Любовь, согретая Лотосом. Книга 1. Зеркальный Лотос

      Юньмэн. Пристань Лотоса              В свете последних событий и ярких признаний Цзинь Цзысюань достаточно быстро собрался в обратную дорогу. Правда, Юньмэн покидать в одиночестве отказался наотрез. Наследник Ордена Цзинь не желал расставаться с невестой ни на миг, даже если это означало увезти девушку из родного клана. К тому же, как он утверждал, о приезде Цзян Яньли в Башню Кои настаивала и Мадам Цзинь. Супруга Главы клана решительно была настроена провести брачную церемонию в Ланьлине, потому попросила у будущей невестки «помощи в организации». Цзян Чэн по этому поводу ворчал больше обыкновенного, но решать вопрос всё равно позволил сестре. Цзян Яньли же с ответом не тянула. Так и вышло, что, едва дождавшись письменного благословения от Цзян Фэнмяня, Цзян Яньли и Цзинь Цзысюань оставили Юньмэн. Свадьбу запланировали на начало весны. Времени оставалось всё меньше, а сделать предстояло многое.       Между тем конец года неумолимо приближался. Однако не только праздничным настроением наполнялись дни: забот оказалось немало.       Цзян Чэн всё чаще закрывался в своём кабинете, изучая донесения или встречаясь с посланцами союзных кланов. Из-за закрытых дверей нередко слышался его рассерженный голос. Ещё яростнее эмоции звучали, когда рядом с ним находился Вэй Усянь. Возвращаясь из очередной отлучки за пределы Пристани Лотоса, тёмный заклинатель приносил с собой дух смерти и недобрые вести: адепты Вэнь, обряжаясь простолюдинами, сеяли смуту среди мирного населения.       Введённые в заблуждение и доведённые до крайности лишениями военного времени люди кидались на всякого, кто вызывал малейшие подозрения. Смертей оказалось столько, что были вынуждены вмешаться правительственные войска. Но и им удавалось подавить лишь внешнее сопротивление. Исподтишка люди всё равно мстили обидчикам, грабили и убивали. Хуже всего приходилось неудачливым заклинателям, не имевшим возможности защититься от нападок обычных людей. Тем же, кому удалось спастись от ярости горожан, не удавалось скрыться от лазутчиков Ордена Вэнь. Бесчинства творились повсеместно.       Однако города, в которых располагались резиденции Великих Орденов, жили более-менее мирно. Здесь люди ещё верили заклинателям. Тем не менее рисковать никто не хотел. Потому после непродолжительной поездки в Чунъян и знакомства с оборонительной системой крепости делегация Ордена Цинхэ Не с Не Минцзюэ во главе покинула Юньмэн и вернулась в Нечистую Юдоль. Хотя Не Хуайсан ещё несколько раз появлялся на пороге Пристани Лотоса, прося возможности вновь взглянуть на рукописи Хранителей. С самым таинственным видом заклинатель засиживался допоздна, делая копии свитков, и исчезал из поместья с наступлением сумерек.       — Глава Не выставил комендантский час? — после третьего подобного визита Цзян Чэн криво усмехнулся и махнул рукой.Военные дела требовали к себе повышенного внимания, так что на странное поведение Не Хуайсана решили не обращать внимания.       Так продолжалось несколько недель.       Перед самым Новым Годом в Пристани Лотоса вновь появился Лань Сичэнь. На этот раз Глава Лань прибыл один. Он рассказал, что неотложные дела отправили Лань Ванцзи в Мейсян, в бывший орден Ян. Там наблюдалась странная активность духов и тёмных сущностей. Вэй Усянь предположил в том последствия экспериментов Вэнь Цзиньлуна и применения Чёрных Клеток Плоти, даже собирался отправиться вслед за Лань Ванцзи, однако был вынужден отказаться от затеи.       Как раз перед отбытием Вэй Усяня в Мейсян Цзян Чэн получил послание от Не Минцзюэ. Глава Не попросил срочно разобраться с ходячими мертвецами и нечистью в Ланъя. Трупы с местных захоронений и разношёрстные тёмные твари по необъяснимым причинам стекались к месту бывшей стоянки Ордена Вэнь. Мирный люд был напуган и винил заклинателей. Не Минцзюэ никого не обвинял, но в послании ясно угадывался намёк: применение тёмных заклятий могло нарушить баланс сил в области. Так что Цзян Чэн отправил Вэй Усяня разбираться с тем, что тот мог по неосторожности натворить.       Юнру собиралась ехать в Ланъя с братом, ведь тоже сыграла в битве не последнюю роль, однако тот даже спорить с ней не стал: попросту исчез из поместья, оставив девушку глубоко спящей. Юнру, конечно же, разъярилась не на шутку и даже обиделась на своеволие брата. Она попыталась последовать за ним.Только совместными усилиями Цзян Чэна и Лань Сичэня девушку удалось отговорить: её помощь нужна была в Пристани Лотоса. Теперь, когда Цзян Яньли покинула Юньмэн, домашние заботы легли на плечи девушки. Хотя Ян Мейлин многое взяла на себя.       Оказалось, что Юнру в Пристани Лотоса задержалась не напрасно. Через три дня к ней пришёл посланник из Нечистой Юдоли. Не Цзунхэй представился личным помощником Не Хуайсана и передал девушке пять объёмных книг, заполненных разнообразными иллюстрациями. В картинках Юнру легко узнала витиеватые фигуры и цветочные орнаменты, какими были украшены рукописи Хранителей, но ничего толком не поняла. Подробностей не знал и посланник Нечистой Юдоли. Не Цзунхэй обозначил только, что Не Хуайсану удалось «разгадать загадку», и о результатах тот намеревался лично доложить в самом скором времени.       Это время случилось буквально на следующий день.       Сперва с рассветными лучами в покоях Юнру появился измученный Вэй Усянь. Прежде чем упасть без сил на кровать сестры, он успел рассказать, что тёмный призыв поднял мертвецов из могил и обратил осколки душ павших в битве воинов в мороков. Отступник, совершивший ритуал, своё дело сделал чисто: следов за ним не осталось. Вот только в тёмном заклятии было больше самонадеянности, чем умения. Вложенных сил заклинатель не рассчитал, так что на зов слетелась вся нечисть из округи. Пришлось повозиться.       О подобном же написал в отчёте брату Лань Ванцзи. Заклинатель Облачных Глубин также обнаружил след тёмного ритуала, но отпечатков заклинателя-отступника не нашёл. Лань Ванцзи пришлось столкнуться не только с мороками павших воинов, но и остатками тварей, некогда пленённых в Черных Клетках Плоти. Обо всём этом Лань Сичэнь поведал им, едва солнце вошло в зенит.        К исходу дня Пристань Лотоса вновь встречала гостей. Не Минцзюэ и Не Хуайсан прибыли с вестями из Илина и Цишани.       — Люди, заклинатели, тёмные твари — мир сошёл с ума! — Не Хуайсан бессильно заламывал руки, а Глава Не глядел на всех странно горящими глазами.       В Илине и Цишани признаков тёмного ритуала замечено не было, однако проблем там и без того хватало.       — Люди уже не слушают никого и словно бы ничего не боятся, — Не Хуайсан в этот раз говорил за брата. Тот в молчаливой ярости сжимал рукоять сабли. –Едва Цзинь Гуаншань вывел из Безночного города основную часть воинов, дворцы Вэнь Жоханя и его сыновей были разграблены. Вытащили всё, даже сломанную мебель.       — Что нам с того? Пусть грабят, — Цзян Чэн безразлично пожал плечами. — По большому счету, там ничего толком не осталось. Уверен, Цзинь Гуаншань забрал с собой даже свечи, под светом которых младшие адепты рисовали талисманы.       — Это верно: забрал, — Не Хуайсан неуютно поёжился. — Вот только кроме вещей остались же ещё и люди.       — Что с ними? — Юнру озадаченно нахмурилась. После взятия Безночного города всех слуг и младших воспитанников распустили по домам, а оставшихся в живых заклинателей забрали для допросов в Башню Кои и Нечистую Юдоль.       — Мертвы, — Не Минцзюэ подал голос. Он, казалось, едва сдерживал разъярённый рык. — Все до единого.       — Это как? — Цзян Чэн опешил.       — Мертвы даже те, кто сидел в темнице Нечистой Юдоли, — почему-то шёпотом рассказал Не Хуайсан. — У каждого следы отравления.       — А те, кого отпустили? — у Юнру сердце замерло. — Там же и дети были, и старики…       Вместо ответа Не Минцзюэ посмотрел на неё как на полоумную, а Лань Сичэнь со вздохом пояснил:       — Их тела находят в разных концах страны. Причины смерти разнятся, но выживших почти не осталось. Я лично осмотрел не меньше дюжины тел.       — Что за ерунда? Зачем убивать слуг? — Цзян Чэн от души хватил кулаком по столу.       — Чтобы не раскрыли тайны? — Не Хуайсан вновь высказал предположение.       Однако его жёстко поправил брат:       — Чтобы в живых никого из Вэнь не оставить! — Не Минцзюэ вдруг вскочил на ноги и принялся вышагивать по залу. — Не все, но многие убийства совершены обычными людьми. Желая мести ослабевшему сейчас Ордену Вэнь за долгий период почти рабства, люди убивают всех, кто с ним был хоть как-то связан.       — К расследованию смертей привлечены правительственные силы и ресурсы наместников городов, но они мало что могут выяснить. Все будто бы воды в рот набрали, — Не Хуайсан испуганными глазами следил за братом.       — А что насчёт пленных заклинателей? — Цзян Чэн задал важный вопрос.       — А-Яо написал, что допросил тех, кого забрали в Ланьлин. Однако ни о местонахождении военачальников Вэнь, ни об их дальнейших планах они ничего не знают. Указали только на несколько поместий клана Вэнь, о которых раньше не было известно, — Лань Сичэнь с готовностью поделился информацией. — Однако в тех поместьях живут побочные ветви клана, много лет не участвовавшие в жизни Безночного города.       — Бесполезная информация… — Цзян Чэн досадливо поморщился.       — Почему же? — насмешливо вскинулся Не Минцзюэ. — Мы проверили каждое из поместий. И знаете, что обнаружили? Трупы, трупы и ещё раз трупы.       — О Боги!.. — Юнру не сумела сдержать возгласа.       Цзян Чэн тяжело вздохнул, Не Хуайсан выглядел совершенно убитым, а лицо Лань Сичэня побелело.       — Кто-то идёт впереди нас и уничтожает всякого, кто может хоть что-то знать! — Не Минцзюэ взревел раненым вепрем.       — Мы не можем ни спасти людей, ни остановить трагедию, — Лань Сичэнь на мгновение прикрыл глаза.       В зале повисла напряжённая тишина. Каждый обдумывал услышанное. В этот момент двери бесшумно отворились, пропуская укутанного в тёмную мантию заклинателя.       — Можно допросить души погибших, — Вэй Усянь медленным шагом прошёл мимо собравшихся и остановился за спиной сестры.       — Мы первым делом призвали их души, господин Вэй, — Лань Сичэнь покачал головой. — Ни одна не сумела назвать убийцу или причину убийства.       — При всём уважении, Глава Лань, допрашивали их вы, а не я, — Вэй Усянь чуть склонил голову.       — То есть ты спрашиваешь как-то иначе? — Не Минцзюэ с вызовом поглядел на заклинателя.       Однако Вэй Усянь, показалось, не заметил недоверчивого взгляда:       — Я не спрашиваю, Глава Не. Я просто вижу больше остальных.       — Ах ты! — вскинулся Цзян Чэн: к недомолвкам он явно не был сейчас готов. — Вэй Усянь, если есть, что сказать, говори, если нет — проваливай!       — А-Ин, может, пояснишь? — Юнру цепким взглядом окинула осунувшееся лицо брата, отметила мертвенный оттенок кожи на его шее, но увидела решимостью горящие глаза. — Ты ведь пришёл из Ланъя не с пустыми руками.       — Верно, — Вэй Усянь исподлобья взглянул на Цзян Чэна, но ответил только сестре.       Он уселся рядом с девушкой и принял из её рук чашу с чаем. Лишь сделав пару глотков, Вэй Усянь начал говорить:       — От бывшего лагеря Вэнь в горах Ланъя следов не осталось. Убрали не только трупы, но даже опорные колья шатров. Зато на месте ставки Цзинь Гуаншаня начали возводить смотровую башню. Рабочие привлечены из простых людей и работают спешно.       — А-Яо решил поторопиться с опорными пунктами, чтобы вовремя замечать любые изменения, — Лань Сичэнь подтвердил сказанное.       — Именно строители неделю назад заметили неладное на противоположном склоне холма, — Вэй Усянь отставил пустую чашу, но добавки не попросил. Вместо этого он взял руки Юнру в свои, точно просил поддержки. — В один день над укутанной снегом землёй появился белый туман. Люди сперва не придали этому значения, однако дымка не рассеивалась. Она сошла только к вечеру третьего дня, а ночью туда потянулись ходячие мертвецы.       — Их что-то привлекло? — Цзян Чэн хмурился всё больше.       — Да. Печать Призыва была начертана прямо на снеге, — Вэй Усянь как-то обречённо качнул головой. — Туман продержал её неизменной достаточно долго, чтобы заклятие впиталось в землю и выпустило наружу души убитых.       — Но зачем? — Не Хуайсан переводил совершенно круглые глаза с Вэй Усяня на Юнру и назад.       Ему ответил Лань Сичэнь:       — Чтобы отвлечь наше внимание от других мест.       — Но нигде больше ничего не происходит! — Не Хуайсан развёл в стороны руки. — Ни нападений, ни крупных стычек — ничего. Только единичные убийства да пара ссор между заклинателями во время охоты за адептами Вэнь.       — Согласен: подобное не может быть причиной, — Цзян Чэн кивнул. — В Юньмэне всё спокойно, но отец пишет, что в Мэйшань несколько раз видели адептов Вэнь и заклинатели союзных кланов чуть не передрались за их головы.       — Так, может, в этом цель? — предположила Юнру. — Заклинателей мелкими событиями и тёмными заклятиями пытаются отвлечь из орденов и так сыграть на их жажде крови и славы?       — Рассредоточение сил по территории страны? Сильно в этом сомневаюсь, — Не Минцзюэ покачал головой. — Ни один командир подобного не допустит.       — Не у всех есть командиры, — заметил Лань Сичэнь. — Дисциплина соблюдается только среди адептов орденов.       — Получается, пока одни гоняются за славой и наживой, другие вынуждены сидеть в орденах, ожидая приказаний… Думается, между нами хотят посеять раздор, — Цзян Чэн задумчиво смотрел на девушку.       — В этом есть смысл, — заметил Лань Сичэнь. — Учитывая, что заклинатели часто ищут кровной мести, сыграть на чувстве соперничества несложно.       — Это бред! — вспылил Не Минцзюэ. — Зачем военачальникам Вэнь по крупице раздувать скандал, если они могут нанести несколько точечных ударов? Вспомните сколько заклинателей скрылось из Безночного города вслед за этими псами, армия у них достаточная!       — Думаю, они так и поступят, Глава Не, вот только тогда, когда мы будем по горло во внутренних дрязгах, — Цзян Чэн жёстко улыбнулся.       — Пха-х! Напрасно они надеются! — Не Минцзюэ гордо вскинул голову. — Нечистая Юдоль ещё никогда не была столько крепка духом, как сейчас.       — Как и Юньмэн! — Цзян Чэн поддержал соратника: ответил ему в тон.       — Итак, как же мы поступим? — Лань Сичэнь с интересом оглядывал собеседников. — Глава Цзинь предлагает подождать, пока военачальники Вэнь не проявят себя. Этим утром я получил послание от А-Яо.       –Цзинь Гуаншань предлагает сидеть на попе ровно? Ха! И почему я не удивлён?! — Не Минцзюэ раскатисто расхохотался.       — Других вариантов у нас всё равно нет, –заметил Цзян Чэн. — Нам только и остаётся, что отслеживать происходящие события и копить силы.       — Полагаю, будет правильным усилить патрули на подконтрольной территории, а ещё стоит переговорить с наместниками в городах. Людей следует успокоить, — лицо Лань Сичэня сделалось серьёзным. — Согласно древнему закону, мы не можем «вмешиваться в жизнь и дела людей без их на то прямой воли или противопоставлять свою силу их бессилию». Однако вопрос с беспорядочными убийствами и нападениями на заклинателей надо разрешить как можно скорее.       Не Минцзюэ и Цзян Чэн согласно кивнули. Выглядели при этом заклинатели крайне напряжёнными, точно предполагалось разобраться со сложнейшей задачей.       — Ещё надо разобраться с тем, кто использует тёмные заклятия столь бездумно… — Вэй Усянь вдруг подал голос. На товарищей он не смотрел, а медленным взглядом прослеживал силуэт сабли на поясе Не Минцзюэ.       Бася реагировала на подобное внимание излишне ярко. Юнру ощутила вибрацию духовных сил, точно зачарованное оружие сопротивлялось взгляду тёмного заклинателя. Однако сам Глава Не, казалось, ничего не замечал.       — Не удивлюсь, что это опять какой-нибудь выродок типа этого Вэнь Цзиньлуна, — Не Минцзюэ безразлично дёрнул плечом и положил ладонь на рукоять сабли. — Вряд ли он единственный в этом гадюшнике баловался запрещёнными знаниями.       — С Тьмой не балуются, Минцзюэ-сюн, — не согласился Лань Сичэнь. — Меня также беспокоит использование заклятий Пути Тьмы, учитывая, что Ванцзи описал очень похожую историю. Случаи применения тёмной магии в Мейсян и Ланъя похожи, словно две капли воды в одном пруду.       — Значит, придётся ещё и на отступников охотиться, — Не Минцзюэ бросил нечитаемый взгляд на Вэй Усяня.       — Глава Лань, Лань Чжань всё ещё в Мейсян? –Вэй Усянь усиленно разглядывал пальцы сестры, делая вид, будто не заинтересован в ответе на вопрос.       Однако обманчивое безразличие тёмного заклинателя Лань Сичэня не обмануло:       — Ванцзи направляется в Гусу. Сейчас мы стараемся не покидать надолго Облачные Глубины, ведь именно туда приходят все важные вести.       — Понятно, — Вэй Усянь чуть качнул головой и потихоньку вздохнул, а Юнру едва удержалась от улыбки: брат явно был опечален скорым возвращением Лань Ванцзи домой.       — В любом случае, вся эта ситуация раздражает! — Не Минцзюэ досадливо поморщился. — Мы вынуждены ждать и понятия не имеем, откуда придёт напасть!       Глава Не выразил общее настроение. Напряжённый Цзян Чэн и задумчивый Лань Сичэнь согласно кивнули. Они думали также. Только Вэй Усянь выглядел отстранённым, хотя далеко не безразличным. Юнру чутко чувствовала его смятение и слышала бесконечные вопросы к бестелесным сущностям: на благо общей цели Вэй Усянь использовал методы, доступные лишь ему одному. Между тем Тени ничего вразумительного сказать не могли: из мрака слышались ехидный смех и шёпот, без конца повторяющий «в снежных туманах». Прояснить ситуацию никак не удавалось, потому даже Вэй Усянь ходил мрачнее тучи.       Обстоятельства складывались из рук вон плохо. Нужен был хотя бы какой-то луч света, способный возродить надежду, потому Юнру задала вопрос:       — Хуайсан, те книги, что ты мне отправил, содержат копии рисунков с рукописей Хранителей. Не Цзунхэй передал, что тебе удалось разгадать тайну Охранного Купола. Расскажешь? Признаться, я половину дня провела, изучая изображения из книг, но так и не сумела разобраться.       — О! Правда? — Лань Сичэнь встрепенулся. — Не сомневался, что у тебя получится, Хуайсан! Что же ты узнал?       — И когда только успел? — Не Минцзюэ присоединился к общему интересу, но смотрел на брата с подозрением.       Воодушевившийся было Не Хуайсан под этим взглядом вмиг стушевался, но всё-таки замалчивать важное не стал. С каждым словом он выглядел всё увереннее, потому совсем скоро перестал обращать внимание на совершенно почерневшее лицо брата:       — Нам пришлось немало потрудиться, да и Мастер долго не желал раскрывать секретов. Сперва сослался на забывчивость, но в конце концов мне удалось убедить его помочь. Те книги, что я прислал деве Вэй, — собрание копий выполненных Мастером рисунков. Оказалось, что он и понятия не имел для кого создавал изображения. Много лет к нему обращались инкогнито и ничего конкретного не объясняли. Просили только раз за разом изменить рисунки, обрамлявшие «имена почивших родственников».       — «Имена почивших»? — Цзян Чэн удивлённо вскинул брови. — Зачем? Ведь памятные дощечки хранятся в Храме Предков.       — Вот и я задался тем же вопросом, Глава Цзян, потому позволил себе немного поспрашивать. Мастер за давностью лет не смог вспомнить ничего конкретного, но пару имён, вписанных им в рисунок, назвал, — Не Хуайсан загадочным взглядом обвёл присутствующих. — Именно об этих именах я спросил Мастера Цзян и, наконец, картинка сложилась.       — Имена принадлежали кому-то из рода Хранителей! — догадался Лань Сичэнь.       — Именно! — Не Хуайсан расцвел ликующей улыбкой.       — Отец ни о чём подобном в письмах ко мне не писал, — теперь уже Цзян Чэн въедливым взглядом рассматривал заклинателя Нечистой Юдоли.       Тот же в ответ только развёл руками:       — Вероятно, не хотел отрывать от текущих дел. Всё-таки до разгадки тайны Хранителей ещё далеко.       — Получается, заклинание Купола состоит из имён самих Хранителей? — Юнру в задумчивости склонила голову к плечу. Чем больше она об этом размышляла, тем разумнее ей всё это представлялось.       — Кажется невероятным, но это многое объясняет! — глаза Лань Сичэня сияли неподдельным восторгом.       — Несомненно, — Вэй Усянь с готовностью включился в обсуждение. Рукописи Хранителей он знал почти наизусть. — Охранный Купол Пристани Лотоса — это не просто могущественное заклинание, а сплетённые воедино души Хранителей: их мысли, истовая вера и желание защитить родной край.       — Заклинание имеет живую природу, рождённую нежизнью, оттого оно оказалось настолько сильным — почти несокрушимым, — Юнру чувствовала разливающееся внутри тепло. Раньше — тайной, сейчас секрет Хранителей чудился почти религией, чем-то сакральным. — По этой же причине письмена заклинания не надо было нигде записывать, достаточно было помнить имена предшественников!       — Заступничество предков — сильнейший оберег от всех несчастий, — кивнул Лань Сичэнь. — Разрушить такой барьер снаружи практически невозможно, ведь любовь и забота — чистейшие из чувств. Однако я никогда прежде не слышал, чтобы на основе веры создавали боевые заклинания.       — Видимо, Хранителям это удалось! — Не Хуайсан с видимым трудом сидел на своём месте ровно. — Судя по количеству черт в найденных нами самых старых изображениях, попыток Хранители предпринимали немало.       — Тем не менее им это удалось! — Цзян Чэн вскинул голову. — Охранный Купол даже армия Вэнь Чао не могла пробить!       — Что же это получается: поднимая Купол над Пристанью Лотоса, эти ваши Хранители молились предкам и просили заступничества? — Не Минцзюэ выглядел озадаченным.       — Другого объяснения нет, — Вэй Усянь медленно кивнул.       — Между тем Купол пал, стоило Вэнь Чжулю убить Хранителей, — лицо Цзян Чэна заострилось гневом.       — Видимо, заклятие немедленно слабеет, стоит источнику питания иссякнуть или усомниться в своих действиях. Когда молитву возносить некому, святое слово умолкает, — Юнру рассуждала вслух. — Дядя Цзян рассказывал, что Хранители были рядом с кланом Цзян, но в жизнь не смешивались. Похоже, они сторонились способных пошатнуть их веру и жили истовыми желаниями защитить близких.       — Чистота чувств и помыслов рождают небывалую мощь, — Лань Сичэнь сделался умиротворённым. — Это истина, заложенная в веках. Подобный путь ведёт к бессмертию души.       — И эти самые бессмертные духи, питающие Купол, — это и есть души многих поколений Хранителей, чьи имена вплетались в заклинание, едва Хранитель умирал, — Не Хуайсан хлопнул сложенным веером по руке.       — Не пленённые в заклятии, а по собственной воле ставшие его частью души заклинателей из рода Хранителей многие столетия защищали Пристань Лотоса от неприятелей, — Юнру широко улыбнулась. Всё это было больше похоже на сказку, но выглядело вполне реально.       — Получается, поддерживая Купол, Хранители вспоминали предков, обращаясь к каждому из них с добрым словом и прося о заступничестве, — Цзян Чэн посветлел лицом, повторяя сказанное Не Минцзюэ. — А души, хранившие в себе огромный запас духовной силы, накопленной при жизни, питали ею заклинание!       — Именно. Память о павших создавала заклинание небывалой силы, а мёртвые насыщали его бессмертной неколебимой сущностью, — Юнру, наконец, собрала картину воедино. Теперь она со всей чёткостью понимала, к чему подталкивал её Бао. Нежизнь ради служения близким была подобна демоническому существованию. У них был один источник — чистые чувства. Правда, в случае демона чувства эти случались сродни проклятию.       «Чем ярче горит в сердце чувство, тем сильнее рождается сущность», — девушка закусила губу и качнула головой. Ответ оказался так прост! Почему же она раньше о подобном не подумала?       «Видимо потому, сестрёнка, что пришлось бы задуматься: кто же настолько яростно ненавидел Бао, что проклял младенца?» — уже привычно в поток мыслей Юнру влился голос брата.       «Ох!» — внутри девушки немедленно что-то оборвалось. Рядом с сердцем разлилось чёрное пятно и больно кольнуло, точно Бао вспомнил о событиях далёких дней.       «Не стоит сейчас об этом печалиться, родная, — Вэй Усянь ласково огладил ладонь Юнру. От этого прикосновения тёмный сгусток внутри неё рассеялся, а дышать стало легче. — Рождение демона — не всегда его желание…»       Между тем Не Хуайсан продолжал с воодушевлением складывать кусочки мозаики в единую картину:       — Вот и я так подумал, когда Мастер рассказал об именах на рисунке. Мы и расшифровать-то их не могли, потому что смысла у переплетения символов никакого нет! Имена указаны вперемешку!       — «Цепь павших, чья клятва верности нерушима, хранит обитель», — так было начертано на полях некоторых рукописей, — Вэй Усянь точно следовал за рассуждением.       — Эту фразу вспомнил и Мастер Цзян! Он писал, что когда-то изучал поимённые списки рода Хранителей! — Не Хуайсан широко улыбнулся.       — То есть Хранители появились в Пристани Лотоса вместе с заклинателями или даже раньше нас, — Цзян Чэн смерил соратника взглядом исподлобья, но вопросов задавать не стал. — Посвящённые в тайну, они вели почти монашеский образ жизни и хранили народ Юньмэна. А затем каким-то неведомым образом сумели совершить невозможное: создали мощный инструмент для защиты — Охранный Купол, поддерживая который, бесконечно молились предкам и воскуривали благовония.       — Так имена предшественников сами стали заклинанием, — улыбнулся Лань Сичэнь. — Никто не забыт — ничто не забыто. Полагаю, аскетичный образ жизни отвлекал их от соблазнов жизни, позволяя защитить душу, преданную служению.       — Выходит, мы изначально неверно определили сущность и предназначение Хранителей, — Цзян Чэн со вздохом качнул головой. — Они хранили не Купол над Пристанью Лотоса, а защищали людей, живущих на этой земле.       — Да, и эту защиту постоянно улучшали, — добавил Вэй Усянь. — Теперь, когда я думаю об этом, черты символов в рукописях кажутся похожими.       — У свитков разнится время создания, однако начертания действительно можно сличить, — Юнру согласно кивнула. — Они сотканы воедино, словно полотно, а разобрать написанное сможет лишь тот, кто знаком с генеалогическим древом рода Хранителей.       — Отец наверняка справится! — Цзян Чэн довольно ухмыльнулся. — Мы быстро восстановим Купол!       — Однако как быть с кланом Хранителей? — Лань Сичэнь медленно выдохнул. — Заклинание, прежде остального, должно напитываться верой живых.       — Думаю, этот вопрос стоит обсудить после возвращения дяди Цзян, — Юнру тепло улыбнулась.       — А до тех пор нам предстоит разобраться с некоторыми неясными моментами. Сдаётся мне, совсем скоро проблемы настигнут нас, — Вэй Усянь общее воодушевление не поддержал. Он проницательно смотрел в жёсткое, словно вытесанное из камня, лицо Не Минцзюэ.       Тот направленного на себя внимания будто бы не видел, зато сказанное воспринял чутко, пусть и по-своему.       — И начнут они с Хуайсана, — Не Минцзюэ буравил брата пристальным взглядом. — Не хочешь поделиться, что это за «Мастер», о котором ты постоянно упоминаешь, и в какой подворотне ты его откопал?       С трудом сдерживаемый гнев Главы Не чувствовался почти осязаемым. Оттого Не Хуайсан глядел в ответ затравленно, сильнее стискивал подрагивающими пальцами расписной веер, но ответить брату не торопился.       — Минцзюэ-сюн, не думаю, что личность художника, которого Хуайсан называет «Мастером», имеет какое-то особенное значение. В конце концов, этот человек помогает нам, — Лань Сичэнь попытался предотвратить назревающий скандал.       Однако Не Минцзюэ слушать соратника явно не собирался. Мудрым словам он не внял.       — Я хочу знать, куда убегает из-под охраны мой братец. Это, согласись, в сложившейся обстановке особенно важно.Мы не знаем, чего ждать от прихвостней Вэнь, — заклинатель мрачной тенью навис на съёжившимся Не Хуайсаном. Тяжёлый взгляд сверху вниз буквально пригвоздил того к месту.       — Брат, в этом ничего такого нет… — начал было оправдываться Не Хуайсан, но осёкся, помолчал, попробовал снова. — Я никуда далеко не хожу… Только тут… рядом…       — И где именно это «рядом»? — потребовал ответа Не Минцзюэ. — Уж не у Каменных ли болот?       — Н-не-т!.. — голос Не Хуайсана сорвался в тонкий возглас. Лицо его лишилось краски, а веер выпал из рук. Острой реакцией на вопрос он выдал себя с головой. Заклинатель вмиг как-то уменьшился под грозным вниманием брата, а тот взревел буйным зверем.       Не Минцзюэ, не помня себя, ударом ноги отбросил в сторону низкий столик, стоявший перед Хуайсаном, и схватил того за ворот мантии:       — Ходить на болота запрещено! Дурная ци и прокажённые — не компания для наследника ордена! Те, кто водится с изгнанниками, сами становятся предателями клана! О чём ты думал?       Глава Не налитыми кровью глазами сверлил брата. Сжатая в могучий кулак ладонь угрожающе уткнулась в его лицо, но удар Не Минцзюэне нанёс.       — Минцзюэ-сюн, остановись! — Лань Сичэнь немедленно оказался на ногах, попытался вклиниться между братьями.       — Глава Не, ваш гнев не оправдан! — Вэй Усянь чёрной тенью встал за спиной друга юности. Сумрак сгустился у ног тёмного заклинателя. — Вашими эмоциями управляет искажённая ци, заключённая в сабле. Смирите ярость!       — Не Минцзюэ, Пристань Лотоса — не место для подобных разборок, — Цзян Чэн оказался всего на мгновение медленнее названого брата, зато пошёл дальше — уверенной рукой зафиксировал кулак Не Минцзюэ. Цзыдянь на его пальце тревожно потрескивал.       Однако всего этого Не Минцзюэ точно не осознавал. Он наседал на брата, а тот бессвязным лепетом усугублял ситуацию:       — Мастер не… из предателей… Он из другого рода… Просто живёт там… с…       — ПРОКАЖЁННЫМИ!!! — взревел Не Минцзюэ. Бася вспыхнула чёрно-алым пламенем и вылетела из ножен.       В тот же миг Цзыдянь обратился кнутом. Только это помогло избежать катастрофы. Пурпурные плети обвили взъярившуюся саблю, удерживая на месте.       — Глава Не! — Цзян Чэн повысил голос.       — Не Минцзюэ… — ледяным тоном обжёг Вэй Усянь. Чёрные ленты опутали тело заклинателя, но пока не сжимались, а лишь сдерживали, отвлекая на себя.       Не Минцзюэ утробно зарычал и рванулся прочь из сетей.Выбраться он не сумел. Зато момент улучил Лань Сичэнь. Он схватил за ворот мантии Не Хуайсана и выдернул того из цепких рук потерявшегося в ярости брата.       — Хуайсан, ты как?       — Н-нормально… — Не Хуайсан трясся в страхе, словно осиновый лист на ветру. — Ч-что с ним?       — Искажённая ци. Порча. Минцзюэ-сюн потерял контроль, — Лань Сичэнь заслонил собой Не Хуайсана и достал сяо. — «Омовение» сдержит его.       Однако прежде чем первые звуки мелодии Лебин прозвучали, Юнру выступила вперёд:       — Не поможет, Сичэнь. Буйство Бася разрушительно для Главы Не. Усмирение сабли даст лишь временный эффект, — девушка в попытке обнаружить ясное сознание напряжённо разглядывала всё больше темнеющее лицо Не Минцзюэ. Но чем громче слышался скрежет и гул Бася в путах Цзыдянь, тем безумнее выглядел Не Минцзюэ.       — Я всё равно попробую. Надо привести Минцзюэ в чувства, — Лань Сичэнь с беспокойством глядел на соратника.       Едва раздались первые ноты песни Лебин, Не Минцзюэ вздрогнул. Его взгляд покрылся поволокой, а движения стали рваными. Будто сопротивляясь невидимому противнику, заклинатель рубил ребром ладони воздух перед собой и рвал с тела плети тёмной ци Вэй Усяня. При этом дыхание Не Минцзюэ сделалось прерывистым, а из-под оплывших век по щекам побежали кровавые слезы. Один из сильнейших воинов своего поколения, Глава Не даже в беспамятстве не сдавался. Пусть в этот момент он вёл поединок с товарищами, друзьями, пытавшимися ему помочь, силы заклинатель не сдерживал.       — Б-брат, очнись!.. — веер в руках Не Хуайсана то раскрывался, но вновь складывался, тихонько позвякивая зачарованными спицами. Однако в поединок заклинатель не вступал — только беспомощно кусал губы.       — Силён, как сотня мулов, чёрт его дери! Никак не утихомирится, — брови Цзян Чэна напряжённо хмурились.       Цзыдянь, пытаясь сдержать взбесившуюся саблю, сияла пурпурным светом и вспыхивала розовым пламенем. Могущественные артефакты высекали искры, схлёстываясь, но ни один не желал уступать. И, если бы не вмешательство Вэй Усяня, поединок длился бы бесконечно. Мрачной тучей Тьма расползлась по телу Не Минцзюэ, пеленая по рукам и ногам, но яростью заклинателя оказывалась раз за разом разодрана в клочья. Неудивительно, ведь Вэй Усянь сдерживал её силу:       — Тёмные путы нестабильны. Они хотят поглотить, но не удержать. Я могу навредить Главе Не или задеть Цзян Чэна.       Цзян Чэн на подобную заботу о себе лишь раздражённо рыкнул. Между тем облик тёмного заклинателя в чернильной дымке сделался нечётким. Зато голос Вэй Усяня звучал жёстко:       — А-Аи, слабое место — голова. Попробуй усмирить его сознание.       Юнру с готовностью кивнула. Она и сама искала удачный момент: предстояло подобраться как можно ближе.       — Не позволяй схватить себя, — предупредил Цзян Чэн.       — Конечно, — отозвалась Юнру и проскользнула мимо зачарованного оружия.       Девушка понимала: использовать сейчас духовную энергию было бесполезно. Та, встретившись с порченой ци, увязла бы, подобно Цзыдяню, в поединке равных противников, но не привела бы к нужному результату.       Тьмой тоже оказалось невозможно воспользоваться в полную силу. Тёмная энергия желала подавлять и разрушать: ею можно было навредить Не Минцзюэ. Оттого Вэй Усянь развернул вокруг обезумевшего заклинателя чернильное облако, сковывающее движения, но старался близко не подпускать Тьму. Юнру осознавала: у них ещё оставались шансы спасти Главу Нечистой Юдоли.       Примерно также дела обстояли и с силами, подвластными Бао. Демоническая мощь могла погубить неустойчивую сейчас душу Не Минцзюэ.       Оставалось одно: механическое воздействие. Не Минцзюэ от безумия могло спасти лишь две вещи: беспамятство и адские муки. Физическая боль тренированному телу Не Минцзюэ была знакома. Потому, чтобы спасти разум и душу заклинателя, стоило рискнуть. Юнру долго не думала: ей предстояло вызвать такую боль, какую сознание Не Минцзюэ отказалось бы терпеть и отключилось. Безусловно, оставалась опасность бессознательного буйства заклинателя. Однако, размышляла Юнру, если обездвижить тело, Бася не смогла бы им управлять.       — Глава Не, простите, сейчас может быть очень больно, — Юнру отточенным движением зафиксировала голову соратника в одном положении и воткнула длинные акупунктурные иглы ему в темя и висок.       Не Минцзюэ отреагировал мгновенно. Яростный рёв оборвался глухими сипами. Тяжелое дыхание послышалось кряхтением. Зрачки заклинателя закатились, но сознания он не потерял. Под пальцами Юнру чувствовала бешено пульсирующую жилку на шее. Даже песня Лебин не помогала успокоить буйство заклинателя. Тело Не Минцзюэ скованными судорогой мышцами противостояло оцепенению.       — Вэй Аи, осторожно! — окрик Цзян Чэна послышался вслед за раскатами грома, когда Бася жёстким напором порвала магические путы.       — Сестра! — Вэй Усянь отреагировал сразу.На пути Бася соткался плотный кокон тёмной энергии.       Однако всё оказалось напрасно: охваченная безумием сабля стремилась спасти своего владельца. Бася метила в спину Юнру. Тёмные сети сумели удержать меч лишь на краткий миг. Всё же этого хватило. Ещё раньше, чем соратники сумели прийти на помощь, Юнру защитил тот, кто был связан с нею нерушимой клятвой.       Бася с громким скрежетом столкнулась с магическим барьером: тело Юнру объяло алым пламенем. Воздух наполнился демонической энергией.       — Бао, — Юнру благодарно выдохнула. Её сердце дрогнуло в страхе перед бешенством меча. Мощь Бася казалась неимоверной.       — Госпоже стоит поторопиться. Его разум на пределе, — голос демона раздался совсем близко, а стан девушки обняло теплом.       — Да, — Юнру не видела Бао, но чувствовала его всем существом: тот был рядом, защищал. Оттого медлить девушка не стала.       Юнру без опаски запустила ладони в кокон Тьмы, укутавший Не Минцзюэ, и точными касаниями обездвижила сильное тело. Больше сопротивления заклинатель не оказывал.       Не Минцзюэ бессильно осел на пол и смежил, наконец, веки. Дыхание его сделалось ровным. Бася же, оставшись в одиночестве, завибрировала натужно, нервно. Вновь спелёнатая путами Цзыдянь и тёмной энергией, не способная пробить демонический заслон, сабля постепенно успокаивалась. Теперь она, показалось, услышала мелодию «Омовения». Мгновением позже меч с громким стуком упал рядом с хозяином.       Лебин немедленно умолкла — Лань Сичэнь кинулся к товарищу. Заклинатель проверил биение сердца и концентрацию ци в переплетении меридианов, а после с облегчением выдохнул:       — Жив.       — Ненадолго, если всё продолжится в таком же духе, — Цзян Чэн с отвращением разглядывал притихшую саблю. Та сейчас не казалась легендарным оружием. В этот момент Бася представлялась палачом, стремящимся отнять жизнь своего владельца.       — Брат! — Не Хуайсан опустился на колени перед Не Минцзюэ. — За что же это всё нам? Что с тобой происходит?       — Сабля невероятно сильна, — Лань Сичэнь сокрушённо покачал головой.       — И слишком пропиталась порченой ци, — добавила Юнру. Она медленно приблизилась к сабле.       — Не трогай её, Вэй Аи! — Цзян Чэн хмурился всё больше, точно ждал подвоха в любую минуту. Кнут Цзыдянь, напоенный духовной энергией, мерно гудел у его ног.       — Без владельца дух сабли не способен оказать сопротивления, — возразила Юнру.       — И всё же дурная энергия может оказать воздействие на любого, — Лань Сичэнь также предостерёг девушку от необдуманных действий.       — Надо выяснить, что провоцирует настолько сильную ярость сабли, — заметил Вэй Усянь. — Искажённая ци, конечно же, доставляет множество проблем, но Не Минцзюэ постоянно сражается, так что должен был бы давно выплеснуть ярость.       — Но этого не произошло? — Цзян Чэн с подозрением покосился на саблю. — Хочешь сказать, что Бася до сих пор жаждет крови? Ещё больше?       Юнру аккуратно коснулась зачарованной стали. Бася на прикосновение никак не отреагировала, зато сознание девушки немедленно наполнилось множеством образов. Она вновь увидела Безночный город, объятый пламенем пожаров. Глазами Не Минцзюэ девушка проследила за последним вздохом Вэнь Жоханя, сраженного нечестной рукой. И, наконец, поняла причину неутихающего буйства Бася.       — Не больше, а совершенно конкретной, — уточнила Юнру. — Той самой, ради которой мощь сабли была призвана.       — Что ты имеешь в виду? — Не Хуайсан поднял на неё влажный от слёз взгляд.       — Глава Не призвал силу Бася, когда был слаб, — напомнила Юнру. — Он просил могущества, способного одолеть Орден Вэнь и Вэнь Жоханя, так как не мог оставаться в стороне, когда соратники отправились на бой.       — Верно, это была сделка. А у каждой сделки есть своя цена, — Вэй Усянь дополнил рассказ сестры. — Ценой для Бася стала обещанная ей жизнь Вэнь Жоханя.       — Но Главу Вэнь убил А-Яо! — воскликнул Лань Сичэнь.       — Потому ярость сабли стала неутолимой, — скривился Цзян Чэн.       — Глава Не сдерживал её до поры, однако порченая ци не может раствориться сама собой, — Юнру покачала головой. — Она продолжает и сейчас терзать его разум.       — Ведь брат стольких Вэнь убил, — Не Хуайсан переводил полный отчаяния взгляд с одного лица на другое. — Неужели этого оказалось мало? Бася совершенно точно должна была напиться кровью.       — Да, но не той, что была обещана платой. В тот день прежде остальных победу праздновал Мэн Яо, — заметил Вэй Усянь.       — Вэнь Жохань умер. Получается, буйство Бася не остановить? — задал вопрос Цзян Чэн.       — Неисполненная сделка становится проклятием для её участников. Бася не успокоится. Она продолжит разрушать разум Не Минцзюэ, пока окончательно не сведёт его с ума, — подтвердил Вэй Усянь.       — Когда порча достигнет Золотого Ядра, смерть Минцзюэ станет неизбежной, — Лань Сичэнь тяжело вздохнул.       — Но ведь брат ещё жив, так? — Не Хуайсан подскочил к Лань Сичэню, умоляюще заглянул в его глаза. — Его же можно ещё спасти?       — Хуайсан… — во взгляде заклинателя Облачных Глубин появилась беспомощность. С ответом он не нашёлся: обнадёжить друга было нечем.       — Можно спрятать саблю, — предложил Цзян Чэн.       — Нельзя. Дух зачарованного оружия связан с душой заклинателя. Мы можем навредить Главе Не, — Юнру покачала головой. — Да и связанные души всё равно найдут друг друга.       — Другие предложения есть? — Цзян Чэн раздражённо поморщился.       — Никаких. Мы сделать ничего не сумеем, так как не сможем воздействовать на Бася и не вредить при этом Не Минцзюэ, — Вэй Усянь пропустил мимо ушей грубость названого брата.       — То есть снаружи нельзя? — Не Хуайсан кусал губы и с надеждой глядел на собеседников. — А изнутри? Можно же что-нибудь попробовать? Хоть что-нибудь?       — Изнутри что-либо сделать может только сам Глава Не, — Юнру поднялась с колен и тихо приблизилась к распростёртому на полу заклинателю.       Не Минцзюэ безмятежно спал. Только бледность кожи выдавала его слабость.       — А сумеет ли? — усомнился Цзян Чэн. — Нынешнее его состояние и без того неустойчивое.       — Минцзюэ-сюн сильный. Он способен преодолеть многое, — Лань Сичэнь слабо улыбнулся. — Уверен, он сможет превозмочь не только бешенство оружия, но и нависшее проклятие дурной ци.       –Даже после «Омовения» темная ци в нём сильна, — Юнру внимательно осмотрела Не Минцзюэ и вытащила иглы из его тела. В конце концов, в беспамятстве заклинатель долго оставаться не мог. — Сейчас Глава Не придёт в сознание. Следите за Бася.       — Духовные силы в его меридианах до сих пор с порчей. — Лань Сичэнь вновь поднёс флейту сяо к губам, но исполнил только три кратких напева. — Течение ци по-прежнему излишне интенсивное. Оно не реагирует на «Омовение» или «Покой».       — Разум его должен быть чистым, — задумчиво проговорила Юнру. — Иначе мы не сможем поговорить.       Она не ошиблась. Когда Не Минцзюэ открыл глаза, те горели недоумением, но не буйной яростью. Он помнил случившееся.       — Отпустите меня, дева Вэй. Я усмирю Бася, — заклинатель хмурился больше от конфуза, чем от невозможности двигаться. Сопротивляться оцепенению он и не думал.       — Усмирение духа сабли не поможет, Глава Не, — возразила Юнру, однако паралич сразу же сняла. Причин сейчас сдерживать соратника не было. Тот явно был в полном сознании и светлой памяти. — Бася раз за разом будет пытаться подчинить ваш разум.       — Значит, придётся снова покорить дух меча, — Не Минцзюэ поднялся на ноги тотчас, едва в тело вернулась чувствительность. — Длительная медитация поможет.       — Порченую ци невозможно смирить, друг мой, — Лань Сичэнь покачал головой.       — Обещанное должно быть отдано или обернется проклятием, — добавил Вэй Усянь. — Вэнь Жохань пал не от вашей руки, Глава Не. Поэтому полученная сила не может быть оплачена.       — Не напоминай мне об этом, — рыкнул Не Минцзюэ. Его лицо мгновенно потемнело гневом.На эту эмоцию чутко отозвалась Бася: натужно загудела.       — Минцзюэ-сюн, спокойнее, — тут же вмешался Лань Сичэнь. — Постарайся сейчас сдерживаться.       — Как бы то ни было, — Юнру убрала в поясной мешочек ненужные больше иглы, –искажённая ци до сих пор угрожает вашему Золотому Ядру. Её надо изгнать. Иначе Бася рано или поздно утопит вас в яростном безумии.       — Кроме того сабля нестабильна. В битве Вэнь Жохань ослабил её, — напомнил Лань Сичэнь. — Он не нанёс скверну, как было с твоим отцом, но сабля уже не обладает прежней твёрдостью, а порченая ци источила её дух. Ты же и сам это понимаешь.       — Если Бася ярится, что же в этом плохого? Ведь первозданный дух кланового оружия Не как раз-таки ярость! — воскликнул Не Хуайсан. — Это и есть проклятие рода Не! А вы говорите: теперь существует ещё какое-то проклятье? Как такое возможно? Может, стоит очистить дух Бася от порченой ци, и всё придёт в норму?       — Ярость сабли — это не проклятье, но рок клана Не. Мы берём своё начало от мясника. Силу приобретаем в битвах.А оружие является вместилищем могущества заклинателей, — Не Минцзюэ нечитаемым взглядом смотрел на саблю.– Если, как вы говорите, бешенство Бася я не смогу усмирить совсем, то не смогу и уберечь остальных от своей ярости. Повторения случившегося в поместье клана Чан я не хочу. Остаётся одно: убейте меня, когда Бася вновь взбунтуется. Так её совершенно точно получится угомонить.       Собственное убийство Глава Не предлагал без тени сомнений. Уверенный разворот плеч заклинателя свидетельствовал о решимости довести задуманное до конца.       — Брат! Что ты такое говоришь? — Не Хуайсан в ужасе вытаращил глаза.       — Это не выход, — покачал головой Лань Сичэнь. — В тебе говорят сожаления о содеянном, друг мой.       — Сомневаюсь, что порченая ци куда-то денется из зачарованного оружия. А без своего владельца Бася станет неуправляемой, — Цзян Чэн на смелое предложение только криво усмехнулся.       — Всё верно, — Вэй Усянь согласился с названым братом. — Со смертью заклинателя сабля, наполненная искажённой энергией, не исчезнет. Бася просто больше ничего не будет сдерживать. Так что смерть заклинателя — бесполезная жертвенность. Мы лишь снимем оковы.       — Тогда, получается, надо разбить саблю? — предложил Цзян Чэн.       — Тоже нет. В этом случае проклятие целиком перейдёт на заклинателя и тот умрёт от искажения ци, — возразила Юнру.       — Что же делать? Мы не можем оставить всё, как есть! — глаза Не Хуайсана вновь наполнились слезами.       — Искажение ци появилось, когда Минцзюэ призвал ярость Бася, — Лань Сичэнь принялся рассуждать вслух. — И, если всё так, как утверждает молодой господин Вэй, сделка была заключена обоснованно.       — Сделка… — Не Хуайсан эхом повторил слово, а после весь подобрался. — Сделка –обмен: сила — на смерть Вэнь Жоханя! Глава Вэнь умер от руки Цзинь Гуанъяо, так что сделка не состоялась! Значит, её можно аннулировать?       — Вернуть время вспять невозможно, Хуайсан, — усмехнулся Вэй Усянь.       — Я не о том! — заклинатель мотнул головой. В его глазах больше не было слёз: они горели новой идеей. — Сделка — это договор. А ведь любой договор можно расторгнуть! Пусть бы даже будут последствия: всякое лучше, чем смерть!       — Хуайсан, хватит городить чуть! — взвился Не Минцзюэ. — Ты понятия не имеешь…       Юнру не позволила заклинателю закончить фразу:       — Здесь есть смысл, Глава Не. В этот раз нам с большим трудом удалось привести вас в сознание. Боюсь, ваш разум не выдержит нового натиска искажённой ци. Разделить заклинателя и зачарованное оружие можно, но не получится оборвать эту связь. Как сосуд и оковы силы друг друга, заклинатель и его меч едины, — девушка задумчиво смотрела на притихший клинок. — Но любое единство можно нарушить.       — «Ничто из ничего не возникает и никуда не испаряется», — Лань Сичэнь напомнил основной закон существования в мире магии. — При разрушении союза с артефактами, одна из частей поглощается другой.       — Только не в том случае, когда умирают обе связанные части, — Юнру устало вздохнула. Говорить о подобном ей было тяжело. — Подобно тому, как всякую болезнь смерть излечивает без следа, всякое проклятье можно рассеять. Теоретически, есть способ избавиться от влияния порченой ци в Бася: саблю придется не просто разбить, но уничтожить её дух.       — Мы не станем убивать брата и уничтожать Бася! — Не Хуайсан с самым воинственным видом шагнул вперёд. — Этот способ не пойдёт!       — А мы и не сможем. Точнее, нам придется сильно постараться, чтобы это сделать, — Цзян Чэн скупо усмехнулся.       — Верно. Однако это сделать надо, — Юнру подняла взгляд на Не Минцзюэ. — Для нас невозможно убить друга или разбить саблю. Однако вы сами, Глава Не, вполне можете это сделать. Своими собственными руками!       Она знала, о чем говорила. Подобное ей пришлось пережить в Безночном городе: когда в её тело попал яд с зачарованного кинжала, лишь демонические силы помогли ей выжить. В тот момент в ней изменилось многое: она обрела силу, но от чистоты Золотого Ядра пришлось отказаться. Хотя даже Бао не удалось полностью изгнать яд из её крови: тот растворился, стал частью неё, также как в битве Игла стала продолжением руки заклинательницы.       — Это как? — удивлённо моргнул Не Минцзюэ.       — А-ха-ха! Точно! Это сработает! Молодец, сестрёнка! — Вэй Усянь расплылся в широкой улыбке. — Суть не в том, чтобы попытаться подчинить или укротить саблю, а в том, чтобы заставить её убить того, кого оружие было призвано защищать!       — Так преданное служению сердце разобьётся! — Лань Сичэнь поражённо выдохнул. — Дух Бася разрушится.       — Разве надо обязательно убивать брата? — всхлипнул Не Хуайсан. — Зачем же?       — Я не собираюсь умирать, Хуайсан! Прекращай разводить сопли! Ведёшь себя как тряпка! — Не Минцзюэ напустился на брата. — Речь идёт о сражении с Бася!       — Именно! — кивнула Юнру. — Вам, Глава Не, предстоит битва с собственной саблей — оружием, которое является воплощением вашей силы воина. Дух Бася потеряет свою мощь, заклятие падёт, а искажённая ци получит выход. Однако и вы потеряете значительную часть своей силы.       — Путь Сабли — это боевая школа, а не поклонение духу меча, — заметил Не Минцзюэ. — Бася — артефакт, оружие высшего порядка, но только оружие. Сила воина — вот тут, — он с чувством хлопнул себя по груди, — остальное — лишь инструмент. Я сделаю это!       — Но ведь Бася никогда по собственной воле не восстанет против хозяина, — задумчиво проговорил Лань Сичэнь.       — Тогда нам придется заставить её это сделать. Дурная энергия должна выплеснуться, — Вэй Усянь мрачно усмехнулся. Тёмная дымка сгустилась вокруг него.       — Не думаю, что заклятиями Пути Тьмы мы сумеем достигнуть нужного результата, — Лань Сичэнь покачал головой. — Бася — оружие мастера Пути Дао, так что бессознательная ярость Минцзюэ и сабли будет одинаково направлена на Тьму. А нам надо другое.       — Призывать тёмные сущности не потребуется, — Юнру тонко улыбнулась и раскрыла ладонь: серебряный сгусток духовных сил заклинательницы обволакивало алое облако. Энергия Золотого Ядра сливалась с демоническими эманациями. — Неистовая и праведная природа Бася откликнется на противные ей силы, а Не Минцзюэ, надеюсь, даже в агонии схватки не станет атаковать соратника.       — Это опасно Вэй Аи! — Цзян Чэн хмурился всё сильнее.       — Несомненно. Но мы все здесь, так что проследим за ритуалом, — Вэй Усянь безмятежно улыбнулся. Он не сомневался: у них всё получится.       — Согласен: контролируя бой, мы сумеем предотвратить любую опасность, — Лань Сичэнь согласно кивнул.       — Значит, шанс на успех есть? — Не Хуайсан смотрел на товарищей нерешительно.       — Определённо! — Не Минцзюэ широко усмехнулся. — Не будем медлить, дева Вэй!       Поединок решено было провести на тренировочном поле, чтобы избежать возможных разрушений. Остерегаясь лишних свидетелей ритуала, Шан Вей по поручению Цзян Чэна вывел адептов ордена за пределы поместья на «практическое» занятие. Задуманное Главами трёх Великих Орденов никак не могло стать достоянием общества заклинателей. Законов Пути Дао они не собирались нарушать, однако готовились привлечь в помощники силу, презираемую миром.       — Это не Тьма, но всё-таки противная человеку сущность, — Не Минцзюэ раздражённо поморщился, разглядывая алое зарево вокруг Юнру.       Девушка в объяснения вдаваться не стала, просто пожала плечами:       — Не согласна. Бао спас мне жизнь, так что его силы мне не противны.       — Союз с демоном — это нечто небывалое! Как такое вообще возможно? — Не Хуайсан раскрывал и снова складывал веер. Его растерянность была очевидной.       Зато Лань Сичэнь смотрел на Юнру с почти трагическим смирением:       — Преодолеть испытания, выпавшие на долю, не всегда получается знакомыми и проверенными путями.       — Порой результат становится важнее, чем способы его достижения, — заметил Цзян Чэн.       — О! Я напомню тебе эти слова, Цзян Чэн, когда ты в следующий раз будешь распекать меня за «лишние телодвижения и исключительную самонадеянность», — расхохотался Вэй Усянь.       — Заткнись! Что-то ты не к месту развеселился! — Цзян Чэн осадил названого брата.       — А чего переживать-то? — хмыкнул Вэй Усянь. — Глава Не — один из сильнейших воинов, известных миру заклинателей. Бася сопровождала его всю жизнь. Так что никто лучше него не знает слабости клинка. Да и А-Аи уверенно справится с задачей: ей всего-то надо вызвать ярость сабли.       — Вызвать и направить против владельца, — уточнил Лань Сичэнь. — Это, замечу, непросто.       — Вот именно! Говорю же: А-Аи справится! — Вэй Усянь заулыбался шире.       — Пф!.. Придурок, — фыркнул Цзян Чэн, но на девушку взглянул также с улыбкой.       — Глава Не, Бася попытается атаковать меня. Постарайтесь удержать саблю, пожалуйста, — Юнру дышала глубоко и очень аккуратно, точно в зелье, подмешивала в сияние духовных сил демоническую энергию. — Мы не должны вступать в схватку. Урон, что я могу нанести Бася, обратится против вас.       — Напрасно беспокоитесь, дева Вэй, — хмыкнул Не Минцзюэ, но эфес клинка всё же перехватил крепче. — Не думаю, что возникнут проблемы.       — Я тоже, — Юнру улыбнулась одними губами.       Им стоило проявить осторожность. Поведение зачарованного оружия, поглощённого исковерканной энергией, предугадать оказалось практически невозможно. Им стоило проявить бдительность.       Наконец концентрация демонических сил достигла нужного уровня. Об этом свидетельствовали вспыхнувшие пламенным гневом глаза Не Минцзюэ и шипение, с которым лезвие сабли покрылось чёрной коркой.       — Минцзюэ-сюн, сохраняй ясность! — Лань Сичэнь повысил голос, привлекая к себе внимание.       Однако заклинатель Нечистой Юдоли его, казалось, уже не слышал. Тело Не Минцзюэ напряглось натянутой стрелой, точно готовилось к атаке, но пока не двигалось.       — Брат, постарайся! — Не Хуайсан в тревоге заламывал руки, хотя взгляд не прятал.       — Глава Не, дышите ровнее. Это не ваша ярость, — Юнру также внимательно следила за происходящим. Чем сильнее сгущалось вокруг неё алое зарево, тем надрывнее звучал гул искажённой ци в Бася.       — Он не справится! — рыкнул Цзян Чэн, когда Не Минцзюэ резко дернулся, будто его ударили.       — Стой на месте, Цзян Чэн, иначе всё будет напрасно! — Вэй Усянь удержал названого брата. — А-Аи справится! Верь ей!       Голос тёмного заклинателя звучал уверенно, но тени у него ног беспокойно кружились, готовые сорваться к сестре на выручку.       В следующий момент напряжённое ожидание закончилось: Не Минцзюэ с полыхающей чёрным пламенем Бася в руке сорвался с места. В стремительном натиске он бросился на девушку.       — Глава Не! — выкрикнула Юнру и отскочила в сторону.       Демоническое зарево пару мгновений освещало место, где только что была заклинательница. Именно в эту энергию, точно в гнилое тело, вонзилось почерневшее лезвие Бася. Раздался треск, а в воздух поднялся песчаный столб.       Пыль ещё не осела, когда в небо взмыла чёрная вспышка и послышался сдавленный голос Не Минцзюэ:       — Её не удержать, — заклинатель тяжело дышал. — Бася обезумела.       — Главное: чтобы вы сохраняли ясность, — Юнру беспокойно оглядела соратника.       Правая рука Не Минцзюэ оказалась травмирована: из порезов на ладони текла кровь и орошала песок тренировочного поля густыми каплями.       — Это… непросто, — заклинатель сжимал и разжимал кулак, бередя раны, точно при помощи боли заставлял себя оставаться в сознании.       — Зато работает! — Юнру резко вскинула голову к небу.       С безумной скоростью, даже не получив приказа хозяина, к ней неслась Бася. Громоподобный рокот сопровождал атаку клинка.       В попытке защититься Юнру схватилась за ножны Пейжи, но вовремя остановилась: духовное оружие сейчас применять было нельзя. Вместо этого девушка больше раскрылась — развела руки в стороны. Глаза её вспыхнули рубиновым светом. Силы Бао не только раззадоривали ярость клинка, но и защищали заклинательницу. Она стала мишенью для заключённой в Бася ярости.       — Глава Не, саблю надо уничтожить! — Юнру позволила алому сиянию разлиться вокруг.       В тот же миг прозвучали глухой удар и надрывный нечеловеческий вопль.В широком замахе Бася атаковала демонические силы, но цели своей не достигла. Не Минцзюэ встал на пути клинка. Уверенным движением, будто знал, куда и как станет наносить удары зачарованное оружие, заклинатель направил поток духовных сил навстречу сабле. Энергия Золотого Ядра Не Минцзюэ столкнулась с разъярённой Бася и отбросила ту назад.       — Держитесь за мной, — прорычал властитель Нечистой Юдоли. — Бася так просто не сдастся.       — Не позволяйте ей наносить вам удары, — Юнру послушно встала за спиной соратника и сложила ладони в Печать Концентрации. Этот бой должен был завершить Не Минцзюэ, но и она могла помочь. Силуэт девушки отразился кровавой тенью, а воздух вскипел демоническим жаром. — Пусть атакует меня.       С ответом Не Минцзюэ не нашёлся, зато разразился каркающим хохотом и утробным рычанием. Затем раздался тонкий свист зачарованного клинка и новый хлопок. В этот раз атаку сабли Не Минцзюэ отразил голыми руками: широкой ладонью он с размаху хлопнул по лезвию Бася. Удар случился столь мощным, что меч отбросило в другой конец тренировочного поля. Однако злобы Бася это не уменьшило. Сабля немедленно бросилась в следующую атаку.       — Дух сабли поразительно силён! — присвистнул Цзян Чэн.       — Но и уязвим. Смотри, — Вэй Усянь привлёк внимание к нервной дрожи зачарованной стали.       Бася, нанося один за другим удары, сталкивалась вовсе не с демоническим созданием, а с духовными силами собственного хозяина. В агонии битвы, спровоцированная первородным врагом, сабля с трудом распознавала противника. Оттого натиск клинка терял запал в самый последний момент, когда Бася признавала в сопернике Не Минцзюэ. Но и это было не всё: призванная защищать и биться в паре с заклинателем, сабля оставалась оружием Праведного Пути. Нанести увечье хозяину она не могла, потому дух сабли сопротивлялся.Ведь Не Минцзюэ от ударов не прятался: поединок с Бася оставлял глубокие отметины на его теле. Раны на руках, предплечьях и груди заклинателя, местах, куда Бася против воли наносила удары, кровоточили.       — Бася слабеет, — Лань Сичэнь позволил сабле нанести дюжину ударов, когда, наконец, поднёс к губам Лебин. Мелодия «Омовения» разлилась в пространстве подобно водам Холодного Источника.       — Дух сабли неустойчив. Он разрушается изнутри, — Вэй Усянь в напряжении следил за боем.       — Надо уже заканчивать с этим! — Цзян Чэн раздражённо нахмурился.       Точно вняв недовольству соратника, Не Минцзюэ яростно взревел и вновь отразил атаку обезумевшего меча. В этот раз удар случился сильнее прочих — Бася не выдержала. Будто лопнувшая струна драгоценного музыкального инструмента, сабля тонко вскрикнула. Клинок разошёлся сетью мелких трещин, а в следующий момент на землю осыпались мелкие осколки.       — Вот и всё, — Не Минцзюэ дышал рвано и смотрел на обломки меча бешеным взглядом. — Кончилось.       — Как вы себя чувствуете, Глава Не? — Юнру тряхнула головой, прогоняя демонический жар из сознания. Красное облако вокруг неё немедленно рассеялось.       — Я больше не чувствую… — Не Минцзюэ недоверчиво хмурился. — Бася… себя…       Песня Лебин произнесла последние ноты и умолкла.       — Дух сабли разрушен, — Лань Сичэнь скорбно вздохнул. — Великое оружие было уничтожено.       — Проклятье пало, — уточнил Вэй Усянь. — Не стоит жалеть. Сила, ставшая роком, теряет способность спасать. Она призвана только приносить смерть.       — Надо обработать ваши раны, Глава Не, — Юнру точными касаниями пережала болевые точки на груди Не Минцзюэ. Кровотечение мгновенно остановилось, а заклинателя удалось отвлечь от созерцания обломков некогда могущественной Бася.       — Отличный бой! — Цзян Чэн тонко усмехнулся. — Глава Не действительно могучий воин!       Не Минцзюэ ответил без улыбки:       — В Нечистой Юдоли слабаков не рождается.       При этом заклинатель выглядел неважно: загорелая кожа потеряла здоровый оттенок, а глаза заполняла трагическая чернота.       Не Хуайсан же, разделяя печаль брата, упал на колени и принялся собирать в подол мантии обломки сабли.       — Бася раскололась так мелко! Но это ничего, брат. Не стоит переживать! Мы передадим осколки на перековку, — он безостановочно кусал губы, с трудом сдерживая слёзы. — Чары на Бася наложены были мощные. Так что мы создадим тебе новый клинок. Он будет даже лучше этой сабли. Никто не сможет сравниться с тобой!       От прозвучавшей теплоты в словах брата лицо Не Минцзюэ посветлело, а в уголках губ появилась улыбка:       — Пусть будет два лезвия, спаянные воедино, Хуайсан, — противиться желанию брата он, видимо, не собирался.       — Да! Так и сделаем! — Не Хуайсан с готовностью кивнул. –Я лично займусь этим, а ещё сам украшу ножны! Таких узоров ни у кого не будет! Вот увидишь!       — Отличное решение, — Лань Сичэнь мягко улыбнулся товарищам. Он тщательно осмотрел обломки сабли в руках Не Хуайсана. — Наполненное вашей верой, новое оружие обретёт дух, какого раньше не было. Клинок не заменит Бася, но сабле ни в чём не уступит.       — С саблей или без, того факта, что Глава Не — непревзойдённый воин, ничто не изменит, — Вэй Усянь уважительно поклонился старшему. — Ваше нынешнее противостояние сабле это ещё раз доказало.       В ответ Не Минцзюэ устало усмехнулся:       — Конкретно сейчас я чувствую себя слабее щенка. Бася и демоническая аура девы Вэй высосали меня до капли. Это достойные противники. Ха-ха-ха.       — Я не чувствую ни намёка на порчу или искажение, — Юнру поторопилась сменить тему ипопыталась скрыть смущение за деловитостью. Она уже успела втереть заживляющие бальзамы в раны заклинателя Нечистой Юдоли и сейчас проверяла потоки духовной энергии в переплетениях его меридианов. — Ядро очистилось.       — Друг мой, теперь твоя ци чиста, а разум освободился от злобы, — Лань Сичэнь светло улыбнулся: словам девушки он, судя по всему, доверял безоговорочно.       Цзян Чэн же выглядел напряжённым:       — Что же дальше?       — Мы с Хуайсаном вернёмся домой, — Не Минцзюэ вздохнул полной грудью так свободно, словно наконец освободился от неподъёмной ноши.– Война ещё не завершилась, так что не стоит затягивать с перековкой меча.Да и к прокажённым предстоит наведаться. Каменные болота — отличное укрытие.       — Брат! Не надо! Они ничего не… — Не Хуайсан поражённо охнул и принялся объясняться, однако брат его не слушал.       Не Минцзюэ явно пребывал в отличном расположении духа. Он раскатисто расхохотался:       — Вот мы и проверим это «ничего», ха-ха-ха, — всё ещё широко улыбаясь, он перехватил ладони Юнру в свои: — Дева Вэй, спасибо вам, — Не Минцзюэ склонился к рукам девушки в поцелуе. — Вы спасли мне жизнь. Опять.       Обескураженная, Юнру вспыхнула маковым цветом, когда её кожу согрело горячим дыханием:       — Вы сами себя спасли, Глава Не.       — Я сам себя почти разрушил, — не согласился заклинатель.       К исходу дня Не Минцзюэ, Не Хуайсан и Лань Сичэнь покинули Пристань Лотоса. Каждый торопился по неотложным делам.       — Мне не стоит задерживаться, — в улыбке Лань Сичэня чувствовалась искренняя печаль из-за скорого расставания. — Надо поскорее увидеться с Ванцзи. Уверен, у него есть новости. Эта война не может длиться вечно.       Цзян Чэн и близнецы Вэй провожали гостей вместе. В эти последние дни случилось многое, так что мысли всех троих напоминали шумный рой. Однако роднило воспитанников Пристани Лотоса ощущение надвигающейся беды: «Что-то грядёт…»       Отведённые им мирные дни завершились.