Being human

В камине уютно потрескивали дрова. Леонардо сидел на диване в гостиной и смотрел на яркие языки пламени. В доме царила немного нервная атмосфера: Рафаэль нарочно избегал общения с ним, всем своим видом показывая лидеру, что ему тут не рады. Донателло после завтрака спешил в свою комнату-лабораторию и до ужина не высовывался оттуда, занятый каким-то важным, секретным делом. Лео видел, что гению затруднительно вести с ним разговоры. Эйприл несколько натянуто улыбалась и периодически пыталась поговорить на какую-то бытовую тему, однако парень не мог поддержать беседу потому, что ровным счётом ничего не помнил. Кейси Джонс казался Лео каким-то странным и грубоватым. Он всегда пытался быть рядом с Эйприл, зачастую нарушая при этом её личное пространство. Но когда девушка не выдерживала и просила оставить хоть ненадолго её в покое, Кейси обиженно удалялся на прогулку вместе с Рафом. Из всей команды общий язык у лидера получалось найти только с Микеланджело и Карай. Облокотившись на спинку дивана, лидер размышлял о непростых отношениях с командой, о ситуации в городе и о своём прошлом. Он до того задумался, что и не заметил, как к нему осторожно подсел Майки. Лицо черепашки было несколько печальным, а в руках у него была небольшая цветная фотография. — Друг, я… — тихо и нерешительно начал Майки, слегка коснувшись плеча Лео, чтобы вывести его из раздумий. Он предпочитал называть нового знакомого просто — «друг», потому что своего имени парень вспомнить так и не смог. — А? Да, Майки. Ты что-то хотел? — спокойным хрипловатым голосом выговорил «Друг» почти так же, как это делал Леонардо, когда младший выводил его из медитации. — Я подумал, что, может быть, тебе будет интересно, — потупив взгляд, продолжил Майки. — Вот, смотри. Это — наша семья. Ну, до того, как всё случилось… Немного нервным движением он положил фотокарточку на колени Леонардо. На ней были изображены четыре улыбающиеся черепашки и высокая, мускулистая крыса. — Вот мои братья, — медленно рассказывал новому знакомому Майки. — Раф, Донни и Лео. А это… — Мастер Сплинтер, — уверенным тоном дополнил «Друг». — Да, наш сенсей… Откуда ты знаешь? — быстро поднял глаза на парня Микеланджело. — Не знаю, наверное… Слышал где-то, — задумался лидер. — Та-а-ак вот, — продолжал весельчак. — Наша история началась семнадцать лет назад… Леонардо слушал достаточно подробный рассказ Майки, и перед его глазами будто бы всплывали картинки тех событий, о которых тот рассказывал. Впрочем, всё это можно было запросто списать на игру распоясавшегося воображения. Ну не могло же и в самом деле такое быть? Микеланджело тем временем был слишком увлечен своим повествованием: после всех драматических событий, случившихся в последние дни, ему просто необходимо было выговориться, вспомнить все ключевые эпизоды, связанные с жизнью их семьи и постараться свыкнуться с мыслью, что Лео больше нет. Нет, и уже никогда не будет. И лучше всего, думал Майки, найти подходящего слушателя и вслух произнести всю боль, накопившуюся в душе. Если бы ниндзя, рассказывая историю своей семьи, отважился хоть на миг оторвать взгляд от семейной фотографии, он бы, несомненно, увидел, как изменилось лицо слушавшего его парня. Казалось, недавний знакомый Майки переживает весь спектр эмоций, на которые только способен человеческий мозг…

***

Ночью Лео долго не мог уснуть. Лидера не прекращало преследовать ощущение, что всё, рассказанное Майки, имело место и в его жизни. Но даже само предположение о возможной реинкарнации казалось полнейшим бредом и заставляло задуматься о своём психическом здоровье. Проворочавшись в кровати несколько мучительных часов, Леонардо не выдержал и решил выйти на веранду, чтобы немного отвлечься от гнетущих мыслей. Лео пытался идти совершенно бесшумно, чтобы случайно никого не разбудить. Ещё издали он увидел тёмный силуэт девушки, одиноко стоявшей у окна. Ну конечно, это была она — Карай, едва ли не единственный человек в этом мире, относившийся к нему хорошо. На несколько мгновений лидер засомневался: не помешает ли он девушке своим присутствием?.. Предательски скрипнули половицы веранды. Вздрогнув от неожиданности, Карай повернулась. Отступать было уже некуда. — Что, опять не спится? — мягким, доброжелательным тоном произнесла девушка. — Да, — немного замешкавшись, выдохнул Лео. — Я не мешаю?.. — О, нет, что ты! — как-то торопливо ответила Карай. — Конечно, нет. Лео медленно подошёл к окну, внимательно посмотрел в освещённое Луной лицо девушки. Внезапно им завладел какой-то странный порыв, и лидер несколько секунд думал, стоит ли поддаться ему?.. — Что-то случилось? — посмотрев ему в глаза, настороженно спросила Карай. Леонардо молча шагнул к девушке и решительным движением притянул её к себе, а затем осторожно, всё ещё не веря, что он действительно это делает, коснулся её губ своими. Такой неожиданный поступок парня привёл Карай в замешательство. Однако уже через четверть минуты она оценила ситуацию и с каким-то испугом отпрянула от лидера. — Что ты делаешь? Зачем?! — отступая от Лео, сдавленным шепотом спросила она. — Я… Мне просто… — Леонардо не мог подобрать слов, чтобы объяснить, почему он это сделал. Вдруг ему представилась (или всё-таки вспомнилась?) Карай, будто бы наклоняющаяся к нему для поцелуя, но на самом деле бессовестно обманывающая его. — Ты же не швырнёшь порошком мне в лицо, верно? — Порошком? С-с чего ты взял?.. — удивилась девушка. В своей жизни она четырежды уходила от противника, засыпав слезоточивым порошком его глаза, при этом три раза её жертвой оказывался доверчивый, влюблённый в неё Леонардо. Лео было открыл рот, чтобы постараться хоть как-то объяснить сказанное, однако не успел произнести ни слова — бесцеремонно разрывая тишину ночи, из лаборатории донёсся обрадованный голос Донателло: — Получилось! Ребята, у меня получи-лось!