***
— Извини, Эльза, что выгнала тебя из собственной постели, — смущенно произнесла Мираджейн под утро, когда они собрались завтракать. Небрежно отмахнулась. Какая разница, где спать? — Не забивай себе этим голову. Надеюсь, тебе лучше. — Не то чтобы намного, — вздохнула она, раскладывая яичницу. — Но по крайней мере легче. Кивнула. — Помнишь, что сегодня Стинг и Роуг предлагали съездить в какой-то центр с купальнями и прочим? Так что, ты пойдешь? — Конечно иду, Эльза, ты еще спрашиваешь. За эти два месяца столько заказов было, стоило бы и отдохнуть… Мираджейн слегка улыбнулась, наклоняя голову. Определенно, ей все еще было неприятно из-за такого отношения к ней от брата и сестры. Но Эльза была готова поклясться, что в эту секунду она не жалела ни о чем. — Господи, как же дерьмово, — выдавил Стинг, а Роуг поддержал его еле слышным бульканьем. Электричка мчалась на всех порах. Фрош сочувственно косился на драконоборцев — их состояние не вызывало ничего кроме жалости. Лектор свернулся под боком у Стинга, позволяя тому бессознательно вцепиться в его мягкую шерсть. Минерва сидела справа от Эльзы и скептически смотрела в окно — ее надменности и высокомерия поубавилось за эти два месяца, и сейчас они могли смело назвать ее подругой. Руфус тоже задремал, привалившись к Орге, а тот, казалось, был даже не против подобного, хотя очень тщательно выбирал согильдийцев, которые могли к нему прикасаться. — А на кого оставили гильдию, боюсь спросить, — деликатно поинтересовалась Мираджейн у Минервы, намекая, что, несмотря на свою дисциплину, Саблезуб не был лишен этого качества, присущего молодым волшебникам — творить беспредел в отсутствие старших. — Зейра согласилась на время последить за ними, — объяснила Минерва. — Она не слишком мягкая для подобной работы? — с сомнением протянула Мира, вероятно, вспоминая себя — с друзьями она всегда была добра и нежна, но стоило кому-то ее задеть, лучше бежать. На другую планету. Эльза тихо фыркнула, вспоминая все ситуации, когда разъяренные и азартные Грей, Нацу и другие становились как шелковые при виде нее. — Не волнуйся. Она жестче, чем может показаться, — усмехнулась Минерва, а Орга согласно закивал головой, содрогнувшись чему-то своему. Когда они приблизились к остановке, Роуг и Стинг вскочили первые — ломанулись к выходу, ведя себя совершенно неподобающим образом для Мастера и мага S-класса, но Минерва лишь покачала головой и со вздохом проследовала за ними. Орга принялся осторожно будить Руфуса с тихим шепотом, и Эльза нашла эту картину милой — она бы подобрала другое слово, но других слов просто не было. Заботливый Орга чем-то напоминал встревоженного Лаксуса — такой же редкий и такой же искренний. На самом деле и Мираджейн заметила, что Руфус не проявлял особой терпеливости в случае чего в их команде ни к кому, кроме Орги. Ну, может еще к девушкам, но здесь играл тот фактор, что они были новенькие. И вообще обычно быстрее соображали, чем Стинг и Роуг, которым требовалось время на обработку информации. Орга же в ответ почти никогда не язвил Руфусу, а если и делал это, то, скорее, в шутку и несерьезно. В общем-то, примерно тогда они и пришли к выводу, что между этими двумя больше чем дружба. Конечно, возможно, это было известно и до них, однако напрямую спросить Роуга или Стинга постеснялись, а Минерва… Минерва бы не сказала. И в купальнях та сразу отметила, что если кто-то попытается подглядеть, то она загонит тому маникюрные ножницы под ногти и будет с удовольствием их вырывать. Смертельно бледные и нервно сглотнувшие парни были ей ответом. И эта картина напомнила Люси — тоже жутко стеснительную, смущающуюся. Но Люси уже не придет. — Как же я давно не отдыхала, — с удовольствием пробормотала Минерва, опускаясь в бассейн. Горячая вода расслабляла — отдавала чем-то то ли фиалковым, то ли мятным. Какое-то время они сидели тихо — наслаждались звенящей пустотой в голове, ощущая лишь пар и теплое блаженство. Эльза, кстати, никогда раньше не замечала, насколько Мираджейн красивая — то есть, да, красивой она была по меркам любого человека, но было в ее внешности что-то чарующее, обманчиво-спокойное и в то же время притягательное. Такие странные мысли она не гнала прочь, хотя, наверное, надо бы. Время текло неторопливо и медленно — похожее на один из тех фокусов Уртир — однако позже, когда негативные эмоции и усталость наконец прошли, Эльза заговорила: — Никогда бы не поверила, что буду сидеть с тобой в джакузи. — И обращалась, разумеется, к Минерве. — А почему бы и нет? Я так когда вас увидела на пороге гильдии, подумала, что меня удар хватит. И решила, что допилась — галлюцинации начались. — А ты пьешь? — В том-то и дело, что нет. Они рассмеялись. — Но я не говорю, что мне не нравится. Просто… странно это, — честно призналась она. — Ты все еще строишь воздушные замки насчет того, что ваша гильдия могла бы жить вечно? — скептически поинтересовалась Минерва. Вздрогнула — чужие слова ударили слишком больно и слишком в цель. Впрочем, она была права и сил злиться на нее не было. Ведь строили. — Наверное, — протянула вместо Эльзы Мираджейн. Прямолинейность и резкость Минервы, видимо, составляли неотделимую часть ее характера. Ответ, однако, получила не сразу. — Гильдии формируются и распадаются — это течение времени, это нормально. Какие-то уничтожают, какие-то становятся темными, светлыми, — татуировка, розовые волосы, второй источник — ассоциации мелькнули почти мгновенно, отчего Эльза вздрогнула, надеясь, что это осталось незамеченным. — В этом вся суть. Жизнь не будет развиваться, если мы будем стоять на месте. Саблезубый Тигр был основан совсем недавно — лет сорок, что ли, назад. Может, мы распадемся через пару лет. Может, проживем еще двести. Знаете, после всех событий этих ВМИ, я внезапно осознала, что глупо цепляться за старое. Надо быть всегда готовыми к тому, чтобы это потерять. — Звучит так, словно мы не должны привязываться, — отметила Эльза. — Нет. Надо успевать любить именно по этой причине. Никогда не знаешь, что будет завтра, верно? — скромно улыбнулась Минерва. И все наконец встало на свои места. — Хвост Феи могут возродить, могут опять разрушить и возродить и так до бесконечности. Но вы же цепляетесь не за гильдию. — За людей, — кивнула Мираджейн. В ее жизни все наконец стало правильным. Они посидели так еще какое-то время — пока Эльза с Минервой не устроили водную битву, отчего пострадала невинная Мираджейн, но спустя секунду окатила их обеих шквалом воды. Мокрые и довольные они поспешили выйти в гостиную, где уже поджидали Стинг и Руфус. — Роуг пытается высушить свои кудри, — пояснил мастер. — А Орга… хрен знает. На столе стояли пара бутылок вина и пива, а также семь стаканов — Лектор и Фрош сопели на диване, утомленные событиями. Весь следующий час, когда к ним присоединились оставшиеся, они о чем-то болтали, периодически подливая алкоголь, но не пьянея. Теплая и та самая неуловимая атмосфера Хвоста Фей заменялась другой — более спокойной, но не менее приятной. Эльза и Мираджейн рассказали о своих самых нелепых заданиях, о выходках маленьких Нацу и Грея, об Эдоласе и многом другом. — А меня вот однажды оставили сидеть с ребенком, — мрачно пробурчал Орга, но через секунду комната взорвалась дружным истеричным смехом, отчего тот совсем застеснялся. — Да не ржите вы, идиоты! Как вспомню, так дурно становится. — И чему же его мог научить великий волшебник Орга? — азартно поддел Стинг — его поведение на людях и внутри компании существенно менялось. — Например, как научиться петь? — заинтересованно предположила Минерва, делая глоток пива. — Или избивать заказчиков за невыполнение условий? — с готовностью подхватила Мираджейн. — О, нет, я знаю, — таинственно произнес Роуг. — Как ныкать под кроватью дамские романы! Все вновь разразились смехом, и Орга, не долго мучаясь, присоединился к ним. О пристрастии к любовным историям знали не многие, но кто знал — никогда бы в жизни не растрепался. И, разумеется, не упустил бы случая подколоть друга. — Ну ладно-ладно, выиграли, — пробурчал он. — Слава богу, что этого кошмара больше не будет. — Так и вижу тебя, заботливо кормящего маленького ребенка с ложечки, — усмехнулся Руфус. — Ага. Бараньими отбивным. В роли отца скорее уж будешь смотреться ты. Руфус неловко улыбнулся. — И чем он ребенка накормит? Выдержками из медицинских справочников? — поспешила разрядить обстановку Эльза. Все вновь рассмеялись. Затем решили поиграть в самую тривиальную игру, на которую было способно помутневшее сознание от алкоголя — в бутылочку. Эльза вообще не привыкла ни к чему подобному, но Стинг убедительно сказал, что в его детстве не было такого — он вообще почти никогда ни с кем не играл. И теперь нужно это как-то восполнять. — И та-ак, счастливым обладателем поцелуя от Эльзы становится, — начал Стинг, как непосредственный инициатор и активный сокомандник. — Мираджейн! Она безо всякого стеснения приблизилась и аккуратно поцеловала, едва касаясь шершавых губ. Дыхание резко перехватило, но Эльза сумела сдержать себя в руках — была и в более удручающих ситуациях. Когда Мира отстранилась, то на ее щеках был еле заметный румянец — то ли от алкоголя, то ли от все-таки поцелуя. Стингу же выпала удача целоваться с Минервой — та угрожающе фыркнула, что если он целуется плохо, то пусть потом не жалуется. И потом они поняли в чем дело — губы у Стинга были все искусаны, а сам он выглядел довольно потрепанным. Так и болтали до самой ночи, когда наконец решили разойтись, потому что Стинг и Роуг, отключившиеся первые, мерно сопели на диване вместе со своими иксидами. Мираджейн умилила подобная картина. Эльза же, как самый наименее пьяный человек, задержалась на пару минут, когда все уже ушли, сгребла бутылки в пакет и соорудила из тарелок гору, чтобы завтра было легче мыть. Проходя по коридорам, она едва не наткнулась на открытую дверь — в темноте было видно плохо, а после выпивки так и вовсе в глазах мутнело, но она стойко выдержала и собиралась уже обходить, как услышала стон из той самой комнаты. И замерла. — Все хорошо, — это был голос Орги. Чуть приглушенный, хриплый, словно сорванный, однако он. В общем-то… Эльза знала, что здесь ночует он и Руфус (помнится, Стинг долго возмущался, что оказались свободными лишь три номера). Сквозь приоткрытую дверь и в такой тьме было плохо видно, однако она сумела разглядеть две фигуры на кровати — лежавшего худого Руфуса и Оргу, опасно близко нависшего над ним. Несмотря на затуманенный мозг, она сообразила что к чему и даже ощутила какую-то глупую гордость — по крайней мере они с Мираджейн не ошибались. Руфус негромко застонал, податливо выгибаясь всем телом, отчего Эльза сделала шаг назад, заставив себя отвести взгляд. Было в этом что-то завораживающее, какой-то контраст, но это уж точно не ее дело. Осторожно — так, чтобы не шуметь, она прошла дальше по коридору к их женской комнате. Она только что стала свидетельницей чего-то удивительного.Глава третья. Опьянение.
10 мая 2019 г. в 11:50
Они сняли трехкомнатную квартиру — Мираджейн все смеялась, что ее доспехам скоро понадобится отдельное королевство. Или материк. Что будет выгоднее.
— Не волнуйся, я могу платить две трети, — кивнула и поймала насмешливый взгляд.
— Что за ерунда? Платим пополам, выкинь эти глупости из головы.
Переубедить не вышло.
В первый же вечер успела оценить все преимущества такого соседства — в частности то, что Мираджейн прекрасно готовила практически любые блюда.
А во все остальные — отсутствие одиночества благодаря живому человеку за стеной.
Она бы не выжила здесь одна — или не здесь, а в любой другой квартире, но сути это не меняло, потому что оставаться без поддержки сейчас — как засыпать в детстве одной ночью с мыслью, что где-то за стеной притаились кошмары и терпеливо ждут своего часа.
Но однажды, когда уже был вечер, Мираджейн тихо постучала к ней в комнату — осторожно и робко, то ли надеясь, что она не ответит, то ли боясь, что разбудит.
Ни того, ни другого не случилось.
— Я устала, Эльза.
Терпеливо подождала — пока подруга соберется с мыслями, пока уложит весь тот хаос, который творился — а он творился, Эльза была уверена — у нее в голове.
— Почему им так тяжело написать хотя бы пару строчек, — пробормотала она, садясь на кровать и смотря на нее болью и обидой — сколами по позвоночнику и глухим раздражением в висках. — Я понимаю, что и Лисанна, и Эльфи заняты, но когда я сообщила, что вступила в Саблезубый Тигр, то они оба — понимаешь, Эльза, раньше они каждый отправляли письмо — выслали лишь одно, — в глазах стояла обида. Теперь уже ясная и не прикрытая. — И что же там? Мы за тебя рады, Мира. Я тоже за себя рада, но… неужели нельзя написать что-то еще. Они же знают, как я переживаю, — голос окончательно сел, она прикусила губу, чтобы не расплакаться, но это, конечно, ни черта не вышло. Эльза с грустью смотрела на подругу — когда они успели стать лишними тем людям, за которых были готовы умереть?
Притянула плачущую Мираджейн к себе, чувствуя, как та утыкается ей куда-то в ключицы, и начала шептать что-то бессвязное — утешать Эльза не умела, но автоматизм сделал все за нее. Как когда-то давно, по факту — лет десять назад, когда маленькая Мираджейн рыдала из-за погибшей Лисанны в дальнем углу Магнолии, а Эльза — без слов, всепонимающая, потому что пережила подобное — тихо обняла, зная, что ничего больше не нужно.
Это не спасло ее магию.
Но спасло ее саму от падения вниз.
От чужих всхлипов всегда сжималось сердце — так не плачут от счастья, так плачут от поедающей, изнуряющей боли в сердце и легких, когда хочется выцарапать себе глотку, лишь бы забыть об обстоятельствах.
А забыть не получается.
Понимала — ответа не требовалось. Это просто высказаться, вытянуть из себя и не думать уже на следующее утро. И молчала.
Мираджейн казалась в эти моменты особенно хрупкой — ранимой, беззащитной. На короткий момент Эльза ощутила в себе вспышку ярости — захотелось ворваться в Синий Пегас и хорошенько тряхнуть их за грудки. Но она подавила ее в себе — как давила все те чувства и эмоции на протяжении долгих лет.
Сейчас Мираджейн нужна поддержка, а не бессмысленные действия.
Они просидели так минут десять или больше, но в какой-то момент Мира задремала у нее в руках. Эльза осторожно переложила ее на кровать — так, чтобы не разбудить ненароком, накрыла одеялом, чувствуя внутри прилив нежности, и подавила в себе желание провести по белым волосам — наверняка мягкие и приятные на ощупь.
Места на кровати было мало, так что она просто легла в другой комнате, краем глаза заметив ту самую записку с мелким очерком, но пересилила желание прочитать ее полностью. Это чужие тайны.
И не ей в них лезть.