Не потеряв, не обретёшь.

— Что сенсей наделал?! — Хватит ныть, лучше помоги им, — Орочимару выглядел не краше Хатаке: ещё более бледный, чем обычно, с непередаваемым выражением лица. — Хатаке жив, а… Джирайя не дышит. Сакура сразу поняла, что придется попотеть; из Жабьего отшельника сделали одну сплошную отбивную. — Почти все органы повреждены в большей или меньшей степени, про переломы и гематомы я вообще молчу. Шрамы на подбородке, спине и плечах останутся, но главное, — Сакура устало присела на стул возле кровати Джирайи и вытерла полотенцем потное лицо, — он жив. Невероятно! — с чувством сказала она и светло улыбнулась. — Что ты думаешь обо всём этом? — обвела рукой комнату с дорогими пациентами. — Мы даже не можем отправить их в больницу. — Это было невозможно, сразу начнутся расспросы, особенно про Джирайю. Как они смогут объяснить его чудесное воскрешение? — И не надо. В моём доме есть всё, что требуется, — саннин задумчиво водил пальцем по тонким губам, неотрывно глядя на старого товарища. — Слушай, мы все равно не сможем прятать господина Джирайю вечно. — Скажет, что был в коме много лет, а когда пришёл в себя и восстановился, вернулся домой. — То есть, в другой стране лежал в коме, и никто не знал, кто он такой? Или летаргический сон, к примеру. Не знаю, прокатит ли это. — Ирьенин ещё раз просканировала Какаши, лежащего на соседней кровати, поправила катетер на руке и мягко провела пальцами по его прохладной щеке. — Пока мы ничем больше не можем помочь — сделали все возможное. Я зайду в обед. Если кто-то из них очнётся — звони! Сакура вышла из дома Орочимару, дошла до библиотеки и столкнулась с Хокаге. — Наруто? — Я искал тебя, надо поговорить, — он кивнул в сторону пустынного сквера. Сакура последовала за ним, гадая, что за новая напасть свалилась им на головы. Услышанное неприятно удивило. Оказывается, шиноби Песка придумали способ прослеживать изменения в прошлом. Сразу после подписания соглашения о запрете использования временных техник, жители Суны сфотографировали все, что только можно, в том числе и Коноху с окрестностями. Так, на всякий случай. — Не поверишь, они обнаружили изменения, когда новый Казекаге вчера прибыл к нам с дружеским визитом. Там, где раньше стояли новенькие дома, сейчас сквер, — Наруто обвел рукой деревья вокруг них. — Есть и другие изменения. Это значит, Боруто всё-таки повлиял на историю хотя бы минимально. — Погоди, получается тот ниндзя с уникальным геномом временных техник, которого мы поймали, отправил Боруто далеко в прошлое, а потом вернулся? — Нет, он же тогда уже был мертв. Думаю, у него есть близкий родственник с такими же способностями. Скорее всего так. Жаль, мы не успели считать все его воспоминания, тогда бы знали наверняка, — Хокаге неосознанно сжал руку подруги. — Думаешь, его убили песчанники? — Почти не сомневаюсь, он же признался в убийстве Гаары, им этого оказалось достаточно. — Наруто доверительно заглянул Сакуре в глаза. — Я хотел сказать… Насчёт Боруто знаем только мы и сенсей Какаши, плюс трое АНБУ и Шикамару. Так и должно остаться. Сакура думала недолго. — Ясно. Изури и его свита могут решить, что ты отправил сына, а может, ещё кого-нибудь, чтобы подправить историю по своему усмотрению? Звучит глуповато. Отправить двенадцатилетнего шиноби, а тем более — своего сына. — Для нас с тобой — да, но что придет в голову этому психу, — имея в виду нового Казекаге, сказал Седьмой сквозь сжатые зубы. — Хотя, он и так меня обвинил в нарушении международного закона. Ты ведь знаешь, ему только дай повод — вмиг начнёт заварушку. Я чуть ли не стелился перед ним. Уверял, что никто из наших шиноби не владеет такими техниками. — Услышав это, Сакура порадовалась, что Наруто смотрит под ноги, а не на неё. — Так можно кого угодно обвинить. Почему именно нас? — Шпионы Песка заметили изменения только в нашей деревне. Для Изури этого хватило. Но доказательств у него всё равно нет и не будет. Учиха почувствовала дурноту, захотелось остаться одной и все обдумать. Узнай Казекаге об их эксперименте… — Сакура! — А? А, не беспокойся, Наруто, мне и в голову не придет рассказывать кому-либо о Боруто. — Я и не сомневался, — он дружески похлопал ее по плечу и постарался улыбнуться. Получилось вымученно. — Все так невероятно. Похоже на петлю времени… Боруто исчез и прожил жизнь в прошлом, тогда почему шиноби Песка смогли запечатлеть изменения в настоящем? Их не должно было быть. Такое ощущение, что все изменения произошли только после провала Боруто в прошлое. — Н-не знаю, Наруто, на этот вопрос мы вряд ли когда-нибудь найдём ответ. Слишком всё запутанно и сложно. *** — Бедный Наруто, сколько на него свалилось всего, — поделилась она вечером с Орочимару, сидя у изголовья кровати Джирайи, и проверяя его состояние. — Гематомы рассосались, а срастить кости потребуется время, но это для меня не проблема… Всё будет хорошо, всё наладится, — уверяла она себя, переживая за всех разом: за сенсея и Джирайю, за Наруто и деревню, за хрупкий мир во всем мире. Она подошла к Хатаке и сжала его ладонь. За этого мужчину она переживала больше всего. Именно он путешествовал во времени, нарушая тем самым соглашение всех скрытых деревень. Она не снимала с себя ответственности, ни в коем разе, но Шестому достанется гораздо сильнее в случае чего. Учиха склонила голову: — Лучше бы никто из Песка не прознал про наши выкрутасы. Иначе… — Что? — предвидя ответ, Орочимару подался вперёд. — Нам придется заметать следы любым способом. Если понадобится — убью без промедления. За своих близких, за деревню. Мы виноваты, но… — Не думаю, что у Хатаке меньше мозгов, чем у Боруто. Вряд ли он во что-то вмешивался. А насчёт Джирайи, — саннин пробежался глазами по бледному, измученному лицу отшельника, — думаю, Какаши сделал это спонтанно, и… — Да, я поняла тебя. Его прибывание здесь не затронет прошлого, ничего не изменит, поэтому сенсей спас его. Получается, — она нахмурилась, — пространственная техника дала сбой, что-то пошло неправильно, иначе сенсей не очутился бы так далеко от Конохи. — Учиха всем корпусом повернулась к Змеиному саннину. — А если остальные деревни узнают, что мы выдернули Джирайю из прошлого, и потребуют уничтожить его в знак назидания другим желающим попутешествовать во времени, ты сможешь его убить? — Что за дичь лезет в твою бедовую голову? — змеиные глаза нехорошо сощурились, и Сакуре сразу расхотелось узнавать ответ. — Как они могут узнать об этом? — тихий голос заставил женщину подпрыгнуть на месте. Первым порывом Сакуры было желание броситься обнимать сенсея, но она вовремя сумела сдержать себя. — Как вы? — Жуткая слабость, — Какаши улыбнулся глазами, — не волнуйся, бывало и хуже… Джирайя, он… Сакура не ответила, лишь отошла в сторону. — Я не смог его бросить, — Хатаке облегченно выдохнул, заметив на соседней койке старого знакомого. — Что произошло? — Сильная головная боль чуть не лишила меня сознания, все силы уходили, чтобы не вырубиться. Концентрацию потерял, пришлось прервать технику — деактивировать глаза на время. Я и сам не понял, как оказался за сотни километров от Конохи. Когда техника дала сбой, воронка перемещения выбросила меня прямо в глубину моря. Я чуть не захлебнулся. Когда глянул вниз, увидел тонущего Джирайю. Хорошо, что чакры осталось достаточно для возвращения. Не зря мы наштамповали свитки для перемещения, и у меня был запасной. — Счастье, что вы вернулись, сенсей. — Я повторю вопрос: как остальные деревни могут узнать, что я был в прошлом или любой другой шиноби? — Хатаке выслушал ответ и произнес: — Слушай, Орочимару, если остальные деревни пойдут на поводу у Изури и тоже обвинят нас, первым делом они примутся за тебя, помятуя о твоём прошлом и любви к экспериментам. — Не сомневаюсь, что шиноби Суны и сейчас везде вынюхивают. Меня могут проверять сколько угодно, все равно ничего не докажут и не увидят ничего лишнего в моих воспоминаниях. — Считаете, может дойти до расследования? — несмотря на пекло, Сакуру пробил озноб. — Другие деревни могут согласиться провести расследование. Тогда за шиноби Листа возьмутся всерьез, — Какаши с тоской посмотрел на женщину. — Будут проверять всех, — он постучал по виску. — Если они будут допрашивать меня… Я не умею скрывать воспоминания. Они прочтут меня, как открытую книгу, сенсей. Да что такое, а?! — Сакура вскочила со стула и несколько раз прошлась туда-сюда по комнате. Какаши поймал её за руку и спокойно произнес: — Не стоит волноваться раньше времени. Коноху ещё не обвинили официально, и никакого расследования нет. Но нужно быть предельно бдительными. Ты же ниндзя, Сакура, должна уметь контролировать свои эмоции… — он говорил и говорил, его спокойный и уверенный голос смял страх и волнение в душе куноичи. Какаши Хатаке, как никто другой, умел убеждать, вселять уверенность. Ему хотелось верить. — В крайнем случае, Шестой, — слова Орочимару заставили обоих прервать затянувшийся визуальный контакт, — тебе придется прибегнуть к помощи Шарингана и убедить, — подчеркнул голосом последнее слово, — Казекаге и остальных в нашей непричастности. — Пока я не в состоянии это сделать, слишком часто использовал глаза в последнее время, а Изури очень сильный ниндзя, — Какаши тяжело откинулся на подушку и мгновенно забылся беспокойным сном. *** Казекаге Изури слушал отчёт своего советника и только головой качал, удивляясь наглости коноховцев. — На-ка, Хокаге, — вместо приветствия начал он, входя в кабинет, — полюбуйся, — несколько фотографий разлетелись веером, брошенные на стол Узумаки. Джинчуурики мысленно откручивал башку не в меру шустрому Казекаге, просматривая пачку фотографий под названием «найди пять отличий». Наруто нашёл четыре. — А тебе не приходило в голову, что отправиться в прошлое мог кто угодно, не обязательно шиноби Листа? — Седьмой сотый раз попытался воззвать к голосу разума Изури. Он прекрасно понимал, что изменения произошли из-за Боруто. Но не признаваться же? Тем более, не Боруто был виноват в том, что провалился далёко в прошлое. — Ещё раз повторю: Коноха здесь не при чём, — с лёгкостью соврал блондин и прямо посмотрел в маленькие злые глазки коллеги, похожего на коренастую опасную гориллу. Из груди вырвался вздох облегчения, когда Изури направился к выходу. Уже закрывая за собой дверь, Казекаге тихо поинтересовался: — Как там насчёт твоего пацана, нашёлся? — Нет, — только и мог выдавить Наруто, призывая на помощь все своё терпение, и чувствуя на себе пристальный, изучающий взгляд. Несколько дней прошли относительно спокойно: Джирайя всё так же оставался в коме, Какаши шел на поправку, а Казекаге сообщал о своих наблюдениях другим деревням. Наруто с замерзанием сердца ждал очередной совет Каге. *** Она танцевала для него. Стройная, как южное деревце. Гибкая, как струна. Восхитительная, как богиня утреннего света. Манящая. Желанная. Недосягаемая далёкая звезда. Он упал перед ней на колени и с упоением вдохнул аромат ее тела. Подушечки пальцев пронзил заряд электрического тока, стоило ему коснуться шёлковой кожи на животе и спуститься вниз к… — Сенсей, сенсей! — знакомый голос взволнованно шептал его имя. — Сенсей! Вам нехорошо? Какаши резко вскочил со стула, на котором заснул, и с облегчением вздохнул, но спокойствие его длилось недолго. И виной всему была женщина рядом. Так близко, что желание дотронуться внезапно пересилило здравый смысл. Его рука замерла в каком-то миллиметре от ее щеки. Какаши попытался прочитать ее чувства, заглянув в лицо, но оно застыло, как восковая маска — бесстрастная, бесчувственная, не родная. — Обостреннная тактильная чувствительность все ещё не прошла? — делая вид, что рассматривает пейзаж за окном, задала вопрос Сакура. — Нет, но уже лучше… Зачем ты пришла? Шестой пожалел, что она здесь и сейчас, лучше бы осталась дома и готовила ужин. Зачем теребить его, лишний раз испытывать на прочность? Она не могла не понимать его красноречивых взглядов и как будто случайных прикосновений. Хатаке сцепил зубы, его обуяла неожиданная злость. Он приблизился к ней, насколько хватало сдержанности и позволяли приличия, которые хотелось послать к чертям. Послать бы ещё и порядочность с долгом перед дружбой, но Хатаке не умел предовать друзей. Сможет ли он потом глядеть в глаза Саске, не терзаясь угрызениями совести? Но Сакура, Сакура… изводила Хатаке одним лишь своим присутствием. Он не понимал своих чувств. Любит ли он ее или ещё не перешагнул эту грань? Какаши запутался. Растерял своё привычное хладнокровие.  — Так зачем ты пришла? — голос прозвучал грубее, чем он хотел. Учиха не знала ответа. Просто желала увидеть этого мужчину, который занимал ее мысли последние дни? Или рядом с ним она, наконец, сможет понять, чего хочет от него и от себя? Одно Сакура понимала точно: ее влечет к Какаши Хатаке. И если она сейчас посмотрит ему в глаза… Одна искра — и между ними лишь дьявольский зной. Такой же сводящий с ума, как жара за окном. *** Орочимару вернулся домой и сразу же направился в комнату старого друга. Открыл дверь и замер на пороге, подобрался. В комнате царил вселенский беспорядок: разбитое вдребезги окно, перевёрнутый стол, разбросанные по полу баночки из-под лекарств. И пустая кровать Джирайи.