Курама

      «Убежище» представляло собой один из самых непримечательных домов на этой сонной улочке всего в шаге от торгового квартала. На первом этаже дома была лавка старьевщика, одного из тех, к кому я заходил, продавая найденные вещи, а на втором располагалась небольшая квартира, вход в которую находился прямо в подсобных помещениях лавки. Когда я ввалился в дом прошлой ночью старик-старьевщик лишь окинул меня пронизывающим взглядом и, подняв повыше тусклую лампу, так и не проронив ни слова повел на верх. Уже наверху, сгрузив снова впавшего в бессознательное состояние шиноби на пол прямо у порога и обследовав все три комнаты, я лег спать на единственной кровати. На утро он разбудил меня ударом ножа в косяк двери.       — Еда, вода, — махнул он затянутой в кожаную перчатку ладонью в сторону бочки с водой, стола с двумя лавками и покосившейся печи, которая явно повидала многое на своём веку. — Брикеты я дам, остальное от желания. Если я медитирую, говорить со мной нельзя. Когда я скажу, начинаем тренировку.       — Один вопрос, где приправы?       Не то, чтобы я пытался вывести его из себя, но меня ранним утром занимали более прозаические вопросы, чем чьи-то медитации. Похоже, что мне следует признать тот факт, что я, оказывается, очень люблю вкусную пищу. Раньше я такого за собой не припомню, так что это изменение можно смело списывать на желания Лиса. И да, я привык за последние дни поглощать в себя три или даже четыре порции за раз и теперь чувствую неимоверный голод — сейчас я понимаю Наруто и его пристрастие к большим порциям.       — Приправ нет, — все же он соизволил мне ответить. — Только брикеты, — плотная пластинка чего-то размером с половину моей ладони легла передо мной.       — Понятно, — отломив небольшой кусочек, я с трудом прожевал это абсолютно безвкусное нечто. Желудок вздрогнул, требуя чего-нибудь еще. — Понятно, готовить я буду сам.       — Мужчина не может заниматься готовкой, — ответил он мне, пока я шел к печи. — Это позор.       — Я хочу есть, — новый спазм скрутил мои внутренности. Вода в бочке отдавала тухлятиной, а на столе не было даже щепотки риса. Я должен как можно быстрее разобраться с этой проблемой. — А когда я хочу есть, мешать мне не стоит.       Постояв еще немного у меня за спиной, посмотрев на то, как я начинаю чистку «кухни», Кролик отошел в один из углов и, закрыв глаза и приняв позу сейдза, замер так на несколько часов в глубокой медитации.       Обмахнув найденной прямо здесь тряпкой рабочие поверхности кухни и, едва не задохнувшись от поднявшейся пыли, я спустился вниз, встретив старика-старьевщика. Зыркнув на меня исподлобья, он, прижавшись к стене, попытался пройти мимо.       — Риса на месяц, овощей и выпить, — перечислил я необходимое, придержав его за плечо. — Воду поменять, в комнатах убраться. Все должно быть готово уже сегодня.       — Будет сделано, — пусть это было тяжело для него, но он поклонился.       Сейчас этот старик уже не напоминал самого себя прошлого, каким я его видел всего несколько дней назад. Его одежда была истрепана и помята, лицо изрезали новые морщины. Вызывало опасения и то, что я так и не увидел в доме его помощника — здоровенного детину с наколками на правой руке, по которым я его и запомнил. Ну не может быть так, что в лавке один старик, её просто обнесут его же соседи.       Так почему я решил готовить сам, а не приказал ему доставить еды из ближайшего трактира? Мне просто не понравился взгляд хозяина этого дома и чувство страха, с которым он смотрел на меня. Не смотрят так без веской на то причины. Не думаю, что Кролик-кун платит за жилье хоть что-то, да и неспроста он питается одними брикетами. А взгляд… как на меня действует отрава я еще не знаю, но догадываюсь, что просто так умереть не умру. Измененный организм, залитый под завязку чакрой биджу, способен пережить многое, но маяться болями в животе было бы глупо.       И да, я поймал себя на мысли, насколько же сильно я изменился за последние дни после поглощения/объединения с частицей биджу. Моё обжорство сейчас — это точно одна из тех черт, что достались мне от Лиса, еще и умноженная на чрезвычайно чувствительное обоняние и вкус. Что еще? Гордость и гнев, порывы которых я пока что успешно гашу, и честность.       — Пошли, — шиноби подошел ко мне настолько бесшумно, что было впору называть его Призраком, а не Кроликом. — Время первой тренировки.       Сев на пол в традиционную для местных позу сидения на коленях: голени ног лежат на полу, стопы и тыльные стороны пальцев ног развёрнуты кверху, я с ожиданием посмотрел на устроившегося точно также «напарника».       — Большинство шиноби излучают во время боя её в пространство вокруг себя, но некоторые способны концентрировать её на противнике. Управлять яки сложно, это зависит многих факторов. Основным из них является сила воли. Сила воздействия на цель в свою очередь возрастает от испытываемых негативных чувств, — начал он свой рассказ. — Ты способен управлять этим процессом, что облегчит тренировку. Для начала скажи мне, насколько сложно для тебя её контролировать и как долго ты способен на это?       — Ненависть и гнев есть я, — ответил я и, как бы это не звучало странно, но каждое из этих слов было настоящей правдой.       Нельзя вечно бежать от себя, сама природа биджу есть буйство неизмеримой силы, а негативные эмоции я ощущаю в людях постоянно. Потянуться к самой сути своей силы и вот, самые стойкие бойцы задрожат в страхе.       — Ты психопат? — было не похоже, что он сейчас шутит, наоборот, каждая его слово было насквозь бесстрастно. — Это многое раскрывает.       — Не думаю.       В мире, где существует такая вещь как чакра, остаться полностью в своём уме несколько трудно, но я пытаюсь.       — Жаль, — мне даже показалось, что ему на самом деле жаль. — Перейдем к самой тренировке. Направь на меня поток Яки по моему сигналу. Медленно усиливай воздействие, пока я не скажу остановиться. После, держи этот уровень минуту. Я обещал научить искусству шиноби, это будет тренировка для нас обоих — настоящий шиноби всегда контролирует свои эмоции. Есть вопросы?       — Этот старик не доставит проблем? — приличия ради я все же спросил его о хозяине этого дома.       Мысль о том, что совсем рядом может быть человек искренне исполненный ненависти к тебе, никак не покидала меня.       — Тогда он встретится со своим сыном, — все же ответил мне убийца. — Его внучка еще жива, она там в подвале. Еще вопросы?       — Больше ничего.       — Начинаем, — он прикрыл глаза, его дыхание выровнялось, а мышцы расслабились.       Ненависть совсем рядом, она так и витает вокруг людей. Мимолетное воспоминание о детской обиде может заставить в гневе скрежетать зубами взрослого мужчину. Огонь эмоций, трепещущий у моего настоящего «сердца», средоточия моей сущности, развернулся, расплёскиваясь в окружающий мир. Вот только теперь я контролировал каждую каплю этой удивительной силы.       Распахнув глаза, он застыл подобием мраморной статуи. Его зрачки расширились от испытываемого напряжения, когда я начал увеличивать давление. Медленно и неотвратимо, совсем не так, как я привык. Он был полностью прав, это тренировка не только для него, но в ещё большей степени и для меня.       — У тебя должна быть причина для всего этого, — поинтересовался я после нескольких «подходов».       Если я чувствовал лишь усталость от долгого сидения в непривычной для себя позе, то вот он выкладывался на максимум.       — Я должен стать сильнее, я должен преодолеть свою слабость.       — Но ведь должна быть цель?       — Один человек должен умереть. Он силён, и я знаю, что у него очень сильная яки. Испытав это на себе сейчас, я уверен, что не смог бы и подойти к нему. Начинай. Еще раз, — дал он отмашку.       После этого мы занимались еще несколько часов до тех пор, пока он не начал едва заметно подрагивать от усталости. Он не упал без сил, совсем нет, но подрагивающие кисти рук показывали весь тот уровень стресса, который он только что испытал.       На следующий день, я с удивлением понял, что банально устал. Устал не физически, а морально, поддерживать на протяжении нескольких часов примерно одинаковый стабильный уровень давления яки оказалось намного сложнее, чем я мог предположить.       — Утро, — накладывая себе уже третью порцию риса, поприветствовал я вернувшегося шиноби.       Страшные они вообще люди, эти шиноби. Он не спал прошлой ночью, отходя от попытки переместить меня пространственной техникой, после чего половину дня провел в фокусе моей яки, пусть я и не давил на полную, а в дальнейшем еще и ушел на всю ночь по своим делам.       — Тренировка, — каркающим голосом вместо приветствия сказал, как отрезал он. — Сейчас. У меня мало времени.       

***

      — Мне нужен совет, — после очередной тренировки обратился я к Кролику. — Профессиональный совет, — пришлось уточнить, ведь он даже не отреагировал на мои слова, продолжая медитировать.       Несколько откинувшись на спину, он все же ответил:       — Я слушаю.       — Есть дом. Внутри есть охрана, но цель — это два шиноби.       — Их ранг? В охране еще есть шиноби?       — Чунины, — насчёт ранга я не был точно уверен. — Может быть есть, но примерно их уровня.       — Хочешь убить их? — он схватывал все мгновенно. — Убить их скрытно у тебя не выйдет, просто нет навыков. Зайти в дом через центральный вход и убить вообще всех будет проще всего. Заодно получишь опыта боя с настоящим противником. Ты говорил, что не боишься меня? Что же, тогда это тебе будет по силам. Никакой чунин не сможет противостоять твоей яки.       Понятно, что он недооценивает мои силы, просто не понимая и не зная, кто я такой, но по части боевого опыта он был максимально прав. Настоящие боевые умения и навыки можно получить лишь в настоящем деле, а не на тренировке. Сейчас я могу с уверенностью заявить, что с большей вероятностью запутаюсь в бою, если это не будет один единственный противник.А быть вечность берсерком, прущим в бой с одной голой силой, не по мне.       — Это решение не подходит. Может быть проведем тренировочный бой? Я бы не отказался от такого, у меня на самом деле мало опыта.       Пришлось мне отказаться от открытого штурма.       Мне показалось даже, что я сказал какую-то глупость, так он посмотрел на меня.       — Это Страна Воды, — медленно произнес он. — Уже десятки лет на этой земле люди воюют за власть. И уже более трех лет здесь идёт гражданская война.       — Занять на время чью-то сторону?       Это было логично, если здесь были люди, готовые нанять неизвестного человека без всяких гарантий.       — Тогда займи чью-то сторону в гражданской войне. Я так понимаю, что твои цели в этом городе, — кивнул он. — Если ты будешь на их стороне, то ты рано или поздно попадешь туда, ну а если против, то этот же дом будешь штурмовать, но уже не один и по вполне ясной причине. Главное выбрать правильную сторону в этой войне.       — Тогда что будет, если я ошибусь?       — Мне придется убить тебя, — ответила мне маска. — Даже ценой своей жизни.