Пролог
3 марта 2019 г. в 00:39
Кисть легко погружалась на дно фарфоровой чаши с чернилами. Рука уверенно касалась гладкого листа. Линия за линией, черта за чертой на страницах объемной книги с пурпурной обложкой, переплетенной алыми нитями, появлялись четкие иероглифы и укладывались красивыми ровными столбиками. Эта книга — драгоценность — подарок на четырнадцатый день рождения от любимого брата.
Лицо девушки озарила мягкая улыбка. Её любимый брат-близнец, её половинка — неугомонный, с кучей разных идей, талантливый до безобразия — само воплощение жизни.
— Прямо как этот шаловливый лучик, — девушка проследила взглядом за пляшущим по стене комнаты солнечным зайчиком.
Глубоко вдохнула. Лёгкие и сердце наполнились светом ласкового утреннего солнца и воздухом Пристани Лотоса: «Запах дома».
С легким шуршанием порыв ветра коснулся аккуратно сложенных свитков в шкафу. Записи содержали разнообразные рецепты настоек, мазей и эликсиров. Девушка по праву гордилась тем, что часть рецептов составляла сама.
— Сегодня у всех игривое настроение, — лицо девушки озарилось радостной улыбкой, взгляд вернулся к исписанному листу книги. — Дадим высохнуть.
Она отложила кисть и поправила выбившийся из нехитрой причёски непослушный локон волос. Пальцы коснулись нефритовой заколки в форме лотоса: «Цзян Чэн».
При воспоминании о юноше, её щеки заалели, в груди появилось теплое чувство. Цзян Чэн, в быту Ваньинь — наследник великого ордена заклинателей. С недавних пор в его присутствии тело девушки охватывал трепет, сердце сбивалось с ритма, а коленки начинали мелко подрагивать.
Девушка прижала ладони к горящим щекам.
— Надо собраться, я хотела сегодня закончить эту главу, — она глубоко вздохнула. — Стоит поторопиться, пока все помню. Все же, Мадам Юй права — ведение личного дневника неплохо тренирует память и приводит в чувство.
Нежная рука перевернула страницу и вновь взялась за кисть. Девушка торопилась записать события, которые случились с ней и братом с самого их детства, пока память хранила чёткие образы.
Она плохо помнила родителей, остались лишь размытые воспоминания. Это огорчало. Трагические события уже теперь далёких дней, казалось, со злостью стремились вымыть из памяти девушки образы самых близких и родных людей.
Ласковые объятья мамы, крепкие заботливые руки отца, беззаботный смех брата, ослик и дорога — это был её идеальный мир.
Страница за страницей, воспоминания потоком выливались на бумагу.