If you think love is blind

Приглушённый выстрел заставил вздрогнуть и отдался в висках пульсирующей вспышкой. Потом ещё один. И ещё. Хэнк стреляет из табельного? Пытается вывести из строя замок? — Вот дерьмо, — раздалось за равнодушной к потугам полицейского дверью. Я подавила разочарованный вздох, пытаясь всё же извернуться в объятьях андроидов. Следующим задрал свою рубашку Ричард, открывая вид на мигающий кружок регулятора, из которого вытекла огромная синяя капля. А вот это совсем не нормально! — Держитесь там! Я наряд вызвал, сейчас позвоню твоему брату… Послышались поспешно удаляющиеся шаги, а я замерла, вновь почувствовав на ледяных пальцах обжигающее прикосновение чужих ладоней. Ричард приподнял голову, явно не осознавая себя, заглянул мне в лицо, а потом приложил захваченную в плен руку к регулятору, оказавшись совсем близко, и опустился на мои ноги, будто свои его больше не держали. Биосинтетическая оболочка под ладонью растаяла, оставляя лишь голый нагретый пластик. Они же не расплавятся от такой температуры? Мне лично стало слишком жарко, особенно со спины, к которой всем телом прижимался, болезненно-хрипло дыша в ухо, Коннор. — Холодная… — продолжил шептать Ричард, смыкая руки на моём запястье, а потом прикрыл глаза, и, нахмурив брови, задрожал. Кожу опалила горячая жидкость. Я зашипела, пытаясь одернуть ладонь, но хватка на руке лишь сжалась сильнее, не позволяя отстраниться. Чёрт! Что же делать? Так и до ожогов недалеко! — Хэ-э-энк! — прокричала я, набрав в грудь побольше воздуха. Лейтенант ответил не сразу. — Это грёбанные лампы! — крикнул из-за двери мужчина. — Надо отключить их! — Как? — бросила взгляд на панель, к которой прикасался Ричард. Сенсор тёмный, явно выключился и не среагирует, да и я не дотянусь, пока не высвобожусь из объятий андроидов. По виску скользнула капля пота. Теперь мне и самой жарко. Сколько же у них температура? — Панель заблокировалась! — Срань господня! — выругался Хэнк, выдав следом внушительную часть своего нецензурного словарного запаса. Если бы не ситуация, впечатлилась бы и покраснела. — А питание? Где в этой комнате питание?! Горячие руки Коннора забрались под пальто и свитер, обвиваясь вокруг талии. Ричард, светя алым диодом, продолжал прижимать мою руку к своему регулятору. Будто это поможет! Чёрт, до схемы не добраться — сумка далеко. Вспоминай, Лили, вспоминай! — Найдите щиток питания! Он должен быть возле входа! Наступили мучительные мгновения ожидания, холодящие спину неприятными мурашками. Коннор тем временем прижимался то одной щекой, то другой к моему затылку и отрывисто выдыхал. Ричард напротив застыл. Грудь ходила ходуном, со свистом выпуская горячий воздух, опаляющий мне лоб. Хоть бы это закончилось прежде, чем проклятый тириум окончательно убьёт их системы! От этой мысли стало по-настоящему страшно. Осознание ударило в голову, и нарастающая паника выдавила из лёгких воздух. От напряжения руки похолодели, пот стекал липкими каплями по спине, а сердце испуганно барабанило о рёбра, отдавая в ушах. Виски простреливало ноющей болью. Под пальцами Ричарда, с силой стискивающих моё запястье, рвано пульсировала жилка. Пожалуйста, пусть всё быстрее закончится! Свет вырубился резко, вмиг погрузив комнату в кромешную тьму. Я невольно икнула от неожиданности и, наконец, расслабилась, выдохнув. Противный визг полицейских сирен и торможения оглушал, но сейчас я была ему как никогда рада. — Где они? — раздался незнакомый, по-деловому спокойный бас. — Здесь, — раздражённо ответил Хэнк с отдышкой. Послышались торопливые шаги и шепотки. Дверь пошатнулась, а потом заскрежетала. Я прижала к ушам руки, пытаясь заглушить громкий визг болгарки. В нос ударил запах нагретого металла. Не знаю сколько всё это длилось. Я сидела на бетонном полу, чувствуя похолодевшее дыхание Коннора на шее, и пыталась разглядеть в темноте хоть что-нибудь. Наткнулась на пристальный взгляд люминисцентно-синих глаз. — Мисс… Грей? — потрясённо выдохнул Ричард, посмотрев по сторонам. Диод из алой точки в темноте выцвел до жёлтого, а потом окрасился в небесно-голубой. Я скорее прочла по губам, светящимся ярко-синим тириумом, чем услышала. — Вы в порядке? — взволнованно спросила я. Наконец, ненадолго смолкла болгарка. За спиной завозились, и руки на талии сжались ещё сильнее. — Д-да, — ответили андроиды. Холод дыхания Коннора разогнал капельку пота у шеи, заставив поежится. Тяжесть с ног исчезла. Судя по потоку воздуха, Ричард привстал и тут же грузно свалился на пол, выдав тихий стон сквозь зубы. Вновь взревела болгарка, и несколько минут я усиленно закрывала уши ладонями пока всё не закончилось с коротким взвизгом инструмента. — Знаете, — Хэнк пинком выбил дверь, замирая на пороге. Раздался грохот, дрогнул пол. В глаза ударил желтоватый свет от фонаря и красно-синие круги проблесковых маячков. Я зажмурилась и приставила руку ко лбу, пытаясь сфокусировать взгляд. Над головой что-то затрещало и звонко лопнуло. Легкие наполнил кисловатый душок химикатов, — это не тот тройничок, который я имел в виду! Я позволила себе нервно рассмеяться, чуть повернулась и привстала, опираясь о плечи Коннора, но дрожащие ноги отказывались слушаться. Поймали меня у пола всё те же сильные руки. — Сейчас лучше не двигаться, — хрипло прошептал Коннор. В тёмно-карих глазах вместе с желтоватыми бликами клубилась бездна эмоций: и растерянность, и испуг, и облегчение, и радость… Дорожка голубой крови вытекала из носа, пачкая чувственные, поджатые губы. Капли застыли на подбородке. Я заметила несколько разводов на воротнике рубашки, а также мокрую от моего пота прядь, прилипшую к его лбу. Повернулась к Ричарду. Полицейский андроид, вытерев лицо тыльной стороной ладони, прижал руку к кружку регулятора и зло щурился в пространство. Обняла Коннора за шею, вдыхая аромат корицы и апельсина, принесший волну спокойствия и легкости. Глаза защипало, и по щеке скатила одинокая слеза, которую поймали теплые губы. — Я снова напугал вас, мисс Грей, — слабо улыбнулся андроид, виновато опуская взгляд. Полицейские не стали медлить. Решительно отодвинув в сторону спасателей, помогли нам подняться, придерживая под локти. На улице вдохнула полной грудью свежий запах озона и подставила лицо под мелкие капли дождя. По оголённой шее поползли промёрзлые мурашки. Скорую я настойчиво проигнорировала. На немой вопрос в тёмных глазах санитара-андроида жестом показала, что в порядке и вымученно улыбнулась. Тот кивнул с серьёзным лицом и не сводил с меня настороженного взгляда вплоть до дверцы полицейской машины, заглушившей громкие разговоры, топот ног и последние нотки сирен. Где-то вдалеке загрохотал гром. — Вы отвезете нас домой? — поинтересовалась я, хватаясь за руку Коннора. За вечер это стало привычкой. — Нет, — покачал головой Хэнк. Автомобиль, вырулив со склада, проигнорировал поворот к жилым кварталам и помчался дальше по хайвею. Из-за окутанных сумерками небоскребов в дымке мелкого дождя показалась тень далёкого острова с мигающим красными огнями мостом и высоким шпилем на подпирающей небо башне. — Мы едем в «Киберлайф». Приказ сверху, подкреплённый настойчивой просьбой твоего брата. Стоило мужчине о нём сказать, в кармане пальто завибрировал смарт-браслет. На экране отобразился номер брата. Взволнованный Джон ничего не спросил о случившемся, только поинтересовался хорошо ли я себя чувствую, и велел лейтенанту поторопиться — активация тириума не проходит для андроидов без последствий. Их необходимо нейтрализовать в кратчайшие сроки чтобы восстановить систему. — Всё будет хорошо, — шепнул Коннор, когда я вцепилась в его руку и второй ладонью. Сверху её накрыли заметно похолодевшие пальцы. — Ты ведь доверяешь Джону? — А ты? — почему-то спросила я. — Он — мой создатель, — Коннор приподнял уголок губ. Тёмно-карие глаза сверкнули бликами неоновых огней. — Я не могу ему не доверять. — Пудель, ты как? — Хэнк тем временем повернулся к сидящему сбоку от меня Ричарду и шумно затянулся сигаретой. Голубые глаза прошлись цепким взглядом по андроиду, держащемуся, как и Коннор, за живот. Регулятор явно пострадал, но не настолько критично, раз они не вырубились в чертовой комнате. Больше никаких совместных поездок с полицейскими! Хватит с меня! — Вы снова повысили меня в звании? — ядовито отозвался Ричард, заломив бровь. — Какая честь! — Как скажешь, тостер, — с ослепительной улыбкой выдал лейтенант. Андроид приоткрыл от удивления рот, светя жёлтым диодом. Коннор издал смешок. — Вот сейчас тебя подлатают… Судя по полным решительности глазам Хэнка, Ричарду придётся выслушать ещё одну порцию наставлений от напарника. Это понял и сам андроид, вжав голову в плечи и забавно сморщив кончик носа. Интересно, Коннор делает также?

***

Главное здание корпорации впечатляло своими размерами. Вытянутая башня подпирала небо, наполовину скрывшись в чёрных клубящихся тучах. С моста открывался прекрасный вид на тёмную реку с неспокойной водой, далёкий берег Виндзора и ухоженную территорию комплекса «Киберлайф» с многочисленными аллеями, парками и даже набережной, утопающей в кристально-белом сиянии фонарей. По сравнению с разноцветными огнями канадского университета, башня и взявшие её в кольцо постройки казались черно-белой размазанной фотографией, но всё равно внушали торжественный трепет. Пропускной пункт в виде громоздких панелей со светящейся надписью мы миновали без проверок. Полицейский проблесковый маячок красно-синими пятнами освещал мокрый асфальт, стремительно приближаясь к небоскрёбу. У меня не было времени полюбоваться урбанистическим пейзажем. Выйдя из машины на пошатывающихся ногах, задрала голову, оглядывая устремлённое вверх здание. Почему-то вспомнился библейский рассказ о Вавилонской башне, рассказанный бабушкой в один из похожих дождливых дней. Встревоженный Джон в лёгком лабораторном халате, накинутом на расстёгнутую у воротника рубашку, встретил нас у входа, рванул ко мне, раскрывая объятья, а потом вперился недовольным взглядом в замерших андроидов. — Я надеюсь, что полиция как можно скорее разберётся с этим делом, — впервые видела на лице брата такое беспристрастное выражение. Волнение мужчины выдавали дрожащие руки. Погладила его по ладони, вцепившейся в рукав моего пальто. Теперь всё будет хорошо. Главное, что мы вернулись живыми и относительно невредимыми. — Тебя сильно взбаламутило случившееся, — хмыкнул Хэнк, кивком приветствуя брата. За спиной Джона стояла молодая девушка, держащая в руках прозрачный планшет. Заметила я её только потому, что она пристально всматривалась в моё лицо, нахмурив тонкие тёмные брови. — Не только меня, — вздохнул Джон, указывая рукой на вход с прозрачными дверьми. — Совет директоров обеспокоен, впрочем, об этом я расскажу чуть позже. Сначала приведём в порядок вас. Обращался он к андроидам, синхронно приосанившимся на слова брата. Только после этого я окончательно перестала беспокоиться и послала ободряющую улыбку, подхватив Джона под локоть. Ноги по-прежнему пошатывались. — Лили, это Сара, — представил свою спутницу брат. Я пробормотала скомканное «здравствуйте» в ответ на её оценивающий взгляд. Девушка продолжала пристально ловить каждое моё движение, и это немного напрягало. Почему она так смотрит? — Она наш штатный доктор. Я бы хотел, чтобы ты прошла у неё осмотр. — Зачем? — удивилась я. Радость от благополучного исхода оттеснила на второй план шок от произошедшего. Надеюсь, что надолго. Хотелось бы по возможности уснуть без кошмаров, а не прокручивать в голове последние события, как было с Пайнс-стрит. — Я в п-порядке. Исключая, наверно, руку. Ладонь, которой я касалась Ричарда, немного покраснела и слегка зудела, но жжение не чувствовалось, так что, наверно, это не ожог. — Прямой контакт с активированным тириумом опасен для человеческого организма, — ответила вместо Джона Сара. Голос у неё высокий, но довольно безэмоциональный, хоть нотки волнения в нём и проскакивали. А ещё было… нетерпение? — Вам лучше пройти со мной, мисс Грей. Посмотрела на Джона. Тот уверенно кивнул и тогда я перевела взгляд на Коннора. — Всё в порядке, Л… мисс Грей, — сверкнули одобрением тёмно-карие омуты. — Я подойду к медицинскому крылу когда мистер Грей закончит с моим обследованием. Я содрогнулась, вспоминая, что обещала не отдавать Коннора в «Киберлайф», но успокоила себя присутствием Джона. Брату я доверяла. Он явно будет контролировать процесс лично, так что — уверена — мне вернут моего андроида. Доверие близкому человеку не будет считаться невыполненным обещанием? — Хорошо, — проходя мимо незаметно переплела наши пальцы. Всего секунда, но такое драгоценное мгновение теплоты и поддержки. — Встретимся позже. — Повернулась к Ричарду, поймав нечитаемый взгляд светло-серых глаз. — Вы в надёжных руках. — Пройдёмте со мной, мисс Грей, — подхватила меня под локоть Сара, отточенным движением пряча планшет в широком кармане халата. Вопреки ожиданиям, что меня уведут в другой корпус, в башню мы вошли вместе. Я вздрогнула, чувствуя, как серебристо-голубые проекционные лучи скользят по фигуре, обследуя каждый миллиметр, и приятный женский голос объявляет каждого из нас. Внутри здание оказалось не менее впечатляющим, чем снаружи: под холлом раскинулся самый настоящий сад с деревьями, цветами и даже лианами, поднимающимися до перил к стеклянной шахте лифта, которая, скрываясь меж воздушными ярусами этажей, вбирала в себя блики огромной, переливающейся всеми оттенками белого, люстры в виде свисающих на тонких нитях капелек. Современно и лаконично. В центре наши пути разошлись. Джон вместе с Хэнком и андроидами направился в сторону лифта, а Сара, позволив мне на секунду задержаться, чтобы посмотреть на ровный профиль Коннора, увела в сторону. Мы прошли по стеклянному мостику, соединяющему башню, наверно, с медицинским крылом, и оказались в ещё одном, но менее просторном холле. Девушка подошла к одной из прозрачных дверей и поманила за собой. — Вы можете пока раздеться, — сказала она, вновь доставая планшет. По изящному мановению руки прозрачное окно во всю стену будто покрылось туманом и стало белым, как и стены. — Мне нужно полностью осмотреть ваше тело. Стягивала одежду дрожащими руками, чувствуя прохладу, опутывающую тело. Кулисы или ширмы не предполагалось — дверь, как и окно, побелела и с щелчком заблокировалась, мигнув красным индикатором. Удобно. — Пока никаких признаков отравления не вижу, — нахмурилась Сара. Холодные руки развели мои в стороны и зафиксировали на уровне плеч. Она обошла меня по кругу, вглядываясь в лицо, пощупала яремные вены на шее, потом заставила запрокинуть голову и попросила открыть рот. Стянула стетоскоп со столика у больничной койки и приложила холодный металл к коже, прислушиваясь. — Головокружение, тошнота, удушье? Боли в области груди или живота? — Нет — покачала головой. Ничего из перечисленного меня не беспокоило. Она называла признаки слишком уверенно и со знанием дела, значит, подобные случаи уже бывали? Наверняка. — Неужели просто прикосновение к активированному тириуму может вызвать последствия? — Вы знаете про Джона? — спросила она. Я выдохнула и рассеянно кивнула, осознав что девушка имеет в виду. — Это случилось после контакта с активированным тириумом. Впрочем, не будь у Вашего брата некоторых… — она замялась — особенностей, настолько фатальных последствий, думаю, удалось бы избежать. — Особенностей? — взволнованно переспросила я. О чём она говорит? — Если честно, сама не знаю, — Сара зашла мне за спину и, перекинув волосы на грудь, приложила стетоскоп под лопатку. — Год назад я сделала ему комплексный анализ, но результат ко мне так и не вернулся. Могу лишь предположить, что помимо невозможности иметь детей, у Джона что-то с кровью. Об этом он точно не хотел распространяться. Что? Болезнь крови? Нет, только не это! Почему брат мне ничего не сказал? — Расслабьтесь, — строго попросила Сара и добавила чуть мягче: — Джон не выглядит критически больным. У меня было достаточно медицинской практики, чтобы зафиксировать самые распространённые симптомы заболеваний. Ни одного из них у Вашего брата нет. К тому же, болей он чем-нибудь серьёзным, вряд ли бы работал в компании. «Киберлайф» довольно щепетильно относится к здоровью сотрудников, особенно тех, кто занят в разработке и производстве андроидов. Слова девушки упокоили поднявшуюся из недр волну непонимания, возмущения и страха за родного человека. Я коротко выдохнула, опуская руки, и следом сделала глубокий вдох, как того попросила Сара. Внешних признаков отравления она у меня не обнаружила, только вновь нахмурилась, увидев на электронном градуснике тридцать шесть и девять. Я забралась на койку, свесив вниз ноги. Сара заставила меня снять и нижнее бельё, объясняя это необходимостью обработать одежду от микрочастиц активированного тириума, и выдала взамен белоснежную пижаму с эмблемой «Киберлайф». Вместо потерянного белья полагались обтягивающие шортики с аналогичной символикой. Ботинки она тоже забрала, положив на стопку новой одежды тряпичные тапочки на тонкой подошве. — Здесь есть душ, — Сара указала на прозрачное стекло, обступившее угол палаты. Я обрадовалась, остро ощущая необходимость почувствовать тёплую воду и, как только Сара ушла, дошла до кабинки, подпрыгивая на ватных ногах. Приложила руку к панели, настроила оптимальную температуру и долго нежилась под горячими струями, прикрыв глаза. Вода смывала липкие мурашки по позвоночнику, пот, растерянность и ужасные воспоминания о подвале-лаборатории: о белых лицах, пусто смотрящих в серый потолок; о контуре детской руки меж закрашенными облаками; о подвешенных за руки к потолку телах; о грязных кирпичных стенах… Подняла потяжелевшие веки, недоуменно уставившись на воду. Почему она красная? Я где-то испачкалась? Моргнула. Вода вновь стала прозрачной. Показалось? «Я хочу увидеть небо» — раздалось вокруг эхо. Ч-что? Обернулась, вглядываясь в пространство. Белые стены, пол и потолок, застеленная больничная койка, аккуратно сложенная одежда на ней, столик с медицинским оборудованием, прикроватная тумбочка и стучащая где-то в ушах вместе с сердцем тишина. Орган медленно, с ощутимым усилием проталкивал внезапно ставшую горячей кровь, по сравнению с которой вода казалась невероятно холодной. Сглотнула подскочивший к горлу ком и скривилась, почувствовав на языке кислый привкус химикатов. Прикоснулась ладонью к губам, потом сомкнула руки, чтобы подставить под струи и прополоскать рот… На ладони медленно растекалось огромное алое пятно. Кровь темнела на коже, смывалась водой и стекала в слив, пачкая ноги. Дрожащей рукой провела лицу, собирая пальцами жидкость. О, господи! — Са… — толкнула стеклянную перегородку, набирая в грудь воздуха, и застыла, понимая, что лёгкие, как и ноги, не слушаются. Пол поприветствовал обмякшее тело могильным холодом, и кровь осталась на белом кафеле алым отпечатком. Что… Что со мной?! Мысли запутались. Я не могла закрыть глаза, не могла кричать и с ужасом, пробежавшим электрическими разрядами по мокрой коже, наблюдала, как стремительно алый отпечаток начинает расплываться огромной кровавой лужей, затягивает в себя стерильную белизну окружающего пространства и превращает его в грязный красный кирпич. «Мы не хотели умирать»… Это не я! Не я! Вдох удалось сделать бессознательно. Я вцепилась руками в пол, чувствуя вязкость крови на коже и солёные слезы, текущие по щекам. Грудь ходила ходуном, сердце рвалось сквозь рёбра, но полноценно дышать я всё еще не могла — невидимая колючая проволока стягивала лёгкие, и изнутри поднялась ледяная волна, отозвавшая дрожью в напрягшемся, тяжёлом теле, пригвождённом животом к чавкающей кровавой массе. «Больные ублюдки»… Я — не они! Я никому не причинила вреда! Почувствовала стальную хватку на запястье и раскрыла рот в немом крике, когда увидела белую конечность с кукольными сочленениями пальцев, вырвавшуюся из-под красной воды с оглушительным хлюпом. Она сжала запястье, пачкая кожу синими разводами, стиснула до боли и потянула вниз, в раскрывшуюся алую бездну. В воздухе звенел острый запах ржавчины, пыли и затхлой плесневелой воды вместе с примесью химикатов. «Я ненавижу тебя». Я вам ничего не сделала! Сумасшедший смех, звучащий на грани сознания, наполненный сотней незнакомых голосов, затягивал проволоку на лёгких туже, задевая бешено стучащее в груди сердце острыми колючками. К первой руке присоединилась вторая, потом третья… Тело инстинктивно дернулось, сопротивляясь и пытаясь вырваться из механической хватки, и продолжало леденеть, сталкиваясь с неживым пластиком, сочащимся ядовитой синей жидкостью. Пожалуйста… Стена внезапно задребезжала, пошатнулась. Я среагировала на звук и вновь раскрыла губы в безмолвном крике, глядя, как на кирпичной кладке проявляются люминисцентные надписи и силуэты десятков рук без отпечатков. Они то вспыхивали, то угасали под безумный смех из темноты сознания, заставляя всё нутро выворачиваться от безысходности, бессилия и животного страха, выгибающего тело в приступе выворачивающей душу паники. Не трогайте меня! Я не виновата! От стены отделилась тёмная фигура. Туманная дымка рассеялась, сложившись в гладкий белый пластик с сочленениями суставов, связок искусственных мышц и огромную развороченную грудь с торчащими из неё проводами, глухо позвякивающими при движении. Переломанный андроид вскинул руки, стремительным скачком преодолел разделяющее нас расстояние и впился пальцами в плечи, поднимая с пола. Холодное прикосновение к коже отозвалось болезненным хрипом из стиснутых лёгких. Нет, нет, нет! Инстинктивно вцепилась зубами в попытавшуюся поймать подбородок руку у запястья, сжала, насколько могла, челюсти. Слух уловил сквозь сердцебиение хруст и треск. Меня попытались перехватить, притиснуть к раздробленной груди с мерзкими, шевелящимися проводами. Напряжённые ладони упёрлись в твёрдый, безразличный пластик. Отстраниться не удалось, и я забилась в стальной хватке, прокусывая искусственную кожу у сочленения пластин над ключицей. Нет! Отпусти меня! На языке застыл сладковато-кислый привкус. Шею прострелила, будто иглой, вспышка жалящей боли. Я заглянула в расширенные, люминисцентно-синие глаза, сменяющие цвет на знакомый тёмно-карий, и провалилась в темноту.