интересно, что же она ему ответит. — Извини, что побеспокоила, но, как бы бестактно это не прозвучало, ты очень привлекательный. Взгляд сам цепляется за такую выразительную внешность, — чуть ухмыльнувшись, Амелия подняла взгляд и зацепилась за его ранее описанные невообразимые глаза. Она решила взять его честностью и откровением, такое всегда сбивало с толку, однако Амелия и сама была сбита с толку. Что она только что сказала… Просто извиниться для дебилов, или что? Решила закопать себя по самую макушку, чтобы он потом шарахался от тебя? Том, откровенно говоря, опешил от такого ответа и изумленно приподнял одну бровь. Майклсон почти открыла рот, чтобы просто извиниться, но мальчик, хмыкнув, вновь прошёлся по девочке изучающим взглядом. Амелию это нисколько не смутило, и она с неприкрытой наглостью следила за его взглядом, который уже успел вернуться к её глазам. И как ей удается держать лицо, как она почти горит от смущения? Поразительно. Тут его взгляд скользнул на колени девочки и, мальчик чуть прищурился, останавливаясь на предмете, что раньше читала его спутница. — Что ты читаешь? — Том решил перевести тему с его внешности на что-то нейтральное, так что книга тут же вернула его внимание. Тем более тема для него была актуальной, так как есть возможность, что он ухватиться за шанс попросить её для прочтения. — «Сонеты колдуна», — изрекла девочка в лёгком изумлении. Она думала, что он не захочет с ней общаться после её непоказательного унижения, но была приятно удивлена, что Том захотел продолжить разговор. Том осматривал книгу довольно заинтересованным взглядом, но никак не произносил тех слов, что ждала Амелия, и девочка решила, что корона не упадёт, может и сама предложить ему книгу после своих-то нечестивых слов. Подняв ту с колен, она протянула её мальчику перед собой. Тот сначала не понял, а после всё же осторожно взял предмет. Раскрыв книгу, он с невероятной аккуратностью стал перелистывать страницы и, закрыв её после поверхностного изучения, изрёк следующее: — Спасибо, как только я её прочту, то верну в целости обратно. — Амелия уже предсказала его следующую реплику и незамедлительно удостоверила парня: — Том, можешь читать её столько, сколько тебе понадобится, а вернёшь когда закончишь. И если ты захочешь перечитать её или тебе понравится другая моя книга, то ты всегда можешь обращаться ко мне. У меня с собой большая коллекция внешкольной литературы. — Мальчик чуть дрогнул от того, что она назвала его по имени, но виду не подал, да и сама девочка не заметила этого незначительного жеста. Том выслушал свою спутницу, и остался доволен, его лицо озарила светлая и такая завораживающая улыбка. Девочка умела отличать искренность от фальши, поэтому его улыбка сразу засела в её памяти, и категорически не смела оттуда уходить. От такого Амелии и самой захотелось улыбнуться, что она и сделала. Том поднял на неё глаза, и они застыли, глядя друг другу в глаза. Он чувствовал одновременно и какое-то удовлетворение от такого взгляда, с другой стороны казалось, что она смотрит ему прямо в душу и просматривает все его мысли насквозь. Но сейчас его это мало волновало. Чрезвычайно яркие глаза и такие же волосы, по невольному сравнению с ним — она как лучик света. Девочка чуть повела головой и он заметил, что её волосы будто ловят солнечные блики и вбирают их в себя. И глаза Амелии отливали золотом. Но лишь в моменты, когда она улыбалась и, скорее всего, радовалась чему-то. Второе Том лишь предположил, потому что не видел таких эмоций у юной особы. Однако улыбку он однозначно подметил. Они одновременно отвернулись к окну и вновь стали рассматривать виды за стеклом. Амелия хоть не видела этого, но мальчик всё же иногда смотрел на неё искоса, ему было очень интересно за ней наблюдать. И видя её восхищение видами, которое от него сложно было скрыть, может, кто другой бы и не заметил, но точно не он, Том невольно заглядывался на Амелию. Девочка успела чуть задремать, однако в чувство её привёл мальчик, который уже переоделся в школьную форму. Он галантно предложил Амелии переодеться пока он выйдет и постоит снаружи. Поблагодарив своего спутника и отметив его любезность, она встала и, как только дверь за ним закрылась, та стала переодеваться. Расправив черную мантию, девочка позвала Реддла обратно. Громкий гудок поезда оповестил учеников о прибытии. Их предупредили, что вещи нужно оставить, их позже отнесут в спальни. Выйдя на станцию, Амелия потеряла Тома. Но вокруг стали сновать другие ученики и преподаватель что-то кричал всем о сборе, так что девочка невольно отвлеклась от поисков знакомой макушки. Проследовав за остальными своими одногодками, они пришли к лодкам. Немного нахмурившись, юная особа как-то косо посмотрела на проводника и затем снова на лодки. Не сказать, что ей не нравилась эта идея, но на улице было довольно прохладно, а на озере должно быть ещё холоднее. Это совсем не приводило девочку в восторг. Прохладный ветерок пробирался под одежды и заставлял чуть подрагивать. Но признаем, Амелия держалась стойко. Всё же сев в лодку, она ютилась, как могла и невзначай прижималась к спине светловолосого мальчика рядом с ней. Он был вовсе не против, судя по выражению его лица. Прибыв на другой край озера, они оказались перед Хогвартсом. Это был поистине великолепный замок огромных размеров. Уже у главного входа девочка отметила две колонны, которые венчают крылатые вепри. К колоннам идёт длинная аллея, сразу за ней широкая мраморная лестница, ведущая к двойным дубовым дверям в вестибюль. Попав внутрь, Амелия стала осматривать помещение внутри, однако не вертела головой как ненормальная, некоторые именно так и делали, чем вызывали некоторое раздражение у юной особы. Каменные стены освещаются горящими факелами, это внушало некий уют. Девочка любила огонь, даже очень. Кстати, потолок здесь нереально высокий, не сказать, что она смогла разглядеть его. Также в стене вестибюля есть четыре ниши, в которых находятся волшебные песочные часы. Амелия пока не знала для чего они предназначены, но ей было интересно. Рядом с часами висит пока пустое расписание. Перед ними предстали ещё одни огромные двойные двери, и когда те распахнулись, даже девочка не смогла сдержать восхищения и чуть приоткрыла рот. Масштаб этого помещения крайне поражал. Первое, что бросилось в глаза это почему-то столы, четыре длинных дубовых стола с такими же длинными скамьями. Несколько зажжённых каминов, что также дарили уют этому помещению. И насколько она поняла, преподавательский стол, расположившийся перпендикулярно ученическим столам. Окно позади этого стола было столь же невероятных размеров, витражи на нём были непередаваемо прекрасны. Потолок. Амелия только сейчас его заметила. Он был просто поразительно восхитителен. Ночное звёздное небо поражало воображение любого в этом зале. Под потолком в воздухе висели зажжённые свечи, бросая свет на лица учеников за длинными столами. По стенам были развешаны светильники в форме волшебных птиц, извергающих огонь. Любуясь красотами замка, Амелия не заметила подошедшего Тома, который указательным пальцем прикрыл чуть открытый рот девочки. Юная волшебница засмущалась, почувствовав холодный палец на своём подбородке. Повернув голову в сторону мальчика, она увидела его лёгкую ухмылку. Усмехнувшись, Амелия шуточно поблагодарила мальчика и уже вместе с ним направилась вслед за преподавателем, который их сопровождал. Подойдя к преподавательскому столу, вся группа первогодок остановилась. На трёхногой табуретке располагалась старая потрёпанная шляпа, когда все дети остановились, шляпа вдруг ожила и запела песню. Известив первокурсников про четыре факультета, про их основателей и основные качества учеников, шляпа привела девочку в сомнительное положение. — Странное распределение, если задуматься, то это не очень хорошо для коллективного духа школы, — тихо прошептала Амелия Тому, который неопределённо пожал плечами. Тут преподаватель, что стояла около шляпы, стала называть имена в порядке алфавита. Амелия сначала волновалась, но после первого ученика, она поняла, что, по сути, ничего делать не надо. И хотя ноги немного подрагивали, девочка всё же вышла к шляпе. Обернувшись, чтобы сесть на стул, она увидела, что на неё смотрит бессчётное количество старших учеников, отчего сердце сделало кульбит прямо к горлу, но тихие поддерживающие слова преподавателя, как ни странно, придали Амелии немного смелости. — Расслабься, все через это проходят, милая, — и через мгновение шляпа почти закрыла ей обзор из-за неподходящего размера. — Хм… — пронеслось где-то у затылка, и Майклсон вздрогнула от неожиданности. Она думала, почему же так тихо проходит распределение, может, шляпа просто выкрикивала факультет, но она, по всей видимости, говорила с каждым студентом. — В таком маленьком теле столько желания превознестись, столько отваги и одновременно столько же осторожности. Амбициозная хитрость во плоти, как сама думаешь, что тебе ближе? — Думаю, что распределение — это глупо, — не постеснявшись, выдала Амелия. — Хахаха, ты бы отлично вписалась в Слизерин, но слишком уж ты… другая… — шляпа, что-то шепнула и взорвалась возгласом: — Гриффиндор! — Куда тише добавила: — беги, маленький львёнок. Девочка зажмурилась, как только шляпа покинула её голову от яркого света, но, быстро сориентировавшись, слезла со стула и убежала к столу, со стороны которого раздавались оглушительные аплодисменты. Немного позднее Том, гордо расправив плечи, присел за слизеринский стол рядом с одним из старост. Старший тут же поприветствовал первокурсника, что-то ему нашептав. Амелия наблюдала за спокойным выражением лица Реддла, когда он поднял свои тёмные глаза. Майклсон тут же отвела взгляд, не пойми от чего смутившись, но всё же приметила его заинтересованную ухмылку. После распределения начался пир. Директор Армандо Диппет сказал пару слов и на столах появились всяческие вкусности. Еды было просто невообразимо много, столы, если бы не были столь прочными, точно бы сломались пополам. После основной еды, появились десерты. Амелия съела немного, рассчитывая на десерт, и не прогадала, в отличие от некоторых. После плотного ужина над столами стал подниматься гул ученических голосов, что твердили о мягких постелях в своих гостиных. Учителя подхватили эту инициативу, так что директор громогласно объявил старостам сопроводить студентов в их спальни. Поднялись все одновременно, но выходили поочередно. Сначала старосты вывели первокурсников, провожая их до самых дверей гостиных. Там провели маленький обучающий урок по входу в гостиную. — Пароль для входа необходимо сообщать портрету Полной дамы, — староста указала жестом руки на женщину в красивом бордовом платье и суровым лицом. — Пароль: Поросячий пятачок. Всем показали спальни и наконец, оставили в покое. Амелия вдруг осознала свою безграничную усталость, столько всего случилось за день, что ей казалось, когда она коснется головой подушки, то тут же отрубиться. Но почувствовав взгляд на своей спине, девочка обернулась. — Привет, меня зовут Мэри, Мэри Долтон, — девочка явно затруднялась в дальнейшем знакомстве, так что смущенно потирала пальцы друг об друга, и потупила взгляд после пары секунд зрительного контакта с Амелией. — Приятно познакомиться, я Амелия Майклсон, — девочка бодро протянула руку и Мэри вежливо, и немного нервно, схватилась за неё. — Когда распределяющая шляпа заговорила, у меня чуть сердце не остановилось, — наигранно выдохнув, Майклсон отпустила мягкую руку и принялась разбирать вещи. — Но ужин был потрясающий, согласись. Лукаво ухмыльнувшись соседке, девочка заметила на её лице тень облегчения. — И правда, она была будто бы в моей голове, так волнительно было выслушивать её обобщение моих качеств… я уж думала, что она заявит о моей бесполезности и скажет директору, что я не подхожу, — нервно усмехнувшись, Долтон покосилась на златовласую. — Она вообще меня львёнком назвала, я ей животное какое-то что-ли, я понимаю — лев животное благородное, но ощущение, будто меня унизили, — Амелия лишь поддерживала разговор, чтобы у Мэри не возникло чувства, что только она до дрожи в пальцах волновалась. Раздражённо выдохнув, девочка плюхнулась рядом с Мэри, продолжая цепляться за каждое слово своей новой соседки, чтобы узнать её, к тому же, девочка заметно раскрепостилась и стала самостоятельно задавать вопросы, а потому Амелии больше не пришлось вытягивать из неё ответы окольными путями.