И все-таки мы вместе!

Фе не стал говорить парню о рекомендациях Варгена и, устроившись в ложементе, решил, что надо разрядить обстановку, и не нашёл ничего лучше, как поддеть настороженного Мири: — А имя Мириэль чем тебе не понравилось? — Сам ты… Эль! — услышал сердитое и предположил, что он, похоже, по незнанию сказал что-то обидное. Чтобы вернуть расположение парня, решил показать ему вечернюю Ойлуру: включил так называемый прозрачный режим: стены, пол и потолок грава стали невидимыми. Они медленно летели, словно подвешенные в воздухе, метрах в пятидесяти над поверхностью планеты. Казалось, верхушки могучих многовековых деревьев вот-вот коснутся их ног… Мири ойкнул от неожиданности, поджав свои лапки в сапожках, которые ему выделил Сирил из собственных запасов, не став ждать Фе, а потом, осмелев, попытался дотянуться до верхних веточек, но натолкнулся рукой на прозрачный пол, похлопал по ровной поверхности и успокоился. Его глаза восторженно загорелись при виде проплывающего внизу лесного океана, тот казался на такой высоте бескрайним. — Смотри, вон там, почти у горизонта, огоньки — это посёлок Ризо, ближайший к моему дому. А чуть левее него, где вара* с расщеплённой вершиной, — восьмой посёлок, самый крупный в округе, там проживает порядка пятидесяти семей рэрдов* и прочего народа, — Фе не стал прежде времени пугать Мири, — и находится один из специализированных учебных центров нулевого цикла обучения, где я тоже преподаю. Он не знал, где и рядом с кем обитал клан парня. В «восьмёрке», как и в большинстве населённых пунктов Ойлуры, проживает смешанное население. И все новенькие первое время с непривычки шарахались от местных колоритных жителей не всегда понятного происхождения. Вот немного привыкнет Мири к здешней жизни, тогда он и покажет ему «восьмёрку». В это время ИИРЗ плавно развернул грав и пошёл на снижение, но Фе его тормознул, решив показать свои владения сверху, пока их можно было разглядеть. — Видишь дом с балкончиком под крышей? Это наш. А два других — пустые, в них никто не живёт. Желтоватая дорожка, — Фе ткнул когтем в обзорный экран, приближая изображение, — ведёт к целебным источникам, о которых я сегодня рассказывал, и дальше в лес, вон та, серая, — к посёлкам, примерно через три единицы она раздваивается — одно ответвление идёт прямо в Ризо, это ещё две единицы ходу, другое — в «восьмёрку», до которой где-то двадцать три единицы. Хотя сверху кажется, что посёлок совсем близко. В общем, лесная глушь, но я давно здесь живу и привык. Теперь это и твой дом. Завтра я тебе всё покажу, а потом по окрестностям походим. Любишь лес? — Не знаю, когда мы жили на планете, я был маленький, поэтому меня никуда из дома не выпускали. — А домашние животные у вас жили? — Не-а, папа их очень боялся… А я хотел… — Замечательно! Значит, сегодня-завтра со всеми моими питомцами познакомишься. Они тебе скучать не дадут. Незаметно для Мири грав опустился на лужайку перед домом. — Добро пожаловать домой! — Покинув ложемент, Фе склонился перед воспитанником в шутливом поклоне. *** Мири растерялся, оказавшись в ванной комнате. Нет, он не дикарь и умел пользоваться всеми имеющимися здесь устройствами. Но как тут запирается дверь? — Какие-то проблемы? Помочь? — спросил Фе, почувствовав его замешательство, и положил чистую одежду. — Нет-нет! Не надо, я сам. А как дверь закрывается? — преодолев смущение, спросил Мири. — Ты про замок спрашиваешь? Его здесь нет. А зачем он? Ты что, стесняешься меня? Смешной. Тебе налить ванну или включить душ? Давай раздевайся, потом наденешь мою старую пижаму, которую я принёс, она мягкая и удобная, а эти тряпки и тапки ободранные, зачем-то тобой сохранённые, в утилизатор отправлю. Кстати, почему на тебе такая жуткая одежда? — Дядя сэкономил, — шмыгнул носом Мири, — хорошую отобрал, а старьё дал. Мол, мне без разницы, одежду купят новые хозяева, а моя им самим пригодится. «Сволочь, вот сволочь какая, Зган его побери…» — Знаешь, я тебе всё-таки ванну налью для отмокания, чтоб вся грязь отошла. Залезай, вода быстро нальётся. Умеешь кранами пользоваться? — Да, у нас на корабле такие же были. Только другой формы. Отвернувшись от Зоргена, Мири с какой-то опаской стал раздеваться. — О Боги, сколько ж можно копаться! Фе легко, как пушинку, что, впрочем, было недалеко от истины, подхватил парня под мышки и поставил в ванну. «Худенький какой, зато складненький, так и хочется за хвост подержаться. И не только за него. Что-то меня не туда понесло, загляделся на детскую попу, будто других не хватает». — Позже подойду, помогу помыться. С волосами один точно не справишься. — А… меня папа мыл раньше, потом я сам, как мог… Мири вспомнил последнее посещение душа на корабле, внутри него всё сжалось, вновь накатил дикий ужас, как тогда, когда к нему в крошечное помещение ввалился один из дядиных друзей. И если бы не их бывший сосед, увидевший наглого незнакомца, спал бы Мири теперь в ногах у какого-нибудь охотника клана, это в лучшем случае. А в худшем — даже думать не хотелось, что могло случиться. И неизвестно, был бы он жив к этому времени. Поэтому, услышав предложение скрада о помощи, Мири замер как парализованный. «Нет. Только не ЭТО!!! Не надо, пожалуйста, не надо!!!» — взмолился он всем известным ему богам, прося защитить от насилия. Хоть Фе и считал Мири маленьким, с точки зрения рэрдов бывшего клана, он почти год уже таковым не считался. Если бы не нелепая смерть родителей на корабле, Мири б давно прошёл посвящение в святилище, стал кандидатом в младшие мужья и попал в клановый брачный список как прошедший полный цикл обучения согласно Книге тысячи слов. Когда его новый хозяин вернулся, оцепеневший Мири сидел в заполненной почти до краёв ванне с покрасневшими заплаканными глазами. — Малыш, что случилось? — мгновенно почувствовавший его взвинченное состояние Фе подлетел к нему и стал, не обращая внимания на свою сразу намокшую одежду, гладить Мири по волосам, по щекам, по рукам и плечам, не зная, как успокоить. Крепко прижав к себе хрупкое тело, зашептал, ласково целуя макушку и поглаживая кончики ушей: — Всё будет хорошо, слышишь? Я тебя никому не отдам, слышишь? И не обижу. Мири постепенно затих в руках Фе, обнадёженный. Уткнулся лицом в грудь скрада, шмыгая носом. А потом ему долго отмывали от въевшейся грязи волосы удивительного красноватого цвета, аккуратно тёрли тоненькие руки и ноги. Только хвост Фе не решился трогать, велел Мири самому им заниматься. Результат для обоих оказался неожиданным — в большом зеркале гостиной отразился, растерянно моргая, привлекательный стройный паренёк с большими, слегка раскосыми глазами, чёрно-красными волосами и тёмно-шоколадной, почти чёрной кожей. — Что-то мне твоя кожа не нравится. И хвост какой-то облезлый. Дай я посмотрю повнимательнее, подними рубаху повыше, а лучше сними. Мири вцепился в подол. Фе вздохнул, осторожно отцепив тоненькие пальчики от ткани, и, задрав её, открыл спину и грудь. Да, он не ошибся, кожа и правда была в плохом состоянии. Придётся лечить. О чём и сообщил, велев раздеваться. — Сейчас принесу мазь, будем натирать всё тело. Ты — спереди, а я — сзади, куда тебе не дотянуться. Она быстро впитается, и ты сразу оденешься. Будем так делать каждый вечер перед сном, пока шелушение не прекратиться. Надеюсь, до серьёзных лекарств дело не дойдёт. — И Фе пошёл за мазью собственного изготовления. Спустя какое-то время Мири снова стоял перед зеркалом и, успокоившийся, внимательно разглядывал себя, крутясь во все стороны не хуже рэрданы. Старая пижама Зоргена, чудом сохранившаяся в закромах родины, действительно оказалась очень удобная и приятная телу. Только хвост смешно торчал из-под рубахи, изгибаясь и задирая подол. Лишь теперь до Фе дошло, что об этой части тела он совершенно забыл, покупая штаны для Мири. Ладно, что-нибудь придумается, можно, в конце концов, просто прорезать дырку или пояс у штанов переделать… «Зган побери, хвост забыли намазать!» — Иди сюда. Чего про хвост не напомнил? Его ж тоже надо намазать, — пояснил Фе. *** «Какой сексуальный у него хвостик», — осторожно касаясь, растирал мазь по всей длине хвоста Фе. Мири притих, раскрыв ещё больше глаза, и еле слышно прерывисто вздыхал, чуть подёргивая кончиком хвоста. Когда же пальцы Фе слегка помассировали основание хвостика, тот аж подпрыгнул. — Больно? Я сделал тебе больно? — обеспокоился Фе, совершенно не осведомлённый о физиологии хвостатых рэрдов. — Н-н-не-ет! — расслабленно, каким-то мурчащим голосом тихо проговорил Миризе. И Фе успокоился. Потом был ужин, но разморённый паренёк даже не смог его доесть… Яркие глаза помутнели, слипаясь от накатившей усталости, и он едва не свалился со стула. Понимая его состояние, Зорген подхватил Мири на руки и отнёс в комнату, временно приспособленную им под спальню. Положив парня на постель, он укутал его одеялом, поцеловал в пахнущую травами макушку и строго погрозил пальцем кому-то, неподвижно сидящему в тёмном углу.