Глебов день

— Глебс, ты помнишь, как я тебя хотел назвать в детстве? — почему-то спокойно спросил Вадим. — Чего? — не понял тот. — Имя? Какое имя я хотел тебе дать? — не обращая внимание на цепи, которые вот-вот порвут его сухожилия и вызовут дислокацию плечевых суставов, спросил Вадим. — Вот к чему ты это сейчас?! Тебе думать больше не о чем?! — поразился Глеб такому хладнокровию брата. — Забыл значит… — разочарованно произнес Вадим. Подергивая цепью на ноге, подняв глаза к потолку и проведя рукой по взъерошенным кудрям на голове, Глеб произнес: — Пупсик. Ты хотел назвать меня Пупсик! — И как бы это звучало? — улыбнулся Вадим. — Самойлов Пупсик Рудольфович это бы звучало! Зачем это сейчас?! — злился Глеб, не понимая что к чему. — Эх, жалко отец тогда на обеих бумажках «ГЛЕБ» написал, а так быть бы тебе Пупсиком! — с сожалением сказал Вадим. — Ну давай, теперь в ностальгию вдарься, причем с самого рождения, а лучше с зачатия начни! — махнул рукой Глеб, лихорадочно соображая, что бы придумать, и как выбраться из западни. — Это я к тому, что чему бы грабли не учили, а сердце верит в чудеса! Достаньте патрон из ружья, Пупсик Рудольфыч, и снимите наконец с меня эти кандалы! — выкрикнул Вадим, дернувшись на металлической конструкции, к которой он был прикован. — Как это «достаньте»?! Зачем? Нам же надо спустить курок и найти ключи, — не понял предложения брата Глеб. — Нет ты, правда, туп, к сожалению! — вздохнул Вадим. — Зачем стрелять, если ключи в патроне, и их просто можно оттуда забрать?! К тому же, не факт, что после выстрела ключи будут пригодны к использованию, этот Билли — хитрая сволочь! — А? О-о-о-о! — удивился логичности выхода Глеб, — а ведь и правда! Он быстро подошел к оружию и, повозившись со стволом, достал большой, длинный свинцовый патрон с нарисованной на нем красной полоской. — И как его открыть?! — не понял он, показывая патрон брату. — Оная завальцовка раздвигается весьма лёгким движением руки, — подсказал Вадим. — Это ты с кем сейчас разговариваешь?! Что за «завальцовка» и с чем ее сожрать?! — вертя в пальцах боевой снаряд, раздраженно спросил Глеб. — Да еб-жеж твою за ногу! Сверху звездочка такая! Продень туда металлический штырь какой-нибудь, проволоку, шило — что угодно! Да и шандорахни вон об ту тумбочку! — кивнул Вадим в сторону конструкции, на которой было закреплено ружье. — Ай! Блядь! Скорей-быстрее давай! — заорал он так, что брат подпрыгнул на месте. Глеб стал оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь подходяще-острого, но, как назло, ничего не находил. С досады мужчина хлопнул себя по бедру и услышал приглушенное бряканье. — Точно! — быстро вынув связку ключей от квартиры, Глеб снял брелок в виде креста с длинным острым нижним концом и, всунув его в «звездочку» сверху патрона, поставил боковой припас на металлическую тумбу с ружьем.  — Глебс! Ты, главное, до дна не достань, а то поимеешь струю раскалённых газов вперемешку с порохом по рукам или в морду лица и ключи испортишь! — сквозь боль предупредил Вадим.  — Понял тебя! — кивнул Глеб и с силой ударил по патрону кулаком. Послышался хлопок и вопль Глеба. — Ай! Сука! — Что?! Что это? Ну бля-дь! Я же предупреждал! — забеспокоился Вадим, услышав взрыв. — В глаз попало! — приложив руку к лицу, простонал Глеб. — Хуй с ним, с глазом! Ключи ищи! — заорал распятый на цепях Вадим.