Knights of the Death

Мёртвые не видят снов, не терзаются сомнениями и ничего не испытывают. Навеки застывшие, подобно мраморным изваяниям или высеченным в горной породе каменным лицам, они боле не способны изменяться внутренне. Стоит ввести в строку поиска слово «мёртвый», браузер находит более миллиона страниц с толкованиями, морфологическим разбором, философскими трактатами и цитатами из книг. За считанные секунды. Но ни на одной из моментально обнаруженных во всемирной паутине страниц никто не может дать достоверный ответ можно ли считать жизнью или хотя бы её имитацией безуспешные попытки вырваться из цикла бессмысленного прозябания в серости и унынии. Никто не расскажет, что начать жить по-настоящему человеческое существо решается лишь находясь в шаге от неминуемой гибели. Или, в случае Эмили, на самом деле умерев и возродившись вновь. Однако чтобы стать кем-то совершенно новым, ей всё ещё требовалось отказаться от старых привычек и как минимум перестать бояться испытывать что-то кроме тревоги за миллиард событий и исходов, которые только могут произойти, но так никогда и не случались. Что если я попаду в тюрьму, если ударю этого человека? Что если я накричу на этого грубого извращенца, а он воткнёт мне нож в горло? Что если я убью своего отца, а меня поймают и посадят на электрический стул? Всё самое темное и пугающее с лёгкостью умещалось в её памяти, долгие годы отравляя существование и мешая освободиться. Даже обманув саму смерть, Эмили никак не могла заставить себя расстаться с бесполезным грузом. Значило ли это, что она также сломлена как и все те улыбающиеся напоказ люди, которым не терпелось дать жизнерадостный совет в первую же встречу? Как те люди, которых девушка далеко не тайно ненавидела и избегала? Хейл прокрутила в руках зажигалку, по обыкновению полностью погрузившись в собственные мысли, не замечая ничего вокруг себя. Она так и не смогла заснуть после позднего ужина с новыми знакомыми-друзьями. Вместо глубокого безмятежного сна девушка обустроила новое жилище, заодно позволив себе сладостное ощущение молчаливого восторга и новизны в отношении всего, что пока ещё было непонятно. Расклеивая по стене постеры и фотографии, Эмили в беспрерывном режиме размышляла стоит ли углубляться в тему культа загадочного Виджиланте, о котором не должна была знать. Ей хотелось отложить преждевременные волнения до тех пор, пока окончательно не освоится среди себе подобных. К рассвету девушка покинула жилой корпус и направилась к арене, откуда стартовало первое состязание. Она вовсе не пылала страстным желанием воспроизводить в памяти пережитый позор, когда виною собственной невнимательности умудрилась зарекомендовать себя с позиции вечного проигравшего, однако остро нуждалась в уединении и ощущении безопасности. Ко всему прочему Эмили сочла изучение прилегающей к академии территории полезным и даже жизненно необходимым опытом. «Если убийственные тренировки это обычное дело здесь, то лучше привыкать. Потому что сдаваться я точно не собираюсь!» Кинув мимолётный рассеянный взгляд на лодочный домик, Хейл закинула руки за голову и начала терпеливое восхождение на ментальную гору внутренних конфликтов на пару с внешними противоречиями. С момента пробуждения и до ещё не наступившего нынешнего дня Эмили, успевшая вкусить сладостный вкус жизни имеющей цель, раз за разом возвращалась к одному единственному убеждению — она пока не готова принять новую действительность. Разрушить границы восприятия и безоговорочно согласиться с каждым предложенным даром бессмертного существования оказалось намного труднее, чем представилось изначально. Думая о том, что для выживания необходимо снова и снова забирать жизни, Эмили испытывала неоднозначные смешанные чувства. Ей бы хотелось воспылать патриотическими долгом и ответственностью, мирно соседствующими с серой моралью, которая позволяла бы делать улицы города чище посредством пожирания душ всех нечистых на руку; от мелких воров до насильников и убийц. Но с другой стороны, поиск подобных даже в воображении вырисовывался в недели скрупулезного выслеживания. С огромной вероятностью скучного и зачастую неудачного. Ведь найти психа в ненормальном мире не самая лёгкая из задач. Оставалось лишь сократить количество жертв до необходимого минимума. Если не получать травм и не бросаться в приветливые объятия смерти при любой удобной возможности, можно прожить почти тридцать дней без ощутимых последствий… «Если верить моим новым друзьям». — Поднимаясь на ноги, хмыкнула Хейл. Отсутствие полноценного сна всё же сказалось на мотивации и концентрации внимания. Лодочный домик был закрыт на амбарный подвесной замок и, едва увидев его, Эмили решила, что не станет вторгаться на чужую территорию из праздного любопытства. По обыкновению девушка полезла в карман за телефоном, однако, не обнаружив его в законном и вполне привычном месте, поспешила вернуться к зданию академии. Каким бы хаотичным не был внутренний распорядок заведения для «одарённых» она вовсе не пылала страстным желанием опаздывать в первый день настоящих занятий, на которых не требовалось убивать кого-то ради победы. Выжигающее нутро чувство растерянности и стыда когда именно к тебе обращены сотни пар любопытствующих осуждающих глаз не было её фаворитом и лишь усиливало желание появиться в аудитории в назначенное время. Когда Эмили выбралась из лесной чащи, главный парк академии уже не был пуст: по большей части сонные студенты заполнили многочисленные коридоры внутреннего дворика, расхаживая из кабинета в кабинет или возвращаясь в парк чтобы посидеть у фонтана перед занятиями. Некоторые из них сбивались в стаи, предположительно разделившись на группы по интересам, по степени влияния и специфике способностей. Среди всех прочих были и парочки и те, кто держался поодаль от остальных. И поскольку Хейл была не в настроении окунаться в пестрящую всеми инверсированными цветами радуги социальную жизнь и внутреннее устройство группировок, она почти с удовольствием присоединилась к последним. Шаркая по изумрудному газону подошвами тяжёлых ботинок, девушка прошла к главному фонтану и умостилась прямо на землю. Не прошло и минуты, как рядом с ней приземлился высокий жилистый парень в чёрных одеждах с неестественно большими глазами и вздёрнутым носом. Вальяжно облокотившись о борт фонтана и скрестив ноги в щиколотках, он вытащил зубами мятную сигарету из прозрачного портсигара, а затем обратился к Эмили: — Огоньку не найдётся? Она молча поднесла зажигалку к сигарете молодого человека с необычными чертами лица, наблюдая как ловко он откинул длинную русую чёлку со лба, пальцами свободной руки распределяя пряди по обе стороны от пробора. Парень сделал несколько коротких затяжек, выпустил кольцо дыма и расслабленно облокотился о борт фонтана. Хейл же с лёгким оттенком зависти перенесла взгляд с его лица на сигарету, одновременно с этим силясь вспомнить в качестве массовки какой «стаи» он выступал до текущего момента. Кажется, рядом с ним у входа в учебный корпус стояла миниатюрная брюнетка с почти детскими чертами лица. Эмили не тяготела к общению, но отчаянно нуждалась в секундной слабости в виде потакания одной из основных вредных привычек. Стоило только подумать, и вот рядом с ней уже сидел курящий парень. Даже если это не было чудом, упускать подвернувшуюся возможность было неправдоподобно глупо. — Ты сел здесь, чтобы позвать меня в вашу секту? — недоверчиво спросила Эмили, покосившись на девушку с кукольной внешностью у противоположной стороны внутреннего дворика. Парень в ответ сладко потянулся, сделал ещё несколько коротких ленивых затяжек и изрёк, указывая в её сторону тлеющим кончиком сигареты: — Смотря, что считать сектой, моя кармическая сестра. — Парень протянул бледную руку с пугающе длинными пальцами. Эмили машинально пожала её, не забыв представиться в ответ, когда это сделал он. — Скарсгард Хенсон. Но все зовут меня просто Скар. Нас с моей подругой Кристал интересует вот какой вопрос: ты из тех, кто думает, что мир вертится вокруг них или, напротив, из тех, кто его избегает? — Тебе не кажется, что это самую малость личное? Да и на этот вопрос трудновато ответить без забористой мятной сигаретки. Скар усмехнулся. Вполне дружелюбно и приветливо, но всё же на миг уподобившись зловещему клоуну, сошедшему прямиком со страниц короля жанра ужасов Стивена Кинга. Настолько необычными были его черты лица и мимика. Протягивая портсигар своей не слишком скромной собеседнице, он подмигнул ей. И Эмили почти с благодарностью выудила одну из пачки, тут же подкурила, впуская в чистые лёгкие клубы токсичного дыма, последствия которого до окончания бессмертного существования больше не грозили нанести непоправимый ущерб здоровью. Но, каким бы печальным это не казалось, перестали приносить успокоение. Все маленькие и отчасти бессмысленные ритуалы, которыми девушка отсрочивала необходимость задуматься над чем-то важным, больше не действовали. — Будешь должна. — констатировал её собеседник, поднимаясь на ноги чтобы выбросить окурок в ближайшую урну. — И раз не хочешь говорить, отвечу сам. Весь твой вид так и кричит — он шутливо вскинул руки, изобразив преувеличенное трагическое недоумение на лице — «суицииид!» А это значит, что тебе точно в наш клуб по интересам. — Я тоже рискну сделать предположение. — Эмили потушила недокуренную сигарету о борт фонтана, с невозмутимым видом становясь напротив нового знакомого. Но всё же с трудом сдерживая нарастающую злобу в голосе. — Ты местный провидец? Гуро? — Ударение на второй слог, вообще-то. А что, разве похож? — Не знаю. Ты такой наглый и проницательный, как будто видишь будущее и точно знаешь, что тебе не влетит. — Признаться честно, я бы второй раз сдох по-настоящему, если б стал одним из этих чудиков. Нет уж! Моя миссия на Земле это искусство делать людей счастливыми. Скарсгард Хенсен. — Он изобразил жестом деловитое протягивание воображаемой визитки. — Инкуб. И будто в подтверждение его словам невидимая глазу аура вдруг начала излучать притягательное тепло, заманивая в ловушку обещанием бесконечного блаженства. Излучение, если можно было назвать так способность несмертных воздействовать на психику окружающих, отличалось по интенсивности и точкам воздействия от всех прочих, уже испытанных. Вместо нарастающего недовольства Эмили сиюминутно ощутила непреодолимую тягу к едва знакомому человеку, воспылала к нему страстью неописуемой мощи. А когда она поймала себя на мысли, что вот-вот шагнёт ему навстречу чтобы хотя бы на секунду коснуться парня, ощущение оборвалось. Скар щёлкнул воображаемым переключателем и всё прекратилось. — О, я всегда просто в восторге от новеньких! — Нараспев, вновь уподобившись клоуну из литературных страшилок, усмехнулся он. — Вы вообще ничего не знаете и такие наивные… Про себя Эмили отметила, что силу именуемую аурой очевидно можно применять с разной степенью концентрации. Она помахала перед лицом рукой, словно отмахивалась от сигаретного дыма и с понимающим выражением поинтересовалась: — Как вы все это делаете? — Подсознательный гипноз. Тренируешь как память, Чем больше занимаешься, тем легче усиливать воздействие. Ещё научишься, этому и куче других классных штуковин. Короче, приходи вечером в нашу маленькую «секту» и давай без обид. Окей? Хоть кто-то должен вбить знания в эту голову, не перетягивая… — попытался продолжить он, но не успел закончить мысль. За спиной длинноного «клоуна» появилась девушка в атласном брючном костюме пурпурного цвета, с повязанным на аристократический манер шарфиком более светлого оттенка. Эмили проскользнула взглядом от высоких шпилек до её лица с чётко выраженными скулами и большими карими глазами. Эти волосы клубничного оттенка она узнала бы где угодно. Как и британский акцент. Как и высокомерный тон… Изабель. Для Эмили она была незнакомкой, приведшей её в академию безо всяких на то объяснений. И про неё было доподлинно известно лишь одно — яд этой сирены был способен подарить часы безмятежного забытья и ли обречь на невыносимые страдания. Однако когда восприятие Хейл взрастило иммунитет к мистическому зову сирены, ей хватило лишь одного взгляда на высокомерную девицу чтобы определить степень испытываемого презрения. Была ли это простая нетерпимость или самое искреннее и чистое в мире чувство неприязни, Эмили не смогла бы ответить даже под дулом пистолета. В момент, когда Изабель поравнялась с её новым нейтральным знакомым, девушка доподлинно могла сказать лишь одно: «Вряд ли это хорошо закончится. Зря ты это начинаешь. Очень зря…» — Не наивные, а скорее бездарные и бестолковые. — Изабель изобразила задумчивость, постукивая указательным пальцем по подбородку. — Хм… Почему-то я не сомневалась, что единственное где ты идеально впишешься. — Она сверкнула глазами в сторону Скарсгарда. — Это отбросы нашего славного общества. Инкубы, веталы, фрики… Якшаешься с низшим сословием. Немыслимо! И если с тобой всё ясно, — она деловито фыркнула. — то вот Лексингтон… Просто непостижимо! Не понимаю этой тяги сильных по виду к убогим. Скар отреагировал на вмешательство первым. Он перешёл на сторону Эмили, отшатываясь от Изабель едва ли не со скоростью света. Его напряжённый взгляд предвещал лишь начало конфликта, однако когда парень заговорил, голос его звучал почти умиротворенно. Его тон был вполне дружелюбным, в отличие от произносимых слов. Стоило отдать ему должное. — Тебя в твоей школе сук разве не учили, что подслушивать и тем более вмешиваться, когда взрослые разговаривает это охренеть как бестактно? — Не сотрясай зря воздух. Через пятнадцать минут занятия. Успей хотя бы на них, раз в развитии задержался. — Она ухмыльнулась собственному каламбуру и вновь обратилась к Хейл, полностью проигнорировав злобный взгляд, которым Скар одарил её, определённо уже успев в воображении несколько раз задушить розовоголовую её же собственным шарфиком. — Эмили, дорогая, возможно, ты пока не поняла, но не каждый несмертный заслуживает внимания или права на вторую жизнь. Есть те, кто развивается и в итоге правит, а сеть те, кто только и способен, что удовлетворять свои низменные потребности. Тебе повезло оказаться среди сильных, не трать блестящий потенциал своего вида на отребье. Позволь предложить тебе нечто большее — Она нетерпеливо протянула руку. — свою дружбу. Мы начали не слишком славно, признаю. Но ты выдержала первый день и осталась, благодаря чему у нас появился замечательный шанс всё исправить. Ну, так что? Хочешь быть моей подругой? — Спасибо, но я лучше удавлюсь. Парень едва не подавился со смеху. Он накрыл плечо Эмили своей длинной жилистой рукой, слегка пригнувшись чтобы только коснуться её. — Слышала? Это наш человек! Так что вали нахрен, пока я добрый. Ей не потребовалось и тысячной доли секунды чтобы хотя бы изобразить душевные муки от терзаний напряженного мыслительного процесса. Вновь проведя параллель со своей первой жизнью, Эмили решила для себя — она больше не станет отыгрывать роль, стараться сохранить нейтралитет или угодить окружающим её людям. Если раньше она боялась нагрубить и тем самым захлопнуть за собой ментальную дверь складывающихся отношений, то теперь без тени сомнения сжигала целые мосты. Она достаточно долго избегала озвучивать настоящие мысли. Пришло время прекратить прятаться, лаже если то означало появление десятка врагов. Но, в конечном итоге, что еще могло с ней случиться? Кто-то убьёт её? Ответ Эмили доставил явное неудовольствие «пурпурной аристократке». Изабель возмущенно задрала подбородок, поправляя собранные в высокий пучок клубничного оттенка волосы. Она приготовилась уходить, но определённо не собиралась оставлять последнее слово ни за кем, кроме себя: — Я так огорчена! Я предлагала тебе лучшую компанию, но, очевидно, — она вновь сверкнула взглядом стервятника в сторону Скарсагрда Хенсена — можно вытащить наркомана из притона, но нельзя вытащить притон из него. По его бледному вытянутому лицу растёкся пурпурный румянец гнева, ладони в мгновение ока обратились в кулаки, от легкости и ироничного отношения к любым нападкам не осталось и следа. Эмили совершенно не знала этого парня, не желала вмешиваться или принимать участие в набирающем обороты конфликте. Её самолюбие едва ли было задето по касательной и лишь поэтому она с радостью отправилась бы искать аудиторию, если бы не одно «но». Девушка чувствовала странную ответственность за всё происходящее. Ей было жаль Скарсгарда за то, с какой лёгкостью Изабель выбила почву у него из-под ног. Она нашла уязвимую точку в его броне и незамедлительно нанесла удар именно по ней. Эмили была слишком хорошо знакома с подобным. И всегда на стороне обороняющегося. «Кажется ты собиралась меньше попадать в неприятности, Эмили?» — подал голос здравый смысл, но тут же был заглушён жаждой справедливости и чужой крови. Скар, при всей эксцентричности поведения, нравился Эмили намного больше, нежели сирена с её нарциссичными речами. Выбор был однозначен, хоть и не с самого начала очевиден. — Изабель… — Хейл положила правую руку на плечо, вынуждая девушку развернуться. Не теряя ни секунды, она схватилась за лацканы пурпурного пиджака противницы и нанесла сокрушительный удар своим лбом прямо по её широкой переносице. И пока та пыталась осознать происходящее, Эмили вспомнила несколько видеоуроков по смешанным боевым искусствам, которые смотрела в далёком две тысячи семнадцатом году, и, вцепившись в высокий густой пучок обеими руками, приложила голову Изабель к своему колену, оттолкнула её и отработала апперкот. Костяшки пальцев хрустнули, предупреждая о чрезмерном воздействии. Но Эмили проигнорировала неприятное ощущение и решила продолжать. Пусть и не слишком изящными или точными движениями, она успела нанести ещё несколько ударов. Её почти радовало, что никто не пытался разнять драку или защитить обжившуюся в академии Изабель от взбесившейся «новой крови». Многие из собравшихся во дворе практически не обращали внимания на внезапную потасовку, иные же не покидая пригретых мест, наблюдали за происходящим издалека. Насилие не было чем-то постыдным и порицаемым. Напротив, оно было обыденным и проникало в саму суть своеобразной философии выживания. И это, как ни странно, лишь придавало сил и энтузиазма. Когда противница пришла в себя и выпрямилась во весь рост, Эмили заняла боевую стойку, готовясь отбить хук справа по её самодовольному лицу. Но к огромному сожалению Хейл, Изабель оказалась немногим проворнее. Мгновенно отросшие когти сверкнули перед лицом Эмили, и шею обожгло сиюминутной болью. И ощущение жжения не прекратилось даже когда от раны осталось одно воспоминание. Мышцы словно парализовало, доступ кислорода к мозгу прекратился, а тяжесть веса собственного тела навалилась непосильной ношей. Эмили рухнула вниз, чувствуя как что-то горячее и липкое струится из глаз. «Кровь…» — вновь возник голос сознания, вырисовывая перед внутренним взором окрасившееся в багровый воспоминание о загнанной в ловушку парнем наги и сиреной Бин. Сильные руки нового знакомого успели перехватить её на полпути к холодному асфальту, возвращая обратно в реальность необходимостью сосредоточиться на контакте. Длинные пальцы почти заботливо обвили плечи и мягко уложили девушку у фонтана, подальше от бортов. Постепенно скованность сменили нарастающие по силе воздействия судороги. Лишь усилием воли Эмили могла терпеть боль и сопротивляться им, оставаясь неподвижной не взирая на поистине адскую боль. — Совсем охренела?! Здесь нельзя применять силы. Тупая ты сука! — Нельзя применять их с летальным исходом. А это так, ободряющее похлопывание по плечу. Кровавая пелена застилала её взор, от окружающего мира остались лишь кроваво-красные очертания и неясные расплывчатые силуэты. Тело Эмили постепенно, миллиметр за миллиметром, переставало подчиняться и в любой момент грозило обратиться в чужеродную клетку для неспособного уснуть разума. Она впервые столкнулась с силой подобной этой, но почти инстинктивно почувствовала как именно воздействует этот яд. Распространившись повсеместно благодаря извилистым дорогам вен, он заставит нервный центр просигнализировать о нарастающем жаре сразу после того как сдерживаемые усилием воли судороги отступят прочь. Затем кровь, льющаяся только из глаз, вскипит и заструится даже сквозь мельчайшие поры кожи, осушая тело наполовину. Но смерть не придёт. Когда Эмили взмолится о ней, яд уже полностью растворится благодаря некрию. Но факт того что Хейл останется в живых вовсе не будет волновать Изабель. Её замысел не в причинении вреда, а в наслаждении её страданиями. Чтобы все увидели насколько она беспомощна и ничтожна. Эмили поднимется на ноги опозоренной, а все те, кто по неизвестным причинам выстраивался в очередь навязывая дружбу и товарищество, исчезнут без следа. Этот мир, пусть и более непонятный, ничем не отличался от предыдущего. Законы, изложенные в творении Дарвина, здесь обретали лишь больший смысл — выживает наиболее приспособившийся. А это означало, что необходимо побеждать. Любой ценой, как и предупреждала Белая Леди. — К тому же это акт милосердия с моей стороны — абсолютно бесплатная тренировка. Лишь превозмогая боль, мы становимся сильнее. — Багровый силуэт Изабель поднял руки к голове, очевидно поправляя потрепанную сильной хваткой причёску. Наблюдая за ней снизу вверх, Эмили сожалела вовсе не о том что её очередной позор выставлен на всеобщее обозрение и не прибавляет баллов и без того отрицательной репутации, она сожалела что не может подняться на ноги и повторить уже проделанное. Она бы с радостью вцепилась в её волосы ещё раз, даже заранее зная, что всё закончится плохо. — Знаешь, я полностью согласен с данной философией. — Послышалось где-то из-за плеча сирены. Эмили попыталась сесть, когда новый знакомый похлопал её по плечу и ретировался, трусливо присоединившись к толпе любопытствующих наблюдателей, когда услышал голос. Она почувствовала, что Скар сделал это нехотя, однако, точно из опасения за собственную шкуру. Казалось, все отступили на шаг назад, а в рисунке движений выскомерной Изабель появилась скованность. Хейл сделала над собой усилие, когда уловила движение в своём направлении, девушка поднялась на ноги, пытаясь вытереть без конца капающую из глаз кровь чтобы хоть что-то разглядеть. Она сразу же узнала голос, даже не видя его обладателя. Вне всяких сомнений человеком, из-за которого в воздухе повисло напряжённое молчание, был Кай. И, судя по его словам, кому-то стоило начинать бояться. — Боль неотъемлемая часть жизни. — Его холодные пальцы обвили шею Эмили. Но вместо лишения доступа к кислороду, одним мановением руки он словно по волшебству вернул девушке способность видеть и уничтожил весь причинённый ущерб. Впитал магию разрушительного яда сирены и принял удар на себя. Но лишь до тех пор, пока в два шага не сократил расстояние между собой и Изабель. — В академии запрещено! Запрещено применять силы! — О, Изи-изи! Запрещено применять с летальным исходом. — Кай заговорщески ухмыльнулся, разведя руки в стороны, будто готовясь обнять розовголовую бестию. — Чего ты так нервничаешь? А? Это ведь всего лишь дружеское похлопывание по плечу. Он оглушил её ударом ладоней по ушным раковинам; девушка мгновенно свалилась замертво точно как Хейл несколько минут назад. Воздействие же сил обернулось против своей создательницы, что, как ни странно, многое говорило о мощи адептов и отчасти раскрывало причину, по которой все так их боялись. Во всё происходящее вновь никто не посмел вмешаться. Ошарашенная Эмили, с выражением искреннего недоумения продолжила стоять у фонтана, наблюдая как стремительно расходится толпа наблюдателей, обходя стороной центр и лежащую в луже собственной крови сирену. Пользуясь моментом Кай обхватил запястье девушки, повёл за собой в тень коридоров, беззаботно обронив по дороге лишь несколько слов: — Пойдём. Не хочу опоздать на историю. 8.00 Аудитория располагалась на третьем этаже учебного корпуса и напоминала собой скорее огромный кинотеатр, нежели стандартное помещение для получения знаний. Внутри большого помещения располагалось двенадцать рядов кресел с откидными столиками, все они смотрели в сторону учительского стола и большого экрана позади него. Они заняли места в пустующем восьмом ряду через одно место друг от друга, что совершенно не мешало Эмили периодически откровенно пялиться на невозмутимого бесстрастного Кая. Она не решалась систематизировать логику его поступков, однако больше не могла злиться за прошлое происшествие. Обиду совершенно внезапно заместило чувство искренней благодарности и желание сравнять счёт. Хотя где-то в рациональной части её разума ещё теплилась мысль, что этим жестом доброты парень уже это сделал. Он отнял её жизнь и вот теперь смог вернуть долг. — Не боишься что твоя репутация «чистого зла» пострадает? — первой начала девушка, пока студенты медленно и лениво располагались на своих местах. Кай развернулся к ней вполоборота и, озадаченно хмыкнув, развел руками: — Можешь просто сказать «спасибо». Я не возражаю. — «Спасибо»? — Да, именно так. Только убери вопросительную интонацию. Она явно лишняя. — Мне казалось, что это извинение. Ну, знаешь… За то, что ты убил меня? По выражению лица Кая было очевидно, что тот собирается выдать что-то крайне остроумное. Однако голубоватый свет белоснежной аудитории притих до комфортного для зрения уровня и в помещение вошёл мужчина средних лет, напоминающий скорее рок музыканта на закате карьеры, нежели лектора. Он отсалютовал приветствие, усаживаясь на стол и, опустив короткий взгляд на часы, обвёл помещение сосредоточенным хмурым взглядом. — Одного не хватает. — Констатировал он, обращаясь и ко всем и ни к кому одновременно. — Видимо, мисс Нельсон не сочла нужным посетить столь «скучный» никому не нужный урок истории. Что же, ей же хуже. Мы не станем никого ждать. Времени мало, а материл по-настоящему интересный. — С этими словами он вскочил со стола, почти мгновенно оказавшись у двери, закрыл ту на ключ и вернулся на исходную позицию.– Приятно видеть в наших рядах новые лица. Для всех новоприбывших я — Гаррет Лоран. Бросьте всю эту ерунду с «мастер» и «профессор». Скажите так, и я попрошу нашу любезную наставницу Ямаду выписать вам наказание вне очереди. Поверьте, она этому очень обрадуется. Да и, в конце концов, я не такой уж и старый. Мне всего-то… — он возвел глаза к потолку, делая вид что подсчитывает. — пара тысяч лет. Плюс-минус. Гаррет Лоран хлопнул в ладони, нетерпеливо потирая их и, вновь обведя аудиторию взглядом, начал лекцию: — Вы давно просили меня рассказать об этом. Вы ждали этой темы, и вот — час настал! А тема нашего сегодняшнего занятия «Войны первородных». Самая жестокая борьба за власть, которую только видела теневая история. Об этом мало кто знает, однако пока весь мир наблюдал за поражениями англичан в англо-голландской войне, а Лондон тонул в океане из заражённых чумой трупов, незаметно для всех прошла и ещё одна война. Один из первых — он выдержал драматическую паузу, словно силился не выдать ругательство — адептов поднял мятеж против справедливых устоявшихся законов нашего мира. Первый адепт Мариус Виджиланте вышел из равноправного союза, созданного советом, в состав которого, помимо прочих, входили я и наша несравненная Леди Денали. Он хотел не только единолично править нашим тайным сообществом, но также жаждал крови. Крови своих собратьев — таких же несмертных, как и он сам. Все мы видим как сейчас устроен нащ мир, однако, смею вас заверить, он был таким не всегда. После создания совета все виды жили в мире и гармонии. Даже адепты, бывшие мутацией, эволюционной ошибкой, имели право голоса и были равны со всеми. Пока однажды, естественно, присоединившись к еретику Марису, не утратили рассудок. Они пошли за ним, пошли против природы и со временем утратили способность контролировать голод. Теперь за ними ведётся тщательное наблюдение. Итак, вы спросите к чему я это? Почему рассказываю сейчас? К сожалению не смотря на все старания совета, в последние десятилетия нападения со стороны адептов участились. Леди Денали была против того, чтобы я рассказывал это вам. Однако я считаю, что вы достойны иметь в руках мощнейшее орудие защиты — информацию. И вы вправе знать, что мы считаем, что причина, по которой адепты вновь активны, это лидер их культа. Собственно, сам Мариус. Во время войны нам удалось заманить его в ловушку и поджечь, но, что теперь кажется очевидным, он каким-то образом успел сформировать кокон и впасть в летаргию. Нынешняя активность адептов связана непосредственно с поиском его окаменевшего спустя столетия кокона. По аудитории прошлась волна шепота, некоторые из присутствующих старались незаметно обернуться и покоситься в сторону Кая, си девшего всё это время с самодовольным отсутствующим видом. Эмили не удержалась и присоединилась к спонтанному движению, но почти тут же отвела взгляд чтобы внимать лекции Лорана. — И я призываю вас с этого момента быть осмотрительнее. Покидая академию и выходя на охоту, не делайте этого в одиночку. В единстве ваша сила и каким бы противным не был ваш соратник, отныне считайте постоянное его сопровождение вне стен академии новым правилом. Возражения не принимаются! Пусть кто-то из вас переродился всего несколько недель назад, кто-то и вовсе несколько дней и вы ещё не успели освоиться в этом мире, усвойте вот какой урок — что бы вы не думали о себе сейчас, вы недостаточно сильны, недостаточно умны и недостаточно живучи, чтобы противостоять адептам в одиночку. — Он обогнул стол, приземляясь в кресло и облокотившись на спинку. Руки лектора опустились на массивные подлокотники и только тогда он продолжил. — Начиная с этой недели тренировки мисс Ямады будут происходить гораздо чаще, чем раз в неделю. Я же покину вас на неопределённый срок. Всем новичкам от прошлого месяца, если воспылали жаждой знаний, рекомендую зайти в библиотеку на пятом этаже и ознакомиться с книгами из третьей секции. Так вы нагоните уже пройденный материал и будете лучше подготовлены. И нет, не волнуйтесь, здесь у нас нет экзаменов. А теперь вернёмся к лекции. У кого-нибудь есть вопросы? 10.00 К неописуемому удивлению Эмили студенты академии посещали лишь одно двухчасовое занятие в день. После, как сказал сам профессор Лоран, они были предоставлены сами себе и вольны делать что угодно. При условии, разумеется, что никто не умрёт настоящей смертью. Кто-то продолжал ошиваться в коридорах, кто-то отправлялся на парковку к своей машине и уезжал в неизвестном отправлении. Эмили же решила найти потенциального наставника, которого посоветовала безумная в плане сочетания парочка в лице Меган и Лекса. Девушка поспешила покинуть аудиторию первой и, встав недалеко от двери, наблюдала за выходящими. С её богатым опытом просмотра дорам и корейских фильмов, найти одного настоящего корейца среди десятка лиц не являлось такой уж сложной задачей. Однако искомого человека в её группе так и не обнаружилось. Разочарованно понурив голову, Эмили решила направиться в библиотеку. И намеревалась сделать это прежде, чем в который раз совершенно случайно наткнётся на Кая. «Меньше влипать в неприятности, да?» — перепрыгивая через ступени, мысленно причитала Хейл. Она наигранно выдохнула, неряшливо отбрасывая волнистые волосы за спину. На полпути к финальной точке её маленького похода она вновь встретила Скарсгарда. Тот сидел на диване между двумя лифтами и задумчиво созерцал свои ногти. Завидев Эмили, он поднял взгляд и приветливо изрёк: — Ну и дружок у тебя! Просто жесть! Меня аж до костей пробрало. «Он мне не дружок!» — хотела бы возразить Эмили, но к своему удивлению не сочла нужным оправдываться. В этом не было смысла просто потому, что ей безразлично мнение совершенно незнакомого парня. Настолько трусливого, что следовало бы предположить — он выживает благодаря манипуляциям и провоцированию. А от таких необходимо держаться как можно дальше. По крайней мере до тех пор, пока не найден подход или пока целью не стоит получение выгоды, которая превысит все возможные риски. Девушка прошла мимо Скарсгарда, демонстративно захлопнув за собой дверь библиотеки. Библиотеки, которая по своему устройству кардинально отличалась от той, что расположилась в «подземельях» академии Денали. Её встретили десятки столов с уютными креслами бежевого цвета, подписанные полки с отсортированными и пронумерованными изданиями во всевозможных переплётах. Светлое и уютное помещение встречало бежевой палитрой и ярким освещением. Однако первым, на что Эмили обратила внимания, всё же были компьютеры с безграничным доступом в интернет. Девушка поспешила включить один из них, сместив изучение необходимых материалов на несколько пунктов ниже. В коробках с вещами она не смогла обнаружить ни свой телефон, ни ноутбук. Что, учитывая её навязчивую тягу прятать вещи, было вполне закономерно. Курьеры Леди просто не нашли столь необходимые технические устройства. Если бы Эмили не нашла это помещение, то уже начала бы жалеть, что так хорошо играет в «потеряй и найди». Девушка ввела в поисковике адрес своей электронной почты, куда переадресовывались все переработанные в текст аудиозаписи с мобильного автоответчика. Она на память набирала логин и пароль, готовая подпрыгнуть на стуле когда получилось войти в почту с первого раза. Хейл не знала, что планировала прочитать, но приятно удивилась когда увидела в папке непрочитанных не одно, а десяток сообщений. Она открыла первое: Джо: Эми-Хейли, ты не заболела? Почему я больше не вижу твою тощую задницу в своём баре? Джо: Нет, серьёзно! Это уже не смешно, подруга. Если у тебя опять нет денег, вспомни про аванс. И ладно, мы с Джонасом согласны наливать даже когда деньги опять закончится. Джонас: Если ты устроилась на работу, то прими поздравления. Если нет — топай в бар или я отменяю приглашение на октябрьский фест. Эмили размяла пальцы, решив прервать чтение и не откладывать ответ в долгий ящик. Она создала беседу, чтобы не отправлять один и тот же текст дважды: Ребята, вы не поверите, но я взялась за учёбу! Перевелась в академию искусств. Подробности после первой сессии. А пока приберегите для меня лучшую бутылку виски, потому что я сама до сих пор в шоке «Сойдёт. И вполне похоже на правду. Ведь так?» Девушка щёлкнула на иконку «отправить», не решаясь ответить на свой же вопрос. Впрочем, её больше интересовало множество сообщений от сына арендодателя. Он никогда не звонил и не писал ей, если, конечно, соседи не подавали очередную жалобу или не приходило время оплачивать счета. Маркус: Привет, Эмили. Слушай, вспомнил что ты сказала, что заболела. В общем, я принёс тебе лекарств. У тебя вроде бы больше нет причин не открывать, так что надеюсь… Надеюсь ты в порядке. В любом случае, оставлю под дверью. Маркус: Только что узнал, что твой сосед сверху пропал без вести. Полиция расспрашивала о тебе, они думают, ты тоже пропала. Приходил проведать и, в общем-то, стою под твоей дверью. Тебя опять нет дома и пакет всё ещё у двери. Мне начинать волноваться? Маркус: Ты съезжаешь? Сегодня приезжали грузчики и забрали все твои вещи. Что довольно странно, учитывая, что ты заплатила вперёд. Эмс, если это способ пошутить, то у тебя ужасное чувство юмора. Это уже не смешно. Маркус: Я не стану сдавать твою квартиру. Ты очень шумный арендатор, но твои соседи снизу мне никогда не нравились. Ах да! Если ты не ответишь и на этот звонок, то клянусь, я пойду в полицию. Завтра же. Под последним сообщением числилась нынешняя дата. Эмили, прикусив нижнюю губу, раздумывала что ответить. Её словно махровым одеялом накрыло ощущение внутреннего тепла, а сердце как будто пропустило несколько ударов подряд и теперь ускорилось в попытке нагнать их. Кто-то волнуется за неё! Девушка никогда не думала, что её исчезновение будет заметно хотя бы для одного человека. Она считала себя простым человеком из толпы, смерть которого оставит всех вокруг равнодушными. И что в итоге? Стоило просто исчезнуть, и вот где-то всего в дне пути в одну сторону кто-то действительно думал о ней. Эмили мечтательно вчиталась в сообщения Маркуса, и воображение само очерчивало его сердцевидное лицо, смуглую кожу и красивые зелёные глаза… — Что читаешь? Кай склонился над её левым плечом, подкравшись беззвучно, совсем как незваный призрак. И девушка вздрогнула от неожиданности, мгновенно погасив монитор, она, съежившись, развернулась в кресле лицом к синеглазому дьяволу. — Ничего. И вообще это не твоё дело. Что ты вообще здесь делаешь? — Тише, чего ты такая нервная? Это библиотека. Очевидно, зашел почитать. — Да, я вижу. Пока что ты успешно раз за разом лезешь не в свои дела. — Сегодня утром ты была явно не против, Но раз ты так хочешь, — он вскинул руки в примирительном жесте и, подкатив стул, сел на него в привычном для себя стиле. Оставалось только закинуть ноги на стол и раз за разом повторяющаяся картина готова. — Я больше не буду вмешиваться. В том числе и когда тебя будут убивать. — Если ты сам не сделаешь этого раньше. — Эй! Как долго ты собираешься дуться? Я же извинился… Или, постой, разве нет? — Проехали. У тебя есть телефон? Мне нужно позвонить. — В нагрудном кармане. — Кай откинулся на спинку стула, указывая в обозначенную область на короткой парке и, изображая драму задетых чувств, произнёс: — Но меня просили не вмешиваться. — Ладно. — Эмили поднялась на ноги, бесцеремонно влезла сперва в один нагрудный внутренний карман, затем в другой. Она попросила Кая приложить палец для разблокировки и тут же по памяти набрала номер Маркуса, возвращаясь обратно к компьютеру. — Мог бы и сам подать. — Да, но я хотел чтобы ты потрогала мою грудь. Эмили вышла из аккаунта, под аккомпанемент из длинных гудков стирая историю и уходя в противоположный от входа конец зала. Она проигнорировала очередную провокацию со стороны соратника и полностью сосредоточилась на том, что должна сказать. Маркус ответил после третьего гудка, не здороваясь, сразу же спросив напряженным голосом с кем он разговаривает. — Привет, Маркус. Это Эмили… — Эмили? Я оставил тебе десятки сообщений. Думал, что ты пропала или ещё хуже. — Не думала, что кто-то будет беспокоиться. Я в общем-то потеряла телефон и ещё перевелась в другой колледж. Долгая история… — Ничего, а у меня полно времени. — его тон не терпел возражений, однако вместе с внушающей доверие уверенностью прощупывалась и тревога. — Мир куда опаснее, чем мы все привыкли думать. Так что как твой арендодатель я не поверю ни одному твоему слову, пока сам не увижу, что ты жива, здорова и не состоишь в какой-нибудь секте. Хорошо? — Кстати, на счёт арендодателя. Ты можешь смело сдавать квартиру, я вряд ли вернусь. Если только за своими вещами, которые забыли курьеры. — У тебя точно всё хорошо? — он выдержал короткую паузу. — В любом случае, тебе нужно вернуть мне ключи. Так что увидимся завтра в полдень в кафе «Авалон» на десятой улице. Принимается только опоздание, но не отказ. Эмили уже собиралась возразить, однако Маркус вовремя успел оборвать связь. Длинные гудки впоследствии сменились короткими и девушке ничего не оставалось кроме как стереть его номер из списка набранных и вернуть телефон в ловкие руки Кая. — Дай угадаю, сейчас ты попросишь тебя подвести? — Ты подслушивал? Кай похлопал по левому уху, напоминая о специфике устройства слуха у несмертных. — Никогда не снимал квартиру, но что-то мне подсказывает, что твой «арендодатель» как-то слишком переживает. — Так ты… — Подвезу? Не знаю, а что мне с этого кроме бесполезной траты времени? Интересные предложения будут? — Вряд ли тебя интересуют деньги или глупые игры в «желание». Беря во внимание твою склонность к насилию, смею предположить что «интересное» в твоём понимании связано с насилием. — Ладно, можешь использовать меня как живой щит в следующем испытании. Он щелкнул пальцами в знак подтверждения, едва сдерживаясь чтобы не рассмеяться. — Не говори, что он настолько тебе нравится. Ведь чувства это так болезненно… — Идёт? — Жду у двадцать второго места через час. Если ехать сейчас, успеешь на своё свидание вовремя.