Kimi no kokoro

Кихён почти что влетает в квартиру, затаскивая Хёнвона за собой, и когда он прижимает юношу к стене так грубо и сильно, Че уже предвкушает новые укусы сегодняшним вечером, но Кихён только тянет ёкая за рубашку вниз, принуждая Хёнвона наклониться, и мягко, но так настойчиво впивается поцелуем, прикусывает нижнюю губу юноши почти до крови. Вон только тихо вздыхает от удовольствия. Что нашло на Кихёна не понятно, однако Хёнвон уже приучил себя не удивляться переменам настроения лиса, а просто ловить такие моменты. Когда рубашка Че летит к чертям на пол, а Кихён осыпает его шею и ключицы поцелуями, оставляет засосы, блуждает руками по голому торсу. Хёнвон уже едва не скулит, но лис даже не думает кусать его, отчего-то сегодня он предельно нежен, хоть и требует своего. — Юки… — ёкай срывается с полушепота, комкая рубашку Кихёна, сжимая пальцы так, что они немеют, словно боясь отпустить лиса. Ю так отчаянно и глубоко целует Хёнвона, что у того просто подгибаются коленки, но не даёт того, чего хочет и он сам, и Хёнвон. Всё же юноше надоедает такое и он решает взять инициативу на себя. Вон отстраняется на мгновение, чтобы потом самому поцеловать кицунэ. Лис вздыхает, когда Че увлекает его французским поцелуем, который так в прошлый раз ему понравился. Хёнвону в какой-то момент становится мало просто целовать парня. Когда он мягко валит Кихёна на кровать, помогает снять ему рубашку, посмеиваясь, когда лис недовольно фырчит, не расстегнув её до конца, он впервые замечает какой Ю хрупкий даже в своём мужском обличии. Отчего-то именно сейчас эта мысль приходит в голову, когда Кихён лежит перед ним на кровати даже относительно спокойно, не пытаясь вывернуться из-под парня или поставить его в коленно-локтевую, но так бегая глазами и часто дыша от возбуждения. Хёнвон увлекает кицунэ долгим, тягучим как карамель поцелуем, мягко гладит его по спине, когда лис прогибается и вздыхает от нетерпения, и улыбается, когда чувствует, как по телу Кихёна пробегает волна мурашек от лёгких прикосновений. Когда Че нависает над ним, лис нервно сглатывает. Ю снова вертится под Хёнвоном и юноша соображает, что лис снова хочет обратиться, а потому приподнимает Кихёна, заставляя инстинктивно обвиться ногами вокруг талии Че и прижаться ближе. Вот уже кицунэ пригвоздили к стене у кровати, он все ещё цепляется за Хёнвона и отводит взгляд, немного краснея. — Юки… — ёкай шепчет таким тоном, тихо вздыхая, — не надо, пожалуйста… Хёнвон почти что умоляет и лис просто не может ему отказать, да и, в общем-то, не очень хотелось. Кихён закрывает глаза и выдыхает, стараясь расслабиться, когда чувствует влажный тёплый поцелуй, что его оставляет Хёнвон прямо под линией подбородка. Сердце бешено стучит, словно вот-вот выпрыгнет из груди, а тело требует уже столь желанной разрядки. Перед глазами все плывёт, Ю не замечает как выступили слезы и отчего. Он вспоминает сейчас Минхёка и его поцелуи, вспоминает их первую с Хёнвоном ночь… Это не должно было быть так, не должно… Он не хочет так… Но… Кихён тихо вздыхает, когда Че прикусывает кожу у ключицы, совсем так, как обычно любит делать сам Ю, и все же небольшим усилием заставляет себя откинуть голову назад, чтобы Хёнвону было удобнее. Лис едва держится, ерзая от возбуждения, но почему-то на душе неспокойно, и это чувство никак не прогнать. Как бы там ни было, с приоткрытых зацелованных губ Кихёна срывается тихий стон и лис подаётся вперёд, когда Хёнвон немного грубо тянет ремень на брюках Ю, пытаясь снять его. Эта ночь не такая как предыдущие. Она пахнет вишневым цветом, весенним ветром и запахом одеколона юноши. Она мягкая, как простыни на кровати Хёнвона, она тихая, словно на улице не осталось ни одной живой души. Она… Последняя. Кихён стонет, едва прикрывая рот рукой, хотя это не заглушает звуки, ему просто немного неловко, что он сейчас снизу именно в мужском обличии. Кицунэ прижимается к Хёнвону сам сильнее, двигает бёдрами навстречу, но напрягается, стараясь оттянуть моменты, когда накатит волна мурашек от удовольствия и расслабление. Лис наслаждается каждым мгновением рядом с Хёнвоном, ощущает его всецело, хоть и уже все равно, что сегодня Кихён всю ночь снизу. Лис едва сдерживается, когда Хёнвон прижимает его к кровати почти всем своим весом; чувствует как она тихо скрипит и прогибается под ними из-за мягких глубоких толчков; юноша держит лиса за руку, переплетая пальцы, а тот только сжимает его ладонь сильнее в ответ и от этого эйфория ещё больше. Всё чувства обострены, как на охоте, и от этого Кихён ощущает ёкая сейчас. Всего и полностью, на физическом уровне и на психологическом. Каждая эмоция, каждый вздох или стон, мысль и ощущение проскакивает в тело Кихёна словно электрическим зарядом и заставляет душу распадаться на атомы. Хёнвон его и лис это знает. Кто кого приручил уже и не понять, но Кихён знает, что не сможет жить без него. Хёнвон единственный может разбить вдребезги сердце лиса, сжечь его в синем пламени, изрезать душу осколками, но он и тот, кто сможет исцелить любую его рану, спасти Кихёна даже от него самого, от этих мыслей, что уже давно преследуют лиса. Зацеловывая каждый укус, что Хёнвон невольно оставил Кихёну сегодня, он словно излечивал все то, что было покалеченым в душе лиса, а каждый толчок, заставляющий Кихёна тихо стонать от удовольствия и почти утопать в мягкой кровати, возрождал лиса заново — уже не такого, каким он был, расчетливого кицунэ, а человечного, которому дано чувствовать такие моменты. Хёнвон помогает Ю приподняться и какое-то время он уже сам двигается. Че за это все время осознал, что лису не нравится быть вторым, не руководить, даже если от этого можно получить больше удовольствия, а потому даёт ему пару минут моральной разрядки, сам наслаждаясь моментом, окидывая взглядом почти идеальное тело Кихёна. Если бы не эти следы от укусов и все ещё розоватые пятна засосов, он был бы безупречным, но Хёнвон предпочитает видеть его именно таким, замечать потом украдкой эти следы пока они не сойдут и вспоминать те моменты, что они провели вместе. Хёнвон снова толкает Ю на кровать, все ещё продолжая заниматься любовью и не отпуская руку лиса ни на секунду, не давая ему передышки, с целью все же принести то удовольствие, которого кицунэ желает, но сегодня почему-то этому сопротивляется, хотя и сам двигается навстречу, выгибается и стонет от удовольствия. Хёнвон это заметил ещё когда уложил Ю на кровать, когда тот тихо едва слышно скулил «Н-нет», которое совсем потеряло свой первоначальный смысл — Че знал, что лис мог бы его просто убить, если бы Хёнвон сделал ему больно или то, чего он бы не захотел, а потому юноша не останавливался, но все так же ловил эти маленькие изменения в эмоциях Юки. Не так сложно было бросить Хёнвона тогда, пойти с Минхёком. Уже совсем сложно и больно, когда Че увидел, какие страшные вещи делал Кихён, когда обвинил его и Ю почувствовал, как изменился Хёнвон в тот момент. Но теперь было больнее всего. Хёнвон отчего-то простил его, ведь не мог бы он сейчас целовать Ю, если бы ненавидел. Это «отчего-то» было таким простым и название было совсем не заумным. Любовь. Ёкай никогда не слышал тех слов от Кихёна. И, наверное, никогда бы не услышал. Ю боится, очень, ведь это может привязать его к Хёнвону ещё сильнее и тогда он не сможет… — Гха-а-а… Кихён выгибается, не сдерживая стон, когда Хёнвон кончает в него. По телу проходится прохладная волна мурашек от оргазма, лис кончает следом за парнем, и сжимает в кулаках простыни. — Тш-ш-ш, — Хёнвон обнимает Ю, целует его в макушку, сам стараясь отдышаться, но ему больше хочется успокоить лиса, у которого так взволновано стучит сердце. Наверное, уязвленное самолюбие тоже даётся взнаки — вряд ли Ю уж слишком обрадовался тому факту, что он смог получить удовольствие, не будучи главным. Кажется, кому-то сегодня придётся переписать жизненные установки. Кихён тихо фырчит, но даёт себя обнять и старается выровнять дыхание. Всё же когда Хёнвон прикасается к мягким лисьим ушам, что появились на голове из-за нахлынувших эмоций, лис тихо вздыхает и краснеет. «Да кого я обманываю… Нельзя привязаться ещё больше. Это было моей ошибкой или самым лучшим, что было в моей жизни…» Хёнвон уже полчаса сидит, опираясь на подушки у стены. Кихён же полулежит на груди у ёкая и почти не шевелится, слушая тёплый стук сердца, что едва успокоило ритм. Он так устал, и физическая усталость сейчас даже приятна, но не моральная. Лис устал бегать ото всего этого. «Так будет лучше, только я хочу наконец…» — Я люблю тебя, — едва слышно шепчет Кихён, почти выдыхая слова, и на душе становится как-то тоскно, хоть и легко. Он признал это, он… что он наделал… Лис сжимает челюсти так сильно, лишь бы не захныкать, особенно, когда Хёнвон тихо хмыкает, перестав гладить лиса по спине. Наверное, Че хотел бы взглянуть Кихёну в глаза, убедиться в том, что Ю искренен и правда любит, но кицунэ боится, что если посмотрит в эти голубые глаза, то точно расплачется. «Как я могу так поступать» В конце концов он лис и может обманывать. Пусть Хёнвон сам решит для себя, правду он услышал или же нет. Че запечатляет тёплый поцелуй на ладони Кихёна, кладёт его руку снова себе на грудь, продолжая её поглаживать, а Ю только и чувствует как стучит сердце Хёнвона. Так сильно, гулко и близко, будто бы оно у него в ладони сейчас. Что он собирается сделать с этим сердцем у него в руке? «Я… Ужасен…» Хёнвон всю ночь обнимает Кихёна, пока тот доверчиво прижимается к нему, хватаясь за растянутую затасканную, но такую мягкую футболку с уже родным запахом Хёнвона, и щекочет волосами шею, подлезая к Че так близко, что уже не только носом, но и губами касается острых ключиц юноши. Ночь отчего-то пахнет грустью.

***

Хёнвон просыпается на рассвете, когда солнце ещё не освещает тёплыми лучами Токио, а над городом стоит туман, все же не свойственный для этого времени года. Че едва открывает глаза и видит рядом… Никого. Простыни на кровати скомканны, одна подушка даже валяется на полу, а в голове Хёнвона сейчас ни одной мысли. Юноша закрывает глаза, что-то себе мысленно решив, но затем поднимается на постели, поправляя безразмерную футболку, которая уже давно пахнет Кихёном. Вода в душе не шумит, одежда на полу не валяется, из кухни никакого запаха еды. В комнате только чересчур прохладно — видимо, окно где-то открыто. Хёнвон проходит сначала на кухню, затем в коридор, потом на балкон. В душе растёт все большее тревожное чувство. Что-то не так. По дороге в ванную Че украдкой замечает под кроватью что-то светлое. Накидка Кихёна. «Нет…» В мозг вдруг врезается такое ужасное воспоминание, что Хёнвон вдруг тихо вскрикивает, хватаясь за голову и сгибаясь пополам. «НЕТ…»