If you think love is blind

Я с трудом различала очертания мебели, фоновый гул дождя и собственные мысли, проскакивающие где-то на задворках сознания. В лавине необузданных эмоций утонули воспоминания о Пайнс-стрит, а растекающийся по телу жар стер все страхи и предрассудки, оставляя место лишь невыносимому порыву не останавливаться. Каждый поцелуй дарил сладковато-химический привкус, оставляя на губах ощущение шершавой имитированной кожи и твёрдого пластика. Я лежала на кровати в объятьях андроида, нависшего сверху, и млела от каждого тяжёлого вздоха твёрдой груди. Это было странно. Коннору ведь не нужно дышать, но он всё равно шумно втягивал носом воздух, и от этого казался… живым. Будто испытывал наравне со мной весь оглушительный ураган чувств. Биосинтетика не сравнится в температуре с человеческой кожей, но в один момент стала по-настоящему горячей. Тонкий кружок регулятора насоса светился ярко-голубым, а когда я, проведя руками по рельефным мышцам, касалась его пальцами, резко менял цвет на жёлтый с яркими, красными отсветами. Диод на виске андроида тоже семафорил алым, но я этого не замечала. Только тепло его рук, рваные вздохи, тягучие, обжигающие поцелуи, твёрдость искусственного тела, что так естественно прижимается ко мне, и невероятные, тёмно-карие, почти чёрные в темноте, омуты, в которых тонула без остатка вместе с удивительным калейдоскопом эмоций. В редкие моменты, когда требовалось остановиться, Коннор отстранялся неохотно. Это читалось в опускающихся уголках рта и красноречивом взгляде на мои припухшие и дрожащие от поцелуев губы. А потом, стоило хоть немного выровнять дыхание, андроид вновь впивался поцелуем. Тугой ком, образовавшийся в животе с момента первого прикосновения, тянулся вниз, сжимался и скручивался, рождая чувство вибрирующей пустоты. И я поняла, что мне мало простых прикосновений, глубоких влажных поцелуев и тесных объятий. Мне мало Коннора. Смущение растекалось по телу огненной волной. Я давно не чувствовала ни ушей, ни щёк — только покалывание на ставшей безумно чувствительной коже. Прикосновения Коннора к лицу потеплевшими руками и губами лишь усиливали этот пожар. Сердце наваливалось на рёбра, с шумом ухая в груди, и иногда казалось, что я ничего, кроме его стука, не слышу. Сейчас не существовало остального мира. Только я и Коннор. Андроид тянулся ко мне, вздрагивал от прикосновений к своим плечам, шее, спине и животу. В момент, когда из его груди вырвался утробный, бархатный стон, смущение достигло апогея, отдавая пульсацией в висках, но я продолжала изучать великолепное тело, зарываться пальцами в мягкие волосы, чуть оттягивая пряди, отвечать на сладкие поцелуи и млеть, беззвучно выдыхая безумно горячий воздух в полутьму комнаты. — Недостаточно… — хрипло пробормотал Коннор, резко отстраняясь. Скользнул по мне нечитаемым взглядом сияющих тёмно-карих глаз, в которых плескалось… Что это за тягучая, тёмная эмоция? — Недостаточно… Он привстал на колени, выпрямившись, и, продолжая что-то шептать, потянулся к своему ремню, не отрывая от меня взгляда. Диод на его виске по-прежнему мигал алым. Я приподнялась на локтях, не до конца осознавая что происходит, и сама потянулась к своему андроиду, желая вернуть ощущение твёрдого тела надо мной. И его рук, сводящих с ума одним прикосновением. — Коннор… — хрипло позвала я, невольно слизывая с нижней губы удивительный привкус наших поцелуев. Не знаю почему, но Коннор на этот жест опять рвано выдохнул, почти согнулся, наклоняясь ко мне, а потом резким движением выдернул ремень из брюк. Ткань чуть приспустилась, открывая вид на тонкую полоску нижнего белья с мигающими цифрами. Андроид мягко вдавил меня в кровать, поймал руки, которые я положила ему на плечи, зафиксировал их над головой, а потом потянулся к груди, пройдясь цепочкой торопливых поцелуев по ложбинке. Одна рука, ослабив хватку, скользнула по плечу и талии, съехала на бедро, приподнимая ночную сорочку, и забралась под шёлк, оглаживая разгорячённую кожу на животе. Я захныкала от прострелившей позвоночник волны мурашек. — Тридцать шесть… — заворожённо прошептал Коннор, поднимая на меня затуманенный взгляд. Облизнулся, прикусил губу со стоном… — Тридцать шесть… — Что? — сипло спросила я, мотая головой и пытаясь расшевелить липкий туман в голове, мешающий связно мыслить. Что со мной? Я будто пьяна! — Тридцать шесть ошибок в системе, — с отчаянием прохрипел он. Из его груди вырвался очередной стон, от которого комок в животе усилил вибрацию. Я свела вместе ноги, пытаясь унять прошедшую по телу дрожь, заставившую прогнуться в спине. Андроид окинул меня очередным нечитаемым взглядом и медленно наклонился к уху, задевая чувствительную мочку губами. — Тридцать семь. — А? — Что ты сделала со мной, Лили? — чувственные губы изогнули уголки в сумасшедшей, полной странной обречённости, улыбке. В тёмно-карих глазах плескалось неподдельное изумление и неверие, а вместе с ними что-то сияющее, яркое и оглушительно… нежное? — Что ты сделала с моей системой? Я не успела ни о чём подумать. Коннор приник к губам в тягучем, глубоком поцелуе, выбивая из легких оставшийся воздух. Сердце болезненно-сладко замерло, а потом вновь забилось о рёбра, вторя бионическому органу. — Такая горячая… — потрясенно шептал Коннор, вырисовывая на моей коже обжигающие узоры подушечками пальцев. Он смотрел прямо в глаза, и от этого проникновенного, тёмного взгляда ком в животе усиливал спазмы, требовательно напоминая о себе. — Тридцать восемь. — Коннор, — выдохнула я со стоном, когда андроид вновь наклонился. Рука торопливо приподняла ночную сорочку, открывая вид на оголённые бедра, живот и тёмное кружево нижнего белья. Он поспешно облизнулся. Улыбка приобрела знакомые мне нотки предвкушения и лукавства, и после этого Коннор коснулся губами черного бантика на клочке ткани. От этого почти невинного движения и взгляда тёмно-карих омутов в упор содрогающийся спазмами ком в животе ухнул куда-то вниз, заставив податься бёдрами навстречу. — К-коннор... — Тридцать девять, — заворожённо выдохнул андроид, вновь впиваясь в мои губы требовательным поцелуем. Я давно перестала воспринимать реальность, полностью сосредоточившись на своих ощущениях и огненной волне смущения, звеневшей в голове вместе с оглушительным стуком сердца, но простого, почти мимолётного прикосновения пальцев к кружевной ткани у тазовых косточек хватило, чтобы тело выгнулось дугой. Коннор отпустил мои руки, делая надрывный вдох, но я настолько обессилела, жадно глотая ртом воздух, что даже мысли сдвинуться с места или прикрыться не возникло. В любой другой момент до этого я бы давно сбежала, но не сейчас. Когда на тебя смотрят с таким восхищением и так потерянно одновременно… Невозможно. Он наклонился к моей груди, опираясь ладонями по бокам от лица. Вновь прошёлся цепочкой невесомых поцелуев по ложбинке, чуть сдвинул носом ночную сорочку, коснулся языком кожи, потом впервые перевёл взгляд от моих глаз на грудь, где под шелком спряталась твёрдая горошинка соска… И обхватил её губами. Через ткань. Этого хватило, чтобы перед глазами рассыпались разноцветные искры, а тугой ком сжался до боли, оставляя ощущение сосущей пустоты в животе. — Сорок… — надрывно прошептал он. Плавно перекатился на бок, опираясь на локоть, поцеловал в скулу, а после жадно накрыл губы в очередном тягучем поцелуе. Руки меня не слушались. Я дрожала и плавилась, окончательно теряя связь с реальностью от его прикосновений. Смогла лишь обнять за шею, притягивая ближе к себе, и зарылась носом и пальцами в тёмные пряди, проводя короткими ногтями по искусственной коже на затылке. Андроид снова шумно выдохнул со стоном, закинул колено мне на бедро, заставляя чуть развести сведённые ноги, и, осыпав торопливыми поцелуями шею, накрыл рукой… там. О, господи! — Скажи это, Лили, — хриплый бархат на ухо. Лёгкое движение пальцев по тонкой, намокшей ткани нижнего белья заставило окончательно утонуть в умопомрачительной волне наслаждения. Я в очередной раз выгнулась, невольно подаваясь навстречу. — Назови моё имя. Искушающий, абсолютно сюрреалистичный, пропитанный какой-то мистической, утробной и зазывающей интонацией, шепот, лишающий любых мыслей и сопротивления. Люди так не умеют, но Коннор — не человек вовсе. Он мой личный змей-искуситель. Пальцы скользнули вниз, чуть оттягивая и надавливая на кайму трусиков. — Назови моё имя, — тёмно-карие омуты пронзили требовательным взглядом, и я тонула в поразительной глубине как и множество раз до этого момента, позволяя неизвестному чувству распалять пожар в теле. Сердце билось в конвульсиях о рёбра, отдавая в ушах. В горле давно пересохло, и я периодически облизывала губы, заставляя андроида опускать на них взгляд. Диод на его виске непрерывно мигал алым, бросая блик на уголок глаза. — Лили… — Коннор-р-р! Пальцы чуть надавили на чувствительные складки именно в тот момент, когда я приоткрыла рот, прижимая андроида к своей груди, и, собравшись с силами, сама приникла к его губам. Коннор застонал, немного откинул голову назад, двинул бёдрами навстречу, а потом, подарив немного отрешённый, полный абсолютного изумления и всё той же тёмной тени в глубине, взгляд, окончательно оттянул нижние бельё, проникая под кружево пальцами. Раздавшийся дверной звонок прозвучал в погружённой в полутьму квартире как раскат грома. Я моргнула, без сил откидываясь на подушки, и неотрывно смотрела в расширенные тёмно-карие глаза, в которых плясали расплывчатые неоновые блики с улицы и голубоватое сияние голограммных звёзд. Коннор перевёл изумлённый взгляд на свою руку, а после медленно повернулся в сторону прохода. — Чёрт, — поджал губы андроид, когда звонок повторился. Это прозвучало с обидой. Он гибко поднялся, опуская мою прижатую к подушке руку, и задёрнул край белья, бросив на него быстрый взгляд. Диод окрасился в небесно-голубой. Я с силой качнула головой, рассыпая волосы по оголённым плечам, и окончательно сбросила наваждение под фоновый шум настойчивого звонка. Смущение накрыло с головой. Сдавленно пискнув, заползла под одеяло, вновь поймав нечитаемый взгляд. Ни лица, ни ушей я не чувствовала, шумно сглатывая подкатывающие к горлу комки. Нахлынувшие мысли путались и смешивались, превращаясь в невнятный ворох из слов и эмоций. О-он же… А я… И м-мы… О, господи! Что это было?! Пока пыталась выровнять дыхание, андроид поднял с пола свою рубашку, быстро накинул её на плечи, и, повернувшись ко мне, расцвел в яркой, широкой улыбке. Вновь показались ямочки, заставившее и без того бешено бьющееся в груди сердце ухнуть, как никогда ранее. — Надеюсь, мне удалось Вас немного… отвлечь, мисс Грей, — сверкнули тёмно-карие глаза. Коннор повернулся ко мне, запустил руку себе в волосы, поправляя растрёпанные пряди, и, мигнув пожелтевшим диодом, показательно облизал пальцы второй руки. Той самой. Я икнула, наблюдая за абсолютным удовлетворением, заплескавшимся в удивительных омутах, и тем, как ласковая улыбка приобретает нотки хищного предвкушения, становясь по-настоящему зазывающей. На больше меня не хватило — нырнула под одеяло, услышав напоследок бархатный смешок.

***

Включившийся смарт-браслет показал половину шестого утра и несколько десятков пропущенных сообщений от родителей, брата, мистера Картера и мистера Джонсона, даже мистера Хьюза и бывшей коллеги из отдела кадров. Из-за обилия всплывающих окошек зарябило в глазах. Раздражающий, повторяющийся звук уведомлений больно бил по ушам, рождая пульсирующую боль в висках. Пришлось перевести браслет на беззвучный режим. Тяжёлая, давящая усталость навалилась внезапно. Ударившие в кровь гормоны и адреналин растворились, и, если бы не внезапный визит неизвестного гостя, я бы, наверно, рухнула спать. Вздохнув, подтянула оставленный на кресле халат, сунула руки в рукава и заспешила в ванную. Холодная вода помогла немного собраться с мыслями и остудить пылающие щёки. Руки по сравнению с ними теперь казались обжигающе-горячими. — Лилиан, — заглянул в комнату Коннор. Поджал губы, прищурился, посмотрев на дверь в коридор… — ему нужна твоя подпись и отпечатки пальцев. — Ему? — переступив порог комнаты, столкнулась взглядом со светло-серыми глазами. Почему он здесь? — Ричард? — Доброе утро, мисс Грей, — вежливо поздоровался андроид. В руках он держал прозрачный планшет в тёмном чехле. — Прошу прощения за ранний визит. Вы ведь не спали? — Нет, — покачала головой, запахивая полы халата. Ричард чуть наклонил голову, от чего намокшая прядь волос упала на лоб и, нахмурившись, осмотрел меня с ног до головы, задержав взгляд на лице. В светло-серых глазах мелькнул огонёк удивления. Диод засветился жёлтым. — Лейтенант Андерсон не хотел утруждать Вас подписями бумаг в участке, но капитан Фаулер потребовал немедленного оформления дела, — Ричард протянул мне планшет. Я сделала шаг к андроиду, замечая, как твердеют плечи Коннора, сложившего руки перед собой в замок. Тёмно-карие глаза казались равнодушными, почти стеклянными. Что с ним? Он будто… раздражён? — Прошу, мисс Грей. Приложила ладонь к экрану. Планшет отозвался тихим писком и начал сканирование. Я переступала с ноги на ногу, терпеливо ожидая окончания процедуры, и смотрела на тонкую зелёную полоску, медленно плывущую к нижнему краю. Сквозь ворох мыслей просачивались воспоминания об объятьях в ласковых руках Коннора, вызывающие волну приглушённого смущения. Я благодарна усталости — задумываться о том, что произошло бы не появись Ричард, не хотелось. Сначала стоит ответить на сообщения, поспать, потом разобраться с отчётами… — Вы заболели, мисс Грей? — внезапно спросил андроид, вырывая меня из плена мыслей. — Нет, — подняла голову. Почему он спрашивает? — У Вас довольно высокая температура, — только не говорите мне… — Около тридцати семи и двух градусов. — Мисс Грей абсолютно здорова, — бесцветно отозвался Коннор за плечом. На локоть легла прохладная ладонь. Андроид сделал шаг в мою сторону и уставился на Ричарда. И мне совсем не нравится решительность, заплескавшаяся в тёмно-карих омутах. — Лейтенанту Андерсону не стоит беспокоиться. — Сейчас легко простудиться, мисс Грей, — светло-серые глаза подарили Коннору нечитаемый взгляд прежде, чем вновь перевести его на моё лицо. — Будьте осторожны и заботьтесь о своём здоровье. — Спасибо, — сипло прошептала я. У Ричарда в программе прописана забота о состоянии свидетелей? Или это жест вежливости, продиктованный обеспокоенностью Хэнка? Коннор поддерживал меня за локоть все время, пока сканировались отпечатки, а Ричард так и не отвёл взгляда. Диоды андроидов семафорили жёлтым, они хмурились, но молчали. Тишина, прерываемая шумом дождя за окном и тихим писком планшета, наполнилась давящим ощущением неловкости. — Вуф, — раздалось под ногами фырканье Грея. Андроиды вздрогнули. — Опоздал ты с инспекцией, — потрепала друга по голове, поймав сонный взгляд ясно-серых глаз. — У Вас красивый… — Ричард задумался, переводя взгляд на Грея, и чуть отступил к двери, когда пёс сделал к нему осторожный шаг, принюхиваясь. — …друг. — Он не укусит, — мягко сказала я, меняя руку на планшете. Грей не зарычал, так то опасности от Ричарда он не чувствует. С Коннором они и вовсе спелись. И почему остальных моих редких посетителей (кроме Джона) пёс недолюбливает? — Но чужих обычно не жалует. — Привет, Грей, — Ричард чуть наклонился, перехватывая планшет в другую руку, и протянул раскрытую ладонь, на которую друг уставился с явным недоумением. Перевел взгляд на меня… — С тобой поздоровались, — хихикнула. — Нужно поздороваться в ответ. Ты ведь хороший мальчик? Грей скосился на Коннора. Андроид наклонил голову, от чего выбившаяся прядь волос качнулась на висок. — Он ждёт твоего разрешения на знакомство, — друг явно воспринимает Коннора как равного мне члена семьи, и не просто равного, а имеющего право решать его судьбу. Это — высшее доверие для животного. Никогда не думала, что поведение собственной собаки станет ещё одним звоночком от фиаско. Четыре-ноль. Почему я совсем не удивлена? — Можно, — неуверенно прошептал Коннор. Ричард подарил собрату очередной нечитаемый взгляд, а потом едва заметно вздрогнул, когда Грей ткнулся носом ему в ладонь, и тут же отпрянул. В тёмно-карих глазах, смотрящих на пса, читалась… благодарность? — Распишетесь здесь, — экран мигнул. Программа сканирования сменилась электронным листом с текстом. Вчитавшись, узнала свои показания в департаменте. Но Хэнк тогда ничего не записывал. Получается, это сделал Ричард? Андроид протянул мне графический карандаш, прикреплённый к планшету. Я обхватила тонкий предмет пальцами, на мгновение коснувшись прохладной кожи его ладони, и Ричард почему-то отдёрнул руку. Диод на его виске вновь замигал жёлтым, а в светло-серых глазах, ловящих золотые блики приглушенного света, мелькнуло… удивление? — Всё порядке? — спросила я, когда, расписавшись, протянула карандаш обратно. Ричард на это действие никак не отреагировал, так и оставшись неподвижно стоять с прижатой к груди рукой. — RK900, — позвал Коннор, чуть сжимая хватку пальцев на моём локте. Вторая рука опустилась на талию. Были в обычно мягком и спокойном голосе вибрирующие нотки… угрозы? Да что с ними происходит? Мне совсем не нравится возрастающее напряжение в атмосфере, — ответь на вопрос. — Всё в порядке, — мгновенно отозвался Ричард, моргнув. Выпрямился, закрыл планшет и, бросив на Коннора взгляд из-под нахмуренных бровей, чуть наклонился ко мне. Диод сменил цвет на привычный небесно-голубой. — Прошу прощения. — Не стоит, — покачала головой, приподнимая уголки губ. На большее из-за усталости я не способна. — Благодарю за сотрудничество, — Ричард протянул мне раскрытую руку, и я снова вложила в неё ладонь, чувствуя, как пальцы Коннора на талии и локте сжимаются сильнее. Диоды опять зарябили жёлтым. Наверно, не стоит размышлять о странном поведении андроидов. От усталости и не такое может показаться. — О сканировании отпечатков и заверении протокола свидетелю стоит сообщать заранее, — прищурился Коннор, чуть вздёрнув подбородок. Ричард, повернувшись к нему, приподнял бровь. — Моя задача заключается в сопровождении следствия, — холодно ответил андроид. — И, раз мисс Грей не спала, считаю допустимым столь ранний визит. — Каждый из нас выполняет свою задачу, — вежливо улыбнулся Коннор, только в тёмно-карих, обычно тёплых и ласковых глазах, не было ни намёка на улыбку. — Просчитывай возможные риски о вмешательстве в чужую. Они обменялись ещё несколькими фразами, напоминающими больше программный код обращения к системе, нежели диалог, и, пока Ричард стоял ко мне в профиль, успела заметить алый пальчатый лист во влажных тёмных волосах. Неосознанно протянула ладонь. Он, наверно, шёл через парк — клены в нём не успели сбросить листву когда пошёл первый снег. — Мисс Грей? — светло-серые глаза подарили полный недоумения взгляд, окончательно растворивший показное равнодушие. — Он запутался в твоих волосах — я аккуратно отвела несколько прядей, снимая лист, и подняла его на уровень лица, демонстрируя андроиду. Диод на его виске на мгновение мигнул алым отблеском. Так похоже по цвету на клён, который я крутила за черенок в пальцах… — Хорошего утра, — замявшись, попрощался Ричард, вновь посмотрев на Коннора. Тот сдержанно кивнул, прижав меня к своей груди, и, стоило входной двери захлопнуться, подхватил под колени и плечи, поднимая на руки. — К-коннор? — удивлённо вскрикнула я, обхватывая андроида за шею. В нос ударил любимый аромат корицы, а щеки защекотало от прилившей краски. Почему он… — Что ты делаешь? — Несу в кровать, — ласково улыбнулся андроид, коснувшись губами моего виска. Я спрятала лицо у него на груди, бросив быстрый взгляд на небесно-голубой диод. В тёмно-карих глазах плескалось что-то невообразимо тёплое и нежное. — Тебе нужно поспать, Лили.

***

Три дня пролетели незаметно. Выспавшись, пообедав и открыв рабочую почту, обнаружила новые отчёты на проверку, среди которых был очередной стостраничный труд от бухгалтерии. Собственно, ими и занималась все выходные. Понедельник ожидаемого облегчения тоже не принёс. Руководитель отдела кадров пришла в отдел сообщить, что я буду курировать дело с полицейскими, так как некий Хэнк Андерсон лично настаивал на моём присутствии. С ответными звонками семье и остальным долго не могла справиться. Одна мысль об увиденном на Пайнс-стрит подкатывала к горлу волну тошноты и отвращения, и вновь переживать произошедшее не хотелось. Благодаря большой нагрузке сны не снились, но воспоминания никуда, тем не менее, не исчезали, так что периодически я вздрагивала, припоминая стеклянные глаза мёртвого наркомана, голубые отсветы молний и полуразрушенный дом. В коридоре теперь постоянного горел приглушённый свет. — Ты можешь написать письма, — предложил Коннор, когда я, промучавшись целый день, так и не решилась набрать хотя бы один из номеров. — Думаю, они поймут. Задумавшись, пришла к выводу, что это хорошее решение. От текста на листе можно абстрагироваться и пересказать всё без эмоциональной окраски, сухо перечисляя факты. Написала мистеру Картеру и мистеру Джонсону, отправила пару строк мистеру Хьюзу. Джону всё же позвонила, но ничего говорить не стала, сославшись на работу и загруженность. Голос у брата был уставший и злой, хоть он и пытался это скрыть. У него, наверно, своих проблем хватает. Расскажу позже. Родителям и вовсе знать не стоит — мама и без того волнуется за нас, а у отца после ранения сердце слабое. Был, тем не менее, один человек, на которого я вывалила всё случившееся почти в истерике — Венди. В понедельник, стоило выйти на обед в фойе, девушка только взглянула на меня, а потом… — С тобой случилось некое дерьмо, — покачала она головой. В голубых глазах заплескалась обеспокоенность. — Предлагаю сходить после работы в ближайшую кофейню. И я согласилась, внезапно осознав, что если буду и дальше молчать, легче точно не станет. — Я была знакома с Ортисом, — Венди внимательно выслушала сумбурный рассказ, не перебивала и подливала в чашку малиновый чай, а потом отставила чайник и сложила руки на столе в замок. — Шона Ньюмана из отдела инженерии знаешь? — Запоздало кивнула, пряча лицо за чашкой. Вздохнула, успокаиваясь… Мир тесен. — Он работал с ним в команде. Стоит, наверно, сообщить об этом полиции. Шон что-нибудь, да знает об Ортисе. Домой после разговора я возвращалась с растущим ощущением спокойствия, которого была лишена все предыдущие три дня. На пороге меня встретил с улыбкой Коннор, и я поняла, что несколько часов вдали от андроида заставили меня безумно по нему соскучиться. Венди я ничего про него так и не сказала, и от этого чувствовала себя виноватой. — С возращением, — бархатно прошептал андроид, помогая стянуть мокрое пальто. Прохладные пальцы невесомо коснулись щеки, огладили скулу и исчезли. От этого нежного жеста защемило в груди. — Ужин готов. Грей весь вечер крутился возле ног, надеясь урвать кусочек курочки. Мясо — не сладкая булочка, так что я попросила Коннора выделить ему ножку. Друг довольно фыркал у миски и косился на нас счастливым взглядом. После плотного ужина был душ, проверка рабочей почты, выполнение новых заданий от мистера Джонсона и редактирование отчёта, с которым промучалась до ночи. Коннор сначала возился на кухне, а потом присоединился ко мне, опустившись в соседнее от рабочего стола кресло. Я ловила на себе внимательный взгляд тёмно-карих глаз и невольно смотрела в ответ, стараясь запомнить каждую родинку и веснушку на лице, твёрдые плечи в тисках пиджака, аккуратно завязанный галстук и крепкие руки, лежащие на бедрах. Так хотелось снова к нему прикоснуться, почувствовать прохладу биосинтетической кожи… Стоило только подумать о произошедшем до прихода Ричарда в утро пятницы, дыхание сбивалось, щёки начинало покалывать, а ушей и вовсе не чувствовала. Последние три дня были заняты работой, но на мысли об андроиде я всё равно отвлекалась, как и всегда им любуясь. Порой желание его поцеловать становилось совсем невыносимым. Хотела держаться от Коннора подальше, чтобы разобраться в себе, но андроид пресёк все попытки в первый же час. Усадил к себе на колени, обнял за талию и выглядел таким умиротворённым и спокойным, что стало стыдно. Я сгораю от смущения, мучаюсь от одолевающего чувства абсолютной правильности и естественности происходящего, изнываю от желания прикасаться и целовать его… Кажется, капкан захлопнулся окончательно. Объятое пламенем сердце от одной только улыбки Коннора делает головокружительный кульбит. Разве могут быть настолько яркие эмоции и чувства? Разве можно сходить с ума от одного запаха и прикосновения? Это нормально?