Любовь, согретая Лотосом. Книга 1. Зеркальный Лотос

      Вэй Юнру металась в лихорадке неделю.       После того первого приступа, когда девушка буквально упала на руки Лань Ванцзи, она больше не приходила в себя. Однако Золотое Ядро в груди, а вместе с ним и всё тело девушки, лучилось ровным серебристым светом.       Юнру без остатка отдала себя Вэй Усяню. Желание помочь брату было столь велико, что она не жалела ни собственную духовную энергию, ни даже жизненные силы. Всём существом девушка была сейчас с ним, чувствовала его боль как свою, излечивала кусочками собственной души его раны. Видимо, поэтому её тело с каждым днём становилось всё слабее, а дух пребывал во мраке и затерялся в неведомых далях, будучи не в силах вернуться в реальный мир.       Лань Ванцзи чувствовал, как личность Юнру постепенно истончается, растворяется. Ещё немного, и земная оболочка девушки, не имеющая возможности существовать отдельно от души, погибнет. Этого допустить было нельзя, потому Лань Ванцзи всеми силами пытался сохранить связь души с телом. Непрерывным потоком он вливал в неё собственную духовную энергию, поддерживал, облегчал боль.       Но и только.       Что бы он ни делал, вернуть Вэй Усяня, Юнру или хотя бы перетянуть на себя часть страданий близнецов не мог. Как не мог и отлучиться от кровати девушки, даже будучи предельно измотанным.       Много раз адепты Гусу Лань и даже Старейшина ордена уговаривали его дать отдых измученному телу, нормально поесть или хотя бы поспать несколько часов, но Лань Ванцзи не решался.       Не смел.       Больше не смел.       Ведь в тот единственный раз, когда Лань Ванцзи был вынужден подчиниться приказу Старейшины Ордена Гусу Лань и покинул девушку, та едва не лишилась жизни. Стоило ему остановить питательный канал духовной энергии, тело Юнру вспыхнуло нестерпимо ярким серебряным пламенем, забилось в конвульсиях и вскоре обмякло на ложе. Сияние её Золотого Ядра погасло, даже сердце замедлило бег крови по венам.       Лань Ванцзи вернулся в покои девушки через несколько часов и обнаружил практически бездыханное тело. Даже составленная ответственными и весьма умелыми адептами Облачных Глубин Печать Связывания Души не смогла удержать жизнь в теле Юнру.       Эта Печать, магический портал вокруг кровати девушки, должна была собрать воедино разрозненные кусочки её сущности, слепить и сохранить. Пусть она была не в состоянии вернуть обратно в тело душу, Печать обязана была хотя бы немного успокоить мятежный дух, стремящийся быть в другом месте. Однако же внутри магической ловушки остались только отголоски мыслей Юнру. Ничего кроме. Ни образов, ни желаний, ни сознания. Только стремление «уйти к нему», «помочь», «спасти».       В тот момент Лань Ванцзи не на шутку испугался.        Испугался, что опоздал, упустил, не сберёг. Он никого не обвинил, не наказал, просто велел всем удалиться из цзинши и не входить без особой надобности. Сам же опустился на колени в центре Печати Связывания Души рядом с кроватью девушки и выплеснул собственную духовную энергию. Она запылала льдисто-голубыми переливами, заискрилась морозом. Если бы Лань Сичэнь или Лань Цижэнь узнали о поступке своего брата и племянника, пришли бы в ужас, ведь тот рисковал не только целостностью собственного рассудка, но и самой жизнью. Покинь душа его тело, вернуть её назад он сам бы не смог. Однако же он без раздумий связал собственную душу Печатью, ненадолго заточил её в клетку вместе с агонизирующими осколками сущности Юнру, почувствовал всю глубину паники и отчаяния девушки, но преодолел сопротивление, переступил страх и сумел восстановить связь души и внешней оболочки.       Это случилось четыре дня назад.       Сейчас же Лань Ванцзи чувствовал в теле Юнру отголоски двух стенающих душ, её собственной и Вэй Усяня.       В лучащихся голубым сиянием ладонях молодой мужчина сжимал безвольно опавшее запястье девушки и радовался, что ощущает тепло живого тела. Отчего-то Лань Ванцзи был уверен: позволь он Юнру умереть, Вэй Усянь также не выживет. Именно по этой причине Лань Ванцзи не позволял себе расслабляться ни на минуту.       К исходу недели ситуация несколько улучшилась. Юнру больше не металась в болезненной агонии. Грудь её размеренно поднималась и опускалась в дыхании, серебряное свечение духовных сил горело ровно, даже слабый румянец коснулся щёк. Казалось, девушка спокойно спит и пребывает во власти бесконечного потока сновидений.       Теперь Лань Ванцзи, наконец, мог оставить её и позаботиться о себе. Он всё так же большую часть времени питал Юнру духовными силами, но сейчас мог немного отдохнуть и восстановить потраченные силы.       В Храме Предков Лань Ванцзи длинно выдохнул и открыл глаза, выходя из медитации. Он поджёг новую палочку благовоний и опустил её в треножник, после преклонил колени перед алтарём с именами Великих заклинателей клана Гусу Лань.       — Ванцзи, — Старейшина вошёл в зал практически бесшумно.       Лань Ванцзи тут же почтительно склонился:       — Учитель.       По утончённо правильному лицу глубокого старика невозможно было прочитать истинный возраст Старейшины. Белоснежное покрывало волос прятало неестественно прямую спину. Лента с вышитыми плывущими облаками туго стягивала лоб. Как и любой заклинатель Облачных Глубин, Старейшина в молодости был невероятно красивым мужчиной, сейчас же весь облик его озарял свет благородства, однако тёмные глаза глядели на Лань Ванцзи устало и чуть недовольно:       — Я слышал, недавно ты отправил адептов в Юньмэн и Мэйшань, чтобы отыскать двоих сирот Главы Ордена Цзян и его старшего ученика.       — Это так, — отпираться смысла не было, да и не умел Лань Ванцзи этого делать.       — Ванцзи, — Старейшина раздосадовано вздохнул. — В этот раз методы Ордена Цишань Вэнь были ужасающими. Они за одну ночь истребили Орден Юньмэн Цзян. И даже за выжившими детьми всю ночь шла охота по их приказу, — он сделал паузу, чтобы усилить эффект собственных слов. — Мы благосклонно отозвались на твою просьбу предоставить воспитаннице Главы Ордена Цзян временное убежище в Облачных Глубинах, а между тем Орден Цишань Вэнь лезет из кожи вон, пытаясь вырвать их клан с корнем. Так зачем ты вмешиваешься в дела Ордена Цзян вновь?       Лань Ванцзи смиренно склонил голову и прикрыл глаза, горечь едкой лужей растеклась внутри:       — Ванцзи всё понимает.       — А если понимаешь, зачем помогаешь Юньмэну? Хочешь, чтобы огонь перекинулся и на тебя?       В этот момент небо разверзлось звонким ливнем. Широкая площадка и каменные дорожки перед Храмом Предков вмиг вскипели. Старейшина устремил взор в окно — погода нынче не радовала их солнечными днями.       Речь его была размеренной и плавной, но в смысле фраз угадывалось раздражение:       — Орден Цишань Вэнь собрал огромную армию и угрожает всем военной мощью только для того, чтобы продемонстрировать своё непоколебимое положение главенства над всеми. Подчинившимся — слава, восставшим — гибель. Сейчас все остальные кланы заклинателей бегут из Юньмэна, сломя голову. Орден Гусу Лань уже понёс серьёзные потери, ваш с Сичэнем отец, Глава ордена…       Старейшина осёкся на полуслове, едва взглянув на Лань Ванцзи. Лицо Второго нефрита клана Лань ничего не выражало, взгляд сделался пустым, однако даже воздух вокруг него, казалось, потемнел безутешной скорбью. Такая реакция немного смягчила сердце старика — продолжил он уже мягче:       — Сейчас нам следует держаться в тени и восстанавливать силы.       Лань Ванцзи молчал недолго. Он поднял пылающий решимостью взгляд на Старейшину:       — Учитель, мы все неразрывно связаны, и нас постигнет та же участь. Именно в такой момент мы должны сплотиться в противостоянии.       — В противостоянии? — подозрительности в голосе Старейшины хватило бы с избытком на дюжину скептиков. Он надменно вскинул подборок и воззрился на Лань Ванцзи сверху вниз, увещеваниями подавляя неопытного юнца. — Мощь Ордена Цишань Вэнь столь высока. Разве можно так легко их свергнуть? Кто возглавит восстание, тот первым и примет ответный удар Вэнь Жоханя.       Старейшина подошёл к Алтарю Предков с почтительным поклоном:       — Облачные Глубины — это наследие наших предков, которое они оставили нам, потратив несколько сотен лет на его создание. Разве мы можем позволить ему исчезнуть?       Этот вопрос адресовался Лань Ванцзи, должен был уколоть его и разбудить заснувшее, по мнению Старейшины, сознание адепта Гусу Лань. Однако Лань Ванцзи встретил холодную мудрость возраста прямым смелым взглядом:       — В перевёрнутом гнезде не бывает целых яиц. Кто-то должен стать первым.       Лань Ванцзи всегда обладал сильной волей и изрядной долей стойкости, но никогда не выступал против мнения Старейшин ордена, никогда прежде не противоречил. Лучший адепт, пример для подражания для каждого из ныне живущих и будущих поколений заклинателей, сейчас стоял прямо и непримиримо. Он бросал вызов и готов был отстаивать свои убеждения.       Таким Старейшина своего ученика не узнавал. Он спрятал ладони в длинных рукавах мантии, сдерживая эмоции, и разочарованно вздохнул:        — Ну что за ребёнок, почему ты такой упрямый?       В этот момент в зале появился ещё один заклинатель. Затянутая в ниспадающие длинные одежды фигура задержалась в почтительном поклоне перед Алтарём Предков.       — Цижэнь, — обрадовался Старейшина, — ты как раз вовремя. Помоги мне уговорить Ванцзи.       Привычно педантичный, непоколебимый и строгий Лань Цижэнь склонился перед Старейшиной в приветствии:       — Дядя.        Прославленный заклинатель и благонравный старший адепт едва оправился после трагедии, свершившейся в Облачных Глубинах с лёгкой руки Вэнь Жоханя. Его лицо покрывала болезненная бледность, но взгляд был твёрд и резок.       — Цижэнь считает, что слова Ванцзи, — низкие текучие интонации его голоса ласкали слух, — вовсе не ошибочны.       — Ты!.. — Старейшина не верил собственным ушам.       — В перевёрнутом гнезде не бывает целых яиц, — повторил поговорку Цижэнь. — В этот раз беда коснулась всех кланов заклинателей, и нам необходимо объединить усилия, чтобы вместе пережить тяжёлые времена.       — Вы… — начал было Старейшина, но замолчал на полуслове. Спорить с Лань Цижэнем и Ванцзи одновременно не имело смысла. Сейчас они являлись главной силой и руководящей рукой Ордена Гусу Лань.       «Они не услышат разумных доводов. Переменить их мнение сможет только время», — решил Старейшина, неодобрительно качнул головой и удалился.       Лань Ванцзи склонился в поклоне, провожая старшего.       — Твой дядя, — Лань Цижэнь посчитал необходимым уточнить свою позицию, чтобы у молодого мужчины за его спиной не возникало лишних иллюзий, — желает лишь благоденствия для нашего клана и его наследия.       — Ванцзи понимает, — ответ прозвучал слишком смиренно и как-то неправдоподобно, учитывая обстоятельства.       Лань Цижэнь обернулся к племяннику. Долгим взглядом он изучал Лань Ванцзи, но так и не обнаружил признаков излишней радости, которую заподозрил раньше. Всё ещё чуть настороженно он спросил:       — От Сичэня есть новости?       Взгляд Лань Ванцзи едва заметно блеснул грустью. Он отрицательно покачал головой.       — Нет новостей — это тоже хорошая новость, — заключил Лань Цижэнь. — Сичэнь умён, он сможет отвратить от себя опасность. А что с отпрысками Ордена Юньмэн Цзян?       — Воспитанница Главы Ордена Цзян, Вэй Юнру, сейчас находится в Облачных Глубинах. Ей удалось покинуть Юньмэн, но организм слишком истощён.       Брови Лань Цижэня сошлись к переносице:       — Насколько всё плохо?       — Лихорадка продолжается больше недели. Сейчас Вэй Юнру стабильна.       — Ясно. Ванцзи…       Лань Цижэнь не закончил фразу — в зал тихонько вошёл адепт и замер у стены, ожидая, когда на него обратят внимание.       — Подойди, — кивнул Лань Цижэнь.       Адепт поклонился наставнику и протянул Лань Ванцзи запечатанный свиток:       — Только что вернулся адепт из Юньмэна с отчётом.       — Спасибо, — отозвался Лань Ванцзи.       — Можешь идти, — разрешил Лань Цижэнь и обернулся к племяннику.       — Вэй Ина и молодого господина Цзян видели в горах Илин.       Лань Цижэнь молчал довольно долго. Наконец он прикрыл глаза и позволил себе усталый вздох:       — Ты отправляешься в путь?       — Мгм, — мгновенно ответил Лань Ванцзи.       Лань Цижэнь только покачал головой: спорить с племянником не было смысла, да и нет такой силы, чтобы заставить его сидеть в Облачных Глубинах, когда тот рвётся на волю.       — Ступай. Я присмотрю за молодой госпожой Вэй, — откликнулся Лань Цижэнь и отвернулся к окну. Мокрая погода неприятно давила на виски, вызывала головную боль — он досадливо поморщился.                            ***              — Второй молодой господин Лань, — адепт Облачных Глубин подал голос из-за спины Лань Ванцзи, — по словам местных охотников, несколько дней назад близ этой деревни, на горе, случилось нечто подозрительное. Здесь видели молодого господина Вэй и молодого господина Цзян. Но мы обыскали всю округу, но так и не обнаружили их местонахождение.       Лань Ванцзи в сопровождении отряда заклинателей Гусу Лань неспешно брёл по лесной тропе. Недалеко от них среди гор лежало поселение, небольшое и совершенно неприметное. Однако даже здесь на единственной в деревне доске объявлений висели плакаты Цишань Вэнь, извещающие о розыске отпрысков клана Цзян.       Из крон деревьев в небо с криками и шумным хлопаньем крыльев взвились чёрной стаей вороны и пронеслись над головами заклинателей.       Адепт Гусу Лань вздрогнул от дурного предчувствия.       — Неужели… — начал он, но тут же осёкся. Он едва не столкнулся с внезапно замершим в шаге Лань Ванцзи.       Несколько пятен запёкшейся крови, приличная вмятина в земле и множество следов сапог отметили зелёную траву на небольшой лесной лужайке.       Лань Ванцзи с замирающим сердцем разглядывал свидетельства стычки и всем сердцем желал, чтобы разум ошибался: Вэй Усяня здесь не было, и это не его кровь окрасила землю в бурый цвет!       Внимательный взгляд в поисках подтверждения надежд своего хозяина блуждал по окрестностям до тех пор, пока не наткнулся на тусклый стальной отблеск у крупного валуна. Дыхание Лань Ванцзи сбилось с ритма, когда вмиг ослабевшая ладонь подняла с земли колокольчик Ордена Юньмэн Цзян.       Длинная сиреневая лента с лиловой кистью на конце венчала серебряную подвеску. Это украшение было уникальным по своей природе. Серебряный колокольчик, используемый в качестве поясного украшения, служил отличительным признаком заклинателей Ордена Юньмэн Цзян. Отделанный выгравированным девятилистным лотосом — клановым узором Цзян, поясной колокольчик помогал успокоить разум заклинателя и сосредоточиться, ведь каждый, кто носил его, должен был вкладывать в украшение немного духовной силы, чтобы то при ходьбе не издавало ни звука.       Колокольчик в руках Лань Ванцзи был изрядно изношен, оцарапан в нескольких местах, покрыт плотным слоем пыли, но всё ещё сверкал чистейшей пробой серебра.       В груди что-то оборвалось — Лань Ванцзи трясущимися ладонями укрыл драгоценную находку, отогрел своим теплом и очистил от грязи. Колокольчик мелодично пропел, когда он прятал его за отворотом мантии ордена, туда, где болезненно билось сердце.       Сильный порыв ветра поднял с земли несколько сухих листьев, поиграл длинными концами лобной ленты и унёс высоко в небо бархатное звучание голоса:       — Вэй Ин…                            ***              Истёк месяц и ещё несколько дней, прежде чем Лань Ванцзи вернулся в Облачные Глубины. Его поиски не увенчались успехом, но надежда не собиралась покидать сердце.       След Вэй Усяня и Цзян Чэна оборвался в горах Илина. Сколько бы они не блуждали, иных следов присутствия юношей или информации об их судьбе отряд Лань Ванцзи обнаружить не сумел. Оставалась последняя ниточка — единственный шанс найти наследника и Первого ученика Ордена Цзян. И этот шанс сейчас серой тенью распластался на кровати в ученической цзинши Облачных Глубин.       Лань Ванцзи надеялся на чувствование брата Юнру, рассчитывал, что её чутьё подскажет, где искать Вэй Усяня. Но он никак не ожидал, что девушка под чутким присмотром Лань Цижэня превратится в живой труп, высохнет и иссушится.       Юнру то в беспамятстве металась по кровати, мучаясь бредом, то безжизненной плотью замирала на подушках.       Когда Лань Ванцзи вошёл в покои девушки, обнаружил мертвенно-бледного и вконец измученного Лань Цижэня. Под глазами учителя легли глубокие тени, а уголки губ были опущены, словно тот пребывал в трауре.       Уронив голову на подставленный кулак, Лань Цижэнь дремал за небольшим столом. Перед ним стоял поднос, уставленный чашами с лекарственными отварами и мешочками с акупунктурными иглами.       — Дядя, — негромко позвал Лань Ванцзи.       Лань Цижэнь тут же встрепенулся. Его острый взгляд устремился на больное ложе и расслабился только тогда, когда увидел слабое движение груди девушки в сдавленном дыхании.       — Тебя долго не было, Ванцзи, — наконец отозвался он.        — Простите, — Лань Ванцзи склонился в приветствии.       Комната погрузилась в молчание — двое заклинателей внимательно смотрели на Юнру и не знали, как начать этот разговор.       — Лечебные снадобья не помогают, — Лань Цижэнь тяжело вздохнул и потёр точку между бровей, — амулеты связывания души тоже. Даже иглоукалывание по каналам меридианов бесполезно. Тело Вэй Юнру больше не откликается на зов, дух слишком слаб. Она покинула этот мир.       — Она ещё жива, — отозвался Лань Ванцзи. Он упрямо не желал принимать очевидное. — Пока Вэй Юнру дышит, её можно спасти.       — Её Золотое Ядро померкло месяц назад и больше не зажигается! — твёрдо и как-то сердито отчеканил Лань Цижэнь. Пусть он не был виноват, пусть он сделал всё, что только мог, он не сумел сохранить жизнь. Под грузом вины поникли его обычно прямые плечи.       Новость была ужасной.       Просто катастрофической.       Если Золотое Ядро угаснет, жизнь заклинателя оборвётся или же превратится в настоящий ад, ведь тот станет слабее обыкновенного смертного!       Ни один мускул на нефритовом лице Лань Ванцзи не дрогнул. Размеренным шагом он преодолел расстояние до кровати девушки и опустился на самый край. Тонкие пальцы легко коснулись переплетения меридианов.       Лань Ванцзи замер.       Отклика он не почувствовал, как не почувствовал и течения духовных сил в Юнру.       — Я уже проверял, — скрывая раздражение, Лань Цижэнь отвернулся к окну.       Неудачи всегда выбивали у него почву из-под ног. В такие моменты прославленный учитель многих сотен молодых заклинателей чувствовал себя беспомощнее младенца.       Всё же собственных племянников он воспитывал с большим усердием, пусть не лаской, а дисциплиной и тысячами правил, но внимательно и трепетно. По всей видимости, именно по этой причине Лань Ванцзи не сдался так просто. Он расчехлил свой гуцинь.       Пальцы привычно коснулись струн — воздух дрогнул мелодией «Расспроса».       Заклинатель проиграл лишь небольшой отрывок и убрал руку с инструмента, сосредоточенно вглядываясь в струны. Остаточные вибрации голоса циня гулко повторили последние ноты и замерли.       Внезапно струны содрогнулись, и одна нота пропела мелодичным вздохом.       «Расспрос» был популярной мелодией, написанной одним из предков Ордена Гусу Лань. Её использовали для связи с духовным началом. Будь то живой, уже почивший человек или иная сущность на звучание мелодии она должна была откликнуться. При помощи гуциня заклинатель задавал духу вопросы, а его ответы преобразовывались в ноты, которые отражались в струнах.       Сейчас струны начали трепетать сами по себе. Это означало, что Лань Ванцзи удалось установить контакт с духом Юнру. Телесная оболочка девушки была слаба, но для души человека это не играло особенной роли. Теперь Лань Ванцзи мог задать ей важные вопросы и услышать на них ответ нотами гуциня.       Язык музыкального инструмента был особым искусством, доступным только адептам Ордена Гусу Лань. Эти знания берегли в Облачных Глубинах столь же тщательно, как и секретные техники боевого искусства. Только избранные ученики, показавшие незаурядные способности в следовании пути самосовершенствования, удостаивались чести обучаться искусству магических мелодий.       Лань Сичэнь и Ванцзи, конечно же, были в числе избранных.       Лань Ванцзи с малых лет привык к гуциню, а потому в совершенстве изучил его язык. Получив первый отклик духа Юнру, он безо всяких промедлений уверенно исполнил несколько фраз. Через несколько мгновений струны ответили двумя нотами.       Лань Цижэнь ошибался, Вэй Юнру всё ещё была жива физически и духовно. Связь тела с душой девушки оставалась стабильной, но из-за слабости рассудок не мог выбраться из лихорадочного бреда. Слишком много забрала Юнру у брата, слишком много отдала. Её телесная оболочка не могла справиться с таким количеством боли и страданий.       — Вэй Юнру жива. Золотое Ядро не угасло, — перевёл язык циня Лань Цижэнь. Он остановил задумчивый взгляд на лице девушки.       Лань Ванцзи задал следующий вопрос — струны ответили четырьмя нотами.       — Она не может проснуться, — прокомментировал Лань Цижэнь.       — Вы пробовали духовную энергию? — задал вопрос Лань Ванцзи. Он помнил, что Юнру стало легче перед самым его отбытием в Илин, а ведь Лань Ванцзи всего лишь делился с ней духовными силами.       — Конечно, пробовали, — Лань Цижэнь раздосадовано махнул рукой. — Золотое Ядро Вэй Юнру отвергает любую духовную энергию.       Лань Ванцзи ничего не ответил, только скользнул по струнам ладонью, выпуская душу из заклинания. В этот момент Юнру на кровати мягко вздохнула. Две пары глаз впились в лицо девушки. Чуда не произошло — Юнру не очнулась.       Лань Цижэнь молчал довольно долго, а после перевёл утомлённый взгляд на племянника:       — Что тебе удалось узнать в путешествии?       Лань Ванцзи неспешно ответил:       — Мне удалось перехватить молодую госпожу Цзян недалеко от Цзычжоу. Чтобы не навлечь беду на клан Мэйшань Юй, сейчас она направляется во временное укрытие на востоке. Вэй Ин … — его взгляд наполнился тягучей и вязкой тоской, — и молодой господин Цзян… Сейчас их местонахождение неизвестно.       — Что же, — протянул Лань Цижэнь, — раз нет вестей об их смерти, можно надеяться, что они обнаружатся живыми.       Видимо, его племянник считал также: Лань Ванцзи не выглядел убитым горем. Наоборот, глаза его ярко лучились ожиданием хороших вестей.       Довольный увиденным, Лань Цижэнь кивнул:       — Я рад, что ты вернулся. За время твоего отсутствия я связался со многими кланами заклинателей. Недовольных бесчинствами Ордена Цишань Вэнь достаточно, но мало тех, кто готов открыто выступить против них.       — Настроения общества заклинателей нестабильны, — резонно возразил Лань Ванцзи.       — Ты прав. За сильным лидером последуют многие, — Лань Цижэнь поднялся со стула. — Именно поэтому мне надо в путь. Завтра я отправлюсь в Цинхэ.       — Пусть дорога дяди будет лёгкой, — Лань Ванцзи сложил руки в поклоне.        Лань Цижэнь кивнул и неспешно вышел из цзинши.       Оставшись наедине с Юнру, Лань Ванцзи вновь присел на ложе девушки.       Лань Цижэнь сказал, что её тело не принимало духовную энергию других заклинателей, но месяц назад Лань Ванцзи целую неделю поддерживал в ней жизнь только собственными силами.       Надо было проверить, как дела обстоят сейчас.       Он накрыл ледяные ладони девушки своими, мягко сияющими голубым светом. По каплям, небольшим каналом он направил духовную энергию в тело Юнру. Резкого отклика от истерзанного организма можно было не ожидать, тем не менее Лань Ванцзи ясно почувствовал, как сердце девушки глухо ухнуло, а после забилось громко и рвано. Лань Ванцзи расширил канал, позволил духовным силам перетекать свободно — безжизненные ладони девушки слабо дёрнулись.       Он остановился, когда почувствовал лёгкое головокружение. Сейчас Юнру выглядела немногим живее трупа, но всё-таки была в лучшем состоянии по сравнению с тем, какой он увидел её по возвращении в Облачные Глубины. Дыхание девушки углубилось, а тело отпустило внутреннее напряжение. В этот день Лань Ванцзи отнял свои руки, когда за окном опустились сумерки.       Следующие три дня он провёл в ученической цзинши. За месяц бесплодных поисков Вэй Усяня духовной энергии в нём скопилось с избытком, потому делиться ею сейчас с Юнру не доставляло особенных хлопот.       К исходу четвёртого дня стало ясно, что Юнру быстро идёт на поправку. Слабый румянец вернулся на щеки девушки, а ладони перестали обжигать холодом.       В чём была причина подобной реакции Золотого Ядра заклинательницы из Ордена Цзян на его духовные потоки, Лань Ванцзи не знал, но тихо радовался, что действительно может помочь там, где сдался даже его дядя. Он питал тело девушки своими силами, а внутри неё, как и прежде, чувствовал отголоски двух сущностей.                            ***              Резиденция Ордена Лань, Облачные Глубины, уютно примостилась между пятью вершинами горного хребта в окрестностях города Гусу. Туман почти всегда окутывал здешние белые стены и черные крыши домов, растянувшиеся вдоль живописного шатра вод, будто бы облачный океан в царстве бессмертных. Здесь, в объятиях вечной белёсой дымки, даже мысли замирали в благоговении, не решаясь нарушить прекраснейший пейзаж.       Голубое озеро считалось совершенной жемчужиной в этой картине. Гладкое, как зеркало, переливающееся всеми цветами радуги, но остающееся кристально прозрачным, свободное даже от малой тени грязи или ила, оно дарило любому смотрящему в него покой и умиротворение. Только на самом краю, с противоположной стороны восхода солнца, толща воды разбивалась о гладь озера водянистой пылью.       В этом месте была проложена южная граница защитного барьера Облачных Глубин.       Водные потоки пенились и клубились над глубоким озером. Одна из самых высоких точек резиденции Ордена Гусу Лань, Голубое озеро было закрыто для большинства адептов. Отсюда порогами, каскадами и меньшими водопадами питались все озера и речушки резиденции ордена. Исключая естественные источники, Голубое озеро завязывало всю экосистему Облачных Глубин на себя.       Холодные горы и безудержные потоки ниспадающей воды испускали атмосферу настоящей уединённости Дзэн. Озеро считалось идеальным местом для медитации или призыва ускользающей души. В вечерних сумерках и освещёнными звёздами ночами это место наполняла чистая, первозданная магия.       На каменистом спуске к воде в благопристойных позах замерли двое заклинателей в белоснежных мантиях. Один из них был погружён в медитацию, другой держал на коленях черный ласковый гуцинь.       Пальцы Лань Ванцзи привычно перебирали струны. Погружённый в мелодию «Призыва», он сосредоточился на изрядно потёртом серебряном колокольчике с длинной кистью. Цинь взывал к воспоминаниям утерянного украшения.       Звучание «Призыва» превращало любую часть существа, будь то часть тела или любимая вещь, в проводник, через который бесплотный дух мог проникнуть в этот мир. Обычно для его появления перед заклинателем хватало всего одного рефрена. Но мелодия почти подошла к концу, а никакого духа над серебряным колокольчиком до сих пор и в помине не было.       Несмотря на зловещий и требовательный мотив «Призыва», магия Голубого озера преобразовывала духовную силу Лань Ванцзи, обогащала потоки. Морозно-синие оттенки теплели, превращались в лазурные, оживали и плясали над водной гладью. Повинуясь пению музыкального инструмента, они то собирались в хороводы, то рассыпались осколками. Завораживающее действо будоражило воображение, однако таило в себе убийственную силу.       С последними нотами гуциня духовная энергия собралась воедино в серебряном колокольчике Ордена Юньмэн Цзян.       Послевкусие звука ещё трепало струны, когда Голубое озеро откликнулось на зов заклинателя. С шипением из воды в небо устремились водные нити. Они соединялись и склеивались до тех пор, пока не образовали прозрачную стену. Эта преграда не давила и не угрожала, но предупреждала о последствиях любого неосторожного движения или взгляда музыканта.        На «Призыв» Лань Ванцзи откликнулся вовсе не тот, кого он ждал, но заклинатель этому несказанно обрадовался. Умелые пальцы изменили мелодию и скользнули по струнам в «Расспросе». Дух Голубого озера редко позволял спрашивать себя о чём бы то ни было, ещё реже отвечал. Такую возможность нельзя было упускать! Лань Ванцзи не имел права даже взглядом касаться духа стихии, но струны циня озвучили вопрос чётко и ясно.       Водные потоки зашипели и вспенились — Лань Ванцзи не отнимал взгляда от инструмента на коленях.       Тонкий прозрачный жгут подплыл к гуциню, подцепил крайнюю струну и разлился лужей на драгоценном дереве. Ответ Духа прозвучал недовольно, но однозначно.       Нота прогудела «Нет».       — Ванцзи, напрасно ты задаёшь древним духам вопросы о живых, — фигура выплыла из-за поворота каменной тропы.       Мужчина, облачённый в струящуюся мантию Ордена Гусу Лань, белую, как снег, был высок и статен. На его талии, помимо меча, висела сяо, вырезанная из белого нефрита.       Заклинатель Облачных Глубин склонился в почтительном поклоне перед духом Голубого озера, а Лань Ванцзи вскочил на ноги.       Когда молодые мужчины стояли рядом или напротив, они казались зеркальными отражениями друг друга, но чувствовались по-разному.       — Старший молодой господин Лань! — встрепенулся адепт за спиной Лань Ванцзи.       Лань Сичэнь приветствовал заклинателя.        — Ты ведь спрашивал о молодом мастере Вэе? — улыбка коснулась выразительных глаз мягкого оттенка чёрного чая.       Лань Ванцзи не верил собственным глазам. Сколько времени не было ни единой весточки! Сейчас же Лань Сичэнь появился буквально из воздуха, и не где-нибудь, а у священного озера! Бесстрастное лицо осветилось радостью:       — Брат.       — Ванцзи. Сколько лет, сколько зим! — тепло приветствовал его Лань Сичэнь.       Только сейчас Лань Ванцзи вспомнил об этикете и склонился в поклоне перед Главой Ордена Гусу Лань.       Лань Сичэнь шагнул ближе:       — Ещё издали я услышал мелодию «Расспроса» и по её звукам сразу понял, что это играешь ты.       Он внимательно вгляделся в младшего брата, а после перевёл взгляд на водные потоки:       — Вот только, насколько я понял из ответа духа Голубого озера, о молодом господине Вэе всё ещё нет вестей.       — Вообще-то это странно, — влез в разговор адепт Гусу Лань, принимая из рук Лань Ванцзи гуцинь, — уже прошло три месяца, мы вышли даже на след молодого господина Цзян, но о молодом господине Вэй до сих пор нет никаких вестей.       Лицо Лань Ванцзи вновь утратило признаки эмоций, а Лань Сичэнь нахмурил брови, пока адепт продолжал предполагать:       — Даже если он попал в лапы Ордена Цишань Вэнь, так или иначе должны быть хоть какие-то вести.       В этот момент серебряный колокольчик Ордена Цзян чуть качнулся на своём ложе — дух Голубого озера покинул его, стена воды неслышно опала.       — Второй молодой господин Лань по дороге спрашивал всех живых, затем начал расспрашивать мёртвых и всё ещё не узнал ни единой весточки! — видимо, возмущение поведением живого или мёртвого Вэй Усяня вконец расстроило адепта Облачных Глубин. В импровизированном отчёте Главе ордена он изливал собственную досаду. — Неужели человек мог вот так просто раствориться в воздухе?       Лань Ванцзи не обратил на его недовольство никакого внимания. Серебряный колокольчик вновь спрятался у сердца заклинателя.       — Неважно, от живого или мёртвого, от него должен остаться след, — Лань Ванцзи смежил веки и медленно выдохнул. — Рано или поздно я его найду.       Широким взмахом рукава он развеял магию «Расспроса» и низко поклонился водной глади озера.       — Уровень молодого господина Вэй очень высок, и сам он довольно умён. А хорошему человеку и небо помогает, — согласился Лань Сичэнь. — Ванцзи, тебе не нужно так сильно волноваться.       Взгляд Лань Ванцзи наполнился печалью. Он понимал, что брат прав, но никак не мог изгнать из сердца беспокойство:       — Вэй Юнру чувствует, что он жив. Я верю.       — Юнру? — Лань Сичэнь заметно оживился. С него словно упал покров «Главы ордена заклинателей». — Она в Облачных Глубинах?       — Да, — кивнул Лань Ванцзи. — Уже три месяца.       — Замечательно! — счастливо улыбнулся. Лань Сичэнь стремительно развернулся в обратную сторону и, кажется, готов был в любую минуту сорваться вниз по ступеням.       — Брат, — Лань Ванцзи привлёк к себе его внимание, — Вэй Юнру очень слаба.       Радость спала с лица Лань Сичэня, взгляд стал напряжённым:       — Она ранена?       Беспокойство брата о Юнру было понятно, точно также Лань Ванцзи себя чувствовал, когда в пещере на горе Муси пытался вылечить Вэй Усяня. Однако сейчас ситуация складывалась ещё хуже. Раны Вэй Юнру имели не физическое воплощение, они были…       — Вэй Ину больно, — три слова, но каждое встало комом в горле Лань Ванцзи.       Лань Сичэнь застывшим взглядом впился в печальное лицо брата. Зрачки заполнили чайного цвета радужку глаз. Страшная догадка сдавила дыхание.       — Юнру разделила его боль? — почему-то шёпотом спросил Лань Сичэнь.       Лань Ванцзи смог только кивнуть.       Чужую боль, физическую или духовную, можно обратить на себя только в случае истинного единения душ или близкого родства людей. Для близнецов же, рождённых под одной звездой, чувствовать друг друга было естественно. Однако близнецы Вэй оба являлись заклинателями. Их духовная общность была намного сильнее любой другой связи — словно все эмоции и ощущения сливались в одну чашу, из которой пили оба. Но если радость и счастье питали живительной силой, то грусть и отчаяние высасывали, истощали организм.       Перенять же физическую боль можно было в том случае, когда желание помочь пересиливало стремление жить. Юнру не могла просто забрать боль брата, она должна была заплатить за это собственной энергией, а, когда та закончится, — жизнью.       Лань Сичэнь похолодел: чтобы спасти Вэй Усяня, Юнру решила пожертвовать собой!       — Насколько всё плохо? — голос прозвучал излишне резко, но сейчас Лань Сичэня это меньше всего заботило. — Печать Связывания Души пробовали? Нельзя позволить душе Юнру покинуть тело!       Он решительно зашагал в сторону каменной лестницы, когда его остановил Лань Ванцзи:       — Печать не помогла. Души слишком крепко связаны. Но она откликнулась на потоки светлой энергии.       Лань Сичэнь поражённо замер и резко обернулся к брату:       — Как долго ты питал её?       Смешивать духовные силы в больших количествах было крайне опасно. Могло произойти всё, что угодно. Самым вероятным из последствий являлось полное уничтожение тела принимающего. Если потоки энергии имели разную направленность или хотя бы немного отличались по структуре, Золотое Ядро заклинателя и переплетения меридианов могли просто взорваться.       — Полтора месяца, — ответил Лань Ванцзи. — Сейчас Вэй Юнру стабильна и идёт на поправку.       Лань Сичэнь несколько мгновений пристально вглядывался в лицо брата, а после облегчённо прикрыл глаза:       — Хорошо.       Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, приводя сознание в порядок. Железное кольцо, появившееся вместе с известием о болезни Юнру, наконец, отпустило сердце.       — Духовные узы близнецов — сильнейшая связь в мире живых и мёртвых. Разорвать её ничто не в силах. Если Юнру поправилась, есть ли какие-то сведения о молодом господине Вэй?       Лань Ванцзи отрицательно качнул головой:       — Нет. Но Вэй Юнру говорит, что Вэй Ин чувствуется странно: слабым и, одновременно, очень сильным.       Жизнь девушки была вне опасности, потому настроение Лань Сичэня вновь улучшилось. И хотя беспокойство всё ещё плескалось в его глазах, привычная мягкая улыбка вернулась. Он подошёл к брату и опустил ладонь на его плечо:       — Насколько я помню, молодой господин Вэй всегда был наполнен энергией. Уверен, с ним всё хорошо. Верь чувствам Юнру, Ванцзи. Скоро вы увидитесь.       — Мгм.       Поддержка брата, его слова и внутренняя убеждённость зажгли огонёк предвкушения в ясных, словно хрустальных, глазах Лань Ванцзи. Его настроение не укрылось от Лань Сичэня. Тот радовался каждой эмоции и тем более чувству в обычно отстранённом брате.       — Ты зайдёшь к Вэй Юнру? — внезапно спросил Лань Ванцзи.       Безумное желание сделать это прямо сейчас отразилось в чертах Лань Сичэня, однако тут же сменилось тихим смирением.       — С большим удовольствием, но немного позднее. Если мы сейчас увидимся, боюсь, я заброшу все свои исключительно важные дела, — лёгкий смешок сорвался с его губ. — Ты же присмотришь за Юнру до тех пор?       — Мгм, — ответ прозвучал так, словно Лань Сичэню не было нужды даже просить о подобном.       — Спасибо.       Лань Сичэнь на мгновение стиснул плечо брата и отступил назад, возвращаясь в образ Главы Ордена Гусу Лань.       — Месяц назад до меня дошли известия, что вы с дядей всё время посвящаете организации карательного союза против клана Вэнь, — Лань Сичэнь шагнул ближе к воде Голубого озера, полной грудью вдохнул ночной воздух. — Как сейчас обстоят дела?       — Большинство кланов заклинателей всё ещё в сомнениях, — ответил Лань Ванцзи, тоже вернувшийся к привычному отстранённому облику. — Их решения пока неясны.       Лань Сичэнь невесело хмыкнул:       — Сомнения абсолютно нормальны. Мощь Ордена Цишань Вэнь сияет, словно солнце в зените. Даже Орден Юньмэн Цзян был уничтожен всего за одну ночь, — он сделал выразительную паузу. — Не у всех кланов есть мужество, чтобы рисковать.       Из чувства самосохранения многие заклинатели предпочли либо перейти под покровительство Ордена Цишань Вэнь, либо уйти с насиженных мест, подальше от опасного противостояния. Нельзя было их за это осуждать.       Луна ярко сияла в чернильно-тёмном небе. Словно россыпь драгоценных камней, её свету вторило бесконечное множество звёзд. Водопад и Голубое озеро мягко глушили любые переживания, заменяя их спокойной уверенностью.       — Но всё же, каким бы палящим ни было солнце, рано или поздно наступит закат, — пропитанный окружающим пейзажем, Лань Сичэнь звучал убедительно. — В своём путешествии мне посчастливилось повстречать разных людей и услышать множество мнений. Думаю, сейчас самое время собрать Совет кланов заклинателей.                            ***              Медлить они не стали. Неделю спустя в резиденции клана Лань стало многолюдно.       Широкой огласке это Собрание не предавалось, потому делегации от кланов заклинателей явились в Орден Гусу Лань малым составом. Тем не менее участников хватало. Мантии заклинателей всех цветов радуги пестрели среди выдержанных пейзажей Облачных Глубин.       Картины разорённой резиденции великого ордена заклинателей не вселяли уверенность в сомневающиеся головы, однако стойкость Облачных Глубин вызывала уважение. Несмотря на все невзгоды, Орден Гусу Лань не собирался сдаваться, более того, пытался поднять волну восстания против гегемонии Безночного города.       Лань Цижэнь стоял в центре площади. За его спиной возвышались колонны Храма Предков клана Лань.       На небольшом возвышении справа разместились делегации из Цинхэ под предводительством Не Минцзюэ и Ланьлина во главе с Цзинь Гуаншанем. За столом адептов Облачных Глубин в благопристойной позе восседал Лань Ванцзи, за его спиной скромно потупив в землю взор, сидела Вэй Юнру. Лицо девушки раскрасила болезненная бледность, но выглядела она уже вполне бодро.       С левой стороны площади расположились менее именитые кланы, однако им было оказано не меньше уважения, чем представителям великих орденов.       Присутствие на Собрании кланов воспитанницы Пристани Лотоса нервировало многих. Вэнь Чао искал отпрысков клана Цзян, даже обещал щедрую награду за их поимку. Поисковые отряды Цишань Вэнь прочесали половину Китая, заклинатели сбились с ног. Многие поверили, что юное поколение клана Цзян безвестно сгинуло, но вот поглядите-ка, Вэй Юнру, воспитанница Цзян Фэнмяня, преспокойно появилась в обществе Второго молодого господина клана Лань и даже не видела поводов прятаться. Одни заклинатели поражались смелости девушки и сочувствовали её беде, другие негодовали на её наглость, третьи опасались, как бы их самих не передали в темницы Безночного города за якобы сообщнические помыслы.       Вэй Юнру при видимом спокойствии сидела как на иголках. С самого начала собрания она поймала на себе с десяток недовольных взглядов, после чего решила вовсе не смотреть по сторонам. Пусть другие не понимали, ей непременно надо было услышать о решении Совета кланов лично. А ещё, после завершения официальной части, она планировала опросить как можно больше заклинателей о судьбе Вэй Усяня и Цзян Чэна. Вполне возможно, кто-то из них видел парней или хотя бы что-то знал.       Уже прошло почти два месяца с тех пор, как она пришла в сознание, однако брата она практически не чувствовала. Подсознание подсказывало, что Вэй Усянь жив и даже вполне оправился, но точной информации о том не было. Неведение — это пытка.       — Уважаемые господа, — ровный звучный голос именитого учителя Лань Цижэня разлился поверх голов заклинателей, — Орден Цишань Вэнь уже довёл нас до такого состояния, а вы всё ещё собираетесь созерцать огонь с другого берега?       Он спрашивал всех присутствующих и даже не пытался скрыть недовольные интонации голоса:       — Если вы будете держаться в стороне от этого огня, в итоге он перекинется и на ваши головы.       «Неужели страх перед Вэнь Жоханем сильнее гордости? — Вэй Юнру осторожно посмотрела в ряды заклинателей. — Они боятся за себя и свои семьи, это очевидно. Но ведь Учитель Лань прав!»       Среди общего множества выделялся один.       Не Минцзюэ.       Суровый, властный, напористый, он имел репутацию крайне несдержанного и категоричного человека. Одно его присутствие вызывало трепет у многих заклинателей. Сейчас Глава Ордена Цинхэ Не пребывал в состоянии воинственного возбуждения и грозным взглядом обводил присутствующих.        Цзинь Гуаншань, напротив, выглядел несколько раздосадованным и озадаченным. Драгоценный веер в его руках безвольно замер, а взгляд гулял где угодно, но только мимо Лань Цижэня и Не Минцзюэ.       — Учитель Лань, раз уж мы здесь, — осторожно начал Глава Ордена Ланьлин Цзинь, — значит, искренне хотим обсудить эту проблему. Но только…       Он замолк в нерешительности, не зная, как сформулировать свою мысль.       — Какие предложения у Главы Ордена Цзинь? — подтолкнул Лань Цижэнь.       На Цзинь Гуаншаня уставилась сотня глаз. Под таким вниманием Глава Башни Кои моментально преобразился — развеялась несобранность, взгляд стал резче, а на губах заиграла приятная улыбка:       — О, это даже не предложение, просто я считаю, что если мы сейчас так безрассудно выступим против клана Вэнь, это будет совершенно неправильно.       — Да! — тут же раздалось несколько голосов из правой части площади.       — Сейчас у нас всё ещё есть свобода действий, чтобы уладить конфликт, — воодушевлённый поддержкой, Цзинь Гуаншань заговорил бодрее, — а если мы по-настоящему заденем Вэнь Жоханя, боюсь, что у нас не останется пути к отступлению.       «Глава Ордена Цзинь, вы-то чего боитесь? — удивилась Юнру, — в Вашем распоряжении богатства ордена и армия умелых заклинателей. Зачем сейчас отступать? Ведь вы же не останетесь в одиночестве! Участь Пристани Лотоса не грозит вам!»       Лань Цижэнь помедлил с ответом. Он тяжелым взглядом смерил Главу клана Цзинь и спросил:       — И где ваша свобода? И где ваш путь к отступлению? Выдать Безночному городу заклинания и артефакты, а затем доживать свои дни в Надзирательных пунктах Цишань Вэнь?       — Откуда вы?.. — поражённо замер Цзинь Гуаншань.       Пару дней назад, сразу после получения извещения о проведении Собрания кланов в Облачных Глубинах по вопросу создания карательного союза, в Башню Кои явился посланник с приказом Главы Верховного ордена. Вэнь Жохань писал о том, что в резиденции клана Цзинь планируется установить Надзирательный пункт Ордена Цишань Вэнь. Главе Ордена Ланьлин Цзинь предписывалось в течение пяти дней явиться с ключами от Башни Кои и артефактами высшего уровня на встречу с Верховным заклинателем, иначе то, что случилось в Пристани Лотоса, повторился в Ланьлине.       Цзинь Гуаншаню не хотелось участвовать в воинственных затеях Ордена Гусу Лань, однако подчиняться Безночному городу хотелось ещё меньше. Скрепя сердце, он дал согласие приехать на сегодняшнее Собрание кланов, однако никак не ожидал, что здесь его ткнут носом в ультиматум, поставленный Вэнь Жоханем.       — Простите за мою прямоту, — подал голос Не Минцзюэ, — но если мы сдадим оружие, то в глазах Вэнь Жоханя станем просто скотом на заклание!       Его слова действительно прозвучали излишне резко и непреклонно. Ничего удивительного, что в рядах заклинателей на них откликнулись возмущёнными возгласами:       — Ты!..       — Как можешь?..       Смелость Главы Ордена Цинхэ Не нравилась Юнру всё больше и больше. Он имел того типа личность, что была способна одним желанием сворачивать с пути горы и иссушать моря.       — Давайте не будем выходить из себя, — осторожно проговорил Цзинь Гуаншань, вся спесь мигом слетела с него, но статус Главы одного из богатейших орденов заклинателей всё ещё имел немалый вес. — Моё предложение состоит в том, чтобы пока не пороть горячку.       Он сложил веер и улыбнулся в недовольное лицо Не Минцзюэ:       — Подумайте, уровень Цинхэн Цзюня, отца нынешнего Главы клана Лань и Ханьгуан Цзюня, был так высок, а по уровню военной мощи Орден Гусу Лань был одним из лучших среди нас. И что в итоге?       Цзинь Гуаншань выразительно взмахнул веером, призывая общество заклинателей обратить внимание на разруху Облачных Глубин.       «Не стоит убеждать одних людей, приводя в пример беды других, Глава Ордена Цзинь», — Юнру расстроенно вздохнула и с сочувствием посмотрела на идеально прямую спину Лань Ванцзи.        — Премного благодарен Главе Ордена Цзинь за высокую оценку военной мощи Ордена Гусу Лань, — Лань Сичэнь вступил на камни площади Храма Предков. Летящие белые одежды и лобная лента подчёркивали стать Первого нефрита клана Лань. — Вот только Сичэнь считает, что отсутствие военной мощи вовсе не должно быть предлогом для трусливого отступления перед лицом врага.       Лань Цижэнь резко обернулся на голос. Лицо его осветилось радостью.       «Сичэнь! — поражённо охнула Юнру. — Он вернулся!» Девушке стоило больших усилий спокойно усидеть на месте. Помня обстоятельства его исчезновения, Юнру оставалось только молиться, чтобы с Лань Сичэнем ничего не случилось.       — Согласно Вашим рассуждением, Глава Ордена Цзинь, Орден Ланьлин Цзинь от мала до велика согласился сдаться, не сопротивляясь, — Лань Сичэнь вошёл в центр площади и замер рядом с дядей.       — А… ну… — Цзинь Гуаншань не нашёлся с ответом.       — Дядя. Уважаемые Главы орденов, — Лань Сичэнь склонился в приветствии.       — Сичэнь, — Лань Цижэнь едва удержался от того, чтобы обнять племянника. — Я уже давно получил весть о том, что ты возвращаешься. Но почему ты так сильно задержался?       — Я свернул с пути, чтобы кое-что уладить, — откликнулся Лань Сичэнь, — и потому припозднился. Простите, что заставил волноваться.       — Хорошо, что ты вернулся, — Лань Цижэнь коснулся рукой плеча молодого мужчины. Пусть на людях иначе как скромно и сдержанно нельзя было проявлять свои эмоции, Лань Цижэнь позволил себе эту малость. Разлука была слишком долгой. — Очень хорошо. За эти месяцы тебе пришлось нелегко.       Забота дяди, смягчила черты лица Лань Сичэня, сделав его ещё более привлекательным:       — Это дяде и Ванцзи пришлось нелегко за те месяцы, что меня не было здесь.       — Брат, — Лань Ванцзи склонился в приветствии.       — Я вернулся! — радостно улыбнулся Лань Сичэнь и мгновенно осёкся, разглядев девушку за его спиной. Отблеск ослепительного счастья лишь на мгновение мелькнул в его чертах лица, чтобы тут же скрыться за маской Главы Ордена Гусу Лань.       — Молодой господин Лань, — обратились к нему, — вы так легко говорите об этом, но посмотрите на Орден Юньмэн Цзян.       Лань Сичэнь краем глаза увидел, как вздрогнула Юнру.       Из рядов заклинателей продолжили:       — Они безрассудно взбунтовались и что с ними стало?       — Так значит, только потому, что нет гарантии победы, вы все согласны стать собаками у трона Ордена Цишань Вэнь? — высокая фигура, с ног до головы закутанная в тёмный плащ, вышла в центр. Этот человек появился вместе с Лань Сичэнем, но до сих пор не подавал голоса.       Беспокойный шепот пронёсся по рядам заклинателей:       — Кто это?       Человек не стал томить ожиданием Собрание кланов. Он сдёрнул с себя длинный плащ, явив пурпурные одежды, серебряный колокольчик с длинной кисточкой, молодое целеустремлённое лицо и пылающие жаждой мести фиалковые глаза.       — Цзян Чэн! — выдохнула Юнру и вскочила на ноги.       Сейчас ей было глубоко безразлично, что подумают о них другие. Её названый брат, её возлюбленный был жив и здоров! Девушка лёгкой тенью метнулась к нему.       Глаза молодого мужчины вспыхнули радостью узнавания:       — Вэй Аи!       Цзян Чэн шагнул навстречу и даже раскрыл девушке объятья, когда раздался раздражённый голос:       — Юнец из клана Цзян!       Молодые люди замерли, так и не коснувшись друг друга.       — Конечно, тебе легко это говорить! Орден Юньмэн Цзян уже истреблён, — речь заклинателя буквально сочилась желчью и пренебрежением. Он сделал уверенный акцент трагедии семьи Цзян, а продолжил ещё более вызывающе, — а мы всё ещё несём ответственность за жизни наших кланов!       Разрушенное поместье, тысяча трупов адептов Пристани Лотоса, истерзанное тело отца и колокольчик матери — яркие образы в одно мгновение пронеслись перед глазами Цзян Чэна. Невольно он отступил на шаг дальше от Юнру.       Лань Сичэнь тихонько вздохнул где-то за его плечом. «Не надо мне твоего сочувствия!» — мысленно взъярился Цзян Чэн и дерзко вскинул подбородок.       — Вэй Аи, рад, что с тобой всё хорошо, — его приветствие, сдобренное по-домашнему ворчливыми нотками, получилось достаточно тёплым, но каким-то отстранённым. Цзян Чэн действительно испытал облегчение при виде Юнру, но вместе с тем пришло понимание, что за прошедшие месяцы он практически не вспоминал о ней. Судьба Цзян Яньли, ордена, обустройство тренировочного лагеря, поиски выживших адептов и Вэй Усяня до отказа заполнили его мысли. Ускользнувшая из Пристани Лотоса перед самой осадой Юнру в его понимании была в безопасности.       Сейчас перед ним стояла осунувшаяся и сильно похудевшая названая сестра, однако она сумела добраться до Облачных Глубин, а значит, была под защитой.       Цзян Чэн на мгновение коснулся руки девушки и отступил.       «Как с сестрой», — мысль пронзила влюблённое сердце Юнру. Счастье, что всего несколько мгновений назад переполняло её, смыло искрящейся аметистовыми молниями волной. С большим трудом удалось проглотить ком в горле:       — Цзян Чэн, ты жив! Я переживала. Прости, что не смогла дождаться…       Сказать о том, что ей просто не оставили выбора, Юнру не смогла, как не сумела скрыть из голоса нотки горечи.        — Ты… отлично выглядишь, — выдавила из себя улыбку.       Как бы ей хотелось сейчас обвить его шею руками, прижаться к груди, услышать биение сердца, почувствовать, проверить всё ли с ним в порядке! Она всё стерпит, выслушает и повинится, честно ответит за все грехи, что они с братом совершили. Только бы Цзян Чэн принял её, только бы позволил быть рядом!       Однако Пристань Лотоса пала по их с Вэй Усянем вине, дядя Цзян, Мадам Юй и адепты заплатили за их ошибки собственной кровью.       Юнру почти физически чувствовала высокую стену, внезапно возникшую между ними. Сколько бы времени не прошло, Цзян Чэн не простит её, как не простит себя она сама.       Цзян Чэн кивнул девушке, будто услышал её мысли, и развернулся к Собранию кланов. В сердце Юнру стало темно, словно одним выдохом потушили все свечи.       — Это верно, — взгляд азартно блеснул, Цзян Чэн ответил раздражённому заклинателю. — Всё-таки наши стремления разнятся. Возможно, Глава Ордена Яо считает, что если его отцы и братья станут рабами, а жёны и дочери — наложницами, станут работать, не покладая рук, и терпеть унижения, но при этом будут живы, то всё это НЕ ТАК УЖ И СТРАШНО!       Последнюю фразу он выкрикнул в лицо заклинателю: как посмел тот в столь язвительной манере говорить о смерти его родителей?!       — Ты… — задохнулся Глава Ордена Яо. От возмущения он даже вскочил на ноги. — Цзян Чэн! Знай меру в своих желаниях! — мужчина обвиняюще указал на него. — Ты рассуждаешь так уверенно, что, хочешь нас за собой потащить, чтобы мы помогли тебе отомстить за клан?       — ДА! — воскликнул Цзян Чэн. — Я хочу отомстить! Наказать всех виновных!       Щеки Юнру стали белее снега, взгляд упал в пол, но осанка оставалась прямой и предельно напряжённой.       — Я хочу расправиться с псами из клана Вэнь, и ради этого я пойду на всё! — привлекательные черты лица Цзян Чэна заострились — истинный дух возмездия, жаждущий крови. — Вы не смеете убить Вэнь Жоханя! Боитесь его! Хотите только спрятать голову в свой панцирь и молить о пощаде!       Цзян Чэн распалялся всё больше, обличал трусость всё увереннее и не собирался останавливаться, однако осёкся, когда рядом прозвучал мягкий голос Лань Сичэня:       — Юнру, с вами всё хорошо? Вы выглядите уставшей.       Лань Сичэнь обеспокоенно оглядел тонкую фигуру с головы до ног и удручённо выдохнул.       — Сичэнь, со мной всё хорошо. Не стоит беспокоиться, — Юнру ответила благодарным взглядом.       Мужчина ласково и нежно улыбнулся:       — Простите меня, Юнру, вы перенесли тяжёлую болезнь, однако моё существо полнится счастьем, ведь я вижу вас после столь долгой разлуки.       Девушка удивлённо захлопала ресницами, обнаружив, что на мгновение ослепла от этой улыбки, а Лань Сичэнь всё глядел на неё проникновенно:       — Юнру, наша запланированная встреча в Юньмэне не состоялась, но судьба поистине благосклонна ко мне, — он сделал выразительную паузу и скользнул взглядом по белоснежной мантии девушки, украшенной плывущими облаками по подолу. Даже без лобной ленты Юнру выглядела божественно.       Кровь, несколько минут назад покинувшая её лицо, вскипела на щеках румянцем. Она не имела права носить мантию Ордена Гусу Лань, однако в ней чувствовала себя удивительно комфортно.       — Вам не за что извиняться, Сичэнь. Наоборот, я явилась к вам домой незванной, но меня встретили как дорогого гостя, — вести беседы с Первым нефритом клана Лань всегда было легко. Каждое его слово действовало как живительный бальзам. Мгновение, и ты уже отвечаешь искренней улыбкой на его теплоту.       Лань Сичэнь судорожно вздохнул и склонился к руке девушки. Он легко коснулся губами пальцев, а после, словно в забытьи, развернул ладонь и оставил поцелуй в самом центре. Едва слышно он прошептал:       — Не улыбайся так больше никому. Юнру…       Его горячее дыхание согревало прохладную кожу.       Тонкие пальцы Юнру коснулись подбородка мужчины.       Наваждение не исчезло, даже когда Лань Сичэнь выпрямился и потянулся к её волосам — заправить за ухо непослушный локон:       — …моя Юнру, я так хотел увидеть тебя.       Из омута топазовых глаз Юнру выдернул возбуждённый шепот за спиной. Заклинатели оживлённо и совершенно беззастенчиво обсуждали их. Она поймала его ладонь у самого лица.       — Сичэнь… — мягко улыбнулась Юнру, чуть крепче сжала в пальцах его руку и склонила голову к плечу. Смущение не давало щекам остыть, но в стальных глазах плясали смешинки.       Закончить мысль она не успела — Не Минцзюэ довольно, но несколько нетерпеливо хмыкнул:       — Сичэнь, любовные дела можно решить и после битвы!       По рядам заклинателей прокатился заряд хохота. Юнру вспыхнула до кончиков волос, а Лань Сичэнь широко улыбнулся:       — Минцзюэ-сюн, конечно же, прав, однако оторваться от того, что дорого сердцу, практически невозможно.       Он мягко стиснул в ладони тонкие пальцы девушки и развернулся к заклинателям.       — Молодым господином Цзян управляют эмоции, что понятно и естественно в сложившейся ситуации. Однако и правоту его отрицать нельзя. Вэнь Жохань очень недоверчив, а его настроение переменчиво. Вы все прекрасно осведомлены об этом.       Атмосфера общей лёгкости и веселья снова изменилась. В Собрание кланов вернулось напряжение. Пусть оно было не столь тягостным, как ещё совсем недавно, но каждый присутствующий внимательно слушал речь Лань Сичэня и делал собственные выводы.       Юнру осторожно оглянулась. Сомнения, решимость, стойкость, скептицизм — все оттенки эмоций читались на лицах заклинателей. Не попадалось ей на глаза только равнодушия.       Внезапно взгляд девушки порезался об острый край фиалкового лезвия. Цзян Чэн пристально смотрел на неё. Жестокий, исполненный злобы взгляд будто ударил. Юнру вздрогнула, тело прошило мелкой дрожью. Нега, которая в присутствие Лань Сичэня наполняла её, вмиг испарилась. В сердце вновь оголилась рана.       Внимание Первого нефрита клана Лань было для Юнру лаской, придавало сил, но, одновременно, делало слабой. В мире заклинателей идёт война, противоборствующие стороны готовы проливать кровь. В таких условиях позволять себе слабость — непозволительная роскошь.       Юнру же не считала себя сильной, но и трусливой не была. Себя не переделаешь. Этот колкий, холодный, пропитанный угрозой, но направленный прямо на неё взгляд был для неё дороже любых сокровищ мира.       Лань Сичэнь выдержал недолгую паузу и продолжил:       — Сегодня Вэнь Жохань согласен пойти на уступки, но боюсь, что завтра брызги крови окропят и двери ваших домов.       Пока заклинатели растерянно переглядывались, Не Минцзюэ решительно опустил кулак на стол:       — Отлично сказано!       Все взгляды устремились к Главе Ордена Цинхэ Не.       — Ну, а я скажу вот что, неважно, будете ли вы все сражаться или нет, а голову Вэнь Жоханя снимет моя Бася!       — Минцзюэ-сюн, твоя смелость задевает облака, — Лань Сичэнь сложил ладони в приветствии заклинателей, — а отвага поведёт за собой всех нас. Орден Гусу Лань считает своим долгом последовать за тобой.       Сейчас вслед за Главой Ордена Лань должны были раздаться воодушевлённые заявления Глав кланов заклинателей о желании участвовать в карательном союзе против Ордена Цишань Вэнь. Но Совет замер в напряжённом молчании.       Лань Цижэнь наградил заклинателей тяжёлым взглядом, остановил внимание на Цзинь Гуаншане, неодобрительно хмыкнул:       — Чтобы сражаться, нужно поднять знамёна по всей Поднебесной. Среди орденов заклинателей всегда царила справедливость, а сейчас все стоят и смотрят на огонь со своего берега, но на полпути остановиться будет нельзя. Ведь каким бы ни был исход, нас всех ждёт одинаковая участь.       — Но ведь… — Цзинь Гуаншаня не отпускали сомнения. — Как мы будем противостоять Вэнь Жоханю только силами наших кланов?       — Мощь Ордена Цишань Вэнь велика, но настроения их вассалов изменчивы, — ответил Лань Сичэнь. — Мы пошатнём их власть изнутри. Нам нужно постараться перетянуть на свою сторону тех, кого заставили покориться силой.       Глава Ордена Лань звучал убедительно, но недостаточно для Цзинь Гуаншаня. Словно выискивая слабые места в намерениях Ордена Гусу Лань, он вкрадчиво спросил:       — Но какой же клан заклинателей сможет прорвать защиту Безночного города? Кто возьмёт на себя такой риск?       Лань Сичэнь внимательно выслушал, мягко улыбнулся и взмахнул широким рукавом мантии, приглашая Собрание кланов обратить внимание на площадь за своей спиной.       Многотысячная армия заклинателей выступила вперед.       — Кто все эти люди?.. — поразился Глава Ордена Яо.       Из первых рядов послышался решительный голос. Заклинатель сделал несколько шагов вперёд:       — Оуян Синь из Балина. Орден Цишань Вэнь уничтожил наш храм и вырезал мою семью. На моё счастье, Второй молодой господин Лань спас меня, и я привёл за собой сотню выживших заклинателей нашего клана, чтобы присоединиться к армии!       — Ван Цзинь из Жунань. Орден Цишань Вэнь казнил всех моих родных, обесчестил мою сестру, поэтому я пришёл по зову молодого господина Лань. Клянусь, я не успокоюсь, пока не разгромлю Цишань!       — Фу Хуань из Хэдун. Меня также спас Второй молодой господин Лань, я пришёл с двумя сотнями людей из моего клана. Готов выполнять приказания!       — Сяо Гуань из Суньшань!       — Танси Ян из Цзай Хань!       — Ли Тун из Учжоу!       — У Е из Шанцю!       — Уважаемые господа, — лучезарно улыбнулся Лань Сичэнь, — у вас есть какие-то возражения?        Собрание кланов изумлёнными возгласами приветствовало каждое имя из толпы заклинателей.       — Прекрасно! — Не Минцзюэ спустился с помоста и встал перед своей будущей армией. — По преданию в эпоху Пяти Императоров на небо взошло десять солнц. Высохли горные реки, жизнь людей оказалась в опасности. Бесчинства и жестокость Ордена Цишань Вэнь не уступают бедствию, которое принесли десять солнц. Но в древности был герой, великий лучник И. Он застрелил девять солнц, тем самым спас всё живое в мире. Сегодня все здесь присутствующие СТАНУТ СТРЕЛКАМИ И! А битва против клана Вэнь ВОЙДЁТ В ИСТОРИЮ ПОД НАЗВАНИЕМ АННИГИЛЯЦИЯ СОЛНЦА!       Ответом стал оглушительный боевой клич сотен голосов.                            ***              Собрание кланов завершилось час назад. Сейчас Лань Цижэнь, Не Минцзюэ и Цзинь Гуаншань обсуждали с Главами кланов общие стратагемы предстоящего похода, а остальные заклинатели разбились на группы и прогуливались по Облачным Глубинам — впервые все двери резиденции Ордена Гусу Лань были открыты.       После собрания Юнру прямиком отправилась в отведённые ей комнаты собирать вещи. Она не знала, позволит ли ей Цзян Чэн присоединиться к лагерю Ордена Юньмэн Цзян, но оставаться в стороне, когда вершится судьба мира заклинателей, не собиралась.       Здесь её поймал Лань Сичэнь.       — Юнру, послушайтесь меня, прошу, — он искренне переживал за девушку, — вы только что перенесли тяжёлую болезнь и всё ещё сильно ослаблены. Вам лучше быть подальше от войны. Я не хочу, чтобы вашей жизни что-то угрожало.       — Сичэнь…       Юнру перебили — Цзян Чэн широкими шагами пересёк лужайку перед цзинши в ученическом секторе:       — Глава Ордена Лань, будьте спокойны, я смогу её защитить. Вэй Аи — часть Ордена Юньмэн Цзян. Она останется со мной, если сама того пожелает, конечно же.       Юнру удивлённо вскинулась, но сердце сладко пропело: «А-Чэн зовёт меня с собой!». Захотелось радостно прокричать «Да, забери меня!», но тревожные настроения Лань Сичэня несколько остужали восторги.       — Глава Ордена Цзян, позвольте мне воспользоваться статусом старшего, — за светлой улыбкой Лань Сичэня угадывалась решимость добиться своего, — Облачные Глубины всё же безопаснее любого другого места. Ванцзи лично проследил за восстановлением защитного барьера.       Отрицать очевидные факты не мог даже Цзян Чэн, однако для Лань Сичэня было важно, чтобы девушка осталась по собственной воле.       — Юнру, может, останетесь с нами? — ласковый взгляд и мягкое касание предназначались только ей. — Здесь пригодится ваша помощь.       Цзян Чэн язвительно хмыкнул:       — Да, конечно, помощь опытного целителя нигде лишней не будет.       — Не стоит так горячиться, молодой мастер Цзян, — Лань Сичэнь попытался аккуратно осадить вспыльчивого мужчину.       Цзян Чэн в ответ только фыркнул и встряхнул головой, откидывая чёлку со лба.        «Они что, делят меня как последний кусок пирога?» — Юнру не верила собственным глазам. Насупленный и чуть обиженный Цзян Чэн и убедительный, но без надобности настойчивый Лань Сичэнь обменивались острыми взглядами. Отчего-то стало смешно.       — Чего это ты веселишься? — пробурчал Цзян Чэн, заметив озорной блеск в глазах девушки и улыбку до ушей.       — Не ворчи, Цзян Чэн. Я просто счастлива, что с вами обоими всё хорошо! — Юнру не удержала смешок, а, получив ещё один хмурый взгляд фиалковых глаз, рассмеялась в голос.       Как же давно она не смеялась! Лёгкость охватила всё существо и унесла высоко в небо. Отсюда умиротворённый пейзаж Облачных Глубин казался наполненным нестерпимо яркими красками, а двое молодых мужчин, поражённо уставившихся на неё, великолепием затмевали солнце.       — Сичэнь, — Юнру, наконец, вернулась из грёз в реальность, — практически каждый адепт Ордена Гусу Лань обладает знаниями лекаря.       Лань Сичэнь открыл рот, чтобы возразить, но девушка успела прежде:       — Кроме того, вы сами лучший целитель, чем я могла бы когда-либо стать. Пожалуйста, не спорьте, вы знаете, что это так, — Юнру потянулась рукой к его губам, когда Лань Сичэнь вновь попытался что-то сказать. Это получилось неосознанно, но выглядело так, словно ладонь девушки соскучилась по поцелуям.       — В то же время лагерь Ордена Юньмэн Цзян не может похвастаться медицинским персоналом, — в шаге от касания Юнру успела остановиться и поспешно убрала руку, смутившись. — Да и Цзян Чэн прав — я принадлежу Ордену Юньмэн Цзян. Так что будет правильно, если я отправлюсь с ним.       Недовольный поведением девушки Цзян Чэн с последними её словами расцвёл ликующей улыбкой. Лань Сичэнь же расстроенно вздохнул и покачал головой:       — Да будет так.       В мягкую улыбку влилась грустная нота.       В этот момент на лужайке появился Лань Ванцзи. За спиной его висел зачехлённый гуцинь, а на поясе — меч. Артефакт величайшей ценности, поясной меч Бичэнь, всё ещё находился в руках Вэнь Чао, потому Лань Ванцзи использовал стандартное оружие Облачных Глубин. Пусть они не имели собственных душ, зачарованные мечи Ордена Гусу Лань отличались качеством и отличным балансом.       — Ванцзи, — приветствовал Лань Сичэнь.       Юнру склонилась в поклоне, Цзян Чэн сложил ладони в приветствии заклинателей:       — Лань Ванцзи. Ханьгуан Цзюнь.       — Ты желаешь отправиться в лагерь Ордена Юньмэн Цзян, — как обычно без слов понял намерения брата Лань Сичэнь.       — Мгм, — прозвучало в ответ, пока Лань Ванцзи отвечал на приветствия. — Вэй Ин может быть там.       Юнру опустила взгляд, плечи её поникли — вестей от Вэй Усяня до сих пор не было.       — Нам пришлось расстаться в горах Илина чуть больше трёх месяцев назад. Он обещал меня дождаться, — Цзян Чэн лишь на миг задержал взгляд на Юнру, — но когда я вернулся, не нашёл даже его следов.       Лань Ванцзи согласно кивнул:       — Там его следы обрываются.       — Уверен, вместе у вас получится отыскать молодого мастера Вэй быстрее, — как бы Лань Сичэнь не хотел отпускать из Облачных Глубин брата и Юнру, удержать их всё равно бы не вышло. Оставалось поддержать и направить дорогих его сердцу людей. — Лёгкой дороги.       — Сичэнь, спасибо, — отозвалась Юнру.