Быть рядом с ним — это всё равно, что быть запертым в винном погребе, будучи алкоголезависимым. Стейс Крамер «Мы с истёкшим сроком годности».
***
Подъехав к двухэтажному дому, парни посмотрели на девушек, что сидели на одном месте и не двигались. Рассмотрев их тщательней, парни поняли, что девушки не способны ни на малейшее движение, поэтому выйдя из машины, они подхватили каждую на руки и пошли в сторону белого дома. Кристофер нёс на руках Эву. Он всматривался в каждую ссадину, оставленную якудзами. Он проклинал всех и всё на свете за то, что не оказался там и не помог. Да ещё и эта записка давила на него. Он думал об этих словах. Он не знает, кто будет следующий. Он не сможет отгородить от этого себя. Он не сможет отгородить от этого дорогих ему людей. Он не знает, что делать дальше.***
Утром Эва проснулась от ужасной боли во всём теле и, приподнявшись на локтях, девушка увидела темно-фиолетовые синяки на ногах. Перед глазами всплыла вчерашняя картина.***
Ночной город такой загадочный и манящий. Обычные деревья, которые при дневном свете кажутся самыми простыми и не привлекательными, при свете уличных фонарей предстают перед тобой чем-то мистическим и необычным. А ночное небо, освещаемое звёздами, кажется восьмым чудом света. Именно в данное время суток ты можешь разглядеть всю красоту ночи, привести свои мысли в порядок и просто насладиться тишиной. Да, как бы странно это не звучало, но ночь в Осло является самым тихим временем суток. Ночью ты можешь быть самим собой. Ночью ты не прячешься за масками. И, казалось бы, ни что не посмеет нарушить эту идиллию. Но идя по улице, мимо проезжают машины, которые кажется, не исчезнут никогда, и мирно шагают люди, потерявшие себя и всю свою человечность.Мы привыкли считать себя разумными, самостоятельными людьми, которые не расположены к необъяснимым проявлениям жестокости или безразличия. На самом деле это совсем не так — в определенных обстоятельствах Homo sapiens¹ удивительно легко расстаются со своей «человечностью».
— Нура, давай сократим путь? — спросила девушка, не подозревая о том, что с ними может произойти. — Хорошо, — пожала плечами блондинка. Свернув в один из переулков, который вёл к дому Эвы, девушки разговаривали о предстоящем дне. Они обсуждали всё на свете, не замечая того, что за ними по пятам кто-то следует. И только когда шаги стали приближаться и послышался тихий кашель, девушки оглянулись. Перед собой они увидели несколько парней, которым на вид восемнадцать — двадцать лет. Девушки попятились назад, но когда они почувствовали холодную стену, парни приблизились к ним вплотную. — Привет, — произнёс один из них, — Нура и Эва. правильно? — К-к-кто вы? — заикаясь, произнесла Нура. Прошла лишь минута, а она уже утопает в собственном страхе и накручивает себя, — И что вам надо? — Мы друзья Пенетраторов, — зловеще произнёс, рядом стоящий, шатен и улыбнулся. В его глазах играли чёртики, а в руке лежал складной нож. — Пенетраторы не дружат с такими мудаками как вы, — прошептала Мун, а после пожалела о сказанном. Удар в живот. Эва согнулась напополам. Пара ударов по лицу и из носа и губы полилась кровь. — Малая, не советуем так с нами разговаривать, — ещё один удар в живот, и Эва упала на колени. Спустя пару секунд послышался крик о помощи, а после пару звонких пощёчин. И Нура оказалась возле подруги. Эва держится за живот и, тихо всхлипывая, просит Бога о помощи. Но ей кажется, что все её просьбы пролетают мимо. Ей кажется, что её никто не слышит, а всё это лишь игра её разума. Новое препятствие, которое необходимо преодолеть, что бы получить приз, в виде счастливой жизни. Она терпит всё, что с ней делают. Она подавляет свои крики, аккуратно впиваясь ноготками в ладонь и кусая нижнюю губу до крови. Но когда по руке проскальзывает холодное лезвие, она не может больше сдерживать себя и, срываясь на крик, плачет. — Господи, — прорычал парень, — да заткнитесь же вы, — удар по стене, и на руке появляется алая кровь, которая аккуратно стекает по ладони и капельки падают на асфальт, оставляя небольшую лужицу. Когда по телу ударяют ещё пару раз и проводят острым лезвием по коже, девушка прикрывает глаза и теряет сознание, рухнув на асфальт.Спустя тридцать минут
— Эва? Нура? — в темноте послышался знакомый голос, — Господи, что с вами? Спустя пару секунд, Эва опять теряет сознание.***
Встав с кровати, на которой мирно спала блондинка, Эва стала осматривать комнату. Всё помещение было выполнено в тёмных оттенках, а чёрные стены и потолок давили на мозг, заставляя насторожиться. Большая кровать стояла напротив панорамного окна, прикрытого тёмно-серыми шторами, и лишь кое-где пробивались настойчивые лучи солнца. Девушка заметила зеркало в полный рост, обрамлённое чёрной рамкой, и такого же цвета дверь. Но прежде чем направиться на выход из комнаты, Эва решила посмотреть на своё отражение. Тело всё так же болело, а каждое движение давалось девушке с трудом. Подойдя поближе, девушка стала рассматривать себя. Она была одета в чёрную длинную футболку. И посмотрев на лицо, она заметила ярко выраженные синяки и порезы. Переведя взгляд на руки, Эва поняла, что они не особо отличались от лица или ног, но весомое различие всё же было: перебинтованные запястья.***
— Чёрт, — возмутился Вильям и посмотрел на окровавленные руки, — что они сделали с тобой. Порезы — это память на всю жизнь. Они всё время будут напоминать тебе о том, что происходило несколько лет назад. Они будут побочным эффектом прошлого, от которого ты не сможешь избавиться. Ты будешь стараться забыть прошлое, но оно останется отпечатком на твоём теле. И от этих меток будет невозможно избавиться. — Что там? — спросил подходящий Кристофер. Но Вильям ничего не ответил. Он лишь указал на руки рыжей, — блять, — сорвалось с губ шатена. — Перевяжешь? — спросил Магнуссон, на что Кристофер лишь кивнул.***
Выйдя из комнаты, Эва побрела по коридору, пытаясь вспомнить, как они тут оказались. Этот момент вовсе не отпечатался в её голове. Бредя по длинным коридорам, переходя из одного в другой, девушка оказалась в светлой комнате, похожей на гостиную. На диване она увидела спящего парня. Подойдя чуть ближе, Эва узнала в этом парне Кристофера Шистада.Oh no, no, no
— Кхм, — послышался кашель сзади, — ты уже проснулась. — Что мы здесь делаем? — напрямую задала вопрос девушка, подходя к парню ближе. — Думаю, эта идея оказалась лучше, чем оставить вас в том же переулке истекать кровью, — Вильям сделала паузу, после чего продолжил, — и чтобы вами кто-то воспользовался, — Вильям был бы не против, чтобы Эва не услышала этих слов, но к его сожалению, у неё был такой же хороший слух как и у Нуры. — Спасибо, — Эва поблагодарила парня, после чего задала новый вопрос, — Кристофер же не был с тобой в тот момент, когда ты нашёл нас? — на вопрос не последовало ответа, лишь кивок в знак согласия. Но и этого было достаточно. — О, а вот и одна из наших проблем проснулась, — улыбнулся Кристофер, протирая глаза тыльной стороной ладони. — Кто бы говорил, — цокнула Эва, после чего обратилась к Вильяму, — где наши вещи? — Ну, как бы сказать, — почесал затылок Магнуссон. Вильям отошёл в сторону, после чего наступила тишина, которую, казалось бы, никто не нарушит. Но всё же Кристофер решил подать голос: — Эти кусочки нельзя назвать одеждой, — произнёс Шистад, после чего объяснил свои слова, — они была разрезаны тем же ножом, что и твои ручки. Снова давящая тишина. Каждый думает о чём-то своём — Что вчера было? — с порога задала только что появившаяся Нура, — Вильям? Эва? Крис?