Выбор

Утром в их любимой кофейне минимальное количество народа и максимальное солнца. Пожалуй, это любимое сочетание Трущева, за которое он готов отдать многое. А сидящая рядом Кристина только добавляет очарование в пятничное утро. Девочка-солнце, девочка-счастье, Серёжа ещё множество эпитетов для Кошелевой может подобрать, только вот это совершенно точно не то, что нужно сейчас делать. Ему бы с мыслями наконец собраться и хоть какую-то ясность внести в их отношения. Но вечно печальный, словно с страниц романа, взгляд, его постоянно отвлекал. Не хотелось чтобы романтичная печаль, резко превратилась в грусть и слезы. Кристина от Серёжи взгляд не отрывает, словно бы пытается глазами сфотографировать каждую его черточку, Трущёва такое внимание слегка даже напрягает, поэтому он с легкой полуулыбкой интересует, что не так с его лицом. — Наоборот, все замечательно, — смущается Кристина, так и не отводя взгляд от лица рэпера. — Ты очень красивая, особенно, когда слегка краснеешь, — Трущёв сам себя ударить хочет, но понимает, что это будет слишком глупо выглядеть. В разговорах с Кристиной он всегда почему-то терялся, словно первоклассник перед понравившейся ему девочкой. — Скольким людям ты уже сказал это сегодня? — без обиняков интересуется Кошелева, словно бы и правда уже привыкла, что она в сереженном сердце далеко не единственная. Только вот, спроси у неё об этом, честно бы ответила, что привыкнуть к тому, что про тебя могут совершенно неожиданно забыть недели на две-три, совершенно невозможно. — Ты первая, — честно отвечает Серёжа, он настолько часто последнее время врет, что хотя бы по мелочам старается не размениваться, и в самом деле правду говорить. — Но не последняя, — едко замечает Кристина, Серёжа старательно отводит взгляд и старается ничего не говорить, расстраивать маленькую принцессу ему совершенно не хочется, точно также, как и врать. Поэтому Трущёв старается тему перевести. — У Свободы сольник через пару дней, пойдёшь? — и в тот момент, когда Серёжа замечает плохо скрываемую боль в глазах, ему второй хочется себя ударить. Идиот, нашёл тему для разговора. — Ни одно наше свидание не может обойтись без упоминания этого имени, да? — словно дикая кошка шипит Кристина. И Серёжа, чтобы хоть как-то её успокоить, бережно целует девушку в макушку, и почти сразу же чувствует, как сидящая рядом Кристина расслабляется. Кошелева в себе эту слабость заметила давно, как бы сильно она не злилась, как бы сильно не ненавидела Сережу. Она просто физически не может противостоять его касаниям и поцелуям. Стоит Трущёву просто до неё дотронуться, как она моментально плывет от этого. Они снова замолкают, каждый думает о своём, но Серёжа готов поставить почти что угодно, на то, что сможет как минимум уловить направление мыслей Кристины. Она явно сейчас думает об их отношениях, и том, какого черта все ещё их не прервала. И точно также знает, что она сама себе отвечает. Пусть это и звучит слишком уж самоуверенно, она явно в нем нуждается. Трущёв и сам миллиардное количество раз над этим задумывался, но так и не смог найти верного ответа. Наверное, его просто не было. Были какие-то мысли, наброски, но четко сформулированной причины тому, что удерживает их вместе — нет. Наверное, ему просто в жизни не хватает той детской непосредственности и искренности, которые может подарить ему Кристина. — Я люблю тебя, — прерывает Кошелева молчание, и словно бы боясь, что Серёжа хоть что-то ответит, тянется к его губам. Кристина прекрасно знает, что ещё не скоро наступит день, да и наступит ли он вообще?, когда Серёжа в ответ скажет ей тоже самое, но девушка все равно упрямо продолжает напоминать рэперу об этом, словно бы надеясь, что её любви хватит на них двоих. — Малыш, прости, но мне пора бежать, — прерывая поцелуй, извиняется Серёжа. — Вечером напишу, — он резко поднимается из-за столика и стремительно выходит из кофейни, словно опаздывает на действительно важную встречу. Кошелева просто смотрит ему в след, прекрасно понимая, что нет, не позвонит. Ни сегодня вечером, ни завтра. Минимум пройдёт неделя. У Кристины от этих действий болезненно сжимается сердце, но она даже не пытается его остановить, прекрасно понимает, что пытаться остановить Сережу так же бесполезно, как несущийся на полной скорости поезд. Да и какой в этом смысл, ведь даже если поезд остановить, рано или поздно он все равно продолжит своё стремительное движение. У Кристины очередная возможность в своей голове все по полочкам разложить, найти тысячи поводов послать Трущёва к черту. За все те моменты, когда он с радаров пропадает, не звонит и даже не пытается о себе напомнить, но вместо это она просто заказывает ещё один молочный коктейль и открывает блокнот, чтобы в тысячный раз нарисовать мужчину, который ещё не скоро из ее сердца пропадёт.