Не потеряв, не обретёшь.

Сакура для себя уже всё решила! Времени для понимания и принятия чувств хватило с лихвой. Она покачала ножкой, и туфелька случайно упала под ноги саннину. Тот присел, чтобы поднять её и замер от прикосновения. Сакура мягко провела носочком ноги по небритой щеке саннина. Он замер, как хищник на охоте. Джирайя попытался схватить её ножку, но Сакура ловко увернулась и заливисто рассмеялась, саннина аж подбросило. — Какая ты жестокая… Намучаюсь я с тобой, — вздохнул он, когда она вновь ускользнула от него и оказалась за его спиной. — Мне никто и никогда не говорил, что любит, — она прижалась лбом к его спине, а тонкие пальчики мягко пробежались от локтей до запястий мужчины. Её мужчины. Их первый поцелуй. Никаких мыслей — всплеск чувств и ощущений. Они изучали друг друга губами, языками, пробовали на вкус. Сакура была одурманена, чувствовала себя беспомощной и одновременно сильной. Когда они переместились в его спальню, от нежного и хрупкого поцелуя Джирайя быстро перешёл к более активным действиям. Он целовал властно, жадно, взасос, а руки жили своей собственной жизнью. Скользили по ее спине и плечам и ягодицам, сжимая все сильнее, не оставляя без внимания ни один миллиметр. Впервые в жизни мужчина обнимал и ласкал ее так крепко. Сказывалась сила стальных мышц и растущее желание обоих. Сердце Сакуры пустилось в сумасшедший галоп, когда Джирайя поцеловал ложбинку между грудей, и его колючие волосы приятно защекотали её плечи и подбородок. Вопреки её ожиданиям, Джирайя не стал снимать с неё платье. Его губы сомкнулись на тонкой ткани, под которой выпирал набухший сосок. Сквозь ткань его виртуозные ласки дарили по-особенному острые ощущения. Грудь распирало от наслаждения, которое с каждым прикосновением становилось всё более непереносимо-желанным. Его женщина оказалась не шёлковой, как он предполагал, а бархатной. Сакура была вкусной. Губы с жадностью впились в нежную кожу внутренней стороны бедра и заскользили вниз по ножке, но быстро вернулись на исходное место. Замерли в нескольких сантиметрах от самого потаённого местечка. Сакура распласталась по кровати, чувствуя лёгкое головокружение от удовольствия и тягучий горячий комок внизу живота. Казалось, желание заполнило до отказа всё тело, превратив его в один оголённый нерв. Коснись одного места — все тело пробьёт током. Джирайя так и сделал. Его ладонь легла между ее ног — и разряды удовольствия пронзили её от пальчиков ног до кончиков волос. Он творил магию, языком вылизывая её изнутри и снаружи, надавливая на чувствительные точки. Сильные пальцы сдавили ягодицы, заставляя Сакуру трепетать и жаждать продолжения. Он схватил ее за талию и усадил в кресло возле окна, опустившись между её ног. Двумя пальцами сжал её клитор, словно ножницами, помассировал его со знанием дела и остановился. Сакура нетерпеливо заерзала, подталкивая его к действиям. Массируя пальцами, саннин языком начал ласкать кончик клитора, обеспечивая тем самым предельную стимуляцию. Его девочка дрожала от каждого движения, все шире раздвигая ноги, приглашая его. Джирайя медленно ввёл во влагалище указательный палец подушечкой вверх, нащупал небольшую выпуклость и надавил на неё. Сакура двинула бёдрами и сжала его палец внутри себя. Джирайя проник чуть глубже и нащупал за выпуклостью маленькое углубление. Надавил. Сакура снова дернулась, как от удара, и впилась ногтями в подлокотники кресла. Он поочередно надавливал на эти две точки, заставляя Сакуру кричать от удовольствия, браниться, умолять и грозить ему расправой. Он мысленно похвалил её красочный лексикон. Она запрокинула голову и тяжело застонала. Джирайя почувствовал, как его пальцы и рука покрылись её обильными выделениями. Удушливый запах вскружил голову. Джирайя на несколько мгновений прикрыл глаза, пытаясь унять дрожь желания. Мужчина только сейчас почувствовал болезненные ощущения внизу и расстегнул брюки — хоть чуть-чуть облегчил муки. Сакура прижалась к нему и обхватила ногами за талию, доверчиво уткнулась в шею. Он не шевелился, радуясь близости любимой женщины. Она внезапно толкнула его и повалила спиной на ковёр, нависла над ним и поймала восторженный, потемневший взгляд. Очередная жаркая волна накатила, и Сакура с силой провела руками по его груди, затем ловко расстегнула пуговки на рубашке. Он был хорош, когда вот так лежал под ней и жаждал её рук, губ, ног… всю её. Мощный, красивый мужской матёрой красотой, до умопомрачения желанный. И вся его сила принадлежала ей одной… Сакура целовала его лицо, шею, зарывалась носом в жёсткие волосы. Она обнаружила, как приятно изучать запахи мужского тела, познавать структуру его кожи. Сдерживаться становилось труднее с каждым её поцелуем. Мягкие, требовательные губы изучали его плечи и руки, затвердевшие соски, напряжённые мышцы живота, бедра. Джирайя схватил Сакуру за талию и посадил на себя. Она сдавленно охнула, почувствовав, насколько он крепкий и большой внизу, а в следующий миг её пальчики обхватили его. Джирайя сцепил зубы. Его тяжёлое дыхание смешивалось с пением птиц за окном, пока она ласкала его набухшую плоть от основания до головки, то с силой сжимая её, то едва прикасаясь пальчиками, губами, языком, терлась грудью. Сакура с удовольствием ощущала под пальцами приятную шелковистую структуру затвердевшего члена. Саннин разочарованно застонал — она убрала руку и выжидающе поглядела на него. Джирайя осторожно перевернул её на спину и прижался к животу. Огромные зелёные глаза расширились от трепетного предвкушения. Он мог разглядеть каждую ресничку, слышал её дрожащее дыхание. Сакура легла поудобнее, и Джирайя поймал умоляющий взгляд. Приглашающий. Он раздвинул ее ножки и потерся головкой члена о ложбинку между её ног. И ещё раз, и ещё. Бёдра женщины инстинктивно двигались ему навстречу. — Поцелуй меня, — попросила Сакура. Их поцелуй прервал её тихий стон, когда Джирайя заполнил её изнутри — она была горячей, глубокой и очень влажной. Сакура никогда не чувствовал ничего подобного. Половой орган её мужчины оказался под стать размерам его обладателя. Она не смогла сдержать стон, когда он медленно вышел и вновь подался вперёд. Саннин вдавил женщину в мягкий ковёр, давая прочувствовать всего себя. Он не двигался, и Сакура испытала один сладкий спазм за другим. Она сжала его внутри себя и когда выносить томительное ожидание стало не по силам, она прошептала, жадно глотая воздух: — Прошу тебя. — Он и сам уже не мог терпеть эту пытку. Его хриплое дыхание заглушали её крики. Сакура задыхалась от какофонии ощущений. Всего было слишком много. Много Джирайи внутри неё, слишком много наслаждения, от которого она теряла рассудок, забывая, кто она и что она. Огромное зеркало на потолке на несколько мгновений привлекло внимание женщины. Оно отражало сладкие муки на её лице, её трепетные руки, ласкающие плечи и волосы Джирайи, его широкую спину. Он двигался ритмично и плавно. При каждом движении на спине вздувались жгуты мышцы. Это выглядело мужественно красиво и дьявольски сексуально. Но ни в какое сравнение не шло с тем, что испытывала она. Тугой узел внизу живота словно заполнил её всю. Она жаждала продолжения и одновременно стремительно приближалась к окончанию их страсти. Сакура очередной раз подалась ему навстречу и выгнулась в спине, прижимаясь грудью к его груди. Их танец подходил к концу. Перед глазами взрывались вспышки света и сотни мимолётных образов. Сакуру трясло, как в лихорадке, корчило в экстазе в какофонии ощущений. Окончательно теряя контроль над собой, где-то на грани сознания, она почувствовала сладкое опустошение внутри и тёплое семя, заполняющее её. Они оба были повержены и ошеломлены ярким завершением их близости, пойманы в силки собственного счастья. Когда Сакура отдышалась и открыла глаза, поняла, что уже лежит на кровати. Её отражение встретилось взглядом с отражением довольного саннина, и она машинально одернула задранный до талии подол платья. Джирайя невесело усмехнулся, когда Сакура отвернулась от него, пряча слёзы и поджимая ноги. Это не на шутку взволновало мужчину. — Я сделал тебе больно? — постарался разглядеть её выражение, нависая над ней. Она помотала головой. — Тогда что? Только не говори, что жалеешь, — рука погладила бархатное бедро. Что на неё вдруг накатило? Она боялась поверить своему счастью, оно вырвалось наружу вместе со слезами радости. Слишком много эмоций, чувств, ощущений — все это разрывало изнутри. Как давно Сакура не жила полной жизнью! Она, наконец, разобралась в своих чувствах и это взволновало сильнее, чем в первый раз, много лет назад. Любовь излечила ее душу. Не до конца, конечно. Шрамы от потерь и страданий не заживут никогда, но они зарубцевались и не причиняли былой боли, позволили жить и постараться стать счастливой. — Просто мне хорошо, — призналась куноичи и перевернулась на другой бок — лицом к мужчине. Джирайя подался вперёд и потерся щекой о её щёку: — Это был мой первый раз. — Что?! Этого не может быть! — она никогда бы в это не поверила. Он был слишком хорош, бесподобен! — Что такое, — хитро улыбнулся, — я поразил тебя до самых глубин? — Сакура неопределённо фыркнула. — Я первый раз был с любимой женщиной, понимаешь? Что Сакура могла сказать? Пожалеть? «Приласкать», — подсказал внутренний голосок. Сакура прислушалась к себе и поняла, что готова к «приласкать». От одной мысли, что они сейчас вновь окажутся в объятиях друг друга, кожа покрылась мурашками. — Расстегнешь? Джирайя смачно выругался — хитрые крючки вместо пуговиц на платье никак не поддавались. Сакура сидела на нем верхом и не могла сдержать ехидный смех. Мешала саннину сосредоточиться на платье, то целуя сильные руки и плечи, то играя языком и губами с сосками. — Что за дьявольские застёжки?! — не выдержал мужчина. Сакура хохотнула в последний раз и сжалилась над ним — одним неуловимым движением стянула платье через голову и бросила куда-то себе за спину. Она знала, что ее грудь не самых выдающихся размеров, но красивой формы, упругая и высокая. И судя по восторженному взгляду мужчины, ему нравилось то, что он видел. Сакура потерлась грудью о лицо Джирайи, посмотрела на него сверху вниз и чуть не захлебнулась от безумного месива чувств, прочесть которое было затруднительно. Страсть, нежность, уверенность в правильности происходящего, обещание быть рядом и поддерживать, заботиться и любить… Её восхитило, как такой огромный мужчина может быть настолько нежным виртуозом. Она тихо млела от мягких и чувственных прикосновений, пока он ласкал её груди. Сакура едва слышно застонала, когда он в очередной раз взял её сосок ртом, а его пальцы проникли в неё. — Я не хочу, — женщина сомкнула бедра, не позволяя ему двигаться в ней. — Я хочу, но нет так, Джирайя. — Как скажешь… По его просьбе Сакура встала на колени и упёрлась руками о постель, а Джирайя просунул между её ног подушку ребром. Саннин был неутомим, овладевая Сакурой сзади. Чем ритмичнее он двигался, тем сильнее клитор женщины тёрся о край подушки, тем самым стремительно приближая Сакуру к вершине… За этот долгий вечер Сакуре пару раз пришлось просить пощады, чтобы хоть немного прийти в себя, вспомнить, кто она и где находится… Ей нравилось, как он пахнет. Она зарывалась лицом в колючие длинные волосы, прижималась щеками к его животу и спине, рукам и ко всему остальному, вбирая в себя его аромат мужской силы и ещё чего-то терпкого, отчего кружилась голова. Он позволял Сакуре делать с собой что угодно, и куноичи этим с лихвой пользовалась. Она изучила все его шрамы, а Джирайя — ее родинки, особенно две маленькие под левой грудью. Самые лучшие воспоминания их близости касались не занятия любовью, хотя и это делало Сакуру счастливой до неба и обратно. Самым важным для неё оказались признания в любви, которые Джирайя шептал ей между поцелуями, нежно обнимая или сдавливая в своих медвежьих объятиях до головокружения. *** Не спалось. Сакура слушала ураганный ветер за окном и мерное дыхание за спиной, оно приятно щекотало плечо и шею. Куноичи только сейчас вспомнила, что Сарада не знает, куда опять ушла мать, даже не взяв телефон. Женщина аккуратно выскользнула из объятий Джирайи и пошарила руками по полу в поисках блузки и юбки. От усталости после очередного сексуального безумства дрожали ноги. Она кое-как отыскала в темноте свою одежду, натянула на себя и подошла к постели. Тихие шаги рядом и мягкие губы на плече — прощальный поцелуй. Опять уходит. Он приподнялся на локте и схватил её за руку. — Сакура, сколько мы будем скрываться ото всех как будто мы делаем что-то постыдное? Ты стесняешься меня, моего возраста, своих чувств? — Что?! Нет! Джирайя, ты ведь так не думаешь, — укор в нежном голосе заставил саннина стыдиться своих слов. — Тогда в чём причина? Только в Сараде? — Она кивнула. — Всё равно придется сказать… Я хочу жить с тобой, всё делить с тобой, понимаешь? — он прижал её спиной к себе и поцеловал в ушко. — Она умная девочка, и не могла не заметить изменений в твоём поведении. Думаешь, она не догадывается о нас?.. Ты самый близкий для неё человек, она желает тебе только счастья. — Прости, я понимаю, как для тебя это важно. Я поговорю с ней, — Сакура всё никак не решалась на разговор с дочерью и явно затянула с этим. *** Минами выбрала пару книг и пошла к кассе. Дэйки проводил её взглядом и от нечего делать стал рассматривать витрину с приключенческими романами и эротикой. С минуту он не мог понять, что зацепило его сознание. Внезапно в мозгу что-то щёлкнуло. Он взял в руки книгу с фотографией смутно знакомого человека с длинными белыми волосами. — Новая книга Джирайи? Он же давно умер! — Голова закружилась от нахлынувших воспоминаний, сотней образов, обрывков фраз: смерть родителей, Итачи, Четвёртая мировая, Сакура, Сарада, Наруто, ублюдки Агари, которые лишили его глаза. — О, вы не знаете, что легендарного саннина спас из прошлого Шестой Хокаге и за это угодил в тюрьму? Ещё не читали? — поинтересовался продавец, заметив в руке Саске книгу. Тот лишь головой покачал — слов не было. Только тревожное волнение, растерянность, неопределенность будущего и ещё куча всего. Очень давно он не испытывал настолько многогранную гамму чувств. — Дэйки, идём, — Минами нежно улыбнулась ему, взяла за руку, но заметила ошеломлённый взгляд и с тревогой спросила: — Что с тобой, тебе нехорошо? — Я вспомнил, Минами. Меня зовут Саске Учиха. — Ногти женщины больно впились в его запястье.