Жизнь или смерть?

Она стояла на самом краю крыши. Лишь один жалкий шажок, и всё будет потеряно. Женщина была спокойна, единственное, что она чувствовала в тот момент — усталость. Усталость от всей этой проклятой жизни. Но было уже поздно о чём-либо думать: решение принято, не остаётся больше никаких вариантов, кроме как спрыгнуть и наконец покончить со всеми муками. Навсегда. Время словно остановилось. Она стояла здесь всего секунду, но, казалось, что прошла целая вечность. Реджина готова была сделать шаг, но что-то всё же останавливало её. Её чёрные, как смоль, волосы слегка развевались и путались от ветра. На улице стояла холодная погода, но женщина совсем не ощущала мороза. Все её мысли были заняты лишь одним человеком. Тем, из-за которого она и стояла здесь, тем, кого она считала своей судьбой (что ж, видимо, судьба оказалась к ней неблагосклонна). Женщина понимала, что должна быть рядом с ним, даже если это будет в мире мёртвых. Не важно. Она не отпустит его так просто. Даже если цена их встречи — её собственная жизнь. Из всех этих раздумий её вывел очень знакомый голос. Погружённая в свои мысли, Реджина не сразу смогла понять, кто говорил. Только через пару мгновений женщина узнала напуганный голос своего сына. — Мама?! — Генри явно не нравилось, что хотела совершить его мать. Мальчик стоял внизу дома и искренне надеялся, что она всё-таки передумает и отойдёт подальше от опасного места. — Генри? — женщина не ожидала, его увидеть. — Почему ты здесь? — Это не так важно! Но прошу! Что бы ты не задумала, не надо! Это не выход! — Генри изо всех сил пытался переубедить женщину, несмотря на то, что но по своему опыту знал, что спорить с ней — пустая трата времени. На глаза Реджины начали наворачиваться слёзы. Она вспоминала все хорошие моменты её жизни: как взяла под свою опеку Генри, который сейчас стоит в том месте, где она распрощается с жизнью; как растила его, как готова была защитить его от всех бед — будь это сложности с домашней работой или проблемы в Сторибруке со всеми его злодеями. — Как бы мне хотелось, чтобы ты этого не видел… — женщина даже не заметила, как слова сорвались с её губ. — Так сделай, чтобы я ничего не видел. Просто отойди подальше от этого края и спустись вниз! — мальчик не оставлял попыток вразумить мать. Впустую. Та продолжала стоять, не двигаясь, хотя у неё, кажется, появились сомнения. — Я не могу. Пойми, я — злодейка, а у злодеев не бывает счастливых финалов. И я вновь в этом убедилась… Ты — последний, кто у меня остался, и я не хочу, чтобы у тебя была та же судьба, что и у тех, кого я любила. Я хочу, чтобы ты прожил долгую и счастливую жизнь. — Но как же она станет счастливой, если в ней не будет моей матери? — Генри не собирался сдаваться так просто. Он отчаянно хотел переубедить Реджину. — Ты всё равно не будешь одинок. С тобой будет твоя семья. Твоя родная мама. — Ты — моя семья! И знаешь, я очень ошибался, когда был маленьким. Я считал, что ты — злая королева, и совсем забывал про самое главное. Ты всегда была и будешь для меня опорой. Ты, и только ты, была со мной на протяжении всего моего детства. На тебя я всегда мог положиться, всегда мог довериться тебе. Жаль, что осознал я это только сейчас, когда стало слишком поздно. — он говорил искренне, надеясь, что его слова всё же смогут вразумить эту упрямую женщину. — Прости, Генри. Я люблю тебя. — после этих слов, случилось то, чего мальчик боялся больше всего. Шаг. Шаг в пустоту. Он вмиг оказался рядом с мамой, которая лежала без каких-либо движений, вся в крови. Дальше всё было довольно мутно. Машина, врачи, какие-то слова, реанимация и всё отдаляющиеся звуки… Реджина перестала ощущать своё тело. Она хотела сделать хоть что-то, но все попытки оказались напрасны. Наступила темнота. Она открыла глаза и с удивлением обнаружила, что находится в своём офисе. Без единой царапинки на теле. В той же одежде, в которой совсем недавно стояла на крыше и разговаривала с сыном. Женщина огляделась вокруг, и вдруг чуть не расплакалась. Перед ней стоял Робин. Её Робин. Реджина боялась сделать шаг. Боялась, что, если прикоснётся, он исчезнет, и она останется одна в этой комнате. — Робин… — слёзы уже захватили Реджину, но она этого не заметила… -Я погибла, да? Мужчина положил свою ладонь на щёку женщины и с нежностью посмотрел ей в глаза. — Не совсем. — он медленно убрал свою руку. — сейчас ты находишься в коме. Только от тебя зависит, очнёшься ты или нет. — он аккуратно взял её руки в свои — но прежде, чем сделать этот выбор, я хочу чтобы ты знала: там, в мире живых, есть много людей, которым ты очень дорога. Вспомни о Генри. Для него жизнь без тебя — не жизнь. Подумай о людях, для которых ты стала частью семьи, которые, несмотря на всё твоё прошлое, простили тебя. — Но я не могу жить без тебя. — сквозь слёзы говорила Реджина. — Это невыносимо. Невыносимо просыпаться в холодной постели без тебя, невыносимо смотреть на все эти счастливые пары, зная, что ты мёртв, и я не могу прикоснуться к тебе, поговорить. Просто не могу. — она уже не контролировала себя, и лишь плакала, уткнувшись лицом в плечо Робина. Тот одной рукой обнял её за талию, а другой нежно гладил по голове. — Тише, тише. Всё хорошо. Не плачь. — Робин пытался успокоить Реджину, и, кажется, это помогало. Она положила руки на его плечи и посмотрела на него красными от слёз глазами. — Мне так тебя не хватает. — Мне тоже. Но ты должна сделать этот выбор. — Робин серьёзно посмотрел на женщину. — Так что ты выберешь: жизнь или смерть?