Любовь, согретая Лотосом. Книга 1. Зеркальный Лотос

      «Если присыпать пирожные порошком сверху, будет напоминать сладкую пудру и горечь яда растворится в сладости, — Юнру на бегу раскрыла синий шелковый мешочек и мысленно перебрала варианты, как лучше использовать отраву. — Одна щепотка яда мгновенно сожжет гортань и желудок Ван Линцзяо, но это будет слишком болезненно. Начнёт кричать? Скорее всего. Нельзя рисковать. Если поднимется шум, неясно, что случится дальше».       «В таком случае, надо опылить пирожные лишь слегка, чтобы она только потеряла сознание. Может, добавить обезболивающее снадобье в чай? Да. Так и сделаю».       Путь от Главного зала поместья до кухонного блока был не слишком длинный: достаточно пересечь небольшой внутренний дворик, оставить позади мостик через звонкий ручей и проследовать аккуратной, под массивной черепичной крышей галереей, которая очень скоро приведёт прямиком в хозяйственный сектор резиденции.       Юнру мчалась во весь дух. Перед глазами только успевали мелькать высокие опоры галереи. Потемневший от времени деревянный настил отзывался глухими перекатами под ногами. Впереди уже показались компактные строения, как вдруг девушка услышала или, скорее, почувствовала вспышку духовных сил, за которой тут же последовал сдавленный вскрик и звук, будто тяжелый куль упал на землю. Юнру застыла на месте, настороженно оглядываясь по сторонам.       Был тот самый неоднозначный период дня, когда сумерки превращаются в ночь, играя несчётным количеством теней вокруг. За любым движением ветки дерева или дуновением ветра мог скрываться как кровожадный монстр, так и безобидный зверёк, спешащий уснуть в собственной тёплой норке после насыщенного дня.       Девушка поспешила успокоить дыхание и внимательно вгляделась во мрак за занавесом света фонарей. Здесь, она знала, к поместью клана Цзян плотно примыкал лиственный лес, а потому в целях безопасности был размещён пост охраны. Не менее трёх человек, один из которых непременно был заклинателем, постоянно дежурили в этой зоне.       Всё же полянка перед лесом была столь уютной, что очень скоро превратилась в одно из самых оживлённых мест резиденции. Почти всегда отсюда разносился веселый смех. Прачки и кухарки частенько проводили здесь свободное время, перешучиваясь с охранниками и обмениваясь последними новостями Юньмэна. Поэтому Цзян Фэнмянь несколько лет назад велел поставить в этом месте небольшую беседку для отдыха прислуги.       Однако сейчас вокруг стояла звенящая тишина. Краем зрения Юнру уловила смутные тени и решительно спустилась с галереи в сумрак. Стараясь не издавать лишних звуков, девушка скользнула в сторону леса и потрясённо замерла, забыв сделать вдох.       Укрытые тенями деревьев два человека, закутанные в чёрное с головы до ног, оттаскивали тело охранника глубже в лес. Ещё одна высокая фигура в длинных белых одеждах со стороны наблюдала за происходящим. В руках человека отзвуком духовных сил пунцовыми бликами переливался меч.       — Заклинатель Цишань Вэнь, — невольно вырвалось у Юнру.       Против воли девушки мысли приобрели словесную форму, но прозвучали не громче шепота. Юнру же точно молнией пронзило, насколько велико было удивление. Она стремительно зажала себе рот рукой, и в этот самый момент адепт Ордена Солнца резко обернулся в её сторону.       На лице заклинателя не дрогнул ни единый мускул, словно он ожидал её появления. Тихо, но четко прозвучал приказ:       — Девчонка Цзян. Взять её! Будет сопротивляться — убейте.       Чёрные безмолвные тени скользнули к девушке.       Юнру метнулась было укрыться за беседкой, но тут же едва не напоролась на меч заклинателя. Девушка понимала, что сейчас было бы правильно закричать, поднять тревогу, но голос не слушался. Она с трудом успевала уклоняться от цепких рук преследователей.       Девушка скользнула в беседку. Человек в чёрном и заклинатель последовали за ней. Самое удивительное, что никто из них до сих пор не издал звука громче лёгкого шёпота, будто боялся нарушить тишину вечера. Юнру шаг за шагом отступала назад.       Тёмная усмешка искривила лицо заклинателя Цишань Вэнь, он остановился на полпути к девушке. В то же время человек в чёрном уверенно приближался. Юнру почувствовала себя загнанной в ловушку ланью и тут же столкнулась с чем-то твёрдым. Её плечи сдавили сильные руки. Будто во сне пришло осознание того, что её элементарным образом провели. Юнру безуспешно рванулась в сторону. Руки сжались сильнее, оставляя на коже синяки.       Заклинатель клана Вэнь молча кивнул в сторону леса, и девушка почувствовала, как её увлекают под густые тени деревьев. Разгорячённое испугом сознание Юнру накрыло прохладой ночного леса. Острой мыслью порезало: «Сейчас нельзя позволить убить себя. Надо предупредить остальных об опасности».       В это мгновение весьма удачно под ногу попался высокий корень дерева. Девушка тут же изобразила, что споткнулась и завалилась на землю. От неожиданности и под весом упавшего тела человек в чёрном покачнулся и чуть ослабил хватку. Этого было достаточно: Юнру легко перекатилась в сторону.       — Держи… — закончить фразу заклинателю Цишань Вэнь не удалось.       Стремительно вскочив на ноги, Юнру вытряхнула содержимое шёлкового мешочка прямо им на голову. «Не дыши!» — приказала себе девушка и в два прыжка оказалась на расстоянии полутора чжанов от преследователей. Подхватив длинные полы платья, Юнру мчалась к кухонным дверям. Оборачиваться назад она не решилась, а потому не видела, что стало с мужчинами.       Тяжелый стук сомкнутых дверей за спиной девушки прозвучал успокаивающе. Юнру прижалась к ним всем телом, переводя дыхание. Несколько мгновений она внимательно вслушивалась в звуки за дверями. В ответ на тишину у девушки вырвался протяжный стон, на глаза навернулись слёзы, а сознание сковало паникой: «Приезд Ван Линцзяо не более чем ширма, призванная отвлечь наше внимание. В лесу засада, и, похоже, адепты Цишань Вэнь только и ждут её сигнала к действиям».       Юнру тяжело скользнула по двери вниз. Ощущение полной беспомощности накрыло с головой, захотелось забиться в тёмный угол, спрятаться от всех проблем. Внезапно перед глазами возник образ Вэй Усяня в предельном напряжении, готового сорваться в любое мгновение, броситься на противников, не разбирая, кто друг, а кто враг.       Юнру широко распахнула глаза: сейчас нельзя расслабляться! Её ждут, а она уже и без того много времени потеряла. Девушка заставила себя подняться с пола: «Если я не сделаю всё правильно, Пристань Лотоса обречена. Надо действовать».       Она поставила чайник разогреваться и обернулась на стол, где по-прежнему стояли два блюда с испечёнными пирожными. На негнущихся ногах девушка сделала два шага вперёд и почти упала на высокий стул: «Зачем я потратила весь ядовитый порошок?»       Юнру уронила голову на руки: «Могла же использовать иглы или кинжал, но не порошок!» В глазах вновь противно защипало.       В это мгновение двери кухни с громким стуком отлетели о стены. Едва дыша, в помещение ворвался Бен Йи:       — Я увидел свет. Понадеялся, что хоть здесь кто-то есть! Шицзе, как хорошо, что я вас нашёл! — мальчик с трудом глотнул воздуха и уже через мгновение оказался возле Юнру. Его заметно потряхивало.       — Бен Йи, с тобой что-то случилось? — Юнру смутно осознавала ситуацию, но её руки уже методично ощупывали тело мальчика на предмет ран или иных повреждений.       — Нет-нет, со мной всё в порядке, — мальчик внезапно залился краской до самых корней волос и попытался отстраниться от целителя.       В ответ на недоуменный взгляд девушки, Бен Йи сбивчиво начал объяснять:       — П-просто в поместье и всей Пристани Лотоса слишком тихо. Вроде ещё ранний вечер, но на улице ни души, даже охраны нет на многих постах. Это всё странно.       «Видимо те, что напали на меня, были не единственными непрошенными гостями. Как только они посмели забраться в наш дом?!» — гневная мысль опалила разум и вымыла остатки страха. Сейчас во что бы то ни стало надо защитить поместье. «Но прежде надо успокоить мальчика и попытаться отвести от него угрозу». Юнру тихо выдохнула и произнесла:       — Бен Йи, я всё проверю, но ты должен мне помочь, справишься?       Мальчик весь подобрался. Страх и смущение без следа исчезли из его взгляда, когда он уверенно кивнул:       — Справлюсь! Шицзе может просить о чём угодно, всё будет исполнено в лучшем виде!       Мальчик, а точнее уже почти юноша, был столь очарователен, что Юнру невольно улыбнулась. Бен Йи широко распахнул глаза и, кажется, на мгновение перестал дышать.       — Хорошо, надеюсь на тебя. Бен Йи, как можно скорее найди хранителей и передай им приказ Мадам Юй опустить охранный купол. Запомнил?       — Кхм-кхм, — мальчик с трудом прочистил горло и только после этого ответил. — Конечно!       — Это ещё не всё. Как только передашь послание, собери всех младших учеников и, не теряя ни минуты, покиньте орден. Выходите через главные ворота, но как можно тише. Спрячьтесь в Юньмэне и ни при каких обстоятельствах в орден до поры не возвращайтесь.       С каждым словом Юнру глаза Бен Йи всё больше округлялись:       — Покинуть орден? Ночью? Но зачем?..       — Так надо, Бен Йи, поверь мне. Очень скоро Глава ордена призовёт вас назад, но до тех пор, прошу, сидите тихо, как мышки. Понял меня?       Мальчик выглядел совсем потерянно, но всё же решительно кивнул. После небольшой паузы он осторожно спросил:       — Шицзе тоже идёт с нами, да?       Безграничное доверие и преданность плескались в этих больших глазах цвета горького шоколада. Бен Йи с тревогой смотрел на девушку, ожидая ответа.       — Я тоже скоро присоединюсь к вам, — скажи сейчас Юнру правду, смелость тут же покинула бы мальчика, а ведь ему предстоит выполнить важную миссию. — Только сперва найду брата и Цзян Чэна.       Бен Йи, кажется, успокоился. Больше не теряя времени, он выскочил из кухни.       «Вот и славно. Уверена, Бен Йи исполнит поручение», — Юнру проводила взглядом спину ответственного мальчика и тихонько поднялась с места: чайник согрелся достаточно.       «Мне тоже надо поскорее вернуться в Главный зал. Даже если ядовитого порошка нет, я всё ещё смогу отравить Ван Линцзяо». Из поясного мешочка она достала небольшую склянку с концентрированным «Сладким ядом». Душистый пар свежезаваренного чая дополнился пряным ароматом миндаля, когда Юнру вылила в чайник содержимое флакончика до последней капли.       Рядом с чайным набором на небольшой поднос поместилось блюдо с двумя пирожными.                            ***              Звучание кнута спутать с чем-то другим было невозможно. Сердце Юнру тревожно сжалось, а шаг ускорился. В Главном зале резиденции Мадам Юй раз за разом опускала на спину Вэй Усяня сверкающую и переливающуюся молниями плеть Цзыдянь. Юнру застыла на пороге. И хотя ситуация выглядела напряженной, всё, казалось, находится под контролем.       Цзян Чэн абсолютно дикими глазами наблюдал за действиями матери, крепко сжимая кулаки.       — Матушка! Не бей! Не бей его! Хватит! Прошу! — он стоял неподвижно, но с обеих сторон, будто тот готов в любую минуту рвануть к названому брату, его удерживали верные Мадам Юй Инь Чжу и Цзинь Чжу.       Лицо Юй Цзыюань выглядело сосредоточенным и гневным, но даже капли злобы в его чертах не угадывалось. Нынешнее избиение кнутом было не более чем наказанием:       — Вэй Ин, это наказание ты заслужил. Так что прими его как следует!       Мадам Юй, никогда не упуская возможности побранить Вэй Усяня, всё же ни единого раза не проявила истинной жестокости, изредка отмеряя ему лишь пару ударов плетью, дабы поставить на колени в качестве наказания, и каждый раз Цзян Фэнмянь вскоре позволял ему подняться.       Вэй Усянь стоял перед женщиной на коленях, крепко сжав челюсть и принимая удары без единого стона. От нескольких десятков сильнейших ударов кнута спина горела огнем, всё тело онемело от боли, а мускулы под кожей перекатывались в болезненных спазмах. Терпеть хлесткие удары плети было невозможно, но ему приходилось. Если это наказание не удовлетворит Ван Линцзяо и всех людей Ордена Цишань Вэнь, она придумает что-то похуже, а мучениям Ордена Юньмэн Цзян конца и края не будет!       Ван Линцзяо всё также сидела на месте хозяйки Пристани Лотоса, наблюдала за избиением с довольной улыбкой и постукивала тонким пальчиком по столу в такт каждому удару зачарованного кнута.       В глазах Юнру на мгновение потемнело. Она с трудом сглотнула ком в горле и твёрдым шагом направилась к Ван Линцзяо. В этот момент удары плети прекратились, и Цзыдянь мгновенно обернулась кольцом на пальце Мадам Юй.       Голос Юнру дрогнул лишь в самом начале фразы:       — Г-госпожа Ван, чай и угощение готово.       — Отчего так долго? Я уже решила, что ты сбежала, — Ван Линцзяо недовольно сдвинула брови, но чашу с чаем приняла.       Вэй Усянь попытался подняться с колен, покачиваясь, словно вот-вот упадет. Цзян Чэн хотел было помочь ему подняться:       — Вэй Усянь!       Тут же прозвучал ледяной приказ Мадам Юй:       — В сторону. Не смей помогать ему!       Вэй Усянь, продержавшись на ногах совсем немного, всё-таки с тяжелым грохотом свалился на пол, не в силах подняться. Юнру, более не отвлекаясь на гостью, стрелой метнулась к брату. Тот лежал тихо: каждое движение приносило ему невыносимую боль. Однако его дыхание было глубоким и ровным.       — А-Ин, — шёпотом позвала девушка, — я здесь, всё хорошо. Сейчас будет немного неприятно, но потерпи.       Ответить Вэй Усянь смог одними губами, словно голос ему отказал:       — Сестрёнка, зачем ты вернулась?       Несмотря на слова, в глазах парня отразилась радость.       — Не говори глупости. Конечно, я вернулась, — Юнру укоризненно глянула на брата и, закусив губу, положила ладони на его израненную спину. — Всё, теперь лежи тихо.       Руки девушки посеребрило сиянием духовных сил, а Вэй Усянь зашипел сквозь зубы. Ему показалось, что на горящую огнём спину положили глыбу льда. Боль тут же отступила. Дышать стало легче, а чувствительность вернулась в сведённые судорогой ноги и руки.       Ван Линцзяо отправила в рот кусочек пирожного, с удовольствием запивая его чаем и удивлённо подняла брови:       — И это все? Видимо, слухи о попустительстве в отношении собственных воспитанников правдивы не только для Главы Ордена Юньмэн Цзян, но и для вас, Мадам Юй.       Юнру бросила острый взгляд на гостью. Разочарованием кольнуло внутри: неосознанно Ван Линцзяо вместе со сладкими пирожными принимала пусть слабое, но всё-таки противоядие, ослабляя яд в чае. Женщина была здорова физически, а значит, имела крепкий иммунитет. Организм способен сопротивляться «Сладкому яду» достаточно долго. Юнру чуть прикрыла глаза и раздосадованно вздохнула.       Мадам Юй фыркнула:       — Чего ты ещё ожидаешь?       Ван Линцзяо спросила:       — Но разве этого достаточно?       Теперь настал черед Мадам Юй вскинуть брови:       — Ты хоть представляешь, какая сила содержится в одном ударе Цзыдянь? Теперь он не встанет на ноги и через месяц, с него хватит!       Ван Линцзяо вновь наполнила чашу чаем и вкрадчиво проворковала:       — Но ведь когда-нибудь он встанет на ноги!       Цзян Чэн в гневе прокричал:       — Чего ты добиваешься?!       Адепты Цишань Вэнь, до сих пор стоявшие позади Ван Линцзяо, выступили вперед:       — Наглец! Как ты смеешь?! Назад!       Гостья бросила недовольный взгляд на наследника ордена, и очередной кусочек пирожного исчез в её ярко накрашенных губах:       — Вэй Юнру, надо отдать тебе должное: пирожные и впрямь восхитительны! Кстати, что это за сорт чая? Очень пряный и душистый.       Юнру была сосредоточена на лечении брата, а потому совершенно не обращала внимания на женщину.       Девушка влила в Вэй Усяня почти половину собственных духовных сил, а также заставила выпить тонизирующий настой. Потому сейчас лёгким массажем по акупунктурным точкам и пересечениям меридианов методично перенаправляла потоки энергии внутри его тела для скорейшего заживления повреждений на спине. Если у неё всё получится, Вэй Усянь сможет двигаться без всяких проблем уже через каких-то полчаса. Однако об этом не должен знать никто. Вэй Усянь уже в который раз словно прочитал мысли сестры и лежал неподвижно.       Не дождавшись ответа, Ван Линцзяо хмыкнула и вновь обратилась к хозяйке Пристани Лотоса:       — Госпожа Юй, раз уж это наказание, нужно сделать так, чтобы он запомнил урок, сожалел о содеянном всю оставшуюся жизнь и больше не смел помыслить о подобном.       Мадам Юй ровным голосом спросила:       — Что ты предлагаешь?       — Молодой господин Вэнь великодушен, нужно лишь, — Ван Линцзяо блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь чаем, а после невинно улыбнулась, — отрубить ему руку, и больше никаких вопросов к вам не будет.       Женщина чуть помолчала и добавила певуче:       — Правую руку.       Юнру поперхнулась собственным дыханием, едва услышала требование Цишань Вэнь:       — Вэй Усянь лишь один раз ударил тебя в той пещере на горе Муси, а ты хочешь в отместку отрубить ему ведущую руку?       Ван Линцзяо округлила глаза и прикрыла губы ладошкой:       — Что ты такое говоришь?! Моя обида не идёт ни в какое сравнение с тем оскорблением, которое Вэй Усянь нанёс Второму молодому господину Вэнь. Господин назначил и без того существенное наказание, я лишь слегка сделала его чуть более весомым.       Женщина допила чашу с чаем и хотела уже вновь её наполнить, как чуть поморщилась и погладила высокую стройную шею:       — Пирожные действительно достойны похвалы, но они слишком сладки. У меня от них сильно пересыхает горло, а чай уже кончился. Вэй Юнру, наполни чайник вновь.       Никто в зале, кроме Ван Линцзяо, не произносил ни слова. Только что Ордену Юньмэн Цзян было озвучено страшное требование — превратить воспитанника Главы ордена в калеку. Однако посланец с дурными вестями как ни в чём не бывало сидит за хозяйским столом, распивает чай, да ещё и ругает угощение, поднесённое незваному гостю.       Первым не выдержал Цзян Чэн. Он скинул с себя руки служанок матери и рванулся к Ван Линцзяо:       — Ах ты, ядовитая змея, ясно же, что это просто личная месть!       Точно острым клинком полоснул приказ Мадам Юй:       — Назад!       Ван Линцзяо довольно усмехнулась и повела плечиком. Смеющимися глазами она наблюдала, как Юнру медленно поднялась от брата и забрала пустой чайник с её стола. Девушка на негнущихся ногах успела сделать пару шагов в сторону выхода и услышала за спиной:       — Кстати, мы обозначили наказание лишь для Вэй Усяня. Однако мой господин никак не может оставить без внимания неповиновение Вэй Юнру.       Юнру застыла на месте, а Вэй Усянь дернулся всем телом. Он вперил напряжённый взгляд в лицо Мадам Юй, желая прочитать её реакцию и молча умоляя защитить сестру.       В то же время Ван Линцзяо, будто с досадой, вздохнула и продолжила:       — Так уж вышло, что моё скромное восхищение твоими чудесными пирожными не сможет смягчить требование Второго молодого господина Вэнь. В искупление нанесённого ему оскорбления мой господин желает смерти Вэй Юнру.       Мороз прошёлся вдоль позвоночника Юнру, а фарфоровый чайник с громким звоном выпал из рук. Вэй Усянь подскочил на ноги и кинулся к сестре, забыв, что должен изображать избитого до полусмерти. Цзян Чэн также в одно мгновение оказался перед девушкой. Вдвоём, Вэй Усянь и Цзян Чэн закрыли собой Юнру, всем своим видом выражая решимость защищать её до последнего вздоха.       — О! Похвальное единодушие, — Ван Линцзяо медленно поднялась из-за стола, вновь сосредоточив всё внимание на хозяйке Пристани Лотоса. — Однако и в этот раз мой господин готов проявить великодушие. Он вовсе не обязывает Орден Юньмэн Цзян собственноручно отнимать жизнь Вэй Юнру, достаточно передать её моему Ордену Цишань Вэнь и отказаться от любых связей с ней.       Женщина скрестила руки на груди:       — Как видите, требования Верховного ордена более чем разумны. Надеюсь, Госпожа Юй примет верное, взвешенное решение.       Только шумное гневное дыхание Цзян Чэна нарушало напряженную тишину Главного зала.       Мадам Юй не произнесла ни слова, только переводила ледяной взгляд с Вэй Усяня на Юнру и обратно. Она медленно приблизилась к близнецам, словно обдумывая требования, выдвинутые Ван Линцзяо.       Цзян Чэн выступил навстречу матери:       — Матушка! Матушка, нет… всё совсем не так, как она говорит…       Мадам Юй жестко отчеканила, обращаясь к сыну:       — Цзян Ваньинь, отойди в сторону.       Ван Линцзяо неопределённо взмахнула рукой:       — Конечно же, всё случилось именно так, как то понимает Второй молодой господин Вэнь. Кроме того, насколько я знаю, — она хитро прищурилась на Цзян Чэна, — наследника Ордена Юньмэн Цзян не было ни в Цишань, ни на горе Муси. Так откуда же ему знать, что в действительности случилось там?       Женщина не стала ждать чьей-либо реакции на свои слова и самодовольно продолжила:       — Мадам Юй, хорошенько подумайте о последствиях, Орден Цишань Вэнь твердо намерен разобраться в этом происшествии. Отрубленная рука мальчишки и жизнь его сестры послужат платой за мирное существование Ордена Юньмэн Цзян, в противном же случае, молодой господин Вэнь спросит с вас гораздо более высокую цену!       Цзян Чэн упал на колени перед матерью и вновь взмолился:       — Матушка! Не надо этого делать! Я умоляю тебя! Если отец узнает…       — Замолчи! — гневно прикрикнула на сына Юй Цзыюань. — Что будет, если он узнает? Неужели убьёт меня?       В глазах Мадам Юй сверкнул лёд, от которого кровь застыла в жилах. Тоном, не предвещающим ничего хорошего, она приказала:       — Вэй Юнру, сходи на кухню и принеси нашей гостье ещё чайник чая. Инь Чжу, Цзинь Чжу, плотнее заприте двери. Нам не нужно, чтобы кто-то увидел кровь.       — Братик! — у Юнру земля ушла из-под ног, и только сильная рука брата уберегла её от падения без чувств.       Вэй Усянь крепко прижал к себе сестру, зарываясь лицом в её волосы:       — М-мне всего лишь отрубят руку, — голос парня первое время дрожал от плохо скрываемого страха, но после он взял себя в руки. — Это не беда! Ну и чёрт с ней!.. Если такова цена за покой ордена, пусть будет правая рука, невелика потеря! С завтрашнего дня я начну фехтовать левой!       Вэй Усянь с трудом перевёл дыхание и горячо зашептал прямо в ухо Юнру:       — Тебе надо уходить отсюда как можно скорее! Сестрёнка, слышишь меня, уходи немедленно и никогда не возвращайся! Забудь про Юньмэн и уходи как можно дальше. Совсем скоро я найду тебя, и мы вновь будем вместе. Только, прошу, беги! Со мной всё будет хорошо, но тебе надо уходить!       Стоило Мадам Юй отдать приказ, сестры Инь Чжу и Цзинь Чжу беспрекословно повиновались.       В этот момент Юнру поймала внимательный взгляд Мадам Юй и крепко обняла брата в ответ, словно решившись на что-то:       — Я тебя не оставлю, мы выберемся отсюда вместе. Не позволяй навредить себе, я скоро буду.       Не успел Вэй Усянь возразить сестре, как та уже выскочила вон. Тяжёлые двери плотно затворились за её спиной.       Цзян Чэн от испуга кинулся к ногам матери с мольбой. Его голос сорвался на крик:       — Матушка?! Матушка! Что же вы делаете? Вы ведь не можете отрубить ему руку!       Ван Линцзяо довольно хлопнула в ладоши со словами:       — Мадам Юй, я восхищаюсь вами! Видимо, в дальнейшем, мы с вами сможем договориться о надзирательном пункте.       Мадам Юй как раз вырвала из рук Цзян Чэна свое платье и развернулась к ней, приподняв бровь:       — О надзирательном пункте?       Ван Линцзяо расплылась в улыбке.       — Ага. Надзирательный пункт. Это третье требование, за которым я прибыла в Юньмэн. Орден Цишань Вэнь издал указ о надзирательных пунктах, которые должны быть основаны в каждом городе, под единым командованием Ордена Цишань Вэнь. В вашем ордене уже появилось несколько мятежников, и это заставило молодого господина Вэнь сомневаться в том, что Пристань Лотоса сможет взять на себя такую ответственную роль. Но раз уж Госпожа Юй так прилежно выполняет мои приказы, и ваш характер как раз в моем вкусе, значит, она наверняка станет самой преданной подданной Ордена Цишань Вэнь.       Во всё время своей речи Ван Линцзяо прогуливалась по Главному залу резиденции ордена, а сейчас подошла вплотную к Мадам Юй. Ван Линцзяо вставила в монолог многозначительную паузу, а после продолжила, подняв в воздух тонкий пальчик:       — Так я подумала и решила всё-таки доверить эту величайшую честь…       Она так и не договорила. Мадам Юй широко замахнулась и отвесила ей оглушительно звонкую пощечину.       Казалось, что от звона и силы, вложенной в удар, всё вокруг содрогнулось, а Ван Линцзяо едва удержалась на ногах и возмущённо прикрикнула:       — Ты!       Тут же её вторую щёку обожгло ещё одной пощечиной. Сделав несколько оборотов вокруг своей оси, Ван Линцзяо свалилась на пол. Из её носа хлестала кровь, а прекрасные глаза сделались совершенно круглыми.       Несколько адептов клана Вэнь в Главном зале ошарашенно вскочили и обнажили мечи:       — Бунт! Схватить её!       Однако хватило одного лишь взмаха руки Мадам Юй, чтобы Цзыдянь ослепительной вспышкой описала круг и повалила адептов на пол.       — Мадам, предоставьте это нам, — Цзинь Чжу и Инь Чжу мгновенно оказались возле адептов Цишань Вэнь.       Мадам Юй с достоинством повернулась к Ван Линцзяо, взглянула на неё сверху вниз.       Ван Линцзяо полным ужаса голосом пролепетала:       — Что… что ты делаешь?       Увидев полыхающие гневом глаза Мадам Юй, женщина попыталась отползти подальше, но была тут же схвачена на волосы:       — Как смеешь ты, рабыня!       Она терпела слишком долго. Мадам Юй сильнее потянула на себя и отвесила Ван Линцзяо ещё одну пощёчину:       — Прежде, чем бить собаку, смотри, кто её хозяин!       Весь образ Юй Цзыюань был преисполнен величия, а каждое произнесённое слово звучало прямой угрозой:       — Кем ты себя возомнила?! Явилась незваной на порог. Требуешь отрубить руку одному адепту моего ордена, другого — лишить жизни, а чужой дом перестроить в камеру пыток для неугодных? Кто ты такая, раз позволяешь себе подобное?! Передо мной рассуждаешь о высших и низших? Так я напомню тебе, кто здесь сверху, а кто снизу. Я — сверху, ты — снизу.       Она наполнила ладонь, которой удерживала голову женщины, духовными силами, отчего у Ван Линцзяо появилось ощущение, что её мозги только что вскипятили прямо в черепной коробке. Кровь тонкими струйками полилась из ушей и носа женщины, а горло зашлось в кашле.       Мадам Юй брезгливо отбросила голову Ван Линцзяо в сторону, достала платок и вытерла им руки:       — Ты даже не в состоянии «дружка» своего любовника в собственной постели удержать. А ещё позволяешь себе распоряжаться чужими жизнями.       В этот момент десяток адептов Цишань Вэнь напали на Мадам Юй. Та лишь хмыкнула. К её ногам, вместе с использованным платком упал конец плети Цзыдянь. Стена пурпурной молнии прошлась по залу и отбросила противников далеко назад. Получив сильнейший разряд молнии, Ван Линцзяо истошно завопила. Слёзы ручьём лились из её глаз, а она размазывала их по лицу, мешая с косметикой и кровью.       Мадам Юй сделала знак Инь Чжу и Цзинь Чжу. Сёстры мгновенно отозвались. Каждая из них достала из ножен по длинному мечу и прошлась по Главному залу. Их движения были молниеносными и жестокими, в считанные секунды девушки закололи мечами адептов клана Вэнь, несколько десятков человек.       Ван Линцзяо, понимая, что скоро очередь дойдет и до неё, отчаянно сопротивлялась:       — Д-думаешь, молодому господину Вэнь не известно, куда я сегодня отправилась? Ты думаешь, он спустит вам это с рук, когда обо всём узнает?       Инь Чжу холодно усмехнулась и ответила:       — Ты говоришь так, словно он уже спустил нам это с рук!       Ван Линцзяо взвизгнула:       — Я — приближенная молодого господина Вэнь, его самый близкий человек! Если вы посмеете хоть пальцем меня тронуть, он вас…       Мадам Юй, не сдержавшись, опустила кнут на плечо и грудь Ван Линцзяо. Женщина истошно заверещала, когда зачарованное оружие рассекло ей кожу. Цзыдянь будто взбесился и беспощадно вгрызся в тело молодой женщины. Из рваной раны хлынула кровь, заливая платье и пол зала.       Хозяйка Пристани Лотоса едким тоном произнесла:       — Что он сделает? Отрубит руки или ноги? Или сожжет нашу резиденцию? А может, отправит целую армию, чтобы сравнять Пристань Лотоса с землей? И построить надзирательный пункт?       Ван Линцзяо, ослеплённая болью, с ужасом наблюдая собственное отражение в клинках Инь Чжу и Цзинь Чжу, внезапно сорвалась с места и стремглав вылетела из зала. Даже тяжелые двери поддались её рукам странно легко.       Вырвавшись на свободу, она изо всех сил завопила:       — Кто-нибудь! На помощь! Вэнь Чжулю! Спаси меня!       Ван Линцзяо вынула из-за пазухи сигнальный фейерверк и резко его встряхнула. Из сигнальной трубки вырвалась огненная вспышка, которая с резким оглушительным свистом разорвалась в небе над Главным залом Пристани Лотоса. Следом она вынула ещё фейерверк, и ещё. Три ярких солнца вспыхнули в ночном небе и раскрасили его в алый цвет.       Потрясывая взлохмаченной головой, Ван Линцзяо как в бреду повторяла:       — Сюда… сюда… все сюда… все немедленно направляйтесь сюда!       Её глаза были устремлены в небо. Сигнальные фейерверки погасли, и только сейчас женщина заметила над головой вовсе не ночное небо, а плотный покров с аметистовыми переливами.       В этот момент её горло обвила искрящаяся фиолетовыми молниями плеть. Она не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Глаза Ван Линцзяо полезли из орбит, а из горла вырывались сдавленные хрипы.       Когда Цзыдянь принимала форму плети, по ней струились потоки духовной силы, мощь которых было сложно оценить. Они могли быть и смертельно опасными, и совершенно безобидными, полностью подчиняясь воле своей хозяйки. Мадам Юй была решительно настроена на убийство этой твари Ван Линцзяо, поэтому нисколько не сдерживалась. И всё же чья-то сильная рука схватила плеть у самого горла Ван Линцзяо и с силой потянула на себя. Мадам Юй легло взмахнула рукой и отозвала кнут назад.       Высокий и крепкий мужчина, с ног до головы одетый в чёрное лишь с накинутой поверх белой мантией с огненными всполохами, с мрачной тенью на лице, встал перед Ван Линцзяо. То был прославленный своими заслугами личный телохранитель Вэнь Чао, Вэнь Чжулю.       Мадам Юй шагнула за порог Главной залы, настороженно осматривая нового гостя:       — Сжигающий Ядра?       Вэнь Чжулю чуть склонил голову, но произнёс холодно:       — Пурпурная Паучиха?       Ван Линцзяо, скривилась от боли и, заливаясь слезами, закричала:       — Вэнь Чжулю! Вэнь Чжулю! Чего ты с ней светские беседы ведёшь? Немедленно спасай меня, ну же, спасааай!       Мадам Юй насмешливо фыркнула:       — Вэнь Чжулю? Сжигающий Ядра, разве твоё настоящее имя не Чао Чжулю? Ясно же, что ты не урождённый Вэнь. Что, решил разбиться в лепешку, но взять эту фамилию? Неужели фамильный знак псов из клана Вэнь настолько драгоценен? Что ж вы все летите на него, как мухи на мёд? Предаёте свои кланы, забываете кровных предков, смешно!       Вэнь Чжулю равнодушно ответил:       — Каждый сам выбирает, кому служить.       Цзян Чэн и Вэй Усянь выскочили из дверей зала:       — Вэнь Чжулю обычно ни на шаг не отходит от Вэнь Чао! Почему он здесь?       Ван Линцзяо каталась по земле у ног Вэнь Чжулю, взвизгивая от боли, а потому мужчина спокойно произнёс:       — Прошу меня извинить.       Цзыдянь взвилась в воздух вместе с криком Мадам Юй:       — Перестань строить из себя праведника!       Однако Вэнь Чжулю подхватил на плечо беспомощное тело Ван Линцзяо и в два прыжка оказался в самом центре площади перед Главным залом.       Мадам Юй в гневе зарычала: противник уклонялся от боя. Цзыдянь в её руках сверкнула ярко-белым духовным сиянием, нестерпимо слепящим глаза.       Внезапный взрыв света настиг Вэнь Чжулю. Инь Чжу и Цзинь Чжу в мгновение ока оказались около противника с длинными кнутами в руках, которые также сверкали и трещали от вспышек молний, как и Цзыдянь. Две служанки Мадам Юй с детства находились при ней, понимая её с полуслова, и обладали завидным количеством духовных сил и мастерством, от их совместной атаки нельзя было просто отмахнуться. Они вступили в бой с Вэнь Чжулю, но тот всё больше уклонялся и стремился скрыться со своей ношей.       Через несколько мгновений сражающиеся скрылись из вида.       — Госпожа! Госпожа! — более трёх десятков адептов Юньмэн Цзян подлетели к дверям Главного зала. — К Пристани Лотоса приближается множество джонок под парусами Цишань Вэнь! Что происходит?       Мадам Юй бросила взгляд в небо и подумала: «Охранный купол опущен! Юнру? Умница!». Над её головой пурпурным ровным светом сиял девятилепестковый лотос — символ Юньмэн Цзян, закрывая всю резиденцию плотным покровом, через который невозможно было пробиться извне, если ты не адепт Пристани Лотоса.       Твёрдым голосом Мадам Юй отдала приказ:       — Не спрашивайте. К оружию, немедленно!       Раздался дружный хор стройных голосов:       — Есть!                            ***              Когда Пристань Лотоса накрыло фиолетовым защитным куполом, а после окрасило алыми сигнальными фейерверками, Вэнь Чао стоял на корме своей джонки с довольной ухмылкой на губах. У него было прекрасное настроение, ведь сегодня ему, наконец, представился шанс исправить ошибку, допущенную на горе Муси, и наказать виновных в его позоре.       Злорадная усмешка искривила и без того не слишком привлекательные черты лица. Он громко отдал приказ:       — Утопите Пристань Лотоса в крови! Никого не оставлять в живых!       Более тысячи заклинателей тут же вскочили на мечи и сорвались в ночное небо. Они приблизились к охранному куполу на расстояние прямого удара.       — Объединить силы! — прозвучал приказ старшего адепта.       Адепты Цишань Вэнь сложили ладони печатями призыва духовных сил. Тут же перед каждым вспыхнули очертания атакующих заклинаний. Все разом они обрушили их мощь на защитный покров Пристани Лотоса.                     ***              Несчётное количество атак выдерживал аметистовый купол. Точно мелкая рябь на воде пурпурные молнии искрились на его поверхности.       Мадам Юй, Цзян Чэн и Вэй Усянь стояли на вершине лестницы Главного зала, наблюдая за осадой их дома.       — Матушка! Это… — Цзян Чэн переминался с ноги на ногу и всё никак не мог унять беспокойство.       — Что ты суетишься? Разве могут люди из клана Вэнь разрушить охранный купол Юньмэн Цзян! — Мадам Юй с гордостью смотрела, как на каждое атакующее заклинание адептов Цишань Вэнь изнутри купол расцветает сияющим пурпуром девятилепесткового лотоса.                     ***              Вэнь Чао скрипнул зубами и опустил кулак на стол, опрокинув чашу с вином:       — Купол ещё держится? Бесполезные старания! Отдай приказ: продолжить натиск! Сегодня мы должны захватить Пристань Лотоса!       — Есть! — адепт склонился в низком поклоне и умчался передавать поручение.       Всё больше и больше заклинателей Цишань Вэнь атаковали охранный купол. Теперь уже не только с воздуха, но и на земле, пуская в ход зачарованные мечи.                            ***              — Под таким натиском этих псов купол долго не продержится, — Вэй Усянь крепче сжал в ладони зачарованный меч, наблюдая за участившимися атаками Цишань Вэнь. — А где дядя? Когда он вернется?       Цзян Чэн стоял рядом с лицом чернее тучи:       — Отец вернётся только к исходу дня.       — Эти псы из клана Вэнь и правда подгадали момент!                     ***              Заклинание охранного купола было создано много поколений Глав клана Цзян назад, но от того не потеряло своей силы. Ведь каждый новый Глава ордена укреплял заклинание новыми штрихами, усиливая и развивая существующие.       Охранный купол могли активировать только девять хранителей — специально обученных адептов ордена, никогда и ни при каких обстоятельствах не покидавших Пристань Лотоса и подчинявшихся исключительно Главе ордена и его супруге.       Вот и сейчас девять хранителей стояли внутри заклинания, всеми имеющимися духовными силами активируя его и поддерживая. Каждый из них был слепо предан ордену и готов был жизнью пожертвовать, исчерпать себя как заклинатель, но защитить Пристань Лотоса. Их тела были охвачены аметистовым сиянием, а вокруг струились потоки духовной энергии и возносились в высокое ночное небо столбом сияющего света.       Внезапно черная тень скользнула внутрь заклинания. Алым вспыхнули духовные силы нарушителя границ. Никто, кроме хранителей, не мог без повреждений проникнуть внутрь печати заклинания. Тем не менее высокий мужчина в мантии ордена Цишань Вэнь распрямился в полный рост, чуть повёл плечами, стряхивая с себя потоки чужих духовных сил, и раскрытой ладонью ударил в грудь одного из хранителей. Не издав ни звука, хранитель замертво повалился на землю, а Вэнь Чжулю был уже около следующего заклинателя Юньмэн Цзян. С каждой смертью поток аметистовой духовной энергии таял. Девять хранителей купола в один миг оказались повержены.       Купол над Пристанью Лотоса пошёл рябью и опал на землю, растворившись без следа. И сразу небо почернело тучами стрел с белоснежными оперениями. Выпущенные с джонок Цишань Вэнь, стрелы наполнили резиденцию ордена криками боли и смерти.       Заклинатели в бело-огненных мантиях ворвались внутрь. За каждым углом, в каждой комнате, на каждом клочке земли ордена завязались кровопролитные сражения. Адепты Юньмэн Цзян во многом превосходили нападающих мастерством и выдержкой, однако заклинателей Цишань Вэнь было в несколько раз больше, так, что на каждую фиолетовую мантию клана Цзян приходилось по три, а то и по четыре, противника в бело-огненном.       Глаза Мадам Юй были широко распахнуты, внутри переливались безумием пурпурные молнии. С высоких ступеней Главного зала резиденции она наблюдала (даже не за сражением) за резнёй, что учинили в её доме послушные псы Вэнь Жоханя:       — Какие-то жалкие псы из клана Вэнь… Да как они смеют!       Цзыдянь в её руках ярко полыхал белым светом и потрескивал фиолетовыми молниями. На губах женщины заиграла кровожадная улыбка, когда она уверенно начала спускаться в самую гущу боя на главной площади резиденции.       Такой собственную мать Цзян Чэн ещё ни разу не видел, а потому испытывал неподдельный трепет перед её великолепием. Гордая, статная, невероятно красивая и смертоносная, Мадам Юй подавляла своей энергетикой всех вокруг.       Не тратя ни мгновения, вниз по лестнице слетели Цзян Чэн и Вэй Усянь. Взгляды парней полыхали решимостью, а руки, сжимающие зачарованные мечи Юньмэн Цзян, чуть подрагивали от нетерпения.       Их тут же окружили и атаковали более трёх десятков адептов. Ударом молнии мимо Вэй Усяня скользнула Цзыдянь, раскидывая нападающих по сторонам. Широким замахом Мадам Юй вернула плеть к себе и вновь отправила в атаку.       Каждый, кто получил разряд гнева хозяйки Пристани Лотоса, был не в состоянии подняться и с ужасом наблюдал на себе в том месте, где его коснулась плеть, сильнейший ожог в глубокой рваной ране до кости. От криков мучительной боли заложило уши, но Мадам Юй этого будто не слышала и неумолимо продвигалась к центру площади, оставляя за собой горы трупов.       Вэй Усянь и Цзян Чэн, не отставая ни на шаг, защищали Мадам Юй от атак с флангов и со спины. Слаженно и гладко, страхуя друг друга и стремительно меняясь местами, парни работали удивительно продуктивно. Их мечи не знали усталости и уже давно покраснели от пролитой крови.       Перед глазами мелькали лица множества противников, но для Цзян Чэна и Вэй Усяня, защищавших свой дом, это были не заклинатели и даже не люди, а шелудивые бешеные псы. Ну, а взбесившихся животных, как известно, надо как можно скорее убить.       Цзян Чэн уже сбился со счёта, сколько раз за этот вечер он поднимал и опускал свой меч. Красный фонтан из отсечённой головы адепта Цишань Вэнь выстрелил высоко в небо и опал вместе с телом на землю, на его месте тут же возникли три зачарованных клинка. Цзян Чэн едва успел уклониться от яростной атаки, как почувствовал, что его за плечо твёрдой рукой разворачивают и увлекают в сторону. Вэй Усянь отбил атаку со спины, предназначавшуюся названому брату, и высоким сальто перепрыгнул через Цзян Чэна. Приземлился он точно на собственный клинок, по рукоять утопленный в грудь очередного противника.       Однако любоваться на акробатические трюки Вэй Усяня времени не было совершенно, потому как четверо адептов клана Вэнь устремились к Мадам Юй со спины. Цзян Чэн отбил мечом выпад противника и ринулся вперед. Он успел убить лишь двоих нападавших на мать заклинателей, как услышал за спиной крик Вэй Усяня: «Вниз!». Не задавая вопросов, Цзян Чэн тут же пригнулся. Как раз вовремя: прямо над его головой с диким криком пролетел заклинатель клана Вэнь, разбрызгивая вокруг кровь из отсечённой руки. Пролетел и врезался как раз в двух оставшихся за спиной Мадам Юй заклинателей. Первый заклинатель, вскрикнув от неожиданности, повалился на землю и был тут же заколот Цзян Чэном, второй же оказался более опытным и успел среагировать на необычную атаку. Однако уклонился он прямиком на клинок Вэй Усяня.       Мадам Юй убивала десятками, Цзян Чэн и Вэй Усянь также не отставали от неё, однако противников меньше не становилось.       Одна за другой, точно бурной рекой, на голову парней сыпались атаки. Цзян Чэн каких-то противников перекидывал на брата, от других уклонялся, третьи падали под напором его меча.       Шесть лиц в одно мгновение пронеслись перед глазами Цзян Чэна, а седьмое вспыхнуло нестерпимым алым пламенем духовных сил. Вэнь Чжулю, наконец, пробился к центру сражения и напал на него. Раскрытая ладонь Сжигающего Ядра стремительно приближалась к Цзян Чэну. Парень только завершил выпад в сторону другого противника, а потому никак не мог уклониться от атаки смертоносной руки.       Внезапно его с силой оттолкнули в сторону:       — Цзян Чэн, осторожно!       Вэй Усянь мгновенно оказался на месте названого брата, закрыл того собственным телом. Левое плечо и лопатку обожгло точно пламенем, когда его коснулась широкая ладонь Вэнь Чжулю. От острой боли он вскрикнул. Левая рука безвольно повисла вдоль тела, однако Вэй Усянь скорее по инерции, чем осознанно выставил перед собой меч, готовый отразить следующую атаку.       — Вэй Ин! Прочь! — из-за спины раздался приказ Мадам Юй.       Парень едва успел отклониться в сторону, как воздух у самого лица порвала Цзыдянь. Конец кнута крепко оплёлся вокруг запястья Вэнь Чжулю. В этот момент раздался взрыв духовной энергии такой силы, что Цзян Чэна и Вэй Усяня отбросило на пару чжаней назад.       Пурпурная Паучиха и Сжигающий Ядра схлестнулись в смертельной битве. Равные по силе противники проигрывали друг другу в ловкости и выносливости. Цзыдянь стремилась уцепиться, схватить и увлечь за собой противника, но Вэнь Чжулю был крайне сильный и опытный противник. Раз за разом он уклонялся от любого изгиба плети, неумолимо приближаясь к Мадам Юй всё ближе. И вот уже раскрытая ладонь Вэнь Чжулю устремилась прямо в сердце женщины, но встретила на своём пути маленькую, но крепкую и точно также сияющую духовными силами ладонь Мадам Юй.       Хозяйка Пристани Лотоса понимала, что сдержать долго столь сильного противника в прямом противостоянии она не сможет, а потому надо как-то завершать этот бой. Мимолётным взглядом она заметила осветительный каменный столб и едва уловимым движением запястья обвила его основание Цзыдянь. С хрустящим звуком будто сломался не камень шириной в половину жэня, а тонкий бамбуковый шест, опора столба под кнутом раскололась и упала едва ли не на голову Вэнь Чжулю. Тот в последний момент успел отскочить назад, но от следующей атаки Мадам Юй уклониться не сумел. Цзыдянь, алчно полыхая пурпурной молнией, летела прямо в голову Сжигающему Ядра. Вэнь Чжулю стремительно наклонился и поднял с земли безжизненное тело адепта Цишань Вэнь, загородившись им точно щитом. Плеть с силой вонзилась в мёртвое тело. В Мадам Юй полетели алые брызги крови, пачкая лицо и нарядное платье. Неудачно, но кровь попала в глаза Мадам Юй, отчего та болезненно зажмурилась, не в силах открыть глаза. Цзыдянь тут же свернулась кольцом на пальце женщины, однако Вэнь Чжулю как раз вплотную подступил к Мадам Юй, собираясь нанести ей удар.       — Матушка! — Цзян Чэн и Вэй Усянь бросились на помощь и мгновенно оказались рядом, закрыв женщину собой. С большим трудом, совместными усилиями парням удавалось уклоняться и даже отражать атаки Сжигающего Ядра.       Цзян Чэн неаккуратно пропустил один удар Вэнь Чжулю. Скорее даже не удар, а толчок в плечо, когда Сжигающий Ядра оттолкнул его, уклоняясь от атаки Вэй Усяня. Однако даже такого удара хватило, чтобы изо рта Цзян Чэна немедленно выплеснулась подступившая к горлу кровь.       Тем временем Мадам Юй рукавом протёрла глаза и в этот самый последний миг успела заметить прямую атаку в грудь сына. Она мгновенно упала на землю и обернулась вокруг своей оси. Вэнь Чжулю, споткнувшись о подножку и едва не растянувшись на земле во весь рост, неуклюже замахал руками, пытаясь удержать равновесие.       Мадам Юй, воспользовавшись представившимся шансом, схватила обеими руками не смеющих пошевелиться Цзян Чэна и Вэй Усяня, по одному в каждую руку, и одним высоким прыжком оказалась на крыше тренировочного зала.       Схватив свою двойную ношу за шиворот, она двинулась к причалу Пристани Лотоса, где всегда можно было найти несколько маленьких лодочек, привязанных к берегу, на которых младшие шиди Цзян Чэна плавали за лотосами. Мадам Юй бросила их в одну из лодок, сама прыгнула следом и схватила Цзян Чэна за руку, духовной силой помогая тому восстановить дыхание. Цзян Чэн лишь отхаркнул сгусток крови, скорее всего, рана была не слишком серьезной. Он спросил:       — Матушка, зачем ты привела нас на причал? Мы куда-то отправимся на лодке?       Мадам Юй не ответила сыну, зато напала на его названого брата:       — Вэй Ин! Чёртов ты негодник, ненавижу! Посмотри вокруг, из-за тебя… из-за Юнру… с Пристанью Лотоса это приключилось по вашей вине!       В груди Вэй Усяня бушевали эмоции, но возразить он не мог. Он вовсе не заставлял себя стерпеть её слова, не скрывал внутреннее недовольство, ему действительно нечего было на это сказать. Парень лишь тоскливо повесил голову, покорно принимая обвинения.       — Матушка, что нам теперь делать? — Цзян Чэн безумными глазами оглянулся. Повсюду лежали тела убитых и раненых, тут и там занимались небольшие пожары, и буквально всё вокруг было утыкано стрелами Цишань Вэнь.       — А что нам остаётся? — резко бросила Мадам Юй. — Ты разве не видишь, что они всё приготовили заранее? Сегодняшней битвы нельзя было избежать. Скоро сюда прибудет целая свора псов из клана Вэнь. Уходите!       Мадам Юй сняла с руки кольцо Цзыдянь и надела на палец правой руки Цзян Чэна:       — А-Чэн, надень.       Цзыдянь затрещала фиолетовыми молниями и покорно приютилась на пальце юноши. Тот непонимающе спросил:       — Матушка, зачем ты отдаёшь мне Цзыдянь?       — Я отдала его тебе, теперь он твой, — голос Мадам Юй звучал удивительно мягко, а руки, разглаживающие на груди перепачканную кровью мантию Юньмэн Цзян, были ласковыми. Мадам Юй заглянула сыну в лицо, её взгляд был полон печали и какой-то мятежной тоски. — Цзыдянь уже признал тебя своим хозяином. Уходи.       Цзян Чэн всё ещё не понимал:       — Матушка, ты же пойдёшь с нами?       Мадам Юй протянула ладонь, коснулась волос Цзян Чэна и нежно заправила за ухо выбившуюся из причёски прядь:       — Отправляйся в Мэйшань, найди сестру. Она гостит у бабушки. Уходи и больше сюда не возвращайся.       Но ласки матери Цзян Чэну оказалась мало, он хотел во что бы то ни стало услышать ответ на свой вопрос. С дрожью в голосе и слепой надеждой в глазах он вновь спросил:       — Матушка, ты же пойдёшь с нами?       Вместо ответа Мадам Юй вдруг крепко обняла Цзян Чэна, оставив на его волосах пару поцелуев. Прижимая его к себе, она проговорила:       — Мой мальчик… Такой сильный.       Она обняла его, словно ужасно жалела, что нельзя снова превратить Цзян Чэна в младенца и вернуть в её утробу, чтобы никто не смог причинить ему боль, чтобы никто не смог их разлучить. Мать ещё ни разу так не обнимала Цзян Чэна, ни разу так не целовала. Прижатый к её груди, он широко распахнул глаза, обескураженный и растерянный.       Одной рукой обнимая Цзян Чэна, Мадам Юй забрала из его рук меч, а после отпустила и отпихнула к Вэй Усяню. Не позволяя себе сомневаться, Мадам Юй запрыгнула на причал, оставив лодку покачиваться на волнах.       Словно гром среди ясного неба к Цзян Чэну пришло осознание, что хозяйка Пристани Лотоса не может покинуть поле битвы, оставить людей, артефакты, оружие, драгоценное наследие Ордена Юньмэн Цзян, однако в то же время Мадам Юй беспокоилась за сына. Поэтому приняла эгоистичное решение — отослать его прочь, как можно дальше от опасности.       Понимая, что как только они расстанутся, то могут больше не свидеться вновь, Цзян Чэн пришел в смятение. Он поднялся, чтобы покинуть лодку вслед за матерью, но Цзыдянь внезапно пришла в движение и скрутила обоих юношей, привязав их к лодке и не давая возможности пошевелиться. Цзян Чэн закричал:       — Матушка! Что ты делаешь?!       Вэй Усянь последовал его примеру:       — Аи! Мне надо найти сестру! Я не могу вот так уплыть!       Парень попытался выбраться из пут Цзыдянь, но та лишь туже затягивалась.       Мадам Юй отрезала:       — Не поднимайте шума. Если А-Ру ещё в Пристани Лотоса, я её найду и выведу так же, как и вас.       На протестные крики «Нет! Так нельзя!» она не обратила ровным счетом никакого внимания и продолжила:       — Когда окажетесь в безопасном месте, Цзыдянь сама отпустит вас. Если в пути кто-то на вас нападёт, она также сможет вас защитить. Не возвращайтесь, отправляйтесь сразу в Мэйшань, найдите сестру!       Затем она ткнула пальцем в Вэй Усяня и грозно проговорила:       — Вэй Ин! Послушай меня внимательно! Защищай Цзян Чэна, умри, но защити его, ты меня понял?       Вэй Усянь было вскрикнул:       — Мадам Юй! Аи! Надо её найти!       Но его гневно прервали:       — Ты меня слышал? Я найду твою сестру. А сейчас ответь мне то, что я хочу знать, ты слышал или нет?        Вэй Усянь, не в силах выбраться из пут Цзыдяня, смог лишь с силой кивнуть. Раздался крик Цзян Чэна:       — Матушка, отец ещё не вернулся. Что бы ни случилось, мы должны быть вместе, разве нет?!       Когда он упомянул Цзян Фэнмяня, глаза Мадам Юй, кажется, на миг покраснели, но она тотчас же собралась с духом:       — Может даже и к лучшему, что не вернулся. Неужели я не справлюсь без него?       Затем одним взмахом меча она разрубила канат, привязывающий лодку к причалу, и ногой с силой толкнула её прочь. Этот толчок, быстрое течение и сильный ветер сделали своё дело — лодку сразу же отнесло на несколько чжанов от причала. Покружившись на месте, судно перестало качаться и быстро поплыло на середину реки.       Цзян Чэн истошно заорал:       — Матушка!       Он звал её снова и снова, но силуэт Мадам Юй и Пристань Лотоса, удаляясь, становились всё меньше. Когда лодка отплыла достаточно далеко, Мадам Юй крепко сжала длинный меч, взметнула подолом платья и направилась обратно к главным воротам Пристани Лотоса.                            ***              Надо торопиться. Нельзя медлить ни минуты больше. Мадам Юй неспроста выпроводила её из Главного зала. Значит, ей предстоит сделать что-то для спасения Пристани Лотоса.       Юнру со всех ног бросилась бежать по коридору в сторону медицинского блока. Бен Йи не обманул: вокруг действительно было подозрительно тихо, и ни одного охранника не попадалось на пути.       За спиной послышался лязг оружия и сдавленные крики, но девушка даже не обернулась. В то, что хозяйка Пристани Лотоса выполнит приказ Ван Линцзяо и отрубит руку её брату, Юнру ни на мгновение не верила. Не такой человек Юй Цзыюань, чтобы проявлять подобную жестокость к собственным воспитанникам, пусть даже Вэй Усяня она искренне на дух не переносила. Кроме того, в Главном зале остались Инь Чжу и Цзинь Чжу — тоже чрезвычайно сильные и опасные противники. Они смогут защитить Цзян Чэна и Вэй Усяня.       Юнру с шумом влетела в собственную лабораторию и едва не споткнулась о тело охранника. Караульный, обычно проходящий дозором медицинское крыло поместья, лежал с перерезанным горлом прямо за закрытыми дверями комнаты. У Юнру перехватило дыхание, а рука сама собой потянулась к рукоятке кинжала на поясе: «Они добрались даже сюда! Надо быть крайне осторожной».       Девушка не решилась зажечь свечу, а потому, ориентируясь только по свету уличных фонарей, впотьмах нашарила коробочку. Поиски нужной вещи заняли непозволительно много времени. Она даже умудрилась пару раз что-то уронить и разбить, но всё-таки находка того стоила. Солидный запас «Сладкого яда» — как раз то, что она искала.       Юнру аккуратно выглянула из лаборатории и, только убедившись, что рядом никого подозрительного нет, выскочила в коридор. Над головой гулкими перекатами, будто бой огромного барабана, и колебаниями духовной энергии отзывались атаки адептов Цишань Вэнь по охранному куполу резиденции.       Девушка опрометью бросилась к зданию для стационарного размещения больных. Она знала, здесь, под небольшим навесом, всегда стоят несколько больших бочек с питьевой водой. Как раз-таки они её сейчас и интересовали. Юнру с силой постучала раскрытой ладошкой по верху бочек, снимая крышки, и опрокинула в каждую бочку по флакончику яда.       Вот теперь, что бы ни случилось в Пристани Лотоса, любой, выпивший из этих бочек воды, неизбежно умрёт. Юнру довольно улыбнулась и побежала обратно к главной площади поместья.       На половине пути пришлось срочно прятаться. Две тёмные тени устроились под окнами общей комнаты для отдыха старших адептов. Юнру долго не раздумывала. Она молнией метнулась к теням и вонзила в основание их шей длинные акупунктурные иглы, пропитанные ядом. Непрошенные гости бесформенными кулями свалились на землю. Девушка заглянула было в окно, но сквозь промасленную бумагу смогла увидеть лишь несколько неясных теней.       В этот момент охранный купол упал, а из-за поворота с громким криком «К оружию!» выскочил адепт Юньмэн Цзян.       Беспокойство охватило Юнру с новой силой. Она бросилась к Залу Познания меча, но, едва успела завернуть за угол, тут же наткнулась на адепта Цишань Вэнь. Меч заклинателя рассёк воздух в каком-то чи от её лица. В последнюю секунду Юнру успела уклониться от атаки и тут же вонзила кинжал в живот нападающему. Девушка сильнее прижала к груди коробку со склянками яда и лёгкой ланью отпрыгнула назад, подальше от площади и открытого пространства. Лишь на мгновение ей удалось разглядеть в общей куче сражающихся Мадам Юй и братьев. «С ними всё хорошо», — облегчённо выдохнула девушка и развернулась уйти прочь: ей непременно надо ослабить противника, найти все бочки с питьевой водой и отравить их. Однако высокая фигура в чёрных одеждах заставила сердце девушки пропустить удар: «Сжигающий Ядра здесь!» Внутри всё похолодело. С большим трудом Юнру удалось заставить себя двигаться.       Скрываясь в тенях и обойдя почти всё поместье, она обнаружила более трёх десятков бочек. Склянки с концентрированным «Сладким ядом» испарялись из коробки с невообразимой скоростью. Девушка спешила к хозяйственным постройкам — последней точке. В кухне, она знала, стояли бочки с водой и вином.       Юнру едва могла сделать вдох от быстрого бега, когда примчалась на место. Прежде чем травить последнюю бочку с водой, девушка вволю напилась, и лишь после этого опустошила флакончик с ядом внутрь.       В коробочке одиноко позвякивала последняя склянка. Юнру сжала её в тонких ладошках, закинула в угол более не нужную коробку и выскочила в ночь.       Она была неосторожна, не посмотрела наружу, не остереглась. Прямо перед ней с парящих мечей соскочили четверо адептов клана Вэнь. Юнру хотела сбежать, но ноги девушки будто приросли к земле. К счастью, адепты Ордена Солнца не посчитали её достойным соперником, так как трое из них развернулись в сторону главной площади и лишь один отправился прямиком к ней.       Юнру тяжело дышала и судорожно сжимала в ладонях склянку с ядом ровно до тех пор, пока адепт Цишань Вэнь не приблизился на расстояние удара меча. В этот момент девушка резко вскинула вперед руку и выплеснула содержимое флакона прямо в лицо заклинателя. Тот взвыл не своим голосом и повалился на колени, пытаясь оттереть жидкость, разъедающую кожу. Юнру со всех ног бросилась бежать, но была практически сразу остановлена зловещим отблеском стали у своего горла.       Однако девушка даже пискнуть от страха не успела, когда заклинатель Цишань Вэнь, едва не отсекший ей голову, без единого звука повалился на землю.       — А-Ру, что случилось?       Девушка стремительно обернулась на знакомый голос и обрадованно воскликнула:       — Дядя Цзян! Вы вернулись!       Действительно, на парящем мече к ней спланировал Цзян Фэнмянь в сопровождении более двух сотен адептов в фиолетовых мантиях. Глава ордена отдал приказ заклинателям следовать к главной площади поместья, а сам остался с девушкой.       — А-Ру, мы увидели опущенный охранный купол и поспешили назад. Что, в конце концов, тут происходит?       Не помня себя от радости, Юнру бросилась на шею опекуну. Глава ордена если и удивился подобному напору эмоций, виду не подал, а лишь крепко обнял девушку в ответ. Та же глубоко вздохнула и затараторила:       — Сегодня люди клана Вэнь нанесли нам удар. Сперва явилась Ван Линцзяо с адептами. Мадам Юй дала им отпор, но после появилась армия Цишань Вэнь с Вэнь Чао во главе. Мадам Юй велела мне уходить из Главного зала, но на неё напал Сжигающий Ядра! Я боюсь, она в опасности. Дядя Цзян, мы должны вернуться и помочь ей! Скорее, идём!       Услышав спутанные речи девушки, Цзян Фэнмянь изменился в лице. Он стремительно обернулся в сторону главной площади и переспросил:       — Сжигающий Ядра?!       Юнру воскликнула:       — Да! Это точно он! Я видела его в «Воспитательном лагере», он сопровождал Второго молодого господина Вэнь.       Весь облик Цзян Фэнмяня был полон решимости, когда он произнес:       — А-Ру, я возвращаюсь.       Он пристально вгляделся в лицо девушки и указал на лес:       — А ты сейчас же уходишь отсюда через лес как можно дальше. Не меняй направления, не возвращайся в Пристань Лотоса. Придумай способ, как добраться до Мэйшань и найди Яньли.       Юнру недоверчиво уставилась на Главу ордена:       — Уходить?! А как же брат и А-Чэн? Я так не могу…       Договорить девушке не удалось, довольно резко, чего не случалось ровным счётом никогда, Цзян Фэнмянь её перебил:       — Так надо! Слушай меня, как можно скорее иди в Мэйшань и найди Яньли. А-Чэна и А-Ина я отправлю следом за тобой. Вы встретитесь на месте. Ты меня поняла?       Девушка от удивления даже рот раскрыла, но всё же уверенно кивнула. Она понимала, что её гонят прочь от опасности, но не могла не спросить:       — Дядя Цзян, а как же вы и Мадам Юй? Вы тоже пойдёте с нами?       Лицо Цзян Фэнмяня на мгновение смягчилось и приняло привычное выражение. Он легко коснулся волос девушки и ответил лишь:       — Сперва я найду свою госпожу.       После недолгого молчания он добавил:       — А-Ру, с вами всё будет хорошо. Найди братьев и сестру, будьте вместе и позаботьтесь друг о друге.       Юнру почувствовала, как по её щекам катятся слёзы. Все слова, что она хотела сказать, застряли в горле. Вместо ответа девушка только кивнула головой.       Цзян Фэнмянь резко развернулся и стремительными шагами направился к Главному залу, на ходу обнажая меч.       Вдруг Юнру встрепенулась и в два прыжка догнала мужчину, вцепилась в его рукав:       — Дядя Цзян, постойте! Вода! Вода и вино!       Глава ордена с недоумением обернулся к девушке:       — Что?       — Я отравила всю воду и вино в поместье! Ни в коем случае нельзя пить из больших бочек!       Удивление на лице Цзян Фэнмяня сменилось довольной усмешкой. Он хмыкнул и спросил:       — Противоядие есть?       Девушка поспешно кивнула:       — Есть. Сахар или любая сладость в больших количествах!       — Понял, — просто ответил мужчина и осторожно высвободил свой рукав из пальцев девушки. — А теперь уходи.       Юнру до боли закусила губу, пока смотрела в спину стремительно удаляющегося Цзян Фэнмяня. Вся фигура мужчины была объята фиолетовым сиянием духовной энергии, доминантная мощь которых подавляла.       Только после того, как Глава ордена скрылся за поворотом, Юнру, более не медля ни секунды, нырнула в чёрные тени леса.                            ***              От слёз на щеках остались мокрые дорожки, но глаза больше не щипало. Юй Цзыюань широким твёрдым шагом возвращалась к главной площади поместья. По пути она убила более дюжины адептов клана Вэнь, но даже не заметила этого. Все мысли женщины были сейчас с маленькой лодочкой, покачивающейся на волнах и речным течением относимой всё дальше от Пристани Лотоса.       «Сейчас, — тонкая улыбка коснулась губ женщины, — вы пожалеете о том, что ворвались в мой дом!» Под фиолетовым сапогом противно захлюпало, а в стороны разлетелись красные брызги, пачкая подол платья и обувь, когда Юй Цзыюань наступила в лужу крови на камнях площади.       Дом, её дом, её Пристань Лотоса! Эти псы Вэнь превратили её дом в поле боя! Устроили кровавую баню прямо с порога! Юй Цзыюань никогда их не простит!       На главной площади негде было ступить, не заляпавшись в крови. Сознание глохло от непрестанных криков боли. Даже дышать было сложно, насколько плотный запах смерти стоял вокруг.       Семь адептов Вэнь немедленно накинулись на Госпожу Пристани Лотоса, едва та появилась в поле зрения. Но Юй Цзыюань только хищно улыбнулась, а атакующих волной пурпурной энергии уже отбросило назад в гущу боя с противным звуком ломающихся костей.       Сперва кисти рук женщины, а потом и зачарованный меч ярко вспыхнули белым светом. Юй Цзыюань больше не видела смысла сдерживать собственную ярость! Сейчас каждый, кто посмеет напасть на неё, закончит свою жизнь самым болезненным из всех возможных способов! Пурпурная Паучиха вступила в бой!       Между тем адепты Цишань Вэнь либо были абсолютно лишены чувства самосохранения, либо не обладали каким-либо солидным запасом сообразительности. Они нападали на хозяйку Пристани Лотоса исправно, целыми группами и по одному. И неизменно умирали, порой даже не успев понять, как это произошло.       Цзыдянь при ней не было, верных Инь Чжу и Цзинь Чжу — тоже, однако Мадам Юй не переживала: тех, о ком болело её сердце, здесь тоже не было и быть не могло. Сыновей она отправила прочь. Почему-то даже Вэй Усянь в этот момент осознался как «сын». Мадам Юй отразила очередную не слишком продуманную атаку в собственные ноги и начисто сняла бездарю голову с плеч.       «Вэй Усянь — сын? Странно. Хм, ладно, почему бы и нет. В конце концов, это я его вырастила. Пусть этот паршивец тоже будет моим сыном», — Юй Цзыюань хмыкнула и обернулась к следующему противнику.       Да, сыновей она отослала прочь. Любимая дочка, слава богам, давно не здесь и далека от опасности. Вот только Юнру…       Мысли Юй Цзыюань прервал яростный крик адептов Цишань, решивших объединить силы и даже успевших создать атакующее заклинание. «Да как они смеют!» — на волне возмущения Юй Цзыюань сложила руки крестом на груди, а после резко их раскрыла. Послушные воле заклинательницы более сотни сгустков пурпурной энергии окружили её тело плотным коконом, а затем разлетелись в разные стороны, прошивая тела противников насквозь точно стрелы с грузами. Площадка вокруг женщины в одно мгновение расчистилась от живых и усеялась мёртвыми телами, истекающими кровью. Хищный оскал заострил и без того резкие, но неизменно привлекательные черты лица женщины.       Однако количество противников вокруг не уменьшалось. Плотным потоком заклинатели в белых мантиях с палящим солнцем всё прибывали в Пристань Лотоса с неба, по земле и воде.       «Юнру. Надо найти девчонку», — Мадам Юй глубоко выдохнула и обернулась по сторонам. Как раз вовремя, чтобы отсечь руку не слишком осмотрительного адепта Вэнь, решившего напасть на неё со спины. «Если А-Ру ещё здесь, она, скорее всего, будет у медицинского блока». Женщина решительно направилась в нужную сторону. Ей то и дело приходилось останавливаться, отбиваясь от атак со всех сторон, но шаг за шагом она приближалась к своей цели.       Однако выбраться с главной площади ей так и не дали. Юй Цзыюань окружили плотным кольцом. В тонком просвете между нападающими женщина увидела настежь распахнутые двери лаборатории и тёмные окна. Юнру здесь не было. Мадам Юй позволила себе разочарованный вздох и чуть прикрыла глаза. Со всех сторон, и даже сверху, её атаковали заклинатели Цишань Вэнь. Под ногами женщины внезапно появились тонкие лучи белых потоков энергии, переливающихся аметистовыми бликами. Они стремительно заполняли собой пока ещё свободное пространство вокруг заклинательницы и соединялись между собой дугами подобно паутине.       Кто-то рядом истошно завопил:       — «Сети Смерти» Пурпурной Паучихи! Все назад!       Но было поздно. Это было, пожалуй, одно из самых сильных заклинаний в арсенале Юй Цзыюань — секретная техника её родного ордена, передаваемая строго по женской линии, крайне сложная в использовании, так как требовала колоссальной затраты духовных сил. Далеко не каждая урождённая заклинательница клана Мэйшань Юй могла использовать технику «Сетей Смерти». Цзыюань много лет билась, пытаясь освоить эту технику, и лишь перед самым замужеством ей удалось покорить себе строптивое заклинание. Долгие годы она совершенствовала его и подгоняла под собственные возможности, поэтому сейчас использовать «Сети Смерти» было хоть и сложно, но зато не вызывало столь критичных последствий, как было в юности, когда она могла исчерпать практически весь запас духовных сил за одно-единственное заклинание.       Как только потоки духовной энергии завершили форматировать сеть, Юй Цзыюань с силой вытолкнула воздух из лёгких и широко раскрыла глаза. Тут же по «Сети Смерти» прошла рябь, завершившаяся ярким взрывом. Каждый, кого хоть как-то коснулось заклинание, почувствовал, будто в него только что ударила молния. Несколько десятков человек, кто без чувств, а кто и вовсе мёртвым, попадали на землю бесформенными кучами.       Мадам Юй с шумом наполнила грудь воздухом и встряхнула длинными волосами, прогоняя прочь внезапно навалившуюся головную боль. Это было единственным не слишком приятным последствием использования заклинания.       «Так, если Юнру в медицинском блоке нет, где же она может быть? Да и в поместье ли она ещё?». Её непременно надо найти!       Она выпроводила Юнру подальше от гадюки Ван Линцзяо, подальше от опасности, но почему-то нисколько не сомневалась в том, что девушка не воспользуется шансом: «Глупая девчонка! Надо было сразу бежать, куда глаза глядят!»       Мадам Юй тихонько хмыкнула: «Глупая, но смелая…». Женщина широкими шагами возвращалась на главное поле битвы, вспоминая удивительную способность Юнру одним словом снимать напряжение в самых сложных ситуациях.       «Надо проверить её комнату. Хотя, А-Ру — девочка умная, она сумеет о себе позаботиться», — Юй Цзыюань отсутствовала недолго, но обстановка на главной площади из сложной превратилась в критическую. Адептов Цишань Вэнь было слишком много, всё чаще предсмертные крики вырывались из глоток заклинателей в фиолетовых мантиях. Один за другим адепты Юньмэн Цзян падали мёртвыми.       Сознание Хозяйки Пристани Лотоса заволокло алой пеленой гнева. Не раздумывая, она бросилась в самую гущу боя. Меч в её руках ярко пульсировал белым светом, а в голове билась единственная мысль: «Как они посмели?! Как посмели!».       Однако, как бы не была сильна Пурпурная Паучиха, она — всего лишь живой человек, женщина, от чего очень скоро почувствовала утомление. А ведь противников не становилось меньше, и на месте одного убитого тут же появлялись двое живых.       Мадам Юй, с трудом переводя дыхание, безумными глазами оглядела красную от крови площадь. Адепты её ордена сражались смело. Сражались и умирали смело. Глаза женщины вновь обожгло слезами: «Мой дом разрушен». Она едва успела увернуться от одного клинка, как почувствовала, что бок обожгло огнём. Усталость брала своё: Юй Цзыюань не заметила атаку с фланга. Широким замахом меча она отбросила назад атакующих и выдернула меч из раны в боку. Кровь противным липким потоком струилась по ноге, наливая складки платья тяжестью.       «Фэнмянь, хорошо, что тебя здесь нет. Ты не видишь всего этого кошмара». Мадам Юй тяжело облокотилась на эфес меча, стараясь выправить дыхание. Двумя пальцами она нажала на акупунктурные точки на животе, замедляющие движение крови по телу, хотя и понимала, что так лишится львиной доли реакции и станет медлительнее. Но иначе нельзя: она может истечь кровью.       Внезапно у Главных ворот резиденции полыхнуло фиолетовым факелом духовной энергии. Юй Цзыюань недоверчиво обернулась на свет: она слишком хорошо знала сущность и структуру этой энергии, чтобы ошибиться. Действительно, Цзян Фэнмянь, окружённый ореолом яростного фиолетового сияния, ворвался на поле боя. Следом за ним, не отставая ни на шаг, двигалась его свита. С неба в самый центр площади спланировали множество заклинателей Юньмэн Цзян.       Непонятно как, но уже через мгновение Цзян Фэнмянь, откинув широким взмахом меча противников на солидное расстояние, под руку подхватил истекающую кровью жену.       — Цзыюань! Ты как?       — Зачем ты пришёл? — голос Мадам Юй прозвучал сдавленно и зло.       — Как я мог не прийти, если моя госпожа здесь? — Цзян Фэнмянь не слишком озаботился недовольством супруги, быстро глянул на повреждённый бок, и накрыл рану собственной ладонью, передавая духовные силы. — Где А-Чэн и А-Ин?       Женщина тихонько вскрикнула от боли, но всё же ответила:       — Отправила прочь из Пристани Лотоса, вниз по реке… в Мэйшань.       — Хорошо, — мужчина удовлетворённо кивнул, осматриваясь по сторонам. — Я видел А-Ру, велел уходить в том же направлении.       Мадам Юй облегчённо выдохнула.       Обстановка на поле боя несколько изменилась. Прибывшие адепты Юньмэн Цзян смогли переломить течение боя и сейчас давили оставшихся противников в сторону причала, загоняя в ловушку.       — Нельзя расслабляться, основные силы Вэнь Чао ещё не высадились на берег. Хранители все мертвы? Купол упал неожиданно.       — Сжигающий Ядра, — выдохнула Юй Цзыюань.       Она, наконец, смогла выпрямиться в полный рост. Благодаря переливанию духовных сил, рана на боку закупорилась и больше не кровоточила.       Цзян Фэнмянь сухо ответил:       — Ясно. Арсенал цел?       — Да, Инь Чжу и Цзинь Чжу, если они ещё живы, должны быть там, — Мадам Юй почему-то знала это наверняка.       Её верным служанкам не требовалось отдавать приказов: они были слишком хорошо вышколены и прекрасно знали, какие объекты стоит защищать прежде всего.       — Тогда нам надо продвигаться туда. Запасы…       Договорить Цзян Фэнмянь не успел, так как со стороны причала в Главные ворота резиденции ворвалась армия Цишань Вэнь. Высоко над их головами на парящем мече стоял Вэнь Чао:       — Вэнь Чжулю, убей и принеси мне головы Главы Ордена Цзян и Пурпурной Паучихи!       Весь его вид и даже голос были пропитаны ядом, настолько его переполняла злоба и ненависть. Вэнь Чао слишком много людей потерял в этой осаде. Ему предстоит привезти отцу в Безночный город тела Цзян Фэнмяня и Юй Цзыюань, чтобы хоть как-то оправдать колоссальные жертвы среди адептов Цишань Вэнь.       Темная тень стремительно спланировала вниз и соскочила с меча. Тут же за спиной Вэнь Чжулю столпились более трёх десятков адептов в бело-огненных мантиях.       Мечи в руках главной четы клана Цзян не дрогнули. Против них выступил сильный противник, но Пристань Лотоса всегда славилась выносливостью. Юй Цзыюань и Цзян Фэнмянь обменялись лишь мимолётными взглядами и встали спина к спине.       Цзян Фэнмянь хотел бы защитить супругу, увести её подальше от сражения, закрыть в безопасном месте и больше никогда не подвергать опасности. Однако Юй Цзыюань была, прежде всего, одной из самых сильных заклинательниц своего времени, серьёзным союзником и надёжной опорой. Цзян Фэнмянь никогда бы не смог оскорбить супругу трусливым предложением спасаться бегством. Но пока жив, он всё равно попытается уберечь любимую женщину и отвести от неё основной напор.       На них напали сразу со всех сторон. Даже не волнами, а просто кучей. Заклинатели клана Вэнь атаковали не раздумывая, били наотмашь, не заботясь, попадут в противников или в союзников. Вэнь Чжулю в общей свалке не участвовал, но зато то в одном месте, то в другом наносил сильные и молниеносные удары, пользуясь адептами Цишань Вэнь точно живым щитом против мощных заклинаний Главы ордена и Пурпурной Паучихи.       Юй Цзыюань вступила в эту схватку уже очень истощённой, а потому всё чаще пропускала удары. И если обычные атаки для главной четы клана Цзян не представляли особой угрозы, коварные удары Сжигающего Ядра были смертельно опасны. Вскоре Цзян Фэнмяня и Юй Цзыюань оттеснили к лестнице Главного зала резиденции. Глава ордена раз за разом заслонял собственным телом жену, отражая удары, предназначавшиеся ей.       Сейчас они оба, тяжело дыша, стояли на первых ступенях лестницы в Главный зал. Плотным кольцом на расстоянии полутора чжанов теснились заклинатели Цишань Вэнь.       Над площадью разнёсся яростный крик «Убить их!», и адепты кинулись в атаку. Широкой дугой и потоком духовной энергии Цзян Фэнмянь откинул тех, кто нападал на них сверху и спереди. Юй Цзыюань раскинула руки в стороны и выпустила сгустки пурпурной энергии из ладоней, защищая их от атак с флангов, но тут же удивлённо охнула. Прямо к ней неумолимо приближалась объятая алыми потоками духовных сил раскрытая ладонь Вэнь Чжулю. Защититься от этой атаки Пурпурная Паучиха уже не могла. Женщина уже смирилась с собственной смертью, как вдруг её с силой отдёрнули назад: Цзян Фэнмянь заслонил собой жену, подставляясь грудью под удар Сжигающего Ядра.       От резкой боли, будто из него выбили дух, Цзян Фэнмянь не смог сдержать мучительного вопля. Этим криком Юй Цзыюань оглушило. Она словно во сне наблюдала, как глаза её любимого супруга закатились, как он смял в кулаке мантию на своей груди, обмяк и скатился вниз по лестнице, оставшись лежать неподвижно.       Пучина боли и отчаяния охватила всё существо Юй Цзыюань. Накрыла с головой, лишила дыхания и способности здраво мыслить. С гортанным яростным рыком она кинулась к телу мужа, отпихивая всех со своего пути. Упала на колени и вцепилась в плечо Цзян Фэнмяня:       — Фэнмянь! Фэнмянь, очнись! Слышишь, очнись!       Слёзы градом лились из её глаз, светлыми полосками очищая пыльное и измазанное кровью лицо. Слова вырывались то шёпотом, то криком. Она всё звала и звала мужчину, не желая осознавать, что больше никогда не сможет заглянуть в его глаза, почувствовать теплоту его рук.       — Очнись! Фэнмянь! Никогда не прощу тебя, если ты сейчас же не очнёшься!       Каждая фраза звучала болью и наполняла тело заклинательницы отчаянным сиянием духовной энергии, столь яркой, что многие адепты клана Вэнь, столпившиеся вокруг поверженных противников, были вынуждены зажмурить глаза.       Через некоторое время и бессчётное количество безуспешных попыток дозваться мужа, с мрачной решимостью, лишь частично осознанной, а больше руководимой инстинктивным желанием отомстить, Юй Цзыюань медленно поднялась с колен. Ничто в её образе даже отдалённо не напоминало величественную хозяйку Пристани Лотоса. Сейчас перед противниками предстала яростная фурия, злобный дух, пропитанный горем и тоской. Женщина в бешеном прыжке кинулась в толпу заклинателей Цишань Вэнь, выхватила у кого-то из рук меч (свой она давно потеряла в бою), резко развернулась и в два широких движения оказалась возле Вэнь Чжулю.       В свирепом раже Юй Цзыюань вновь и вновь заносила меч для атаки, оглушая Сжигающего Ядра яростным напором. В каком-то исступлении она творила то, что противоречило не просто возможностям её тела, но самим законам мира заклинателей. Когда-то яркое чистое сияние духовных сил, аметистово-белое с пурпурными переливами, сейчас наполнилось чёрными всполохами тёмных материй. В глазах буйствовало безумие, последние капли сознания покинули женщину.       Вэнь Чжулю старался уклониться от стремительных атак, но очень скоро понял, что предсказать действия обезумевшей от горя женщины невозможно. Раз за разом он пропускал атаки, пару раз был вынужден останавливать меч голыми руками, и отступал всё выше по лестнице.       Последняя ступенька перед входом в Главный зал осталась позади. Теперь Юй Цзыюань уже не сдерживала невыгодная атакующая позиция. Она выбросила левой рукой пучок духовных сил и снизу вверх резко рубанула мечом. Вэнь Чжулю едва смог уклониться от подобной атаки. Он прыгнул высоко вверх, но приземлился прямиком на переливающееся зловещими чёрными бликами лезвие. Плечо, спину и поясницу обожгло одновременно холодом и жаром, из горла вырвался дикий рык боли. Вэнь Чжулю закашлялся и упал на одно колено перед противником.       Мадам Юй занесла клинок высоко над головой, намереваясь одним движением отсечь Сжигающему Ядра голову. Однако в этот самым момент она с удивлением увидела торчащую рукоять меча из собственной груди. Кровь тонкими струйками потекла из уголков её губ, выдох вырвался кровавым кашлем, руки ослабли и безвольно повисли вдоль тела. Юй Цзыюань перевела совершенно стеклянный взгляд на человека, скрывающегося в тени Главного зала резиденции.       Хищно посмеиваясь, Вэнь Чао выступил из дверей. Его ладони всё ещё держали печать призыва духовных сил, а взгляд кричал ликованием.       — Что ж, Госпожа Юй, я оказал вам честь, убив собственными руками!       Тут же с разных концов площади донеслось восхваляющее:       — Выдающаяся победа Второго молодого господина Вэнь останется в веках! Своим мечом он сразил Пурпурную Паучиху! Вечная Слава!       Вэнь Чао высоко закинул голову и громко рассмеялся, хлопнув в ладоши:       — Надеюсь, вы ещё с нами, Госпожа Юй, так как я хотел бы поблагодарить вас за гостеприимство в отношении моей ненаглядной Линцзяо?       Взгляд его стал жестоким и колючим. Он отвесил Мадам Юй звонкую пощёчину, которую она даже не почувствовала, но от которой тут же повалилась спиной на каменный пол. Меч в её груди с противным хлюпающим звуком выскользнул наружу.       Вэнь Чао шагнул к Мадам Юй, потянул за эфес клинка и брезгливым движением смахнул кровь с лезвия:       — Высокомерие клана Цзян не знает границ. Неудивительно, что ваши адепты столь бесцеремонны и нахальны. Хотя о чём это я? — Он злобно оскалился. — Какое воспитание могут дать преступное попустительство и разнузданная жизнь самого Главы ордена? Хех, Мадам Юй, вам, должно быть, было невыносимо все эти годы терпеть под боком бастардов Цзян Фэнмяня.       Мужчина помолчал немного, а после присел на корточки возле Юй Цзыюань и ласково коснулся её щеки:       — Всё ещё дышишь? Сильная. Красивая. Если бы ты пришла ко мне, я бы одарил тебя лаской и осыпал почестями.       Черты лица женщины неуловимо изменились, выражая крайнюю степень брезгливости. Она отпрянула всем телом от ненавистной руки.       — Не хочешь? Ну как знаешь. За свою непомерную гордыню и глупость ты и весь твой орден будете уничтожены. А твоё тело и тело Цзян Фэнмяня я преподнесу отцу в качестве трофея!       Юй Цзыюань сжала в руке рукоять меча с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Из последних сил она перевернулась на бок и широко рубанула клинком прямо по ногам Вэнь Чао. Достигни удар цели, лодыжки были бы начисто отсечены от тела. Однако в последний момент Вэнь Чжулю оттолкнул Вэнь Чао назад и выбил из рук Юй Цзыюань меч. Тот с громким звоном полетел вниз по ступеням лестницы.       — АХ ТЫ ТВАРЬ! ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ! — взревел Вэнь Чао и мощным пинком спихнул практически безжизненное тело женщины вниз, вслед за мечом.       Пересчитав все ступеньки, Юй Цзыюань с противным чвакающим звуком упала рядом с телом Цзян Фэнмяня и содрогнулась в диком приступе кровавого кашля. Кровь ритмом сердца выбивалась из дыры в груди, заливая платье. Непонятно, откуда появились силы, но, едва организм справился с кашлем, Юй Цзыюань смогла дотянуться до тела мужа и даже переползти ближе, припав к его груди. Собственного дыхания у неё уже почти не было, возможно именно поэтому она услышала пусть слабое, но чёткое биение сердца Цзян Фэнмяня.       Волна ослепительного счастья затопила всё существо женщины: «ОН ЖИВ!». Дрожащими пальцами, алыми от крови, она коснулась лица и губ мужа, на последнем дыхании прошептав:       — Твоё сердце бьется. Дыши, мой возлюбленный Лотос. Только выживи…