Где-то есть корабли, У Священной земли И горячие губы твои. Мы срослись плавниками, ..... Камикадзе выползают на отмель, Чтобы влёт задохнуться, Чтоб недолго по краю — Умираю! *
***
Что это ты собрался делать? — сказал Глеб, отстраняясь от брата, который, поставив стул рядом с ним, сел и уже тянул свои загребущие ручонки к его лицу. — Игрульки, язычком хлюп-хлюп, — улыбнулся Вадим и, нежно обхватив лицо брата ладонями, чуть-чуть запрокинул его голову назад. — Вадик, я не понял, что ты хочешь делать? — спокойно осведомился Глеб. — Ты знаешь, что вещества, содержащиеся в человеческой слюне, возбуждают при сексе и успокаивают боль лучше любого анальгетика? — загадочно понизив голос, рассказал Вадим. — Анал…чего? — не расслышал Глеб — Расслабься! — ласково сказал старший и, наклонясь ближе, коснулся кончиком языка сначала длинных, пушистых ресниц Глеба, потом воспаленного века, а затем, скользнув к глазному яблоку, стал осторожно от наружной стороны к переносице двигаться по белку, постепенно подбираясь к радужке. Глеб сначала не понял, что происходит. Его нетрезвый разум сообразил лишь, что язык брата находится у него в между век, так как ощутил, как Вадим лизнул его белок, создавая небольшое давления на глаз. Но стоило упругому, приятно-влажному языку Вадима любовно лизнуть радужку и юркнуть к зрачку, как Глеб с удивлением осознал, что ему стало очень приятно. Радужка как бы прогнулась под напряженным языком Вадима, от чего Глеб испытал невероятный кайф и, что еще больше удивило его, возбуждение, которое теплыми волнами расползалось по всему телу и запульсировало в пенисе. От нахлынувшего блаженства он застонал и, положив руку на коленку брата, несильно сжал ее и провел пальцами по внутренней стороне бедра Вадима. Облизывая скользкую, глянцевую гладкость поверхности глазного яблока Глеба и ощущая солоноватый привкус слезы на своем языке, Вадим услышал его частое дыхание и почувствовал, как пальцы брата сомкнулись на его коленке. Вадим положил ладонь на возбужденный под джинсами член Глеба и, ловко расстегнув молнию, пробрался к горячему и уже влажному органу, настойчиво обхватил его и стал аккуратно проводить ладонью вверх вниз, затем, взяв запястье Глеба, положил его руку себе на пах. — Ну как? Тебе лучше? — поинтересовался Вадим отстраняясь от лица брата. Вместо ответа Глеб кивнул и стал расстегивать джинсы брата, но от сильного возбуждения его пальцы тряслись. — Да, давай я сам! — засмеялся знаток медицины. — А то сломаешь еще что-нибудь! — А куда?.. — Глеб завертел головой, ища место где можно прилечь. — Да вон! — показал глазами Вадим куда-то за спину своего подопечного. Глеб обернулся и увидел старый серого цвета матрас. — Да ну…не… — возразил было он. Но соблазнительный Вадим уже встал, пройдясь по чуть пожухлой осоке, сел на сомнительной чистоты спальное место и, похлопав себя по коленкам, сказал: — Иди сюда! Подойдя к брату, Глеб снял с себя футболку, положив руки на его обнаженные плечи, посмотрел на него сверху вниз и, улыбнувшись, спросил: — Будем заниматься этим здесь? — Ну, а чего бы и нет?! — ответил ему Вадим, понимая, что другого шанса у них не будет, и что до утра им с братом не дожить. — Как говорится: любишь кататься — люби и катайся! — усмехнулся он и, спустив штаны брата взял его манящий член в рот. Глеб положил ладонь на голову брата, зарылся пальцами в его волосы и, закрыв глаза, окунулся в мир наслаждений. Вадим начал двигаться осторожно и медленно, бережно скользя сверху до конца вниз, гуляя язычком по уздечке и поднимаясь вверх к головке, а руками в это время сжимая мошонку брата. Заглотив член брата наполовину, Вадим начал обратный ход и, выпустив плоть брата изо рта, обвел умелым языком маленькую дырочку на головке его члена, одной рукой продолжая гладить мошонку брата, а другой — слегка подрачивая. Глеб сам лег на матрас и, положив руки под голову, наблюдал за тем, как раздевается Вадим, затем закрыл глаза, постанывая и раздвигая бедра, в нетерпении представляя, как брат входит в него. Уперевшись руками в матрас, Вадим шире раздвинул ноги Глеба и одним мощным движением бедер глубоко проник в него, полностью войдя в тело брата. Глеб вскрикнул от боли и одновременно сладости момента. Ухватившись за плечи Вадима, он притянул брата к себе и жадно впился в его губы. — Ты помнишь, я спросил спишь ли ты еще с кем нибудь из мужиков или нет?! А ты не ответил! Так спишь?! — оставляя засосы на шее у брата, задыхаясь от страсти и забыв о неминуемой гибели, почти прокричал Вадим.