Кровь на твоих губах

      Тэхён бесконечное множество раз пересматривал взгляды на жизнь: то он рисковал и прикоснуться к кому-либо, боясь даже того, что может оставить безобидный синяк, то хладнокровно убивал каждого человека, кто заставлял его хотя бы немного понервничать. Но недавно Ким осознал, что он не один. Всё это время рядом был Сокджин, который, хоть для Тэхёна и незаметно, с самого первого дня обращения младшего помогал ему из тени, но, когда охотники чуть не снесли голову единственную причину такой долгой жизни Тэхёна, он вновь перестал издеваться над людьми в которых, время от времени, видел не больше, чем детей малых с опасным оружием. К счастью или нет, но от жажды младший Ким не умер: Сокджин работал в донорском отделении, у него имелось несколько контрактов с некоторыми людьми и вампирами-полукровками, у которых есть кровь, и она ничем не отличалась от человеческой, но, чтобы таким существам выжить, им приходилось комбинировать человеческую еду с чужой кровью. Удивительно, что в настолько прогнившем мире могут существовать те, кто хочет спасти не только свою шкуру.       Так или иначе, Тэхён был вынужден посещать Сокджина каждый день, чтобы не навредить кому-либо, ведь с охотниками был заключён договор: перемирие между некоторыми из них до тех пор, пока вампиры из близкого круга старшего Кима не сорвутся, как цепные псы. Но сейчас младший только плавными шагами шёл по длинным коридорам больницы, где Сокджин и работал, чтобы забрать очередную порцию на пару дней: если память ему не изменят, сегодня ему должны были дать кровь милого полукровки Пак Чимина, которого Тэхён даже считает своим близким другом. В практически полной тишине шаги Кима отдавались коротким эхом, когда твёрдая подошва чёрных туфлей касалась белоснежной плиткой, начищенной до такой степени, что без труда любой мог бы увидеть своё отражение, стоит только чуть опустить глаза. Так сделал и Тэхён из любопытства сравнить себя "старого" и живого с нынешней и, определенно, не лучшей версией себя. Сейчас его стиль в одежде стал намного проще: обычная белая рубашка с расстёгнутой наверху пуговицей и заправленная в чёрные брюки с такого же цвета чёрным поясом. У Кима уже давно был не чёрный маллет, а просто чуть уложенные белые волосы, которые достаточно часто отливали приятным персиковым оттенком. Бордового цвета глаза были пустыми и таили в себе только бесконечное безразличие. Но Тэхён десятилетие за десятилетием продолжал своё бессмысленное существование, будто надеясь снова найти свет в своей жизни.       Ким поворачивает за угол, прямо к кабинету Сокджина и резко останавливается, впервые не решаясь открыть дверь. Запах. До боли в теле знакомый запах и, помнится Тэхёну, кровь Чимина или кого-либо ещё пахнет совсем по-другому. По коже в один момент пробегает волна мурашек, а он сам сводит брови к переносице. В голове всё путается в один ком, но Ким чётко видит яркую улыбку Чон Чонгука, в ту же секунду ощущает на своём плече фантомное прикосновение, такое родное, живое и тёплое, что ни с кем и ни с чем не спутать, панически он резко оборачивается и тяжело дышит, резко оборачивается сначала в одну сторону, затем в другую, но вокруг никого, совершенно никого, только Сокджин за дверью. А Тэхёну всё думается, что это – очередной кошмар; страшный сон, который заставляет ненавидеть самого себя ещё больше прежнего, хотя куда больше-то. Но стараясь отвлечься от этого, он собирает всю волю в кулак и несколько раз стучит в дверь костяшками пальцев, хотя они оба знают о присутствии друг друга уже несколько минут. Долго ждать не приходится, и старший открывает дверь. – Новый донор? – Тэхён старается говорить спокойно, но дрожащие руки его выдают. Сколько бы ни прошло лет с того момента, как младший Ким собственноручно убил Чонгука, он будет помнить настолько отчётливо, будто бы прямо сейчас держит постепенно хладеющее тело. Непростительно для его статуса ни в человеческом, ни в вампирском мире.       Тэхён набирает полные лёгкие воздуха и несколько рвано выдыхает, прожигая Сокджина с пакетиками крови в руках взглядом, но тот только чуть ошеломлённо кивает и вопросительно изгибает бровь, пытаясь понять столь неожиданное поведение младшего. Мысленно он предполагает, что это жажда, но Тэхён слишком хорошо себя контролирует для такого. – Имя... как его зовут? – обрывисто говорит младший, кладя руку на грудь и переводя дыхание. Его ни капли не громче, только едва ли Тэхён контролирует в нём дрожь. – И, пожалуйста, Джин, если он не просил остаться анонимным, то и номер телефона тоже. – Чон Чонгук, – недостаточно уверенно говорит старший, ведь всего-лишь на запах поведение младшего какое-то слишком бурное, нездоровое, а потому далеко не факт, что стоило называть имя.       Незамедлительно Тэхён берёт в свои руки пакетик с кровью, а глаза слезятся неясно от чего: что-то на затворках сознания заставляет. В голове эхом отдаётся голос, заставляющий плечи заметно дрогнуть: "Это всё только твоя вина". – Только моя вина... – повторяет практически одними губами Тэхён, не отрывая глаз от прозрачного пакетика и чувствуя на себе взгляды тысячи глаз, как минимум, хотя находится рядом только Сокджин. Младший чувствует, как все его мысли будто бы материализовались и готовы придушить его. Тэхёну кажется, что прямо сейчас на него смотрит и Чонгук, как на монстра. Но это только игра его воображения.