Возрождение Кармен

POV Алина Я просыпаюсь, когда уже доносится запах жаренного мяса и чего-то непонятного еще. Дани нет рядом, поэтому я позволяю себе еще немного поваляться. Сегодня меня уже ждет первая тренировка. — Через две недели свадьба! — с осмыслением этого я подскакиваю. Бросаю взгляд на кольцо и мне хочется содрать его с себя. Свадьба — это ужасно. Даня старался меня успокоить, но мандраж снова и снова охватывает меня. Нужно… проще относиться ко всему, но моя жизнь преподносит мне сюрпризы. Да какие еще. Я выглядываю из палатки и вижу Алену, которая неуверенно крутит шампура, рассеянно глядя куда-то на речку. А рядом мельтешит Даня. — И где теперь их искать? — нервничает он. — Они набухались как свиньи! — А зачем их искать? — сонно отзывается Алена. — Есть захотят — придут. Я пытаюсь припомнить, чем закончились наши вчерашние посиделки. Когда мы с Даней вернулись, никто, кажется, даже внимания не обратил на наше отсутствие (что несомненно нас порадовало). Алена продолжала играть на гитаре, но Розанов уже устроился рядом с костром и дремал под убаюкивающую мелодию. Вики и Никиты не было. Этот факт заставил меня отвлечься и покраснеть. Зато Морис… — Я сделаю это, братан! Братан, именуемый Максо, явно был против того, чтобы его друг «это» делал. Что это такое никто из нас не понял, но оба парня помчались в сторону трассы, только их и видели. И сегодня, конечно, не объявились. Даня бушевал. Я переживала. А Алена стащила кусочек сыра и так спокойно: — Вы действительно сейчас хотите им мешать? И вопросы отпали. Кацалапики вылезают из своей палатки. И всей компанией мы завтракаем. — Я не знала, что ты умеешь играть на гитаре! — обиженно заявляю я. — А ты петь, — обращаюсь уже к Розу. — Я всегда умела, — пожимает плечами девушка. Через час мы усаживаемся в машины. Даня забирает с собой Розанова, а я забираюсь в машину к Алене. Он машет мне. И мы разъезжаемся. Алена врубает музыку и я откидываюсь на спинку сидения. — Когда мы пойдем выбирать платье? — спрашивает Алена. — Нужно… да? Конечно, нужно. — И, конечно, ты уже выбрала место, где будете отмечать. Нет. Алена выруливает на дорогу. Даня сигналит нам и мы на этом прощаемся. Увидимся только вечером, когда я вернусь с тренировки, а он-- с работы. Я подумываю над тем, где можно организовать свадьбу. Так, чтобы никто, кроме своих прийти не смог. За два года фанатов у меня значительно поубавилось, но о свадьбе Алины и Даниила теперь трубят на каждом шагу. — Можно отметить на природе. Вот также. Почему бы и нет? — и эта идея мне нравится. Я могу пощеголять в белом платье в ЗАГСе, а потом переодеться. — Мне тоже кажется, что ресторан — это скучно. Можно рвануть куда-нибудь к морю. Дня на три! Вам положен отпуск, а мы уж как-нибудь убедим Этери, что без нас ничего не рухнет. Она там беснуется… — Из-за свадьбы? — интересуюсь я. — Из-за нее. Понимаешь, Даня всегда принадлежал только работе. Он и ночами оставался там, чтобы закончить начатое и перейти к новому. А теперь… ну ты понимаешь. Никто не станет рвать задницу, чтобы угодить Этери. У него есть ты, а работа теперь строго в отложенные часы. Мы сворачиваем. Алена резко тормозит. — Ты чего?! — психую я, больно ударившись о панель. И вижу двух наших идиотов. Макс забрасывается в машину. Он пьян. Но, если он пьян, то Морис… Вот его приходится нам с Аленой усаживать на заднее сидение. Я делаю примечание, что на свадьбе садить их подальше от алкоголя и друг от друга. *** Тренировка, назначенная на два часа дня, сопровождается криками детей. Они такие мелкие, неуклюже бегают друг за другом по льду пока Надежда где-то бродит. После разминки я оказываюсь в кругу малышни. — Ты уже взрослая? — спрашивает один из мальчиков лет пяти. Вопрос застал меня врасплох. — Ну… не совсем. — А «взрослая» — это как? — к нему подключается девочка, подкатывает ко мне и встает рядом. Дети сначала о чем-то переговариваются, явно обсуждая мой рост и этой девочки. А затем, не придя к общему решению один из них заявляет: — Взрослые все скучные. Вы всегда все усложняете. Спорим, ты не сможешь поиграть с нами в салочки, потому что ты взрослая. И тебе нужно тренироваться? Вызов принят. — Вы считаете, что я не смогу поймать вас? Они хихикают. Маленькие черти толкают меня в спину и разбегаются по сторонам. Я смотрю на свои расцарапанные о лед ладони. Вот тут-то мне и приходится сжать в кулак всю волю, чтобы не вспомнить тот злополучный день, когда я оказалась на льду в таком же положении. От детей меня спасает Надежда. — Прекратили! И они выстраиваются в шеренгу. — Алина, ты чего распласталась? — спрашивает она меня. POV Даниил Мне в директ приходят несколько сообщений. Очень странных. Одно из них я беру на заметку, второе удаляю. А вот третье… «Пересмотрите Жрицу Огня. Теперь.» И я пересматриваю. И вспоминаю… — Я не буду это показывать! Это очень стремно. Алина насупилась. Она явно была бы рада сломать хореографа, пока тот будет корячиться на льду. Зато Этери посмеивалась в сторонке, приговаривая, что раз сам придумал, то и сам должен элементы показывать. Девочка опустилась на колени и погладила лед рукой. — Он холодный. Я не хочу валяться на нем, Даниил Маркович! Вы сами попробуйте. И мое веское: «Я не буду» здесь не работало. Алина задумчиво смотрела на меня, пока я выворачивал себя на чертовом льду. А затем задала такой себе вопрос: — А как вам пришла в голову такая идея? Уложить меня на лед! Мир фигурного катания вопил, что Алина попрыгушка. Я так не считал и решил показать другую ее сторону — женскую сексуальность. Это спустя несколько лет, пересматривая эту программу, я понимаю насколько педофилом я выглядел. Особенно при постановке программ, когда подходил и мягко прогибал спину Алины. Мне, казалось, что все в норме. Но это выглядело ужасно. — У вас не получается прогнуться сильнее, Даниил Маркович? — и так сильно (насколько сильно!) Алина надавила на мою спину. Лечился я неделю. Она не понимала, что это у нее отпадная растяжка, а я всего лишь штатный работник, который особо по льду не может ползать. Просматривая теперь эту показалку, я поймал себя на мысли, что… — Я дома! Я убираю от себя ноутбук и закрываю вкладку. А затем спешу подхватить поводок Масару. — Нам нужно прогуляться, — заявляю я и тащу Алину на улицу. Потому что, если я останусь с ней сейчас дома, то… сам себя начну называть педофилом.