***
Они сидели на открытой веранде за небольшим столиком, когда-то упёртым с пассажирского корабля. Фе взял для Мири что-то из местных овощей с мясной подливой, булку и сок. Космос, как мелкий ел! Будто его не кормили целую вечность. А может, и правда вечность? Кто знает, сколько их корабли носило в подпространстве, прежде чем они оказались в Лискар? Неужели нельзя было нормально покормить ребят? Уж не обеднели бы. А жалобу он обязательно напишет, местным властям это с рук не сойдёт. — Не торопись, тщательно жуй и много не ешь, а то после голодухи плохо будет. Чего молчишь-то, а? Боишься, что ли, меня? Поздно бояться, — пошутил он, увидев затравленный взгляд Мири. Н-да, неужто его поездка на Виму накрылась? Этот навигационный блок как заколдованный — никак не получается купить новый. То одно не складывается, то другое: деньги есть — блока нет, или наоборот. Последний раз обрадовался, но преждевременно, тот оказался неисправным, еле извлечь успел, иначе б всю панель спалил к Згану. В общем, деньги на ветер. А блок нужен. Не дай Космос, откажет в самый неподходящий момент. И тут Фе сообразил, как совместить приятное с полезным. Сейчас он засунет благоприобретённое барахло в грав, пристроит этого задохлика в люльку, и пусть он поспит под присмотром ИИРЗа. Так называл себя его грав, искусственный или не пойми, какой он там интеллект. А если проснётся, «интеллект» парня не только развлечёт, но и, в случае чего, накормит и в санузел направит. А он за это время на Виму смотается за блоком и обещанным кое-кем ремкомплектом. Решено, так и сделает.***
«Нет безвыходных положений, есть положение без выхода», — мысленно добавил довольный собой пилот грава, именуемый в обычной жизни всеми по-простому — Фе или скрадом*, видите ли, им так проще. Иногда его звали и по первому имени — Зоргеном или ученическим прозвищем — Рргом. Гораздо реже полностью — Зоргеном Ферехт, только когда оказывался в официальной обстановке, сопровождая редкие и немногочисленные делегации из Центра Конфедерации, прибывающие в Объединённые Анклавы под предлогом «узнать нужды» отдалённых секторов или проверки соблюдения пунктов договора. А на самом деле в очередной раз что-нибудь вынюхать и попытаться содрать хоть немного дармовых денег, мол, бедный Центр и богатые окраины. Три «ха-ха»! Но главное, на нём «висели» все контакты с негуманоидами, у этих друзей он бывал частенько, причём как по делу, так и без. В сам Центр последнюю, наверное, пару сотен лет он не летал после одного грандиозного скандала. Ну их, пусть сами со своим дерьмом разбираются. А с Вимы ему позвонили неожиданно, и как назло, именно в тот момент в карманах был голяк. Словно на блок и правда кто-то заклятье наложил, вот и не даётся ему в руки. Хорошо, вспомнил, что можно продать отработку грава. Может, кого-то могло удивить, что он и пилот, и оружейник, и дипломат, и много кто ещё. Но так оно и есть, Фе привычный, много знает и умеет. И вообще, так совпало: грав у него в собственности — приходится отрабатывать «анклавную повинность», вот он и возит, и перевозит, и что только не делает! А потом у себя в лесу отсиживается, до тошноты наобщавшись со всеми. Не может Фе долго находиться там, где народ толпится, слишком утомительно, устаёт от шума, особенно ментального. Да ещё от мешанины языков, хотя он их все знает. Впрочем, большинство местных жителей такие, на любом непринуждённо болтают. Основных языков, наиболее распространённых в Лискар, аж четыре штуки официальных, их в учебных центрах Анклавов изучают с семилетнего возраста, но многие с раннего детства на улице все вместе общаются, не обращая внимания ни на чьё происхождение. В Анклавах кто только не живёт: и гуманоиды, и негуманоиды, и дракониды, и рэрды* всех цветов и разновидностей!***
Перекусив, Фе расслабился и стал думать, как им лучше до космопорта добраться, неохота с таким тюком тащиться своим ходом, да и Мири не ходок на большие расстояния в своих сандалетах. И тут увидел летящих на платформе* местных безопасников. Фе выскочил на улицу, замахал руками, привлекая к себе внимание. Оружейники и технари в Анклавах наперечёт, их лица давно всем примелькались. Зоргена обычно издалека узнают благодаря колоритной внешности, вот и на этот раз не пролетели мимо. Так что добрались они до космопорта с комфортом, прямо у грава высадились. Фе посмотрел на своё приобретение, а Мири-то развезло, хотя всего ничего летели. Одной проблемой меньше, уговаривать поспать не надо. Пока прощался с безопасниками, пока с диспетчерами договаривался, пока то, пока сё, пацан привалился к тюку и окончательно вырубился. Привычный, видать, и терпеливый. Полезные качества. Пока летели в космопорт, Мири трясся, со страхом поглядывая на военных, потом вроде успокоился, когда понял, что его никто не собирается обижать. Похоже, досталось парню в жизни по полной. Ничего, теперь всё будет с ним хорошо — что сможет, Фе сделает. Он осторожно отнёс Мири в грав, уложил, накрыл пледом, закрепив вокруг него защитный каркас, чтобы с непривычки не упал, попутно зацепился с ИИРЗом, объясняя ему права и обязанности по отношению к пилоту и пассажиру. Запустил кольцевой тест, это Фе всегда делал на автомате — бережёного ОН бережёт, которого не стоит называть по имени во избежание ненужных последствий. Включил функцию частичной трансформации грава, вылез, глянул со стороны — всё ли в порядке? — посмотрел под несущие пластины, «полюбовался» периодически сбоящим блоком, что, собственно, и привело его на Кдаа. Залез обратно, вернул грав в исходное состояние, проверил результаты теста, снова глянул на спящего без задних ног юного пассажира. Дай Космос, не в последний раз они летят вместе. Выдвинул ложемент, отработанным движением надвинул на голову спецшлем, фиксаторы привычно захватили тело. Вставил кисти рук в манипуляторы. «ИИРЗ, полетели? Курс на Виму». На Виму! Неужели он купит этот Зганов блок? Еле слышно «запел» грав, невесомо поднимаясь и плавно разворачиваясь над освещённым зеленоватым светом местного солнца космопортом стратегического назначения. Послушная своему пилоту и живущая с ним в мире и полном согласии изящная каплевидная конструкция перешла на сверхскорость и быстро исчезла из виду. «Здравствуй, космос, я вернулся-а-а!»