***
Хёнвон едва ли успел сообразить где он оказался. Вокруг него — не ночь, только едва подкрались сумерки. Белизна снега слепила и Че не понимал, как же так произошло, что теперь он валяется здесь, в какой-то незнакомой роще, среди голых деревьев, далеко от города, да и ещё день на дворе. Последние несколько секунд жизни словно вышибло из головы. Что он сделал и почему он здесь? Че помнит Минхёка, помнит Кихёна и парня, которого убил Ли. Только то, где он и как тут оказался — нет. Мокрый снег моментально замораживает руки парня, жгучий холод полностью отрезвляет его и, не дожидаясь обморожения или же пока ответы на вопросы Че снизойдут на него с небес, Хёнвон поднимается и отряхивает с порваной куртки снег. «Что за хрень творится со мной…» Парень осматривается вокруг и видит только снег, деревья и серое низкое небо, затянутое такими плотными тучами, что кажется потолком какой-то волшебной пещеры, нежели небом. Воспоминание врезается в мозг Хёнвона как молния — он же бежал за Кихёном, когда лисы хотели уйти через магическую красную дверь. Может и Че тоже туда случайно затянуло? Тогда почему нигде не видно хвостатых? Неужели бросили парня тут, несмотря на то, что он мог и не очнуться? Хёнвон выдыхает облачко пара — да, да, кажется, ему уже пора понять, что кицунэ не заботит человеческая жизнь как такова, а кумихо — так и подавно. Но ведь… Надо же как-то отсюда выбираться, раз не получилось остановить Кихёна, или хотя бы найти кого-нибудь, кто знает как вернуться в город? Хёнвон обращает внимание, что с одной стороны деревьев меньше и сквозь них проглядывается ещё что-то. Че направляется в эту сторону и вскоре видит перед собой бескрайнее заснеженное поле. На нем — ни единого следа или тропинки, что могла бы указать путь. Только в этот момент внутри Хёнвона просыпается осознание того, что он здесь один одинешенек, не знает как выбраться и никто ему не поможет. Вон зажмуривает глаза, опираясь спиной о ствол последнего дерева, и старается отогнать панику. «Спокойно, ничего, надо только идти вперёд — хоть к какой-нибудь дороге я выйду непременно» Юноша делает глубокий вдох и с решимостью направляется прочь от леса в бескрайние просторы заснеженных полей Ёми…***
Минхёк снова сидит на своём импровизированном троне посреди такого же импровизированного дома и о чем-то думает. Кихён же нервозно ходит со стороны в сторону и думает о чем-то ещё усерднее, чем кумихо. Ю понимает, что сейчас, где-то в этом чёртовом измерении бродит слабый ёкай, почти что человек. Возможно он напуган, в панике и его выслеживает какой-нибудь демон, что хочет поживиться человеческим мясом. А может он уже замёрз или его окружила стая диких ёкаев… Кихён не выдерживает. — Ты собираешься что-то с этим делать? Минхёк молчит минуту и Ю кажется, что он попросту уснул. Как только лис хочет повторить свой вопрос, кумихо все же отвечает. — Делать что? «Он взаправду не понимает или как обычно придуривается?» Скорее всего второе, решает Кихён и ещё сильнее помахивает пушистыми хвостами, выражая свое негодование. — Он твой друг, Минхёк, черт возьми! — сквозь зубы едва ли не с отчаянием выкрикивает Ю, пытаясь хоть как-то достучаться к человеческой части кумихо, если она, конечно, у него ещё осталась. Минхёк хмыкает, но ничего не отвечает. — Я отыщу его, — говорит Кихён, направляясь к выходу из пещеры, что ведёт в Ёми. — Не смей, — тон Мина спокоен и холоден, а пальцы одной руки сжали подлокотник кресла сильнее. Кихён угадывает угрозу в этой интонации и едва одергивает себя, чтобы не съежиться, — выйдешь за пределы дома — у тебя будут большие проблемы. Уяснил? Кихён ничего не отвечает, только сверлит Мина взглядом, фырчит и уходит в пещеру с озером. Он злится на отвратительного кумихо, которому так резко стало наплевать на своего друга (а другом ли он вообще ему был?), но в первую очередь Кихён корит себя — за то, что не может пойти вопреки воле Мина, за то, что в глубине души боится его и за то, что ему не все равно на судьбу этого ёкая. Почему же так? Ведь Ю сам себе говорил, что сострадание и другие подобные чувства не присущи божественным посланникам, что ему нет дела до людей и ёкаев и он только хочет исполнить свой долг, убивая нечисть… Только вот… Когда же все пошло наперекосяк? Или, быть может, все было таким с самого начала, а Ю просто это игнорировал? Кихён смотрит на свое отражение на зеркалах, буквально вросших в камень пещеры, и пытается понять свою боль. Ему неприятно видеть эти тёмные волосы, эти три хвоста, зная, как он получил их, а в голове стоит голос Хёнвона, повторяющий эхом «Какой ценой? И какой же ценой ты…?». Наверное, Кихён в какой-то мере мазохист, раз мучает себя и продолжает смотреть в зеркало, не обращая внимания на ноющую боль в груди. Хочется выйти в лес и просто прокричаться. Орать до тех пор, пока голос совсем не пропадёт и все равно, что на звук сбежатся демоны — он и их всех заодно убьёт, избавляя мир от отбросов, а себя от гнетущих чувств. Ах да, он же никуда не может уйти, ведь хозяин приказал… Даже у Чанги больше свободы действий, чем у Кихёна, оттого лис и чувствует себя каким-то цепным псом. Он ненавидит подчиняться кому-либо, даже если это Инари. Просто её он любил по-своему и очень уважал. Ведь мы же тоже выполняем поручения матери, даже если не слишком-то хочется? Минхёк же был в глазах Ю просто заигравшимся мудаком с комплексом бога, да ещё и садистом. Впрочем, какой-то своей частью, как лис другого лиса, Кихён хотел действительно понять, почему Мин так поступает, но не мог.***
Уже смеркалось, становилось холоднее. Колючий ветер уже порядком надоел Хёнвону, но он не мог никуда от него спрятаться, а потому уже отчаялся выбраться отсюда. Сколько прошло времени? Час? Может быть два или больше? Казалось, время тянулось по своему, будто бы слишком медленно, но разве такое могло быть? Юноша остановился, чтобы отдышаться и рухнул на землю. Последние полчаса он шёл медленнее, чем вначале пути, только вот чувствовал себя ещё более вымотанным. Даже если Кихен утверждал, что Че — ёкай, парень все равно устаёт как самый обычный человек, хотя, нужно признаться, Вон так и не понял, что не замёрз спустя уже столько часов. Падал снег и продолжать путь было тяжелее, только был ли в этом всем какой-то смысл? Рано или поздно Хёнвон должен был наткнуться или на шоссе, или на тропинку, или же вернуться в город. «Стоп… Что если все-таки…» Че было страшно об этом подумать. Что если та магическая дверь не просто перенесла его за город, а в другой мир… «Да ну, это уже точно бред» — хмыкнул парень, стараясь успокоить себя. После встречи с Кихёном уже ничего не могло казаться бредом. Может это в самом деле реальность? Хёнвон встряхнул головой, чтобы отогнать тревожные мысли, и уже в который раз осмотрел все вокруг. Его сердце вдруг замерло — в шагах пятидесяти, чуть левее парня, стояла какая-то фигура в тёмной одежде. В полусумраке, да ещё и со падающим снегом, закрывающим обзор, юноша не мог точно определить кто это, но почему-то по телу разлилось какое-то облегчение. Хёнвон прищурился и отметил очертания… Кимоно? Сердце парня ещё раз ёкнуло. Неужели это он? Голос у Че ослабел. Парень хотел крикнуть что-то, чтобы лис его заметил, но в итоге выдал только шёпот, что сразу затерялся в завываниях ветра. Проще было догнать его и уж тогда Че ему задаст… Но сначала выберется из этого проклятущего бесконечного поля, а потом уже задаст, вот так. Хёнвон сделал шаг, второй, стараясь набрать скорость, только вот, ему в какой-то момент показалось, что тот, к кому он так стремится, с чуть меньшей скоростью, но все же отдаляется. — Кихён… Мать твою, Кихён… — Че на секунду остановился, чтобы отдышаться, не в силах бежать быстрее. Всё болело от нагрузки, было холодно, руки и ноги озябли. Парень понимал, что ещё полчаса и он полностью превратится в ледышку. Наверное, Ю его просто не заметил или… Фигура почему-то не двигалась дальше, словно ждала, пока Че продолжит её преследовать. «Ох… Что за…» Солнце, если оно вообще было, уже село, было темно, но не слишком, а луна, кажется, и не думала появляться на небе. Видеть стало труднее, учитывая ещё и зрение -2, двигаться тоже, но Хёнвон, вооружившись злостью и собрав последние силы буквально в кулак, ускорился и почти перегнал лиса. — Подожди, подожди, мать твою, — хрипло крикнул Че, остановившись в трех шагах от него. И юношу послушались. Теперь он отчётливо видел серое кимоно, растрепанные ветром и мокрые от снега волосы, только вот цветастого хаори нет — это и не заботило Хёнвона пока, но в душе что-то предупредительно заныло. — Кихён… Че поднялся, медленно подошёл к нему и коснулся озябшей, почти неслушающейся рукой плеча друга. — Ты уверен? — хитро произнёс знакомый голос, а у Хёнвона мурашки пробежали. Буквально посекундно можно описать реакцию парня, когда вдруг после сказанной фразы, его мозг на секунду отключился, не понимая, что происходит, а потом в голове взвыла тревожная сигнализация — что-то не так. Хватка руки ослабевает, человек вдруг поворачивается к Хёнвону и глаза того в ужасе расширяются. Над бескрайним заснеженным полем разносится короткий хриплый крик.***
Кихёну не сидится на месте, он слишком нервничает. Спустя время отражение в зеркале уже не кажется настолько ужасным, парень просто не замечает того, что так ему претило, он просто очень зациклен на кое-чем другом. Вернее, на кое-ком. Кицунэ все не может отбросить мысль, что что-то плохое с этим ёкаем да случится! Колеблясь может мгновение, лис снова приходит к Минхёку, который, кажется, ничего за это время не делал, но когда взгляд кицунэ останавливается на блюдце, что лежит перед Мином, он вдруг бледнеет. Кумихо смотрит, не слишком внимательно, но наблюдает за тем, что показывает ему зеркальная гладь. Нужно было всего-то заколдовать серебряную тарелку, чтобы взглянуть на то, что происходит с Хёнвоном. Именно его лицо Ю видит на поверхности, что словно покрыта водой. — Минхёк! — Я же говорил, ты обращаешься ко мне либо «господин», либо вообще ничего не спрашивай. Можешь, конечно, ещё «папочка», но тут уж… Кихён пропускает мимо ушей эту фразу и все ещё удивлённо и обиженно смотрит на кумихо. — Зачем ты это делаешь? Ты ведь знаешь где он, позволь мне его спасти! Живому человеку не место в Ёми! — Ты же сам говорил, что он ёкай, — прищурив глаза, мурлычет Ли. — Минхёк, — почти рычит Ю, — прошу… Он же умрёт… Разве тебе действительно настолько все равно? Кумихо лениво переводит взгляд обратно на блюдце, его взгляд не выражает ничего, будто бы он смотрит скучную передачу по телевизору, лишь бы скоротать время. Слова Кихёна так и остаются проигнорированными. Ю тоже хочет понять, что же сейчас с Хёнвоном и все ли пока что в порядке. Хотя, понятие «в порядке» для душ, заблудших в Ёми — неизвестно. Тут либо ты выжил, либо нет. Хёнвон же вряд ли сможет попасть в первый отряд, ибо ночи в этом мире долгие, холодные и полны опасности. Кихёна словно током пронзает, когда он видит рядом со своим другом кого-то. Минхёк усмехается, видимо, счёл реакцию Хёнвона забавной, но он слишком напуган, как это, черт возьми, может быть смешным?! Как можно так напугать здорового парня? — Ли Минхёк, если ты сейчас не прикажешь мне найти мальчишку, я не побоюсь уйти без разрешения, даже если это будет стоить мне всех хвостов! — выпаливает Кихён, сжимая руку в кулак, а второй — рукоять катаны. Зоркий взгляд чёрных глаз кумихо падает на Ю и лис в глубине души понимает, что зря это он сказал и что Мин это вот так не оставит. Ли, томно вздохнув, медленно поднимается с кресла, а Кихён подавляет желание отойти на шаг, а лучше на десять, забиться в уголок и сжаться в комочек. Мысли действительно улетели из головы в этот момент, ему страшно, хотя Минхёк не представляет никакой угрозы и вообще сама расслабленность. Кумихо подходит к Ю, осматривает его с головы…и взгляд опускается на руки Кихёна. Ли аккуратно берет Ю за запястье левой руки и снимает её с рукоятки катаны, кицунэ даже не сопротивлялся этому. Минхёк внимательно, немного задумчиво, закусив губу, изучает выражение лица Кихёна, который сейчас стоит ни живой ни мертвый, и вытаскивает его катану с ножен. Ю закрывает глаза, когда слышит скрежет металла и немного подаётся вперёд, будто ему сложно устоять на ногах. Похоже, Минхёк действительно воспринял предложение Ю отдать хвосты за Хёнвона в буквальном смысле. Кумихо осматривает катану, то, как она блестит в неярком свете фонариков, и едва ли томно смотрит на Кихёна. Он понимает, что ему бы сейчас бежать или сказать что-либо, извиниться, перевести в шутку, оскалиться и сказать, что пошёл к черту этот Хёнвон, хозяин, ну что ты, я же пошутил, лучше подари мне четвёртый хвост… Но Кихён молчит. Сердце гулко стучит в груди и юноша почти что ощущает себя смертным в этот момент. Он прекрасно знает, что бывает с лисами, которые лишаются не просто одного хвоста, а всех, но не может взять слова обратно. Какой-то маленький демон в душе твердит, что это все Хёнвон виноват, зачем вообще заступаться за него и подвергать себя опасности, но Ю даже не обращает на это внимания. Он не думает, что Че виноват, он здесь такая же жертва обстоятельств и лиса-психопата, как Кихён и Чангюн. Катана Ю слушается Минхёка. Она загорается синим пламенем, едва уловимым обычному глазу, совсем неярким, но только оттого, что Ли не показывает полную силу. Сколько уже невинных людей убито этой катаной? Но Ли ведь не жадный, он делится полученной силой ещё и с Кихёном, а волосы и шерсть того скоро станут угольно чёрными, как зимнее ночное небо. Кихён выдерживает взгляд Мина только потому, что не смотрит ему напрямую в глаза — это было равнозначно бросить вызов кумихо, а потому лучше уж Ли думает, что подчинил юношу своей воле. Он наклоняется к лису, его тёплое дыхание опаляет кожу за ухом Кихёна и тот почти что ежится. — Больше такого не говори, дружок, а то ведь желания имеют свойство сбываться, знаешь ли. Я бы не хотел потерять такого милого кицунэ как ты. Окей? — Минхёк едва ли мило усмехается и катану забирает с собой. Он уходит в сторону своей комнаты, что находится в «весенней» части дома. — А меч я пока одолжу, если ты не против. Тебе он незачем, только нервничаешь. А глупышка Хёнвонни ещё подождёт, не переживай, сладкий, — весёлым, но уже сонным тоном говорит кумихо, удаляясь. Кихён закрывает глаза, сетуя на свою дурость и импульсивность. Теперь он точно ничем не сможет помочь Че, но… Эта странная реакция Минхёка все не даёт ему спокойно вздохнуть. Что-то с этим кумихо не так и у Кихёна появилось желание отыграться за этот момент…